Вновь моя душа от боли плачет,
Как небесный свод, покрытый мраком.
Ты не стал ни радостью, ни знаком.
Жаль, что вышло так, а не иначе...
Анжела Ангел Шкицкая
Аурика и Катя – две сестры с разницей в возрасте два года. Они всегда безумно любили друг друга, но постоянно соперничали, доказывали, кто из них самый-самый.
Природа распорядилась их внешностью и характерами весьма странно. Девочки были абсолютно разными: обе наделены целеустремлённостью и талантами, но разными. Им было тесно в одинаковых занятиях и интересах.
Со временем девочки приобрели неповторимые индивидуальные свойства: привычки, повадки, обаяние, темперамент, миловидность.
Старшая сестра – Аурика, выросла застенчивой: скромной, кроткой, даже робкой. У неё практически не было подруг, круг интересов девочки замыкался на чтении, музыке, тихих уединённых занятиях, связанных с творчеством и развитием интеллекта.
Мысли, мечты и эмоции она доверяла только дневничку, который прятала от посторонних глаз в секретном месте под комодом.
Аурика была безукоризненно ухожена, комнату свою содержала в образцовом порядке.
Катя посмеивалась, – ты перфекционистка. Нельзя так серьёзно относиться к порядку, дисциплине и инструкциям. Совершенства в природе не существует в принципе. Красота и гармония рождаются из сочетания асимметрий, абстракций и деформаций. Будь проще. Учись жить легко, вкусно: получать удовольствие от неопределённости, непослушания, хаоса, беспорядка. Общайся, развлекайся, дружи, люби, пока тело молодое, мышцы упругие, а чувства и эмоции запредельные. Это же здорово – быть счастливым не потому что, а вопреки всему!
– Мне, Катенька, достаточно твоего да маминого общества. И мудрых советов дедушки. Я люблю наслаждаться одиночеством, чувствовать романтическую лирику, погружаться с головой в сладкую меланхолию.
– Неужели не видишь – эти странные пристрастия делают тебя уязвимой? Ты же готова уступить любому в угоду душевной гармонии, которая недостижима. Я не помню ни одного случая, когда ты кому-либо сказала “нет”.
– Зачем отказывать человеку в том, что он воспринимает как смысл жизни? Почему ты постоянно пытаешься меня учить, переделывать? Диссонанс в чём угодно – это больно, как ты не поймёшь: препятствие проще обойти, чем с ним столкнуться.
Такие разговоры между сёстрами происходили постоянно. Добрые отношения от этого не страдали: каждая оставалась при своём мнении.
Катенька обладала взрывным характером: ей хотелось познавать, пробовать на вкус, видеть и понимать абсолютно всё. Каждый день был для девочки ярким, наполненным приключениями праздничным событием. Она легко заводила друзей, легкомысленно и часто влюблялась, искренне сочувствовала, сопереживала, не задумываясь о последствиях, поддерживала добрые отношения с множеством подруг, имеющих самые разные интересы.
Ей удавалось запросто примирять и втягивать в круг общения девчонок, которые прежде были врагами или соперницами, объединять их с мальчишками, заражать тех и других новыми интересами.
Аурика завершила обучение в школе с медалью, потом институт с отличием, получила приглашение работать в солидную организацию, приняла его, но без энтузиазма – так хотели мама и дедушка. Два года хватило ей, чтобы понять: работа в коллективе, где цель каждого – карьерный рост, величина вознаграждения и престижность должности – совсем не то, что необходимо для душевного равновесия.
Девушке легко удалось найти несколько небольших фирм, нуждающихся в услугах её профиля. Дела пошли настолько неплохо, что ещё через год Аурика купила квартиру.
Катенька тоже не теряла времени, только ей коллективная работа и коллективная ответственность пришлись по вкусу. На четвёртом курсе института она удачно вышла замуж.
Игорь любил Катеньку безумно.
Семья у сестры образовалась надёжная, крепкая. Ещё на стадии становления молодые продумали вехи жизни до мелочей, в числе которых были обычные для современников цели – карьера, жильё, достаток, дети.
Несмотря на профессиональную загруженность, муж ежедневно провожал Катеньку на работу, встречал вечером. Всегда и везде супруги бывали вместе. У них всё получалось, как задумали. С детьми парочка не торопилась, – всему своё время: сначала надо на ноги встать, наверх вскарабкаться, чтобы свысока наблюдать за копошащимися в конкурентной борьбе выживальщиками.
Аурика никаких целей перед собой не ставила: жила уединённо, скромно, несмотря на то, что денежки у неё водились; практически не выходила из дома, ни с кем, кроме родителей и семьи сестры не общалась.
Её неожиданная беременность поразила всех.
Имя родителя так и осталось неизвестным. Вытянуть подробности из Аурики оказалось невозможным. Девушка застенчиво пожимала плечами, деликатно пряча взгляд. И молчала.
Катенька с первого взгляда влюбилась в племянницу: сероокую и темноволосую как мама, с узнаваемым кукольным личиком и характерными семейными родимыми пятнами.
Девушка посвящала малютке довольно много времени, подумывала сама родить. Останавливала от этого ответственного шага невыплаченная ипотека. Да и положительные эмоции от общения с племянницей слегка остужали: Зоенька была просто ангелочком.
Катенька с Игорем жила душа в душу: их любовному воркованию и заботливости завидовали буквально все.
Муж, чтобы быстрее выплатить долг за квартиру, нашёл временную подработку с солидным заработком. Позже его переманили в ту щедрую организацию на совсем.
График работы стал иным, но раз и навсегда заведённое правило: всегда и везде быть вместе, встречаться после работы, устраивать по выходным щедрые романтические вечера – осталось неизменным.
Любовь не давала сбоев.
А Аурика… опять родила.
Девочку.
Назвала Светланой. Дочка – точная копия старшей малютки.
Родные удивились, некоторое время пребывали в шоке, но и на этот раз приняли факт таинственного рождения как данность, хотя никто и никогда не видел в квартире посторонних, а сама Аурика выходила в мир разве что по большой надобности.
Родители забрали Зоенькуу к себе, пока не подрастёт малютка. Катенька, как могла, помогала и там, и там. Возиться с малышнёй ей было в радость.
Она и сама уже наметила будущее материнство: детально проработала нюансы и подробности, училась пеленать, кормить, ухаживать, тем более что Игорь безоговорочно соглашался стать счастливым отцом.
Катенька не умела гореть наполовину. Когда мысль о беременности оформилась и вызрела, её эмоциональное состояние, лихорадочное желание испытать новые приключения, возбуждение и чувственная взъерошенность достигли апогея.
– Сегодня, – твёрдо решила она, – обрадую мужа, скажу, что окончательно готова стать матерью. Хватит предохраняться, бесконечно откладывать, тянуть время – так можно остаться ни с чем. Баловать Зоеньку и Светланку приятно, забавно, но я хочу своё собственное дитя, плоть от плоти.
От столь радостного решения закружилась голова, поднялось давление. Катеньку затошнило. Промелькнула мысль, – а не беременна ли я? Да нет же, откуда? Гормональные контрацептивы, мази, да и Игорь надёжно предохраняется. Нет, нет и нет, это фонтанирует фантазиями адреналин.
Но странная мысль усиленная недомоганием не давала покоя. В обеденный перерыв она сбегала в аптеку, купила тест на беременность, который ничего не показал.
От непонятного волнения ей стало совсем плохо. Пришлось отпроситься с работы, идти в женскую консультацию.
Но и там беременность не обнаружили.
А сердце почему-то стучало невпопад. Где-то внутри или снаружи, неважно где, но было ощущение зябкости и чего-то ещё, отчего отчаянно хотелось разреветься.
Катенька не понимала что происходит, – куда вдруг подевалась жизнерадостность, сладковато-терпкий вкус жизни с перчиком, ведь она всего-навсего решила стать мамой?
Успокоить в данный ситуации её мог только Игорь. Но он освободится часа через три, не раньше.
Изнывать в одиночестве от необычного эмоционального состояния не было сил. Катенька решила пойти к сестре, к её маленькой копии: уж они-то сумеют ободрить и утешить.
Мысли о малютке усмирили гнетущую тревогу.
В этот момент к ней подошла малюсенькая девчушка, – тётенька, застегни кубовичку, у меня не повучаится.
Потом они искали её маму, которая заливалась горемычными слезами по причине потери дочурки. Пришлось успокаивать. Выпили с ней по чашечке душистого кофе, съели по мороженому.
Игорь должен ждать у проходной в восемнадцать – через два часа, а до квартиры сестры ехать десять минут, столько же обратно. Есть время понянчиться с племяшкой, излить душу Аурике, собраться с мыслями.
– Решено, теперь не отступлюсь. Беременеть и никаких гвоздей, вот лозунг мой… и солнца! Представляю как обрадуется Игорь. Ура-а-а, - закричала про себя она, но вместо эмоционального равновесия вызвала у себя истерику со слезами, которые долго не могла унять.
Всклокоченная и возбуждённая, с трудом уняв дрожь в коленках и слёзные позывы, открыла она квартиру сестры своим ключом. Здесь всегда было уютно: душа отдыхала на каждой детали.
– Может быть Аурика права, может быть так и нужно жить: без нервотрёпки и впечатляющих планов, без долгов, без карьерной гонки, без оглядки на мнение окружающих. Всё-таки моя сестра – самая лучшая на свете, самая-самая…
Катенька разделась, влезла в плюшевые тапочки, прошла сначала в большую комнату, в которой по-особенному пахло сладким материнским молоком.
Девочка спала на спине, забавно раздувая во сне ноздри, посасывая большой палец. Женщина едва сдержала желание поцеловать прелестную “девчюлю”, понаблюдала пару минут за детской мимикой, отчего на душе стало тепло и комфортно.
– Дочку назову… Арина. Или Ярослава. Нет, Геля. Потому, что она – моё солнышко. А если мальчик… тогда пусть будет Антон. Нет, мальчику имя выберет Игорь, а я с ним с удовольствием соглашусь, ля-ля-ля!
Катенька вышла в прихожую, задумчиво окинула её взглядом, прошла было в комнату, но насторожилась, уловив что-то необычное боковым зрением.
Этим “чем-то” был модный кожаный рюкзак, висевший на вешалке. Похожую вещь она недавно подарила Игорю вместо неудобного портфеля.
Катенька подошла, чтобы осмотреть сумку внимательнее. Это была та самая вещь. Вот и брелок с сердечком и кольцами, тоже подарок от неё.
На тумбочке рядом лежал телефон Игоря и знакомая ключница, на полке для обуви – его туфли, вычищенные до блеска.
В голове кто-то мгновенно включил высоковольтный трансформатор, пошёл неприятный фоновый гул, вернулась тошнота и головокружение.
Мыслей не было. Точнее их было так много, что распутать этот клубок не было сил.
Катенька присела на табуретку, забыв, зачем пришла, закрыла глаза.
На образовавшемся внутри головы экране в кромешной темноте суетливо выплывали со всех сторон слишком яркие разноцветные искры, которые выстраивались в затейливо закрученную спираль в виде уходящего в бездну конуса, ускоряя бег.
Щемило виски, громко клокотала в ушах кровь, сами собой потекли слёзы, хотя Катенька пока не понимала, отчего так мутит, почему сердце выпрыгивает из груди.
Сколько времени спираль высасывала сознание, она не знала. Наверно очень долго.
Энергия из её тела испарилась вместе с тающим потоком искр. Сил не было даже на то, чтобы встать, чтобы пойти, прояснить хоть что-то: ведь это неправильно, так не должно быть.
Катенька с трудом разлепила веки.
Декорации вокруг расплывались, таяли, вместо контуров предметов сквозь туман едва проступали цветные кляксы. Сфокусировать зрение не получалось: силуэты колыхались, пол уходил из-под ног.
Поднявшись с трудом, она сделала несколько нетвёрдых шагов, прислушалась.
В глубине спальни очень тихо играла знакомая романтическая мелодия: что-то из знакомого кинофильма, связанное с эмоционально окрашенным романтическим эпизодом. Песенные ритмы сливались с интимным шёпотом голосом Игоря.
Катенька удивилась, хотя интуитивно понимала, что происходит на самом деле, только не могла себе в этом признаться. Ведь её там нет, а их с Игорем ежедневная интимная игра на полном серьёзе есть.
Муж эмоционально шептал до боли знакомые нежные фразы, громко чмокал поцелуями, тут же получая чувственный ответ в виде сдавленных сладострастием стонов, которые невозможно было перепутать с чем-то иным, кроме страстного эротического наслаждения.
Катенька невольно возбудилась, одновременно почувствовав приступ невыносимой, раздирающей душу боли.
Несколько шагов отделяли её от любовного ложа, где муж ублажал не кого-нибудь – родную сестру, Аурику, застенчивую недотрогу, кроткую скромницу, так и не научившуюся говорить “нет”; шагов, преодолеть которые Катенька так и не смогла.
Только теперь до неё дошло – кто отец Зоеньки и Светланки, почему Игорь избегал разговоров о том, что хочет детей.
В шесть часов вечера муж как обычно встретил Катеньку у проходной, страстно поцеловал в губы, манерно взял под ручку, – соскучился. Как прошёл день?
Супруги прогулялись по парку, зашли как всегда в кафе. Игорь преподнёс жене букет цветов, смотрел на неё влюблёнными, полными страсти глазами.
Как же им все завидовали!