11199
Помимо двух небольших прогулок по крыше и одной шестикилометровой — в город, все остальное время провел за чтением Достоевского. Временами находила скука, временами было интересно, но преимущественно не создавалось вообще ни каких впечатлений. Лишь монологи Ивана Карамазова в некоторых местах вызывали сочувствие. Этот Достоевский умел использовать вымышленных героев, чтобы их голосами болтать всякий вздор, беспокоящий его ум. Странно, но ведь он должен же был прочесть Шопенгауэра, неужели он с его умом так и не понял? Впрочем, может и не читал, а если и читал, то скорее всего, как и Толстой, низвел до своего уровня и главное пропустил мимо ушей.
Теперь, что касается сюжета. Я заметил, что в большинстве романов Достоевского так однообразно выставлен тип влюбленной женщины, что по одной какой-нибудь Настасье Филипповне можно угадать и всех остальных. Особенно же характерной чертой у его героинь является непоколебимая, тупая уверенность, что все в мире вращается вокруг их любви, и что это то и является главным предметом и смыслом всего человеческого существования. Этот достоин любви, но она его не любит; тот недостоин, но при этом любим, — сюда же примешивается «жертва», «подвиг» и всякая подобная сентиментальная чушь, доводящая порой до тошноты во время чтения. Все эти идеализированные бабенки у него ужасно плоски и неправдоподобны. Да и юноши тоже. Достоевского забудут очень скоро. Если бы не Ницше — забыли бы уже и теперь. Кстати, о Ницше, Карамазов (Иван) говорит прям-таки словами Заратустры о «любви к дальнему»; и вообще Ницше очень похож на персонажа, выдуманного Достоевским в качестве антагониста к обобщенному «герою» всех его произведений. Разумеется, не реальный Ницше, а такой, каким он представлен в своих книгах.
В начало: http://www.proza.ru/2017/09/08/1154
Продолжение: http://proza.ru/2021/01/10/1099