Двести лет назад, а именно в 1815году в Санкт-Петербурге произошло замечательное событие – начала работу регулярная пароходная линия, связавшая с островом Котлин столицу государства российского, где нёс бессменную вахту её форпост город-крепость Кронштадт.
Большим кораблям теперь не требовались ни прохождение мимо опасных мелей Невы, ни сложная швартовка к причальным стенкам Петербурга. Они уходили в дальнее путешествие, распустив паруса, прямо от крепостной пристани Кронштадта, сюда же и прибывали из заграничного плавания. Здесь же находились таможня и пограничная стража.
Часто отъезжавших путешественников провожали родные и друзья, добираясь вместе с ними до Кронштадта. Потом, попрощавшись, возвращались они домой на том же пироскафе, так тогда называли первые пароходы.
Продлить прощание с дорогим твоему сердцу человеком, совершая его в морской прогулке, что может быть лучше хорошим летним днём или белой ночью?
Вскоре это стало доброй традицией.
На пироскафе «Наследникъ», направившемся 25 мая 1828 года в Кронштадт, собралась весьма интересная публика. Пароход был небольшим, однако вмещал до полусотни пассажиров. Название «Наследникъ» был именован так в честь родившегося в начале 1818 года Александра, наследника престола Российского. Все десять лет пироскаф ежедневно совершал рейсы, отчаливая от набережной Невы недалеко от Литейного моста и возвращаясь обратно. Пассажиры в летнее время предпочитали находиться на открытой палубе под тентом, любуясь окрестностями северной столицы или отдохнуть в одной из десяти кают.
Кроме обывателей Северной Венеции, в это небольшое путешествие отправились и представители Министерства иностранных дел России.
Городские новости и события, связанные со значимыми особами в то время освещала газета "Санкт-Петербургские ведомости". О предстоящей поездке этого дня в №57 сообщалось, что отъезжает за границу «секретарь Великобританской миссии при Персидском Дворе капитан Кемпбель с супругой и слугами…»
Британскую чету сопровождали сотрудники российского МИДа. Знакомы с Кемпбелом они были ещё по Персии: блестящий дипломат Александр Грибоедов, рядом с которым был его коллега Николай Киселёв. Оба недавно вернулись из Персии, подготовив там документы и сумев убедить падишаха заключить мир на выгодных для России условиях. По условиям договора Персия должна была выплатить России контрибуцию в размере 20 миллионов серебряных рублей, кроме того уступала земли Армении и Азербайджана. Грибоедов за заключение в Туркманчае договора с Персией был у императора Николая в фаворе и тот своим указом наградил его «Орденом Святой Анны с бриллиантами на шею» с присвоением звания действительного статского советника. Четыре тысячи червонцев, выплаченные из казны, были хорошим дополнением к почётным наградам. Начинающий дипломат Киселёв был молод, красив и также отмечен Государем «Орденом Святого Владимира 4-й степени» за участие в составлении документов и переговорах.
Были Оленины – отец, сын его Алексей и с ними девица на выданье Анна Оленина. Князь Вяземский, будучи дружен с Грибоедовым, был также очень близким другом Пушкина. Он уговорил его принять участие в поездке, а заодно и отметить день рождения Александра Сергеевича. Пушкин, по окончании лицея начав службу в министерстве иностранных дел, с Грибоедовым был знаком. Встречались они и в доме Олениных, где оба бывали не единожды.
Грибоедов отдавал должное таланту Пушкина как поэта и с интересом слушал его стихи. Именно ему читал в доме Олениных Пушкин незаконченную еще трагедию «Борис Годунов». Пушкин, критикуя отдельные моменты грибоедовское «Горе от ума», писал, что «вскоре эта комедия будет разобрана на цитаты, которые станут пословицами». Критическая оценка творчества и личности, впрочем, у них была взаимной. Близкими друзьями так они и не стали.
Интереснейший собеседник, Грибоедов был личностью с детских лет выдающейся. К 11 годам он окончил гимназический курс и поступил на словесное отделение Московского университета, в 13 лет окончив и его. Поступил здесь же на политическое отделение философского факультета и за два года получил диплом кандидата права.
В петербургском обществе того времени к Грибоедову был повышенный интерес. Награждение его государем и назначение главой миссии в Тегеран, не остались незамеченными. Вот какая справка была составлена на Грибоедова в ведомстве А.Х. Бенкендорфа: «Возвышение Грибоедова на степень посланника произвело такой шум в городе, какого не было ни при одном назначении. Все молодое, новое поколение в восторге. Грибоедовым куплены тысячи голосов в пользу правительства. Литераторы, молодые способные чиновники и все умные люди торжествуют. Это победа над предрассудками и рутиною.
Должно прибавить, что Грибоедов имеет особый дар привязывать к себе людей своим умом, откровенным, благородным обращением и ясною душою, в которой пылает энтузиазм ко всему великому и благородному. Он имеет толпы обожателей везде, где только жил. Грибоедовым связаны многие люди между собою».
И всё же, то, что на корабле будет Анна, сестра его давнего друга Алексея Оленина, явилось, очевидно, для Пушкина главным аргументом.
Алексей Оленин был также личностью незаурядной, окончив Пажеский корпус, он получил великолепное образование. Кроме французского и немецкого преуспел он в восточных языках. Впрочем, отец его в совершенстве знал полдюжины языков, а изъяснялся на десяти.
Пушкин в то время испытывал к 19-летней Анне Олениной сильную симпатию, и возможно был влюблён. Общество было подходящее, и он дал согласие. Сам Вяземский, судя по всему, больше надеялся на возможность в поездке общаться с интереснейшими людьми того времени, как он написал: «…, по словам Киселева и Грибоедова, знавших его в Персии, Кемпбел очень образованный человек. А жена - живописная мечта».
Действие на пароходе, однако, разворачивалось не совсем так, как, наверное, предполагали его участники.
Анна на страстные взгляды Пушкина и желание понравиться ей должным образом не реагировала. Она была весьма увлечена красавцем Киселёвым и очень ожидала особых знаков внимания с его стороны, а возможно и предложения руки и сердца. Тот, впрочем, ответных чувств никак не проявлял. На пароходе был буфет, и Александр Пушкин с Петром Вяземским в поездке угощались шампанским "Вдова Клико". Иные вели себя несколько иначе.
Как написал сам Вяземский об этой поездке в своем письме, больше похожем на страницу дневника, жене Вере Фёдоровне: «Старик Оленин ссорится с англичанином… Оленин-сын выпивает портера и водки на одну персону на 21 рубль. C’est sublime. Пушкин дуется, хмурится, как погода, как любовь...»
Погода, впрочем, была пока еще не совсем плоха. Белая ночь, огни сигнальных ламп по бортам и осветительных фонарей на палубе, шлёпающего плицами колёс парохода, звон бокалов – весьма романтическая обстановка.
Пушкин между тем дулся на невнимание Олениной не очень долго. Его внимание привлекла молодая супруга английского посланника Грейс.
Поэт так был поражен её красотой, что с нескрываемым восхищением разглядывал молодую красавицу супругу английского дипломата. Тот же Вяземский не мог не упомянуть об этом даже в своем письме: «У меня в глазах только одна картина: англичанка молодая, бледная, новобрачная, прибывшая накануне с мужем из Лондона. Жена его живописная мечта…. Удивительно милое лицо, выразительное: Пушкин нашел, что она похожа на сестру игрока des eaux de Ronan». Упомянутый поэтом персонаж романа В. Скотта "Сен-Ронанские воды", говорит, что Грэйс Кемпбел, за недолгое время этой поездки, оставила в его воображении заметный след и он отдал должное е внешности.
Впрочем, там же на пароходе было кому оценить женскую красоту как художнику. Так же возвращался в Англию английский живописец Джордж Доу, став в России известным, очень успешным художником и весьма состоятельным. Став придворным живописцем, он прославился тем, что написал галерею портретов героев Отечественной войны 1812 года. В результате, получая щедрые гонорары за свою работу, он стал одним из богатейших людей Англии.
Он даже сделал карандашный набросок портрета Пушкина в альбоме, с которым не расставался. На что Пушкин разразился эпиграммой, указав адресата:
«to Dove Esq-r»
Зачем твой дивный карандаш
Рисует мой арапский профиль?
Хоть ты векам его предашь,
Его освищет Мефистофель.
Рисуй Олениной черты
В жару сердечных вдохновений,
Ведь юности и красоты
Поклонником быть должен гений.
Однако поэт вряд ли видел настоящее написание фамилии художника на родном ему языке (George Dawe) и, скорее всего, написал её на слух.
Обсуждая ситуацию в Персии, английский дипломат Кемпбел ряд своих соображений выразил Грибоедову:
– Вы, я слышал, собираетесь в Тегеран. Там сейчас очень опасно. Туркманчайского соглашения вам не простят».
– Я служу России, и буду там, где ей это нужно.
– Жаль, я вас предупредил.
Оброненная на пироскафе фраза Кемпбела попала даже в секретную докладную записку и легла на стол генералу Бенкендорфу. Не будем всё же забывать, что благодаря скандалу с «Гаврилиадой» за поэтом был установлен полицейский надзор.
Пироскаф поутру, дымя трубами и шлёпая плицами по балтийским волнам, поспешил обратно – к причалу Санкт-Петербурга.
Пушкин, расстроенный невниманием Олениной и переживая, что не может выехать из России в путешествие по другим странам, пытался убедить Грибоедова взять его с собой в Тегеран.
Однако дипломат отказал ему, поскольку в составе посольства могли быть только сотрудники министерства, и посоветовал поэту вернуться на государственную службу.
Погода портилась, начался дождь, усилилось волнение.
Пироскаф, между тем, прибыл к причалу вовремя. Матросы закрепили швартовы на кнехтах набережной, и пассажиры начали сходить на берег.
Грибоедов и Пушкин разошлись на пристани Санкт-Петербурга, в разные стороны, чтобы больше не встретиться никогда. Судьба их будет во многом похожей, и не всегда благосклонной.
Дипломат через два года женился на ослепительной красоты юной княжне, а ещё через год она стала вдовой в семнадцать лет. Грибоедов будет убит разъяренными фанатиками, прожив всего 34 года, и оставив после себя блестящее наследие: труды в области дипломатии, великолепную пьесу в стихах, которая является одной из основ классической русской литературы, десяток стихотворений, несколько пьес и два прекрасных вальса. Безутешная вдова его велит выбить надпись на могильном камне: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя!»
Через год после описываемой совместной поездки, поэт посватался к Анне Олениной. Пушкин был ей симпатичен, однако она весьма критично оценивала достоинства поэта – кандидата в женихи. В дневнике своём она написала: «Бог, даровав ему гений единственный, не наградил его привлекательной наружностью. Лицо его было выразительно, конечно, но некоторая злоба и насмешливость затмевали тот ум, который виден был в голубых, или, лучше сказать, стеклянных, глазах его. Да и прибавьте к тому ужасные бакенбарды, растрепанные волосы, ногти, как когти, маленький рост, жеманство в манерах, дерзкий взор на женщин, которых он отличал своей любовью, странность нрава, природного и принужденного, и неограниченное самолюбие — вот все достоинства телесные и душевные…».
В этом отказе, безусловно, главенствующая роль была родителей девушки. По их разумению, он был неподходящей парой для Анны – фрейлины императрицы, дочери президента Академии художеств и директора императорской публичной библиотеки. Их дом посещали самые известные особы просвещенного Петербурга. Частенько в доме Олениных бывали литераторы и историки: Карамзин, Жуковский, Боровиковский, Венецианов, Мартос, Крылов, Гнедич, Вяземский, Грибоедов, Глинка, Кипренский, декабристы Муравьёв-Апостол, Рылеев и Волконский.
Конечно же, в то время Александр Пушкин как сочинитель стихов был им всем известен и любим, но гением тогда его не называли. Он был талант, среди других в доме Олениных бывавших, личностей незаурядных.
Тот же Иван Крылов был популярен во всех слоях общества и издавался такими тиражами, о которых Пушкин мог только мечтать.
Несмотря на то, что Пушкин был из старого дворянского рода и уже известен как поэт и писатель, родители Аннет Олениной считали Александра Сергеевича праздным гулякой с проблемным доходом, тем более что им было известно, о надзоре полиции за ним.
В 1829 году, через месяц после того, как в супружестве с Олениной поэту было отказано, он написал в альбом Анны одно из своих известнейших посвящений.
– Я вас любил. Любовь ещё, быть может
В моей душе угасла не совсем…».
В том же году он получил отказ и сватаясь к Наталье Гончаровой – красивейшей девушке Петербурга.
Спустя четыре года, однако, Пушкин согласие получил и женился на ней.
Последовав совету Грибоедова и пройдя предварительно собеседование с генералом Бенкендорфом, бывшего шефом министерства иностранных дел, поэт присягнул на верность императору и России, став титулярным советником министерства.
Позднее поэт будет в России признан гением. Он тоже будет убит, но не толпой, а приемным сыном и наследником голландского посла. Жорж Дантес прибыл в Санкт-Петербург из Кронштадта на пироскафе «Наследник», но только не в этот раз, а через шесть лет после описываемой встречи.
Трагически закончил свою жизнь и друг Пушкина Алексей Оленин. Казалось бы, судьба его долгое время складывалась удачно. Блестящее образование, головокружительная карьера, ранние награды – всё это, безусловно, было. Не миновало молодого Оленина и увлечение взглядами бродивших в молодых умах русских дворян политического переустройства родной страны.
Он вступил в "Союз благоденствия", колыбель тайного общества будущих декабристов. Впрочем, после разгрома мятежа на Сенатской площади, его прошлое было оставлено практически без внимания. Скорее всего, повлияло здесь несколько факторов. В ходе следствия допрашиваемые декабристы, в том числе Рылеев, его участия в «Союзе благоденствия» не подтвердили. Отец его не так давно сам занимал должность Императорского Обер-Прокурора. А, самое главное, когда его друзья-декабристы строили в каре полки на Сенатской площади в противостоянии государю Николаю 1, Алексей Оленин пребывал в Лондоне и даже встречался с Вальтером Скоттом, чьими романами зачитывались тогда молодые российские дворяне.
25 декабря 1854 года Алексей Оленин, бывший декабрист, ратовавший за освобождение крепостных крестьян, будет убит топором своими крепостными Тимофеевым и Меркуловым.
Вернувшись из Англии через год, после упомянутого отплытия на родину из Кронштадта, успешный живописец Джордж Даву заболеет туберкулёзом в острой форме и вскоре уйдёт в мир иной.
Тот, чьё титульное имя носил пироскаф, ходивший в регулярные рейсы на линии С.-Петербург – Кронштадт, уже, будучи Императором Всероссийским, царь Александр II, реформатор и освободитель крестьян от крепостной зависимости, будет в 1881 году убит бомбой террориста.
Так самая обычная поездка дружеской компании на небольшом пароходике стала вехой в гуще знаковых событий 19 века для истории и культуры России.
Видимо, сошлись звёзды и судьбы людей, которые однажды стали пассажирами пироскафа, носящем знаковое имя ¬ «Наследникъ».