Улыбка Беркута

 
В 1981 году наша семья в зимнее время в полном составе направлялась в город Винницу на свадьбу моей двоюродной сестры — дочери папиного брата. Через несколько часов нашего путешествия из Киева до места назначения поезд мягко остановился у платформы и мы приготовились к выходу.

Как только открылась вагонная дверь и мы стали спускаться по лестнице неожиданно для нас громко грянул марш духового оркестра. Это было так неожиданно, что наша группа невольно остановилась и замерла. Что это? Никак в нашу честь? Вот так встреча!

Одного взгляда на состав большого духового оркестра было достаточно, чтобы оценить его значимость и принадлежность к воинскому коллективу. Оркестр располагался прямо тут же перед дверью вагона на не широкой платформе и до дирижёра, как говорится, было рукой подать. Состав оркестра был более чем представительным: разнокалиберные трубы, валторны, гобои, фаготы, литавры, барабаны, тарелки. Мой опытный взгляд, правда не обнаружил в составе оркестра конго и бонго, клавеса, маракас и кастаньет, но учитывая всё-таки воинскую направленность исполнения на ограниченой вокзальной площадке это можно было и не задействовать. И так достаточно.

Мы быстро справились с первым испугом и на ходу, перестроились на само-собой разумеющийся лад почитания и уважения, взявшегося по отношению к нам невесть откуда. Пронеслась догадка: так встречают в Виннице всех прибывающих. А мелочное тщеславие навязчиво подбрасывало мыслишку о нашей исключительности: нет, такая торжественная встреча предназначена только нам. Пока было непонятно почему и за какие заслуги. Помахал я им приветствуя, мол, вольно товарищи, расслабьтесь. Да и не привычно как-то с оркестром. Ездил в поездах много, но, чтобы так?! А они не перестают, всё дуют в трубы и гремят тарелками. Вроде бы, пока, до этого момента мы были рядовыми гражданами. Однако, доложу я вам задним числом, спускаться по ступенькам поезда на платформу и неспешно шествовать по ней далее под звуки духового оркестра штука преприятнейшая! Самолюбие щекочет да и дорожную сонливость, как рукой снимает. По регламенту протокола дальше обычно предполагалась встреча с подношением хлеба и соли. На худой конец — тульского пряника. Но ни того, ни другого не наблюдалось и в помине. Это можно было понять: откуда в Виннице можно было взяться тульскому прянику?

Идём мы, идём по платформе в сторону здания вокзала, а музыка всё не кончается. Стали одолевать сомнения: а может это всё предназначено не нам? Не хотелось расставаться со сказкой. Отойдя на какое-то расстояние мы остановились, обернулись и стали ждать сами чего не зная. Оркестр продолжал выдувать медь, греметь басами и бить в литавры. Неожиданно, звуковой маршевый строй оркестра стал более величественен и воздух наполнился ожиданием чего-то предстоящего.

И правда, скоро из соседнего с нашим вагона, в котором мы ехали, показался какой-то улыбающийся человек в серой воинской шинели и папахе. Можно было различить  широкие красные генеральские лампасы на брюках. Стало всё на свои места: не нас приветствовали, а его. Да кто же это такой, что его встречают с оркестром?

А ему вручают цветы под непрекращающуюся музыку и он идёт по направлению к нам. Тут уж мы его и разглядели. Да это же Павел Романович Попович! Космонавт под номером 4, побывавший в космосе после Гагарина, Титова и совместно с Николаевым совершивший орбитальный полёт вокруг Земли в 1962-ом году, а затем ещё раз — в 1974-ом году. Позывной — "Беркут". Дважды Герой Советского Союза, генерал-майор авиации. Идёт по платформе и улыбается всем своей широкой улыбкой.

Поравнявшись с нами совсем близко, окинув нашу группу взглядом, Павел Романович заулыбался ещё шире и пошёл дальше. Значит, чем-то мы ему сподобились. Своими приветливыми улыбками, что ли? А как же. Не часто доводилось видеть живого космонавта так близко.

А мы ещё долго после этого, вспоминая ту встречу не прекращали наш спор: кому конкретно улыбался космонавт? Папа считал, что ему; я был уверен, что мне; а мой, тогда трёхлетний сынишка настаивал, что это он был виновником хорошего настроения космонавта. В конце-концов, не всё ли равно? А так — все мы были правы. В такой же степени, как и все жители Земли, лицезревшие по телевизору улыбку Павла Поповича —"Беркута" из космоса во время орбитальных полётов. Она принадлежала всем землянам.