Мы родились на атомном ледоколе, уверенно и мощно раскалывавшем льды мирового капитализма. Откуда нам было знать, что наш титаник уже обречён?
За крепкими стальными бортами было тепло, надёжно, казалось – так было и будет всегда. О том, что было иначе, мы знали по рассказам старших и читали в бумажных библиотечных книжках. О том, что иначе за рубежом, читали в газетах и слушали в программах новостей.
Мы примерно знали, из чего выбирать, какие бывают варианты и как может сложиться наша жизнь в зависимости от личного выбора. Мы стремились к созиданию в целом и личному обогащению в частности. А не наоборот.
Мы гордились своим кораблём! Единственно, не понимали, почему нас не пускают поплавать или порыбачить с борта на удочку. А главное, позагорать на верхней палубе со стаканом какой-нибудь пинаколады, и чтоб бумажный зонтик на зубочистке в высокий стакан – роскошь же! Мы хотели жить роскошно! А не этот вечный компот с «какавой» и дежурство по кухне…
Когда всё началось, мы просто не поняли, что происходит. Мы перестали быть теми, кем были, но было совершенно неизвестно, кем мы стали и стали ли кем-то вообще. Нас стали называть электоратом и потребительским сектором. Мы стремительно теряли товарищей, потому что само это слово резко ушло из обихода, а кое-кто уверял, что товарищи – это от слова «товар». Хотя мы ничего не продавали своим товарищам, у нас было принято дарить, делиться и дорожить дружбой.