Свет в палатке полевого апотекариона был приглушен. На столе под лампой лежал обнаженный астартес и двое сервиторов склонились над его правой рукой, быстро и точно орудия своими устрашающими инструментами. Апотекарий Алинос Тил стоял рядом, сложив руки на груди и наблюдал. Рана не смертельная, но руку спасти не удастся — плазменное оружие ксеносов пробило броню и выжгло плоть до самых костей.
— Ничего, брат Валлион, продолжишь службу с протезом.
Раненый астартес повернул голову и посмотрел на апотекария.
— Я был глуп и самонадеян, — сказал он. — Это моя вина.
— Пожалуй, — согласился Алинос. — Но кто мог знать, что эти ксеносы способны на такие фокусы? Будет чем похвастаться, если попадешь в Караул Смерти.
Раненый слабо улыбнулся. Сервиторы закончили ампутацию и заключили окровавленный обрубок руки космодесантника в защитный кожух. Теперь оставалось только установить воину протез — полноценную аугментированную руку, с которой он сможет держать меч или болтер и сражаться не хуже, чем раньше. Алинос не хотел делать операцию здесь и собирался отправить сержанта Валлиона обратно на Пылающий Клык, и тот, конечно, будет не в восторге. Алинос понимал стыд, который жжет воина изнутри, ведь именно он упустил геносемя, которое было почти у них в руках. И почему? Из-за собственной самоуверенности и безрассудства. Однако в таких вопросах ему не мог перечить даже капитан роты, и сержант отправится на корабль.
— Я не оставлю тебя на планете, брат Валлион, — сказал апотекарий.
Сержант сел на операционном столе и придирчиво осмотрел то, что осталось от его правой руки. Увиденное ему не понравилось, и он со злостью мотнул головой.
— Я знаю, что не оставишь, апотекарий. Сейчас я лишь обуза.
— Громовой Ястреб на стартовой площадке. Твоя броня и оружие уже на борту.
Сержант кивнул, быстро натянул рясу и вышел, не сказав более ни слова. Апотекарий посмотрел ему вслед и, достав планшет, принялся изучать доступные в реликвариуме Пылающего Клыка протезы рук. Валлион молод и горяч, но это воин с великим талантом, который всего за три десятка лет уже успел дослужиться до сержанта — такое под силу не каждому. А ошибки бывают у всех, молодому астартес, можно сказать, даже повезло. В любом случае его долг, как апотекария, был в том, чтобы Валлион даже после потери руки мог нести смерть и забвение врагам Императора не хуже, чем раньше.
Когда в палатку вошли капитан Катус и капитан Таус, апотекарий уже закончил с выбором протеза и занимался проверкой и настройкой медицинского оборудования своей брони. Чутье старого, закаленного в боях, воина подсказывало ему, что, совсем скоро, он лично примет участие в бою, и им невольно овладевало радостное нетерпение. Слишком уж он засиделся в тылу, наблюдая за ростом последней партии неофитов, слишком долго не чувствовал в руках отдачи болтера и не испытывал удовлетворения при виде поверженного врага.
— Брат-апотекарий, — поприветствовал его капитан Катус.
— Братья-офицеры, — сказал Алинос, оторвавшись от своего занятия. — Чем обязан?
— Ты знаешь, — ответил Катус. — Мы хотели проведать сержанта Валлиона.
— Вы опоздали, он уже должен быть на полпути к Пылающему Клыку, — пожал плечами апотекарий. — Брат Валлион винит во всем себя.
— Любой бы стал винить себя на его месте, — сказал капитан Таус. — Но теперь мы знаем, что планета заражена ксеносами. Очень опасными ксеносами. Ты уже исследовал трупы, апотекарий?
Алинос кивнул.
— Хилые твари, похожи на зверей, но в телах множество аугментов и пользуются неплохим оружием. Очень мощным, но не скорострельным, насколько я могу судить по ранам брата Валлиона. Тот ксенос, что управлял шагоходом, похоже, был подключен к довольно сложному нейро-интерфейсу, но мельта-бомба настолько повредила машину, что сказать конкретнее не могу. Действительно крайне опасны.
— И совершенно непонятно, откуда они тут взялись и как связаны с похищением геносемени, — сказал Катус.
— Предатели кхорниты через посредников продали украденное геносемя ксеносам, — пробормотал Таус. — Звучит как бред, по-моему.
— Но мы имеем то, что имеем, — ответил Катус.
— Что, если еретики уже осквернили его? — продолжал Таус. — Что, если его уже осквернили ксеносы?
— Тогда нам все равно необходимо уничтожить ксеноугрозу у самых границ человеческого пространства.
— Если мне будет позволено сказать, — вмешался апотекарий. — Ксеноугрозой могут заняться полки Астра Милитарум, а нам следовало бы подумать о выживании ордена. Сейчас мы не можем позволить себе полномасштабную войну. Без запасов геносемени, если мы потеряем здесь пятьдесят боевых братьев, на восстановление сил уйдут десятилетия, если потеряем роту — века.
— Апотекарий прав, — сказал Таус. — Ты знаешь, какие потери мы понесли в последней войне с друкхари, пятнадцать лет назад. И больше половины наших сил все ещё на пути к осажденной Кадии, где битва обещает быть безжалостной. Без геносемени нас ждет скорая гибель.
— Ты не хуже моего понимаешь, что такое имперская бюрократия, друг. Нам сильно повезет, если Имперская Гвардия окажется здесь года через два.
— А вот тут ты ошибаешься, капитан Катус, — неожиданно рассмеялся Таус. — Неужели ты и правда забыл, что случилось на Риккии?
Лишь на мгновение Катус задумался, а потом его лицо посветлело. Тогда, пятнадцать лет назад, друкхари устроили на мирной и процветающей Риккии большую охоту, и Огненные Волки - единственные, кто откликнулся на призыв о помощи вовремя - лишь ценой тяжёлых потерь смогли переломить ход сражения, позволив силам планетарной обороны и полкам Риккийских Гренадёров отбросить ксеносов и в течении нескольких недель изгнать их с планеты. Миллионы имперских граждан были спасены от кошмарной участи, когда братья первой роты внезапной атакой разгромили ксеносов, охраняющих лагеря с пленными жителями планеты. В том бою магистр ордена лично тяжело ранил архонта. Это была славная победа. Риккия обязана им всем.
— Кажется, пришло время взыскать долги.
***
Имперский линейный крейсер Последнее Милосердие вышел из варп-пространства на высокой орбите Фитала, всего лишь в десятке тысяч миль от одного из двух безжизненных спутников. Едва вокруг него утихли возмущения реальности, двигатели громадного корабля ожили, засветившись ослепляюще-синим плазменным пламенем, и он устремился к зависшему вдалеке Пылающему Клыку.
Боевая баржа ордена Огненных Волков уже третью неделю лежала на низкой орбите Фитала, окружив мир сетью спутников и патрульных перехватчиков, готовая в любой миг броситься в погоню за любым кораблем, пытающимся покинуть планету. Все это время ее макро-орудия и лэнс-излучатели продолжали вести непрерывный огонь по миру внизу. Тактика ковровой бомбардировки уже принесла результаты — густые джунгли Фитала охватили континентального масштаба пожары, прекрасно различимые из космоса. Вспышки разрывов там, куда попадали снаряды и лучи излучателей, расцветали крохотными яркими точками на ярко зеленой поверхности планеты, длинные алые линии пожаров тянулись замысловатой цепочкой, оставляя за собой колоссальные шлейфы дыма и почерневший обожженный ландшафт.
Капитан Талистрос сидела в своем командном троне на мостике Пылающего Клыка и следила за ауспексами наведения. Они не знали, где скрывается противник, поэтому ковровая бомбардировка поверхности казалась хорошим способом выкурить его из укрытия. Впрочем, силами лишь одного корабля, пусть даже такого могучего как Пылающий Клык, достичь ощутимых результатов за разумный срок было не легко. Больше половины всей поверхности мира занимал громадный океан, а вся суша представляла из себя один крупный континент и великое множество островов. За все три недели непрестанных бомбардировок боевая баржа успела выжечь очищающим пламенем лишь четверть этого большого континента, а меж тем боезапас макро-орудий уже начал иссекать. Что будет, если им придется вступать в сражение до того, как корабль доберётся до крепости-монастыря, для пополнения припасов?
Теперь, однако, к ним наконец пришла подмога. Талистрос помнила этот корабль, хотя, когда она видела его в последний раз, она была ещё совсем молодым офицером и мнила себя капитаном Клыка лишь в честолюбивых мечтах. Да, славное сражение они провели тогда бок о бок с Последним Милосердием. Талистрос вспомнилось ощущение, которое она, тогда ещё координатор батарейного огня, испытала, наблюдая в ауспекс, как корабль мерзких ксеносов друкхари исчезает во вспышке ослепительного света, не выдержав совместного обстрела орудий двух имперских гигантов.
— Капитан, — раздался ровный механический голос технопровидца оператора сенкториума. — Поступил запрос пикт-связи с поверхности.
— Подключай.
Данные с ауспексов наведения, плавающие перед глазами Талистрос, сменились на сотканное из бледно-синего света лицо капитана Катуса.
— Наш план сработал, Талистрос, — начал астартес без всяких предисловий. — Ксеносы перешли в наступление на наши позиции. Прекращайте обстрел и распорядитесь об обеспечении воздушной поддержки. Я хочу, чтобы ещё пять тактических отделений третьей роты были готовы к высадке в десантных капсулах в течении часа.
— Повинуюсь, господин, — ответила Талистрос, ее пальцы уже заскользили по панели когитатора, встроенного в командный трон, отдавая необходимые распоряжения и принимая отчеты от экипажа и машинного духа корабля. — Пять Громовых Ястребов готовы к вылету немедленно, еще четыре будут готовы через пол часа.
— Прекрасно, пусть отправляются к нашим позициям. Как дела у наших подкреплений?
— Последнее Милосердие прибыло и держит курс на сближение, господин. Однако, они ещё не выходили на связь.
— Сделайте так, чтобы высадка их сил произошла сегодня. Ксеносы отправили в бой все, что у них есть. Напомните генералу, чем они нам обязаны. Пакет тактической информации уже отправлен. За Императора!
Капитан Катус отключился. Талистрос не могла не заметить той свирепой радости, которая читалась в лице и голосе космодесантника. Она и сама сейчас испытывала нечто подобное, но быстро подавила эти эмоции — что хорошо для Ангела Смерти, сражающегося на передовой, клинком и болтером, то вредно для старшего офицера космического корабля, которому нужны ясный разум и холодный расчет. И все же она была рада, что битва наконец началась.
***
— Валлион, осторожно!
Сержант мгновенно прыгнул в сторону и спустя долю секунды в то место где он стоял ударил мощный плазменный заряд. Астартес обдало жаром, который он почувствовал авточувствами брони, клочьями земли и камней. Укрывшись за бруствером своей позиции, он вытащил последнюю фрак-гранату и не глядя метнул её в сторону противника. Раздался взрыв и несколько автоматонов противника разлетелось на куски.
— Меткие гады, — крикнул брат-опустошитель через динамик брони, продолжая извергать вниз по склону шквал огня из тяжелого болтера.
Ксеносы наступали на высоту, где закрепились астартес, с яростью, упорством и огневой мощью, которые могли бы обратить в бегство даже самых стойких из смертных. Но космодесантники непреклонно держали позицию, не думая сдавать и пяди земли, ожидая момента, когда можно будет самим перейти в контратаку.
Трусливые твари использовали огромное количество автоматонов и своих круглых трехлапых шагоходов, вооруженных тяжелыми энергетическими орудиями. Автоматоны не имели конечностей и были похожи на катящиеся диски из тёмного металла, с легким вооружением, установленным по бокам. Они валили вперёд, подобно тому, как в ордах еретиков бесчисленные толпы смертных культистов бежали на встречу ураганному обстрелу, заставляя противника тратить боеприпасы и время, прежде чем в бой вступят настоящие воины. Тем временем шагоходы и сами ксеносы, прикрытые маломощными, но массовыми силовыми полями залегали на удобных позициях, обрушивая на астартес ливень плазменного огня.
Валлион ждал удобного момента для атаки своего штурмового отделения, но его все не было — совершать прыжковую атаку сквозь такой плотный обстрел было самоубийством. Если бы что-то заставило умолкнуть эти орудия хоть на несколько секунд!
Все его отделение могло лишь отстреливаться из своих болт пистолетов, и, хотя огонь космодесантников точен и смертелен, от их одиночных болтов было мало толку. Братья из тактических отделений и опустошители прекрасно справились бы со сдерживанием атакующих и без них. Его штурмовики теряли тактическую инициативу, не имея возможности начать ближний бой с тяжёлой техникой ксеносов.
Наконец он услышал звук, которого так ждал, звук, который ни с чем невозможно спутать даже посреди хаоса битвы. Рев двигателей Громовых Ястребов возвестил об их появлении за несколько секунд до того, как пять могучих машин вырвались из низко опустившихся облаков и обрушили на ксеносов шквал огня из всех орудий.
Тяжёлые болтеры, ракеты и турболазеры превратили позиции врага в кромешный огненный ад. В воздух поднялись тучи пыли, земли и обломков. И непрерывный обстрел на какое-то время стих. Этого было достаточно.
— Штурмовое отделение, в атаку! — скомандовал Валлион, подняв вверх свой силовой топор. — Уничтожить технику противника! За Императора!
Штурмовики взмыли в воздух с оглушительным ревом прыжковых ранцев. Мгновения, на которое они зависли в высшей точке прыжка, хватило Валлиону, чтобы оценить обстановку и выбрать цели. Залп Громовых Ястребов сильно потрепал ксеносов: из трёх десятков шагоходов в строю осталось чуть больше половины, между дымящихся остовов виднелись десятки истерзанных и разорванных на куски тел. Похоже было, что силовые поля ксеносов было сходны с таковыми у Имперских Рыцарей — их нужно было направлять в сторону атаки. Поэтому неожиданный огонь с небес причинил огромный урон порядкам чужаков. Однако, эти твари вряд ли повторят свою ошибку.
— Шагоходы — первыми! — крикнул Валлион направлясь вниз и активируя силовой топор.
Он приземлился прямо на один из них, таранным ударом керамитовых сабатонов опрокинув машину навзничь. Нелепо взмахнув гибкими конечностями, она рухнула на землю, придавив собой пару нерасторопных ксеносов, и Валлион обрушил силовой топор на кабину пилота, глубоко погрузив оружие во чрево вражеской машины.
Через мгновение он прыгнул снова, легко выдернув топор из дергающегося в механических конвульсиях шагохода, и бросился на следующего, уклоняясь от выстрелов оправившихся от шока ксеносов и помогая себе короткими толчками двигателей прыжкового ранца.
Он двигался со смертоносной скоростью, не оставляя врагу ни единого шанса задеть его и обрушивая на ксеносов ярость Императора болт-пистолетом и силовым топором. Астартес почти летел, у самой земли, адреналин и боевые стимуляторы, впрыснутые в кровь системами брони, как будто замедлили для него время, позволяя разить всякого врага, оказавшегося рядом. Когда, наконец, он преодолел пятнадцать метров до следующего шагохода, на его пути осталась дюжина разрубленных и разорванных болтами ксеносов.
Шагоход выпустил в астартес плазменный заряд, способный расплавить гвардейскую Химеру. Валлион взмыл на несколько метров вверх, уклоняясь, и одним импульсом прыжкового ранца бросил себя на вражескую машину. Астартес был лишь немногим ниже и почти таким же массивным, как шагоход, поэтому он ударил кулаком, опрокинув машину в сторону, и одним взмахом топора отсек ей сразу две гибких ноги.
Шагоход рухнул на землю, все ещё пытаясь направить орудия на врага, но Валлион разрубил корпус машины вместе с пилотом, успев подумать, что протез руки работает просто прекрасно — он даже на какое-то мгновение забыл, что орудует не собственной рукой, а лишь весьма совершенным творением техноадептов ордена.
Остальные братья отделения сражались столь же яростно и умело. Тяжелая техника ксеносов гибла одна за другой и остальные братья ордена, видя, что атака противника начинает захлебываться, ринулись вперёд, осыпая ксеносов ураганным обстрелом из болтеров и плазменных винтовок.
Ксеносы дрогнули. Штурмовики Валлиона ещё добивали последних противников, когда войска чужаков, разом принялись отступать. Следовало отдать им должное, панического бегства не было, ксеносы попытались отойти организованно, избегая лишних потерь и организовывая своевременное прикрытие. Они явно рассчитывали раздавить укрепрайон космодесантников с наскока, бросив на них тяжелую технику и орду автоматонов, поэтому второй эшелон атакующих был совсем мал и едва ли мог на долго задержать натиск полуроты астартес. Космодесантники быстро захватили позиции ксеносов и остановились, ведя огонь по отступающим, но не преследуя их — приказ капитана Катуса был четким: перегруппироваться и держать позицию.
Громовые Ястребы пошли на второй заход, когда потрепанные войска ксеносов уже почти скрылись среди посеченного обстрелом крупного участка зарослей, чудом уцелевшего в бушующих пожарах. Вновь их тяжёлые орудия и ракеты загрохотали, снимая кровавую жатву с врагов Императора, но густые джунгли давали относительную защиту, и чужаки продолжали отступать.
Валлион не понимал, почему они не следуют в погоню за врагом, чтобы окончательно уничтожить его, но не спорил с приказом. Он перезарядил болт-пистолет, вставил новую энергоячейку в силовой топор и собрал вокруг себя отделение.
Никто из его солдат не пострадал, только у брата Линора был помят и оплавлен правый наплечник — плазменный заряд прошёл в сантиметрах, чудом не задев двигатель прыжкового ранца за его спиной.
— Почему мы не преследуем ксеномразь, сержант? — спросил Линор. — Их нужно уничтожить!
— Ты слышал приказ, — ответил Валлион. — Думаю, капитан хочет дать им уйти, чтобы они привели нас к своему логову, что я считаю хорошей идеей. Твоя броня исправна?
— Работает лучше, чем выглядит.
К ним подошел апотекарий Алинос. Его броня была покрыта сажей и в нескольких местах керамит был смят и расколот.
— Раненые есть? — спросил он.
Валлион заметил свежую кровь на его Корнифексе.
— Мы целы, — ответил сержант и кивнул на окровавленное орудие ремесла апотекария. — Кто-то из братьев пал?
— Мурий, Троллон и Фисс, — мрачно ответил Алинос. — Да хранит Император их души.
— Мы вновь сразимся вместе в конце времён, — не сговариваясь хором ответили воины отделения и подняли вверх оружие, в знак уважения к павшим.
— Как твоя новая рука, Валлион? — спросил апотекарий после некоторого молчания.
— Прекрасно. В этом бою она меня не подвела.
— Не подведет и в следующем, — кивнул Алинос и отправился дальше.
Позади них из облаков появился ещё один Громовой Ястреб. Он приземлился на полуразрушенную посадочную площадку, и из его чрева появились два десятка сервиторов, несущих ящики с боеприпасами и оружием в стальных манипуляторах. Валлион посмотрел на верный болт-пистолет и подумал, что, пожалуй, ему пригодится что-нибудь помощнее.
Оставив братьев на новых позициях, он зашагал к Громовому Ястребу через усеянный обломками и трупами склон холма.
***
Прошло уже двенадцать стандартных часов, а день все никак не хотел заканчиваться. Капитан Катус подумал, что такое медленное вращение планеты было необычным явлением, для подобного мира с двумя крупными с путниками. Впрочем, специалистом он не являлся, да и были дела поважнее.
Капитан склонился над гололитическим дисплеем командного модуля, наблюдая, как войска ксеносов отступают все дальше через участок уцелевших джунглей, рассеиваясь на несколько крупных групп и стремясь добраться до гор, высившихся в сотне километров южнее. Громовые Ястребы преследовали их постоянно, а тактические отделения, высаженные в местах предполагаемого маршрута противника, уже подготовили смертельные ловушки. Часть противника уже вот-вот должна угодить прямиком в них. Но все это было лишь отвлекающим маневром.
— Ты уверен, что твой план сработает? — спросил Таус, стоящий рядом.
Его рота продолжала оставаться в резерве, готовая по первому приказу высадиться на планету в течение считанных минут. Все было рассчитано точно, оставалось заставить врага следовать их плану.
— Уверен, — ответил Катус. — У нас нет ни времени, ни сил прочесывать весь континент в поисках их логова. Ты видел атаку — рассчитывали разметать нас одним ударом. Они нас не боятся, слишком мало о нас знают. Однако порядок их действий и дисциплина говорит о высоком уровне организации.
— Именно, — подтвердил Таус. — Значит, их командование сделает все, чтобы не выдать местоположения своей базы, а солдаты сделают все, чтобы выполнить приказ.
— Поэтому мы должны сломить их боевой дух. Не перебить всех до единого, а сделать так, чтобы они в панике бросились к мнимому спасению. Не ослаблять натиска, но и не доводить дело до конца.
— Ты строишь свои планы на зыбком фундаменте, — покачал головой капитан второй роты.
— Если они не до конца понимают, с кем они имеют дело, этим необходимо воспользоваться. Мы не знаем, каковы их силы, поэтому нам требуется любое тактическое преимущество. Считай это разведкой боем. И мы уже делали нечто подобное на Анританусе.
— Я помню. И тогда это сработало. Милостью Императора сработает и в этот раз.
Катус не ответил. Все его мысли были заняты масштабной картиной, разворачивающейся на дисплее перед ним. Он был так увлечен, что даже не сразу заметил, как в командном пункте появился капеллан Итилос. Его чёрная броня, украшенная множеством печатей чистоты и символов веры, и шлем-череп резко контрастировали с серебристо-алыми цветами прочих Огненных Волков. Крозиус Арканум в его руке был окрашен голубоватой кровью ксеносов — видимо капеллан продолжал сражаться им даже когда в оружии иссякли ячейки силового поля.
— Славная битва, — объявил капеллан.
— Она ещё не закончена, — ответил Таус.
— Не закончится, пока мы не очистим этот мир от мерзких чужаков, — подтвердил Итилос. — Эта планета может стать хорошим домом для миллионов истинно-верующих.
— И она станет, брат Итилос, — сказал Катус. — Но сначала мы вернем наше геносемя.
— К нам прибыла подмога, — сказал Таус капеллану. — Риккийские Гренадеры и крейсер Последнее Милосердие. Генерал-губернатор Митринор Дир верен своему слову.
— Воины Риккии — хорошие солдаты, — с удовлетворением отметил Итилос. — Для смертных. Значит, мы сможем начать полномасштабную зачистку планеты и сосредоточим силы для ударов по основным направлениям. Пока все складывается удачно.
— Не будем радоваться прежде времени, — сказал Катус. — Мы слишком мало знаем об этих ксеносах. В этом субсекторе их называют чатти, однако какой-то ещё информации крайне мало. Эта ксенораса невероятно скрытна и старается ни при каких обстоятельствах не идти на контакт с человечеством. Случаи появления в Империуме их технологий крайне редки. Эта операция — едва ли не первый случай прямой конфронтации наших видов, по крайней мере, так говорят записи.
— Теперь они все же вступают с людьми в контакт, по крайней мере, с этими контрабандистами, — сказал Таус. — И неизвестно с кем ещё.
— Что-то могло заставить их изменить политику, — сказал Итилос. — Понадобилось же им зачем-то наше геносемя.
— И мне не приносят удовольствия мысли о том, зачем именно оно могло понадобиться настолько технологически продвинутым ксеносам, — пробормотал Катус. — Брат Итилос, тогда на Клыке ты говорил мне, что наши братья потеряли часть веры. Здесь мы рискуем потерять куда больше.
Его прервал запрос связи с корабля.
— Капитан, — сказала Талистрос. — Крейсер Последнее Милосердие готов начать высадку немедленно. Тактическая информация обновляется.
— Отлично, Талистрос, — ответил Катус. — Пусть на ксеносов обрушится Молот Императора.
Он ещё раз взглянул на гололитический дисплей с картой, потом повернулся к Таусу и Итилосу.
— Началось, братья. Нам следует распорядиться о точках высадки и порядке эшелонирования.