или Обычная примета обочины
Опять на обочине, а куда без нее, есть тракт, пусть даже исторический, есть обочина, там тоже, присесть в случае чего, передохнуть. Отдохнуть, обочина не для отдыха, а вот выбросить что-то, в самый раз, одно движение, руки, ноги, не столь важно. И что-то улетело на обочину. Валяется. Какой-то башмак. А где же нога. Неужели бродит в канаве. Ну, и пусть бродит.
1.
Не утирайте ладонью лица...
Есть трактат. Есть страницы. А значит. Есть поля. Сделать пометку, на то и поля. Или отметку. Небрежно? О чем вы!.. Неразборчиво. В этом все дело. Долго читаемую? Дело читателя, как долго склоняться. Трудно понимаемую. Мелькают страницы. На словах. На деле ползут. Перелистать, глянуть бы сразу в конец, нельзя. Дотянем до последней? Нужно ли читать до конца, не остановиться ли на середине.
Жизнь дойдет до конца, не уклониться.
А может ли дойти до конца мысль, скажем так, мысленный ход. Оборваться на полу-слове, или на полу-образе. Некий полу-обрыв. Мысль, то, что может оторваться от своего родителя. Уйдет. Потом не догонишь. Не вспоминается. Привычно, забыл. На деле, убежала далеко вперед, как ни старайся, теперь уже не догнать. До-гонщик. Нерадивый ученик, где проявиться, на улице, в драках. И тогда были драки на улицах. Значит, были и улицы. Место, где можно преуспеть. Кому? Например, будущему адмиралу. Как стать флотоводцем, а как создать империю. На ее полях. На ее морях. Как насчет улиц, именно там и начинается империя. На своих улицах. А как же кабинеты, в которых стоят столы, на столах лежат карты, на картах летят стрелы. Впрочем. Иногда карты не лежат на столах, а закрывают стены. Вечно около карты, кто там может выстоять, его так и прозвали, Вечный. С картой, управляется по-хозяйски, полетела стрела на карте, полетела бумага, адресат распечатал, прочел, вперед. И никаких вопросов, Хозяин велел, исполняй. Взгляд. Со стола. На стену. Уперся. Что-то пытается разглядеть. За стеной. Не выйти ли. История зовет.
Как всегда. Зовет. Обещает. Блистает. Только не учит. И не будет учить.
Хотя бы воодушевляла.
…
Но кое-что можно вынести. Борьба, войти в историю, готовься к борьбе. Ради? Дайте цель. Единственная цель борьбы. Уничтожение. Кого? В этом все дело. Найти противника. Уничтожить. Империя не остановится. Очень скоро она подсунет очередного противника. Однажды обнаружится. Империя — не борьба за место под солнцем. Как же повернуть старые слова. Чтобы солнце никогда в ней не заходило. Единственное. Что может служить империи. И что может оправдать ее борьбу. И самое главное. Ее вечность. Так и полагали в том веке, кто? Их можно назвать романтиками империи. Не жалели себя. Еще в меньшей мере прочих, кому не следовало рассуждать. А следовало выполнять. Приказы, конечно. И выполняли. Да еще как, с размахом.
Портрет, в глаза бросается? Лезет. Борода, велика, как бы управиться, чего проще.
Разделить на две части, вернее, на два клина.
На груди два клина. Над ними властный взгляд. Кто и посильнее. И тот отойдет в сторону. Чего не видят оппоненты. Слез. Не видят как плачет не знающий жалости адмирал. Не мудрено. Позволяет себе пустить слезу лишь во время выходных, где-нибудь на даче, будучи в полном одиночестве? Как же. Таскал за собой секретаря, не траться же на всякую мелочевку, бросил, перепишет, а где и допишет. А тот бывает заглянет, впрочем, дверь обычно открыта, так что и стучать не надо. Подошел. И зри. Но лучше сразу же убраться, куда подальше. На одном краю успех. На другом пробелы, а потому и проблемы, не до них, успех прежде всего. Основа, на ней уже можно нарисовать общую картину, зачем? А что преподнести Верховному, не набор же каких-то частностей. Общая картина успеха, понятно, размах, заявка на грандиозность. Соперники, сброшены на обочину, чего под ногами путаться. Путь, набросок, прояснить детали. Оказывается. Есть процессы, в истории тоже.
Исторический процесс — последовательность схваток.
Одна. Другая. Третья. И так постоянно. Борьба за существование. Это и есть существование. Как просто все выходило. И как легко входило. В головы. Тут же головы, одна к одной. Что-то вроде скалистого острова. Не успеешь оглянуться, уже материк, уже мировая величина. По крайней мере, заявка на мировую величину. Всего-то. Надо быть простым. И очень смелым. Не дрогнув ввязаться в схватку, послать в бой поколение, еще бы, это же мое поколение, говорит себе адмирал. Одна держава, другая держава. Не сложить ли их силы. Своего рода стандарт. Иначе, возможная точка отсчета. Пока наша держава сильнее той суммы сложенных сил, она есть мировая держава. Что далее, обычная реакция, гонка. Пока гусеница не стала бабочкой, ей следует прятаться. Взлет состоялся, говорить будут, какие слова идут далее, известно, можно не повторяться.
2.
В своем столичном кабинете. В своем публичном комитете. И строго личном кабриолете.
Летит. Куда может лететь правитель, навстречу миру? Скажете. Дает миру шанс, поспеть, не отстать. А коли мир устал. Слегка загнал. И морщится, пока еще слегка. Ответ известен, сделано в Империи. Перечисляют. Обычные игрушки. Какие-то куклы. Детские книжки. В придачу бумага, на чем-то надо печать книги и газеты. Тревожный повод. Державы собираются, пока в круг, выстраиваться будут позднее. В том же кругу. Обозначены точки отсчета. Они же сферы экспансии.
Мировая торговля. Мировой рынок. Мировой банк.
Где-то поблизости. Мировая империя. Мировая война. Мировая революция.
Не выстроить ли их в ряд, друг за другом. Предложения сыпятся. Слева. Справа. Тянут. Налево. Направо. Вернее, сыпались. Вернее, тянулись. Ведь это тот, пройденный благополучно век. Оперы еще имели большее значение. Нежели манифесты или встречи в тесном кругу. Представить нетрудно. Полночь. Супруг пребывает в гостиной, что-то заваривает, он ждет, первая половина вот-вот должна вернуться, откуда? Да-да, с оперы, нашумела, упустить премьеру после столь шумного представления, ни за что!..
…
Как водится, в такое время что-то должно начинаться, конечно, начинается.
Грамотность. Газеты. Оперы. Триумфальное шествие новых имен? Признак, на сцене — новая сила, имя которой, общественное мнение, кавычки опущу. Над континентом ветер. Новости летят, ну, как же. Железные дороги. Телеграф. Радио? к завтраку могут и устареть, я о новостях. Не поспеть, опоздать, в оригинале другое слово, придающее сказанному печальный оттенок, повторять, какое наслаждение, старые слова почему-то стали актуальными. А если ветерок этот сметет границы, мир без границ, у всех на устах. Так и остался, где? То ли на устах. То ли в мечтах. Скорее, на картах, ныне устаревших.
Мир накануне войны, как сказать, кто-то ведь бредил войной, да так и не дождался.
Война, как обещание мира, кому? Миру. Неужели тому же самому миру. На лице того мира. Самые частые, самые впечатляющие выражения = угроза + гордость. Известные чувства, чем известны? Не могут ограничиваться чем-то невеликим, узким, такие чувства всегда готовы охватить весь континент, стал тесен, перейти на весь мир. Если чем-то и жить, то самыми большими чувствами. Это и будет настоящая жизнь? Знать бы еще, что это такое, я о настоящей жизни. В любом случае, большие чувства дают ощущение такой жизни.
Попутно/5
Иногда требуется слово, почти проходное, в этой фразе последние два, я о словах?
Оставить одно. И будет нужное слово. Почти сохранить. Почти сравнить. Почти. Немного не хватило. То ли усилий. То ли старания. Но может быть способностей.
Как быть, когда способности на нуле.
Найти на стороне, позаимствовать, безвозмездно, или не-безвозмездно, было бы чем платить, чем и как расплатиться. Чуть иначе. Был бы некий порядок, который позволяет одному человеку заимствовать у другого человека его способности. То есть, порядок, позволяющий получать недостающие способности. К чему я? Ряд шагов, пройденных по историческим дорожкам, историки обозначили, несколько приближает к определенному взгляду на феномен цивилизации. На мой взгляд, в центре здесь именно способности. Желание быть не просто способным, не-вероятно способным. Желание? Скорее, влечение. Иметь способности, которые дают бесспорное преимущество, кому? Классу. Клану. Группе. Дуэту. Одному. Достигать этого и позволяет порядок, который мы называем цивилизационным.
…
Мое видение, цивилизация, если коротко — это:
отделение способностей человека — от человека. Способности человека. От самого человека. Понятно. Конкретная цивилизация — конкретный способ отделения.
Разумеется, висеть в воздухе они, я о способностях, не могут.
В чем в свое время убедились варвары. Они, варвары, отделяют не способности, а результаты, которые дают способности, потому без силы, явленной грубо, без откровенно грубой силы, просто без грубости им не обойтись. Грубая сила дает некоторый результат, потому и говорят о варварских цивилизациях? Возможно. Но ведь в ходу и другие обозначения, например, современные варвары.
…
В порядке упрощения. Цивилизационный порядок = Обмен способностями, на тех или иных основаниях. Сами основания? Различны. Потому обмен, воспользуюсь старой калькой, может быть эквивалентным либо не-эквивалентным.