После того как шах Исмаил I Сефевид установил в Иране государственной религией шиизм, в эту страну был послан ангел. Он должен был обучать людей и джиннов письму, каллиграфии и незаметно направлять их на праведный путь. Каждый год он совершал хадж в Мекку, чтобы отчитаться о проделанной работе. Также он каждый год в месяц Мухаррам совершал паломничество в Кербелу на день Ашура. Он принял облик мужчины лет пятидесяти, с белой как снег бородой, красивыми седыми волосами, мягким взглядом карих глаз и тихой как утешение улыбкой. Ангел взял себе имя Муса, как у пророка, белую чистую одежду и деревянный посох. Он прикинулся дервишем, оформил себе два паспорта, один османский с луной и иранский с солнцем, чтобы свободно ходить среди царств днем и ночью. Он прошел пешком Иран, Османский Девлет, Ирак-и-Араби и Ирак-и-Аджеми, Шам и Ширван. Был в Хорасане и Ширазе, Исфахане и Багдаде, но в основном он жил и трудился в Тебризе, потому что ему нравился местный климат. Ангел Муса также взял себе псевдоним Амузегар, что значит учитель. Он любил сладкие яблоки и мед. Когда ангел Муса Амузегар переселялся из одного города в другой в поисках учеников его всегда сопровождал южный ветер.
Однажды, находясь в Тебризе он узнал, что некий шайтан собирается убить беглого османского пашу. Тогда ангел Муса решил остановить это преступление, хотя не обладал на это полномочиями. Он надел на себя свою самую белую одежду, намазал шею и запястья самыми лучшими духами сандалового дерева и пошел на базар, где жил и торговал каламами и тетрадями тот самый шайтан, похожий на мясника.
– Салам Алейкум, хозяин. – Поздоровался Муса Амузегар, войдя в лавку письменных принадлежностей.
– Ва-Алейкум-ас-салам. – Ответил большой как бык хозяин лавки и улыбнулся во весь рот.
– Я хочу купить у тебя тетрадь и несколько каламов, чтобы записывать то, что вижу и слышу. – Кротко сказал ему Муса Амузегар.
– Выбирай любые. Для тебя я снижу цену наполовину, святой человек.
– О нет, не называй меня святой человек, я обычный грешник, как и все. – Возразил ангел, переодетый дервишем. Когда на него падал свет, то отражался от его кожи как от зеркала и если не отвести взгляд, то можно было ослепнуть.
– Почему же ты грешник, ты все время молишься, соблюдаешь пост, читаешь Священный Коран. Даже если у тебя есть грехи, то не такие большие, как у многих. – Приторно улыбаясь сказал хозяин лавки.
– Ты прав, я стараюсь соблюдать все заповеди нашей религии, но даже при этом я не могу быть уверенным, что все делаю правильно.
– Я тебя не понимаю! – Удивился шайтан.
– Хочешь расскажу одну курдскую легенду, которую я услышал в Диярбакыре?
– Расскажи. – Согласился дьявол.
– Однажды пророк Моисей, Муса-пейгамбар, шел по своим делам и случайно увидел, как один старик взбирается на холм, а потом кубарем скатывается с него. Муса-пейгамбар очень удивился и стал смотреть, что этот старик делает. Тот снова полез на холм, и опять кубарем скатился с него. Тогда пророк подошел к нему и спросил: «Мир тебе, отец! А что ты делаешь? Почему ты поднимаешься на холм и скатываешься с него?». Старик ответил ему: «И тебе мир, Муса-пейгамбар! Я так молюсь Богу!». Пророк еще больше удивился и сказал: «Разве так можно молиться? Давай, я научу тебя, как это правильно делать». Старик согласился и Муса-пейгамбар научил его правильно молиться, мыть руки и лицо, становиться прямо, делать поклоны, поворачивать лицо как положено, научил его словам молитвы и после этого они вместе помолились Аллаху и Муса-пейгамбар продолжил свой путь оставив старика одного. Он подошел к морю, ударил своим посохом, море расступилось перед ним, и пророк пошел дальше. Но, когда он был на середине моря, он услышал, что его кто-то зовет. Повернувшись, Муса-пейгамбар увидел, как за ним бежит тот самый старик и зовет его. «Что случилось? Отец» – спросил он. «Я забыл слова молитвы, Муса-пейгамбар! Что надо говорить, когда делаешь земной поклон?» – ответил старик. Муса-пейгамбар посмотрел на него и увидел, что ноги старика сухие, хотя он бежал по мокрому морскому дну, а ноги самого Мусы-пейгмабара мокрые. «Не надо никаких слов, отец! Твоя молитва ближе Аллаху, чем моя. Иди и молись как раньше» – сказал Муса-пейгамбар и пошел дальше по своим делам.
– Вот такая история. – Закончил свой рассказ мнимый дервиш.
– Ничего не понял. – Сказал хозяин лавки. Хотя все он понял с первого слова. – Я, наверное, слишком не образован, чтобы понимать такие притчи. Извини меня.
– Это ты меня извини, добрый человек. – Грустно ответил ангел Муса. – Я отвлекаю тебя своими притчами, а ведь зашел всего лишь за тетрадью и каламом. Продай мне пожалуйста, вон ту черненькую книжку и обычный калам. – Попросил дервиш и указал на маленькую черную книжку в самом углу лавки.
– Прости меня, святой человек, не могу ее продать, это моя книжка. Я в ней записываю свои дела и веду счета. Лучше продам тебе вот эту, за полцены. – И показал на лучшую тетрадь в его лавке с позолоченным тиснением. Ее мне привезли из Исфахана. Чистая тетрадь, в сто листов. Бумага китайская, а калам я тебе советую взять местный, тебризский. Они самые лучшие и почти не портятся.
– Ты такой добрый. – Улыбнулся Муса Амузегар. Он не стал торговаться, оплатил нужную сумму и вышел из лавки. Шайтан не обманул его, он действительно продал за полцены дорогую тетрадь и не дешевый калам. Однако, на лице ангела спряталась грусть, хотя его кроткие глаза и мягкая улыбка скрывали ее от чужих взоров.
Как только он вышел, шайтана пробил пот и трясучка. В тот день ему стало плохо от страха и злости, и он закрыл лавку еще до захода солнца. Весь следующий день его била лихорадка и он истекал вонючим потом. От него смердело луком, чесноком и недоваренным говяжьим хвостом. «Больше никогда не пущу ангелов ко мне в лавку!» – думал он и вытирал со лба пот.
Но, ангел так и не смог спасти бедного пашу от убийства, видно такова была его судьба. Ангел Муса знал, что черная книга, которую прятал в своей лавке шайтан был им украдена из медресе и что по какой-то причине ее нужно было оттуда достать и передать одному джинну, который не умел ни читать, ни писать. Ангел Муса приказы не обсуждал, а выполнял. Поэтому, сначала он решил найти того самого безграмотного джинна, о котором знал, что тот всего лишь жалкий воришка. Он позвал своего верного спутника, южный ветер и отправился на поиски джинна.
Наконец, он выследил джинна на пути Кербелу. Тот шел, опираясь на посох, так как хромал на обе ноги. Джинн был больше похож на нищего и оборванного дервиша, чем сам Муса Амузегар. Лохмотья на нем висели как упрек, он был лысый, старый, с красными от воспаления глазами и желтыми руками. Ангел выследил его по оставшимся объедкам, которые тот всегда оставлял в тарелке. Муса настиг его в одном караван-сарае недалеко от Кербелы. Он подстроил так, что их поселили в одной общей комнате. Когда Муса Амузегар сделал вид, что уже спит, джинн тихонько залез в его дорожную сумку и украл молитвенную печать-мохр.
– Возьми ее себе – услышал джинн голос ангела. – Мохр тебе нужнее чем мне.
– Пожалуйста, не зови никого, я верну. Я нечаянно, я не хотел красть. – Запричитал джинн и из его воспаленных красных глаз брызнули слезы. – Если меня схватят, то отрубят руку.
– Никто тебя не схватит, и я никому не скажу. – Ответил, вставая с постели ангел Муса и повторил. – Возьми эту печать себе, может тогда ты научишься молиться. На самом деле я не пойду в Кербелу, я возвращаюсь обратно в Тебриз. У меня там срочные дела.
– Спасибо тебе. Я виноват перед тобой.
– Хочешь дам совет? – Спросил Муса Амузегар.
– Хочу.
– Если хочешь, чтобы у тебя вместо двух левых рук появилась хоть одна правая, научись писать. Так ты отучишься от воровства. Хотя иногда есть такие вещи, красть, которые не грех, а в некотором смысле богоугодное дело.
– Какие же это вещи? – Удивился джинн.
– Хлеб и книги. Хлеб крадут, чтобы съесть и не умереть с голоду, таких Аллах прощает. Никто не должен быть голодным. А книги крадут, чтобы читать, это тоже голод и таких воров Аллах тоже прощает.
– Кто же меня научит писать? Я ведь нищий. Даже если я украду много золота, никто не захочет учить меня. Люди сразу распознают во мне джинна и не хотят со мной связываться. Выгоняют отовсюду, кидают камни, плюют мне в лицо и поносят меня.
– Не жалуйся. Может так и нужно было. Я научу тебя писать. Садись рядом со мной, вот тебе бумага, вот калам, а я зажгу лампу.
В ту ночь ангел научил джинна буквам алфавита, научил его читать и писать. Он рассказал, что мир начинается с буквы «Алиф», что буква «нун» дарит свет, и что буква «та-марбута» всегда стоит в конце слова и символизирует женское начало. Буква «джим» похожа на верблюда и с нее начинается слово Джамаль, что и значит – верблюд. Ангел рассказал, что когда пишешь букву «син» нужно делать это на одном дыхании, тогда она будет самой красивой в слове. Он рассказал джинну много интересных вещей, о том, как чинить каламы, как правильно сидеть и дышать во время письма. Джинн слушал так, как будто пил после долгой жажды. Потом ангел подарил ему книгу персидских стихов, но запретил прикасаться к Корану и хадисам.
– Никогда не трогай священные книги, обожжешься и разучишься писать. Станешь опять побиваемым камнями вором. Лучше научись красиво писать и сделай это искусство своим хлебом.
Вместо слов джинн со слезами на глазах целовал правую руку ангела и захлебываясь от рыданий спросил.
– Скажи, куда мне идти? Что делать? Ведь я потом тебя не увижу. Ты спас меня.
– Возвращайся в Тебриз, в Кербалу не иди, тебе туда нельзя. В Тебризе или к дому придворного каллиграфа Мирзы Бахтияра и просись в ученики, он возьмет, не сомневайся.
– А что потом? Ведь у меня и у тебя больше времени, чем у всех каллиграфов. Я хочу идти вместе с тобой, мне надоело быть никчемным воришкой и духом без дома.
– Знаешь, если хочешь еще раз увидеть меня, то через много-много лет приезжай в Тегеран, чтобы продолжить учебу, там ты меня найдешь. А теперь мне надо идти на предрассветную молитву. Ты идешь помолиться со мной?
– Мне нельзя, ты же знаешь. Я буду ждать тебя здесь.
Уже когда занялся рассвет, и ангел Муса вернулся с предрассветной молитвы, джинн самостоятельно вывел на куске бумаги свое имя – Хосров.
– И самое главное, – сказал ангел, – есть одна книга, которую тот самый шайтан, что торгует на базаре украл из медресе. Тебе надо найти эту большую тетрадь и так же украсть ее. Он не продаст ее ни за какие деньги. В этой черной тетради ты и будешь записывать свои упражнения по каллиграфии. Больше я ничего не могу сказать, потому что сам больше ничего не знаю.
Муса Амузегар собрал свои вещи и вышел, оставив красноглазого джинна одного.
«Каждый должен сам решить, куда ему идти после бессонной ночи» – думал ангел и решил пешком идти в Тегеран, чтобы через много-много лет наконец получить место преподавателя на Факультете филологии, философии и педагогических наук Тегеранского Университета.
(Иллюстрация Елены Солнцевой)