Лёгкий жест… Оттенки новой бури.
Быстрой ласки медленный укус.
Трепет угасающей лазури…
Лёгкий… Лёгкой акварели вкус.
Взгляд немного в сторону косящий…
Господи, чем я вооружён?
Против этой истины палящей
Есть одно… Одно оружие – сон.
И я сплю глубоко, безмятежно:
Приговор ваш, видно, оглашён:
Спать… И без объятий ваших нежных
Этой ночью я заворожён.
***
***
Обожеева
Пьеса в семи сценах
(~9 месяцев)
***
Юному джентльмену Никите посвящается
*** ***
***
«Весь мир?
Весь этот мир?
Весь этот мир –
Заложник нашей любви».
***
Персонажи
1. Дама.
2. Автор.
3. Поэт.
4. Соперница Зима (Луна).
5. Голос.
6. Голос.
7. Кадры фильма.
8. Соперница Весна.
9. Лето.
***
Вводные замечания
В основном мысли проговариваются, часто в движении, как бы со стороны, и разными голосами, даже в монологе (выражение мысли на сцене).
Много музыки (даже с экрана), уместны фрагменты как бы водевиля в паузах.
Образные аналогии со сказкой А.С. Пушкина «О царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и прекрасной царевне Лебеди».
***
Пролог
Лестничный пролёт в студии. Дама (в чёрном свитере и рыжей вязаной юбке, подчёркнуто длинной, поднимается по лестнице, читая книжку):
«Как облако весеннее легка,
И та же защищает высота
От безудержного падения:
Дождём ли, сладким ль искушением».
Дама, сияя, машет автору ручкой. Относительно молодой мужчина в роскошной дублёнке, Автор, произносит, как бы вслух, голос с другого места, лучше со стороны зала:
Твоя ладонь…
Твоя ладонь сочна, как груша.
Твои глаза…
В глазах гнездятся соловьи.
Мои мечты…
Мешают дотянуться до мечты перила?
Подумай, – махом долечу в объятия воркующих птенцов,
Вот только выспеют им зёрна.
Над нами властно время?
О, подожди…
Верну и время.
Какая это мелочь –
Унылый циферблат.
Как скучно повторять…
Вот чем измерить три улыбки:
Одной блеснула жизнь моя,
Второй сверкнула жизнь твоя,
Но третья – в третьей размечталась…
Отдать её другим?
Но можно ли спуститься без тоски об облаке у ног?
И жаль!
Как жаль, что голодны вершины.
Спускаясь, не забудь, что урожай долин
Упрямо стерегут два пугала:
Орлы и люди.
Божественна в движении!
Верна в полёте…
Фея.
Дама (уходит. Подсвечивается длинная коса. Уходя, произносит, закрывая книгу):
«Наброски к портрету Онеговой».
Автор уходит этажом ниже.
***
1. Январь
1.1.
Дама (на диване дома):
Я проглотила скуку нашей встречи,
Запив её роскошным сном,
Во сне стояли на коленях
Три храбреца, моля о том…
Моля меня чрез мою скуку…
Моля не помню уж о чём.
Потом подул песчаный ветер,
И в золоте песчаном том
Я поняла, что мне не скучно,
Что каждый вечер ни одна –
И чтоб ни говорил, ни делал, –
Над нами движется Луна.
Я сберегла на лунный праздник…
Я не скажу тебе, проказник,
Что сберегла я для Луны.
И ты ни думай, не стихи!
Я сберегла свою стихию:
Огонь… Ты берегись огня.
Очаг, где я его скрываю,
Согреет не одну меня.
О, как же он тебя закружит…
В какую вьюгу превратит
Твои унылые скитания:
Ты будешь биться, будешь бит…
Спасён… И даже мной обласкан.
Ты станешь, дикий зверь, – ручной.
Ты будешь выходить под утро,
И возвращаться в ночь домой,
И в темноте искать наш запах,
И называть очаг родным…
Ты станешь, может, даже папой…
Ну, если сможешь стать ты им.
Утро. Дама у балкона:
Я встала утром:
Утро – утром…
Умыла,
вытерла,
пошла.
Весь день искала я кого-то,
А к вечеру домой пришла.
Темнеет рано: ужин, книги…
И этот сон:
Пойди ты прочь…
Чтоб успокоиться… я вышла…
Я вышла в полночь на балкон.
На экране вид с сопки на железнодорожный вокзал и бухту Золотой Рог.
Автор (со стороны):
Полночь выписывает букву S гавани огнями:
Золотыми, плывущими по воде огнями,
Огнями – свечами, огнями – лучами.
Владивосток – рубиново-красный:
Влюбляться в него опасно…
Его стережёт вождь серый,
Говорят, – красный и очень смелый.
Он всех встречает приезжих
И примечает отъезжих.
Дама (уже в комнате):
И я приезжих встречаю, и отъезжих примечаю,
Но стою я чуть выше…
И вижу чуть дальше…
И огни интересней прохожих.
А ещё интересней – двор…
За двором Амурский залив
(очень тёмный),
А во дворе – амуры…
А я дома…
Полью цветочки.
Автор (меняются виды на бухту до рассвета за сцену):
К утру свечи становятся толще,
Светлых огней меньше,
Все вокруг замирает,
И сетка города исчезает.
Амурский залив очень тёмный:
Часы бьют четыре ночи.
Ветер.
Луна из-за туч видна едва,
Но уже над заливом она.
Ветер.
Горизонт очень редких и близких огней
Заканчивает букву S гавани.
Светает.
Над Светланской светает.
В шесть вспыхивает сетка огней:
Просыпается город, подсвечивая дым Сахалинской.
Ветер стихает. Сетки огней разделяются и
Становятся всё уже и уже.
Дама:
Светает.
Автор:
Ах, до чего же я люблю
Твои чарующие плечи…
Дама (достает пачку листов, подходит к свету):
Папа… Работа…
Рано. Интересно. Студия.
Прямой эфир: первый план…
Какой-то скучный кадр,
И очень текст коряв,
Такое только петь!
Подруга режиссёр – уродует, как хочет.
Гримёр – придумал образ лет тридцать пять назад
И на меня всё мажет любимый свой портрет.
Играю паиньку:
Вы пишете – читаю,
Вы вертите – верчусь.
Юла – привычный образ,
И входить не надо, – я в нём вся.
И вся не в нём!
Всё кончилось: ушла.
Полью цветочки…
Автор (с балкона, замёрзший весь):
Вождь внизу…
Жест, указующий в пространство:
Форпост?!
Вождь стал от времени зелёный.
Дама (только что вышла на балкон):
В той стороне одно зелёное пятно:
Остров Елены (слит с Русским островом).
Нужно съездить летом на этот остров.
Автор:
Романтика… Сюжет:
У города пустые острова…
Короткий фильм. И есть романс
На лето… Впишется в сюжет.
Лето (поёт - достаточно голоса, но может и появиться, Автору при этом становится заметно тепло):
Сияние дня
На боль разлуки
Не променяю больше я
И ваши трепетные руки
В своих оставлю навсегда.
Автор:
Закончу летом.
1.2.
Автор (за рабочим столом. Кабинет в нижнем ярусе. В верхнем – спальная комната. В ней никого нет):
Три долгих дня крутила вьюга…
Замысловатое письмо.
Три долгих дня свистело в трубы
И нагоняло странный сон.
Февраль все ждут как свежий ветер,
Как предвкушение весны.
Февраль – краснеющие лица
И льдинки плачущих ресниц.
Февраль – ты чья-то непогода,
Зимы последний господин:
День прибавляет, и в природе
Рождается весенний ритм.
И вы уже не так ленивы.
(входит Дама в кабинет Автора)
Ваш странный сон не так уж плох,
И всех соперниц удивила
В походке лёгкость… Что ж, идём.
На круг, задуманный в природе,
Прокрученный ей столько раз,
Что легче улететь ракетой, за чувством новым,
Чем искать чувств обновления в природе.
***
2. Февраль
2.1.
Автор (всё там же):
Итак, февраль: уходят сны.
Приносят письма о любви.
(Появляется Соперница в верхнем ярусе - Зима).
Хотели вы, иль не хотели,
Но даст Бог каждому своё:
Кому – арбу, кому – перо.
Кому – любовь, кому – облом.
Кому – сонет, кому – прикол.
Дама:
Кто в философии силён,
Тот будет в письма шифровать
Остатки чувств и раздувать
В душе чуть тлеющий пожар.
Кто чувством пьян,
Их просто льёт,
Не думая куда… Кому…
Нужны, иль нет нужды.
На заднем плане появляется Поэт (слегка подсвечен).
Поэт:
Но кто влюблён?!
Он точно метит в цель!
Его ошибка – смерть.
Дама:
И пусть весь затаился свет,
Пусть смотрят все,
Пусть путают, мешают – пусть…
Но этот плут, Амур…
С улыбкой ангельской, но плут,
Разит… отпетые сердца,
Настраивая их, как камертон,
На одному ему понятный тон.
И как печален и смешон
Весь мир, не понявший его.
Автор:
И поздно бестию ловить,
Когда успел двоих сразить.
***
2.2.
Автор:
Итак. Февраль. Вы встали,
Скомкана постель.
На ножку глянули.
Смешно: вам кто-то целовал её.
Прошли легонько по ковру,
Украдкой в зеркало взглянув,
Увидев грудь и смятую щеку,
И мягко подошли к окну:
Там властвует зима,
Там царствует мороз,
Там ель укутал снег,
Не видно никого…
Все уходят с нижнего кабинета, спускается Соперница Зима (Подсветка Луны):
Как сладко одиночество моё:
Кругом мороз, а мне тепло,
И ни одна душа не причинит помех
Любви, переполняющей меня.
(В танце у окна, где только что была Дама)
Окончилась метель,
Кругом снега
И некуда спешить. Одна…
Окончилась метель,
Я в кресле: натюрморт!
***
3. Март
Автор (в кабинете):
Март. Как всякий молодой повеса
Хотел скорей экзамен сдать:
Натуру срисовал,
Пытался оживить предмет.
Но… Получил молчание в ответ!
Надолго. Нужно было ждать!
Дама:
Сидеть. Молчать. Подскажут…
На экране зимние виды Амурского залива с рыбаками и двух Коврижек. За первой, большой Коврижкой, тянется талая коса.
Автор подходит к окну:
Чёрта с два!
Два острова застыли в льдах Амурского залива.
И вся восточная наука, амурев
От недостатка средств, идей
Целительных начальства
И милости больших чинов,
В те острова вонзила всё
Внимание своё,
Исследуя движенье масс
По льду замёрзшего залива.
Сеть троп… Приятный разговор
На темы, близкие к науке:
О ловле рыб и чистоте воды,
О ловле блох и чистоте финансов.
Первый Голос:
Как плох китайский спирт.
Второй Голос (еле слышно):
Американский спирт – дерьмо.
Автор:
Как долго сможет пить его
Народ, избравший перестройку и
Впавший в старческий маразм,
И юная Россия вдруг
Стала старой сплетницей.
Первый Голос:
Коза…
Второй Голос:
И нищенкой.
Автор:
За десять лет свободно проболтав
И разбазарив
Всё
Гос-до-бро.
Грабеж в России начатых реформ
Был миром быстро оценён
И превращён
В грабеж всемирный,
Что легко
При власти денег,
Власти в долг.
И вдруг,
Всем стало ясно – деньги врут.
Грабитель, явно отрезвев,
Всем показал кулак:
Не деньги – власть нужна!
Нужна над миром власть.
Век просвещения дал ответ (входит Дама)
На простенький вопрос:
Что правит миром?
Дама:
Миром правит страсть.
Красавица Зима (появляется на верхнем ярусе, берёт бумагу со стола Автора):
«Девушка на марше…
У моей девушки растет улыбка
до потолка:
От «зелёных кирпичиков»
к «зелёным попугайчикам»
Шагает семейная хроника…
Над Золотым Рогом – Луна.
Дама:
Полью цветы…
Зима (продолжает):
А под пиво хороша
у нас корюшка.
У кинотеатра «Хроника» толпа:
«Русское чудо»… Хроника!
И не пишется рок-н-ролл - Лирика.
Сюжеты…
Пост.
Сюжеты…
Пост.
Континент – табу колеса.
Какая там лирика…
У моей девушки растёт
Улыбка до потолка – Лирика!
***
4. Апрель
4.1.
Дама (на экране идут кадры хроники, льётся музыка Ф. Шопена):
Апрель… Нет месяца страстней,
Нет в мире музыки приятней,
Чем… Апрель.
На нашем севере
Стих легче льётся в мае,
Как раненой берёзы сок,
Но нежный вкус её корней…
Апрель, рождён тобой.
В апреле тает лёд,
Пусть в мае будет ледоход.
Апрель – подснежники,
Звон первых пчел,
И неуёмный разговор
В час разболтавшихся подруг.
Придумать что-нибудь
В апреле – труд.
Но все ждут…
И искренность – спасение…
Искра, рожденная в страстные дни.
Апрель – спасение любви,
Иль воскресение её,
Что, право, видит Бог, – одно.
На экране появляется заставка авторской программы «Мелодия для Вас».
Автор:
Как пело старое кино…
Певицы голос молодой…
Восторг… Иллюзия любви…
И, как немой упрек, фильм
Много лет спустя.
Соперница Зима (в верхнем ярусе):
Такой вы сделали меня…
Иль вы хотели, чтоб такою стала я?
Хотели мною вы ворон пугать
На свалках городских?
Автор:
Иллюзия актрисы старой, как страна,
Дряхлой, как страна,
Пугающей, больной.
О Боже!
Как легко вживаетесь вы в роль…
О, как бы так легко с тобой
В другую вжиться роль:
Страны цветущей, молодой.
***
4.2.
Соперница Весна и Автор в нижнем кабинете.
Автор:
Апрель – и талые снега,
И первые дожди.
Апрель – иллюзии любви…
Соперница Весна:
Штрихи ложатся как ковер -
Апрель - не выросла трава.
Ковер промялся под ногой…
Тепло. На окнах, с краешку, – роса.
Тебе не хочется вставать,
И спать не хочется. Штрихи…
Штрихи, как майская трава,
Напомнили фиалки мне
И расплылось в улыбке грез
Лицо, помятое от сна.
Ты что-то поняла сама:
И нас венчала тишина.
Поэт появляется в кабинете на заднем плане. Тихо читает:
Как нежно я тебя люблю,
Так любят раннюю весну,
Цветок, расцветший на снегу,
Ручей среди берёз в лесу.
Твой взгляд ловлю…
И вслед смотрю,
Как на вечернюю зарю.
Автор садится за стол и пишет (текст на экране с пера):
Весна – лукавая девчонка,
Как властна ты… Весна…
Как снисходительна улыбка:
Полна любви и превосходства.
Нежны и откровенны краски листа,
Ещё не ставшего листом,
Ветвей багульника
И белых горизонтов сада.
В тебе я узнаю себя,
А просыпаюсь неохотно…
Нет, не тревожно:
Весной вся осторожность безнадежна.
Вся философия – движение: как солнышко…
Влечёт улыбка девушки, раскрывшая вам вечность,
И слов невинная беспечность,
Рождающая звон в душе.
***
4.3.
Кадры фильмов хроники. Автор:
На руки тёплые москвички
Падает и тает снег.
На берегах Дуная
Югославки тянут руки в небо,
Пытаясь голыми руками разогнать вампиров –
Бездушных лётчиков на мягких катапультах
И их подруг – крылатые ракеты.
Дама:
Вы в катапультах, а под вами:
Рок-н-ролл! И соловьи…
Дави!!!
С экрана рок-н-ролл:
Ты так летаешь вы-со-ко,
А я верчусь на «танцах»,
Тебе в полёте так лег-ко,
А тут бросает твист…
И рок-н-ролл!
То гололёд…
То стол… То пол…
Твист!.. Твист! И рок-н-ролл!
С тобою так светло.
Ты весь в лу-чах.
Ты весь в о-гне.
А мне темно.
Твист!
Скользи, ско-льзи…
Не упади…
Уже не держат каблуки?
Брейк?
Автор:
Двадцатый век – ужасная попытка,
За век их было три,
Идею просвещения
В идею смерти превратить,
И благородство – в массовый психоз.
Что отличает войны мировые от
Всех предшествующих войн –
Безбожие идей
Господства мирового и
Осквернение любви.
Дама:
Война весной…
Откуда этот гнус!
Чем головы больны…
Автор:
Что этот гнус?!
Когда вы так милы –
Вы маршал от любви!
Заслуги ваши возвели в квадрат…
О, как они спешат – в квадрат!
Вы – линия любви,
Не сломанная, как ни ломали
И ни гнули вас.
Дама:
Каре побед,
Или победа над каре?
Автор:
Вы линия любви,
И в неге корень ваш.
***
4.4.
На экране сменяется тематика. Автор:
На озере Онежском тает лёд.
В избушке тихо девушка поёт.
Соперница Весна поёт:
Где-то там за речкой синей
Улыбается мечта
Ты красива, ты красива…
Автор:
Восставший Пугачёв.
Горящий юг. Суворов.
Клетка. Казнь.
И молодой поэт
Не высказал всю нежность…
Пистолет…
Стареющий поэт
И дипломат…
И всё о том…
«Умом Россию не понять…»
«У ней особенная стать…»
Она нежна, как девушка у озера, – Россия.
Дама:
Она устремлена
Всей северной душой
Навстречу Солнцу – на восток.
Автор:
Михайло Ломоносов – вот её пророк!
Как много «о»…
Но тронь её,
Россию, без любви:
Поокаешь. Как к ранам ты чутка,
И сколько ран в себя вобрала.
Дама:
И как доверчива ты к господам,
Пришедшим с запада и юга,
И чаще сеющим разврат,
Чем строящим закон.
Автор:
Как терпелива и стройна твоя душа.
Как ты разборчива, Россия.
***
4.5.
Сцена на природе, лесная лужайка (можно показать лужайку с экрана).
Поэт:
Если оставить слова в памяти биться беззвучно,
Сердце настроить на тон тонкой лесной суеты,
Взгляд отвести от ручья, робко в любви объясниться…
Автор:
В твоих глазах весна блеснула:
В лесу простуженном подсох лужок, –
Лужайка травкой проглянулась
И нам с синичкой приглянулась.
Дама:
Кто вперёд…
Автор:
Синички нас всегда проворней
В прирученном давно лесу…
И вдохновлять всегда готовы
На труд – раскрыть им что-нибудь.
Соперница Весна:
Вскопайте грядочку синичке
И рядом гнездышко совьёт
В загущенном ей в тон кусточке,
И так уж просто не уйдёт.
Автор:
И будет чистить вашу дачу,
Считая, запросто, своей,
И нащебечет, нащебечет…
На что теперь нам соловей?
С такою верною подружкой
Встречаю каждую весну
И сам не ведаю, что зиму,
Её одну, как видно, жду.
***
5. Май
5.1.
Темнеет… Появляется Луна.
Автор:
Любимая, прости, уж май!
Луна застыла в облаках.
Нет, не застыла, движется Луна.
Очарования полна,
Желания затмить красавиц полуночных,
Чуть-чуть уязвлена
Вуалью облака, она,
В чернеющую даль волн лёгких
След бросив золотой,
Задумалась…
Соперница Весна:
О чём ты думаешь, Луна?
Луна (голос соперницы Зимы):
В начале мая чёрны ночи,
Но эти ночи всё короче…
И всё длиннее дни…
И облака в начале мая
Все гуще ветерок сгоняет.
Все в мае так утомлены…
И что им до меня, Луны?
Леса уж наполняют птицы…
И если вдруг кому не спится,
То их прельщают соловьи…
И что им до меня, Луны?
Как хороша я зимней ночью,
Когда моих восходов просит
И зайки малого душа…
И волки с лисами не прочь
В такую порезвиться ночь…
И как сияют их глаза…
И как в глазах сияю я.
И сколько всякого народа…
Ночные водят хороводы…
Смеются… Пляшут…
Что они…
На что способны без любви?
На что способны без Луны?
Ах, скоро лето…
Земная суета мне, говорят, вредна…
И только южные моря
С любовью, негой ждут меня.
Я лето проведу над морем,
А позже…
Выпадут снега…
Растают облака…
И в чёрном небе, полном звёзд,
В восторге встретите меня.
***
5.2.
Автор (там же):
Какая шалость – послать любовное письмо…
Зачем Вам письма в мае?
Май нежит сердце нам лопатой.
Плугом. И тонкой ниточкой рассады.
Май незаметно обжигает не загорелые тела.
Последний разрушает лёд. И ничего уже не ждёт.
Май – вероломная весна.
Дама:
Май… Вот когда нужна гроза!
Под стать распущенной стихии
Какие пишутся стихи.
Поэт (на заднем плане):
На гладь туманную залива
Последний уронила луч
И тёмным облаком прикрыла
Заката розовую грудь,
Звездой вечернею мигнула,
Очаровав весь мир, ушла,
Вселив покой ночной Вселенной
В живущие едва ль сердца.
Всю ночь пространствовав, вернулась
Белёсой негою зари,
На ветви тонкие надела
Сияние утренней росы
И увела в дымящий май
Коврами рос,
Шелками путая берёз,
Вселяя трепет птичьих стай.
Автор:
Как тяжела разлука в мае…
Когда танцующей душе
Вдруг скажут:
Полно вам уже.
Соперница Весна (поёт, танцуя с Автором):
Горит каштан огнем печали –
Луны загадочная нить –
Танцуем танго на прощанье:
Как нашу грусть еще излить?
Танго… Трепет прощания.
Мысль о разлуке вьёт свой узор.
Взор твой… Взор твой печальный.
Глаз твоих влажных вечный укор.
Мы все забудем в этом танго,
Движения таинства полны.
И сохранят пусть нашу тайну
Глаза тревожные луны.
Автор (проводив Даму и размышляя у экрана):
Подбитый ветрами столетий
Солдат садится в БМП,
Чтоб утром удивились все:
Откуда в Косово Иваны.
Какой у янки интерес
На Шипку век спустя залезть?
Зачем вся эта суета за океаном вам нужна?
Зачем бомбите города?
Сорвать аплодисменты в зале
В далёком нищем Косово?
Езжайте в Голливуд –
Вас там такие девы ждут!
Что бедному ему неймется?
О, как вам хочется любви!
Как скучно вам в Конгрессе США,
Где каждая видна блоха.
Как хочется на волю вам
К славянским нашим соловьям…
***
5.3.
Соперница Зима:
Как вы нежны, моё ненастье,
И сколько призрачного счастья
Нам накурлычат журавли…
И сколько от кукушки серой
Родится на земле птенцов,
Чтоб нам услышать вещий стон
Из-под развалин Белограда.
Автор:
Кончается весна
И жаль… Нет, не печально мне,
А жаль, что впереди ждёт это лето.
Что вряд ли что-то будет спето…
Из затаённого весной.
Все так обыденно прекрасно:
Соперница Зима:
Сирень и ландыши… Ужасно!
Как хочется весны мне вновь,
Весны, волнующей мне кровь.
Автор (на заднем плане, где был Поэт):
Декабрьский холод – лунная весна:
Ты у перрона куришь сигарету
И отступает город в никуда…
И поезда уносят эстафету.
Поэт, рядом:
Моя далёкая подруга мне нагадала снег и вьюгу
на Рождество,
Моя далёкая подруга мне подарила два дня вьюги
на Рождество…
Как хороша была ты в вьюгу, моя далёкая подруга,
на Рождество.
Автор:
Что понимаем мы в любви,
Что понимаем в песне?
И за распевною строкой
Увидят ли нас вместе?
Поверь, друг милый, никогда
Ни в чьём воображении
Не явимся ни ты, ни я,
Как целое мгновение.
Мгновенье явится твоё,
Прекрасное мгновенье…
И поражённое, взлетев,
Замрёт воображение.
Дама:
Мгновенье явится моё
В другом воображении
И разольётся злой тоской,
Унёсшей сновидение.
Автор и Дама:
Что понимаем мы в любви,
Что понимаем в песне?
И за пылающей строкой
Увидят ли нас вместе?
***
5.4.
Автор (один в кабинете):
На озере Онежском тает лёд…
В избушке тихо девушка поёт…
Соперница Весна (в верхней спальной комнате):
Где-то там за речкой синей
Улыбается мечта.
Ты – красива, ты – красива
И совсем не холодна.
Ты – восторженно надменна,
Ты ж – вечерняя заря,
Все же знают: ты – красива
И совсем не холодна.
И в тебя влюбиться гоже,
Как давно уже люблю
Перед сном глядеть в болотце
На вечернюю зарю.
Где-то там за речкой синей
Улыбается мечта.
Ты – красива, ты – красива
И совсем не холодна.
Соперница Зима (с лёгким сарказмом, поднимаясь на верхний ярус):
А когда задёрнет ветер
Отражение зари,
Подниму глаза, но только
Ты свои не отводи.
Лето (в кабинете Автора):
Ты в снежный мир лесного царства
Царицей щедрою вошла,
И все несметные богатства
Раздала в ночи колдовства.
И оттого так, видно, щёки
Горят румянцем снегиря,
Что в них давно вселились боги
Волшебных сказок и добра.
В глазах твоих весна грохочет
И весело, как горный ключ,
Мои волнения уносит
На новый неизвестный круг.
Автор, листая книгу:
Она мечтала о любви:
Как сон красивой…
А заставляли учить английский.
Она мечтала – её любили все!
А заставляли учить английский.
Её делало красивое имя,
А заставляли учить английский.
Кто-то увидел в её имени
что-то от всех…
И… портил, портил…
Портил и имя.
Подгонял под всех и…
портил.
Росс-и-я… Кто ты?
Читает стихи:
«В аллее лип шаги…
В шагах душа нагая,
То робко лужиц избегает,
То отрывается в прыжке.
В аллее лип дыханье,
То прерывается признанием,
То замирает… Оставляя вкус
Нежнейших сладких губ».
Берёт другую книгу и читает:
«Вой-на,
возвращение,
кара…
Ан-на Каре-нина.
И летит под поезд солдатская душа.
Нужна?
Кому ж нужна
…отвоевавшая душа».
Положив книгу, берётся за перо и произносит (текст на экране и образы мадонн):
Как Леонардо
женщину пишу я.
Как Леонардо
в ней ищу
Черты покоя мирового
и беспокойного дитя,
Любви, угаснувшей когда-то
И вспыхнувшей внезапно вновь,
Тревоги истины познания
В занятии, другим смешном.
В улыбке важен Леонардо,
В улыбке, выпрямившей бровь,
В улыбке, приковавшей взгляды
На пять, уж канувших, веков.
Спрятать душу в женщину!
Смогли же…
…и красиво.
Что осталось?
…гений!
***
6. Июнь
6.1.
Автор (там же):
А он не смог…
С его фамилией не смог,
С его фамилией не дали:
И залп прощальный услыхали
На голых ветках снегири.
Императоров учат
Принимать парад,
Им хочется в балет…
Но все бегут в кордебалет.
Замер строй…
Кто потрясён?
Замер зал…
Что он сказал?!
Где растворятся легионы…
Блестят кристаллы сахара в стакане,
Вот-вот исчезнут в вихре. В гамме
На всё? Хватает нот.
Не всё? Ты проиграл, солдат.
Не всё? Ты проиграл, народ.
Плохой английский…
Только вред.
Плохой язык – беда.
И некому следить:
Страна…
Лишь стройный стан.
Останкино еще стоит,
Но почему страна молчит?
Что говорит страна…
Страну лишают языка.
На экране появляются слова из под пера под голос Автора:
В аллее лип гуляет ветер,
Шуршит опавшая листва,
И прорываются слова,
Пытаясь обрести сознание.
Автор:
Гласность, перестройка,
молоко в стакане.
Символы пути…
Нам указали млечный путь.
Горбись в поисках пути(?!)…
От языка царя,
От языка императора,
Через язык секретаря,
К языку президента…
Какая зубная боль рождает такие тайные пути?
Плохой русский!
***
6.2.
Автор (поднимается по лестнице с Дамой):
Вам всё к лицу:
Не замечали?
Всё одинаково бледно,
Когда в вас радуга сияет.
Лето в кабинете Автора:
Всё одинаково смешно,
Когда вас пафос озаряет.
Всё одинаково уныло,
Когда вы улыбнётесь мило.
Вам всё к лицу:
Весна и лето
Зима и осень.
Как одеты…
Вам всё к лицу,
Но вот июнь?
К лицу ли будет вам июнь?
К лицу ли,
К воску ль ваших грёз
Туман распущенных берёз?
Шелка росиночек с лугов?
Дама (тянется к замку):
Да, так зайдем мы далеко.
Автор:
Не важен мой немой вопрос…
Важно движение руки.
Движение томит всегда…
В нём важность – чтоб не окружало – вся.
Оно и путает слова, и радует уста.
Оно и усмиряет души.
В движении что-то утаить?
Нет выдумки на свете лучше!
Движение вечно:
То ли сияют сны,
То ль веселятся грёзы –
движения на них похожи,
В них танец пробуждения души.
Дама:
Прелюдия движения музыкальна,
И не подвластна,
не осознана, слепа…
Автор:
Растущая трава
Вам сорвана на праздник –
Источник чистый бытия.
Лето (поёт в нижнем кабинете):
Сияние дня
На боль разлуки
Не променяю больше я
И ваши трепетные руки
В своих оставлю навсегда.
Налью в два солнечных бокала
Остатки сладкого вина
И платье белое достану,
Что я с венчанья берегла.
Ни в чьи не верю больше бредни:
Я вам доверила давно,
И боль души, и сердца трепет…
Не потому ль мне так легко,
Что вижу я усталость вашу,
И в глубине запавших глаз
Искрится нежность первой встречи,
Так накрепко связавшей нас.
Уйдём в не скошенные травы,
Вот только лишь допьём вино,
И аромат лесной поляны
В объятьях сладостных вдохнём.
А в темноте зажжём мы свечи
И, торжествуя над собой,
В молчании проведём весь вечер
И ночь – до первых петухов.
Автор:
Еще не скошена трава,
Еще в лугах томятся росы,
И в полдень девы у ручья
Свои расчесывают косы.
***
7. Июль
7.1.
Автор и Дама у освещённой фарами дороги, поздний вечер.
Автор:
И откуда взялась ты такая?
Дама (вышла из грязи у дороги):
Эта слякоть и эта темень…
Автор:
И слова… То теряют значение,
То взлетают… И гаснут немо.
На экране ночная дорога из автомобиля. Костёр сложенной пирамиды разваливается рядом с дорогой.
Дама:
Горизонт раздвигает скорость:
Ночь… Костёр… И снопами искры…
От июльской росы до снега
Облаков, обозначивших небо.
Современность… Столпы… Пирамиды…
Развалила какая-то нежность
И какая-то странная строгость,
И покорность отточенных жестов.
Рассвет на даче у большого луга в стороне от дороги на краю леса.
Автор:
Славный и нежный звук на рассвете
Рождает ветер.
Он похож на шелест волн
Трав, полных рос,
И шелест губ…
На поздний и уснувший вечер.
Автор (у дома):
Июль. Люблю я наблюдать,
Как раскрываются две розы:
Одна в тени, как мои грёзы, –
Другая – в солнечных лучах.
Июль. Роскошный аромат
Куста, украсившего дачу,
Взгляд, ускользнувший, как удача,
Расставившего сеть ловца.
Июль уводит нас в прохладу леса,
Кромкой сада,
Ручья, несущего прохладу гор…
И умолкает разговор,
Услышав ручейка
Журчанье…
Журчанье ручейка так ново,
И так легко
Клокочет в нём то,
Что не высказать вдвоём.
В июле родилась Светлана,
И дней стремительных течение
Приобрело журчанье.
Поднимается Солнце на экране. Поэт в белом костюме развалился на лужайке под кустом белой сирени и наблюдает за Дамой, прогуливающейся по уже зарастающему травой лугу:
У ног моей милой цветок.
Она увлечена и смотрит на восток.
Собьет ли росинку с цветка?
Заметит ли она?
Дама уходит за луг. Солнце на экране опускается к закату. Поэт всё ещё под кустом сирени. Не спеша - он беззаботен - встаёт, отряхивается от травы, берёт гитару и, сидя на маленькой уютной скамейке, начинает сочинять романс:
Ах, до чего же я люблю
Твои чарующие плечи,
Твой долгий взгляд, и твои речи,
И грусть твою, и тишину.
Когда я остаюсь один,
Твой облик нежный вспоминаю…
От снов и слов туманных таю…
И надвигаются мечты.
Когда я остаюсь один,
Я не кляну уж жизнь за муки…
И нет в глазах моих уж скуки,
Когда я остаюсь один.
Как трепет встреч, любовью шитых,
Разлуку долгую несу.
И в днях, тобою лишь прожитых,
Своё я счастье нахожу.
Ах, до чего же я люблю
Твои чарующие плечи,
Твой долгий взгляд, и твои речи,
И грусть твою, и тишину.
Поэт уходит…
***
7.2.
Дама выходит на веранду дачи:
В июле все сюжеты – утро!
Ещё прохладна нега рассвета…
Нас одолеет это лето…
Лето, прогуливаясь по саду в костюме Дамы:
Когда вдыхаешь аромат свежайшей розы, –
Ощути предчувствие грозы:
Волнения? Волнения уходят в аромате розы.
Когда твой взгляд войдёт в прозрачный воск нежнейшей кожи,
Ты ощути предчувствие грозы:
Волнения? Волнения уйдут в ночные грёзы…
Невольник, не уйдёшь лишь ты от ласковой судьбы.
Звонит телефон. Дама, выключая его:
Звонок… Я думала о птицах:
Как лебедь к лебедю садится,
И как гнездятся у ручья
Два охмелевших соловья,
Как наполняются озёра,
Гогочут гуси (и стихи…)
Как оперяются стихи
На глади озера пуховой,
Как ветер пёрышки им гладит,
Как в этом озере тепло.
И как похожи мы на пташек:
Все лучшее творим пером.
Ещё мы строим пирамиды…
И орошаем сны песком,
И разбегаемся, как черепашки,
От неожиданных звонков.
Лето подходит к Даме:
Сюжет, послушай:
Ранним утром в июле
В пуховую рябь озера
Входит девушка,
Склоняется над лотосом:
Вот-вот распустится самый нежный на свете цветок.
Лодочка – самое большое пёрышко на озере.
Дама:
Какие яркие сюжеты – лето.
На озере, в лесу – сюжеты…
Немного скучно…
Голос:
Вам письмо!
Дама берет письмо со стола.
Звучит голос Автора:
Стихия?
Стихи – вы!
Вы развеваете мечты,
Преображая мысли ход
В топящий мысль водоворот.
Стихи я?
Стихи – вы!
Вы этим и защищены,
Преображая каждый миг
В трепещущий желанием стих.
На Даму, читающую письмо, с экрана, где было заходящее Солнце, смотрит Автор:
У тебя блестят реснички,
Приоткрой глаза:
Размечталась этим летом
Серая гроза,
И, забыв пучок из молний,
В гости к нам пришла:
Спит на сопке пред окошком,
Приоткрой глаза.
Дама уходит. Автор с ноутбуком садится за её столик и читает. На экране:
Абсурды перевода (из «Китайской флейты»)…
Моя подруга
Девушки смеются…
Девушки мечтают…
У них есть дело:
Расставание с подругой,
Чьё сердце им уже не принадлежит.
Твоя ли это подруга?
Девушки смеются…
Девушки мечтают…
Твоя подруга родила девочку –
К ним всё вернулось.
***
7.3.
Дама на экране, где был Автор, вокруг неё оборудование телестудии:
Что делает стихи цветными? –
Карандаши твоей души.
Студия… Монтаж… Музыка…
Я в эфире – ты в кресле.
Натюрморт!
Автор:
Моих мыслей
разорванных
строчки:
Дождь. Дождался.
Раскаты. Июль.
Роскошь слова.
Этюдная нежность.
Лето:
И этюдник оживших снов.
Автор:
Свежесть ягод.
Вечерняя свежесть,
От смородины чай
чуть синь.
Лепестки разорвавшейся розы…
И закат между штор с гардин.
Пишет (на экране где была Дама появляется текст):
Лоск ваших грёз…
Две туфельки, паркет…
Летящий аромат,
Пылающий жакет…
Строжайший жест:
Включённый микрофон.
Всё кончилось.
Всё собрано. И вновь?!
Как балуете вы
скупой мир протоколов,
Как балуется мир
жемчужин васильковых.
Утро. Автор там же, после ночной тьмы:
Мне скучно в июле,
А надо ль «в»?
Мне скучно!
Вот только…
Шалунья
Проснётся, и глазки раздвинут реснички,
И скажут:
Мне скучно в июле
А надо ль «в»?
В такую жару весёлый жанр – жажда!
Свежа.
Росинка с бокала.
Губа подхватила росинку.
Свежа ещё роза.
Жанр роза?
Жанр лотос?
Вспорхнула синица:
Жанр – птица?
А надо ль…
Взгляд на Даму:
Из тумана выплывают
Ветви ваших рук,
Оставляя в поцелуе
Свежесть алых губ.
Голос нежный мысли будит
О прожитом дне…
Птицы звонкие смеются
На твоём лице.
И зачем ты снова входишь
В комнату мою,
Взглядом смелым разжигая
Новую зарю.
***
8. Август
Дама в студии:
Вернулась в город с острова Елены.
Монтирую сюжет. Нет музыки…
Наполеоны, Робинзон…
И двадцать первый век врывается в мой город
с пустого острова:
Здесь будет мост и небоскрёбы…
И камеры, пишущие музыку новой жизни…
Над морем порт и вечнозелёный остров.
Русский остров.
Немножко моря:
(В студию врывается песня)
Море это рисунок волн,
Море рисует бездна,
Бездна серым карандашом –
В море безжалостна бездна.
(На фоне приглушённой песни)
Опять появляешься ты, проказник!
(на экране продюсер певицы)
Всё, на сегодня – конец!
Чёрный квадрат – привет от Малевича!
(но песня продолжается)
Море – это рисунок волн.
В них отражается небо.
Небо играет с бездной морской.
Небо играет нежно.
Море – это рисунок волн.
С волн срывается пена.
Пена, срываясь со стона, шипит.
Пена под солнцем бела.
Море – это рисунок волн.
Волны бегут рядом.
Волны мягко ласкают песок,
Жёстко бьют скалы
И мечутся в гротах.
Есть у моря душа.
Душа разрывает звуки.
Говорят, что море волнует Луна…
Но видят, как море волнует ветер.
Поэт у экрана (рядом с Автором):
Какие стройные берёзки,
Какие светлые осинки…
И волосы косою вьются
У моей светлой, моей милой.
У неё фиалкою косынка стянута…
И губы ласкают слово,
И я спешу к ней снова – услышать слово!
Автор:
Ты научилась ходить по джунглям,
Не обжигая прохожих взглядом:
С ресниц срывает снежинки ветер,
Не дав в слезинки снежкам растаять.
В тебе какое-то зреет чудо,
И чувства все превращая в стражей,
Ты охраняешь росток чудесный,
Порой безмерно над ним страдая.
В тебе давно распласталось лето
И, расплетая косые пряди,
Чуть-чуть грустишь о бескрайней ниве, о…
Воле птицы, озёрной глади.
Чуть-чуть робея, уходишь в грёзы…
Дожди косые, от ветра – слёзы.
Начался август, не будет лета…
Проснулась – солнышко…
В ресничках небо.
***
Эпилог
Автор:
Лучиста царственность зари
Над лёгким ароматом луга –
Ресниц унылые дворы
Не омрачат дары супруга –
Короной вспыхнувших очей
Оценишь зрелость поля злака,
И отпечатаешь из злата
Своё подобие. Владей…
И царствуй на здоровье:
Буди поутру петухов,
Готовь к восходу мужиков,
Воспламеняй свои ресницы,
Дари чудесное тепло
И знай – подобие твоё,
Хоть и печатают, – не снится,
Оно и рядом не лежит…
Оно звездой ночной манит
Ребёнка, праздного гуляку,
Астронома и всех,
Кто рано утром ни встаёт,
И кто с волнением не ждёт,
Когда свои раскроешь очи
И осветишь в прекрасный миг
По-новому застывший мир.