"Красный штурм Белого дома" 1996 г. (документальная повесть)
В трудные периоды моей жизни, когда я вдруг осознавал, что пришла пора что-то в ней решительно изменить, рядом со мной появлялись люди, за которыми я устремлялся, и она обновлялась. В 90-х таким человеком и надолго стал Юрий Маслюков, мой старший товарищ, патрон, коллега и руководитель.
С Маслюковым я познакомился 25 августа 1994 года. Следующие шестнадцать лет, до его ухода из жизни в 2010-м, мы вместе работали, сотрудничали, общались. Двенадцать лет, с декабря 1995-го по 2007-й, я был его штатным и внештатным референтом, помощником и советником, занимал различные должности в его аппаратах в Государственной Думе и в Правительстве России.
В 2008-м, когда я окончательно разочаровался в политике и занялся бизнес-планами и стратегиями, то есть консультационной деятельностью, Маслюков оставался моим старшим товарищем. Мы продолжали общаться и сотрудничали по вопросам привлечения финансирования в крупномасштабные инвестиционные проекты, которые я разрабатывал.
В 94-м Маслюков был московским представителем воронежской промышленно-торговой группы “Сокол”. Его скромный офис располагался в полуподвальном помещении многоэтажного жилого дома на Ленинском проспекте за магазином Дом технической книги. Я в те годы работал в небольшой инжиниринговой фирме и развивал с коллегами бизнес по ремонту пассажирских автобусов “Икарус” и двигателей к ним. Учредителями фирмы были, кроме меня, ещё трое “бывших” - Юрий Мацак, Вячеслав Ефремов, Николай Гуськов.
На фирме я был финансовым директором - готовил договора и контракты, вёл финансовые операции, разрабатывал инвестиционные проекты, искал кредиты, изготавливал видеоролики и презентации, общался с администрациями.
Фирма размещалась на площадях “Института оборонных исследований” (ИНОБИС) по 2-й Брестской улице у площади Маяковского. Позже я узнал, что одним из его учредителей был Юрий Маслюков. Юрий Мацак, его старший по возрасту друг и соратник по ВПК СССР, называл его ЮД.
В конце 94-го мы решили создать собственное производство по ремонту автобусных двигателей. С этой целью на оборонных заводах, имеющих испытательные стенды для наладки танковых двигателей, мы попытались привлечь партнёров, а в коммерческих банках – финансирование.
Маслюков подключился к нашим поискам – он лучше многих знал географию машиностроения, директоров крупных заводов и руководство бывших государственных банков, умеющих кредитовать промышленность. Следующие полтора года, до конца 95-го, я разрабатывал бизнес-планы, а Маслюков “открывал” мне двери в банки.
Банков были десятки. Был случай - мы направили ТЭО на кредит в Промстройбанк. Обращение в знаменитый банк, подкреплённое личной рекомендацией Маслюкова, вселяло иллюзию неизбежного успеха. Когда-то это был мощнейший государственный банк СССР, финансирующий бюджетное строительство. Но выяснилось, что банк “еле дышит” - государственная программа строительства была практически свёрнута, банк лишился значительной части бюджетного финансирования и не мог выдавать долгосрочные кредиты.
Маслюков хорошо знал Интур-банк и свёл меня с его руководством. Переговоры шли доверительно, но малосодержательно - банк оказался маломощным.
Походы по банкам продолжились – Внешэкономбанк, МАПО-банк, Инкомбанк, Кредо-банк, Токо-банк, Российский кредит, банк Возрождение, Международный московский банк, Росвнешторгбанк, Росбизнесбанк, Проминвестбанк и другие.
Маслюков звонил руководителям банков и просил принять меня. Я готовил пакеты документов и ТЭО, вёл переговоры. Но кредиты на производственный бизнес мы так и не получили - “длинных” денег у банков не имелось.
Тогда Маслюков задействовал “тяжёлую артиллерию” - поднял на ноги старую гвардию, личные связи. По его наводке мы побывали на родине его юности - в городе Ижевске. Но завод Ижмаш, Ижсталь, банки и бюджет промышленной Удмуртии бедствовали.
Маслюков предложил искать заказы в Газпроме, дал контакт с его руководством. Газовики использовали пассажирские автобусы для вахтовых перевозок рабочего персонала в Западной Сибири.
Я метнулся в Тюмень. Но на местах ситуация оказалась нелепой. Низовые структуры Газпрома автобусы не ремонтировали. В случае поломок они их разукомплектовывали, а железные останки закапывали в вечную мерзлоту. Экономия денег Газпром не интересовала - деньги текли рекой из газовой трубы!
Как альтернатива у нас возникла идея покупать, капитально ремонтировать и поставлять карьерные самосвалы. Но схемы приобретения техники у заинтересованных предприятий были не финансовыми - процветал бартер. Так что наш бизнес с карьерными самосвалами также не состоялся.
Наши неудачи были для Маслюкова ударом по самолюбию. Думаю, это стало одной из причин того, что в конце 1995-го он решил вернуться в политику лечить ущербность российской власти.