Пурпурный а... Часть вторая. Глава 5. Зеро-шпиль
Два месяца спустя, на Востоке, в самой столице, на улице Лесной, две урны с прахом героев Второй Республики, без окончательного определения, на виду простаивали в югославской стенке поздней брежневской эпохи. Так бы и залежались они ещё долго, если не случай жизни.
В какой-то будний день, возле улицы Лесной, к Василию Алесандровичу подошёл человечек с вестью от Максана.
Встреча состоялась в скромном ресторанчике на садовом кольце. Законник выглядел довольным, в какой-то мере и мирным, но глаза его сверливые (невзирая на положительный исход совместных поисков на испанской земле) давали знать, что наивным он не являлся и таковым быть не собирался. Сидя напротив за столиком, без ансамбля, с закуской и полулитровым обычным пузырьком, поели они, попили, почти по душам поговорили. Когда речь дошла до адаманта, отставник открылся --, понравился ему тот законный вор -- как человек... И рассказал он Максану казус соседа Адольфа Карловича, в духовной интерпретации, вкратце ссылаясь на какие-то эпизоды непубличной писанины. Сидели они час, два, три... и только к сумеркам покинули ресторанчик.
После той душевной пьянки сеньор Базилио возобновил поиск адаманта, и в этом сам Максан ему подсоблял. Казалось, матёрый вор тоже поверил в легенды баварского потомка.
Время спустя, невидимые следы адаманта, обнаруженные людьми законника, привели Василия Александровича к порогу игорного дома "FORTUNA". Внутри того элитного заведения столицы, раритет Адольфа Карловича, алмазным миром ещё не признанный таковым, какой-то ночью через срочную продажу перешёл из рук в руки. С тех пор прошли месяцы, и хозяева рук были неизвестны, но старый следак чуял близость желанного исхода. И он охотно продолжил старое дело.
Вскоре, не без опоры законника, в игорном доме был внедрён свой человек. Тем не менее сыщик решил навестить казино, в одиночку.
На тот день FORTUNA представляла собой роскошное заведение на Садовом Кольце, с большим общим залом и двумя залами VIP. Первый VIP-зал обслуживал крутейших дельцов, несдержанных важных чинов..., почтенных гостей с Запада, Шанхая, Дубая... Во втором VIP-е играли богатые воры, генералы и полковники с мутной репутацией, порядочные бандиты и другие рискованные личности, не желающие рисоваться на глазах широкой публики. В VIP-ах были свои бары, столики для приёма пищи (ресторанной) ванны... Там было всё и ещё кое-что. Крупье, старшие крупье, официанты, уборщицы гламурные (по три штуки на каждый VIP), и даже сами директора VIP-ов, частенько освежали свои подписи на строгих инструкциях и расписках.
Итак, Василий Александрович, при костюме, галстуке.., ноги в блестящих туфлях, в один субботний вечер наступил на территорию "Фортуны". К тому непозднему часу Главный зал уже пребывал в пьянящем волнении. В лёгком упоительном полумраке, при тихой трогательной "Ностальгии" великого классика (в исполнении живого фортепьяно), вокруг игорных столов, довольно неплохо освещённых висячими золотистыми фонарями, тусовались многочисленные дамы и господа, по-разному делая свои ставки, ожидая падения шарика, желанной карты или просто осуществления сладкой мечты.
Новый клиент, почти ничем не отличаясь от старых, не оглядываясь по сторонам, как у себя дома прошёлся по Главному залу и сел за столом блэкджек. Вытащил он из внутреннего кармана пачку рублёвых купюр и небрежно босил её на стол. Получив фишечный эквивалент, смело сделал он первую ставку, не крупную, но и не мелкую (по меркам улицы Лесной). Первый раз ему пришли две девятки, и он, как и весь стол, выиграл, потому что у крупье был перебор. Второй раз ему попался туз с дамой, и он опять выиграл, с премией. А потом, через раз делая ставку, проиграл он выигрыш, какие-то свои фишки, и бесшабашно отошёл к барной стойке. Там он опрокинул стопочку, культурно закусил и лениво осмотрел Главный зал, после чего не спеша двинулся в сторону касс.
Поменяв фишки, демонстративно осмотрев свои ручные часы, г-н Морозов покинул заведение.
Той же ночью, пока в домашнем тепле кто-то планы рисовал, на бордовый ковёр "Фортуны" ступил игрок по прозвищу Шпиль -- один из популярнейших клиентов Главного Зала. Мало ему было в шкуре преуспевающего борца русского возрождённого капитализьма... Так нет, ему ещё и в игре завидно фартило, на рулетке, особенно в секторе ЗЕРО.
Скипидаров Георгий Васильевич, он же Шпиль, родился в разгаре мирного социализма, в районном центре ближайшей к метрополии области, в семье новых интеллигентов. В школе учился он неплохо, но в высший ВУЗ столицы поступил после армии. В его 26 лет, после Вуза, только успел он устроиться на работу и жениться в столице, на столичной девушке и по любви, как в страну нагрянула перестройка. Тот "неизбежный процесс" массам представился интересным, обнадёживающим и очень-очень перспективным. Георгию, да и другим тоже, Михаил Сергеевич (после первых его выступлений) снился ночи и ночи подряд.
Прошёл год, два..., а обещанные успехи нового сознания оставались в телевизоре, радиолах ..., и на желтеющей бумаге. В конце 80-х, над вялым Социализмом нависли густые тучи импортной демократии, и республики настойчиво стали клонить к заманчивой независимости. А дальше -- развал Союза и не только.
Однажды, Георгий Скипидаров, уже без работы, с последним рублём в тёртом пиджаке от Ш/Ф «Красная Звезда» пройдясь по центру, почувствовал, что нужно отлить, но у общественного туалета стоял длинный извилистый хвост. И тогда зашёл он в центральный универмаг. Там, у входа публичного клозета двигалась уборщица, большая как двустворчатый шкаф, и убирала она так, что ни одна живая душа не могла проскользнуть мимо. Но было заметно, как лица мужских и женских родов с морщинистыми строгими лбами, натуженными багровыми щеками и чуть ли не лопнувшими страдающими очами подходили, что-то совали ей в глубокий халатный карман и проникали внутрь санитарного заведения. Именно тогда ему, мигом, в голову пришли два вопроса: Где же миллион ежедневных гостей столицы писает..., а лимита народная, а ротозеи местные?... А если не только мочиться?... Так у него зародилась простая и гениальная идея.
Через неделю начинающий капиталисът открыл первую точку, потом вторую, третью... На тридцатые сутки быстрый нежданный успех целиком доминировал ситуацию. За один длинный будний день его честные служащие не переставали паковать пачки и пачки мелких рублей, а копеек, только белых, вёдрами накапливали... А шо творилося на праздниках и выходных, и воробью понятно. Шеф только визитировал пункты, не считая грузил наличман в свой надёжный жигулёк и сразу ездил в почтовый банк. Только там мелкие рублишки и железо, не за спасибо, менялись на крупные купюры, тоже деревянные, на которых легко добывались зелёные соточки.
За пол годика фирмач заимел 24 точки, новенькую «восьмёрку», обставленную совдеповскую квартирочку и секретный сейфик с десяточкой зелёненьких «котлеточек». И хотелось больше.
Так, как центр весь уже был забит движимыми парфюмированными сортирами, Георгий направил свои взоры в сторону широких бульваров Второго Кольца. Вскоре он туда и полез, а зря. Там уже работали спортсмены и урки третьего сословия, которых в столице развелося как саранча в далёкой Калифорнии. Они ему стрелку забили, красиво побазарили с ним и взяли в подарок весь его бизнес. После того, бога благодаря за то, что дышал и ещё видел земной свет, наш павший герой неделю пил только водку. Потом он ещё неделю лечился, после чего подался в поисках нового бизнеса.
К тому времени столица как никогда кищала местными и залётными дельцами, за большие деньги на лету хватая буквально всё. Два месяца крутился Георгий как белка в колесе, вдоль и вширь обшаривая метрополию. Напрасно. Везде было куплено, занято, огорожено..., а довольные хозяева в открытую скалили клыки и недобрыми очами показывали ему на дверь. В конце концов, ещё пребывая под воздействием успехов фекального дела (если так возможно выразиться), решив, что удача отвернулась от него надолго, Георгий вошёл в депрессию и...
Пил он три дня подряд, а на четвёртый дружбан позвонил, из Минска, прелагая ему заняться экспортом торфа и торфяных удобрений. " Торф???... У чёрта на...??? Да я... тут... на говне... бабло... лопатой... Пшёл на...!" -- выкрикнул в трубку пьяный в дымину больной и вышвырнул её подальше.
Утром, осторожно лечившись пивом, приходя в себя, г-н Скипидаров вспомнил вчерашний телефонный разговор, не очень разборчиво. Вечером, уже не такой буйный, позвонил он в Минск. Выяснения затянулись допоздна. В ту ночь он долго не спал, а когда наконец заснул, на говне до самого утра безбоязно наступал, от вшей голову и подмышки яростно чесал... Как только проснулся, бросился он в гостиную и стал ковыряться в семейной библиотеке. Нашел он сонник жены и дрожащими пальцами стал его листать. Так дошёл он до вшей и говна, детально описанных в различных ситуациях...
День спустя, выбритый до посинения, свежий и опрятный, в костюме, жестко накрахмаленной рубашке.., Георгий приземлился в столицу Беларуси. Там его ожидал Петро Савицкий, согруппник по ВУЗ-у -- умный, расчётливый, серьёзный и с большим желанием стать Человеком. На тот час он работал менеджером на поляков, держащих почти весь торфяной экспорт республики. По случаю судьбы, пол годика назад, на каких-то второстепенных переговорах, сдружился он с немцем, торгующем торфопродуктами в крупной западной компании. На днях, Петро лично, через почту ТНТ, получил от немца конфиденциальное письмо. Расширяясь на Восток, западная компания желала иметь дело не с наглеющими поляками, а с местным надёжным и стабильным экспортёром.
Задача Петра заключалась в том, чтобы найти такого. У него была на примете кандидатура, и не одна. Вопрос был в том, что в новом деле Петро хотел быть не только исполнителем, но и соучредителем фирмы по экспорту. Стоило ему, на тот день, довериться хоть одному из тех кандидатов ??? -- Конечно нет!!! К тому же, у него не было денег для участия в соучастники.
В итоге, не беспокоя кандидатов, Петро решил позвонить студенческому другу по прозвищу Скипидар, зная, что тот был деловой, надёжный и правильный до мозга костей..., и сидел на мешке бабла. А у него, у Петра, был потенциальный и долгосрочный западный покупатель, были связи на месте..., и он детально знал процесс добычи, переработки, транспортировки и таможенного оформления торфяных продуктов.
Пол ночи сидели братья-согруппники за полным бумагами столом, всё посчитывая да пересчитывая затраты, реальные и непредвиденные. По предварительным цифрам, при наличии наличных, дело было выгодное, несложное и безстрессное. Петро имел крепкие, ещё не пущенные в ход связи в торговой палате, лицензионном комитете... Конечно, связи были очень нужны, но в оном промысле самое главное заключалось в том, что торфа в регионе было море, и добывалось оно за деревянные, а за кордон продавалось за зелёные. Вопрос соучастия решился по-братски, с условием что, по мере прихода прибыли, Петро сравнится по затратам с компаньоном.
В самом конце анализа Скипидар призадумался и, вероятно вспомнив урк и спортсменов третьего сословия, спросил: -- А крыша???... -- Крыша есть! А то как без неё? - смело ответил Петро. -- Кто? -- Майор Беркута, мой родной дядя... -- Ну и лады, по рукам!
Первая партия торфа, в составе 20-ти экспортных вагонов, удачно переехала границы и вовремя прибыла на крупную базу недавнего вражеского Запада. Приняв товар, покупатель перечислил оплату и вручил Петру гонорар (дополнительные 20% к сумме оплаты) в виде наличных немецких марок, согласно отдельному приложению к договору.
Далее экспортный контракт набирал внушительных оборотов. Ожидаемый партнёрами земельный БУМ восторжествовал только поздней осенью, после шумной ярмарки, в ходе которой визитёры со всего мира фоткали не только бордовую картошку, но и золотые полуметровые качаны кукурузные, черри (помидорчики) синие до посинения и другую феноменально красивую продукцию, выращенную на славянских удобрениях.
Впоследствии тысячи и тысячи истощённых гектаров старого Запада были обогащены целительным гумусом, а в новейшем офисе преуспевающих согруппников, в момент чтения нового приложения к экспортному договору чуть не лопнули трёхслойные стеклопакеты вместе с рамами. Вот тогда они по- настоящему взялись за дело, да так цепко, что на товарных станциях республики не простаивал ни один экпортный вагон. Весь следующий год арендованные ими эшелоны беспрерывно туктукали и цакцакали на железных путях состоятельной Европы.
Дела шли в гору. Продолжая проявлять и повышать свою врождённую организованность, выполняя основные функции фирмы, Петро работал на износ, не ради каких-то дополнительных прибылей, Он нашёл себя в той кропотливой работе и она ему очень нравилась.
Георгий стал скучать, не как раньше видел он себя на фоне торфяного бизнеса. Однажды, когда он больше обычного тосковал по незабытому метрополию, оттуда позвонил ему Олег -- верный друг, он же коллега по совковой работе. После развала Олег устроился в администрации одного крайнего района метрополия, не без помощи старшего брата, работающего там не один год.
Вначале он курировал вынос мусора, потом озеленение, а потом стал правой рукой зама по строительству. Развал -развалом, а столица всё расширялась, смело переступая пределы крайнего (совдеповского) кольца.
Желающих строить было очень много, но только самые солидные и везучие имели счастье получить какие-то соточки для возведения высотного дома. К тому сказочному везению, на своём южном участке был причастен и Олег, если даже не он принимал главные решения.
Принимая нехилые "гонорары", в общем он был доволен собою. Но, как и другому живому функционеру, ему хотелось больше. Случай представился после утверждения плана нового микрорайона. Именно тогда Олег позвонил Скипидару, которому верил больше, чем себе. Тот немедля прилетел и немедля встретился с другом. Поговорили они по душам, эскизы расписали, цифры посчитали...
Потом Георгий срочно улетел в Минск. Там он встретился с Петром и предложил ему свое долевое участие в экспорте торфа за триста тысяч зелёных. Петро удивился, но согласился -- цена была божеская, и он сам мог справиться с управлением фирмы.
Итак, г-н Скипидаров -- начинающий миллионер с широкими горизонтами -- за считанные дни перекинулся на сооружение жилплощадей в растущих окраинах родного мегаполиса.
Первым делом учредил он строительную компанию (при 30 %-ном соучастии отца Олега), не забывая и о ставках на бирже, на которых больше года колотил конкретное бабло.
На кирпичах ему тоже повезло. Как известно, в мировой экономике жилые строения дают большие прибыли, а в солидных урбанизациях дают ещё больше, особенно когда на них наезжаютденьгастые провинциальные когорты, которым тоже надо красиво жить.
За год бетонно-кирпичных операций, от одного вложенного лимона зелени начинающий едификатор поднял в три раза больше, за что лично Глава района пожал ему руку. Это было классно и далее он ещё раз, уже в трёх проектах сразу, вложил по лимону, и потом повторил. Но ему всё было мало. Олег подбирал ему новые участки, он их брал, опять котлованы рыл...
В конце концов, устав от вложений, прибылей и всяких дорогущих приобретений ненасытной жены, Георгий решил немного расслабиться. Посетив добрый десяток элитных заведений, когда с супругой, когда без неё, приглянулся ему игорный дом "ФОРТУНА".
До того времени он играл только на бирже и, в детстве, в очко, на шалобаны. Не азарта ради стал он туда заходить, без супруги. Господствующий утешительный полумрак главного зала, его улыбчивые и внимательные служители, безразличные клиенты, выбрасывающие деньги как мусор.., и в целом бесшабашная обстановка, любого заставляли забыть о вопросах времени и пространства.
Играл Георгий только на рулетке, и Фортуна ему подсобляла. Однажды, когда уже не знал на что ставить, чтобы ещё больше выиграть, он мысленно обратился к ней за советом. « Ставь круто на зеро-шпиль, зеро накрой до пределов..." – всё распоряжалась она сладким шепотом. Он так и поступал, и выигрывал. Однажды, к утру, унёс он с собой 100 тысяч баксов. Потом это не раз повторилось, и везло ему круто именно номера 12 - 35 - 3 - 26 - 0 - 32 -15, а также 28 и 19, для страховки полюбившейся ему зоны. Однажды он хотел повысить максимальную ставку, но ему не дали... И тогда, возбужденный на выигрышах, он стал играть сразу на трёх рулетках. Иногда, физически не успевая ставить на какой-то стол, заранее оставляя фишки крупье, он просто кричал ему " полный Зеро-шпиль и соседи!!!" Игроки вокруг столов (которых он частенько баловал не мелкими фишками) в шутку, вначале между собой, прозвали его Шпилем. Кличку он одобрил и продолжил бомбить тот же участок, изредка переходя на тьер и орфелен, всё продолжая выигрывать.
За пару удачных месяцев, не считая каких-то мутных ночей, г-н Скипидаров утащил из Фортуны больше лимона, при том, что стройка и биржа шли на УРА.
Жену он озолотил, в песцах одел и купил ей квартиру на Садовом Кольце. Сам он приобрёл дачный участок под урбанизацию за Большой Кольцевой... Она любила город, он -- село, к тому-же их ничего друг к другу уже не притягивало. Вскоре она сама, мало зная о его реальных денежных приливах, в обмен на пол миллиона подала на развод. Получив своё, она вскоре вышла замуж и открыла бизнес, с новым мужем.
Он жениться не поспешил -- забил офис директорами.., а сам взялся за строительство коттеджа на дачном участке. Ему это так понравилось!... Конечно, с утра он ходил по офисам, в банк, на биржу новую.., но после обеда он обязательно находился на участке и, удовольствия ради, сам участвовал в работах. Рядом и вокруг росло крупное село нового образца, и это ему тоже нравилось.
О Фортуне Георгий забыл, будто он никогда там и не был. Но, около года спустя, когда в доме завершались последние отделочные работы, в какой-то вечер оказался он возле неё, и зашёл. Внутри всё было по другому: столы перемещены, шторы и ковёр заменены, одежда на крупье, на барменах.., а в зале главном крутились те же игроки, и ещё какие-то другие.
Как только Шпиль показался свету полумрачному, народ тут же ахнул, похлопал... Как ни странно, первые ставки г-н Скипидаров сделал на орфелен, вторые повторил.., и только третьи ставил он на зеро-шпиль с соседями.
В тот вечер, и в следующий, он опять выиграл. История повторялась, но за одну чёрную ночь он проиграл весь выигрыш. Потом всё началось с начала и он, беря себя в руки, опять стал выигрывать. Играл внимательно, крупными фишками уже не швырялся, вовремя останавливался...
Однажды, после полуночи, Шпиль уже собирался уходить, с небольшим кушем. На выходе его остановил игрок и, с полными азартом глазами, предложил ему купить ценную вещь. Это был алмаз пурпурного цвета, крупный, гранёный... Георгию камень понравился сразу, но он плохо разбирался в алмазах, игрока он почти не знал... "И почему же ему не обратиться в Фортуну, круглые сутки имеющей под руку эксперта, нотариуса.., и даже представителя кадастра" -- спросил себя Георгий, всё больше сомневаясь в подлинности алмаза.
- А ты иди в кассу, там тебе мигом найдут директора, управляющего..., они возьмут... -- посоветовал Шпиль игрока, замечая, как тот нервно ломал себе пальцы.
- Возьмут они... за гроши... А это -- Вещь, Раритет!!!...
- Сертифисат происхождения имеет?
- Если бы...
- Вот видишь?...
- Мне бы хоть пятую часть...
- И сколько это будет?
- Сто тысяч, зеленью.
- А на когда тебе надо?
- На сейчас!.. Я должен играть!!!...
- Такое дело так быстро не делается... У меня есть знакомый эксперт. Я ему сейчас позвоню. Если он ответит...
Эксперт ответил... Час спустя, в туалете Фортуны, он недолго держал под лупой камень, чтобы в заключение сказать Георгию, на ухо: " Это не алмаз,и не блиллиант!!! Это Настоящий Адамант -- стариннейший, редчайший и очень-очень дорогой!!!"
Георгию пришлось срочно съездить за деньгами... И сделка состоялась. Игрок оставался играть до конца, а новый хозяин адаманта, в каком-то неиспытанном ранее недоразумении, уехал домой, в посёлок. Дома он долго рассматривал покупку -- под сильной лампой гостиной, под яркими лучами восхода... Камень действительно был особенный... Его неописуемый пурпурный блеск, внутреннее твёрдое содержание..., и невидимая магическая сила заставляли Георгия чувствовать себя мелким и ничтожным паразитом Земли.
День за днём, на рассвете, Георгий не переставал любоваться адамантом, и ощущения гадкого паразита всё больше насаждали его усталый мозг. По началу он этому не придавал значения, но однажды, на работе, секретарша намекнула, что ему нужен отдых. Он понял, что офис весь сидел как на иголках, из-за его неадекватного управления последнего времени. Предельно напряжённая обстановка в офисе отрицательно отражалась на стройках...
По завершении ряда верных дедукций, г-н Скипидаров пришёл к выводу, что беды шли от адаманта. И он решил от него избавиться, через продажу, пусть не самую выгодную. И пришлось ему опять потревожить старого знакомого эксперту. Тот ещё раз осмотрел камень, ликуя подержал его в одной ладони, в другой... И с горьким тоном, сообщил он, что продажа адаманта очень рискованна, как внутри страны, так и заграницей. По его словам, адамант принадлежал блатным столицы, находился в розыске... Эксперт как-то сожалел, что поднял трубку в ту недобрую ночь... Но в его глазах отражалось завидное везение, за которое любой мастер его уровня отдал бы пол жизни или больше.
После встречи с ювелиром Георгий выдолбил глубокую ямку в подвале дома и надолго замуровал коробочку с адамантом. Прошёл день, два..., прошла неделя... Ушёл целый месяц, а Георгий, вопреки его ожиданий, плохо спал, недомогал, страшно нервничал, ... Дома окна скрипели, двери гудели..., в офисе бумаги летели...
Узнав о необъяснимых стрессах партнёра по строительству, Олег порекомендовал ему классного психолога. Импортные таблетки, инструкции и сердечные советы не помогли. И тогда обратился Георгий к элитному экстрасенсу. Тот, ничего не зная о секрете клиента, до мозга костей проник его ледяными глазами... По заключению пытливого ясновидца, проблемы клиента исходили от нахождения в его доме мольфы, от которой нужно было срочно избавиться.
В тот же день Георгий отмуровал тайник, вытащил коробочку, открыл её... Ну не мог он так сразу расстаться с той мольфой... И охватили его неописуемые сантименты, закрылся, запил... Только неделю спустя, ночью, вывел он адамант во двор и закопал его глубоко, под крупной сосной, подальше от ближней стены дома.
Знахарь был прав. За считанные дни стрессы сгинули, беды как в воду канули, Георгий заликовал. Стройки ожили, офис одушевился волной упорных вероятных клиентов, авансом оплачивающих даже висевший над свежим котлованом жилой метраж. Деньги речушками апрельскими потекли на счета разные, в карманы бездонные... Фирма вернула себе лицо, флаг, статус и утверждённые наперёд проекты. Далее, разумеется, всё пошло как по гламурной книге, не навечно.
Пол годика спустя, как-то в пасмурный вечерок, в суете конца рабочего дня, в светлую прихожую фирмы, непонятным образом, проник паренёк -- худощавый, длинноватый, в бордовом костюме, не при галстуке. Наглым пролетарским взглядом осмотрел он секретаршу и молча вручил ей мелкий значок -- символ местной "правильной" жизни.
Далее, вне офиса, состоялась первая стрелка. Человек от местной братвы предложил Георгию стальную крышу, не бесплатную.
- Черепица у нас не течёт, -- безбоязно ответил фирмач.
- Не течёт, так потечёт... Мы держим пол области, Садовое Кольцо и ещё кое-что, - тихо сказал блатной и удалился.
Узнав об исходе стрелки, Олег, он же куратор по безопасности, немедленно сообщил куда надо. Участки фирмы были оцеплены и взяты на контроль силами милиции. Тем не менее братва дала о себе знать. Сначала самосвал с бетоном сгорел, потом кран высотный упал... За какие-то дни страх охватил стройки и офис, и тогда Георгий встретился с одним полковником.
После той встречи состоялась стрелка строителя с блатными, мирная и уступчивая. Георгий принял условия крышевания.
Стрессы угомонились, страхи притупились, стройки и кабинеты опять заработали как надо. Сотрудники, служители, и даже соучредители предприятия очень надеялись на долгую спокойную жизнь. Почему бы и нет? -- Молодой капитализьм сплошь и рядом успешно эволюировал под растущим зонтом передовых сил преступного мира державы. Кроме того, крышующие в офис не приходили, жуть на людей и стены не наводили, их не было слышно и видно, словно их не было в самом деле. В корридорах фирмы понёсся отрадный слушок, будто её крыша была самой порядочной в столице, области и не только. Вместе с тем неоспоренном доводом, и высокой зарплатой, сотрудники считали себя везучими и по своему довольными.
В это время, полковник, не из милицейских, мало спал. Его кости давно были брошены, и он продолжал стоять на стороне правовой силовой державы.
Спустя какое-то время, неизвестные бандиты, вроде тоже из крутых, настырно предложили фирме титановую крышу. Фирма немедля сообщила своим правильным покровителям. Далее состоялась многолюдная нервная стрелка, а там и смертельная перестрелка, Омон вокруг, оцепление милицейское... Кого-то положили, кого-то взяли, кого-то из виду потеряли, но в целом операция удалась. Обе банды были ликвидированы, и фирма, под верным прикрытием непростого полковника, на деле облегчённо вздохнула.
С такой крышей окрылённый Георгий, забыв о последних натужностях и о плачевном конце своего туалетного бизнеса, готовый поднять хоть новый Кремль, целиком подался в строительство.
Строил Георгий высотки, парковки..., строил и планы, забывая о личной жизни. Когда фундаменты, котлованы и голые структуры стали вторгаться в его неглубокий сон, решил он проветриться, на выходные. И оказался он в центре столицы, у порога почти забытой Фортуны. Зашёл, немного поиграл и вышел. На улице моросил омерзительный дождь, да и идти конкретно было некуда, и он вернулся, побыть в игорном доме час- два, и ни минуты больше. Но...
За пол часа Георгий просадил 10 штук зелени и сто тысяч карманных рублей. Ему это страшно не понравилось, и дело было не в суммах... Двенадцать раз подряд ставил он сильно на зеро-шпиль с соседями, и 12 раз шарик падал на орфеленс и ниже. В 13-тый раз, когда он остался без фишек, тот же шарик нагло упал на 26-ой номер, которого он 12 раз подряд загружал по полной. Это его взбесило и он решил отомстить. Кому? -- Фортуне?..
В ту ночь, игрок по прозвищу Шпиль два раза ездил за деньгами. В итоге круто проигравшись, плюнуть ехидной Даме в лицо ему так и не удалось, зато строго обвинил себя в расточительстве и вынес себе приговор: О мести забыть и больше не играть!!!
Рабочая неделя прошла быстро и успешно. Только в субботу вечером Георгий вспомнил о бреше в личной казне. Произошло это дома, когда он, сидя на диване, не спеша пил Иван чай с лимоном, спокойно смотрел телевизор и никуда не собирался выходить. Держался он молодцом почти весь вечер, пока не выпил крепкого, ради здорового сна. После третьей рюмки в нём стали бороться два "Я". Первый строго приказывал выключить экран и ложиться спать, другой нагло советовал вставать. Победил второй. В полночь Георгий оделся, вооружился чем надо и, на поводу у чёрта рогатого, покинул свой тёплый очаг.
К прибытию второго "Я" в игорный дом, главный зал как никогда весь кипел. Той ночью в Фортуне разыгрывались три автомобиля марки БМВ: два в залах ВИП и один в главном. Возле рулеток яблоку негде было упасть. Помня щедрого Шпиля, пауперы быстро отошли от его фартового места.
Играл г-н Скипидаров осторожно, расчётливо, решительно оберегая скромный фишечный прирост от наступающих искушений. После полуночи, часам к двум, набрав 10 штук чистой прибыли, уже под доминацией первого Я, поднялся он со стула и, на удивление публики, отправился в кассу, менять. У кассы, не успел он сложить фишки, как из одного ВИПа прозвучал счастливый крик с аплодисментами.
В том ВИПе кто-то выиграл первый автомобиль, что мгновенно пробудило в Георгия второго Я. За какие-то секунды второй Я разгромил первого внутри Шпиля. Совершив резкий полукруг, Георгий показал спину кассирше, подбежал к ближайшей рулетке и поставил круто на шпиль, при том загружая зеро до предела. Крупье закрутил колесо и бросил шарик, а за его спиной сам директор главного зала объявил: Призовой номер -- зеро, игрок с максимальной ставкой на зеро выигрывает автомобиль. Лицо директора засияла, глаза у публики заблестели, а шарик с рулеткой нехитро крутились в разные стороны, долго и сильно. Когда нервные клиенты (и тихие пауперы за их спинами) зашевелились от нетерпения, шарик стукнулся о правый борт десятки и оттуда, по самой прямой диагонали, стойко двигаясь к шпилю, с треском накрыл единственную зелёную ячейку. Народ ахнул, но не захлопал, пока крупье не посчитал ставки на зеро и директор не объявил г-на Скипидарова единым призёром главного зала и обладателем БМВ-7 последней модели. Получив выигрыш в сумме 54 тыс. зелёных и ключи с документами от автомобиля, добрый Георгий раздал пауперам 4 тысячи и продолжил игру. За ту ночь, успев подняться до трёхсот тысяч, он также успел опуститься до нуля. К утру, придя к выводу, что машина лишняя, у того же директора обменял её на деньги за пол цены и стал играть дальше.
Играл Георгий всю зиму и пол весны, проиграв Фортуне восемь миллионов зелёных. На бирже играть было нечем, партнёры по строительству исключили его из соучредителей. Создать или лезть в другой бизнес у него сил не было, ни финансовых, ни духовных. В один пасмурный день наскрёб он последние деньги со счетов и тайников и, набрав 50 тыс. условных единиц, отправился в игорный дом, с надеждой хоть что-то отыграть. В тот день ему совсем не везло, как назло.
К полуночи, злой на Фортуну, на себя и на весь уродливый мир, заложив дом и всё в нём и во дворе, Георгий взял в долг 300 тысяч зелёных, около трети живой цены данного имущества. И он опять сел играть, и чёрная полоса продолжала держать его в нескончаемом стрессе, заглатывающем разум любого азартного игрока. Когда остался пустой-пустой, клиент по прозвищу Шпиль отправился к выходу. Директор зала, человек добрейшей натуры, догнал его и с сочувствием в глазах дал деньги на такси. Он стыдливо принял некрупные шуршащие купюры и удалился. На улице солнце светило с Востока, значит было позднее утро. Скипидаров мог сесть в стоящем рядом такси и уехать побыстрее и подальше от проклятого чёртово логова, но он этого не сделал. Не тянуло его в посёлок, в чужой дом... Глядя вокруг себя, на небо и на солнце, Георгий ощутил твёрдую землю под ногами и ужаснулся. Осознавая, что "Фортуна" довела его до полной нищеты, он завидно смотрел в лица спешивших хлопотливых прохожих, как никогда хотел оказаться на месте любого из них...
Весь разбитый, усталый, опустошённый изнутри и снаружи, шёл Георгий по городу, куда глаза глядели. Походил он часа два-три, а когда совсем обессилел, захотел поесть и зашёл в оказавшуюся рядом знакомую столовую, на удивление сохранившей совковый статус и действующей в духе прошлого. Даже при давящем тяжёлом камне на болящее сердце, убитый горем банкрот заметил, что в его когда-то любимой харчевне за бурные годы дикого капитализма ничего не изменилось. Столы, стулья, витрины с едой остались те же, и даже шторы на широко освещённых окнах висели старые, и народу было полно, и запахи кухонные были те же. Только прошлой уверенности и надежды не хватало на озабоченных лицах для сохранения полной старой картины в том нехитром общепитовском заведении. Наш герой обшарил глазами зал и, заметив в одном углу свободный стул за большим столом, пошёл туда и присел. Но он поступил неправильно, и это легко читалось в удивлённых глазах обедающих соседей и соседок по столу. Догадавшись, Георгий поднялся, повернул как раньше стул спинкой к столу, потом отправился к краю раздаточной линии и стал в очередь, не забывая заранее вооружиться пустым подносом.
Поел Скипидаров в тот четверговый обед борщ украинский, котлеты рыбные и винегрет с сельдью, пил компот из сухофруктов и по-рабочему остограмился два раза в буфете. И не затошнило ему от потных столичных гостей, ни от старческих соплей, ни от запахов бородатых бомжей. После столовой легко охмелел, расслабился и захотел ещё водки, но в буфете она для него была дороговата.
На улице, у входа зазывающей нецветной рекламой забегаловки, Георгий посчитал оставшиеся от директора Фортуны деньги. Большую часть рублей он спрятал во внутренний карман, меньшую оставил в сжатом левом кулаке и вошёл в дверь рюмочной «Для НАРОДА». Внутри, у прилавка в виде барной стойки разливались ромы, коньячки простые, водки с пивами да селёдками и иными закусками. Там людей тоже было немало, преимущественно мужского рода. Георгий остановился у края стойки и, дождавшись освобождения довольного бармена, треснул кулаком по американски, открыл его, отпустил рублишки на стойку и спросил, хватит ли, чтобы один раз напиться по-народному. Бармен улыбнулся, одним одноглазым взглядом поковырялся в казённых фантиках и утвердительно кивнул лысой сияющей головой. Потом бармен пристроил неординарного клиента к одной почтенной компании и вернулся на место, не забывая периодически нести туда полные чекушки, тут же поровну разливавшиеся в хрустальную рюмку развеселившегося господина и в гранёные стаканы политически тёртых столичных люмпен пролетариев.
Только два дня спустя, к вечеру, в самый час пик, Георгий, люмпенами прозванный Жоржик, покинул подвалы и спустился в глубокое подземелье. «Восемь миллионов, восемь миллионов!.. – жалостно звучал с повтором хриплый и пьяный голос в середине одного из забитых вагонов метро. – Восемь лимонов, американских, товарищи!.. А дом!.. А высотки, а колбасный цех!!!.. Это уже не восемь миллионов!!!.. Но ничё!.. Прорвёмся! Не всё ещё потеряно!.. Отыграемся!.. Я поставлю на колени эту ненасытную сучку Фортуну!.. Она у меня на коленях ползти будет!.. Я продам самый дорогой в мире бриллиант!.. Кто купит, господа?». – Я куплю!!! – откликнулся дрожащий голос в одном конце вагона.
Адольф Карлович, которого в тот вечер сам бог послал за фирменным можайским кефиром на окраину столицы, всё повторяя громче и громче «я покупаю!», толкался локтями изо всех сил. Глядя на него как на свежего беглеца психучреждения, народ сторонился и пропускал его к товарищу по несчастью из середины вагона. Но перед объявленной остановкой голос «продавца» умолк, а когда настырный покупатель достиг середины вагона, там продавца не оказалось. То ли сам вышел, не веря намерению покупателя, то ли поспешно выходящая масса нечаянно вытолкнула его через двери.
"Продавцу" было по барабану, а Адольф Карлович, то белый, то синий, то бордовый, весь дрожал как при лихорадке. Конечно, у него не было крупных денег на покупку крупного бриллианта и его громкое заявление было опасно, потому что в период возвращения капитализъма на Восток любой бандюган, уличный хулиганишка и даже порядочный гражданин мог его пасти, в тёмном месте бабахнуть по макушке и вывернуть ему карманы на износ. Об этом Адольф Карлович прекрасно знал, но нескольколько секунд назад он потерял страх и разум, неписано храбро надеясь цепляться хотя бы за пылинку следа, ведущего к его Пурпурному Адаманту. Со следом ему (как уже стало ясно) не повезло, за то домой вернулся невредимым и без криминального хвоста. И он сразу же позвонил кому надо. Конечно, он мог позвонить сразу после выхода из метро, но тогда ещё не был уверен, что происшествие в вагоне не было его новой галлюцинацией.
Безусловно, в тот же вечер Адольфа Карловича навестил Василий Александрович. Возбужденный старик ему ничего важного не сообщил. Он не увидел "продавца" в лицо, но, после исчезновения того, дойдя до середины вагона, он узнал от пассажиров, что "продавец бриллианта" был высокий мужчина средних лет в чёрном кожаном плаще и от него носило сильным перегаром и плесенью, и всё. И это было что-то, потому как на станциях метро уже висели видео камеры.