Не помню, при каких обстоятельствах поступило ко мне уголовное дело в отношении троих фигурантов по ст. 105 ч. 2 УК РФ. До окончания срока следствия и содержания под стражей обвиняемых оставалось две недели. Всем троим было предъявлено обвинение по трем статьям уголовного кодекса: убийство группой лиц по предварительному сговору и два эпизода кражи, также по предварительному сговору группой лиц.
Там дело следующим образом происходило. Трое молодых парней гостили у четвертого малознакомого им ранее сторожа в строительной организации. Пили в вагончике. Потом, как это часто бывает в таких случаях, по незначительному поводу кто-то затеял ссору со сторожем. Сторожа били втроем и добивали уже лежащего на полу ногами. После этого, завладев ключами от помещений, где находились строительные инструменты и другие ценные вещи, совершили поочередно две кражи.
Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы смерть наступила в результате черепно-мозговой травмы, причиненной тупым твердым предметом с ограниченной плоскостью.
Дело подсудно областному суду. А там повышенные требования к расследованию уголовных дел. Пока следствием доказан лишь тот факт, что убийство совершено в результате причиненных побоев с участием всех троих обвиняемых. Никто из них не отрицает своего участия, но каждый говорит, что был пьян и ничего не помнит: кто бил, как бил. Нашим же судьям подавай конкретное обвинение: кто и сколько ударов нанес и по каким частям тела. А также необходимо точно в обвинении указать: чей именно удар был роковым для потерпевшего. Без указания вышеперечисленных причин уголовное дело суд отправит обратно. И не просто отправит, а еще напишет частное определение в адрес следователя. По частному определению прокуратура области должна следователя вызвать вместе с прокурором района на «ковер», заслушать их оправдания, затем строго указать на недопустимость и послать в суд бумагу о принятых мерах по воспитанию кадров.
Боже. Как это все противно и предсказуемо. Но в ходе следствия ни один из тех, кто потом будет воспитывать тебя, не скажет: как нужно было поступить в данном конкретном случае. На все вопросы прокурор отвечал мне: «Вы же следователь, Виктор Васильевич, решайте». Мне же совсем не улыбалась судьба козла отпущения, и мозг лихорадочно искал необходимое решение. В такие минуты не думаешь о справедливом наказании для преступников, а думаешь: как бы самому его избежать. Ну что ж голь на выдумки хитра. Еду в изолятор и всех подельников вызываю в один кабинет. Получается что-то вроде производственного совещания. Доступным языком объясняю.
- Если не помните: кто, куда и как бил, вменяю вам всем убийство, совершенное группой лиц.
При этом показываю им уголовный кодекс, в котором черным по белому написано – до 20 лет, либо пожизненно.
- Ну и по двум эпизодам кражи тоже вменю группой лиц. Судить вас будет в этом случае областной суд в составе трех профессиональных судей. Тот факт, что мужика замочили вы втроем доказан, да и сами вы его не отрицаете. Но есть другой вариант. Кто-то из вас троих должен взять убийство на себя одного. В этом случае с учетом признательных показаний срок будет в районе 8 лет лишения свободы. Остальным двоим вменяю кражу. Это лет по пять будет. Ну и судить вас будет районный суд, а там судьи не такие кровожадные.
При этом я объяснил им и свой интерес в доступной форме. Был бы у них адвокат, думаю, тоже бы со мной согласился и взял бы роль спасителя на себя. Но адвоката у них не было. Среди троих двое были ранее уже судимы и постарше третьего. Вот они его и убедили взять убийство на себя, аргументируя тем, что он первоходок, и получит по минимуму.
В следующий раз в СИЗО я уже ехал с адвокатом по назначению. Все действия подследственных мы грамотно расписали. Провели очные ставки. Все как по маслу проходило. В суде, правда, заминка вышла. Кто-то из подсудимых опять стал забывать, что там в строительном вагончике происходило. Судья Летуновский объявил перерыв и послал гонца за мной. На словах сказал: «Если после перерыва не вспомнят: кто и что конкретно делал, пошлю дело тебе обратно». Пришлось мне снова им объяснять на пальцах арифметику за первый класс. После перерыва процесс возобновился, и к концу рабочего дня все было кончено. Конкретные срока не помню, но примерно получилось то, что я им и обещал.
Знаю, что немногие следователи в то время поступили бы, как я. Может и никто. Как могло это дело закончиться по-другому, не знаю. Судебная практика настолько уникальное явление, что втиснуть ее в рамки законов невозможно.