ДИРИЖЁРСКАЯ ПАЛОЧКА ДЛЯ МЫШОНКА (5+)
Глава 12. Указы нового Короля.
Горелая овсянка и Кривой Коготок
Проснулись в это время и в Мышином Королевском дворце.
– Корона! Где корона?! – Король Длинный Хвост испуганно схватился за голову, к которой на ночь привязал корону верёвочкой, чтобы та случайно не свалилась.
– На месте! – обрадовался он. – Думаю, придворные кланялись мне, когда я спал, ведь я был в короне! Да, я настоящий Король, представитель древнейшего, самого длиннохвостого рода в нашем городе! – Он любовно погладил кончик своего невероятно длинного хвоста. – Не то, что эта безродная Королева Доброе Сердце. Подумаешь… Доброе Сердце… Какая разница, какое оно, это сердце? Кто его видит, ведь оно где-то в глубине. А вот хвост – это совсем, совсем другое дело!
Самодовольно улыбнувшись, он позвонил в колокольчик.
Однако на зов никто явился. Он позвонил громче, но результат был тот же.
– Что такое?! Где придворные? Они должны помочь мне одеться. И мой хвост требует королевского ухода!
Король зло затопал, но и это не помогло.
Кое-как подвязав жёлтым бантом хвост и накинув на плечи мантию, он отправился к камер-фрейлине выяснить, что всё это значит.
Та вновь прихорашивалась перед зеркалом – расправляла многочисленные оборочки своего камерфрейлинского жёлто-синего платья:
– Ах, как я всё же великолепна! Да, да! Теперь я не простая ключница, а камер-фрейлина Мышиного Королевского дворца. Самая главная фрейлина, начальница всех фрейлин, этих глупых придворных дам! Будто ею и родилась, вот что значит порода – особая длинноносая порода! – С восхищением глядя на своё отражение, она горделиво вздёрнула длиннющий нос. – Наконец эти бездельницы будут ко мне почтительны, а то свои крохотные носы передо мной задирали.
Справедливости ради нужно сказать, что фрейлины всегда, даже когда Длинный нос была просто ключницей, были с ней очень любезны, при встрече справлялись о её настроении и желали хорошего дня, но обычно она только фыркала им в ответ.
– Ну, хватит перед зеркалом вертеться, не для этого я назначил тебя камер-фрейлиной! Лучше скажи, почему во дворце непорядок? Я, великий Король, – он горделиво выпятил грудь, – проснулся, но никто из придворных не явился одеть меня, пришлось самому. Даже жёлтый бант подвязывать! Где ж это видано?!
– Хм… хм… – озаботилась камер-фрейлина Длинный Нос. – Помилуй братец, во дворце у нас только фрейлины, других придворных никогда и не было. Королеве Доброе Сердце они обязаны были помогать одеваться, но она сама с этим прекрасно справлялась… Однако, братец, ты не Королева, а Король… Хм… Хм… Придворным дамам как-то неловко, сам посуди… – Она в недоумении развела лапками. – А Василич с поварятами ушли ещё вчера, мы сами этого хотели. Так что придётся заново учиться одеваться самостоятельно. Ведь умел же ты это делать, – кстати, и жёлтый бант подвязывать, – ещё вчера утром!
– Вчера утром я ещё не был Королём! – взвизгнул взбешённый Длинный Хвост. – Так вот! С завтрашнего утра одевать меня и подвязывать жёлтым бантом мой великолепный королевский хвост будут королевские гвардейцы, которые стоят на карауле у дворца!
– Хм… Хм… если, конечно, они согласятся, ведь они обучены вовсе не этому!
– Молчать! Не спорить с самим Королём! И чтобы больше не смела называть меня братцем! И для тебя я Король!
– Хорошо, ваше величество! – поклонилась Длинный Нос, а сама от обиды чуть не заплакала: «Так-то ты благодаришь за то, что это я, по сути, сделала тебя Королём».
– Почему до сих пор не накрыт стол для королевского завтрака?! – громче прежнего рявкнул Длинный Хвост, входя в королевскую столовую.
– О, ваше величество, ваша племянница Кривой Коготок, которая теперь за Василича, не обучена поварскому искусству, поэтому утренний пирог у неё сгорел, но она не растерялась и варит для вас овсяную кашу, скоро она будет готова.
– Ты же знаешь, овсянку я с детства терпеть не могу, пусть приготовит кисель из отрубей!
– Кривой Коготок кисель варить совсем не умеет, а уж овсянку как-нибудь да сварит! – поджав и без того тонкие губы, заявила Длинный Нос.
А про себя подумала: «Я бы сварила для тебя кисель, но раз уж я не сестрица, вот и не буду! Назло! Сама буду голодная, и тебе не сварю!».
И, чтобы досадить ещё больше, стала ходить по дворцу, как можно громче стуча каблуками.
– Прекратить топать и никакой овсянки! – завопил Король. – Снарядить на кухню фрейлин, пусть состряпают мне настоящие королевские деликатесы! Я знаю, для Королевы Доброе Сердце они готовили бобовое мороженое!
Однако перепуганные фрейлины, услышав недовольные крики нового Короля, и узнав, что их начальницей будет вздорная камер-фрейлина Длинный Нос, расстроились ещё больше, накинули на плечи свои лёгонькие плащики и незаметно покинули дворец через чёрный ход.
– Лучше уж погибнем на улице от голода и холода, чем от грубости нового Короля и фырканья камер-фрейлины! – воскликнули они и побрели, куда глаза глядят…
…Не дождавшись бобового мороженого и других деликатесов, Королю пришлось всё-таки съесть ненавистную ему овсянку, к тому же пригорелую.
После такого завтрака настроение у него испортилось окончательно. Однако, несмотря ни на что, пора было заняться важными королевскими делами.
– Нужно навести настоящий королевский порядок во дворце, чтобы каждый знал свои обязанности и место!
И Король Длинный Хвост сел писать Указы. Сходу он придумал сразу три – один важнее другого.
В Указе № 1 королевским гвардейцам приказывалось каждое утро одевать Короля и каждый вечер, перед сном, раздевать. И только после этого вставать на караул у дворца.
В Указе № 2 поварихе Кривому Коготку предписывалось срочно научиться варить кисель из отрубей и с жирными сливками подать на ужин в королевскую столовую. А к завтрашнему утру освоить книгу «Мышиные королевские деликатесы» и готовить любые из них по его, королевскому, заказу.
В Указе № 3 всем, в том числе и камер-фрейлине Длинный Нос, повелевалось не топать каблуками, а ходить по дворцу на цыпочках, чтобы не мешать королевской работе Его Величества.
– Гм… гм… – В раздумье, какой бы Указ ещё придумать, Король приставил кончик длиннющего хвоста ко лбу. – Гм… гм… Нужно взглянуть на дворец снаружи, наверняка, и там непорядок найдётся, везде мой глаз нужен! Вот и ещё Указ будет!
Так и есть! Выйдя и окинув маленьким, но зорким глазом фасад дворца, нарядное крыльцо и парадную мраморную лестницу, он тут же вернулся и принял величественную позу:
– И всё же этот дворец слишком мал для меня. Я – великий Мышиный Король! Это скажет всякий, стоит лишь взглянуть на меня и мой хвост! Поэтому и дворец у меня должен быть величайший!
И немедленно издал Указ № 4, в котором мышиным мастерам отдавалось распоряжение за два дня расширить королевский дворец в два раза.
– А чтобы дело пошло быстрей, пока не расширят, не давать им есть!!! – Для большей строгости Король поставил в конце Указа три жирных восклицательных знака.
– Вот так-то! Пока Указов достаточно, потом новые придумаю. Все будут знать порядок! Однако… Уж больно есть хочется… – Он прислушался к своему тоскливо заурчавшему животу. – Обеда сегодня не дождусь, но к ужину Кривой Коготок, конечно же, научится готовить мой любимый кисель и подаст мне его с жирными сливками! – Он сладостно вздохнул и облизнулся.
И стал представлять, какие ещё чудесные деликатесы будет заказывать новой поварихе, которая к завтрашнему утру обязательно освоит всю книгу «Мышиные королевские деликатесы». Не осмелится же она нарушить королевский Указ!
…Тем временем камер-фрейлина Длинный Нос, внимательно изучив королевский Указ № 2 «ходить на цыпочках», окончательно обиделась и разозлилась на Короля. Даже шерсть вокруг плеши на её голове от возмущения встала дыбом.
Однако злость сорвать было не на ком: Василич с поварятами дворец покинули ещё вчера, а придворных дам, сколько не искала, она так и не нашла.
И камер-фрейлина ужасно заскучала:
– Некого поругать, даже замечания сделать некому… А в королевских кладовых итак считано-пересчитано, да и всё, что там есть, теперь наше, чего считать? Но... Чем же тогда заняться?
От нечего делать она поскребла плешь, пригладила вздыбившиеся волоски на голове и ещё внимательнее перечитала королевский Указ № 2. Обида вспыхнула с новой силой, отчего её длиннющий нос стал в два раза длиннее.
– Ну уж, нет, мне, камер-фрейлине, ходить по дворцу на цыпочках… не дождётся братец, то есть его величество! Нарочно топать буду! – И она стала ходить из угла в угол, топая громче прежнего.
Но наконец и это ей наскучило. Она покачала головой, пожала в недоумении плечами и, чтобы успокоить нервы, села вязать носок.
– Тёплые носки всегда пригодятся!
При этом Длинный Нос не забывала время от времени, назло стучать каблуками в пол.
Внизу, как раз под её комнатой, уставший от тяжких государственных забот и томимый голодом Король прикорнул на троне. Всякий раз он вздрагивал от ужасного громыхания сверху. Сквозь дрёму он подумал: «Указ № 2 исполняется плохо! Нужно издать Указ № 5, запрещающий ходить во дворце на каблуках, пусть все носят тапочки! И в тапочках ходят на цыпочках…». И, успокоившись этой мыслью, погрузился в сладкий сон.
…Пока Длинный Нос вязала носки и топала на месте, а Длинный Хвост дремал, на Мышиный Королевский дворец опустился вечер. Три любопытные звёздочки заглянули в окно и своим нежным звоном разбудили Короля.
– А, вот и вечер, наконец, пришёл, – зевая и поглаживая толстый, но пока пустой живот, воскликнул Длинный Хвост. – Пора ужинать!
И, потирая в предвкушении вкусного ужина лапки, отправился в королевскую столовую.
Однако… на столе, пригорюнившись, его дожидалась одинокая миска полная горелой овсяной каши, и никаких сливок!
– Я очень старалась, ваше величество! Но пока не получается, ведь меня никто ничему не учил, да и все коготки у меня кривые, попробуй приспособься, свари кисель, только горелая овсянка и получается! – горестно вздыхая, оправдывалась Кривой Коготок, и её маленькие ушки дрожали от страха.
Но невероятно голодный Король так обозлился невыполнению его Указа, что, несмотря на то, что новая повариха приходилась ему племянницей, да ещё сиротой, немедленно прогнал её из дворца.
Рыдая, та побрела, куда глаза глядят, ведь и у неё не было другого дома.
…Теперь не то что кисель из отрубей, но и горелую овсянку варить было некому. Камер-фрейлина Длинный Нос, обиженная запретом называть Короля братцем и предписанием ходить на цыпочках, на его просьбу приготовить ужин, заявила, что по дворцовому этикету это не входит в её обязанности. И стала совсем уже невыносимо топать каблуками по всем коридорам и залам.
Тогда Король вновь сел писать Указы.
И тут же, как и намеревался, издал Указ № 5, запрещающий во дворце носить туфли на каблуках и повелевающий ходить в тапочках, при этом ещё и на цыпочках.
– Так-то! А то растопалась тут! – Злорадно усмехнулся Длинный Хвост. – Но кто же всё-таки будет мне готовить? – Он не на шутку был обеспокоен своим всё громче урчащим и уже немного похудевшим животом.
Но через несколько минут обрадованно стукнул кончиком хвоста по короне:
– А! Вот и выход! Вот что значит королевский ум!
И издал Указ № 6 с наказом шеф-повару самого дорогого ресторана в городе завтра же утром приступить к службе на королевской кухне.
Вновь привязав корону верёвочкой к голове, голодный, но весьма довольный своими важными Указами, которые, – как он был уверен, – завтра же будут непременно выполнены, Король лёг спать.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...