Я не отношу себя к профессионалам – рыболовам, можно сказать, что я любитель посидеть с удочкой на ранней зорьке. Вот и сегодня, поднявшись в пять часов утра с теплой кровати, собрался порыбачить на Чумыше. Река и село укрыты плотным покровом тумана. Он настолько густ, что кажется вполне осязаемым – тронь его рукой, и он окажется в ладони.
Через пятнадцать минут прибыл к моему прикормленному месту в небольшой заводи, немного ниже моста. Разложив и приготовив нехитрые снасти, начал процесс рыбалки.
И вот, первая поклевка! На прибрежной осоке бился карась приличных размеров, больше моей ладони. За ним второй, третий, десятый…и всё, как отрезало. Начали клевать пескарики.
И тут я вспомнил случай, произошедший со мной в далеких 90–х годах, когда я работал директором школы. Летом, находясь в отпуске, утрами частенько навещал это место, где ловились крупные караси.
Прихожу на Чумыш, а там под мостом стоит машина и в багажнике что-то ищет незнакомый мужик. Мельком глянул на автономера – кемеровские. Прошел на свое место к воде. Достал из прибрежных кустов чурку, колышки – подпорки для удилища (прятал от пацанов – пакостят).
Только расположился, как послышался хруст гравия под ногами и голос: «Эй, друг, это мое место, я тут раньше тебя, его застолбил».
Я, конечно, опешил от такой наглости пришельца: «Тебе что, реки мало? Вон, берега почти пятьдесят метров без кустов, иди и вставай, где душа пожелает. Ты извини, но это место мое, прикормленное. Я тут кукурузой с весны прикармливаю карасей».
Мужик хмыкнул, молча повернулся и пошел вдоль берега, присматривая удобную заводинку.
Клев в этот день был вялым, поймал всего пять карасиков, да с десяток пескарей. А потом взошло солнце и клев вообще, прекратился. Смотрю, мужик сматывает снасти, видимо и у него было пусто. Подошел ко мне. «Пустышку тянешь? – спросил он. – Я тоже бросил, чего время зря терять. Перекусить не желаешь?»
Я ответил, что до дома пятнадцать минут ходьбы, там и позавтракаю.
– А я перекушу, – сказал словоохотливый рыболов, – выехал рано, живу в Малиновке, Кемеровской области, еду к дочери в Целинное. Вот, решил гостинчик из свежей рыбки привезти. Что-то сегодня клев тут плохой, заеду еще в Мартыново, там тоже есть одно местечко, может быть повезет.
Эх, Машку бы мою сейчас сюда, – мечтательно произнес он.
– Что за Машка? – заинтересовался я.
– Давай, присядем на бережок, я тебе расскажу удивительную историю про выдру.
Кстати, – Василий, – представился он, протянув для знакомства широченную, как лопата ладонь, крепкую и мозолистую. – Водитель «БЕЛАЗа» на разрезе Калтанский.
– Сергей, – представился я, – директор местной школы – девятилетки.
Познакомившись, присели на бережок. Василий достал походную сумку, выудил оттуда полбулки хлеба, половину отварной курицы, огурцы, помидоры.
– Налетай – предложил он, – пока едим, я тебе расскажу про Машку.
– Как тебе сказал, я живу в Малиновке, – начал он рассказ, – в частном секторе.
Особняк имею приличный, но огородик при нем маленький, город ведь!
Супруга садит только мелочь: лук, чеснок, морковку, да свеклу. За городом на берегу реки Кинерка есть дача. Там выращиваем картофель, есть небольшой сад с малиной, смородиной, вишней и яблонями.
Однажды я пошел на рыбалку. Перед этим несколько дней шли обильные ливни, вода сильно поднялась. Пройдя на свое место к реке, я поставил сеть и ушел к садовому домику. Рано утром пошел проверить и снять ее. Потянул за бечеву – сеть подалась с трудом. Я подумал, что принесло корягу. Подтянув ближе, увидел, что в моей сети запуталась еще одна сеть, принесенная водой. Вытащив на берег обе снасти, с трудом отделил одну от другой и увидел, что в принесенной сети запуталась выдра. Она была мертва. Рассмотрев ее, я увидел на брюхе вздувшиеся сосцы – значит, это была самка с детенышами.
Закопав погибшую выдру, я решил пройти вдоль берега, в надежде найти детенышей. Видимо, половодье от дождей подтопило нору, и выдра вытащила малышей на сушу. Но где искать их? Побродив часа два по бурелому и корягам, решил бросить это затею. Присел на коряжину отдохнуть. И тут услышал тонкий писк: «Ми–ми–ми», словно пищали котята. Не торопясь осмотрелся. Звуки доносились из ствола поваленной старой березы, полой внутри. Просунув руку, нащупал в глубине два шевелящихся живых комочка. Вытащил выдрят. Один из детенышей был очень слаб и еле шевелился, а второй был активен и требовательно пищал.
Я принес их в домик, нашел коробку, набрал сухих листьев, и устелил ими дно. В аптечке нашел пипетку. С собой в «тормозок» жена положила хлеб, сало, колбасу и бутылку молока. Подогрев молоко на печурке, влил пипеткой несколько десятков капель в ротишки малышей. Слабенький выдренок уже не мог глотать и к вечеру скончался. А второй был активен и через каждые два часа требовательно пищал, прося еды. Ничего не оставалось, как привезти выдренка домой.
На удивление, кошка Таська, обнюхав выдренка, взяла его в зубы, подобно своему котенку, и унесла на свою лежанку. Молока у кошки не было, но она выдренка держала постоянно у живота, хотя была сама уже на сносях. Окотившись, стала кормить выдренка, как своих котят. Это было до того удивительно!
Я сходил в библиотеку, и мне работники сделали подборку статей и книг о содержании выдр в неволе. Так что, многое пришлось сделать и многое вытерпеть, пока выдра Машка росла.
– До того забавный зверек! – продолжал рассказ Василий, - шкодник и весельчак! Так привыкла к нам, что с рук не уходила, требовала ласки. Выдра, словно кошка, любила ластиться, при этом забавно зевала во всю пасть, словно вот – вот уснет, и издавала различные звуки: то нежный свист, то урчание, то вдруг отскочит и застрекочет, как сорока.
Что произошло дальше между выдрой Машкой и кошкой Таськой – для меня загадка. Из милых, любящих друг друга существ они превратились в сущих дьяволиц. Драки не прекращались ни днем, ни ночью. И однажды, жена, не вытерпев пытки бессонницей, приказала увезти выдру на природу. Я посадил Машку в клетку для переноски кроликов и увез на дачу.
Ты бы только видел, Серега, как радовалась выдра свободе! Носилась, как угорелая, по саду, убежала на речку и вернулась вся мокрая, но счастливая. Так продолжалось до осени – стоило мне приехать на дачу, как Машка тут же появлялась, приветствуя меня веселым свистом.
Однажды, мы пошли с ней на речку, половить рыбки на ушицу. Я расположился на берегу, закинув удочку, ловил мелочь: то клюнет пескарь, то сорога, иногда ерш. И тут услышал тонкий свист. Оглянулся, а Машка принесла здоровенного карася!
Положила его у моих ног и снова бесшумно исчезла в зарослях камыша. Минут через пять вернулась с лещом! И так она сделала пять раз!
Потом, видимо устав, улеглась на мои колени и стала мурчать словно кошка!
Я приехал домой и все рассказал жене. Она не поверила. Тогда на второй день мы с ней поехали на дачу. Здесь нас уже поджидала Машка. Пошли на речку. Я закинул удочку в воду. Машка внимательно наблюдала за мной, а потом убежала. Вернулась, держа в зубах карася! Жена была в шоке… Каких только ласковых слов не услышала выдра от хозяйки!
– Вот, Серега, такая история приключилась со мной,– закончил рассказ Василий. – Приезжай в гости, ты же за углем ездишь каждое лето, свожу я тебя на дачу, увидишь нашу выдру – рыболова. Поэтому я и сказал, что сейчас бы сюда Машку – она бы нам карасей натаскала.
Обменявшись адресами, мы расстались.
По роду своей работы я часто бывал в Малиновке, ежегодно выписывал и привозил уголь для учителей и школьной котельной. Заехать в гости к Василию никак не получалось. Однажды выбрал время – заехал, но адресат сменил место жительства. Так и не удалось увидеть это чудо природы.