11204
Итак, продолжаю запись, начатую двумя листами ранее. Прежде всего о дневнике. Прервать дневник из-за первейшей прихоти — немыслимое безрассудство. Как я мог поддаться на такую пустейшую уловку своего же ума? Нет, нет! Полгода я ежедневно делал записи и теперь продолжу то же. Все это неразумно до неприличия. Бросить дневник по мановению воспаленного воображения в тот момент, когда самые низкие желания захватили власть и пытаются диктовать свои деспотические правила? Нет! Буду писать. Знавал я и не такие степени отчаяния.
Теперь к Достоевскому. Пожалуй из всей книги больше всего заслуживает внимания (моего внимания естественно; какой-нибудь сентиментальной девице будет интересно нечто другое) эпизод с Иваном Карамазовым, где он беседует с воображаемым чертом и между прочим слышит от него то, что Ницше называл «вечным возвращением». И это в 1880 году, тогда как ницшевский Заратустра был написан спустя несколько лет. Короче, я еще больше удостоверился, что во второй половине 19-го века прогресс науки и «новые» воззрения на мир были главной причиной начавшихся затем войн и революций. Ницше отнюдь не был единственным «отрицавшим», наоборот, он так удачно схватил дух времени, что по одним его произведениям можно поднять (понять) целую эпоху. Нигилисты, социалисты, атеисты, реалисты — все это разные степени в сущности одного и того же явления…
Примечательная черта: прежде чем прочитать главу о чёрте, я было хотел совсем отложить книгу и не дочитывать ее, отнеся Достоевского к разряду писателей вроде Дарьи Донцовой. Хоть я и не читал ни один ее детектив, мне все-таки кажется, что она несомненно может также тянуть резину в описании судебных процессов.
В начало: http://www.proza.ru/2017/09/08/1154
Продолжение: http://proza.ru/2021/01/13/1195