В школьные годы случалось заниматься разными видами спорта, но за год до окончания школы я вдруг увлёкся греблей на каноэ. Без скромности скажу, что успехи у меня были, удалось даже поучаствовать в союзных соревнованиях в городе Киеве, где получил разряд кандидата в мастера спорта. Благодаря этому тренер даже обещал устроить меня в спортивную роту. Но мечта о небе оказалась сильнее и оторвала меня от этой прекрасной глади воды и уже полюбившейся лодки каноэ.
В те годы Архангельские ребята мечтали стать моряками, наблюдая за различными кораблями, бороздящими широту нашей могучей Северной Двины, и ощущая близость морских просторов Белого моря. Но часто над рекой пролетали самолеты гражданской авиации на единственный в те годы городской аэродром в Кегострове. Все первоначальные проспекты Архангельска пересекали основную улицу Воскресенскую, начинавшуюся с Пур-Наволока на Набережной, и стрелой пронзившую весь город до Железнодорожного вокзала. Так вот, Кегостров был виден мальчишкам, выбегавшим по своим улицам к реке, с любого конца города. Так у многих появлялась мечта о полетах в небе.
Живя в семье классного пилота невозможно не заболеть небом. Я не мог не попасть в авиацию, потому что с детства просто грезил небом. Больше сестры ждал приезда ее жениха на каникулы из Сасовского лётного училища. Я любовался блестящими пуговицами на его курсантской шинельке и форменном костюме. Восхищался кокардой на шапке, а летом – на фуражке. А когда после женитьбы, он стал жить в нашем доме, у нас часто собирались его товарищи-авиаторы. Их имена и фамилии я запомнил на всю жизнь. На этих встречах, всегда с юмором, шутками, анекдотами, я узнавал о многих особенностях авиационной жизни.
Его лучший, вновь обретенный друг и свидетель на свадьбе, Валера Орлов всегда приходил с неизменной гитарой и очень проникновенно исполнял популярные песни всех советских бардов. Школьные друзья Коли и Кати естественно влились в эти прекрасные встречи. И детей - сначала меня, а позже моих любимых племянников Максима, Юленьку и Ксюшеньку - никогда не изгоняли "из-за стола", они сами в любое время убегали, услышав через окна первого этажа что-то интересное для них во дворе. Сейчас я с ними общаюсь на равных, как старшенький и друг.
Собираясь в дружеском общении, мы никому не мешали. Все квартиры в доме имели изолированные входы прямо с крыльца. А участвовать в нашем общении, даже через стены и потолок, соседям, наверное, нравилось. Телевизоры в ту пору еще не у всех появились. А мы, все соседи, были вполне культурными, доброжелательными людьми, не помню, чтобы конфликтовали друг с другом. Но зато помню, что все желающие соседи, собирались иногда у телевизора молодого соседа из первого подъезда. Сидеть на теплом полу второго этажа было весело.
У нас же телевизор появился, когда Максимушка подрос до уровня зрителя мультиков. А Юля младше брата на три года. В третий раз я поздравлял сестру плакатом под окнами, роддома, когда родилась племянница Ксюшенька. У моих племянников было счастливое полноценное детство в большой семье, все трое выросли на моих глазах. Но Ксюшенька в восемь лет внезапно умерла, от непонятного вируса в легких. У сестры Наташи в это время были погодки-дошкольники Полишенька и Илюша.
У Наташи друзья тоже были лётчиками, они то и привезли меня впервые на аэродром в Кегострове. Повстречавшись там со многими лётчиками, услышав вживую гул авиационной техники, посидев в кабине самолёта и вертолёта, я уже не мог не думать об авиации. На кокарде, что подарили мне старшие друзья, я нацарапал иголкой: «Я буду лётчиком!». Года два носил эту кокарду в кармане. Поэтому и мои одноклассники ни капли не сомневались, что я после окончания школы пойду в авиацию и стану лётчиком. Из шести ребят нашей школы, пожелавших поступить в лётное училище, этот нелёгкий путь медкомиссии и экзаменов удалось пройти только мне.
Ура, я поступил в Омское лётно-техническое училище. На радостях Николай Иванович, он тогда уже летал на Ан-24, прокатил меня в Москву, и я целую неделю гулял по столице нашей родины.
Уже через месяц, 24 августа 1970 года, преодолев на самолёте почти 3000 километров, я оказался на Омской земле, в стенах аэропланной школы, где должна была осуществиться моя давняя мечта стать лётчиком. Накануне 1 сентября нам выдали форменное курсантское обмундирование. Радости и гордости моей не было предела, ведь в такой же форме когда-то прилетал в Архангельск Николай Иванович. А позже - и мой двоюродный брат Пётр.
Первый звонок, первое удостоверение, первое дежурство по роте, первое увольнение в город, первый зачёт по материаловедению, после сдачи которого, говорят, можно жениться. Первый концерт художественной самодеятельности, где я пел в хоре. Первое знакомство с аэродромом Калачинск, где впоследствии мы проходили всю лётную программу. Первые экзамены по авиационным специальностям. Первый прыжок с парашютом. Первая встреча Нового года вне дома. Я легко вписался в курсантскую жизнь и сильно не тосковал по дому.
Но как приятно было встретиться 6 января 1971 г. с родной сестрой Катюшкой, приехавшей навестить меня в училище. Она остановилась у сестры своей закадычной подруги. Я потом постоянно ходил к ним в гости, подружился со всей семьей.
В марте 1971 года нас познакомили с командирами эскадрильи, и с командирами звеньев, начались полёты на тренажёре. А 7 июня я впервые сел за штурвал самолёта Ан-2 и провёл в воздухе 45 минут! 6 августа выполнил ПЕРВЫЙ САМОСТОЯТЕЛЬНЫЙ полёт на спортивном самолёте Як-18. В этом же месяце отлетали полную программу на этом самолете, научились выполнять фигуры высшего пилотажа. После первого курса я побывал дома, где с гордостью ходил по городу в курсантской авиационной форме с ощущением себя наполовину пилотом гражданской авиации.
На втором курсе начались и зимние полёты на лыжном шасси в суровых сибирских условиях. В летнее время выполняли и маршрутные полёты в аэропорты Кзылту и Кокчетав. В лётном училище я учился с огромным удовольствием, поэтому и окончил его на отлично. Но это не означает, что я, как говорится, ушёл с головой в учёбу. Уже на первом курсе нашёл применение своим рукам, не отказавшись поработать общественным лаборантом на цикле самолётовождения и спецоборудования.
Работа в мастерской заключалась в создании материально-технической базы для обучения курсантов. В нашей команде было два второкурсника и два первокурсника. Мы изготавливали различные действующие стенды и разрезы всевозможных приборов. А самой интересной работой была действующая (как тренажёр) пилотская кабина самолёта Ан-2. Эту кабину возили в Москву, на ВДНХ, на выставку технического творчества молодёжи. Всем нам вручили медали и дипломы. Меня курсанты прозвали лаборантом и на всяких спортивных играх подбадривали громким "Лаборант, давай!
К тому же работа в лаборантской поддерживала нас и материально. За все наши рациональные изобретения мы получали от 5 до 20 рублей, это очень ощутимая прибавка к курсантской стипендии в 6 рублей. Сдав все государственные экзамены и пройдя полный курс военной подготовки, 28 сентября 1972 года я окончил ОЛТУ ГА и стал пилотом гражданской авиации.
***(Е.Я.: Возможно, когда-нибудь мой брат, Житов Владимир Яковлевич, согласится под своим именем вынести эти воспоминания в ПрозаРу.
Радуюсь за него и благодарю, что дает мне заново прожить и мою жизнь. Мы с ним всю жизнь идем "бок о бок", и надеемся не разлучаться и в Церкви Божьей.)*
http://proza.ru/2020/12/25/1193