Утром шел дождь. Было сыро и холодно. Туманная дымка окутала землю. Землю? Пусть будет землю. Я боялся, что Элора откажется лететь. Но она не отказалась. Она села за штурвал, такая красивая, даже в этом нелепом лётном шлеме. Элора запросила в микрофон взлет и назвала маршрут. Вчера она этого не делала.
– Мне нужна карта, – пояснила она. – В таком тумане я не смогу ориентироваться.
Когда монитор на приборной доске показал изображение местности, мы поднялись в воздух.
– Где тебя высадить?
– Подлетим ближе к Башне, там покажу.
Когда мы зависли примерно там, где вчера осматривали Башню, я ткнул пальцем в монитор, выбрав опушку леса в южной части распаханного поля. Элора посадила там вертолет.
– Когда за тобой прилетать?
– Если сегодня ночью не будет взрыва, то завтра утром.
– А если будет?
– Если будет, то вряд ли ты сможешь за мной прилететь.
– Я тоже погибну от этого взрыва?
– Нет, бомба маломощная, она уничтожит только Башню. Но сюда прилетят большие корабли, и они принесут смерть.
– Но как ты в одиночку справишься со своим взводом? Может, все-таки, пойдешь к нашим войскам и расскажешь им все?
– Справлюсь. Не бойся за меня. Все, улетай!
Мы поцеловались, и вертолет скрылся в туманном небе. А я остался на земле. Да, пусть будет на земле. Я посмотрел на часы. По моим расчетам, взвод должен подойти часов через пять. Это хорошо, что туман. Я углубился немного в лес, залез на дерево и стал ждать, отмахиваясь от надоедливых кровососущих насекомых. Окаянные мысли все одолевали меня. Кто я? Изменник-перебежчик или герой-освободитель? И можно ли перешибить плетью обух? Ну не взорвется Башня, не сможет (побоится) опуститься на планету флот. Вернется на Землю, заправится топливом, в Легионе сформируют новый состав ОВОДа, посадят на новую кабоньерку, снабдят новой ядерной малюткой и снова пришлют сюда.
Но ничего не делать тоже нельзя! Разве можно спокойно смотреть на то, как тысячи головорезов, вооруженных бойлетерами и кимами ворвутся сюда и будут убивать, жечь и грабить? Разве можно спокойно смотреть на то, как какой-нибудь Бештан изнасилует мою Элору и убьет ее отца? Разве можно спокойно смотреть на то, как миллионы людей погибнут от холода, лишенные топлива для обогрева своих домов? Сформировать и обучить новый ОВОД можно за два-три месяца. А целый флот? На это могут потребоваться годы – годы, за которые Риксида станет мощнее и сможет дать более сильный отпор. А я? Что я? Я – покойник. Что если это не отец Элоры, а сам Господь воскресил меня, чтобы я выполнил свой последний долг?
Я задремал, и мне снова снился сад, и белые барышни с кавалерами в кремовых костюмах, и дети, играющие на лужайке, и старики на лавочке, и лицо Элоры…
Запиликал маячок на воротнике моего комбеза. Они идут. Я впервые так подумал: не «свои», не «наши» – они. Чтобы не выдать себя, я вырвал маячок с куском воротника и разгрыз его. Вечерело, а туман еще не рассеялся. Это хорошо, это мне на руку, если они подойдут близко, то могут не заметить меня. Через десять минут я услышал шаги и голоса. Я довольно точно определил место, где они должны выйти из леса, хотя если не кривить душой, получилось это случайно. Просто попал пальцем в небо. Я плотнее прижался к стволу и разглядел сквозь туман и ветви их неясные силуэты. Они остановились метрах в тридцати от моего дерева. Я напряг слух.
– Здесь будем ждать, – это голос поручика Рубана. – Костры не жечь, достать сухой паек. Зомер ко мне!
Зомер – наш связист. У него рация для связи с батальоном.
– Зомер, дайте мне рацию и можете быть свободны.
Рубан отошел от расположившегося на отдых взвода и отошел, опять же, очень удачно – ближе к моему дереву. Я затаил дыхание, не дай бог выдам себя неверным движением или звуком. К Рубану подошел еще один человек, я скорее догадался, чем узнал его, это замкомвзвода. Как его зовут, даже не помню.
– Или, все-таки, подать команду после того, как Башня будет взорвана? – вполголоса произнес он.
– Нет, – ответил Рубан, – мы и так потеряли уйму времени. Неужели ты сомневаешься, что мы взорвем эту чертову Башню? Пусть начинают маневрировать уже сейчас, эти фрегаты, они такие неповоротливые!
– Еще бы, в каждом по тысяче бойцов. Да техника, да оружие, да боеприпасы, продукты.
– Ладно, ладно, я прекрасно знаю, что находится на фрегатах. Просто я говорю, что маневренность у них хреновая. Алло, алло, «топ», я – «боттом», слышишь меня?
– Слышу, слышу, – еле разобрал я то, что прохрипело в наушниках.
– Я у цели, можете начинать маневры.
Наушники что-то скрипнули, по-видимому, был задан вопрос: цель уничтожена или нет?
– Пока нет, но через два часа ее не будет.
Ответ был типа того, мол, когда не будет, тогда и сообщишь.
– Скотный двор! – выругался Рубан, прикрыв ладонью гарнитуру. – Что? Нет, не на свиноферме, мы в лесу. Хорошо, давайте так. Я в квадрате ноль два тринадцать. Наблюдайте за мной. Когда увидите вспышку – это взрыв, начинайте маневры. Со мной все может случиться, и с рацией, и со связистом. Если увидите вспышку, значит цель уничтожена, Башни больше нет. Ясно?
– Понял, вас понял, – прохрипел наушник. – Наблюдать за вспышкой в квадрате ноль два тринадцать. После вспышки начинать посадку.
– Так точно! Конец связи! Фу-у! – выпалил Рубан, вытирая лоб.
– Вот видишь, я же говорил, – сказал подпоручик. – Им нужна стопроцентная гарантия. Странно, что они не настояли на подтверждении того, что цель уничтожена.
– Да пошли они! А если мы прорвемся к Башне и поляжем там все? А если придется взорвать ее вместе с собой? Ведь мы теперь практически смертники. Без транспортеров, без лазерных пушек. А у них танки! В конце концов, наша задача именно такая – ценой собственной жизни прокладывать дорогу Легиону!
Они вернулись к бойцам. Быстро темнело, туман почти рассеялся, но бойцов теперь скрывала темнота. Наконец, поручик скомандовал:
– Взвод, подъем!
Донесся шум, хруст веток, короткие междометия, потом все затихло.
– Объясняю задачу, – громко произнес командир. – До Башни три километра. Бодрым шагом – сорок минут. Плюс четверть часа на перестрелку, борьбу с противником и тому подобное. Плюс десять минут на закладывание бомбы. И еще полчаса на возвращение сюда. Итого – один час тридцать пять минут. Сейчас я приведу бомбу в боевую готовность. Вот пульт ее управления. Если с нами все будет в порядке, через полтора-два часа мы вернемся сюда, и здесь мы будем в безопасной зоне. Но если ситуация будет нештатная, мы должны оставаться там до последнего бойца. Даже если все ляжем на подступах к Башне, она должна быть взорвана. Последний оставшийся в живых из тех, кто пойдет на штурм, должен подойти с бомбой как можно ближе к Башне. Но он тоже может быть убит, поэтому один из нас остается здесь с пультом. Приказываю: время «ч» – сто двадцать минут от начала выступления. Боец, оставшийся здесь, через два часа нажимает кнопку. Все! Боец Бештан! Вам приказываю остаться здесь. Держите пульт. Через сто двадцать минут нажимаете кнопку, что бы ни случилось. Время пошло. Взвод! Кроме бойца Бештана, за мной! Слава Легиону Освобождения! Ура!
Взвод удалился. Я тут же спрыгнул с дерева – решение созрело мгновенно, надо действовать! Бомба не должна быть доставлена к Башне. Она не должна взорвать Башню. Точнее, она взорвется, но взорвется здесь, пока взвод не ушел далеко. Она взорвется сейчас, и Башня при этом не пострадает. Фрегаты зайдут на орбиту Риксиды, рассчитывая, что им ничто не угрожает, и «Кобра» уничтожит флот, несущий смерть этой планете.
– Кто здесь?! —Бештан посветил фонариком в мою сторону и испугался. – Гвожек? Курсант? Ты же погиб! Тебя же убили позавчера! Мы даже выпили за упокой.
– Я привидение, Бештан. И я пришел за тобой. И унесу тебя с собой в ад!
Я выстрелил в него из бойлетера. Он выронил фонарик и упал. Я отыскал в свете луча пульт. Мне представилась солнечная лужайка, цветы, дети, лавочка. А потом я видел яркую вспышку. Уже наяву.
* * *
Элора тоже видела эту вспышку. Весь вечер она стояла на крыше и молилась. Молилась, чтобы ему все удалось. Как неожиданно все случилось! В один день перевернулся мир, стало реальностью то, во что она никогда раньше не верила и не смогла бы поверить. Шли долгие часы. Стемнело. Рассеялся туман, в небе вспыхнули звезды. Где-то там среди них есть и его звезда, его родная звезда по имени Солнце. А в небе вправду появилось много-много новых звезд – маленьких звезд, несущих гибель Риксиде. И вдруг Элора машинально зажмурилась и все равно увидела яркую вспышку. А когда она открыла глаза, то в южной стороне в черное небо взметнулся белый гриб. Значит, он погиб. Ему не удалось? Его убили, а Башню взорвали?
Элора еще долго стояла, вглядываясь в приближающиеся звездочки, ожидая начало вторжения врагов. Все ближе новые звезды, все ярче – корабли флота Легиона заходят на орбиту и начинают спуск на планету, уверенные, что им нет никакой угрозы. Но тут, как иглы, в каждый из них вонзаются десятки ракет, выпущенных «Коброй».со спутников
А Элора все стояла на крыше и наблюдала искорки и вспышки в ночном небе. И множество падающих звезд…
с. Жаворонки
2009г.