Анка сидела на скамейке и мотала ногами. В парке была весна. Вдоль аллеи цвели примулы. Деревья стояли в свеже-зеленой листве. Хотелось бегать, прыгать, вертеться волчком, но Анка сидела на скамейке и не двигалась с места. Она обиделась, всерьез и надолго. На всех сразу. Обиженная Анка сидела так, обидевшись, уже долго и постепенно начинала чувствовать, что здесь что-то не так. Что-то явно не так. Но что? Анка ненадолго перестала обижаться и задумалась. Стоило ей чуть-чуть подумать и она сразу все поняла. Ну конечно же, она тут обижается, но ведь здесь же никого нет. И значит никто в мире не знает про ее обиду и живет спокойно, не чувствуя за собой никакой вины. Получается, что вся ее обида пропадает зря. Анка огляделась. Вокруг был весенний лесопарк и широкая аллея, пересекавшая его. Аллея, убегая вдаль, сужалась до точки. И Анка поняла, что она не знает, откуда она пришла и куда ей идти.
И вдруг рядом кто-то вздохнул. Анка посмотрела вправо. На скамейке сидел мальчик. Мальчик как мальчик, только с крыльями. – "Ты кто?" – спросила Анка. – "Ангел", – ответил мальчик. – "Что ты здесь делаешь?" – "Я заблудился". – "Странно. Ты же можешь подняться над деревьями и сразу все увидеть и полететь туда, куда тебе надо". – "Нет, – ангел вздохнул. – Я летаю в другом пространстве. А там сейчас сплошной непроходимый лес". Анка тоже вздохнула. – "Я тоже не знаю, куда мне идти". – "А откуда ты пришла?" – "Оттуда", – Анка махнула в конец аллеи. – "Или оттуда", – махнула в другой. Помолчали. – "А почему ты здесь одна?" – "А я на всех обиделась и ушла от них. Сначала открыла дверь. И уехала на лифте вниз. По улице шли дети, садиковые, в парк и я с ними. Когда пришли, они стали бегать, играть в догонялки. А я же обиженная, я не играла. И тут меня кто-то толкнул. И я еще больше обиделась и ушла от них. А потом пришла сюда. А откуда пришла, не знаю", – Анка всхлипнула. – "Не реви. Ты на кого обиделась и за что?" – "На дядю Женю. Он у нас уже полгода живет. Он маму любит, а она его. А меня теперь никто не любит", – Анка обиженно надула губки. – "Так, так, так, – забормотал ангел. – Ну-ка давай вспоминай, что тебе за последнее время сделали хорошего мама и дядя Женя. Хорошее вспоминай, только хорошее"… – "Ничего", – дернула плечом, отвернулась. – "Пожалуйста, вспомни, – шептал ангел. Он весь сжался, обхватил голову руками и бессильно раскачивался на скамейке. – Мне темно в этом лесу обид. Темно и страшно. Я уже совсем не вижу света. Не знаю, куда идти". Девочка растерянно глянула на ангела, сжавшегося в жалкий маленький комочек и дрожавшего мелкой дрожью. – "Подожди. Сейчас я вспомню. А мы вчера в зоопарке были, и дядя Женя все время таскал меня на плечах, чтобы мне всё-всё видно было. А потом мороженное ели и мама мне два разных разрешила скушать. А в следующее воскресенье мы должны в кафе пойти, мне сюрприз обещали. У меня же день рождения будет. А я тут. Как же я дорогу домой найду", – отчаянно выкрикнула Анка.
По аллее бежал высокий мужчина. Он схватил Анку на руки и прижал к себе. – "Анечка, Анютка, как же ты из дома-то ушла? Как сюда добралась-то? Мы с ног сбились, разыскивая тебя. Подожди, – он поставил Анку на тропинку, – маме позвоню"… Он достал телефон, присел рядом, обнял Анку, словно боялся, что она снова куда-то исчезнет, и торопливо заговорил по телефону, успокаивая рыдающий голос на том конце. Анка обняла его за шею и через плечо посмотрела на скамейку. Ангел сидел, распрямившись, и улыбался. Он становился все светлее светлее,… взмахнул крыльями и взлетел над аллеей. В весенней голубизне неба появилось легкое облачно, похожее на ангела, и медленно поплыло куда-то.