Семён давно собирался поохотиться зимой, но как–то не складывалось.
Наконец выдались долгожданные две недели. Не засиживаясь дома, он попросил соседа отвезти в охотничий домик на его снегоходе. Договорились, что обратно он его заберёт через семь дней.
Мороз, умеренная метель, лёгкий снег - всё как должно быть зимой. На открытых местах мело, приходилось уворачиваться от колючего снега в лицо. В лесу ветер гулял по вершинкам деревьев, внизу было спокойней.
Когда свернули с проезжей дороги, почти в целик, на лесную тропинку, засыпанную снегом, как будто нырнули в мягкий сугроб, пробираться стало значительно сложнее, качало как на волнах. Надрывно заработал двигатель снегохода.
Вдруг впереди упало большое сухое дерево поперёк тропинки. Встали, заглушили мотор, словно погрузились в звенящую тишину леса. Путникам одновременно показалось, что в стороне послышался приглушённый женский смех, снизу веток деревьев начал осыпаться снег, словно великан вышагивал, удаляясь от снегохода, стряхивая с нижних веток шапки снега. Постояли, прислушиваясь, посмотрели друг на друга и недоумённо пожали плечами. Решили разойтись в разные стороны. До зимовья оставалось менее часа хода на лыжах, не стоило затевать расчистку дороги, тем более с собой не было пилы.
Тишина, сказочный лес, тёплая избушка, по вечерам свечка, днём обход по охотничьим угодьям. Уединение с природой для Семёна всегда были лучшими днями жизни. Восстанавливался внутренний баланс, заряжался, как аккумулятор физически.
Первым делом Семён расставил петли на заячьи тропы - проверенный способ обеспечить себя свежей зайчатиной и главное - никакого шума. Дни стояли умеренно солнечные, свежие следы на снегу читались великолепно. На опушке, около рябинника он даже заметил тетеревиные ямки. Жаль, нет собаки, а то можно было бы с утра пораньше исследовать полянку и поднять одного – другого тетерева, если не убить, то полюбоваться красивой птицей.
Он бил дичь, только в силу необходимости, и ровно столько, чтобы съесть сразу.
К вечеру закружило, небо обложило тучами, и пошёл мелкий колючий снег, не предвещая ничего хорошего, так как мороз не ослабевал.
Первая ночь на свежем воздухе, даже после прогулки, как правило, бессонная – это Семён знал из опыта. Пошарил рукой на полке над столом, где про запас, на растопку ещё летом привезли старые роман – газеты. Роман Проскурина «Горькие травы» полностью отвлек от тревожных мыслей, хотя пошёл по второму кругу, но память и новое видение с возрастом сделали содержание мало узнаваемым.
Через четыре часа, когда за окном установилась полная темень, ветер и заряды снега создавали такое ощущение, что за стенами избушки кто-то ходит и стучится в стены гулкими ударами, даже показалось, что в заснеженное окошко заглядывает. Нет, не от страха, а на всякий случай невольно рука сама перекрестила и вспомнилась короткая молитва «Отче наш …». Лучше не стало, но появился повод посмеяться самому над собой.
С утра стало понятно, что охоты не будет, снег снялся с места и летел со всех сторон, снизу и сверху. Хвойные деревья зашевелились, сбрасывая целые сугробы с веток. Через голые деревья и кусты ветер со свистом проносился насквозь.
Радуясь началу дня, Семён вышел на разведку. С трудом находя заломы веток, свои метки, интуитивно угадывая вчерашние следы, он искал петли. В одну из петель попался годовалый рысёнок. Семёну было жаль котёнка, тоже охотившегося на зайцев. Тушка рыси окоченела на морозе. Из двух других петель кто–то уже достал добычу раньше Семёна. Лицо горело от колючего снега, руки замёрзли. Да, и почему–то стало тревожно, он даже проверил ружьё, нож в унтах и нож на поясе под
меховой курткой. Мех на куртке наружу и его забило снегом, она стала заметно тяжелей.
Семён развернулся в сторону зимовья, опустив голову наблюдая за носками лыж.
Унты из черных стали белыми от снега, на лыжах толстым слоем лежал снег, скрывая их, и только носки лыж оставались чёрными, мелькая поочерёдно в снегу: правая, левая. Лыжня, оставленная часа два назад, просматривалась с трудом...
Правая, левая - чёрные пятна на белом снегу, монотонность скрадывала время.
- Что–то долго не показывается избушка, не мог же я сбиться с моей лыжни, или меня Леший водит. Зря про него вспомнил, - с досадой подумал Семён.
Под очередной елкой след пропал, полностью заваленный снегом с дерева.
- Вот так я и потерял свой след, вышел на чей–то. Стоит вернуться, пока день не закончился, - догадался Семён, - вот так по этому следу выйду на открытое место и всё, лыжня пропадёт. Так уже бывало.
Пока ходил туда - сюда, даже вспотел, то ли от нежелания остаться в лесу на ночь, то ли от излишней суеты. Нашёл сторожку и выдохнул.
Хороший обед и горячий чай подняли настроение, но ненадолго. Оказалось, что осталась одна свеча, коротать ночи в темноте или около печки как–то не очень.
- Если погода не наладится, на дичь рассчитывать нечего, запасы тушенки кончатся через три дня, правда есть рысёнок. Опять рысёнок. Его не стоит свежевать на морозе, можно сломать шкуру и испортить такую красоту, - мысли медленно возникали и исчезали в голове Семёна.
- Стоит попробовать поспать, время пройдёт быстрее, первым делом натоплю снега, умыться и почистить зубы перед сном, опять же на улицу придётся выйти в туалет.
Опять вспомнился рысёнок, и пришла в голову мысль о возможном нападении мамы рыси. Не она ли тот оборотень, о котором ходят упорные слухи?
Мысль оказалась пророческой и недалека от реальности.
Заснуть получилось только под утро. В домике тепло и уютно, роман Проскурина закончился. Суета и шум за стенами зимовья уже не пугали. Свеча догорела полностью и потухла в консервной банке. За ночь ветер постарался выдуть тепло из домика. Стало свежо. Стараясь разогнать остатки сна, Семён по пояс голый выбрался на улицу, разгребая сугроб перед дверью руками и ногами.
- Кто–то очень правильно навесил дверь с открыванием вовнутрь, иначе можно и не выйти, если снегом завалит, - размышлял он.
Вокруг зимовья в заветрии полно крупных следов рыси и волков.
- Ого, сколько гостей ходило вокруг дома, недаром мне неспокойно было, - удивился Семён, - чуют продолжение ненастья, кушать хочется, а может другая напасть подняла их в ненастье.
Ночная суета гостей около зимовья не добавляла оптимизма.
Снова повалил снег с покрытого тучами неба, темного, холодного, хмурого и злого. Сыпало крупной крошкой, как нулёвка - дробь на зайца.
- Ветра не хватает, чтоб желание шастать по лесу окончательно пропало, - невольно пришло в голову Семёну.
Скоро поднялся сильный ветер, как по заказу, стараясь сбить с ног на открытых местах, мороз ослаб.
Не хотелось сидеть в сторожке в темноте, занятие не самое приятное.
- Вот это мне повезло! – подумал Семён, - не стоит думать об охоте. Непогоду не переждёшь, придётся собираться домой. По дороге заберу свои петли.
Погода дурная, снег колючий, ветер заставляет укутываться, закрывать лицо шарфом, повязанным туго поверх капюшона меховой куртки. Предстоит длительный переход через лес, потом выход на дорогу и, если повезёт, остановить попутку до дома.
Снова усилилась тревога, сегодня не пропадало ощущение, что за ним наблюдают.
- Опять молитву читать? Может быть, хватит страшилок. Днём маловероятно нападение зверя, - про себя отметил Семён. Он слыхал от охотников, что рысь может напасть на одинокого охотника сверху и неожиданно, но особенно в эти байки не верил, да и ему крупных рысей видеть не приходилось.
На хуторе егеря в доме жил рысёнок сирота. Мать отошла подранком, оставив выводок, который тут же подобрал человек. Потом говорили, что рысь выжила и мстит всем охотникам за детей, которых они разобрали.
Одного котёнка егерь оставил себе. Семён даже играл с ним,- большая кошка, да и только. Правда, навскидку, передние длинные ноги сравнимы по толщине с туловищем - мощные. Запросто прыгала с пола прямо на полати и обратно. Когда пришло время, "домашняя" кошка ушла в лес искать себе пару. Трофей Семёна значительно больше, чем рысёнок у егеря, жаль его, так бывает - это же не специально.
Так размышляя и отворачиваясь от снега, Семён уходил от зимовья. Несколько раз он оглядывался, краем глаза видя, как снег срывается с деревьев. Его преследовали или только казалось?
Неожиданно правая нога попала в его же петлю. Пока охотник освобождал ногу, отложив в сторону рюкзак и ружьё, сзади его кто–то сильно толкнул, так что он зарылся с головой в снег, нырнув под кустарник. Это его и спасло.
На спине он почувствовал острые когти, которые прокалывали собачью шкуру куртки и вонзались в спину. Если бы не сучки кустарника и ремень на поясе, куртка бы отлетела в сторону. Рысь старалась зубами достать шею через плотный шарф и капюшон, делая рывки двумя задними ногами, как делают, играя кошки. Хищник голову Семёна загибал вниз, придавливая затылок, освобождая доступ к шее.
- Господи, на зверя это мало похоже. Что же это? – в панике думал Семён, - надо срочно что–то предпринимать, иначе мне кирдык.
Рука нашла нож за голенищем унтов, охотник несколько раз воткнул в пах хищнику, выворачивая назад руку, при этом выкручивался в одежде, как мог, сбрасывая зверя со спины под удары ножа.
Над ухом услышал слабый стон, больше похожий на выдох.
Хватка зверя ослабла. Рысь боком отползала в сторону, оставляя глубокий бесформенный след на снегу, окрашенный кровью. Скоро она затихла. Это был красивый большой зверь. Положение тела рыси напоминало тело человека.
Семён, разгорячённый сражением, ещё раз оглянулся на поверженного зверя и чуть не вскрикнул. На окровавленном снегу лежала женщина. Картину заволокло снежной дымкой. Теперь уже снова показалась рысь. Когда заряд снега прошёл, на снегу уже ничего не было, кроме следов борьбы и крови - ни зверя, ни человека. Закоченелыми пальцами Семён ощупал куртку сзади ниже ремня. Она изрядно подрана, и саднила спина от глубоких царапков. Хотелось быстрее выбраться на большую дорогу.
О петлях он даже не вспомнил, в спешке уходя в сторону дороги, унося окоченелого рысёнка в сидоре.
Теперь он опасался нападения волков, следы которых видел у зимовья, хотя что может быть страшнее встречи с потусторонними силами.
Через полкилометра после выхода на расчищенную дорогу, навстречу попался сосед на снегоходе.
Он просчитал Семёна и решил, что самое время забирать его с неудавшейся охоты.
Здорово, что есть хорошие соседи со снегоходами.
На память остались шрамы на спине Семёна, как память встречи с оборотнем.
Скоро в школе в учительской появилось великолепное чучело рыси.
фото в свободном доступе интернета