Сакральный январь (Александр Сизухин) / Проза.ру

   В русской литературе, пожалуй, нет более разностильных писателей, нежели Михаил Пришвин и Андрей Белый
“Когда думаю о литературе, что сделал для нее Андрей Белый, то чувствую себя совершенно ничтожным, какой я литератор.” - записал Михаил Михайлович Пришвин в своём дневнике.
   Андрей Белый, как критик, прошёл вообще мимо Пришвина.
   Но одинаково восхищался обоими зоркий свидетель Серебряного века Разумник Васильевич Иванов-Разумник. Ещё в 1911 году именно он “открыл” читающей публике Михаила Пришвина: “ Основную постоянную тему повестей и рассказов этого писателя можно предсказать заранее – и мы уже отметили, что темой всего творчества М. Пришвина была и будет примитивная стихийная душа”.
   А вот, что писал Разумник Васильевич о романе Андрея Белого “Петербург”, который именно он первым напечатал в своём издательстве “Сирин”: “Роман этот мне совершенно враждебен -- по всему: по внутренней философии, по построению, отчасти и по выполнению; и все-таки я считаю его глубоко замечательным явлением современной художественной литературы. Одного его было бы достаточно, чтобы в истории русской литературы минувший 1913-ый год не смог считаться пустым, "дырявым". Не собираюсь "восхвалять" этот роман -- наоборот, собираюсь восставать против него, против его сущности, против его "духа"; но и врагу надо воздавать должное. О замечательном романе этом еще много будет сказано; подождем его окончания. Быть может, роман этот явится во многом "определяющим" произведением Андрея Белого?"
Такая была критика в начале прошлого века, - согласимся - непривычная для нашего уха.
Но “гамбургский счёт”, предъявленный Разумником Васильевичем обоим писателям, вовсе не отдалил их от него, - более того, Пришвин и Белый обрели в лице Иванова-Разумника надёжного друга, к мнению которого внимательно прислушивались.
Так было до начала 30-х годов, когда, пытаясь приспособиться к “великому перелому” Андрей Белый сделал попытку спеть“осанну” новому строю, написав “Ветер с Кавказа”, а Михаил Пришвин участвовал в горьковском сборнике о строительстве Беломорканала. Именно из-за этого в отношениях с критиком возник холодок, - “измены” Разумник Васильевич им не простил...
К концу 30-х Михаил Пришвин удостоен правительственной награды, Андрей Белый уже умер, а Иванова-Разумника в очередной раз гнали по этапу. Многие друзья прекратили с ним отношения, но не Пришвин: он не оборвал переписку и даже посылал опальному другу деньги…
Но критик критиком, который, хотя и незримо, интеллектуально связывал столь непохожих писателей друг с другом и сыграл важную роль в творческой жизни обоих, такой критик - подарок судьбы, но не могу не сказать и о других подарках в непростых судьбах наших писателей: о Клоди и Ляли.
Две женщины - Клавдия Николаевна Васильева (Клодя) и Валерия Дмитриевна Лебедева(Ляля) - два ангела хранителя, беззаветно любившие своих будущих мужей.
Обе появились в жизни писателей, в моменты, когда те балансировали на краю бездны, уже готовой принять две одинокие души в свою чёрную глубину - появились и вознесли Андрея Белого и Михаила Пришвина к вершинам творчества.
Не возникни Клодя в жизни Андрея Белого не читали бы мы роман “Москва”; и именно Ляля вдохновила Михаила Пришвина написать изумительную “Фацелию”.
Клавдия Николаевна приехала в Берлин в середине января 1923 года, приехала, чтобы вернуть спивающегося, окончательно брошенного женой Асей Тургеневой, обезумевшего Андрея Белого, на родину. Любящим сердцем она понимала, что жить писатель сможет только в России. И сохранит его только её любовь.
16 января 1940 года в квартиру Михаила Пришвина постучалась новая помощница - литературный секретарь Валерия Дмитриевна.
В тот день в Москве лютовал мороз, и женщина в пути даже приморозила ноги, и кто знает, чем бы закончилось знакомство с писателем его помощницы, если бы не шерстяные чулки, - их Валерии Дмитриевне отдала домработница Аксюша.
Обращу внимание на то, что январь в жизни обоих писателей и обеих женщин имел какое-то сакральное значение. Начало любви и её конец. Правда, не хочется говорить в данном случае слово “конец”, потому что не только вдохновляли они своих мужей, но надолго пережившие их, они сохранили нам архивы писателей; написали замечательные воспоминания. Трудно переоценить их роль в жизни и посмертной славе обоих творцов.
Валерия Дмитриевна Пришвина сберегла для потомков тайный дневник Михаила Михайловича, который он писал всю свою жизнь, и за который - попади дневник в руки властей - не награды получал бы писатель, но отправился в места не столь отдалённые лет на десять!
В дни памяти: 8 января поминаем Бориса Николаевича Бугаева (Андрея Белого), а 16 января Михаила Михайловича Пришвина - оба покинули наш мир на руках своих Ангелов...
И потому в январе стоит перечитать две книги: “Воспоминания об Андрее Белом” Клавдии Николаевны Бугаевой и “Наш дом” Валерии Дмитриевны Пришвиной, перечитать, чтобы поверить в творящую силу любви земной...