Соня Мармеладовна купилась на рекламу. В одном Интернет магазине она увидела информацию о новом бюстгальтере-минимайзере, который максимально открывает грудь и позволяет обладательнице его чувствовать себя свободней и сексуальные. Правда, стоило это произведение искусства чуть меньше картины Рембрандта в музее художника «Рембрандтиус» в Еврейском квартале Амстердама. Но Соня решила, что она этого достойна, и потратила почти половину зарплаты, чтобы приобрести это чудо нижне-бельевой промышленности Франции. Или не Франции, а Алжира – да, впрочем, какая разница? Ведь все в Алжире в свое время было основано французскими предпринимателями, поэтому - разницы никакой!
Когда курьер принес долгожданный товар, Соня едва смогла дождаться его ухода, и поскакала в комнату. Скинув халат, она надела, правда, с большим трудом, свое сокровище на две своих еще больших прелести. Да, действительно, грудь ничто не сдавливало, не тянуло, не терло. Сонины прелести возлежали величественно, каждая - на своем ложе, колыхаясь при малейшем движении. Все выглядело чрезвычайно сексуально. Что, собственно, и требовалось. Соня давно хотела поднять уровень своей привлекательности, но не знала, как это сделать. Сдаваться пластическому хирургу для исправления чересчур широкого носа и узких кривых, по ее мнению, губ – было как-то боязно из-за опасения, что доктор окажется халтурщиком. Да и финансов особенно на это не хватало. Соня всегда жила так, чтобы на завтра у нее оставался пусть небольшой, но свой кусок хлеба. Она терпеть не могла попрошайничать, равно, как и брать кредиты в кассе взаимопомощи. Да и касс то таких уже не осталось. А банк бы ей кредит не дал. Может быть, лишь небольшой, но этого было недостаточно для Сониных целей.
И вот, Соня решила начать с нижнего белья. Она знала, что многие мужчины весьма страстные охотники до большой женской груди. И решила ловить на живца. А для этого надо было явить товар лицом, так сказать. Или живцом? Впрочем, это было уже не важно. Главный инструмент для соблазнения слабохарактерных мужских особей уже прибыл.
И Соня с удовольствием отметила это, наблюдая свое отражение в зеркале. Все было – как надо! Завтра она сразу же начнет – зачем откладывать?
А завтра был обычный рабочий день. Вернее, он был уже сегодня, когда Соню подбросило по последнему звонку будильника. После последнего звонка в зал уже не пускали. Вернее, не пускали в офис. Поэтому все было приготовлено заранее. Соня метнулась в ванную, приняла душ, быстро вытерлась и полетела на кухню. Там уже работала вовсю кофеварка, заряженная с вечера, и она на лету выпила маленькую обжигающую кружечку кофе. Успев почти совсем обсохнуть после душа, она надела свое новое сокровище на свои уже не такие новые прелести, затянулась в платье, глянула в зеркало. Вид был неотразимым! Схватила сумочку, и на бегу впрыгнув в туфли, понеслась к лифту. Выскочив из подъезда, Соня мелким скоком помчалась к остановке. За ней неслось несколько мужчин из соседних подъездов. И тут наша красавица обнаружила, что ее сокровище не вполне удерживает ее прелести. Видимо, все таки изделие кружевных дел мастеров из Алжира, бывшей французской колонии, не было предназначено для такого быстрого бега. И ее прелести по очереди начали выскакивать из выреза платья. Бегущие сзади мужчины что-то почувствовали и прибавили шаг, чтобы не упустить чего то важного в их скучной жизни. А те мужчины, которые бежали к остановке впереди, немного притормозили, и начали бежать, неестественно вывернув шеи почти назад. Видимо, насмотрелись современных телесериалов, где главный герой ведет машину, и разговаривает с попутчицей, повернувшись к ней лицом. А иногда даже оборачивается к пассажирам сзади, чтобы им что-то доказать. Но это возможно лишь в кино.
А в реальной жизни всегда надо смотреть вперед не только за рулем, но и когда бежишь к автобусной остановке. Мало ли, что там происходит сзади с Сониным гардеробом? Ведь под ногами вдруг может оказаться камень, открытый канализационный колодец, или просто яма? И вот один из бегущих впереди мужчин с неестественно вывернутой назад шеей споткнулся и покатился кубарем, и из его портфеля полетели какие-то бумаги, возможно, даже важные, и полиэтиленовый пакетик с заботливо завернутыми его женой бутербродами с копченой колбасой. Бегущие сзади были в более выигрышном положении, но они могли лишь догадываться по лицам бегущих впереди, что там с Соней происходит что-то чрезвычайно интересное. Разумеется, в итоге вся кавалькада, включая впереди бегущих мужчин, правда, с некоторыми потерями в их количестве, саму Соню и группу бегущих сзади товарищей, прибыла на автобусную остановку.
Все дышали тяжело, как будто накачивали ртами воздушные шарики. Вскоре подошел автобус. Те граждане, которые бежали впереди, решили не уступать своих первых мест и забились в транспорт первыми. Затем группа товарищей, бегущих ранее сзади, подсадила Соню на ступеньку автобуса, а впередибегущие затащили ее в салон. После чего в автобус забились все остальные. Правда, одному мужчине не хватило места, и он в полном исступлении остался подпрыгивать на месте на остановке, как будто упустил самое важное событие в своей жизни. Автобус тронулся. Те товарищи, которые бежали сзади, решили продолжить свои наблюдения за Сониными проблемами. Самым последним из них было совсем плохо видно происходящее впереди, и они начали покусывать передних за уши, чтобы те не застили. Те же, которые бежали впереди, так и остались стоять с неестественно вывернутыми шеями. А Сонины прелести с давке выперло вверх, да так, что она никак не могла заправить их назад, на свое законное место. Так, в немом восторге, мужская публика доехала до следующей остановки. Правда, двери не открылись – последние мужчины придержали их ногами. Им только-только предоставилась возможность наблюдать за происходящим между ушами мужчин, стоящих впереди.
В таком же положении автобус дошел до метро. Десятки мужских рук бережно вынесли Соню со всеми ее прелестями и сумочкой из автобуса и нежно поставили на тротуар. После чего раздался дружный выдох, полный счастья. Не каждый день доводится ездить на работу в таком дружном единении мужчин, которые полностью отдались во власть принципа «смотришь сам – дай посмотреть и другим». А наша Соня поправила все, что можно было поправить в ее положении, и не спеша пошла ко входу в метро. Опоздать она уже не могла – поезда метрополитена, как правило, ходили точнее, чем швейцарские часы.