М Ы М И Р
Н Е С У М Е Л И П О Н Я Т Ь
Страх, сомненье — что-то в этом роде
теребит всё чаще мои сны...
Что-то мы напутали в природе,
покорив её и объяснив.
Осмотрели долы умным взором —
и давай орудовать резцом:
уж лесной стал чуть ли не позором,
лежебока-голубь — образцом!
Незаметно превратился в путы
целесообразный наш подход:
осенью отстреливаем уток,
а собак бездомных — круглый год.
Видно, вторгшись в мир берёз и крыльев,
не сумели мы его понять,
раз за это время ухитрились
лишь одни газоны не помять.
...А она живёт — природа — дышит,
нет в ней ни плохих, ни образцов.
Лоси, горлопан-скворец на крыше
иль дворняжка — ангел среди псов —
Все они твердят в лесах и выси,
что, живя с душою не в ладах,
ничего-то в общем мы не смыслим
в птичьем пенье и красе собак!
Вот у нас, у самого окошка,
всю весну приблудный пёс живет,
воет на луну, воюет с кошкой,
а в глазах — по облачку плывёт.
Александр Щуплов
(«Нева», 1989, № 2)