8 Студенты
Док Харрисон заезжал редко, но заезжал, обычно, после лекций и дежурства на скорой помощи. Студенты могли подрабатывать на полставки, но часто приходилось подменять. Анекдот, почему медики не могут работать на одну или две ставки, а работают на полторы, был актуален и сейчас. «На ставку есть нечего, а на две – некогда». Док тянул пиво, слушал классику и молчал. Пришел сияющий смущенный Элвис, ребята удивленно переглянулись.
- Что-то произошло, Элик? Что-то хорошее?
Он плюхнулся на диван, обнял Дока, тот поделился пивом.
- Еду я домой, уступил барышне место, а она в благодарность расстегнула пуговку и руки свела вместе. Я смотрю сверху в ложбинку меж грудей, улыбаюсь дурак-дураком и краснею. И она, чувствую, улыбается, все понимает. Вышли из метро вместе, в глаза друг другу посмотрели, вот я и пошел за ней, как на привязи.
- Что? Даже телефончик дала?
- Какой телефончик?! Она замужем, оказывается…
- Так что…
- Что ж ты так светишься, как медный самовар? И впрямь дурак!
Миха покачал головой, рассмеялся.
- Так она просто дала, Элик невинности лишился, мужиком стал, что вам еще объяснять?
- Серьезно?! – Восхитились все, - Эл, правда? Все получилось? Ну, с почином, брат, поздравляем! Не робей! Понравилось?
- Супер! Как-то само собой получилось, только быстро, без прелюдий, как в книжках расписано. Умная порядочная женщина… она мой номер взяла.
- Осторожная, что радует, - добавил Док, - кто-нибудь меня отвезет, устал я что-то, сегодня снова в ночь, а утром лекции. Бай!
Кто-нибудь отвозил, конечно. В этот раз повез Ванечка, сосед Михи по комнате, но с другого факультета, книжками его папы мы зачитывались в детстве…
Миха сменил диск, поставил Вагнера «Полет валькирий», отнял у Элвиса бутылку.
- Хватит, не увлекайся, на карьеры не поедем.
- Значит, верни, мне так хорошо, и там всего-то пару глотков.
- Смотри, Эл, я чайник ставлю, икры вчера обожрался у девок и то не пью.
- Где такие водятся, - я искренне удивился.
- Где-где, в общаге, дочки камчатских магнатов, им икру ведерками присылают с оказией.
- А разве им папочки квартиру снять не могут?
- А зачем? Где еще такой разврат устроить можно? Одни парни кругом, вот и трахают всех, даже Ванечку совратили, хоть он у нас и маленький совсем, росточком не вышел. Да и подкормиться всегда полезно.
- Так просто? Я в шоке.
- Братец Грин, послушай, нельзя, присунув раз, бежать жениться. Девкам тоже гормоны в голову бьют, они тоже люди, им тоже хочется. Охота есть охота. Как это ты позволил Тайке заявиться с барахлом, ключи сразу доверил? Совсем ку-ку на мужском долге. И Джин твой мутный какой-то, а про автосервис тебе лучше вообще не знать.
Миха иногда переходил на менторский тон, но толковал по делу. Иногда.
- Тайка мне такой подарок решила сделать на день рождения, а предки сказали, что я старый для нее, мама так и припухла, как ее ребенок может быть «старым», если она сама молодая… Мих, я не понял, у тебя вроде есть ушастая модель. И давно ведь уже.
- И что? Люблю я женщин, не могу отказать им в удовольствии. И Ушастик меня всем устраивает, даже тем, что она лесбиянка и сексуальная маньячка. Раскрепощенная личность, однако. Это ее не устраивает мой бездомный статус. Но ничего, скоро наберу группу салаг и буду обучать на карьерах, раскручусь. Эх, надо моего друга с гражданки в МАИ перетянуть, он вам покажет мастер-класс Дон Жуана, ну вот все что движется, мимо не пропустит. Экие вы целомудренные собрались, как из кадетского питомника.
Одноклассники брезгливо переглянулись. Это не наш стиль, подумал каждый про себя, и сменили тему. Что там в автосервисе творится меня не интересовало, я туда не собирался. Джин иногда что-то объяснял матерно, меня это коробило, а там на другом языке и не говорили.
Вернулся Ванечка на мотике, захватил плюшек в студенческой столовой, мы пили горький чай без конфет и сахара, и я вдруг догадался, что это вся еда у ребят на сегодня, не ждут их бабушки и мамы к обеду, не напоминают, как маленьким, чтобы руки помыли. Я вернул булку в пакет, пошел и вымыл руки. Есть не хотелось вовсе, хоть дело было к ужину. Я еще по привычке помнил детское расписание.
После института Ванечка преподавал математику в каком-то ВУЗе, взял ипотеку, Элвис почти продал ему свою ласточку, последние годы они часто вместе ездили на юга, на моря. Ванечка укатил к старикам в Краснодар на зимние праздники. Долгая дорога была без происшествий. Решил вечерком прокатиться по родному городу, вылетел на встречку, но не рассчитал обгон. Не успел. Месяц он был в искусственной коме после трепанации черепа, год восстанавливался, учили есть, глотать. Он даже начал ходить, увидев разбитую машину во дворе, закрыл лицо руками, что-то замычал. Папа сдал ее в металлолом, хотя дело об аварии еще не было закрыто, экспертизы на списание тоже, автомобиль числился на Элвисе, деньги Ванечка не успел отдать, а как раз за ними и поехал к предкам. Миха с Элвисом навещали его, по дороге к морю, они часто вдвоем отправлялись в дальние путешествия на своих «харлеях». Ванечка не стал «овощем», но звали они его теперь безголовым, потому что он ничего не помнил, не узнавал. Ему казалось, что он все еще учится в МАИ, сидел за столом во дворе и решал дифференциальные уравнения. Иногда он набирал номера телефонов и молчал. Цифры он помнил, а людей нет.
Миха исполнил свое обещание, иногда мы ездили посмотреть на его тренировки с мальцами. Он сам с четырех лет занимался картингом, видимо, в Академгородке Новосибирска обучение шло по высшему разряду. Только после смерти легендарного деда семья вернулась в московские квартиры, разбежалась, любимая бабушка уехала в Жуковский, в свой город юности. На новом мотике ему было проще навещать ее, чтобы помочь по хозяйству. И своего вертолетчика Миха перетащил к нам, на моем дне рождения чернявый строил глазке даже моей мамке. Мы, конечно, упились, но мне не показалось. Завалив пару зачетов, перекинув хвосты на осень, мы укатили в Абхазию. У него были армянские корни, вероятно по маме, папа мотался по гарнизонам и, как военный пенсионер, выбил себе квартиру в Жулебино. Мы упивались дешевым вином, ужинали в ресторанах, я даже искупался с паспортом в кармане. Деньги кончились, слетали в Симферополь за переводом, переночевав на пляже. Он один из всех пошел в гражданскую авиацию, к сорока годам флайт-менеджер был совершенно белым, моя мама в шестьдесят не такая седая, серебристая. Он занимался подготовкой рейса, от умения анализировать ситуацию и принимать оптимальное решение зависит жизнь… После моего биржевого краха мы встречали с ним новый год в сауне с девочками, жена-армянка терпеливо ждала нас с завтраком и детьми, но я зашел лишь за вещами. Уехал, так меня еще никто не крыл. Я понял, что у меня нет друга.
30-31.12.20