Ещё раз о национальном вопросе
Командир отделения обязан… заботиться о подчиненных и вникать в их нужды…
Из Устава внутренней службы Вооружённых Сил СССР.
Мы с вами уже говорили о том, что в армии всё правильно?
Так любил повторять наш замкомвзвода старший сержант Деликатный. А ещё он любил говорить об уставных взаимоотношениях.
Я как человек, и как младший командир, в звании ефрейтора, ежедневно акцентировал внимание своих подчинённых, чтобы отношения между нами были сугубо уставные. Или, как на лозунге перед входом в казарму: «По Уставу жить – верно Родине служить!»
- Помни, Максим, генерал – это ефрейтор, которого много раз повышали в звании. Годков через тридцать пять будешь примерять штаны с лампасами, - стал подкалывать меня Остап, после того, как я рассказал ему о своём желании поступать в военное училище. Но я не обижался, так как помнил поговорку о том, что плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. А ещё я подозревал, что после моего рассказа, Остап и сам размышляет относительно написания рапорта в военное училище. Но мне об этом ничего не говорит. «Молчит, словно рыба об лёд». Это выражение я услышал от друга в самые первые дни нашей дружбы.
– Остап, как ты понимаешь эту свою извращённую поговорку? – поинтересовался я. – Почему вдруг извращённую? – был удивлён Пирожок. – Да потому, что кончается на «у»! – возмутился я тем, что друг не слышит и не видит своей ошибки. – Рассуди сам. Как это понимать «Молчишь, словно рыба об лёд»? А может, словно рыба о самолёт? Или рыба о вертолёт, или о пароход? – выходил из себя я. - А вообще, разве рыба может ответить? Просто пойми, я хочу, чтобы ты изъяснялся правильно! Вот скажи мне, как ты воспримешь поговорку: «Одна голова хорошо, а два сапога – пара»? Или такую: «Не плюй в колодец – вылетит, не поймаешь!» - Хорошо восприниму… Или восприму? Тьфу на тебя, Макс. Чего ты прилип, словно банный лист? – Прилип к чему? Договаривай, чего же ты умолк? – всё больше возмущался я от того, что друг не понимал смысла, затеянного мной разговора. – Да ладно, чего ты возмущаешься? Можно подумать, что ты никогда не делаешь ошибки? – Делаю и сознаюсь в этом. Но я стараюсь их исправить, чтобы в последующем никогда не повторять.
- Макс, я же не возмущаюсь тем, что ты не знаешь, что такое «Бином Ньютона». Знать, тебе по уставу не дано. А мне не дано знать всех нюансов русского языка. У меня в школе по языку был «тройбан». Но ничего, я же не психую по этому поводу, - урезонил меня мой друг в литературно-языковых нападках по отношению к своей персоне. – Хорошо, молчу. Ты в какой-то мере прав. Я не учитель, а ты не ученик. Прости рядовой ефрейтора. Будущему генералу не понять состояния души солдатской! – свёл я к шутке, чуть было не разгоревшийся конфликт.
А в целом, если вести речь о взаимоотношениях с солдатом моего отделения рядовым Долей, то они были не совсем уставные. Кое в чём я делал ему определённые поблажки. К примеру, в наряд по роте обязательно ставил тогда, когда сам заступал дежурным. Спрашиваете почему? С ним было классно нести любую службу. И общаться с ним мне было легко и просто.
Поймите меня правильно. Мы с ним были словно «физик и лирик». Он, как «физик», помогал мне осваивать точные науки, которые мы изучали в школе, а я просвещал его в области лирики. Рассказывал, что такое любовь в масштабах Вселенной и что такое понятие любви в семье. Чем отличается любовь к девушке, от любви к своей бабушке. Просвещал его, можно сказать ежедневно, так как в этих вопросах он оставался на уровне первоклассника. Как это так, парню восемнадцать лет, а он ещё ни с одной девчонкой не целовался. Нет, ну что это вы? О чём сейчас подумали? Ни в коем случае! Да не учил я его целоваться! Пусть его этому девушки учат! Вот вернётся со службы и сразу приступает к тренировкам. Или, как говорят в армии, проводит ежедневные тренажи.
Снова вы меня отвлекли. Я конечно, прекрасно понимаю - любовь это великое чувство, но… Только после того, как «…отслужу два года и вернусь!»
Хотя… Как говорил один выдающийся лётчик-ас: «Hе оставляй торможение на конец полосы, налёт - на конец месяца, любовь – на старость».
***
Сразу, после вечерней поверки, когда распорядком дня предоставлялось солдату десять минут на вечерний туалет, а я уже лежал в койке, предо мной явился ангел. Близоруко щурясь, я разглядел, что был он во всём белом но, как ни странно, без крыльев. Что немаловажно, одежды ангела очень напоминали нижнее бельё солдата. Я имею в виду нательную рубаху и кальсоны, как вы понимаете.
Сообразив, что ангелу не приличествует так наряжаться, да и с чего вдруг, он явится в казарму, я вскочил с кровати. От неожиданности «ангел» чуть не свалился на соседнюю кровать. Боковым зрением я успел отметить, что по казарме, словно муравьи, носилось ещё несколько десятков «ангелов», подобных тому, что явился мне.
- Макс, ты чего, уже спишь? - это был голос друга. Надев очки, я явственно увидел, что «ангел» явился мне в облике Остапа. - Макс, пока есть время, расскажи, что дальше, - просящим голосом умолял он. – Что тебе рассказать? Иди спать, сейчас команду «отбой» прокричат, и свет выключат, - пытался я отбиться от земляка. – Да ничего, мы успеем, – упорствовал Остап. – Пирожок, у тебя совести совсем нет! Говори конкретно, что ты хочешь? - Ну…ты так… и не ответил… - сидя на соседней койке, Остап почесал затылок стриженой головы. - Что я не ответил? - Ну, это… ты… еврей, или нет? – Опять двадцать пять! А ты так и не понял? – Нет. – Слушай внимательно, запоминай и вопросов больше не задавай! У меня мама турка, папа – грек, а я русский человек! – Не понял, как это может быть? – Остап явно не воспринимал юмора. – Открой тумбочку и достань мне мою тетрадь и ручку. Сейчас я тебе буду письменно объяснять, так же, как ты мне вырисовывал схему о подъёмной силе.
Остап оживился и потёр ладони, то ли от холода, то ли от ожидания чего-то сверхъестественного.
- Вот смотри, - я начал оформлять свой рисунок. - Это генеалогическое древо. Вот ветви по отцу, – я начал делать наброски.
С верхней кровати соседнего первого отделения, свесилась рыжая щетинистая голова Петрухи БэЦэ. Видимо его заинтересовало неведомое слово, которое можно было нарисовать.
– Вот ещё один хохол, - подколол я «киевлянина» из Белой Церкви, что проживал в селе Пищики.
– Не-е-е…ты шо, якый хохол? Я украинэць! - Не отвлекайся! Причём тут гинекология? - развёл руками Пирожок. - А тебя что в капусте нашли? – улыбаясь, я посмотрел в глаза другу. - Ой, прости неуча! Как я мог так серьёзно ошибиться? Мы же авиаторы, значит, нас с тобой аисты в клюве принесли, - стал я издеваться над Остапом. – Да пошёл ты! - обиделся он на мои неуклюжие шутки. – Чего ты сердишься? Забыл, что роды принимают врачи-гинекологи? Хотя и они, и твой вопрос сейчас совершенно неуместны. Я рисую родословное древо своей семьи. Вот оно то и называется ге-не-а-ло-ги-чес-ким, – произнёс я по слогам.
- Усекай дальше. Я точно знаю, что батин дед был крепостной, а по национальности поляк. Его выкупили и женили на украинке. Получается, что отец моего бати, которого зовут Денис, уже наполовину поляк и наполовину украинец, - продолжал я разветвлять ветви древа, нанося данные о национальности предков. - Мать моего бати, которую зовут Марина - украинка. Ты успеваешь улавливать? - поинтересовался я у Остапа. – Да, вроде бы, - пожал он плечами. – Тогда следи дальше. Ответь, кто мой отец по национальности? – Получается, что… украинский поляк, - неуверенно промямлил Пирожок. – Или польский украинец, - высказал я своё мнение. – Теперь рисую ветви по маме. Мамины дед и бабушка – украинцы из Черниговской губернии. Мамин отец Иван соответственно тоже украинец. Моя бабушка по маме, которую зовут Вера – русская. Кто по национальности моя мама? – Понятно, что украинская русская или русская украинка, - теперь уже уверенно произнёс друг. – А вот сейчас ответь на свой вопрос, кто я по национальности? – Получается, что ты поляк, украинец и русский. Или русский, украинец и поляк. Если быть точным, как говорят математики, то «от перестановки слагаемых сумма не меняется», - подвёл итог национальному вопросу Пирожок. – Но, а фамилия как же? – не унимался Остап.
В это время, придерживая большие кальсоны двумя руками, появился ещё один «ангел» Василий. Он был владельцем койко-места, которое временно оккупировал Остап.
– Доля! Дуй к себе, а то сейчас наряд схлопочешь от Деликатного.
Пирожок мгновенно взлетел на свою кровать, что располагалась на втором ярусе. Петруха БэЦэ, с головой нырнул под одеяло. «Ангел» Василий, укрывшись по подбородок, выбросил руки-крылья вдоль тела и, закрыв глаза, прикинулся спящим.
Но вместо старшего сержанта Деликатного вдоль кроватей взвода медленно прошествовал командир взвода. Зорким взором он окидывал кровати, где притихли курсанты в ожидании команды «Отбой!» Заметив шевеление в нашем углу, Негожев направился к нам.
- Ещё не уснули бойцы? – опираясь на кровать Пирожка, поинтересовался командир.
- Да уже почти засыпаем, а-а-а… - громко зевнув, ответил Остап.
- Вот вы то, курсант Доля, мне и нужны, - улыбаясь на притворство Пирожка, отреагировал командир взвода.
- А что такое? Я уже почти спал. Я ничего не делал… - состроив невинную гримасу, оправдался Остап.
- Ничего не делали? Это плохо. В армии обязательно нужно всё время что-нибудь делать. Бездельник первым бросается в глаза любому командиру. Вот скажите мне, когда вы готовили для взвода политинформацию? – насупив брови, задал вопрос Негожев.
- Так я… Мне ещё ни разу не поручали... - сев в кровати и чувствуя приближение нежданного поручения, промямлил Остап.
- Так вот я пришёл, чтобы поручить вам подготовить информацию к следующей неделе. Вы, как мне известно, до призыва работали на киевском заводе Антонова?
- Ну, да, работал, - еле слышно ответил мой дружок.
- Вот и подготовите информацию на тему производства самолёта Ан-22. Расскажете курсантам взвода о конструкции самолёта, его оборудовании, вооружении. Ребятам будет интересно узнать всю информацию от человека, который своими руками создавал этот гигант.
- Товарищ старший лейтенант, я не создавал Ан-22. Его с самого начала производства собирают в Ташкенте на авиазаводе, - облегчённо произнёс Пирожок.
- Так что, вы ничего и не знаете о Ан-22? – растерялся командир взвода. – Что же тогда делать с политинформацией?
- А пусть ефрейтор Матеин подготовит информацию о происхождении фамилий на Руси. Он только что так интересно нам с Голопупенко рассказывал об этом. Пусть расскажет всему взводу.
- Да что я расскажу, если эта тема требует написание целого реферата, да и времени на подготовку сколько надо? – тут уже возмутился я и так же как Пирожок принял в кровати положение «Сидя».
- А что, интересное предложение, хвалю курсант Доля. Кстати, что значит ваша фамилия, а Матеин? – командир сурово смотрел на меня.
- Чья фамилия, моя или Доли? – обиженно поинтересовался я.
- Курсанта Доли, - улыбаясь, ответил командир. – О происхождении вашей фамилии вы нам расскажете на политинформации. А материал вам можно будет подобрать в библиотеке части. Так что решено. Приказы командира… Что, ефрейтор Матеин?
- …Не обсуждаются, а выполняются, - ответил я и тяжело вздохнул.
- А моя фамилия в переводе с украинского языка на русский означает «судьба», - разъяснил Негожеву Остап.
- Вот и отлично. Ваша судьба на этот момент готовиться ко сну! – подвёл итог разговору командир взвода.
Дежурный по роте, словно услышав Негожева, громко прокричал:
- Рота, отбой!
- Ну, заяц Пирожок, погоди! – сурово пригрозил я своему подчинённому и, натянув одеяло на голову, приготовился смотреть солдатские сны.
Наша истинная национальность — человек.
Герберт Джордж Уэллс