- ..И будешь ты свободна, прекрасна и мудра. А для этого будешь жить в одиночестве, чтобы посвящать свою жизнь обучению и творчеству. Дабы не подвергаться пересечению с людьми с пониженной энергетикой, а особенно с похотливыми мужчинами, ищущими страстей. Учись, дочь наша. И мудрость твоя откроется тысячам. И будешь ты помогать им всей своей светлой душой…
Высокий седовласый мужчина вида Короля из «Свадьбы Соек» Иверии висел в пространстве на некотором расстоянии от меня в звездном небе - как в декорациях фильма «Москва- Кассиопея»- и говорил медленно и спокойно, обращаясь ко мне. Он сделал паузу.
- А бёдра? – раздался откуда-то сзади женский голос.
- Что – бёдра?
- Посмотри на ее бедра. С такими бедрами детей рожать нужно.
- Детей… - мужчина задумчиво погладил бороду. – Детей, - повторил он с улыбкой. - С такой её патологической любовью к свободе я не смогу встроить в программу детей. У таких женщин не бывает детей. И замуж они не выходят.
- Почему? – женский голос звучал с искренним интересом и некоторым непониманием.
- Милая, кажется, восьмой том Астрологии тебе стоит перечитать. Люди с таким ярким Водолеем и такой щепетильной Девой годами не могут выбрать себе партнера. Они слишком придирчивы и чересчур свободолюбивы. Поэтому рискуют остаться Старыми Девами и Вечными Странниками. Да и с Венерой такого толка любовь к противоположному полу им в принципе не грозит, её чары затмевает Уран. Они могут нести в мир только Вселенскую Гармонию и Святую Дружбу. Так что бёдра пусть, конечно, останутся с ней – это по-земному красиво. А еще ей стольким предстоит переболеть в Области Скорпиона, чтобы получить от него Инициацию. Но там ей уже точно станет не до детей.
У нее другие задачи. Да и времена грядут смутные. Кризисы. Локальные войны. Миллениум. Ей о предках надо будет заботиться, а их у нее достаточно – вся карма поколений должна сконцентрироваться в одной точке и быть отработана. Некогда детскими программами заниматься будет. Зато с таким Марсом у нее будет отменная сила и живучесть, что крайне ей пригодится в жизненных передрягах.
- И что, шанса нет никакого?
Тут я увидела женщину. Она из-за моей спины переместилась в пространстве вперед, туда, где я могла ее различать. В длинном синем платье с блестками. Оно было очень похоже на то, которое мне одалживала папина коллега-актриса на Новый год. Черные волосы струились по спине. И грудь. У нее была красивая, не очень большая, но явно заметная высокая грудь. «Мне б такую, второго размера!», почему-то подумала я с завистью.
Она встала рядом с мужчиной.
Это он был таким невысоким или она достаточно рослая? Мне было не различить. Изображение постоянно смещалось и рябило как на переливчатых календариках и значках, там где под разным углом картинка видится то так, то эдак.
Женщина смотрела на меня с каким-то легким сожалением. Я не могла понять всего смысла их разговора. Дети. Дева. Старая дева. Инициация. Еще мне надо будет заботиться о предках – так себе занятьице. И, похоже, женщина мне сочувствует.
- Милый?...
Женщина мягко, певуче, но при этом достаточно настойчиво обратилась к мужчине.
- Что ты хочешь? – спокойно поинтересовался он.
- Давай запрограммируем ей женское счастье, а? Ну, как без этого?
Действительно же, как?! - промелькнуло у меня.
Мне надо женского счастья! И побольше. Хотя я не очень понимала, какое оно. Но ведь Счастье же! И, видимо, с этим пока у меня было плохо в отличие от некоторых одноклассниц, за которыми парни бегали гурьбой. Зато вот заданий по музыке было предостаточно. А можно ли этих, висящих в пространстве, попросить мне зачеты по гаммам в музыкалке проставить? Я же понимала, что эти двое явно имеют какую-то власть над моей жизнью.
- Ты хочешь устроить сбой программы? Нет, дорогая моя. Не нужно. У нее в планах уехать за границу. Во Францию снова пренепременно попасть. Ну, надеюсь, языки она не забыла со своего Средневековья? Еще надо найти того англичанина. Установить… Как это… relations internationales... или ... nationaux – я правильно склоняю? Связь. Связи… Интернациональные…
- Найти кого?… - женщина что-то прикидывала в уме. Потом улыбнулась: - А, того… Вижу. Он уже скоро в младшую группу пойдет. Но в Англию, похоже, он не поедет. Там уже не Англия в фаворе будет, а Америка. Ей тоже надо в Америку за ним, как ты считаешь?
Мужчина на секунду задумался. Достал из своего одеяния что-то похожее на зеркало, взглянул в блестящую вещицу. Убрал вещицу. Потом переместился к огромному экрану с пультом управления, находившемуся неподалеку. Стал нажимать на кнопки:
- Америка. Да. Благодарю, дорогая. Сейчас скорректирую координаты. Аааанглия. Америка. Аргентина. Ааа.. Нет!
- Что случилось?
- Переход строки на Я – Япония. Delete. Удалил. Итак. Пускай встречаются в Америке вместо Англии. Она поможет в урегулировании нескольких важных международных вопросов. И вернется снова в Россию к 2000 году. В Миллениум ураническим натурам возраста Христа лучше быть ближе к корням, верно я говорю?
- Верно, конечно.
Женщина улыбнулась ему. Посмотрела на меня пристально. И перевела взгляд вдаль,в какую-то одной ей видимую точку, и продолжила непринужденно улыбаться.
Я различала, что под длинным синим рукавом она очень быстро перебирала палицами правой руки, будто по невидимой пишущей машинке или по клавиатуре крошечного рояля. Почему-то мне показалось, что там, у нее под пальцами, что-то блеснуло, тоже как маленькое зеркальце. И что она немного слукавила, изображая равнодушие во взгляде.
«И вторая часть вашей жизни будет гораздо счастливее, чем первая»– прочитал мужчина, повернувшись к другому экрану, по которому бежали строчки и картинки.
- Что ты сказал?
--Я не сказал, а напечатал в гороскопе журнала «Работница» важную для нее мысль. Чтобы запомнила и не отчаивалась, когда совсем сложно будет. Франция, это вам, знаете ли… Не монпансье и не буше с Шардоне. Работать придется много. Итак. Давай уже впечатывать программу. Припозднились мы с тобой.
А от мужчин я ее обезопасил. Не переживай, дорогая, – он усмехнулся в усы, - некоторые из мужчин, как ты видишь, еще дети, а другие в этот раз не родятся… Да и кто рискнёт рожать этих «других» в такое лихолетье? Контрацепция теперь существует. Кризисы грядут. Так что программа в полной безопасности. Её мужчины не успеют догнать ее в этом воплощении! - он задумчиво и отчетливо повторил:- Мужчины ее не догонят.
Я висела перед ними в мягком удобном кресле на расстоянии нескольких метров. Меня покачивало. Говорить я не могла, хотя и очень хотела. Гаммы! Как им сказать про гаммы? И про зачет по французскому!
Какая-то сила аккуратно поднесла меня прямо в этом кресле близко-близко к звездной паре.
Мужчина положил прохладные ладони мне на голову, и в висках зашумело. Изображение задрожало и стало исчезать.
- А если мужчины всё же её догонят…? – услышала я звенящий как колокольчик смеющийся женский голос, который таял где-то в глубине моего правого виска… изображение кружилось с бешеной скоростью.
«МУЖЧИНЫ ДОГОНЯТ» пронеслась огромная надпись поперек черного звездного неба. Слова полыхнули светящимися буквами. Потом желто-рыжая буквенная комета с длиннющим хвостом как в киножурнале «Фитиль» рассыпалась на маленькие искорки мультипликационных бенгальских огней. И наступила темнота.
****
Я открыла глаза. Сердце колотилось.
Было темно. Эка невидаль. Зимой в Ленинграде всегда темно.
МУЖЧИНЫ... ДОГОНЯТ…. Снова с мультяшным звуком чиркнула надпись то ли у меня в голове, то ли на стене…
На часах было 3.10. Я села в кровати. Меня потряхивало и кружило. Помотала головой. Бррр. Приснится же такое… Я очень аккуратно встала, подошла к окну. На улице тихо падал снег, искрясь под фонарем. Я постояла, облокотившись на подоконник и уперевшись лбом в стекло. Подержалась за огненную батарею холодными пальцами.
Голова гудела.
Что за бред. И кто это был? Мужчина. В короне. Царь что ль? Ха-ха. Очень приятно, царь, очень приятно! А эта, в синем платье? Марфа Васильна? Или Медея?
Будильник надрывно тикал. До утра еще четыре часа. Первым литература. Вторым французский…
Я зачем-то открыла портфель. Нащупала там учебники. Конспект. Провела пальцем по закладкам в «Горе от ума»..
Нет, не хочу!
Легла. Я повертелась в кровати. Снова села, сжав голову руками. Мысли скакали как блохи, чтоб их! Одна мысль метнулась к маме. Она на работе в ночь. Это хорошо. Спросить у нее утром про сон? Не, не то. Она мои причуды не любит. А папа…папа где-то в Перми, вроде. Приедет только через 16 дней. Эх…
Сон ускользал. Что там этот царь мне вещал? Жить одиноко и помогать людям чистой душой? Нееет! Одиноко жить в мои планы не входило. На математике я планировала сидеть рядом с Колей.
От этой весьма земной мысли дрожащее приятное тепло поползло по моему животу и спустилось к коленкам.
Я потянулась, расплылась в улыбке …и незаметно нырнула в сон…
Продолжение следует. http://proza.ru/2021/04/18/1991