Рюсский водка!
Из серии «Видел сам».
Было это в год московской Олимпиады, то есть в 1980 году. Давно, одним словом. Очевидцы того времени наверное многое вспомнят о её подготовке и проведении. Меня это коснулось в связи с поездкой в отпуск, поскольку для обеспечения спокойного посещения соревнований и любования Москвой иностранными гостями-болельщиками въезд туда был ограничен. Но домой хотелось, и я рискнул. Билет в кассе продали, в поезде просто проверили документы без всяких вопросов, а уж Москва удивила пустыми вокзалами и свободными билетами во всех направлениях. Обратно я рисковать не захотел, и взял билет на два дня позже закрытия соревнований.
В те годы я во время поездок в Москву частенько встречался с однокурсником Александром С. Вот и в этот раз, позвонив, удалось застать его на работе, и договориться о встрече вечером, тем более что супруга у него была в отъезде – в отпуске. Купив билет, сдав вещи в камеру хранения на вокзале, я побродил по Москве. На улицах, особенно в центре, броуновским движением ещё болтались иностранцы в атрибутике Олимпиады.
К 6-ти вечера, как и договаривались, я уже был у выхода станции метро «Смоленская». Шло время, а Саши всё не было. Появилась проблема, я ведь рассчитывал закупить спиртным вместе с ним, но торговали этим делом только до 19 часов. Нужно было выбирать, или идти в магазин, но тогда была возможность разминуться, а адреса я не знал. Или надо ждать «до победного», рассчитывая, что у него его что-нибудь в запасе. Выбрал я второй вариант.
Саша появился в начале восьмого, и не один. С ним был парень, оживленно ему что-то объясняющий. Нам бы от него отделаться, но товарищ этот упорно уходить не хотел. «Запаса» у Саши не было, пришлось идти в магазин. Винный отдел встретил нас погашенным светом, и завешенными желто-коричневой оберточной бумагой прилавками и витринами. Продавца на месте уже не наблюдалось, и возможности кого-то уговорить чтобы «из-под прилавка» не было. Вечер срывался.
Но тут новый знакомый как-бы воспрянул:
- Ну, нашли проблему! Давай сюда деньги!
И выхватив у меня десятку, этот Вова резко рванул в сторону двери с табличкой «Администратор». Мы с Сашей остались в сторонке, ожидая его выхода. Через пару минут он вышел из кабинета, но почему-то двинулся в обратную сторону от нас, в конец торгового зала. Мы припустили следом, но он развернулся, смотря ровно вперед, проскочил мимо нас, и сквозь зубы прошипел:
- Не мешайте работать!
Нас, конечно, такая реакция удивила, и мы отошли в сторону. Ещё через пару минут из-того же кабинета вышла женщина в белом халате, заперла его и быстро удалилась в подсобки. Мы какими-то знаками пытались привлечь внимание к себе, но Вова зверскими глазами и отрицательным покачиванием головы четко обозначил:
- Не подходите!
Мы прошлись по остальным отделам, купили хлеба и закуску, и наблюдали издалека.
Он всё ещё «фланировал» перед кабинетом администратора. Вскоре та появилась, держа в руках сверток из уже упомянутой оберточной бумаги, в котором четко просматривались два предмета цилиндрической форма. Когда они прошли в кабинет, мы с Сашей в нетерпении подошли ближе. Почти сразу Вова вышел из кабинета и, снова проскочив мимо, резко отправился на выход. Догнать мы его смогли только на улице. И тут нас ждала выволочка:
- Чего вы лезете? Чуть не запороли всё! Сказал же, «Не мешайте!».
- Да ладно, ты расскажи, как получилось?
- Всё просто. Захожу, показываю два пальца: «Мадам! Рюсский водка! Два бутылка! Плизз!». Она мне в ответ что-то типа «Айн момент».
Мы с Сашей посмотрели на нашего знакомца, а что, вполне вероятно. По его прикиду было понятно, что одевается он явно не в московских универмагах. В этом-то продавцы хорошо тогда разбирались. Да ещё на иностранном лопочет. В общем, четко он использовал традиционное гостеприимство русского человека к иностранцам, особенно в данное время.
- Кстати, я ей пачку «Кэмела» подарил: «Презент, мадам!». Она уж заулыбалась, заулыбалась.
А дальше всё пошло по обычному сценарию, с поправкой, что было нас не двое, а трое. Пришли на квартиру, приготовили закуску, накрыли на стол и выпили по одной за встречу. О дальше поведал мне Саша о том, что 25 июля умер Высоцкий, что небольшую заметку об этом на 4-5 строк на какой-то дальней странице напечатал «Литературная газета», и что Кобзон ходил на прием к Косыгину, и только после этого разрешили похороны.
Помянули мы тогда Владимира Семеновича.
В следующий раз я поинтересовался:
- Как там Володя поживает?
- Какой Володя? – не понял Саша. Я напомнил.
- А этот! Он у нас недолго поработал. Вроде вскоре его посадили.
Меня это почему-то не удивило. По тому, как он быстро «унюхал» халявную выпивку и красиво развел администраторшу, было понятно, что это ещё тот проходимец с жизненными принципами, в которых моральный кодекс строителя коммунизма отсутствует полностью.
Давно это было, сорок лет назад. Уже и Саша покинул нас, а вот случай тот в памяти остался.