Все в мире устроено логично и упорядоченно. За юной весной приходит знойное лето, которое сменяют нудные осенние дожди, и понемногу природа замирает в преддверии зимней стужи и снежных метелей. Живые организмы тоже подвержены похожей смене фаз, когда за беззаботной туманной юностью наступает период зрелости, и мы с энтузиазмом сажаем деревья, строим дома, воспитываем отпрысков, словом стараемся как-то улучшить среду обитания. Но со временем сил становится все меньше и меньше, и неумолимо на горизонте начинает маячить старость с золотым дождем в виде пенсии.
В жизнь Анны Павловны Степановой осень жизни ворвалась неожиданно как торнадо, когда ничто, казалось бы, не предвещало глобальных катаклизмов. Анна Павловна была женщиной деловой, страшно занятой и необыкновенно энергичной. Она занимала ответственный пост главного эксперта по нормативно-правовому регулированию в сфере обращения пищевых добавок при министерстве сельского хозяйства. Работу свою она знала и любила, и готова была проводить на боевом посту не только будние дни, но и выходные. Как же иначе? Ведь все нормативно-правовое регулирование немедленно разболтается и загнется, если не присматривать за ним в режиме 24/7. А кто еще может навести порядок, если не она? Конечно же больше никто! Ведь давно известна истина: если хочешь, чтобы дело было сделано как следует, делай его сам.
Однако, вскоре после того как Анечка отпраздновала 55-й день рождения, руководство вспомнило другую прописную истину про то, что незаменимых кадров у нас нет, и выдало ей уведомление о сокращении штатов. Она перечитала бумажку несколько раз, не в силах поверить тому, что в ней написано. Сердце немедленно защемило в груди, когда смысл послания начал оседать в сознании. Как же так? Много лет она отдавала все свое время и силы любимой и такой важной работе, которая теперь оказалась никому не нужна. Ее дочь выросла практически без ее участия, муж уже не помнил, когда они вместе проводили время. А что же будет теперь?
В тот день Анечка не помнила, как добралась до дома. Она выбрала самую длинную дорогу, чтобы иметь возможность еще раз обдумать, как преподнести новость своим близким. С тяжелым сердцем она переступила порог. Не подозревая ни о каких неприятностях, семейство спокойно ужинало. Из кухни вкусно пахло жаренными котлетками.
- А, Ленок, смотри-ка мамусик пришел! - обрадовался муж, выглянув в коридор. - Что-то ты рано сегодня Нюточка? С работы что ли выгнали?
Невинная шуточка супруга неожиданно разозлила Анечку.
- Накорми сначала, а потом расспрашивай, - хмуро буркнула она, переодеваясь в домашнее.
- Конечно, накормим, а как же, - засуетился Сашок, - даже баба Яга сперва кормила, поила, потом разговоры разговаривала.
Он расторопно подставил жене тарелку с котлетиной внушительных размеров и отгрузил из сковородки горку поджаристой картошки.
- Сколько раз говорила, чтобы котлеты делал поменьше! - раздраженно рыкнула Анечка, разглядывая тарелку. - Ведь не прожариваются же такие как следует! В картошку масла опять набухал... Жрать невозможно!
Домашние уже давно привыкли к подобным выпадам, относя их просто к маминой усталости. Не обращая больше на нее никакого внимания, они с аппетитом продолжили уписывали ужин, уткнувшись каждый в свою книжку.
- Я увольняюсь с работы! - процедила Анечка, с отвращением ковыряя содержимое тарелки.
Дочь с мужем разом поперхнулись, выронили вилки из рук и уставились на нее круглыми от удивления глазами.
- Это что шутка? - наконец, выдавила дочь.
- Я не железная в конце концов! У меня больше нет сил тянуть эту лямку! - нервно захлюпала носом Анечка.
Признаться в том, что ее увольняют у нее просто не поворачивался язык.
- Ну-ну, Нюточка, не надо плакать, - тут же взял себя в руки Сашок. - Мы же тебя не принуждаем…
- Конечно, ты не принуждаешь, твоя зарплата принуждает… - буркнула Нюта.
Она хмуро накапала себе в чашку двойную дозу валокордина, проглотила все одним глотком, как заправский алкоголик и уединилась в спальне с телевизором, предоставив домашним возможность осознать масштаб бедствия.
Дочь с мужем переговаривались о чем-то вполголоса, из-за стены доносилось приглушенное хихиканье. Но лекарство оказало свое успокаивающее воздействие, и Анечка списала эти звуки на свое воспаленное воображение. Неожиданно дверь в спальню распахнулась, и на пороге показался муж с подносом, на котором красовалась бутылка ее любимого красного вина и ваза с мандаринами.
- Дорогая! - на лице Сашки играла широкая юбилейная улыбка. - Я так счастлив, что в наш дом наконец-то вернулась мама и жена! Давай же, отметим это радостное событие! Жаль, конечно, что этого не случилось раньше, пока Ленка училась в школе. Ее учителя и по сей день пребывают в полной уверенности, что девочка росла сиротой без матери. Мне так и не поверили, что ты ни разу за 11 лет не смогла оставить свой пост, чтобы посетить родительское собрание…
- Ты же знаешь, что у меня совершенно не было на это времени… - вспыхнула от незаслуженных обвинений Анечка. - И кроме того мы же договорились с тобой! Ты работаешь в основном из дома и тебе удобнее было ходить по собраниям…
- Конечно, конечно, - закивал Сашок, разливая вино по бокалам. - Я ничего и не говорю. Ты все жизнь занималась важным делом, а я что, я так фигней страдаю… Только с сегодняшнего дня в нашей семье я главный, а ты возьмешь на себя все домашние заботы, чтобы меня ничто не отвлекало от работы. Твое решение как нельзя более кстати, у меня как раз наклевывается крупный заказ.
Он торжественно поднял свой бокал и звонко чокнулся с женой. Анечка тяжело вздохнула и пригубила вино, на душе у нее скреблись кошки. Когда-то Александр Степанов был мужчиной ее мечты. Статному бесшабашному красавцу все в один голос пророчили судьбу актера театра и кино, и он, следуя предписаниям, несколько лет подряд поступал в ГИТИС на актерский факультет. Конкурс он так и не прошел, но зато самостоятельно освоил специальность режиссера видео монтажа и таким образом приобщился таки к производству кино продукции. Работа у него была сдельная, поэтому он имел возможность больше времени уделять делам домашним, а после того как он обзавелся хорошим компьютером, то и вовсе большую часть работ выполнял из дома. От долгого сидения за монитором его фигура приобрела практически идеальную сферическую форму, а былую красоту побило молью, но человек он был веселый и спокойный, поэтому по пустякам не расстраивался. С женой они были полные противоположности и сошлись вместе только по закону физики, наглядно доказав, что противоположные заряды притягиваются.
Анечка была девочкой из хорошей семьи и круглой отличницей. Любое дело она привыкла доводить до совершенства и всегда болезненно воспринимала любые просчеты. Однажды, получив второе место на олимпиаде по астрономии, она прорыдала целый день из-за того, что впервые в жизни ей не удалось стать первой. Она закончила экономический факультет МАИ с красным дипломом, не смотря на то, что на втором курсе выскочила замуж, а на третьем уже обзавелась ребенком. Зато к моменту окончания института дочь уже была достаточно большой, чтобы мама могла пойти работать. Попытка найти место по специальности закончились провалом. Зарплата, которую ей предлагали как молодому специалисту, была ниже ее достоинства.
- Чтобы мало получать, нужно много учиться, - пошутил тогда Сашок.
Выручила теща. Перетряхнув все свои связи, она устроила дочь секретарем в министерство, и та принялась строить карьеру изо всех сил.
Муж поначалу возмущался постоянным отсутствием жены при хозяйстве, но в дочке своей он души не чаял, кроме того бабушки всегда были готовы прийти на помощь и по большому счету он никаких неудобств не испытывал. Жилищных проблем у них не было с самого начала. На свадьбу его родители напряглись и подарили сыну четырехкомнатную квартиру в новостройке в Химках. Так что они могли смело еще детей завести, если бы нашли для этого время. Но со временем было напряженно, поэтому они жили в просторной квартире каждый сам по себе, и всех все устраивало.
Однако, вынужденное безделье самого занятого члена семьи перевернуло привычный семейный уклад с ног на голову. Когда со всеми бюрократическими формальностями было покончено, и Анечка совершенно официально превратилась в домашнюю хозяйку, она принялась за работу с присущей ей основательностью.
Дочь с мужем разбежались по своим делам, а она решила навести дома полный порядок. У нее уже давно чесались руки все разложить по полочкам, но всегда не хватало на это то сил, то времени. И вот, наконец, она дорвалась до дела. С самого утра, не покладая рук, она гоняла пыль, мыла, стирала, обрабатывала парогенератором все щели и раскладывала вещи по своим местам. Так что, когда супруг вернулся домой, он не узнал собственной квартиры.
- Вот как надо убираться! - с гордостью произнесла Анечка, демонстрируя до блеска начищенную квартиру.
Она проделала титаническую работу, расчистив все комнаты от гор бумаг и инструментов, наваленных буквально везде. Сашок же, казалось, просто потерял дар речи и некоторое время молча метался из комнаты в комнату, покрываясь красными пятнами.
- Здесь лежал капюшон от моей куртки… - прохрипел, наконец, он, указывая на тумбочку в прихожей. - Где он?
- На месте, - значительно ответила Анечка.
Сашка совершенно побагровел от гнева.
- На каком таком месте? - взревел он. - Как ты посмела трогать мои вещи?! Где мои черновики? Где мои распечатки? А инструменты на полу были! У меня на столе лежали чеки… Кто тебя вообще просил убираться в моем доме! Куда ты все подевала? Я сейчас все твои вещи повыбрасываю к чертовой матери!
В ярости он схватил с вешалки первые попавшиеся тряпки жены и действительно выкинул их в окно. Несколько разноцветных платочков и шапочек нарядно украсили ветви тополя внизу.
- Ты с ума сошел! Псих! - взвизгнула Анечка, никак не ожидавшая такой бурной реакции.
- Дура! Когда в следующий раз придет фантазия раскладывать все по местам, вали к себе домой и там раскладывай! - бушевал Сашка. - Ты в моем доме живешь! В моем доме мои правила! И не смей здесь свои порядки наводить! Здесь все было как мне удобно! Где теперь все искать?! Какая же ты идиотка!
Он бросился к помойному ведру и вывалил все содержимое на пол. К счастью, Анечка не успела выбросить мусор, и он нашел там все свои чеки, но снова разметал всю грязь по квартире. На глазах Анечки заблестели слезы.
- Я потратила на уборку целый день! - возмутилась она. - Так замучилась разгребать этот хлев, который вы тут развели! На кой черт тебе сдались эти чеки годовалой давности? Ты можешь мне объяснить?
- Не твое собачье дело! Вали к себе домой и там выбрасывай все, что хочешь! А у меня не смей ничего трогать! Куда ты дела мои распечатки?
- Если тебе все это нужно, то надо убирать в шкаф, а не раскладывать на гладильной доске, - попыталась возразить она. - Вся макулатура в коробках на балконе.
От обиды у нее дрожали руки, но Сашка этого не замечал, лихорадочно возвращая на место первозданный хаос.
- У любого мужика дом — это его территория, его берлога! Никто чужой не имеет права здесь хозяйничать! - в бешенстве рычал он.
- Никогда не думала, что прожив вместе столько лет, я для тебя осталась чужим человеком, - заметила Анечка, глотая слезы.
- Ты сама виновата! Я тебе не позволю! Убирайся к черту! Что стоишь, смотришь? Конечно, тебе ссы в глаза, все божья роса! Говори, не говори, все едино...
Это было последней каплей, переполнившей чашу терпения. Трясущимися руками Анечка покидала какие-то вещи в сумку, набросила пальто и хлопнула дверью. Плохо соображая куда направляться, она пробежала пару кварталов, глубокая обида душила ее. Как он мог так поступить с ней? Она бы с нашкодившей собакой никогда бы так не обошлась! А тут из-за каких то бумажек и старых тряпок такой скандал закатить! Кто бы мог подумать, что родной муж оказался такой скотиной! Но что же теперь делать? Идти к родителям? Хуже этого быть ничего не могло. Старые люди имеют массу причуд, с ними тяжело находиться долго. Они никогда не поймут того, что случилось.
Однако, к счастью на дворе стоял апрель, и можно было отправиться на дачу. Там, конечно, еще холодновато, но если протопить печку, то вполне можно прожить.
Тем же вечером она уже сидела в холодном доме и завороженно смотрела на огонь в печи. Страшная усталость и апатия навалились на нее. Она не могла заставить себя даже согреть чаю. Телефон не звонил, всем было на нее наплевать. Муж всегда гордился своей принципиальностью, но дочь могла бы и поинтересоваться хотя бы самочувствием матери.
От тяжелого сознания собственной ненужности слезы сами катились по щекам. Понемногу Анечка согрелась и заснула прямо в кресле у печки. На следующий день она была совершенно разбита, у нее страшно болела голова, она едва могла двигаться. Только необходимость постоянно подбрасывать дрова в печь заставляла ее как-то шевелиться. Аппетита не было совершенно, хотелось только лежать уткнувшись носом в стенку, и ничего не делать.
На следующий день Анечка едва смогла подняться с кровати. Голова гудела как улей и кружилась, ноги были как ватные. Она чуть не потеряла сознание, когда пыталась растопить печь.
- Эй, хозяева? - вдруг окликнули от калитки. - Есть кто дома? Ау.
Анечка выглянула в окно, за забором стоял поселковый сторож Василий и пытался разглядеть кого-нибудь в доме. Она помахала ему рукой, приглашая войти.
- Ах, это вы Анна Павловна, - широко улыбнулся он, завидев ее на крылечке. - Раненько в этом году начинаете сезон. А я то все думаю, кто это у вас тут все печку топит, а на улицу не показывается. Дай, думаю, пойду посмотрю.
Анечка только слабо улыбнулась в ответ, держась за стенку. Вид у нее, должно быть, был очень бледный, потому что Василий вдруг заволновался:
- Как вы себя чувствуете? У вас все в порядке тут?
- Да, да, - кивнула Анечка.
В ушах у нее стоял такой звон, что она не слышала сама себя. В следующий момент она потеряла сознание. Очнулась она уже на кровати. Совсем рядом женский голос наставительно диктовал рекомендации:
- Показаний к госпитализации я не вижу. В ее возрасте гипертония — обычное явление. Дайте ей сладкого чая, полный покой и постельный режим. Как только станет получше, показаться в поликлинике. Всего хорошего. Выздоравливайте.
Деловая докторша стремительно проследовала к выходу, даже не удосужившись обернуться к пациентке, Василий поспешно бросился ее провожать. Через пару минут он вернулся и страшно обрадовался увидев, что подопечная пришла в сознание.
- Ох, как же вы меня напугали, Анна Павловна! Что же это вы в таком состоянии одна на дачу поехали? Разве можно так! Хорошо, я зашел…
- Спасибо вам, Василий! - пискнула из-под пледа Анечка. - Очень вы меня выручили.
- Да, не за что, - буркнул тот в ответ. - Где тут у вас заварка и сахар? Сейчас я чаю заварю, потом пирожков принесу. Жена сегодня напекла с повидлом и с капустой. Вкуснота, пальчики оближешь, к чаю то в самый раз будут.
- Да, вы не беспокойтесь, - заволновалась Анечка. - Я сейчас полежу и сама с чаем управлюсь. Вы идите...
Василий с сомнением посмотрел на нее, потоптался немного, но все-таки направился к выходу.
- Я там чайник то поставил, если что. Вы глядите, чтоб не выкипел. А я еще зайду потом, - заверил он на прощание.
Как только он ушел, Анечка сразу же взялась за телефон и набрала номер дочери.
- Лена! - взвизгнула она так, что та на другом конце провода подскочила от неожиданности. - Как тебе не стыдно?
- А что я такого сделала? - удивилась Ленка.
- Мать лежит на даче, умирает, а из вас ни один даже ни разу не позвонил и не спросил где я, что со мной!
- Мама, какой черт занес тебя на дачу? Ты сама себе создаешь проблемы, а потом перекладываешь их на других!
- Ну, извините, что мои заботы вам в тягость! Скоро меня не будет, и вы вздохнете свободно! - разрыдалась в трубку Анечка.
- Мама, ну, не нагнетай обстановку! - начала сердиться Леночка. - Не пойму, какая муха тебя укусила? Сначала взяла и повыбрасывала наши с папой личные вещи, потом сбежала на дачу и теперь шантажируешь нас суицидом. Ты что, как без работы осталась, совсем умом тронулась?
- Ты как с матерью разговариваешь? - взвилась Анечка. - Личные вещи у нее, видите ли! Ах, ты говно от желтой курицы! На место свои вещи надо класть!
- Знаешь что, я тебе не говно, и у меня все на своих местах лежало! Никто не просил тебя трогать! - не на шутку обиделась Ленка и бросила трубку.
Этот волнительный диалог неожиданно взбодрил Анечку. Она вскочила с постели и помчалась заваривать чай.
- Я всегда знала, что яблочко от вишенки недалеко падает! - гневно бурчала она себе под нос. - Развели дома хлев, завалили барахлом всю квартиру и тронуть у них ничего не смей. Это они мне вместо спасибо! Скоты! Ну, ничего, пусть теперь, как хотят грязью зарастают, я и пальцем не пошевелю.
Между тем в дом тихонько постучали, и в дверь заглянула добродушная румяная толстушка — жена Василия.
- Анна Павловна, как вы там? Если помните, меня Татьяной зовут. Вася мне про вас рассказал, так я решила сама сходить проведать. Вот, пирожков принесла. Угощайтесь!
Анечка была рада ее визиту. От этой женщины веяло домашним теплом и добротой, как от бабушки в детстве. Только для бабушки было не важно права она или виновата, плохо поступила или хорошо. Она всегда была готова приласкать внучку, выслушать и пожалеть.
- Спасибо большое! - отозвалась Анечка, хлопоча вокруг стола. - Да, вы присаживайтесь, я вот только чаю заварила. Так приятно, что вы зашли!
- Ой, ну, я не надолго, - улыбнулась Татьяна. - У меня там картошка варится…
Они присели за стол на пять минут и проболтали до самого вечера. Расстались они в конце дня лучшими подругами.
- Вот, что, Анечка, тебе непременно надо в церковь сходить, - Татьяна обняла ее за плечи. - У нас такой батюшка душевный! С ним поговоришь, и на душе легче.
- Да, мне уже легче, - заверила ее Анечка, которая никогда не увлекалась религиозными темами. - Надо бы к врачу записаться, в церковь потом как-нибудь.
- Ну, смотри сама. Если надумаешь, всегда с тобой схожу.
Они расцеловались на прощанье и обменялись телефонами. После задушевной беседы Анечка успокоилась, и этот скандал перестал казаться такой уж трагедией. Ну, повздорили, так ведь с кем не бывает. В конце концов, если домашним не понравилась ее уборка, так ей же проще. Дав себе слово больше не делать из мухи слона, она легла в постель и первый раз за последние пару дней уснула глубоким спокойным сном.
На следующее утро она чувствовала себя гораздо бодрее и решила не тянуть с визитом к врачу. К своему здоровью надо относиться серьезно. Она позвонила в свою поликлинику при министерстве, записалась на прием и отправилась собираться на электричку.
Проезд теперь был бесплатный, но на этом бонусы от выхода на пенсию заканчивались. Медицинская страховка, которая была у Анечки, пока она работала, самоликвидировалась после ее увольнения, и за визит к доктору пришлось расплачиваться в кассе. По прейскуранту терапевт был самый дешевый и стоил всего две тысячи. Анечка достала из сумочки все направления, которые ей выдали, нацепила очки, чтобы ничего не перепутать, и принялась считать. Семь выходило за анализы, пять за УЗИ, три за кардиолога, пять за эндокринолога. Дальше она смотреть не стала, потому что получившаяся цифра уже сильно превышала ее новый ежемесячный доход.
- А пенсионерам у вас льготы предусмотрены? - поинтересовалась она в окошке кассы.
- Старикам до 1962 года рождения предоставляется скидка 10%, - последовал ответ.
Анечка была 65-го года выпуска, и слово «старики» больно резануло слух. Она была очень далека от того, чтобы считать себя старухой. Выйдя из поликлиники, она грустно повертела в руках бумажки с направлениями и выбросила их в урну. Платная медицина была ей, увы, не по карману, и даже скидка погоды не делала. Тратить последние накопления ей совсем не хотелось. Ленка заканчивала институт и собиралась замуж, деньги могли понадобиться в любой момент.
В ближайшей аптеке Анечка купила лекарства, выписанные врачом скорой помощи, и отправилась обратно на дачу. Обида на мужа все еще не остыла, и она не готова была делать шаги к примирению. Возможно, она погорячилась с уборкой, но его поведение было не простительным. Кроме того, ей хотелось побыть одной на природе, подышать свежим воздухом.
Погода стояла хорошая, и чтобы подольше прогуляться от станции, Анечка решила последовать совету Татьяны и завернула в церковь. Она всегда чувствовала себя немного не в своей тарелке в подобных заведениях. Странно, что после эпохи научно-технического прогресса, так быстро в сознание людей вернулось средневековое мракобесие. Однако, приход был ухоженный, чистенький, нарядно убранный, и иконы писаны с душой. На секунду ей даже показалось, что богородица посмотрела на нее, и на сердце стало вдруг сразу так легко и спокойно. Анечка подошла к киоску, выбрала свечку и протянула последнюю тысячу. Бойкая старушка в беленьком платочке проворно спрятала бумажку в кармашек фартука, отдала ей свечку и тут же отвернулась.
- Спасибо, - недоуменно пробормотала Анечка, - а сдача?
- А сдачу, милая, обычно добрые люди храму жертвуют, - авторитетно бросила через плечо бабулька.
Анечка растерянно потопталась на месте и отошла. Денег не осталось даже на хлеб, но устраивать скандал и примыкать к сонмищу злодеев не хотелось.
Зато дома ее ожидал большой пакет с провизией и записка от дочери: «Мама, кончай дурить и возвращайся домой!» На душе сразу полегчало, а в желудке громко заурчало. После яичницы с колбасой, густо посыпанной мелко рубленой зеленью, и горячих чесночных гренок Анечка почувствовала невероятное благодушие и умиротворение. Вечером забежала Татьяна проведать новую подругу и заодно пригласить на званый обед с борщом и пампушками. Жизнь все-таки не такая уж плохая штука!
На следующий день за обедом Анечка посетовала на цены в платных поликлиниках.
- Ох, и не говори, соседка, - махнула рукой Татьяна. – По этим врачам лучше вообще не ходить, толку все равно никакого, только обдерут как липку. Вот раньше по телевизору такую чудесную передачу показывали с доктором Малаховым. Вот он настоящий народный целитель, что называется, от Бога. Я даже портрет его написала.
Василий при этих словах как-то смущенно заулыбался и чмокнул супругу в щечку:
- Пися моя, - проворковал он, отчего и без того румяное личико ее раскраснелось еще больше.
- Почему пися? – рассмеялась Анечка.
- Ну, пишет же, потому и пися, - пояснил Василий.
Татьяна между тем достала из закромов большую оплетенную бутыль.
- Я вот тебе сейчас дам настойку по рецепту Малахова. От давления, и от сердца, и организм омолаживает. Вот, Вася не даст соврать!
- Да, да, - закивал тот, ухмыляясь в усы. – Не сомневайся, соседка, раз хлебнешь, и сразу все болезни, как рукой снимет.
- Спасибо, - вежливо поблагодарила Анечка, подозрительно разглядывая бутылку.
- Утром, стакан натощак, только пей залпом, - наставляла Татьяна.
Анечка неуверенно покивала головой, жалея, что в свое время не смотрела передачи с Малаховым. Теперь кто же разберет, какие волшебные рецепты раздавал сей целитель.
- Я то все, дура, думала, почему у нас люди так резко в религию и народную медицину ударились. Но теперь на своей шкуре почувствовала. Чтобы выжить только и остается, что молиться и верить в бабкины рецепты.
Они еще побеседовали про целительные свойства разных трав и настоек, но Анечка поспешила откланяться, пока ей не выдали еще какое-нибудь снадобье.
Что-то было привлекательное в этой идее с народными средствами. Придя домой, Анечка откупорила бутылку и понюхала. Из горлышка явственно потянуло выгребной ямой. Если уж применять народную медицину, то надо брать на вооружение рецепты своей бабушки, а не какого-то хмыря из телевизора, где на полном серьезе показывали чародеев, заряжающих космической энергией тазики с водой и тюбики с кремом.
Анечка порылась на полках с книгами и отыскала старые бабушкины тетрадки с рецептами. В годы войны людям не приходилось привередничать, и они использовали все, что только возможно для дезинфекции. Ее уважаемая бабушка закончила университет имени Губкина, неплохо разбиралась в химических процессах и умела изготавливать самогон даже из туалетной бумаги и отходов деревообрабатывающей промышленности. На даче же она часто использовала для этих целей простую свеклу, выращенную на своей же грядке.
Анечка выбрала рецепт попроще и решила попробовать свои силы в самогоноварении. У нее имелся запас замороженной черноплодной рябины, которая известна своими целебными свойствами, и настойка из нее принесет куда больше пользы, чем помои из бутылки. К тому же можно, наконец-то, утилизировать с пользой для дела весь запас засахаренного сливового варенья, накопившийся за несколько лет в подвале. Засучив рукава, она с увлечением принялась за дело. За дрожжами, правда, пришлось зайти к соседке.
- Танечка, а дашь мне рецепт вчерашней твоей настойки? – осторожно поинтересовалась Анечка.
Ее просто распирало от любопытства, что же за пойло заключено в той бутылке, и она придумала, как поделикатней это выяснить.
- Ага, тебе тоже помогает, значит? – возрадовалась Таня, а Василий с любопытством уставился на подруг из-за газеты.
- Эмм… - протянула Анечка, - да, действительно, неплохая вещь!
- Я тебе запишу сейчас, чтобы ничего не упустить, - засуетилась Танечка и принялась быстро строчить что-то на клочке бумаги. – На, не потеряй только. Хотя, если что, так ты заходи, я еще налью.
- Да, да, - хихикнул Василий. – У нас этого добра много.
Оказавшись дома, Анечка с нетерпением развернула бумажку. «Собери среднюю порцию утренней мочи и выпари ее на треть…» - гласило начало рецепта. Дальше читать ей не захотелось.
- Мда… некоторые становятся ведьмами от горя и бедствий, поразивших их, а некоторые писями, - подумала она. – Неудивительно, что Василий так резко поправился. Хорошее средство, но только для мнимый больных.
Через неделю, когда брага уже созрела и была готова для перегонки, Анечка извлекла с чердака части самогонного аппарата и принялась ломать голову над его сборкой. В самый ответственный момент, когда она прилаживала змеевик на место, дверь распахнулась, и на пороге нарисовался дорогой супруг.
- Ах, вот чем тут мамусик занимается! – весело рассмеялся Сашка, разглядывая наполовину собранную конструкцию. – То-то я смотрю, ты тут так застряла надолго и домой не торопишься.
Он чмокнул ее в щеку, как ни в чем не бывало, и снял набитый до отказа рюкзак с продовольствием со спины. Судя по количеству привезенных съестных припасов, он не рассчитывал на скорое возвращение своей половины. Однако, денек выдался на редкость солнечный и теплый, и настроение у обоих супругов было превосходное, так что выяснять отношения никому из них не хотелось. Да, и что выяснять? Ведь и так все понятно! Они слишком разные люди и находиться подолгу вдвоем в замкнутом пространстве им противопоказано.
Самогонный аппарат, однако, сблизил их на некоторое время. Удивительно, что ее Александру никогда не приходилось участвовать в процессе самогоноварения, но устройство агрегата он откуда-то знал и без особых затруднений собрал его. Видимо, это умения зашито в нашей сильной половине где-то на уровне генов.
Процесс перегонки – дело длительное, и пока суть, да дело, они успели покопаться в огороде, замариновать мясо, поджарить шашлыки. После каждого этапа работ супруг не забывал снимать пробу производимого продукта и к вечеру уже был изрядно навеселе.
- Маааа-муууу-сик, ик, - вопил он, сидя за накрытым столом. – Ну, положи мне уже мяса.
Анечка, сильно уставшая от всей этой суеты, приступила к последнему этапу выгонки.
- Оно у тебя уже лежит, - сухо заметила она.
- Ах, да! Это надо отметить! - радостно заметил Сашок и потянулся было к большой бутыли с первачом.
- Ты что?! – завопила Анечка. – Это же технический спирт, его только наружно можно! И вообще, надо все еще раз перегнать и очистить.
- Ерунда! Ик… и так нормально… - заявил Санька и выхватил из угла большую зеленую бутыль в оплетке.
Не успела Анечка и рта раскрыть, как он присосался к горлышку, как младенец к сиське и отхлебнул порядочную порцию Татьяниного снадобья. Если бы у Анечки была в тот момент шляпа, то она немедленно сняла бы ее, отдавая должное очистительной силе рецепта доктора Малахова. Глаза у Саньки буквально вылезли на лоб, и он едва успел высунуться в окно, чтобы не заблевать весь стол. Он очищался долго и плодотворно, в перерывах бормоча проклятия в адрес коварных баб вообще и своей жены в частности.
Когда ему, наконец, полегчало, аппетит и вместе с ним все настроение у него куда-то улетучились. Он напился крепкого чая и отправился спать, чтобы утром первой же электричкой убыть домой. Понятное дело, жену он как-то незаметно забыл на даче. Впрочем, она совершенно не возражала. Весна набирала обороты, она так давно не бывала в отпуске, а в своем доме на природе было так спокойно и хорошо. Вскоре начался дачный сезон, она взяла на себя обязанности председателя своего садово-огородного товарищества и снова оказалась в любимой стихии. Ее энергия нашла достойное применение в большом хозяйстве.
В следующий раз, когда супруг сменил гнев на милость и приехал в гости, он застал Анечку, привычно заваленную ведомостями и отчетами, в погоне за должниками или строительными бригадами, или еще за чем-нибудь страшно важным. Таким образом, все снова вернулось на свои круги ко всеобщему удовлетворению. Что будет дальше, когда наступит зима, никто старался не думать.