Глава первая: Мутаторы.
* * * Нашар, город Хрон. * * *
Повертев трофеями в лапах — применения выданным предметам пока что не находилось — крылатый снова обратил внимание на стоящую чуть поодаль Зареру. Частично покрытая чешуёй хаосистка то и дело бросала в его сторону странные взгляды. Чешуйки на лице искажали мимику, но заинтересованность явно ощущалась, стоило встретиться глазами. «Да не такая и… страшная», решил сам для себя Александр, растворяя предметы куда подальше из материального мира. Нагрузили опасным оружием и непонятной атрибутикой, но где бы взять действительно полезные вещи?
Из разорённого Хрона драконы вылетели на юго-запад, к заросшим диким лесом скалам. Впрочем, не было настроения любоваться красотами, если любое дерево и любой мотылёк способны убить. Очень странно, что крылатые Нашара ещё живы. На улицу не выйти, таверны строят на ямах, которые ведут ко врагу, а подкупленные Зоратом корчмари и роботы-убийцы нападают на всех подряд. Намире стоило убить саров лишь за посягательство на Воплощение. И начать править самой — она получше знает, что нужно Тёмным и как побеждать врагов.
Однажды, обернувшись, чтобы проверить отсутствие погони, Александр заметил, что сам начинает мутировать в присутствии почитательниц Хаоса. Испугало Варлада даже не то, что он становится монстром: его уже превращали однажды в зубастую тварь из привычного, но надоевшего человека. Потом, по возвращении в нормальную — относительно нормальную — цивилизацию нашаран к нему могут начать придираться по поводу мутаций. А там и до разоблачения недалеко. Обнадёживала лишь пышная кисточка, что могла скрывать шип на хвосте, если его опускать вниз под тем же углом, под которым свисали волосы.
Скалы постепенно становились всё более выраженными, а растительность — всё реже и ниже. Уже под вечер компания долетела до гор, среди пиков которых и возвышалась цель их полёта.
Город хаосистов, названный Лалрами и Зарерой Махааром, воспринимался более причудливым и неземным, чем Утгард. Тот больше походил на привычные человеческие — здания стояли отдельно друг от друга, так как Тёмные ценили уединение. Тут же перед подлетающими крылатыми поднималась целая гора — то ли гигантская единая цитадель, то ли, что скорее являлось истиной, поселение, выбитое прямо в её склонах. Улиц в привычном понимании не замечалось — да, присутствовало несколько обвивавших склоны спиральных пандусов для особо тяжёлых грузов, но жители перемещались по городу лишь воздушным путём, взлетая с одних широких балконов и приземляясь на другие. Строения так тесно лепились друг к другу, что пристройки и корпуса нельзя было отличить от двух отдельных домов. Но, быть может, таких и не было, а весь город представлял собой единую конструкцию? Слабо представлялось, что хаосисты могут быть дружнее друг с другом, чем Тёмные. Скорее всего загвоздка не в этом…
Не в этом, а в самих обитателях. Даже среди деструкторов и почитателей навов Варлад не видел столько мутантов с такой степенью изменений. Чешуя на животе мохнатого или шип на хвосте, даже копыта Инанны смотрелись ещё довольно щадящими изменениями. Восемь лап, передние две из которых более напоминали скорпионьи клешни; огненные всполохи вместо гривы; отдельные от тела лапы, которые парили в десятке сантиметров от туловища, и при этом действовали; шкура в гнойных бляхах, из которых сыпались какие-то споры… Некоторые жители Махаара вовсе не походили на крылатых — возможно, и не были ими. Например, однажды прямо перед Александром пролетел тёмный потрескивающий ураган с большим круглым, словно вырванным у великана, глазом в центре. И, кажется, раз или два Варлад замечал в отдалении жёсткие крылья насекомоподобных…
Вершину горы венчал неимоверных размеров купол. Варлад ещё больше поразился этому архитектурному достижению, когда двое… или всё же трое… попутчиц провели его через узкую арку опоясывавшей основание этого купола галереи. Он покрывал жерло потухшего вулкана, и базальтовые резные фронтоны выходили не только на внешние склоны, но и во внутреннюю широкую и глубокую шахту, на дне которой, надёжно укрытое от света с поверхности, темнело озеро, о глубине коего Александр не брался рассуждать.
Крылатые опустились до самого низа и приземлились на берег вулканического водоёма. Махаар ещё не добрался до этой глубины в своём расширении, поэтому узкий прибрежный грот воспринимался тихим и удалённым от цивилизации местом, словно бы в километрах под толщей земли. Александр прилёг на берег из чёрного мягкого песка, устав после долгого перелёта. Когда его лапы коснулись земли, Варлада накрыло странное ощущение затишья и покоя. Внутренний диалог угас вместе с внешними звуками, и даже зрение давало немного раздражителей в полутьме. Однако из-за мгновенной пропажи «шума» чувств Александру показалось, что раньше он пребывал во сне и действовал на автомате, только сейчас проснулся, действительно воспринимал мир и осознавал, что делает. Как странно на него воздействовала эта тишина.
Зарера и Лалра когда-то куда-то беззвучно смылись, оставив дракона в одиночестве, но почему-то тот не слишком испугался — больше подсознательно расстроился тому, что его покинули странные спасительницы и проводницы. Хотя, что это он, пленители и на товарищей не тянули. Даром что воскресили для собственных целей.
Но в одиночестве Александр долго не пробыл. Из темноты медленно и с едва слышным шуршанием вулканического песка вышла чешуйчатая драконесса — вроде бы тёмно-зелёная, хотя из-за темноты сложно быть уверенным — с белой — или, может, просто светлой — гривой, которая светлела на фоне чёрных стен так же, как блики в её глазах. Телесных изъянов в её теле не было заметно — если только не считать за него дьяволоподобные завитые рога. Бока и лапы покрывала лёгкая тёмная ткань накидки с рукавами для передних. От крылатой исходила мощь, похожая на ту, что источала энергетика Намиры — только чувствовалась она более мощной и при том более мягкой, а ещё… просто была другой, не столь угловатой и резкой. Резче оказалась речь драконессы:
— Ты был не-крылатым. Знать бы только, зачем Намира именно тебя выбрала. Неужели и она, почитая Тьму, осведомлена о другой её ипостаси, Хаосе? Случайностей нет — во всех случайностях воля Матери.
Варлад наклонил голову, рассматривая одеяние драконессы — зачем оно ей? Практической ценности нет, движения стесняет. Единственная польза — это создание образа, придание себе значимости… Неужели одежда этому даже у драконов служит? С чего бы? Сколько странностей в этом мире, с хаосистами или без…
— Нет случайностей? Тогда Хаос всемогущ, раз видит все взаимосвязи во Вселенной… что не есть правда, — её слова никак не вязались с происходящим вокруг и с самими хаосистами. Не дав ответить, Александр поднял глаза на встречающую: — И много здесь довольных изменениям от Хаоса?
Внутренне Воплощение ощутил, как энергия вокруг заколыхалась… и успокоилась. Не стоит расслабляться здесь. Встреченные «жертвы» Хаоса не добавляли оптимизма по налаживанию контактов. Быть может, весь этот разговор заранее обречён. Следовало не поддаваться Зарере и сразу лететь обратно в Утгард, мстить Маррут. При воспоминании о той самке Александр непроизвольно напрягся. Оторвать ей самой голову не казалось уже плохой мыслью.
Несмотря на быструю череду вопросов Варлада, зелёная белогривая удержала свои мысли и ответила на них все. Даже на не заданные:
— Есть к чему стремиться в саморазвитии пока что несовершенным существам. Ты не Тьма, и я не Хаос, но кое-что мы от них переняли. В мутаторах незамутнённость стереотипами и готовность к переменам, а так же умение приспосабливаться. Именно поэтому мы ненавидим деструкторов столько же, сколько и Тёмные — они слишком держатся за прошлое и не готовы к компромиссам. Если они используют Хаос для разрушения, мы с его помощью творим и меняем. Для нас материя — и инструмент, и материал, но уж никак не пассивная неизменная субстанция. Поэтому отчего бы не изменить свои тело и душу, если это служит какой-то пользе? Тебе ли не знать, двуногий… — драконесса подошла к берегу и взлетела, позвав Варлада за собой. И тот последовал в воздух за ней весьма вовремя. А то бы мог и слететь в вулканическое озеро от внезапного подземного толчка, затрясшего вулкан так сильно, что Александр испугался, не отвалятся ли от него здания. Обошлось, по счастью, благодаря умению местных строителей, готовых к любому хаосу.
— Нашаране воюют с нами, — драконесса высказала очевидное, не слишком обращая внимание на реакцию Варлада на своевременный взлёт, — но когда-то, лишь прилетев на Нашар, хаосисты и Тёмные являлись одним народом. Всё это было потому, что и мы, и вы помнили свои изначальные традиции. Расхождение началось, когда начали нарабатываться новые обычаи. Мы, конечно, начали использовать технологии побеждённых, потому остальные решили, что мы презрели Тьму. На деле она лишь преобразовалась вместе с нами в Хаос. А вот сторонники саров… Они просто убили Тьму в себе, захотели сами встать на её место. Ты видел результат.
— Мне не с чем сравнивать, потому в чём он? — Александр продолжал осторожно выпытывать информацию из всех, кого можно. Благо белогривая не возражала:
— Вместо сосредоточения на Высшем Начале Тёмные отдались эгоизму. Подумать только — это они и есть всё во Вселенной! Да кто они такие и с чего только могли взять эту глупость? Мы, хаосисты, лишь увидели другой ракурс этого Начала, но не отлетели от него, потому у нас гораздо больше общего с предками, чем у Зората, о котором мы наслышаны. Кобники творят свою магию через Тьму-Хаос, но почему Тьма терпит того, кто присваивает себе её силу?
— Сам не знаю, — уже после приземления на одну из внутренних площадок вулкана Александр развёл крыльями вместо того, чтобы их складывать. — Но думаю, долго Зорат не продержится.
— Только пока что этого не заметно… и я могу открыть, почему, — приземлившаяся напротив драконесса продолжила под внимательным взглядом черношёрстого. — Тьме тоже нужно вспомнить, кто она есть на самом деле. Сейчас она воюет лишь вполсилы — единую Ужасную Тьму наши предки своим разделением раскололи на Тьму и Хаос. О нём крылатые знали и раньше, но презирать начали лишь после войны с кракалевнами. Со старыми врагами и начала ассоциироваться эта её ипостась, к которой так часто взывали предыдущие владельцы Нашара. Но их покарали за то, что они забыли о целостности своей Госпожи, по наущению навов принимая в себя лишь Хаос. Тьме не хочется, чтобы её любимые дети повторили эту ужасную судьбу. Ни хаостисты, ни Тёмные не должны пострадать.
— Откуда тебе знать, что хочет Тьма? — Подозрительно прищурился Варлад. — Ты с ней ни разу не разговаривала. А если и разговаривала — почему сами хаосисты выглядят хуже служителей навов, коверкая свою красоту мутациями?
— Тёмный выглядит как хочет. И так, как ему полезно выглядеть в данный момент. Будешь ли спорить, что шип на хвосте неплох для самообороны? Свыкнись с непривычностью, ты же свыкся с крылатым телом, — коротко огладив кисточкой недавнее приобретение смущённого дракона-человека, драконица направилась ко входу в дом, чей фронтон напоминал перевёрнутую пирамиду. — Знаешь, почему Тьма выбрала человека? Нужно, чтобы тот, кто вернёт Тьму крылатым, на себе прочувствовал, что такое перемены.
Александр поражался городу ещё снаружи, но теперь, войдя в одно из зданий, смог познакомиться с жизнью хаосистов напрямую. Помещение, что выходило как вовнутрь вулкана, так и наружу, представляло собой вытянутый и оттого казавшийся узким зал, по обоим стенам которого через обширные промежутки стояли многометровые прозрачные кубы с клубящейся радужной субстанцией внутри. Посреди зала на каменном постаменте лежала свёрнутая гигантская змея, похожая на кобру своим широким капюшоном. Чёрный крылатый бык с золотыми рогами при помощи подсоединённого к одному из кубов шланга выпускал радужный газ на пресмыкающееся, и там, где эта субстанция касалась аспидной чешуи, у змеи вырастали драконьи лапы и крылья.
Не дожидаясь вопросов остолбеневшего Варлада, сопровождающая сама начала рассказывать то, что считала уместным сообщить в данный момент для иллюстрации неведомых действий хаосистов.
— Тёмные приняли от Госпожи знания о том, как разрушать и пожирать. В бою им нет равных. Но они потеряли знание о том, как создавать или изменять что-то, не отнимая чужую жизнь. Долго ли Тёмные Нашара протянут без душ врагов? Если бы они объединились с нами, то мы бы вернули Госпоже целостность и стали бы силой, способной как создавать, так и менять, и с той же лёгкостью разрушать отжившее. Кстати, может, и ты сам хотел бы что-то в себе изменить? — Драконесса внимательно и с хитринкой присмотрелась к Александру.
— Ты хочешь сказать, что Хаос это творческая часть Тьмы? Зачем бы тогда ему было делать навов, общих врагов? — Сильно засомневался словам так и не представившейся незнакомки Александр.
— Враги они только до тех пор, пока сами не почитают своё начало. На нормальных они не нападают, но карают ослушавшихся, — драконесса словно бы напомнила Варладу о том, как Баотас не тронул его и Намиру, но перебил своих же безумных последователей. Только сомнения от этого никуда не пропали.
— А мутации? Вас нельзя подпускать к нормальным драконам, они тут же уродуются! — Александр погрозил крылатой шипом на хвосте.
— Ты бы предпочёл лежать с пробитым черепом, — кивнула зелёная в мантии. — Если след от того, как тебя вызволяли из эгрегора через навь, тебя не устраивает, его можно снять. Годель! — Хвостом самка подозвала чёрного быка. Змея на протяжении диалога уже выбежала ко внешнему входу и упорхнула. — Убери служителю Тьмы жало. А то его за нашего агента примут, когда он вернётся ко своим.
— Слушаюсь, Тиамат, Глас Матери, — гулко и громко пробасил бык, наклоняя голову, а потом разворачивая своё грузное туловище к попятившемуся Александру:
— Не надо! — Он выставил вперёд распахнутые крылья. — С вами связываться! А то будет хуже, чем было! — Вид этого мутанта, качка-коновала, действительно не внушал его будущему пациенту доверия.
Годель принялся шумно выдыхать от смеха, отчего ответ его воспринимался ещё более жутким:
— Если не хочешь… снимать Первоматерией… можно просто отпилить… незачем лишний раз тратить труднодобываемое вещество.
Александр не удержался и в оскале зарычал на быкоподобного крылатого, который прекратил смеяться и продолжал смотреть ровно и флегматично. Тиамат прижала крыльевую ладонь к глазу — фейспалм почти что.
— Тьма принимает на службу трусов, боящихся мутировать. Как ты пережил смену расы?
— Лишние части тела нервируют. Где ты видела крылатых с жалом?
В ответ Тиамат только махнула носом в сторону улицы.
— Можешь сам их увидить, и им это не мешает. Если отбросить стереотипы, можно извлечь много пользы от жала, особенно когда оно с ядом или другим интересным веществом…
Крылатый дёрнул крыльями:
— Похоже, это самое безобидное здесь.
У Александра было стойкое впечатление, что Тиамат не отстанет от него, пока не донесёт все свои идеи и не убедится, что он их принял. Фанатизм редко когда бывает тихим и не стремится доказать истинность своих убеждений. По счастью, во «внешний» вход комнаты Преобразования влетели Лалры и отвлекли на себя внимание всех присутствующих. Варлад обрадовался как появлению относительно знакомых морд, так и прерыванию религиозного спора. Всё равно его не убедить в том, что Тьма может быть случайным (или даже не случайным) Хаосом.
— Величия в переменах, Годель, — белошёрстая обладательница серых чешуйчатых пластин на шее, животе и лапах обратилась к быкоподобному более причудливым приветствием, чем Александр слышал до того. — Сможешь ли меня разделить?
— Да зачем? Удобнее же иметь два тела, чем разговорами второе забалтывать, — Годель тоже рад был переключиться на новых клиентов. Те покачали головами с пугающей синхронностью, а одна из них пояснила:
— Я собираюсь перелетать в Утгард, ближе к событиям. Если бы не двоетелие, меня вовек не признают как мутатора. Лучше слиться с обывателями-тёмными, чем выделяться чуждостью перед воинственными и конфликтными сородичами.
— Лучше просто скрой связь тел, — Тиамат отвлеклась на своих подчинённых и отошла от Варлада к ним, — и дай им возможность меняться местами, будет полезно для связи и доставок.
— Если она не против, — преобразованный с большей простотой относился к Лалрам как к одному организму, нежели Варлад, который всё ещё крепко держался за стереотип «одно тело — одно сознание». Впрочем, черношёрстый думал сейчас совсем о другой проблеме, связанной с шипохвостыми хаосистками, так как к нему, тем временем, подошла вскочившая через другой вход Зарера:
— Ты, видимо, уже поговорил, осмотрелся и летишь обратно? Мы с тобой.
— Вы летите в Утгард? Зачем? Вы не нужны ни Тёмным, ни Тьме, — Варлад высказался в ответ довольно резко. Отчего-то у него появлялось впечатление, что он может понять, что именно желала его покровительница. Как будто он и сам начал связываться с тем, что диктовало свою волю Намире. Может быть, это произошло с ним после смерти, когда он побывал во Тьме, и приобрёл с ней некоторую связь? Александр прислушался к собственным ощущениям, чтобы прочувствовать в себе связь с тем, в чём он пребывал перед воскрешением, но ничего особенного не нашёл. Как всё странно… и странно уже очень давно…
— Сейчас Хаос и Тьма входят к Тёмным, всё может перемениться, — Зарера наблюдала, как быкообразный Годель направляет шланг, подключённый к громадному кубу, на пространство между двумя белошёрстыми обладательницами хвостовых шипов. — Если не ошибаюсь, ранее ты считал, что в Утгарде тебя станут ловить подконтрольные Зорату, но теперь сам предпочитаешь Тёмных хаосистам. Разве эта перемена в твоих решениях не имеет причины?
Александр фыркнул, так как не ожидал, что хаосисты, сутью которых, как понял сам черногривый, являлось поклонение случайностям, искали в изменениях какой-либо умысел.
— Просто подумал, что со шпионскими штучками Зераи, вроде маскировочного магического плаща, большая часть опасностей меня минует, — бывший человек вспомнил героя серии книг и фильмов, который постоянно прятался под подобной мантией-невидимкой, совершая свои проказы и приключения.
— Или быть может, ты увидел всё, что хотел, и услышал всё, что мы тебе передали, и теперь тебе стоит поделиться разведанным с остальными Тёмными. В своей сути мы живём и думаем точно так же, как вы, и разделение наше надуманно. Тёмным стоит перестать видеть в нас деструкторов — вот чего мы добиваемся и просим тебя показать. Мы строим и чиним, а не разрушаем, — после того как Годель пустил короткую струю тут же испарявшегося многоцветного вещества, обе Лалры подошли к Варладу с прежней страшной синхронностью. И что в них изменилось, скажите?
Обратный путь оказался труден не сколько из-за опасностей, о которых попутчицы почему-то не желали думать, сколько из-за самих попутчиц и их подколов — в прямом смысле. Без всякой серьёзности, но и без злобы, Зарера и Лалра (вылетела в обратный путь почему-то лишь одна из них) то и дело пытались ткнуть в Александра шипом прямо в полёте и хитро хихикали. Это сильно мешало продвижению, и скоро Варлад не сдержался и принялся наносить своим шипастым хвостом ответные удары. В результате прямо в воздухе началась свалка, в которой Варлад и чуть не свалился на землю, браня попутчиц за нежелательное внимание.
Однако на краю города Варлад почувствовал знакомую и почти что родную энергетику Тьмы. Наверное, всё не так плохо, если она не оставила этот город, а даже прибавила в силе настолько, что теперь её можно было легко заметить издали. Исходила эта энергия от большого, но простой архитектуры чернокаменного здания, представлявшего собой большой и широкий купол, окружённого несколькими десятками башен. Забыв про недавние безумства, Александр сразу полетел к Храму Ночи.
Прямо на довольно плоской вершине купола лежали Намира и ещё одна мохнатая черношёрстая драконесса с единственной красной чёлкой. Энергетика обоих была странно похожей, практически одинаковой. При подлёте гостей из Махаара обе встали почти так же одновременно, как это делали Лалры, но всё-таки не копируя движения друг друга.
— Хаосистки — ко мне, — как принято тут — без приветствия — подозвала к себе мутанток Арма. Тем временем Намира спокойно кивнула Варладу, позвав за собой, и полетела к его башне, начала диалог будто бы с середины, но отчего-то Александр сразу понял контекст:
— Инанна слабый правитель. Она соглашается со всеми предложениями, не разбираясь и не желая делать окончательный выбор. До конца она не доверяет ни мне, ни Маррут, но хочет сделать своими союзниками обоих, так как намерена поскорее расправиться с деструкторами. А если у хаосистов язык подвешен, то и их — вполне возможно — примет в свои ряды.
— Как она не видит всей опасности этого робота! — Александр приземлился вместе с наставницей на плоскую крышу своей башни. У Намиры заметно встала шерсть:
— С Маррут я мириться не хочу до тех пор, пока она не мирится со мной и ошибочно считает меня «пустой религией» или «средством манипуляции», не понимая, что я не желаю зла крылатым и не вмешиваюсь в их личность. Но Инанне не понравятся внутренние раздоры. Впрочем, с каждым днём в правительнице вырастает всё больше меня. Сар-волод уже не поддаётся сар-волху, и Зорат не влияет на неё с прежней простотой. Поэтому я подожду немного, пока она сама поймёт, что Тёмному не нужно знаться с неведомыми существами, и это касается не только навов, но и механизмов Порядка. И стоит поискать какой-либо способ совладать с Маррут, ведь её создатель не слабее меня и просто так поразить её не получится. Впрочем, на самом деле эта задача второстепенная. Мне не важно, жива ли Маррут, если она не мешает Тёмным быть Тёмными. Моя основная задача на данный момент — вернуть драконам интерес и любовь ко мне. Но сегодня этому телу стоит отдохнуть в безопасном месте, прежде чем продолжать, — Намира открыла люк на крыше и вместе с Александром вошла в небольшую, но уютную комнату Воплощения. — Впрочем, мне можно даже гордиться, что меня признали опасной, это значит, что я действительно могу воздействовать на умы… — Не слишком скрытое самовосхваление Намиры, задумчиво ходившей по помещению, было прервано, когда она чуть не наступила на шипастый хвост Варлада. Резко затормозила, почти что выбив когтями искру из достаточно прочного, чтобы не царапаться когтями, пола. И зыркнула с почти той же суровостью, что на деструкторов в храме Баотаса. — Общение с хаосистками вышло столь тесным?
— Как я понял, это из-за моего воскрешения при помощи Хаоса, — Александр чувствовал себя виноватым и смущённо свернул хвост. — Но и Тьма бы могла воскресить более безопасно. Зачем ждать чужой неумелой помощи?
— Переоценила вменяемость хаосисток, — напрягая уголки пасти, чтобы сдержать оскал, Намира отвернулась вбок. — Конечно, заделывать Первоматерией повреждения проще, а преобразованным и выгоднее, так увеличивается их число… Только надо теперь из тебя этот хаос вытаскивать. Иначе могут начаться новые мутации.
В груди Александра сжалось и похолодело:
— И что теперь делать?
— Можно эту энергию просто изъять, только выкидывать её некуда, не хочу распространять Хаос. Надо сначала её «связать». По счастью, есть чем. Съешь, — самка материализовала и подала Александру пучок жёсткой травы. Крылатый мог бы счесть это и розыгрышем, но растение испускало темень почти так же, как разумные существа. Последние сомнения пропали, когда сама Намира проглотила, морщась, такое же растение. Горькое и маслянистое даже если не разжёвывать, как выяснил Варлад, давясь стеблями. А после вопросительно посмотрел на объяснившую всё Намиру: — Это побеги Калавала. Трава, которая очищает Нашар от хаотических эманаций. Навы её не любят, оттого она довольно редкая. Зато позволяет нейтрализовать дальнейшее мутирование. Правда, только что мы израсходовали мои последние запасы.
Мысли крылатого после разжёвывания горькой травы сосредоточились на причине выбора такого странного средства. Смахивало на алхимию или зелья дремучих колдунов из сказок, но на них драконы Нашара не походили и, вероятно, сильно удивились бы таким методам. Поэтому, уняв горечь во рту, Варлад спросил Намиру:
— Как-то не похоже на методы крылатых.
Чёрная самка пожала крыльями:
— А это и не естественное для Нашара растение. По моим сведениям это древнее, но искусственно созданное средство, чьё использование так и не дошло до рядового жителя Нашара. А может и не только до них. Не одних нас, Тёмных, мучили вопросы, как создать иммунитет к энергии хаоса. Чтобы, — она состроила строгую мордочку, больше для виду, — постепенно не нацеплять разных мутаций. Раз ты был в землях хаосистов, то знаешь, к чему всё ведёт.
— Знаю. — Александр подвигал из стороны в сторону хвостом. — По крайней мере, от этого изменения есть какая-то польза.
Крылатая моргнула, должно быть, что-то представив, и согласно кивнула:
— К ночи взаимодействие Калавала закончится, к тому моменту экранирование от воздействия хаоса развеет все связи, исключив его влияние на тело.
* * * Нашар, город Махаар. * * *
Намира по прилёту в Махаар страшно разгневалась. Зачем её звали, зачем просили прийти, если готовых последователей не было? Неужели присоединение ко Тьме — лишь один из капризов хаосистов?
Осмотр Махаара сильно опечалил Воплощение. Пускай драконы приобретают мутации для пользы дела, или для излечения. Но зачем превращать в моду искажения собственной сути? Большая часть изменений, увиденных Намирой, были лишь декоративными, а часто даже мешающими жить. Черты морды, более подходящие диким зверям, беспомощные обрубки вместо лап, провалы вместо глаз — какая с этого польза? Тьма не могла допустить, чтобы её будущие части не могли постоять за себя и вселенную.
Нужно научить хаосистов порядку. А прежде — привлечь к себе внимание. Намире при влёте никто не оказал должного почтения, что верно определяло само приглашение Тьмы как решение правителей, а не осознанный шаг народа. В отличие от Утгарда, управляемого щедрой Инанной, в тесном городе, выточенном в горе, не нашлось места для храма. Тем не менее, Тёмных нужно объединять, не оканчивая работу на полпути и не отступая перед трудностями.
Воплощение материализовала на выставленной вперед ладони горсть поблескивающих чёрных шариков и просыпала их на пол. Шарики покатились по неровной мостовой обвивающей гору улицы, сталкиваясь друг с другом, но от каждого столкновения раскатывались в разные стороны уже не два, а три шарика одинакового размера и формы. Жители Махаара, привычные к странным вещам, всё же заинтересованно останавливались и приземлялись неподалёку, созерцая это зрелище. Но тут же попытались испуганно разлететься, когда заполонившие город шарики размазались чёрными кляксами, из которых стали формироваться матово-чёрные и почти объёмные тени. Они взлетели в воздух над городом, предостерегающе кружа между шокированных крылатых, и в унисон повторяли слова, произносимые Намирой.
— Вы звали Тьму, и она пришла, но вы не встретили её как свою мать. Тогда увидьте меня в ярости и услышьте мой гневный крик. Шутливым детям пора взрослеть и становиться ответственными взрослыми. Где тот, кто меня призвал? Почему он не желает принимать суровые последствия?
— Говори сама, Намира! — На балкон одного из самых верхних и близких к куполу зданий вышла зелёная драконесса Тиамат, а подле неё приземлился массивный алый дракон с горящими глазами и ожерельем из стальных табличек на шее.
— Не пугай жителей моего города! А то они обидятся и огрызнутся в ответ!
— О ком ты? — Намира горестно рассмеялась, разводя крыльями. — Об этой рыбе или глисте с крылышками?
— Как нам принять эту грубиянку, Глас? — Покрытое чешуёй обтекаемое создание, передвигающееся при помощи сомоподобных усов, крикнуло Тиамат под шипение безглазой виверны. — Если она так обращается с управителем водных путей и с придворной пророчицей?
— Вы крайне плохо предсказали последствия своего поступка, — Намира взлетела на соседнюю с белогривой Тиамат крышу. — Я готова идти на союз только в случае выполнения моих условий, потому что это я — Тьма и Хаос, как вы называете это начало и которое почитаете. — Несмотря на это откровение хаосисты не поспешили падать ниц перед настоящей правительницей Махаара, потому она приказала теням окружать жителей для придания веса своим словам. — Я согласилась на союз с вами и прилетела сюда, поэтому не желаю, чтобы мои время и силы были растрачены впустую. Потому я проверю каждого. Если какой-либо житель Махаара откажется избавляться от неподобающего гордому Тёмному увечья и не очистится от лишнего искажения, то будет проклят собственным недостатком. Но полезные изменения лишь приветствуются и их можно оставить.
— Война начинается потому, что кто-то желает не объединения, а контроля всего, — глаза у красного засверкали почти ослепительно.
— Значит, пока Хаос был лишь абстрактным образом, вы были рады превозносить его каждым словом и оправдывать им свои извращения, а как только он появился перед вами во плоти — сразу же начинаете вякать о собственной воле, как самолюб и онанист Зорат? Так кому на самом деле поклоняются жители Махаара — Хаосу или вам, кто выдаёт за его волю свою?
— Наша воля явно не твой грубый крик и призывы к подчинению! — Тиамат проявила в лапах чёрную сферу. — Разве я говорила о чём-то, кроме союза и дружбы? А тебе, наверное, не нужна наша дружба, лишь служение?
— Объединение невозможно без общих принципов. А ты, Тиамат, желала восстановить то, что было до раскола. До раскола все Тёмные почитали Тьму и не использовали инструмент совершенствования своего тела для его искажения. Поэтому сначала мои войска сделают из вас верных Тёмных, а потом Нашар воссоединится… — Речи распалившейся Намиры были прерваны солнечной выжигающей вспышкой прежде чернильно-чёрной сферы. На миг Махаар равномерно осветился, потеряв всякую тень. Потом затенённость вернулась, за исключением сотворённого Намирой войска. Красный здоровяк, отводя лапу от глаз с сузившимся зрачком, громыхнул смехом.
— Научись вежливости, признанию равных, а потом прилетай! Хаосисты и сами вспыльчивые, но зато могут быстро мириться, если только собеседнику охота. Старой Тьмы не будет, будет новый Нашар — с тобой или без, если не приспособишься к нему.
— Если вам дороже мутации, — Намира уронила с крыши дырявый камешек, — вы их и получите.
Глава вторая: Болезнь и лечение.
* * * Утгард, особняк Аменемхатов. * * *
— Это ты порой бываешь надоедливым, — Анепут ответила на немой вопрос черепа Нергала, ставя его на низкий и неширокий столик в особенно захламлённой книгами части библиотеки. — А я задаю вопросы лишь по существу. Потому что за всё это время ты мог бы и вспомнить, были ли у тебя в коллекции подобные книги.
Череп всё так же бездвижно скалился, потому что нельзя было вспомнить то, чего и не было никогда в его ныне пустой башке. Но черношёрстая белогривая самка, подумав, согласно кивнула:
— Ты прав, навы представляют куда болшую опасность сейчас, чем люди… Попросила бы Маррут, она неуязвима к Хаосу. Однако в переговорах она не имеет важного преимущества, которым обладаю я… — Белогривая крылатая задумчиво осмотрела макушку черепа в своих лапах.
Варшан, разбирая книги, разбросанные по старому залу, попутно обсуждал с помогавшей ему Анепут её странный план.
— Думаю, ты знаешь, что сознание нава это не то же самое, что сознание дракона. Они мыслят иными категориями. Допустим, ты сохранишь своё первоначальное намерение отвадить пришельцев от Нашара. Но будет ли тебе охота это делать в новом облике и с новым мыслительным механизмом? Если будет, как ты собираешься убедить навов бросить все попытки вернуть себе их бывшую территорию? Конечно, они не часто залетали сюда при кракалевнах, но всё равно считали землю своей. Да и вообще, что-то вынудило тебя отказаться становиться одной из них в прошлый раз.
Анепут не слишком нежно обращалась с книгами, впрочем, они всё равно были разбросаны без всякого порядка.
— В прошлый раз мне бы пришлось подчиняться тому существу, которое бы меня в нава превратило. Но свобода воли мне необходима. Я не предполагаю, что остальные духи начнут меня слушаться, но так у меня будет больше шансов на них повлиять, да и в принципе разобраться, как обращаться с ними.
— Чтобы контролировать навов, не обязательно быть одним из них, — Варшан неодобрительно водил носом вслед за неразборчивой погрузкой. — Они не включены в эту вселенную, но кобники при должном умении всё равно могут на них воздействовать. А ещё — те, кто владеет песнями Светлых.
— Как наша сестра… — Анепут оживлённо подняла уши.
* * * Нашар, деревня Айн. * * *
«Какая странность», — подумала Намира, когда в который раз учуянная энергетика Калавалы приводила её к корням со срезанными побегами. Выходит, кто-то из крылатых всё же пользуется плодами древней селекции. В конце концов черношёрстая смогла различить крупное, но неяркое скопление энергетики, на которую она настроилась, и вышла из старого, буреломистого леса к деревеньке на крутом холме. Самую вершину его венчала небольшая башня — беловатая, с квадратным сечением и пирамидальной крышей. Кажется, энергия травы исходила оттуда. Намира рассудила, что волод этой деревни тоже знал о свойствах Калавалы, и собралась побеседовать с ним по этому поводу.
Намира подлетела к той самой башне, собираясь поговорить с её обитателем, но он оказался достаточно высокопоставленной особой, чтобы иметь охрану. Потому как этот рослый и волосатый коричневый дракон, который полетел курсом на перехват, никак не походил на знатока волшебных трав.
— Кто ты и зачем сюда явилась? — Задал самец дежурный вопрос с искренне-дружелюбной улыбкой. Намира обрадовалась, значит, не похожа на деструктора ни внешне, ни энергетикой.
— Я из Утгарда к хозяину этой башни, — самка решила, что лишний раз не стоит впадать в философские споры по поводу Тьмы со всеми встречными. Гораздо менее затратно один раз договориться с лидером поселения, а его работа — повелеть остальным.
— Да, но по какому поводу? — Охранник был хорошо натренирован и не желал пропускать возможного убийцу без веской причины. Значит, всё-таки придётся раскрыться.
Речь, конечно, шла не о служении высшей силе. Опустившись на землю перед башней вместе с дотошливым драконом, Намира показала ему медное кольцо с выгравированными на нём когтеписными рунами. Воплощение знала, что страна у неё в подчинении большая, а гачтари не всегда разносят новости быстро, поэтому давала тем, чьи действия одобряет, специальные знаковые предметы-пароли. Дракон поскрёб едва заметный за чёлкой лоб, но кольцо признал и повёл Намиру ко входной двери мимо разведённого вкруг башни сада:
— Ты как раз успела к ужину, за ним Ремфам тебя и примет.
Волосатый дракон проводил Намиру через проходную комнату со стоящими у стен доспехами охранных големов — по тройке из светлого и тёмного металла с золотыми и серебряными узорами. Массивный крылатый запер дверь, отвечая на немой вопрос самки:
— Не в ночь же тебе улетать? Да и разговор у посланницы Тьмы с нашим волхом должен быть долгим.
Вскоре Намира оказалась в просторном зале, что занимал весь этаж башни и служил столовой для её обитателей. Пол был покрыт красным ковром поверх шестиугольных каменных плит — вероятно, дань нынешней моде. Мало кто понимал, что ковры необходимы сар-володу отнюдь не для и даже не для заглушения шагов, а чтобы не подскользнуться. На длинном столе по центру зала уже расставлялась двумя слугами-самками — старой и молодой — хорошо приготовленная дичь и другая недешёвая снедь. Намиру усадили за ближний к выходу конец вишнёвого стола — низкого, чтобы можно было усесться прямо на ковёр на задние. А в противоположной стороне на обитым крашеной кожей деревянном троне восседал старый, судя по всклокоченной молочно-седой шерсти, трёхрогий пернатый дракон. Судя по очкам, закреплённым на носу, он привык много читать и не поскупился на линзы для всматривания в не слишком разборчивый для зрения хищника предмет — мелкий текст, но при том чересчур рассеян или ленив, чтобы их снимать за едой. По левому и правому боку от него сидели двое подростков — чешуйчатый оперённый и мохнатый с перепонками на крыльях. Не родственники, как поведала Намире Тьма, но оба состоят в обучении у сильного мага. По сторонам стола разместились крепкие и опытные по виду драконы, из которых выделялись лишь присоединившийся провожатый — своей массивностью, и молодой цветастый ребёнок — своей изящностью.
— Попробуй вот это, — глава замка и застолья указал Намире центральное блюдо, и запуганные служанки тут же передвинули его ближе. Проваренный в молоке небольшой зверёк и в самом деле оказался достаточно вкусным, хотя Воплощение Тьмы прежде таких не встречала:
— А что это? Наверное, редкий деликатес.
— Таких деликатесов в деревне Айн семьдесят два. Однако этот драконёнок принадлежал слишком гордым родителям. Надейся, что твоё дело будет стоить моего времени, — холодно блеснув линзами, троерог приступил к трапезе, внешне перестав обращать внимание на черношёрстую «посланницу».
— Гордость — это беда, — Намира же, напротив, бросила каннибализм и вытянула шею к другой стороне стола. — Сейчас Тёмные любят творить разные бессмысленные и жестокие поступки, не желая направлять свои таланты, пускай даже разрушительные, в правильное русло. Где настоящие Тёмные, что едины с Тьмой?
— Настоящие Тёмные подчиняются Тьме, — поправил громовой бас из-под потолка. — Но Тьма отделена от них.
Встревоженная Намира не успела поднять голову, задрав до самого верха, и в этот момент на неё спикировал огромный матово-чёрный вран с горящими глазами. Намира почувствовала от него намного более сильную связь с Тьмой, чем та, которой обладала сама. Сознание колдуньи расширилось и прояснилось, как у творящего варбу кобника. Намире захотелось встать — и она встала, а демонический вран перелетел к волху:
— Устрой гостью на ночь, Ремфам. Она тебе пригодится для моих действий.
* * *
Радость от встречи с братом, который так долго пропадал в изгнании, быстро сменилась огорчением и тоской. Варшан вспомнил о Виэнели лишь когда ему понадобилась «укротительница навов», как он выразился. Даже в объятиях не дал себя толком подержать, давая выразить радость от воссоединения рода… Анепут была немногим лучше, не подумав напомнить ему о второй сестре сразу, как Варшан прилетел. Что с того, что начались сумасбродные времена постоянной войны? Когда они прекращались?
Белая драконесса с чёрной спинкой и полосой на мордочке грустно вздохнула, тихо следуя в компании родственников — скрытно и под покровом ночи, чтобы не тревожить Ремфама, злобного волха Айна. Подземный гул и земной тремор в окрестности его поселения не были природным явлением. Ремфам держал под своей башней подчинённого нава. Это могло казаться странным и нелогичным (как и всё, связанное с пришельцами), но определённые ритуалы могли их подчинять. Нашаране не победили в войне против них лишь ввиду сложности таких ритуалов и невозможности их проведения в боевой обстановке. Да и воля на это требовалась немалая — сильнее, чем воля нава.
Анепут не стала искать ход, ведуший в подземелья — тем более что тот охранялся как магией, так и воинами. Чёрная с белой гривой драконесса сняла с передней лапой золотой браслет, похожий на змейку. Снятый с лапы, он создавал странное впечатление обмана зрения — не было понятно глазу, то ли по, то ли против часовой стрелки вьётся рептилия. Но Анепут не стала долго держать браслет и бросила его на землю, где предмет тут же ожил и распрямился. Творя перед собой достаточно широкий для прохода туннель, змейка поползла под холм, на котором была возведена башня Ремфама. Почва и камни расступались перед артефактом, давая возможность пернатой троице пройти до самых глубоких подвалов. Усиливающаяся сияющая взвесь хаотических искажений, видимая аурическим зрением, подсказывала, в каком направлении рыть и, будучи опасной, не пугала семью черно-белых драконов. Им должно хватить воли, чтобы удерживать своё тело в той же форме, в которой оно и было. В конце концов, если даже Ремфам справился с этим навом, неужели не справятся потомки Аменемхата?
Туннель добурился до пещеры, из которой залился красноватый, неровный свет, словно отсветы костра, но только излучало его живое существо — если только вы расширите понятие жизни на те разумные формы, которые не рождаются, не умирают и даже существуют не в тех понятиях, в которых пребывает биологическая жизнь. Крылатая фигура в десятеро больше дракона, ровных, но неправильных очертаний постоянно меняла свою форму, выдвигала и убирала из себя кристаллические наросты, словно огненный шар из твёрдого, но «дышащего» нециклическими движениями рубина. Варшан внутренне вжался и напрягся, ожидая, что тварь начнёт влиять на его мозги так же, как «звёздный бог» Баотас, но это существо решило пообщаться с гостями его темницы иным способом. В боку нава, на одной из граней ярче засветилось отверстие, похожее своим постоянным верчением на глаз урагана, из него на пол перед созданием полился яркий оранжево-жёлтый луч, в котором проявилась иллюзорная, но похожая на живую фигура чешуйчатого дракона, надменно зарычавшего на представителей расы своих врагов. Причём на их же примитивном фонетическом языке:
— О, благодарю вас за то, что вы пришли освободить меня из плена! Наконец-то я выжгу до пепла весь ваш дрянной гомогенный вид!
То ли нав совершил большую глупость, вместо немедленных действий разведя болтовню, то ли из-за сдерживающих чар и не мог сделать ничего, кроме как браниться и запугивать, но мохнатые действовали гораздо быстрее и слаженней. Виэнель выставила вперёд и чуть вниз переднюю лапу, позволив сползти по ней змейке-браслету, напоминавшему таковой у сестры. Змея, доползая до ладони, уцепилась за неё хвостом и изогнулась, образуя изгиб небольшой арфы с засиявшими на ней энергетическими струнами. Затревожив их когтями, аккомпанируя себе резонирующим звоном магической музыки, самка запела чистым голосом древнюю песню. Прекрасную, но созданную отнюдь не для красоты. Определённое сочетание звуков блокировало мыслительный процесс, позволяя действовать лишь тем существам, чья воля намного сильнее их собственного разума. По счастью, Анепут относилась к таким, а нав — нет.
Чёрная самка проявила в лапах и развернула свиток, изъятый из библиотеки Небетхет взамен отнятой матерью монографии «Тьмы».
— Волей своей я освобождаю тебя от власти Ремфама, и ты взамен повторишь Кьлеменетоту, Повелителю Перемен, мои слова: «Если ты любишь Анепут, люби и мир, где она живёт!»
Виэнель была слишком поглощена творением песни. Варшан не посмел прерывать сестёр, лишь напрягал лапы, желая раскрыть очередную семейную тайну. Но позже, не сейчас…
* * *
Намира сильно сомневалась в адекватности Ремфама. Как только Тьма могла одобрять его бессмысленно-жестокие поступки? Волх Айна мотивировал их разумной строгостью, Серапель — Воплощение в теле врана — и вовсе называл Ремфама преданным служителем, правильно воплощавшим волю общей Госпожи. Тем не менее, общество этого злодея о трёх рогах не импонировало Намире, потому она, не задумываясь, решила пойти против интересов этого грубияна — но в пользу интересов Тьмы.
Целый этаж над хозяйской спальней был отведён на зал с пентаграммами, алхимическими приспособлениями и ингредиентами и небольшую, но ценную библиотеку, полки которой были украшены небольшими магомеханическими устройствами, в свободные часы собранными Ремфамом — самодвижущиеся фигурки, арфочки, запоминающие и воспроизводящие сыгранную на них мелодию, и иные безделушки.
Однако ограбить Ремфама, изъяв у него необходимые для борьбы с Хаосом травы Калавалы, у Намиры не вышло. Только лишь она проявилась из теней в лаборатории мага, как вся скрытность стала нарушена мощной, подавляющей волю волной вибрации. Большая часть обитателей башни сейчас, наверное, застыла на месте, если ещё не спала в своих гнёздах. Но вот обладающих мощной волей этот импульс лишь встревожит и всполошит — кого и кому понадобилось подчинять среди ночи?
Пробудившийся Ремфам тут же заметил ауру Намиры в своём кабинете и поспешил туда по пологому пандусу, готовясь разобрать вторженку на алхимические ингредиенты. Однако лишь увидев её, сразу понял, что источником заклятия была не она. Что вовсе не успокоило заспанного волха, забывшего даже надеть очки:
— Ты тут нарушаешь моё личное пространство и воруешь, — не сдержал злобный рык Ремфам, — а кто-то захватывает мою башню! Если ты за Тьму, то лети и помоги мне, и, может, я тебя прощу за это!
— Вы дураки! — Сверху слетел Серапель, чьи глаза горели сейчас так ярко, что освещали темноту лаборатории почти дневным светом, а на самого врана было больно смотреть. — Действуйте сообща, в Тьме вы одно и всё ваше! Заточённого нава пытаются использовать, спускайтесь в подземелье и отбейте его!
Намира не стала задерживаться, понимая, что надо действовать сейчас, не спорить и не размышлять. А как действовать — Тьма внутри подскажет. Силуэт волшебницы провалился в пол как смытое чернильное пятно. Ещё не полностью собравшись в подвале, что был учуян, так как был в самом эпицентре воздействий, Намира принялась наводить помехи противникам Тьмы и Вселенной. В первую очередь были перенаправлены контролирующие нава вибрации — они остались, но волей Тьмы контроль над ними тут же стал передан Намире. Параллельно с окутыванием Варшана с его неуёмной семейкой в стальные тени блокирующего поля черношёрстая, лишь сейчас проявившаяся в теле, принялась изучать разум нава, пытаясь вычленить в сумбурной мешанине образов четкие структуры воздействия на него — хотелось узнать, что конкретно ему собирались приказать.
— Я так и думала, Варшан, что ты — союзник навов… Даже если вы всего лишь шлёте курьера к одному из сильных разрушителей реальности, — покачала головой Намира, наблюдая за попытками захваченных её магией пленников вырваться.
— Ты не хочешь, чтобы они отстали от нашего мира?! — Виэнель вскрикнула испуганно и злобно, пытаясь то раздробить свою тюрьму мощным напором собственной силы, то, наоборот, втянуть ее в себя. Однако концентрированность желтоглазой была непревзойдённой.
— Не глупите, отбившиеся дети Тьмы… Навы не следуют вашим эмоциям. И определённо любовь им не ведома, — Намира повернула нос в сторону Анепут, и заметила, что та даже внутри кокона материализовала в лапах лезвие на древке.
Даже Воплощение не смогло предвидеть, что клинок Аменемхата сможет прорезать не только материальные препятствия, но и не физические. Широкая дуга удара прочертилась рваным порезом, разорвавшим все тени в клочья своим расширением. Пленники не зазевались: нав с уже снятым блоком Ремфама тут же провалился в своё измерение, колыхнув силовыми волнами пространство, Варшан, давно подготовивший план отступления, тронул лапой браслет, приводящий в действие отложенное заклинание телепортации, которое отнесло всех троих куда-то по неизвестным координатам. Что же, Варшан, в отличии от навов, часто бывает на виду, поэтому Намира погонится не за ним. Поморщившись от брезгливости и недовольства, Тёмная уплотнила и залатала собственную защиту из материала оставшихся теневых ошмётков, и последовала вслед за навом во вражескую территорию.
Если для мутабельных пришельцев Навь и была естественной средой обитания, возможно даже столь же прекрасной для них, сколь Нашар для крылатых, для Намиры это измерение являлось лишь скопищем растворяющей первоматерии, кладбищем вселенных. Формы, если они и присутствовали в Нави, медленно перегнивали в чистый Хаос. Кажется, драконессе всё равно придется жевать Калавалу, несмотря даже на защиту.
Впрочем, навы у себя на родине передвигаются и общаются поразительно быстро — видимо, освобожденный дух уже передал свое сообщение вышестоящему, а так же пересказал все остальные случившиеся с ним события. Потому Намира не являлась единственным оформленным существом в данной окрестности Нави. Её встречал образ Кьлеменетота — то тело, которое он собрал из первоматерии для удобства диалога с теми существами, которым проще воспринимать нечто относительно неизменное. То ли тело это собиралось наспех, то ли нав в принципе не мог сконцентрироваться на чём-то пропорциональном, но тело мохнатого рогатого дракона было разноцветным и асимметричным. Выражение разноглазой морды попросту отсутствовало по временам и резко сменялось яркими эмоциями во время разговора, который Кьлеменетот завязал с Намирой:
— Навы это не драконы, они бывают разными. Не все из нас враждуют с нашаранами. Я против этой вражды. Но вот объединение под началом Тьмы — не для вас. Унитарность уничтожит в вас личность. Вы желаете стать ульем? Ты займёшь в нём не последнюю роль, Намира, но жить будешь не ты — за Тёмного поживёт сознание Тьмы.
— Ты плохо понимаешь Тьму, и я не удивлена этим, — Намира больше удивлялась своей охоте болтать с навом, даже если его решение могло на что-то повлиять в их бессистемной политике. — У Тьмы нет индивидуальности, только общность. Она объединяет драконов, но не сливает в одну кучу, как ваша первоматерия всю остальную материю.
— Тьма лишает их выбора и разнообразия. Вот что мне не нравится, — Кьлеменетот подустал поддерживать облик, отчего он стал размазываться, словно туман растворялся, приоткрывая скрытые за ним потоки отростков и острые кристаллы. — В чём разнородность жизни и мнений, когда все нашаране поклоняются твоему покровителю? В чём развитие, когда нет закалки в разногласиях? Как вы проверите себя на жизнеспособность?
— Враги найдутся, — Намира, хищно улыбнувшись, призвала свои силы и силы своего союзника, чтобы подчинить себе Кьлеменетота так же, как до того перебарывал их волю Ремфам. Только победить одного из повелителей Хаоса на его собственной территории не было в возможностях ослабленной вне Вселенной Тьмы. Кьлеменетот лишь развоплотился, оставив лишь голос звучать:
— Я меняюсь, а намерение моё постоянно, — житель иной реальности отрезал Намиру от Тьмы, уплотнив границу с её родным измерением. — Я исполню своё обещание Анепут, а вы, Тёмные, не посмеете вредить нам. Теперь твоя очередь докладывать вышестоящим.
Намира перед тем, как выпасть обратно в реальность, ещё успела заметить, как клубы Хаоса бесформенно и довольно улыбаются ей.
* * *
Ремфам не успел добраться до своего подземелья прежде, чем Намира упустила и нава, и его воров, лишь досадливо впивался когтями передних в землю у пробуренной воронки — лёгкого доступа всем прохожим-пролётным в свои подземелья.
— Заделывай, Дарсвет! — Рявкнул приказ подлетевшему ученику — черночешуйчатому с оперёнными крыльями, который был из двоих постарше. Хотя Дарсвет только лишь оправился от ментального выброса, он сразу среагировал, опасаясь строгого наставника, и принялся заращивать почвой и камнями длинный туннель так, что от него не оставалось ни следа, ни намёка.
— Смотрю, ты любишь командовать… — Из темноты проявилась вернувшаяся в реальность Намира. Расстроенная итогом битвы с тем навом, но не слишком — разойтись, договорившись о мире, не так уж и плохо на первый раз. Ремфам развернулся к темношёрстой желтоглазой самке не слишком довольный упрёком в том, что он сам не задействует магию в ремонте, опасаясь быть истощённым при внезапном нападении… кого-либо.
— Это моя работа как волха Айна — командовать деревенскими магами. Так понимаю, нава ты упустила?
— О нём уже не беспокойся, — повела крыльями драконесса. — Слуге Тьмы всё равно не нужна помощь хаосных. Пусть живут в своей вселенной, а мы в своей. Однако, я могу возместить тебе его потерю… хотя это потребует помощи с твоей стороны. Не желал ли бы ты расширить свои владения от деревни до города? — Хитрый прищур Намиры был вознаграждён наморщенным носом Ремфама:
— Деревня вся в когтях, а город требует множества забот. Останется мало свободного времени на исследования прановладения и обучение учеников.
— Я чувствую себя готовым, — подскочил к беседе Дарсвет, уже закончивший с «ремонтном» холма. — И мог бы заменить тебя на той должности, что предложит Намира.
— Проверь сначала, можешь ли ты заменить меня на моей должности, — оскалившись, махнул хвостом Дарсвету трёхрогий волод. — Готов взять на себя оболтуса Молоха? То-то…
— Готов, — неожиданно для наставника принял на себя трудности Дарсвет.
— А суть вот в чём, — Намира прервала споры о дележе не пойманной добычи. — В Махааре разразилась эпидемия. Мутации усугубляются, их нужно нейтрализовать Калавалой. У вас её много. За спасение города я попрошу Тиамат назначить Ремфама главой храма Тьмы в городе Хаосистов, попрошу почитать его и прислушиваться к воле нашего покровителя… Поверь, тебе будет, что исследовать у мутаторов, — улыбнулась Намира белошёрстому.
— Зачем? — Чуть не рассмеялся Ремфам такому сложному и неэффективному плану. — Если единственное лекарство у меня, то пусть себе вымрут. Хаосисты — наши враги, и Тьма лишь обрадуется, если мы без всяких усилий их одолеем.
— Не единственное, в том и дело, — Намира начала размышлять, чего такого Тьма нашла в этом жестоком оболтусе. — Лучше вылечить мутаторов самим, раньше Маррут, и тогда Махаар отойдёт нам, а не Зорату.
— Тогда просто нападем на Махаар, пока он ослаблен, — Дарсвет следовал логике своего наставника под его одобрительный кивок. — Основное население нашей деревни, что живёт под поверхностью, огромно и готово к бою.
— Какой ещё сюрприз вы утаили от Тьмы? — Намира еще не до конца отлетела от ради непонятных затей удерживаемого в плену нава. — Орды нежити в семейном склепе? Отряд богов-громовержцев?
— Нежить хрупка, боги непокорны, — Ремфам обиделся в том, что его дары Тьме восприняли как личные козыри, способные быть пущенными в ход и против неё. — Души всех жителей Айна после смерти я помещаю в железные тела, чтобы они продолжали служить мне.
— Они будут запасным планом, — вздохнула Намира, переступив на месте, — если мутаторы откажутся прекращать мутации…
Глава третья: Осада.
* * * Нашар, город Махаар. * * *
Ушумгаллу — золотая чешуйчатая драконесса, главный целитель Махаара — лишь горестно взирала на всё увеличивающееся число больных в лазарете. Ни Исцеляющий Огонь, ни перестройка организма Первоматерией не могли остановить болезненное усугубление преобразований поступавших под её попечительство хаосистов. Те, кто имел усовершенствования, сходные по морфологии с органами животных, стремительно преобразовывались в этих самых зверей, теряя разумность при этом. Если же изменение не имело какого-то аналога в природе, крылатые быстро превращались в сумбурных недееспособных тварей, гротескно проявляющих признаки старых мутаций. Как бы не ругались и не сулили казни Глас Хаоса Тиамат и Вождь Кингу, Ушумгаллу смогла лишь определить источник недуга — проклятие Намиры, а, может, и всего эгрегора, ею водившего.
Потому Ушумгаллу оказалась в смятении и не знала, радоваться ли или рычать озверело, когда неожиданное лекарство в виде горького редкого растения ей принесли сторонники Тьмы, сопровождаемые самой Тиамат. Последняя лишь удручённо сжимала в когтях надтреснутую чёрную сферу — зелёной чешуйчатой пришлось совершить множество уступок обнаглевшим Тёмным ради благополучия своего народа. Например, не задевать более напыщенную Намиру, теперь довольно взиравшую на «завоёванный» город, обеспечить Тёмных храмом, в котором сразу воцарился трёхрогий злобный очкарик, и даже ничем не ответить на то, что чёрная и желтоглазая самка, «главное воплощение Тьмы», отняла новый артефакт у Тиамат даже без лап, лишь при пафосной помощи кулона-магнита.
Но зато удавалось спасти тех, кто ещё не полностью регрессировал в безвольных и беспомощных чудовищ. Трава Калавала в самом деле останавливала всякое распространение Хаоса — даже тогда, когда его не могла остановить воля мага.
Но кто знал, что с исцелением народа от шантажной болезни целители Махаара не смогут тут же облегчённо выдохнуть и хоть немного восстановить силы…
* * *
Равлакс не был готов смириться с тем, что навы решили прекратить терроризировать Нашар — слишком легко сдались его покровители. Не был готов смириться с потерей Махаара для дела разрушения старых порядков — они воскресали там если не по доброй воле жителей, так навязанные. Но его воли ещё хватало на то, чтобы доделать порученную ему миссию и доказать бывшим хозяевам Нашара, что отступать незачем, напротив, необходимо поднажать для получения результатов. Так же, как поднажали Тёмные.
Бело-коричневый пернатый стоял в самом центре Мердола — пропасти между тремя горами у Махаара, куда мутаторы погребали своих изувеченных собратьев. Множество материала для добротной работы, жалко, что слишком мало энергии было в самом Равлаксе, чтобы поднять на бой все останки за раз. Даже на то, чтобы открыть несколько окон в Навь, пришлось принести в жертву полосатого чёрно-белого дракона. Строптивым он был, еле получилось его заманить на кладбище по делам деструкторов. Зато призванные и подконтрольные навы станут сговорчивее.
— Именем неименуемого, плотью мёртвой земли и кровью потраченной жизни, я призываю тебя, Морар, наставник неспящих! — Воздев жезл, завертевший гранями с волшебными символами, Равлакс взывал к существу по ту сторону портала. — Приди на пир мертвечины и попробуй смерти врагов!
Ужасающий нав и множество мелких духов, сопровождающих его, явились на зов охотно. Их желания совпадали с просьбой деструктора — и она стала хорошим предлогом для нарушения клятвы Кьлеменетоту.
Навы резво набросились на предоставленный им материал для воплощения. Мелкие и слабые поднимали относительно свежие тела — те, что ещё не ушли в землю под весом наброшенных на них более поздних трупов. Но порой даже от них не оставалось и костей, и тогда духи поднимали в ужасном вихре их прах. Навы сильнее занимали древние тела, вырываясь из земли прямо с нею, образуя каменное тело своим сосудам. Сам Морар был настолько мощен, что одного погибшего ему не хватало. Он стал вбирать в себя, образуя трупный ком, больше и больше древних останков. Через минуту торс из множества тел, широкие, как русла рек, руки и огромная вздутая голова клокочущего вместилища нава поднялись из ямы братской могилы. Морар обрадованно протянул ручищи к городу, чему улыбнулся взлетевший повыше Равлакс:
— Побейте их, а то вам не достанется! — Воздев жезл, он разложил его грани пересобрал их в новом порядке, желая смешать и смести законы физики на горе мутаторов.
* * *
Маррут не выказывала внешне своё возмущение лишь потому, что хорошо могла контролировать эмоции, да и в принципе они не были связаны у неё с мимикой тогда, когда она того не хотела. Но в самом деле… Заражать целый город, чтобы заставить принять религию? Можно ли говорить что-то о свободе воли в такой стране? Чем тирания Тьмы будет лучше разрушения навов?
Серебристо-золотая крылатая приземлилась на мостовую улицы Махаара, которая одной стороной была заполнена выдолбленными в скале домами, а другой открывалась балконом воздушной стихии. Однако панорама горной гряды, укрытой низкими облаками, заставила Маррут остановиться и пересмотреть свои планы, потому что движущийся, как выглянувший из норы крот, силуэт в близлежащей впадине не мог быть горным пиком, хотя и был с ним сходен по размерам. Худшие опасения подтвердились при телескопическом увеличении картинки, принимаемой глазом. На город совершалось нашествие монстров во главе с уже встреченным ранее деструктором.
— Все на защиту! Навы! — Гаркнула Маррут как можно громче — голосовые усилители позволили быть услышанной по всему городу. Варшан секунду недоуменно смотрел на подругу, но потом проследил за её взглядом и, наведя в указанном направлении оптику, понял, что встревожило Маррут и переполошило весь город.
Механическая крылатая, тем временем, увидела, что там, далеко, Равлакс направил свой убийственный артефакт на Махаар. Времени на сооружение оборонительных структур по всему городу у Маррут не было, а защищать драконов от истребляющих всё искажений было необходимо уже сейчас. Приходилось идти на жертвы. Самка, надеясь, что Варшан простит ей это, вырвала свой левый глаз из глазницы. В голове хрустнуло, но кровь не хлынула, лишь остался слегка обагрённый провал, а в лапе лежал сияющий овалоид, больше похожий на деталь, чем на орган. Это устройство могло не только принимать информацию о внешнем мире — для того у самки имелось множество других — но также являлось мощным излучателем энергии, способным в своём «разогнанном» состоянии выдавать гораздо больше силы, чем могла бы выдать Маррут без вреда для себя.
Излучатель из принесённого в жертву органа был активирован вовремя. Жгучее свечение разошлось, тускнея, на весь город, покрывая вулкан едва заметной сферой, которая, тем не менее, смогла предотвратить распад материи.
Мутаторам не оставалось времени, чтобы удивляться появлению нападавших деструкторов с навами и неизвестных защитников. Стоило сразу включиться в бой, чтобы отвести угрозу от столицы хаосистов. Даже Ремфам, выпрыгивающий из небольшого святилища, отданного ему Тиамат, ухмыльнулся, радуясь, что ему удалось уговорить Намиру в необходимости запасного плана. У него имелись рядом с городом спрятанные войска — только кто же знал, что их придется использовать на защиту Махаара ради повышения своей репутации, а не для его осады? Дракон прикрыл глаза, распространяя своё сознание на всю тысячу механических тел, управляемых порабощенными им душами. Бескрылые массивные тела, укрытые бронепластинами и ощерившиеся острыми пилами, вырвались из грунта в подножье горы, покатившись своими кувыркающимися движениями по горным ложбинам и через перевалы на перехват нежити. Слабый авангард свежих трупов напросто смялся под их слаженным натиском, однако, столкнувшись с более опытными навами, контратака роботов увязла и растворилась как сахар в травяном отваре. Глиняно-каменные тела, в которые вселились пришельцы, придав им уродливое подобие жизни, отрастили вместо лап и крыльев острые шипы, которые пробивали даже сталь големов с такой силой, что её хватало не только на прокол, но и на разрыв брони и сочленений. Однако если этим плотным существам големы ещё могли наносить какие-то повреждения, самумчики из праха были неуязвимы к атакам, но сами забивались в механизмы и портили их, стачивали металл своим резким полётом и забивались в суставы, портя одушевленные, но подчинённые воле Ремфама машины.
Мутаторы, уже отошедшие от шока и готовые к бою, не собирались лишь отсиживаться за куполом и наблюдать за бескровной схваткой големов против ходячих трупов. Самые смелые, те, кто не желал мириться ни на секунду с ордами врагов на пороге своего дома, подлетели к границе силового поля и усиленно набирали силы и концентрировались, готовясь отразить нападение или дострельнуть до наиболее опасных противников, оставшихся в тылу вражеской армии. Навы, однако, были столь же осторожными, и лишь держались в стороне, совершая собственные атаки на пока ещё держащееся поле. Защитники города первыми переступили его барьер, ограждавший от магии в том числе изнутри. Вот теперь-то и начался яростный бой.
Первыми воинство навов достигли атаки чёрного дракона с оранжевыми глазами. Имея хвост, напоминавший скорпионий, он стрелял из его жала всплесками кислоты, с шипением испарявшей ураганы праха и оставлявшие множество дыр на телах из камня. Подошедшие слишком близко к этому мутатору просто перерезались огромными клешнями, что он имел вместо передних лап. Только весь натиск вскоре был остановлен неистовым порывом ветра, отбрасывавшим пришельцев в мёртвых телах назад — это трудился волосатый пернатый, помимо поддержания магии способный врываться в самую гущу врагов с попутным ветром и расшвыривать их ударами своей дубины. Над ним, поражая нежить молниями из крыльев, пролетала драконесса, будто сама состоящая из потрескивающих разрядов. В стороне от них метался, закручивая аннигилирующие вихри под собой, другой мутатор, чёрный с белой, похожей на череп мордой. Однако им всем пришлось отлететь, чтобы дать дорогу пламенному смерчу с горящим глазом посередине. Добравшись до самого центра рядов противника, он вспыхнул взрывом тысячи солнц, поднявшим дымный гриб. Сам преобразованный, парящий над оплавленной воронкой, остался невредим, но от большей части армии навов — лишь обрывки и пепел. Ещё оставшиеся функционировать навы, однако, были снесены жестоким цунами, перевалившимся через гряду и залившем всю низину, разбившись об острые скалы — то постаралась хаосистка, уже больше похожая на рыбу, чем на крылатого.
Равлакс, увидев, как перешли в наступление защитники города, как в мгновение исчезают призванные войска, попытался активировать артефакт на всё поле боя, не заботясь о жалких остатках нежити ради нанесения неотразимого удара по презревшим защиту энергокупола преобразованным. Но лишь только он направил жезл в нужную сторону, как в голову деструктора сзади взрезалась увесистая чёрная сфера, прикреплённая подковообразной петлёй к серебристой цепочке. Потеряв сознание от столкновения головы с растрескавшимся шаром и раззявив пасть, Равлакс сорвался на скалы и разбился об острый выступ, обагрив его своей кровью, а его жезл ещё в полёте подхватила Намира.
Но навы уже почувствовали близость жизни и не желали останавливать атаку даже со смертью её организатора. Морар безумно заревел, молотя руками по скалам, из его пасти даже до города дошёл выворачивающий желудок запах могильной гнили. Из порталов в навь повалили новые существа, но на тех уже не оставалось трупов, и они оживляли целые куски скал, что превосходили по мощи и прочности любое тело, хотя и вселяться и двигать эти скальные громады было сложнее. Зато на Махаар стали надвигаться целые ряды небольших гор, а вместо снарядов летели разогнанные до оплавления глыбы и булыжники. Одну из крылатых — белую и худую с раздвоенными копытами самку — прямо в полете сплющило о громадный валун, треснувший о защитный купол.
В холодной ярости металлическая самка продолжила калечить себя, отсоединив от себя ладонь, державшую всё ещё активный глаз-излучатель, и обрубок направила на разросшегося нава. Выстрел незаметной глазу энергии поразил чудовище точно в мерзкую голову, от неё не осталось и следа… Только вот Морара не так просто одолеть! Уже в следующий миг с неразумным хохотом на плечах выросла новая башка, которую сам нав оторвал своей лапищей и швырнул в гущу крылатых, что оказались либо смяты трупным ударом, либо забрызганы вонючей смесью из червей и отбросов, которой разлетелся изуверский снаряд. Эта отравленная жижа могла бы свалить дракона одним своим запахом, если бы к тому же не въедалась в шкуру и не разлагала всех попавших под её брызги заживо.
К повелителю навов, тем временен, подлетела чёрная птица, что держала в когтях сверкающий магией амулет, но Морар остановил её своим телекинезом и бросил на скалы. Тем не менее, этого подлета хватило, чтобы отвлечь существо. Чёрная драконесса с алой прядью подобрала оружие его союзника и обрушила всю мощь аннигилирующего жезла на нава. Эту атаку, разрывавшую саму структуру его собранной вокруг себя плоти, дух уже не смог отразить, всё его тело распалось, а самка — вместе с другой, тоже чёрной — ринулись в портал, закрывая его за собой, чтобы предотвратить нападения новых навов. А с теми, что ещё оставались на поле, уже проще стало разобраться. Зелёная Тиамат и её самец с алой чешуёй, Кингу, смело вели войско мутаторов на вторженцев из иной вселенной, впавших в смятение от потери руководства и пути домой.
— Это Тьма победила ваших врагов! — Крикнул Ремфам тем драконам, что ещё оставались в Махааре. — Вот кому вы обязаны жизнью дважды! Вот кому нужно вам поклоняться!
Маррут, убедившись, что город теперь вне опасности, и войска хаосистов почти закончили добивать разбитых противников, повернулась к трёхрогому самцу… и выстрелила уже в него из своего обрубка лапы.
— Хаосисты и Тёмные не поклоняются подлецам, — рыкнула она обгорелому и безжизненному пеплу Ремфама.
— Да уж, так ослабить Махаар перед сражением! — Согласно выразилась за всех золотистая Ушумгаллу.
— Но, с другой стороны, он и помог нам… — Задумчиво наклонил рогатый широкий лоб Годель. — Частично.
— Маррут! — чёрно-белый самец тут же кинулся к любимой самке, приземлившись прямо перед ней и захватив в объятия крыльев. — Зачем же ты так с собой…
Серебристая грустно, но счастливо улыбнулась, зарывшись носиком в мех на шейке Варшана, поглаживая его по спинке целой передней.
— Мы спасли их… от Тьмы и от Нави, — Маррут счастливо прикрыла глаза, радуясь живому теплу своей половинки.
— Зачем спасать от Тьмы? — Анепут возмущённо подняла уши и оскалилась выходке Маррут. — Она помогала вам спастись, а вы её так благодарите?
— А её собственный грубый налёт на город? — Припомнила оскорбление Намиры и недавнюю эпидемию чёрная рогатая виверна. — Будем считать, что мы квиты. Пусть присылает кого-то вежливее Армы и добрее Ремфама.
— Зачем вообще присылать кого-то? — Маррут добавила, не открывая глаз и не теряя улыбку. — Пусть каждый ищет свою волю в себе, если она благородна и не вредит окружающим. Объединение в Тьме лишит вас уникальности.
— Ничего не лишит, а только добавит… хотя Ремфама мне и не жалко, — Анепут с сомнением посмотрела на его обожжённые перья.
— Добавит религиозности, — приоткрыв глаз, Маррут обвила кисточкой Анепут под голенью задней.
Виэнель положила нос на крыльевое плечо Маррут.
— Религии не будет. Бояться тебе нечего. Даже гнева за Ремфама: если он настолько коварен и ушл, то лишь сам виноват.
* * * Утгард, Дворец Сталагмитов. * * *
Инанна, которой больших трудов стоило уже во второй раз примирить враждующие стороны, устало нахохлилась на своём троне, не без гордости любуясь главным залом Дворца Сталагмитов. Кажется, впервые со времён постройки здесь собралось столько народа: Герусет опасалась предателей и восстаний, а нынешняя сар-волод просто ценила уединение в своём жилище, предпочитая решать вопросы государства в Квадратном Доме. Общий враг в мордах деструкторов и пришельцев объединял разрозненные группы, но как держать Нашар в целости теперь, когда навы считаются изгнанными? Рыжая повернула рогатую голову к Зорату: о, тот так и оставался спокойным, хотя и без вечной ухмылочки. Значит, и он в этот момент находился лишь на стадии генерации плана, а не его воплощения. Тиамат и Намира сидели на полу у боковых стен друг подле друга — с дипломатическим улаживанием взаимных колкостей справились сами. Зато сар-гачтарь Зерая подозрительно наблюдала за Варладом, то ли ожидая чего-то от него, то ли сама поджидала удобного момента.
Первой решила говорить потрёпанная при осаде Махаара Маррут, вышла на середину зала, обращаясь к Инанне и остальным:
— Мне приятно, что меня принял Нашар, хоть и не целиком, — с грустной улыбкой она посмотрела на свою отсутствующую ладонь, — поэтому я сдержу своё обещание. Во первых, я осмелюсь предложить тебе, сар-волод, усовершенствование фортификаций Утгарда на случай, если кто-то вздумает его осаждать как Махаар, — сев для удобства по-собачьи, серебристая подняла обрубок вверх и с его помощью отобразила над собой голограмму города с добавленными к нему внешними стенами. — Более подробные чертежи этого и всего последующего я передам сарам. Во-вторых, для того, чтобы ваша экономика меньше зависела от энергии душ, предложу их вовсе не использовать как чистое сырьё, когда их можно инструктировать на выдачу малого, но постоянного потока энергии. Это окупится на долгом сроке, а при комбинации достаточно большого количества душ они будут выдавать поток нужной мощности.
— Но тогда они будут заняты лишь этой инструкцией и не смогут производить полезные действия помимо подпитки, — возразила Зерая, распахнув крылья. — Разум умершей души ограничен.
— Для инструктирования существует альтернативный способ, более сложный, но более ёмкий. Внутри структуры кристалла существуют мелкие решётки, — Маррут принялась иллюстрировать голограммами свои слова. — Обычно вы их используете лишь для заполнения энергией и информацией, однако если энергия будет течь по определенным, согласованным с решёткой направлениям, то поддерживать такие потоки будет проще, ведь они нашли «русло». Далее остаётся лишь собрать переключатель — перекрывать одним потоком энергии другой. На таких переключателях можно производить расчёты, контролировать маготехнику, а если «накрутить» большое количество базовых элементов, то и воспроизвести разум, достаточный для обработки инструкций.
— Я представляю, о чём она говорит, — неожиданно для себя приподнялся Александр. Нахальный робот, хотя и откатил старания Тьмы в Махааре (впрочем, сам Варлад бы предпочел налаживать отношения заново и вежливее, ошибок даже Воплощениям не избежать), подарила Тёмным… магический аналог электроники. Надо было самому додуматься! — Единственное, если я правильно понимаю технологию, модули памяти лучше делать из обычных информационных кристаллов. А для какой-то «правополушарной» работы, вроде искусственного интеллекта, души заменить не выйдет ещё долгое время. Но показанный способ для процессора идеален. Лучше, чем кремниевые пластины… — черношёрстный осёкся, встретив непонимающие взгляды. Однако Намира приободрила его, встав рядом:
— Он будет вам полезен, поможет всем нашаранам улучшить техномагию. Я его не зря подбирала. И знания, и близость к Многоликой Тьме. То есть, по вашему, к Хаосу или собственной воле, — кивнула драконесса Тиамат и Зорату. — Если вы все подразумеваете за разными словами одно и то же, зачем враждовать и спорить?
— Если бы всё было так просто, как ты хотела, — тихо пробормотала Инанна, подпирая щеку лапой. — Но будет лишь так, как я решу. — И добавила громче во всеуслышание: — Спасибо всем вам за помощь в предотвращении угрозы деструкторов! Я чувствую, что мой народ силён. Теперь, когда относительно, хотя и не полностью, спокоен Нашар, не отправиться ли нам дальше вглубь материка, за хребет Кейтегор? Земли, завещанные нам Аменемхатом, — огненная расправила крыло вверх, указывая на величественную фреску, — ещё не освоены и не завоёваны! Нас ждут их чудеса и богатства!
Зорат, наконец, улыбнулся залу.
Глава четвёртая: Охотница за артефактами.
* * * Нашар, деревня Ликдул. * * *
Когда раздался тихий скрип, юный Алгамир оторвался от протирания пыли — уборка совершалась им без применения магии из-за запретов строгого наставника. Светло-зелёный дракончик с более тёмными гребнем и пластинами посмотрел в сторону отворившейся двери.
На пороге стояла высокая фигура, закутанная в серый плащ с капюшоном, полностью скрывающим морду гостя. Впрочем, Алгамиру были прекрасно видны мохнатые белые лапки, белый пушистый хвост и покрытые перьями белоснежные крылья, просунутые между подкрыльным и покрывающим слоями плаща, так что он сразу узнал этого Тёмного — точнее, эту Тёмную.
— Добрый вечер, госпожа Катайла, — негромко сказал он.
Самка сняла капюшон и улыбнулась дракончику, хотя взгляд её небесно-голубых глаз оставался необычайно печальным и сострадательным. Алгамиру было всего шестнадцать лет, когда его ещё не до конца оформившийся рассудок попал под влияние навов. Юный дракон из рода чешуйчато-рогатых, чья уважаемая семья держала в своих когтях несколько прибыльных трактиров, неожиданно сбежал от родителей и присоединился к деструкторам — касте-секте отколовшихся от Тёмных драконов, мечтающих разрушить Нашар по воле навов. К счастью для него, во время одной небольшой битвы Алгамир попал в плен, а позже его приютил техномаг по имени Агнар, не желая, чтобы ещё не подросший драконёнок, связавшийся с дурной компанией, заплатил за свою ошибку душой. Агнар же взял на себя обязанности по «перевоспитанию» неудавшегося деструктора. Результаты пока выглядели достаточно обнадёживающими, но средства Агнара были Катайле более чем не по вкусу. Рога Алгамира спилены едва ли не на половину, перепончатые крылья юного дракона крест-накрест сцеплены цепями, в свою очередь те крепились к крюкам, которые пробили кожу крыльев, передние лапы его закованы в кандалы, соединённые длинной цепью, а магическая аура всегда выглядела очень истощённой. И, тем не менее, он часто улыбался и смеялся, особенно если чувствовал на себе взгляд Катайлы. С чем это связано — самка старалась не думать, хотя иногда её и посещали странные мысли о причинах такого поведения, ведь крылатый довольно редко бывал в таком состоянии, когда Катайлы не было поблизости.
— Привет, Алгамир, — просто сказала она в ответ уже на его улыбку, приятно изменившую зелёную мордашку. — Где твой хозяин, наверху? У меня для него кое-что есть.
— Улетел по делам, госпожа Катайла. Но он приказал мне расплатиться с вами, — разговаривая, Алгамир продолжил протирать тряпкой деревянный прилавок, за которым он находился большую часть своего времени. Нижний этаж дома Агнара во многом походил на обнищавшую таверну — кроме прилавка, за которым находилась небольшая комната Алгамира, тут расположились ещё несколько круглых столов, по большей части заваленных книгами, кипами бумаг, какой-то рухлядью, отработанными магическими камнями, старыми латами и даже различными механизмами. У лестницы, ведущей на второй этаж, стоял забитый всякой всячиной шкаф, а сиденья неудобных кресел, выставленных у стены до самой двери в уборную, были завалены всей рухлядью, не поместившейся на столы или в шкаф. Впрочем, самого Агнара такой беспорядок не тревожил.
— Он разрешал тебе использовать магию? — Катайла немного подняла одно ухо, интересуясь судьбой Алгамира, наблюдая за его довольно скучным и долгим для привыкших к чародейству существ занятием.
— Только ненадолго, госпожа, — Алгамир поднялся на задние, чтобы дотянуться до верхних полок, заваленных маломощными артефактами, которые Агнар не производил сам, считая лишней тратой своих энергии и таланта, но скупал для перепродажи.
Хмыкнув, Катайла подошла к прилавку. Расстегнув крючки своего плаща, она запустила лапу в крепившейся на специальный ремень вместительный мешочек, откуда достала золотой треугольник с чёрным кольцом внутри. Вещь излучала достаточно сильное магическое свечение, из-за которого треугольник казался даже не золотым, а зеленовато-фиолетовым. От воздействия энергии артефакта белая шёрстка Катайлы встала дыбом, а светло-серая грива едва заметно зашевелилась.
— Интересная, да к тому же мощная магическая штука, — раздумчиво проговорил Алгамир, оставив тряпицу на полке и возвращаясь к прилавку. Чешуйчатый протянул скованные лапы и взял треугольник, после чего стал крутить его, внимательно рассматривая со всех сторон. — И дорогая. Подождите, сейчас я вам заплачу.
Позвякивая цепями на крыльях, он наклонился и убрал треугольник в небольшую деревянную коробочку, после чего залез под прилавок и стал шарить там. Катайла при этом отвернулась — она не любила смотреть на крюки, выпирающие из его крыльев. Впрочем, Алгамиру они совсем не мешали, он к ним уже привык, поскольку из рядов деструкторов его вытащили без малого две недели назад. Кстати, совсем недавно ему исполнилось восемнадцать лет, и он получил в честь дня рождения великолепный подарок — с него сняли ножные кандалы.
— Вот, — услышала Катайла его голос, а затем — стук высыпанной на прилавок горстки мелких кристаллов, служащих денежной единицей Нашара. Точнее, служили не они сами, а энергия, заключённая в них. И этой энергии Катайла сегодня приобрела достаточно много: видимо, цена артефакта действительно была огромной. Пока Алгамир переставлял коробочку с артефактом, она направила на кристаллы свою ауру и большую половину развоплотила, сконцентрировав в своём «карманном измерении», позволяющем в любой момент восстановить энергию предмета в сам предмет. Оставшиеся кристаллы Катайла собрала на ладонь и сыпанула в единственный внутренний карман своего плаща, для этой цели и предназначенный.
Как раз тогда, когда она проделывала эти действия, дверь отворилась вновь и раздалось громкое цоканье. В дом вошёл ещё один Тёмный, но какой! В отличии от большинства что чешуйчатых, что мохнатых драконов, имевших вполне обычный окрас, этот обладал синей шерстью и синим оперением, однако грива у него была с красными полосами, длинный пушистый хвост тоже имел красные полоски… Но самым примечательным в его виде был даже не окрас, а красные копыта вместо стоп. Такие мутации в Нашаре никогда не происходят просто так — кажется, Агнар заплатил ими за свои познания в техномагии.
— А, моя девочка, ты уже вернулась! — приветственно распахнув крыло, воскликнул он, увидев Катайлу. — Алгамир, мог бы встретить нашу дорогую гостью как полагается! Где накрытый стол, а?
— Я сейчас всё сделаю, хозяин, — склонился в поклоне Алгамир. — Я просто платил ей за новый артефакт.
— Так ты что-то принесла? А ну-ка, Алгамир, давай его сюда!
Без церемоний спихнув с ближайшего стола какой-то металл и бумагу, он хвостом обвил и пододвинул стул сначала для Катайлы, а затем для себя. Пока из кухни, куда побежал Алгамир, доносились радующий уши звон и стук посуды, Агнар открыл коробку и вытащил треугольник. Секунду его красные глаза разглядывали артефакт, а затем неодобрительно взглянули на Катайлу:
— Юго-восток? Я сколько раз говорил тебе не соваться туда?
— Прости, — Катайла опёрлась на стол передними лапами, выпуская когти, — но магические артефакты трудно найти у стен Утгарда! А на севере…
— А на юге лежат разорённые деревни и обглоданные кости! — фыркнул Агнар. Катайла улыбнулась лёгким оскалом в ответ:
— Я не боюсь опасностей.
— Ещё бы! — Синешёрстый техномаг отвернулся со вздохом вбок, тряхнув гривой. — Ты постоянно влипаешь в приключения по самые ноздри! Когда-нибудь мне придётся тебя за это убить!
— Обязательно, но ведь это произойдёт не сейчас? — усмехнулась Катайла, но вдруг снова посерьёзнела. — Ты можешь определить, что это такое?
— Явно техномагическая штука, причём старая, я даже её возраст точно определить не могу, — Агнар покрутил треугольник в лапах, потрогал когтем центральное кольцо. — И она мне не нравится. Где ты её взяла?
— На болотах… — Катайла приподняла передней лапой полу плаща, на которой ещё оставались незатёртые следы тины. Агнар сдвинул брови и сузил зрачки:
— Юг. Болота. Ты совсем с ума сошла?
— Ты знаешь, у меня особый нюх на такие штуки, — Катайла коснулась пером кончика своего носа. — Разве я виновата, что он привёл меня на юг? И ещё — разве бы было лучше, если бы такие артефакты попадали в лапы к деструкторам?
— Главное, что они попадают в лапы тебе… — устало проговорил пушистый дракон.
В этот момент Алгамир вернулся с кухни, неся в лапах деревянный поднос, на котором лежали аккуратно порезанные куски мяса. Поставив поднос на столешницу, юный дракон преклонил колени перед своим хозяином. Агнар кивнул, взял один мясной ломоть и кинул в лапы дракончику:
— Возьми и оставь нас.
— Благодарю, хозяин, — кивнул Алгамир. Забыв про гигиену, он в обе передние схватил кусок мяса и быстро ушёл в свою комнату, провожаемый взглядом Катайлы.
— Ты слишком строг с ним, — проговорила она, когда крылья дракона скрылись за стеной. — И когда ты снимешь с него эти цепи?
— Тогда, когда он окончательно очистится от своей ереси, — фыркнул Агнар, подхватывая мясной ломоть и отправляя его в пасть. — Не так уж и часто удаётся вернуть ко Тьме от разрушительного Хаоса деструкторов. И мне хотелось бы не просто возвратить паренька, но и удержать.
— А тебе не кажется, что он уже забыл о навах? — Катайла даже не думала притрагиваться к пище, несмотря на долгий полёт на охоту за артефактами и к лавке скупщика. Всё же драконы предпочитали есть один раз в день, что не отменяло менее плотных перекусов, а Катайла по дороге к Агнару успела заглянуть в небольшую таверну, где потратила остатки своих запасов на приобретение комнаты и вкусного ужина. К слову, у неё имелось своё жильё, но на время своих путешествий Катайла уступала его двоюродному брату Равлаксу, а сама снимала комнату.
Агнар заметил, как неохотно Катайла смотрит на пищу, но воспринял это лишь как нервную голодовку и настойчиво придвинул к Катайле тарелку:
— Возможно, но эти цепи позволяют мне не только блокировать его магию и физические силы, они же защищают его от зова навов. Я же сказал, я хочу убедится, что их яд покинул его разум.
— Ты часто забываешь сменить заклятия на этих проклятых крюках, — процедила Катайла сквозь зубы. — Его крылья начинают кровоточить и гноиться.
Агнар выгнул бровь:
— Это он тебе сказал?
— Я сама это замечала, — ответила Катайла, предпочитая умолчать, что Алгамир специально показывал ей на свои сцепленные крылья. — Так что советую тебе тоже повнимательней наблюдать за ним. Не хотелось бы, чтобы, освобождённый от деструкторов, он вдруг умер по твоей вине.
Агнар оглянулся на стойку и подался вперёд:
— Скоро я сниму с него кандалы, — негромко сказал он. — Только ему не говори.
— Хорошо, не буду, — белоснежная задумчиво наморщила мордочку. Наверное, она ничего не понимает в воспитании.
Они вернулись к ужину. Вернее, ел один Агнар, Катайла только из уважения взяла небольшой кусочек и стала лениво его пожёвывать.
— Так куда ты пойдёшь на этот раз? — вдруг спросил сине-красногривый.
— На юго-запад, говорят, там недавно нашли храм нава Баотаса, — не задумавшись, Катайла ляпнула. — Деструкторов в окрестностях уже перебили, я думаю.
— Она думает… — Агнар постукивающе перебрал когтями по столешнице, а его хвост заметно задёргался. — Почему ты не можешь не совать свою голову в пекло?
— Потому что в ближней зоне уже нет дорогостоящих и мощных артефактов. Ты же сам хочешь не всякого мусора, — Катайла махнула крылом на верхние полки, — а…
— Я хочу мира и спокойствия в Нашаре, но я не позволю, чтобы ты пострадала из-за этого, — перебил её дракон. — Обещай мне, что ты не пойдёшь больше ни на юг, ни на запад!
Драконица нахмурилась и взглянула в глаза самца, после чего вздохнула и коротко кивнула:
— Хорошо… Если я не пойду на юг или запад, то порыскаю за озером Ныр.
— Вот и ладно, — с видимым облегчением сказал Агнар. — Будь осторожна на своём пути.
— Раз ты так говоришь, то так и будет, — улыбнулась Катайла, вставая. — Тогда — до встречи, спасибо за угощение.
— Не за что. Буду ждать тебя с новой находкой.
Катайла вновь кивнула, после чего накинула капюшон и, элегантно взмахнув своим хвостиком, поспешила к двери. Когда она закрылась за её спиной, Агнар вдруг тоже поднялся, вышел из-за стола и стал разгребать свои бумажные горы. Наконец он выудил длинный свиток, развернув который, дракон увидел точно такой же треугольный артефакт, какой ему принесла Катайла. Хмыкнув, Агнар не спеша вернулся за стол и, удерживая бумагу одной лапой, вернулся к своему ужину. В глубине чёрных зрачков дракона вспыхнули искры интереса…
А добытчица тем временем летела по вечернему небу Нашара, стараясь для сохранения сил больше планировать, чем взмахивать крыльями. Двигалась она на юг, вопреки своему обещанию. Агнару хорошо рассуждать — техномаг без работы никогда не останется. А вот ей нужно как-то зарабатывать деньги на пропитание и оплату различных услуг. Что же ещё остаётся, кроме как полететь в самые опасные земли Нашара? В восточных регионах всё давно обшарено, никаких ценных артефактов не найти. А ведь у неё дар на поиски таких вещичек! И не важно, кто их создал — сами жители Нашара, прежние обитатели этой земли, навы — она почувствует их всё равно. Но важно то, что её находки позволяют ей спокойно жить и нормально питаться. И Агнара они радуют, пускай он и опасается, что в результате поисков Катайла может пострадать. Как будто работа бывает без риска!
Вспомнив о риске, драконесса поспешно огляделась по сторонам, но сгущающиеся сумерки ничего не таили в себе. Её мысли в этот момент перекинулись на Утгард. В столице недавно поймали группу деструкторов, готовивших покушение на сар-волода. И в, казалось бы, безопасных местах нужно соблюдать осторожность. В последнее время эти безумные твари наглеют и совершают нападения даже в тех районах, где их неминуемо ждёт поимка и казнь, поэтому следует быть особенно осторожной… Впрочем, кое-что для врагов у Катайлы имелось, только это «кое-что» она ни в коем случае не должна была показывать Агнару, а потому спрятала ЭТО внизу. Кстати, а вроде бы она уже летит над местом, где оставила свою находку! Нужно забрать! Резко снизившись, она слетела на землю и мягко приземлилась на все четыре лапы. Затем поднялась на задние и осмотрелась. Да, она на месте. Вот и магический след, хорошо различимый в сумерках: неподалёку от неё из-под тёмных широких листьев колючего кустарника лился фиолетовый свет. Сделав три шага влево, драконица нагнулась и вытащила из корней растения изогнутый клинок, посаженный на украшенную рунами красивую рукоять длиной сантиметров в двадцать. Взмахнув оружием, она любовно взглянула на лезвие и чисто ради проверки нажала пальцем на едва заметную кнопку. Рукоять немедленно раздвинулась, став раза в четыре длиннее. Катайла сделала шаг назад, снова взмахнув оружием. Как там её учили? Лёгкий шаг и резкий, сильный удар. Катайла не считала себя бойцом, но это копьё, найденное ею во время одного длительного похода, выручало её не раз: и в простых походах, и в битвах. Выкованное из металла, который в Нашаре не встречается, оно было необычайно прочным и обладало способностью накапливать энергию и испускать её в виде короткого, но мощного луча.
Сжав сложившееся копьё в правой лапе, Катайла вновь поднялась в небеса. Взглянув вверх, она на секунду забыла о своих мыслях и волнениях, так не вовремя залюбовавшись звёздами. О, как они красивы! Россыпь созвездий, одинокие светила, безликие и известные, получившие собственные имена. Катайла тайно разделяла мнение о том, что звёзды обладают собственным разумом, и даже считала — как и Агнар — что одни звёзды способны помогать определённым представителям драконьей расы, а другие, кому не нравится их владычество над Нашаром, способны и навредить. Вопрос только в том, какая звезда окажется сильнее сегодняшней ночью. Это верование, конечно же, немного смахивало на учение психов-сектантов хаоситов, но ей на этот факт было… всё равно. Перевернувшись на спину, Катайла взглянула на звёзды и попыталась определить, какие светят сильнее. Глупости всё это или нет, но при взгляде на звёзды Катайла вдруг осознала, что сегодняшняя ночь как нельзя лучше подходит для её похода. Сверкающая серебристая луна медленно выкатывалась из-за горизонта.
Вновь перевернувшись, она полетела дальше, упрямо держа курс на юг. Лёгкий ветер, дувший с севера, помог ей — самка поймала поток воздуха и полетела если и не быстрее, то с меньшими усилиями. Вот внизу протянулась какая-то деревня. Катайла не стала снижаться, наоборот, набрала высоту и облетела это место. У некоторых обитателей Нашара есть какое-то странное нетерпение к тому, чтобы над их домами пролетали, особенно в ночное время. Злятся, ругаются и кидаются боевыми заклятиями. А уж на юге точно не стоит никого провоцировать — близость диких мест многим драконам действует на нервы. Впрочем, вскоре селения кончились, и под Катайлой потянулись редкие леса и широкие поля.
Она находилась в воздухе уже несколько часов и её крылья начали роптать, когда внезапно драконица почувствовала что-то… Знакомое. Чуть уменьшив скорость, самочка снизилась, старательно прислушиваясь к этому чувству. Объяснить, что именно она почувствовала и как, Катайла навряд ли бы смогла. Это был неуловимый запах, по её телу пробегали странные мурашки, стремившиеся от хвоста до головы, какая-то особенная энергия, наполнившая её изнутри… Всё это она ощущала уже не раз, и знала, что означают все эти признаки. Самочка почувствовала след магического артефакта, пока ещё слабый и нечёткий, но видимый и способный послужить для неё путеводной нитью, которая окончится новой находкой. И наверняка эта находка будет очень дорогостоящей! Облизнувшись от предвкушения хорошей «охоты», Катайла решила приземлиться и пройтись пешком — она всегда так делала, стоило нащупать след. Лететь над неизведанной землёй ночью было бы верхом глупости, а её дар позволял чувствовать не только мощные артефакты, но даже и самые обычные магические кристаллы, заряженные другими драконами и утерянные ими. А их поиски лучше вести, находясь на земле — тогда кроме главной путеводной нити станут видны и «ниточки» слабых артефактов. Да и крыльям следовало дать отдых, они уже начинали ныть от усталости.
Окончательно решив для себя, что прогулка пешком не помешает, Катайла снизилась и мягко опустилась на землю. Вокруг уже стояла настоящая ночь — тёмная, немного прохладная, с лёгким ветерком, ночь, в которой только особое зрение Катайлы могло распознать ауру магических предметов. Воздух наполнился жужжанием ночных насекомых, тут и там Катайла замечала воспарившие над землёй искорки — безвредные светлячки спешили закружиться в своём ночном танце. По ним она и поняла, что оказалась у опушки густого леса, обрамлявшего эту часть Нашара и отделявшего землю драконов от ещё не освоенной территории. След магического артефакта, доступный только её зрению, вился прямо между деревьев, уходя в самую чащу леса — но это ничуть не обеспокоило драконицу. Она уже проходила здесь и днём, и даже ночью, правда, не забираясь столь далеко. Конечно, природа в Нашаре не слишком дружелюбно относится к драконам, но удивительный факт заключался в том, что этот лес отпугивал и тёмных существ, преобразованных навами, а потому был не опаснее, чем все другие леса Нашара.
Перед тем, как двинуться дальше по нити, Катайла села на землю, аккуратно отставив в сторону хвостик. Лес поднимался настоящей стеной, бастионом, крепостью. Во тьме деревья сливались, сплетаясь листвой и ветвями, из-за чего казалось, будто бы в них нет прохода. Идти по ночному лесу будет тяжело, а переплетение крон не даст ей взлететь в случае серьёзной опасности, но не сидеть же здесь до утра! Да и копьё в лапе придавало Катайле известную долю уверенности. Она разомкнула его и пошла вперёд.
С первых шагов её лапки стали утопать в траве, густо разросшейся по берегу неглубокой речки, обтекающей лес. По другую сторону речки поднимался кустарник, за которым начинались деревья леса. Немного подумав, Катайла не стала перелетать через реку, а вошла в воду, держа хвост на такой высоте, чтобы не замочить шёрстку. Плащ её намок, но Катайла не обращала на это внимания. Выбраться на противоположный берег оказалось непросто — хотя вода едва доставала ей до уровня колен, но лапы заскользили в грязи и самка едва смогла удержать равновесие. Речка, казавшаяся такой спокойной, внезапно захватила отставленную лапу Катайлы, словно пытаясь сбить её. Широко расставив передние лапы в стороны и на всякий случай расправив крылья, Катайла замерла на месте, пока течение вновь не нормализовалось, затем сделала шаг вперёд, вонзила копьё в землю, снова сделала шаг… Ей всё же удалось вылезти, и драконица несколько секунд отдыхала, сев прямо в траву.
— Лучше было бы перелететь! — устало выдохнула она.
Кое-как вытерев лапы об траву, самочка поднялась и осмотрелась. Провела коготками по путеводной нити, которая едва заметно дрогнула, сдвинутая её аурой, после чего взялась за неё, словно за поручень, и пошла вперёд, в сторону леса. Вскоре её лапки ощутили траву, нет, не просто траву — а густой и влажный мох, который под её ладонями сверкал голубыми и зелёными искрами. Катайла не сразу обратила на это внимание, но затем замерла и уставилась вниз. Мох оплетал могучие корни, как раз благодаря мху и видимые в темноте. Заинтересованная этим, Катайла взмахнула хвостом и с усилием провела им по мху; сине-зелёное свечение разлилось достаточно яркими вспышками. Катайла решила, что удача улыбнулась ей — благодаря свечению этого мха она сможет идти гораздо быстрее!
Держась теперь уже не сколько нити, сколько мха, позволявшего видеть землю под своими лапами и не спотыкаться обо всякие неровности, которых в лесу хватало с лихвой, Катайла вошла под настоящие лесные деревья, чьи иголки и листья сразу же скрыли от её взгляда звёздное небо. Стараясь ступать как можно осторожней, Катайла надвинула капюшон на голову для защиты от ветвей, которые могли бы поранить её мордашку, но идти продолжила. Мох постепенно ушёл в сторону, и Катайле пришлось вернуться к нити, идти по которой стало заметно тяжелее. Теперь же она то и дело спотыкалась об корни, кочки, упавшие ветви, да и вообще дорога была такой ужасной, что Катайла вскоре совсем запыхалась. Её плащ то и дело цеплял какое-нибудь дерево, а путь постоянно преграждали то пни, то рухнувшие стволы, перебираться через которые приходилось очень аккуратно, потому что невозможно было понять, что находиться по ту сторону упавшего дерева. Катайла даже позволила накопленной в копье магии вылиться в виде слабого свечения — энергия из наконечника уходила очень быстро, но что было поделать? Темнота в этом лесу присутствовала даже в магическом плане — потоки энергетики растений, которые и так Катайла воспринимала с трудом, казались слишком слабыми, чтобы хоть как-то помочь драконице в ориентировке, а животной энергии не встречалось. Поэтому можно понять облегчение Катайлы, когда путеводная нить вернулась на моховую дорожку. Воодушевлённая этим, она быстро зашагала вперёд — и очень зря так сделала, потому что внезапно её правая задняя лапа погрузилась в мох. Нет, не просто в мох — она почти без сопротивления ушла в холодную воду! Это произошло так неожиданно, что Катайла не удержала равновесие, оступилась и соскользнула с моховой дорожки. Вторая лапа тоже провалилась под воду, которая в одну секунду оказалась выше пояса провалившейся в ловушку драконицы. «Болото?!» — мелькнула в голове Катайлы пугающая мысль. Она расправила крылья, попробовала ими взмахнуть, но куда там! Размаха не было, а опереться ими никак не получалось. Тогда самочка стиснула зубы и попыталась успокоиться, хотя пахнувшая откуда-то снизу вонь застоявшейся воды подсказала ей, что она и вправду оказалась в болоте. Самоуверенно шагая по путеводной нити и положившись на мох, она даже не поняла, что попала в топкое место. И что же делать? К счастью, Катайла не выпустила копьё. Опомнившись, она взяла его в обе лапы и попробовала потыкать в землю перед собой. Убедившись, что земля не поддаётся, драконица положила на неё копьё и, используя его как опору, стала с трудом выбираться из ловушки. Её лапы и хвост тянуло вниз, но к счастью, крылья Катайлы были свободны, и самочка начала взмахивать ими, в буквальном смысле выталкиваясь из трясины. Медленно, нехотя болото отпустило её: самка дёрнула раз, другой, выдрала свои лапы из омута и последним отчаянным усилием вытащила хвост, после чего обессиленно повалилась на моховую дорожку, тяжело дыша. От её дыхания мох пригибался и вверх летели разноцветные искры.
— Вот вляпалась… — прошептала Катайла, измученно улыбаясь. Теперь, когда она выбралась, вся ситуация показалась ей очень смешной — надо же было умудриться так по-глупому попасть в переплёт!
Сев, Катайла с сожалением посмотрела на свой многострадальный плащ, подсвечивая его копьём. Выглядел он так, как и должен был после погружения в болото. Лапы, кстати, смотрелись не лучше — шерсти не видно под коркой грязи. Расстроенная Катайла гневно фыркнула, злясь то ли на свою неосторожность, то ли на обманчивую природу, встала и продолжила свой путь, на этот раз, правда, используя своё копьё для проверки мохового ковра. Обходя подозрительные места и стараясь находиться как можно ближе к путеводной нити, хотя она как раз и петляла над самым болотом, Катайла внезапно почувствовала под лапами твёрдую землю. Обрадованная этим, самка зашагала быстрее. На её счастье, вскоре она уже смогла подойти к нити — болото кончилось, и снова потянулся лес. Взглянув на небо, Катайла подумала, не взлететь бы ей, но решила, что таким образом она упустит нить, а потому придётся идти дальше. Её сверхчувствительное восприятие тоже имело свои ограничения, а после всего пережитого потерять след было бы вдвойне обиднее.
Продолжая свой путь, она не оглядывалась по сторонам, но знала, что лес вокруг неё жил своей жизнью. Шелестели листья, летали ночные насекомые, бродили совершенно не видимые во мраке ночи звери. Над верхушками деревьев с пронзительными воплями пролетали вапиты — ночные существа. Что-то или кто-то, пыхтя и спотыкаясь, прошелестел по кустам чуть в стороне. С ветки на ветку перелетела напуганная птица, гневно защебетала, ругаясь на разбудившего её лесного обитателя. А путеводная нить разгоралась всё ярче и ярче — и это значило, что Катайла приближалась к цели. В очередной раз взглянув на нить, Катайла решила, что ей идти ещё часа два, не меньше. И надо же — как раз в тот момент, когда она отвлеклась, за её спиной раздался негромкий стук когтей и тихое размеренное дыхание, но совсем не драконье. Почувствовав неладное, драконица быстро обернулась и сжала копьё в лапах, заставив его наконечник засветиться как можно ярче.
Медленно переставляя лапы, обитатель ночного леса вышел под свет копья. Это было мохнатое существо, несколько напоминающее волка, с четырьмя жёлтыми глазами и острыми длинными клыками, выпирающими из пасти; острые уши торчали вверх, между них примостились маленькие завитые рога. Глубоко вонзая в землю устрашающего вида когти, зверь обошёл Катайлу, не спуская с неё взгляд своих горящих глаз. Катайла поменяла позу, чуть раскрыв крылья и подняв хвост.
— Лучше иди своей дорогой, — без угрозы и без страха сказала она.
Зверь клацнул челюстями, зло и голодно смотря на Катайлу. Та внимательно следила за его движениями. Под шкурой чудовища можно было разглядеть мышцы, да и весь вид этого существа говорил о том, что он умеет охотиться на крупную добычу. Однако сейчас жертва не только не отступала, но и готовилась защищаться. Ещё раз сверкнув глазами и щёлкнув зубами, зверь исчез во тьме.
Катайла выдохнула и прижалась спиной к дереву. Уши и глаза подсказали ей, что зверь ушёл, но Катайла всё равно не сразу отлипла от дерева. Дело было даже не в страхе — просто она почувствовала, как её лапы будто бы обволакивает пушистый хвост самчика, а когда она удосужилась посмотреть на них, то увидела, что это пушистый мох обхватил её и притянул к стволу. Катайла испуганно посмотрела во тьму — хорошо хоть зверь ушёл, иначе бы сейчас она стала лёгкой добычей! Затем самка осторожно повернула копьё и разрезала моховые путы на боках и на левой лапе, затем сделала шаг вперёд и освободила вторую лапу. Извиваясь и рассеивая красивые искры, моховые щупальца тут же исчезли.
— Нечего было лезть ко мне, — через силу усмехнулась Катайла. Навряд ли этот мох представлял опасность, он просто воспользовался ей, как очередным деревом, но проверять, действительно ли он безвреден, не хотелось. Перехватив копьё поудобнее, драконица пошла дальше.
Чем дальше и дольше она шла, чем больше густел лес. Густел в буквальном смысле — кусты разрослись до невозможности, приходилось продираться сквозь них, а то использовать копьё, чтобы прорубать себе дорогу. Катайла подумала, что от неё слишком много шума, но попытка просто обойти кусты ни к чему не привела — путеводная нить оставалась в стороне, а терять её не хотелось. Пришлось сжать зубы, прижать крылья и идти дальше, орудуя копьём. Веточный купол над её головой не позволял самке даже перелететь заросли. Она настолько увлеклась своим прорывом, что не заметила, как земля ушла у неё из-под лап и драконица просто кубарем покатилась вниз, едва успев отставить в сторону копьё. Пробив своим телом кусты, ударившись обо что-то и пару раз выругавшись, Катайла врезалась в ствол дерева и заморгала, пытаясь прогнать искры из глаз. Весь мир покачивался, словно утлая лодка, которой играет море, и тёмные ветви, загораживающие небо, казались кружащимися в диковинном танце.
— Проклятие… — прорычала драконица, быстро-быстро моргая. — Вот ведь я криволапая!
Опираясь на копьё, она приподнялась и огляделась по сторонам, разыскивая утерянную нить. И совершенно неожиданно заметила, что она вьётся совсем рядом, ведя на чистое от растений место — то ли к выходу из леса, то ли просто на какую-то поляну, не разобрать. Катайла поспешила разгадать эту загадку — оказалось, магическая нить привела её на другую сторону леса, который теперь шелестел за её спиной. Катайле же открылся вид на залитое звёздным светом поле, поросшее высокой, в пол-роста дракона, густой травой. Катайла не спешила выходить из-за деревьев — сначала она старательно прислушивалась и принюхивалась, и лишь убедившись, что никакая опасность её не поджидает, решилась выйти на открытую местность.
Шагая по полю, драконица всё явственнее ощущала, что она приближается к своей цели. Её грива зашевелилась сама собой, тело ощутило знакомый прилив энергии, лапки буквально зачесались от ощущения, что ей осталось идти совсем немного. Наконец, она увидела, что путеводная нить, искривляясь, уходит в землю, из которой в свою очередь лилось ещё более мощное свечение. Удивительно, что глазам других драконов оно не доступно! Чувствуя, как её всю захватывает волнение, Катайла опустилась на колени перед свечением и осторожно вонзила копьё в землю. Копьё не ушло глубоко — раздался тихий лязг, лезвие соскользнуло в сторону, разбросав землю и открыв пластину какого-то металла. Воодушевлённая Катайла заработала быстрее, используя копьё как лопату — судя по всему, сегодня ей улыбнулась большая удача. Пыхтя себе под нос, она старательно раскапывала неизвестную пластину, уже не обращая внимания на грязь и землю, пока копьё вдруг не ушло под неё. Тогда Катайла сунула лапы под пластину и напряглась, приподнимая её. Магический свет ударил яркой вспышкой, не слепящей, но вызвавшей у Катайлы удивлённый вскрик — с такой мощной магией она ещё не встречалась. Подставив копьё под пластину, Катайла откинула её в сторону и направила наконечник на то, что она скрывала. В углублении в земле лежал подкововидный предмет с капсулой, соединяющей концы подковы и содержащей красную маслянистую жидкость.
— Интересно… — облизнулась Катайла.
Она вытащила из карманного измерения небольшой мешок, помня, что неизвестные вещи голыми лапами лучше не трогать. Осторожно подхватив подкову, драконица сунула её внутрь, а мешок в свою очередь убрала под плащ. Она не знала, что это за предмет, но Агнар с ним разберётся. Главное теперь добраться до…
Глухое рычание оборвало её мысли. Катайла обернулась и тут же вскочила с земли — скаля зубы, к ней шёл уже знакомый зверь. По его шерсти пробегала энергия и слюна стекала на землю, пока зверь обходил Катайлу. Драконица подняла копьё, но на этот раз зверь не исчез в лесу, а продолжил ходить вокруг неё. Катайла нахмурилась. Вообще-то она не хотела тратить свои силы на него, но раз уж он так напрашивается…
— Получай! — выкрикнула она и наставила копьё на зверя. Наконечник полыхнул зелёным: но вместо мощного луча вырвалась лишь слабая магия, скользнувшая по боку зверя. Тот коротко взвыл, отпрыгнул в сторону и снова повернулся к Катайле, магическая сила копья которой иссякла. Нахмурившись, драконица резко развернулась и взмахнула клинком, но зверь и не думал оставлять её. Злобно оскалившись, он кинулся на самку. Та положилась на копьё и резко ударила им — оружие резануло зверя по боку, но не остановило его, лишь сбило прицел. Катайла упала на спину, прижатая весом зверя, чьи челюсти клацали прямо перед её мордой. Разозлившись, она собрала силы на левой лапе и ударила ею в бок зверя, сбросив его с себя — заскулив, хищник перекатился на бок, но опять вскочил на лапы и обернулся к драконице. Та уже стояла на задних, отставив копьё и приняв угрожающую позу, спокойно рассматривая зверя, ожидая продолжения битвы. Зверь же начал медленно обходить драконессу, не спуская с неё глаз — он терпеливо выжидал момент для атаки.
Мысль взлететь даже не посетила Катайлу, так была взволнована драконица. Она ждала броска хищника, вся была поглощена этим ожиданием — и когда он снова кинулся на неё, самка, коротко вскрикнув, вонзила копьё в грудь зверя, и наконечник с отвратительным хрустом вышел из его спины. Чувствуя, как энергия покидает тело врага, Катайла схватила её и вобрала в себя. Затем она взялась обеими лапами за копьё и выдернула его из тела зверя.
— Ты сам этого хотел… — вздохнула она, обращаясь к поверженному врагу.
Вытерев наконечник о шкуру зверя, Катайла сложила копьё и перевоплотила его в энергию, убрав в карманное измерение: так Агнар его не сможет почувствовать. Взмахнув крыльями, драконица взвилась в небо, повернулась и полетела обратно, в освоенную часть Нашара. Мельком взглянув вверх, Катайла не смогла сдержать удивлённого возгласа — серебристая луна уже сошла с небосклона и звёзды потускнели. Это сколько же она проплутала в лесу? Ладно, самое главное, что её поиски и волнения полностью окупятся. Катайла не раз приносила Агнару подобные штуки, но лишь изредка ей попадались по-настоящему заряженные магией артефакты. А тут — вторая ценная находка за пару суток! Конечно же, Агнар будет разозлён на то, что она опять его не послушалась, но какое это имело значение? Пусть сколько угодно скалит зубы и мотает хвостом, главное, она оказалась права — на юге действительно можно найти что-то стоящее!
Вскоре потянулись уже видимые ею поселения. Катайла теперь летела быстрее — не нужно было следить за всеми отклонениями путеводной нити, а на едва заметные искры она уже не обращала внимания. Что ей от слабеньких магических камней, если у неё в лапах есть такая находка? Воодушевлённая этой мыслью Катайла даже похлопала себя по плащу, ощутив под лапой твёрдость артефакта. Очень хорошо! Агнар щедро оплатит её труды, и даже сказать ему будет нечего, потому что где бы ещё он смог найти такой артефакт? А уж что он с ним станет делать дальше — это его дело, у техномагов есть свои заморочки на этот счёт.
Уже начинало светать, когда уставшая, но довольная Катайла опустилась перед знакомым домом. Войдя внутрь, она никого не застала — Алгамир спал в своей комнате, а Агнар, похоже, был наверху. Пройдя к стойке, Катайла убедилась в правильности своих подозрений — она увидела, что чешуйчатый дракон почивал в своей кровати, подложив лапки под голову и держа крылья полурасправленными. Прерывать его сон не хотелось, потому Катайла отошла к столам, так и заваленным бумагами Агнара.
Выложив мешочек с артефактом на столешницу, Катайла от нечего делать стала перебирать листы, благо света восходящего солнца хватало на то, чтобы разбирать витиеватые символы. Катайла, как и многие другие драконы, читала не столько ради знаний, сколько ради красоты самих надписей. Но тут самочка заметила кое-что интересное и быстро отошла к окну, держа листок в лапах. На листе была нарисована схема. Свежая схема, нарисованная от лапы, но при этом вполне узнаваемая. По крайней мере, в одной части — в той, где располагался треугольный артефакт, который она принесла накануне. Надписи под чертежом несли такой смысл, от которого у Катайлы шерсть встала дыбом.
— Удивительная вещь, да?
Стук копыт заставил Катайлу обернуться. Агнар, пройдя мимо застывшей драконессы, развязал мешочек и стал рассматривать артефакт.
— Зачем он нужен? — спросила драконица.
— А ты не читала? — оскалился Агнар. — Это оружие против деструкторов и их хозяев.
— И ты намерен его создать? — Катайла недоверчиво оглядела хитрую морду техномага — что-то он всё же скрывал…
— Я его уже создал. Эта часть, — он помахал артефактом. — Мне не нужна. Но я найду способ её применить.
— А госпожа Инанна знает о твоих планах? — Упомянула Катайла правительницу Нашара и сар-волода Утгарда.
— Нет, но ей и незачем знать про то, чем я занимаюсь в своём доме, — спокойно сказал Агнар.
Катайла взмахнула листком:
— Ты создаёшь оружие! Магическое оружие!
— Тс-с-с! — приложил палец к морде дракон. — Не кричи, Алгамира разбудишь.
Катайла гневно фыркнула и кинула дракону под копыта листок. На нём была нарисована странная вещь, какую Катайла в жизни не видела. Зато подписи разъясняли и все составные части оружия, и его возможности. Широкий ствол, удобный изогнутый приклад, молоточек спускового крючка, трубки, тянущиеся от вмонтированных артефактов, направлявшие их энергию и конденсирующие её на одном магическом кристалле. Собранную энергию можно было выпустить мощнейшим лучом, который спокойно мог прожечь сталь, камень и плоть. И сделать это можно на гораздо большем расстоянии, чем ударяя клинком или тратя собственную энергию…
— Эта штука убийственна! — воскликнула Катайла, прижимая ушки. — Зачем она тебе? Ты собираешься воевать с деструкторами и навами в одиночку?
— Нет, но я собираюсь защищать свой дом. Пойми, Катайла, времена меняются. Скоро наши силы уступят место нашему бессилию, — передней лапой Агнар поднял чертёж, но его запястье перехватила ладонь самочки:
— Тебе нужно показать это оружие Инанне…
— Чтобы она разнесла меня на куски? — усмехнулся Агнар. — Я не в столь дружеских отношениях с нею, хотя мы оба и были наказаны за наши силы и знания, — с этими словами он кивнул на свои красные копыта. — Жаль, конечно, что мне приходится разговаривать с тобой об этом. Я надеялся, что ты не узнаешь.
— Мне нет дела до твоего хобби, — фальшиво улыбнулась Катайла. — Просто оплати мне находку и всё.
— А с этим заминка… — прорычал дракон. — Я же говорил тебе не соваться на юг.
Он медленно направился к Катайле. Та почувствовала неладное и скорее инстинктивно, чем по желанию, выхватила копьё. Агнар замер, оценивающе рассматривая наконечник.
— Ах, так вот до чего дошло… — с разочарованием проговорил он. — Ты боишься меня? Думаешь, что я могу тебе навредить?
— Нет, но мне кажется, что ты не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал о твоих делах, — нахмурилась Катайла.
— Так и есть, — кивая мордой с длинной пастью, Агнар отступил от лезвия копья, неспешно пятясь на четырёх. — Я разрабатываю эти вещи не для Инанны с её замашками тирана. Её глупая позиция приведёт Нашар к гибели.
Катайла, напротив, рефлекторно шагала вперёд, по-прежнему держа Агнара на кончике копья:
— А я думала, что ты с ней в дружеских отношениях. Ты же имеешь допуск во дворец?
— К счастью, я избегаю посещать Утгард чаще, чем требуется! — хмуро заметил дракон. — Мне как-то не улыбается провести несколько часов привязанным к кровати.
Он медленно обошёл её. Катайла, наблюдающая за самцом, немного успокоилась и сложила копьё, убрав его под плащ. Тем не менее, она была настороже.
— Ты хочешь скрыть свои изобретения от Инанны?
— Это не только мои изобретения, — Агнар уклончиво намекнул на создателей отдельных деталей. Но Катайлу вовсе не это интересовало:
— И всё же? Зачем тебе все эти артефакты? Ты создаёшь оружие для нападения на навов? Или…
— Оружие? — Агнар добродушно улыбнулся. — Нет, что ты. Это средство защиты, Катайла.
— Да неужели? — Самочка прорычала с сарказмом. — Взрывная плазменная магия создаёт отличные силовые щиты! Прочные и стабильные!
— Я плачу тебе за то, чтобы ты мне таскала магические артефакты, а не задавала глупых вопросов. Но если ты так хочешь… — Агнар за мгновенье сменил строгий деловой тон на доверительный. — Я тебе кое-что покажу. Но предупреждаю, эта вещь может тебя напугать.
— Напугать? — Протянула драконесса, ничуть не успокоенная нанимателем. — Я была в таких местах, которые тебе даже и не снились, Агнар.
— Согласен, — обладатель тёмно-синей шерсти и ярко-красных полос развернулся хвостом к Катайле и поцокал к задней двери, через которую вместе с самочкой вышел во двор. Катайла подняла голову, посмотрев на небо. Солнце уже разукрасило облака в золотые цвета, а ветер принёс пение проснувшихся птиц. Удивительно, что в такое хорошее утро они занимались столь странными делами, как подпольное производство оружия и его обсуждение.
— Только не подумай, что я собирался свергнуть Инанну, — сказал вдруг Агнар, встав на копыта и привалившись спиной к углу дома. — Просто ей пока не следует знать, что есть силы, которые могут быть… М-м-м, несколько сильнее её.
— Я не думаю, что ты решился бы затеять что-нибудь против госпожи Инанны, — Катайла решила так, поскольку Агнар не производил впечатление деструктора, максимум — пассивного противника режима. — Но я не могу взять в толк, зачем тебе скрывать это от неё!
— Я уже говорил тебе, что я стремлюсь защитить Нашар и его обитателей, — Агнар повернул морду на запад, где над деревьями еле виднелись искорки отсветов солнца на гранях гигантских кристаллов Дворца Сталагмитов, резиденции сар-волод. — А амбиции Инанны в последнее время направлены только на поддержание власти. Представь, что было бы, если бы она увидела эти разработки? Она поспешила бы использовать их против всех неугодных, а таких не мало, поверь мне.
— Своевольный? — Хмыкнула, наморщив носик, белогривая самочка. — Как бы она тебе перья не повыдёргивала…
— Не выдернет, — уверенно прорычал дракон. — О чём она не узнает, то ей не повредит. А ты ей не скажешь.
— Конечно же! — Катайла поняла, что лучше не злить самца, что был себе на уме, и хотя бы на словах лучше соглашаться. — Можешь не сомневаться в этом, Агнар — я буду держать язык за зубами!
— Я тебе верю, — оскалился дракон и сделал шаг вперёд. Его правая лапа совершенно неожиданно сжалась на горле самки, а левая врезалась ей в бок. Катайла согнулась пополам, чувствуя, как её обжигает пламя, сорвавшееся с синих когтистых лап. Дракон размахнулся и нанёс ещё один удар.
— Я же просил тебя не лезть на юг, — вздохнул Тёмный и прижал остолбеневшую от боли Катайлу к себе. Задыхаясь, та попробовала оттолкнуть его, но Агнар держал самку слишком крепко. Бок её нестерпимо жгло, в нос ударил запах собственного горящего плаща и палёной шерсти.
— Что… Ты… Делаешь… — простонала она.
— Ты слишком многое обо мне узнала.
Катайла дёрнула крыльями, размахнулась ими и нанесла удар. Агнар вовремя прикрылся собственными крыльями, но Катайле хватило его заминки, чтобы освободить копьё — оно упало на землю и со звоном раздвинулось. Катайла протянула свой хвост, пытаясь схватить его, но дракон с силой отбросил от себя самку и сам схватил её оружие. Прежде чем Катайла успела опомниться, он уже был рядом с ней и вонзил копьё в правую лапу самки, буквально пригвоздив её к земле. Та закричала и выгнулась, попытавшись ударить дракона задними лапами, но он выдернул копьё, развернулся на месте и без колебаний вонзил остриё в грудь Катайле. От ужаснейшей вспышки боли драконесса почти потеряла возможность соображать. Копьё с отвратительным звуком вышло из её тела, оставив после себя жуткую рану.
— Мне жаль тебя, — донёсся откуда-то издалека голос Агнара. — Но мне нужно тебе помочь. Я предупреждал тебя о том, что не стоит соваться на юг.
Катайла поползла вперёд. В голове стучала кровь, кровь, льющаяся из раны в груди. Пробитая лапа подкашивалась. Удивительно, но никакой боли она не чувствовала — просто слабость. И слышала лишь монотонное бормотание Агнара. Точнее, кажущееся монотонным…
— Удивительная штука — магические клинки. Не просто наносят вред, но и блокируют магию…
…Катайла приподнялась и расправила крылья, издевательские комментарии Агнара лишь подгоняли и придавали ярости.
— Ну, и куда ты улетаешь? Не надейся, что тебя спасёт медицина или магия. Это рану уже ничто не заживит, кроме… Остановись, Катайла!
Не слушая его, Катайла взмыла в небо. Через силу взмахивая крыльями, она полетела прочь.
Как долго она летела — Катайла не знала. Время растянулось в одну бесконечную секунду, кровь продолжала струиться по её шерсти и падать вниз, на землю. Наконец, силы полностью покинули её — перевернувшись через голову, самка полетела к земле. Упав, она несколько раз перекатилась кубарем и оказалась на спине. Подёрнутые плёнкой ничего не видящие глаза смотрели в небо, пробитая лапа была неестественно выгнута, кровь собиралась на шерсти. Умирающая драконица каким-то краем сознания отметила, что она лежит на том самом болоте, по которому шла ночью… Или не на том? Может, это была галлюцинация или… Или…
Катайла выдохнула и её глаза закрылись. Как бы странно это не звучало, но драконица и вправду лежала на земле болота, в котором чуть было не погибла прошедшей ночью — и в котором умирала теперь. Возможно, дать объяснение столь быстрому полёту мог бы обладатель лиловых щупалец, которые протянулись к ней и оплели Катайлу за лапы и крылья. Медленно они потащили её тело по влажным растениям болота, чтобы затащить в омут. Вода жадно чавкнула и сомкнулась над её телом, и над болотом установилась тишина и спокойствие. Лишь пятно крови на траве напоминало о том, что здесь произошло, но и оно быстро исчезло под покровом водянистого мха…
Агнар появился на болотистой прогалине лишь позже, хотя точно видел, что жертва его рухнула именно сюда. Опасливо приземлившись на выступающей кочке, он принялся, понося все известные звёзды, прыгать по сухим местам и отчаянно разрывать кусты, ища следы крови. И нашёл — целый кровавый след на влажный траве, тянувшийся к чуть колыхавшейся тинистой поверхности стоячей воды.
Никогда ещё Алгамир не видел своего вернувшегося домой хозяина в таком состоянии. Шатаясь, словно пьяный или околдованный, покрытый грязью и лесным сором Агнар подошёл к ближайшему столу и пинком перевернул его. Свитки и бумаги разлетелись во все стороны, в том числе и под копыта синешёрстного Тёмного. Рыкнув, дракон опустился на чудом уцелевший при этом взрыве ярости табурет и положил голову на лапы.
— Господин? — несмело спросил юный дракон, подойдя поближе. — Что случилось?
Агнар перевёл на него красные глаза, но казалось, что синешёрстный не видит своего слугу.
— Как? Что я не учёл?
— Господин Агнар… — Алгамир участливо положил скованную лапу на крыльевое плечо наставника. — Что произошло?
Дракон тяжело выдохнул, смыкая очи:
— Катайла. Она исчезла, испарилась! Я не думал, что… Что она сможет улететь!
— Улететь? — Алгамир нахмурился, и в голосе его послышались нотки пока ещё едва ощутимой злобы. — Что с ней произошло?
Агнар только отвернулся и постучал когтями по столешнице, оставив вопрос без ответа.
— Что с ней произошло?! — выкрикнул тогда Алгамир. Катайла всегда хорошо к нему относилась, всегда жалела этого юнца, поддавшегося грязному фанатизму деструкторов. Изгнав из него бред этих глупцов, Агнар для усмирения плоти и магии Алгамира заковал того в цепи, но Катайла всегда возмущалась таким жестоким «методом перевоспитания», что, естественно, расположило к ней юного дракона. И вот сейчас эта дракониха узнала о тайной жизни Агнара, вышла вместе с ним из дому… А в дом вернулся только один синешёрстный!
— Не смей повышать на меня голос, — прорычал Агнар, напряжённо поднимаясь с табурета. — Всё, что я хотел сделать — убить её…
Этой фразой Агнар чуть не умертвил чешуйчатого подмастерья:
— Уб… Убить?
— И воскресить с новой памятью при помощи найденного ей артефакта, — закочнил синешёрстный. — Я не думал, что она сможет улететь от меня, а уж тем более — исчезнуть!
— Вы… — Алгамир, пошатываясь, попытался распахнуть крылья, но скривился от боли. — Вы убили её?
— Её же клинком, — вздохнул Агнар. — Раны, нанесённые при помощи магии, сложно заживить, а я ещё и добавил собственной энергии. Боюсь, что она уже мертва, но её тело — я не…
Он не договорил. Алгамиру не помешали даже цепи — он переметнулся через стол и сомкнул свои лапы на шее Агнара. Под тяжестью дракона оба повалились на пол — Алгамир оказался сверху и воспользовался этим, чтобы сжать горло Агнара. Дракон заметался под ним, забил хвостом, красные глаза его выпучились… Внезапно оплёвший лапу Алгамира хвост резко дёрнулся, и чешуйчатый рухнул на пол.
— Да когда же ты поймёшь… — тихо промолвил Агнар, легко выпутывая лапу из обессиленных витков. — Я могу убить, но Тёмному я умереть не дам!
В синей лапе с красными когтями из карманного измерения проявилось недавнее приобретение — то, чем Катайла могла спасти сама себя от смерти. Но теперь приходилось спасать ученика, ещё не полностью исцелённого от вложенной деструкторами агрессии. Но, прежде чем начать реанимацию, Агнар принялся поспешно снимать с Алгамира все путы и цепи, не очень заботясь о сохранности его перепонок. Сейчас важнее оставить тело без инородных объектов и свежим, чем не повредить то, что всё равно отрегенерирует.
— Знал бы ты, как я тебя ценю… — Грустно протянул Агнар, распахивая дракону зубастую пасть и вкладывая под клыки алую капсулу, держа её за ручку. Агнар посильнее сжал её, и одновременно с этим сами собой сомкнулись и челюсти Алгамира, а жидкость из лопнувшего пузырька затекла в глотку чешуйчатого. Его тело стала обволакивать кровавая пелена, оседавшая на чешуе и особенно сильно — на порванных перепонках и над пропилами рогов, восстанавливая все повреждённые ткани. Сам техномаг же, ворвавшись в возвращавшуюся энергетику воскрешаемого крылатого, через подкововидный проводник ворвался в его душу, отыскал в ней память… стёр все последние сути. А потом, когда Алгамир уже почти очнулся, убрал из его воспоминаний вообще всё, связанное с Катайлой.
Как только медленно распахнулись аквамариновые глаза Алгамира, Агнар быстро откинул ненужную уже фиговину в сторону и, даже без необходимости врать и играть, участливо поднял юнца на лапы.
— Алгамир, сколько раз говорил тебе, не надо трогать неизвестные вещи без защиты… Мне пришлось снять с тебя все побрякушки, надеюсь, ты уже достаточно вменяем для этого?
— Р-р-э-э… — Алгамир мутным взглядом принялся осматривать свои свободные лапы. — А что это было? Что я трогал?
— Хрм… Ладно, наверное, кое-что вернуть всё же стоит, — по морде Агнара пробежала тень, и он вернул на удобно выставленные лапы дракончика кандалы. — Но свободу крыльев ты уже заслужил. Кстати, я их тебе подлечил, наслаждайся.
Ошарашенный Алгамир повернулся к распахнутым крыльям и, не веря глазам, погладил свою восстановленную перепонку:
— Господин… Спасибо!
— Отблагодаришь, если сможешь спокойно провести день без меня и не натворишь ничего, — копыта Агнара, догоняемые нервно расправленным хвостом, заспешили на второй этаж, где техномага ждала его секретная поделка, стоившая ему жизни его хорошей подруги… пусть даже Катайла сама не знала о таком к ней отношении Агнара. — А мне нужно отдохнуть. Давно не спал…
Глава пятая: Кому ты меня отдал?
Агнар не имел чёткого времени для бодрствования — день или ночь, без разницы — как и большинство нашарских драконов. Техномаг жил и работал тогда, когда заставало его вдохновение. Или когда организм решал, что пора вставать. Сейчас же, хотя слипавшиеся глаза подсказывали, что стоило ещё поваляться в постели, синешёрстный всё равно оказался разбужен горьким и бодрящим тёплым запахом любимого отвара из зёрен побуды. Агнар собрался поднять лапу, дабы протереть глаза — но его резко остановило что-то тяжёлое и крепкое, звякнув. Глаза распахнулись сами по себе, лишь на одном страхе. В полумраке комнаты подле кровати Агнара, обвешанного бывшим комплектом пут Алгамира, сидела низенькая самка в чёрном плаще послушницы Тьмы, сверкая из-под капюшона бирюзовыми глазами.
Агнар зло оскалился и мотнул хвостом. Мотнул бы, но только хвост его тоже был привязан к кровати.
— Ты ещё кто?!
— Как ты меня любишь, папа… — Подросток стянула с себя капюшон, приоткрыв малиновую, ещё не длинную из-за небольшого возраста гриву, и нежно-фиолетовую шёрстку. А потом, подмигнув, прихлебнула из кружки Агнара напиток из его собственных запасов. — Ты меня сразу узнал!
— Артара?! — воскликнул дракон, от изумления даже прекратив попытки освободиться. — Как? Я узнал, но… Как ты здесь оказалась? Ты же была в училище все эти годы!
— Мне удалось вылететь оттуда… — маленькая драконесса вздохнула с такой душевной тяжестью, как будто это стоило ей больших трудов. Меньших, чем находиться там! — Представь, папа, что было бы, если бы тебя заперли в узенькой башне и не давали вылетать, пока ты не растворишь свою волю во Тьме?..
Самочке, ещё достаточно бодрой, надоело пить остывший отвар, и несколько оставшихся глотков она с добродушным оскалом пролила Агнару между лапок.
— Ой… Я зря тебя связала, ты описался.
Дракон дёрнулся и нахмурился, но его сжавшиеся пальчики на передних показали, что он испытывает не только чувство злобы.
— Артара, я твой отец! Прекрати себя так вести! Отвяжи меня немедленно!
— Агнар, зачем ты меня им отдаёшь?! — самочка впрыгнула почти на живот своего отца, с голосом, задрожавшим от слёз, повторяя те же слова, что и когда-то давно, когда собственный отец отдавал её чужим драконам, не заботившимися о загубленном детстве. — Зачем ты меня им отдал? — повторила детёныш, приподнимая передними морду Агнара за щёки.
Дракон нахмурился, скрывая свои истинные чувства. Он не мог выдержать взгляда этих глаз… Глаз, в которых сверкало то, чем он когда-то пожертвовал.
— Артара… Прости меня. Я не мог иначе. В те дни… В те дни я отдавал себя Нашару… — он клацнул зубами. — И совсем позабыл о том, что должен быть предан лишь тебе.
— А я всегда о тебе помнила… — Драконочка присела сбоку от отца, спрятав носик в крыльях. — И надеялась, что однажды ты вернёшься за мной и избавишь меня от моих мучений… От наказаний старших, от издевательств сверстников…
Подумав и вспомнив последнее, сначала Артара чуть не расплакалась, но потом сдержалась кое-как. А Агнар молчал, не смея ей ответить. Сердце дракона сжалось от душевной боли, он с трудом дышал, захваченный волнением.
— Я виноват перед тобой… Если ты можешь… Пожалуйста, прости меня.
— Почему ты понял это только сейчас? — Вскричала рассерженная дочь, спархивая с кровати и начиная рыться в вездесущих завалах: даже в личной комнате техномага присутствовали предметы его работы и прочий хлам. — Что здесь, в этой помойке, есть такого, что тебя затянуло?!
И тут, разворачивая когтями мебель, драконочка натолкнулась на раскрывшийся под напором тайный ящик. А из него прямо на лапу ей вывалился драгоценный камень, ярко горевший от наполненности энергией и информацией. И этот кристалл, не спросив разрешения, направил свою энергию в единственную точку, которую Артара не смогла бы защитить. Прямиком в её затуманенный разум…
Драконица открыла глаза. Яркий, но почему-то совсем не слепящий свет обволакивал её, даря ощущение безграничного… Счастья. Тепла, любви, заботы и защиты от всех напастей. А прямо перед ней сияли бесконечной добротой тёмно-синие глаза, драгоценными камнями сверкавшие на золоте солнца. Этот дракон, стоявший перед ней, расправил крыло, и не обжигающе, но тепло и по-родному прикрыл им Артару, даря ей свой ласковый свет. Ей бы хотелось иметь именно такого родителя… И хотя бы в собственном разуме эта мечта исполнилась. Всю ауру драконочки залило радостью и надеждой, а былая жестокость испарилась, как высохшая влага слёз на её ресницах. И в себя драконесса пришла уже полностью обновлённой…
Агнар, прорезав своим адским пламенем путы, со сторон растирал конечности, когда Артара пришла в себя.
— Пап… Что это было?
Смущённо прижавшись к дочери, самец слегка улыбнулся и погладил её гриву.
— Этот дракон тебя уберёг от меня, а я предал и тебя, и его… Но такого больше не будет. Я никому тебя не отдам… — он ткнулся ей в плечо мордахой. — Никогда.
Артара тоже прижалась к горячему телу своего отца и оплела хвостом его заднюю лапу.
— Ты так и не рассказал мне, кто он… — напомнила она сонным голосом. — И кто моя мама?
— Я расскажу тебе завтра. Когда ты проспишься… Маленькая проказница.
Мутант-техномаг осторожно встал и поднял её такое маленькое и лёгкое тело. Зевнувшая Артара поджала лапки и улыбнулась сквозь сон, когда отец понёс её наверх, в свою комнату.
* * *
Уже утром Агнар и Артара сидели за одним столом, разговаривая обо всём — прошлом и настоящем, о делах Агнара и о том, что переживала сама драконица за время своего «обучения». Синешёрстный чувствовал просто неописуемый стыд за то, что так легко отказался от дочери — и за то, что она пережила по его вине.
— Артара… — сказал он, положив свою лапу на её. — Прости меня. Я никогда бы не сотворил этого… Если бы знал, чем всё обернётся.
— И что бы? — Выражение морды дочери не изменилось. — Оставил меня у себя, пожертвовав Нашаром?
Лапа Агнара ударила по столу так, что столешница едва не треснула.
— Мне плевать на Нашар! Мне плевать на всё, даже на Инанну! — в гневе он раскрыл крылья. — Только ты! Для меня! Важна!
Внезапно двери в дом открылись, и в них появился Алгамир. Придерживаясь за косяк, он подошёл к драконам и… Замер, удивлённо смотря на Артару.
— Господин Агнар… что у тебя делает послушница Тьмы?
Артара тоже привстала, вглядываясь в морду светло-зелёного дракончика. Тот в Храме часто бывал, выменивал у Перены детали от какого-то пригородного собирателя… Вот, значит, как. Отец мог бы и сам появляться, навещать её… Но отчего-то предпочитал оставаться в стороне.
— Знакомься, Алгамир, — синешёрстный кивнул на драконочку. — Артара. Моя дочь.
— Носительница Вёдер на Голове и Любительница Безудержной Щекотки? — чуть улыбнулся тот, вспоминая свою первую встречу с Артарой, ещё в храме. — Я помню тебя. Ты так мило смотрелась с верёвками на лапках…
Артара оскалилась, её ушки встали торчком — на неё воспоминания о былых днях произвели совсем иное впечатление.
— Зато теперь никто больше не посмеет меня обидеть! И вообще, я могу хоть саму Тьму взломать! Есть старая герусетская пирамида к северу от Утгарда, меня туда посылали отчищать её от растений. Там, если верить Намире, она прячет свою прану.
— Ты сказала о пирамиде… — Агнар задумчиво постучал когтями по столу. — Так это сосредоточение энергии Тьмы?
— Именно, — кивнула драконочка. — И она ничем и никем не охраняется, раз деструкторы смогли к ней подобраться.
— Это очень интересно, — кивнул Агнар. — В тебе сразу видно мою хватку. Если Воплощения ещё не задумались над тем, как её обезопасить, то… Я даже не представляю, что там можно найти, но уверен, что слетаю я туда не зря!
— Только ты? — насупилась Артара. — А я как же?
— Учитель, ты знаешь деструкторов, — внезапно и Алгамир подключился к диалогу, возвращаясь с кухни с десертом из засахареных фруктов. — То, что они будут пытаться пролезть — не гарантия того, что Тёмные не выставили ловушек. Мои прошлые… друзья… не пренебрегают гасить ловушки собственными трупами. Я же постараюсь вам помочь более эффективно. Радина учила меня, как обходить самые частые хитрости Тьмы. В остальном тебе может помочь Артара — она долгое время жила со жрецами и знает, как они думают, даже если их не поддерживает.
— Дельные мысли… — поддел шпажкой Агнар один из мелких плодов. — Видимо, моё обучение даром не пропадает и пошло на пользу тебе. Но всё же мне не очень хочется подвергать вас опасности.
— Да, поэтому ты полезешь один и точно сгинешь! — чуть не выпустила когти в стол драконочка. — Нет, если ты оставишь меня на растерзание Алгамиру, я не скажу тебе, куда лететь. А держать его одного, без присмотра, слишком опасно для него же. Поэтому лучше нам всем вместе отправиться.
Тагирион задумался. Ламира бы не одобрила его решения… Но разве Артара уже не достаточно взрослая? Да и будет ли двум юным драконам безопаснее в пустом поселении, чем возле Тьмы?
— Уговорили, — вздохнул Агнар. — Надеюсь, вы изучили азы боевого применения праны?
Артара, нахмурившись почти оскорблённо, махнула на тарелку, заставив её содержимое совсем не сладко дымиться.
* * * Махаар. * * *
Тем временем далеко, в самом основании скалы, в которой был вырезан Махаар, к скрытой за разросшимися неухоженными кустами пещере подходила довольно странная (не по меркам хаосистов, конечно) мохнатая драконесса. Белошёрстая и серогривая, она бы обладала привлекательностью и даже милотой, если бы её внешность не искажали механический протез вместо правой передней лапы и целый ворох коротких щупалец, разраставшийся из груди, будто вживлённая в грудную клетку морская звезда. Появляясь в менее хаотичных городах, крылатая скрывала большую часть тела за тканью защитного плаща, но в данном месте не находила в этом смысла — по сути, даже проще слиться с местными жителями. К одному из них у этой драконицы по имени Катайла и имелось дело.
Она вошла в пещеру, освещённую тусклым светом очага, устроенного в небольшой нише с отвесным выходом наружу — природным дымоходом. Двухголовый чешуйчатый дракон каменисто-серого оттенка крупной, роговитой чешуи держал в лапах тонкой работы кулон. Одна голова преобразованного существа, судя по немигающему взгляду и исходившей от неё энергии, работала с инструкциями будущего артефакта, а другая уставилась на посетительницу своих чертогов.
— Столь милое создание нас посетило, — дракон оценил внешность пушистой даже несмотря на все искажения. А, быть может, и благодаря им… кто разберётся в путаной природе хаосистов. — Случай ли это или твоё намерение?
— Да, — Катайла ответила крайне расплывчато, мыслями погружаясь в своё печальное прошлое, которое послужило причиной и её трансформациям, и прилёту к кузнецу хаосистов. — Я многое слышала от своего… прежнего коллеги о твоём мастерстве, Вилидаретан. Твой талант в создании мощных и разумных артефактов без вероломного использования загипнотизированных душ.
— Загипнотизированные души ограничены, — высказалась «работающая голова» немного иным тембром, — по-настоящему разумными их называть нельзя.
— Зато наши артефакты, — другая голова настойчиво использовала в своём отношении множественное число, — разумны, потому что душа в них создаётся при помощи первоматерии. Эта душа изначально предназначена для существования в предмете, поэтому он имеет собственную волю.
— При последней схватке я… сломала копьё, — Катайла решила не упоминать того, что на деле её оружие отнял у неё противник, да ещё и проткнул им грудь драконессы так, что она еле выжила, — можно ли мне приобрести у тебя… вас новое? Я не боюсь вашей репутации подданных Хаоса, так как это всё лишь ксенофобия Тёмных.
— Зато мы бы поопасались твоей энергетики деструктора, — Вилидаретан мигом потерял всё напускное добродушие. — Ни мы, ни наши творения не намерены творить зло и разрушение.
Катайла хмуро нагнула голову, мысленно оскалившись на зародыш нава в своей груди. Пускай он спас ей жизнь, он же вполне мог её отнять. Уже отнял, если подразумевать нормальную, с подобием счастья жизнь. Драконице оставалось лишь говорить то, что она думала, без приукрас Тёмных или увиливаний хаосистов:
— Кто такие деструкторы, по-вашему? Это разрушители существующего порядка в Нашаре. Но это не тот порядок, за который стоит держаться. В какой стране живут Тёмные? У власти самодурка, которая не думает о безопасности своего народа и рада вести его на смерть, оставаясь в тылу. Её контролирует своевольный во всех смыслах кобник, который видит других крылатых лишь придатками собственного тела. Крылатые предоставлены сами себе и окончательно, бесповоротно испортились. В них нет добра, любви друг к другу. В них нет честности, взаимовыручки, стремления исправиться. За помощь они предают, потому что видят таких же предателей во всех и стремиться ударить первыми, не отличая искренних друзей от подлиз, желающих лишь использовать. Я ненавижу такой Нашар. Но чтобы построить новый, сначала нужно избавиться от старого.
— Инанна начинала точно так же, — более мудрая по виду голова закончила работу, и всё тело встало, погладив весело засиявший кулон. Заговорившая первой голова улыбнулась, а другая продолжила фразу. — Ей точно так же не нравился Нашар под контролем Герусет, когда собственные сограждане, сородичи, ни в чём не виноватые драконы служили лишь источником энергии для подпитки сар-волода. Инанна разрушила предыдущий Нашар, но новый не стал лучше. Это именно благодаря ей начали так презирать хаосистов, и это она дала свободу тем, кто не умеет ей пользоваться.
— Инанна действовала правильно, но не довела работу до конца, потому что желание власти оказалось сильнее, и она не захотела в корне менять традиции. Но время перемен настало, Вилидаретан. Если хаосисты не желают претворить их в жизнь, дело за деструкторами, — Катайла тоже залюбовалась только что созданным шедевром. Она чувствовала артефакты с рождения, и видела, что этот гораздо… счастливее, чем замороченные творения нашаран. — Я бы тоже была счастлива иметь друга, подобного этому, — самка кивнула носиком на кулон. — Боевого товарища, на которого можно положиться.
— Видимо, тебе действительно нужен присмотр моего артефакта, — заключил Вилидаретан, подумав. — Я сделаю тебе копьё с тем условием, что ты не станешь разрушать всё подчистую. Иначе нечему станет меняться.
* * * Нашар. * * *
С тех пор прошло не так много времени, но Катайла уже чувствовала печаль Кесена — так она назвала своё новое копьё с зазубренным наконечником. Нападение на деревню для деструкторов было лишь обыденной зачисткой территории. Катайла никогда не любила сельчан, обычно более грубых, чем зверодраконы в городе, но сейчас она понимала причину их неприветливости — частые нападения убийц, к которым она сама теперь принадлежала. Так же как их лидер, долгое время живший среди врагов для лучшей слежки за ними, но, узнав о внезапной перемене в своей двоюродной сестре Катайле, сыграл свою смерть и прибыл к ней. Никто, кроме деструкторов, так и не узнал, что бывший сар-гачтарь Нашара — Равлакс — подрывал со всех сил благополучие собственного народа. И имел к этому все средства.
Наблюдая издали за деревней, уже затихавшей на окраинах под ленивыми лучами заката, Катайла переспросила Равлакса, перехватив оружие:
— Ты обещаешь, что не станешь их убивать?
— Незачем, — Равлакс материализовал в лапах причудливый жезл из зеленоватого металла, с навершием в виде массивного куба с непонятными знаками. — Дому со Звёзд нужны рабы, способные радоваться жизни. Многие стремяться стать ими добровольно, чтобы вечно испытывать его удовольствия. Мы оказываем этим Тёмным честь. Они перестанут травить Нашар своей ненавистью и научатся добру и счастью.
К укрытию руководивших операцией деструкторов прокрался массивный серый дракон с чёрной гривой. Только природная ловкость позволяла ему не шуршать громко листвой, а темень в зарослях позволяла кое-как маскироваться в просветах между редкими, но толстыми деревьями.
— Жители собрались на центральной площади. Кажется, у них какой-то праздник, судя по оттенкам аур.
— У тебя хорошее зрение, Карнинур, — Равлакс похвалил помощника, ведь для создания раздора вокруг лучше всего иметь дружную команду уничтожителей, способных помогать друг другу. — Присоединимся к этому празднику и преподнесём наш подарок. Можно перестать скрываться, влетаем со всех сторон и окружаем, только никого не убивать! — Дружелюбие было подкреплено грозно наставленным на чешуйчатую морду жезлом-булавой. — Баотасу нужны живые источники, если не хочешь сам его покормить!
— Конечно, мёртвые любовью не занимаются… — Ворча, дракон отвернулся и с мощным хлопком крыльев поднялся в воздух для короткого перелёта до широкого свободного пространства в центре деревеньки. Туда же слеталась вся группа деструкторов — немногочисленная, но способная. Равлакс ухмыльнулся, искривляя белые полосы на каурых щеках — жителей не придётся сгонять в одно место перед транспортировкой. Они уже собрались вокруг погребального костра, подожжённого совсем недавно, так что в нём ещё угадывались очертания умершего от ран самца. Настроение крылатых при этом, что странно, не было траурным, и их весёлость развеялась лишь с появлением грозно настроенных вторженцев, приземлявшихся на краю площади. Равлакс приблизился к собранию ближе всех, становясь на землю задними и в передних величественно сжимая свой артефакт:
— Вот хорошее доказательство того, что Тёмные безнадёжно испорчены, — обратился он громко к своим соратникам. — Они радуются смертям друг друга. Может, обрадовать их ещё больше, ускорив их собственную кончину?
— Не омрачайте память покойного! — Обиженно ответила серебряная чешуйчатая с такой же гривой, наверное, лидер сельчан. — Это был сильный маг и мудрый помощник, с ним наша деревня процветала. Даже после смерти он облагодетельствовал нас, раздав нам всё своё имущество.
— Да вы сами его и убили, разбойники! — Катайла не желала выслушивать чужие теории.
— Как бы мы убили такого миролюбивого крылатого и зачем? Мы ценили его и записали его последние слова, разве стали бы мы желать зла ему? — Драконесса подала Катайле глиняную табличку с настолько ровными отметинами когтей, что они воспринимались как оттиснутые на печатном станке. «Самая плохая жизнь лучше окончательной смерти. Любую жизнь можно исправить к лучшему, если стараться, трудиться и помогать друзьям. Но, потеряв жизнь, другую не получишь. Уничтожение не исправляет ничего, а лишь уничтожает возможность к исправлению.»
— Слова дельные, — скрыто усмехнулся Равлакс, — и мы поможем претворить их в жизнь. У вас всех есть шанс исправиться и перестать быть злобными и коварными Тёмными, получив вечное добродушие и наслаждение, — куб на воздетом вверх жезле распался на зависшие невдалеке друг от друга грани. Одновременно с этим на краю площади, словно вырезанная острым мечом, прямо в воздухе раскрылась широкая дверь, разрез в далёкую звёздную реальность, откуда повеяло сладкой и сладострастной энергией, за которую так любили своего нава его последователи.
Но прежде, чем загипнотизированные драконы повелись в ловушку, уже догоревший до обугленных, чёрных костей покойник встал посреди ревущего высокого костра. И произнёс мелодичным голосом самки:
— А мы доверяли тебе, Равлакс… Но ты сам подстроил кражу кристаллов и убил собственных караванщиков, верно? Отпусти хотя бы этих крылатых, быть игрушками навов это не то, что они хотят. А после мы с тобой спокойно поговорим.
— Маррут… — Равлакс не стал церемониться ни с противником Хаоса разрушения, ни со всем миром вокруг. Операция и так оказалась сорвана. Грани на разобранном кубе стали быстро и бессистемно менять свой порядок. Деструкторы, заметив это, в ужасе стали разлетаться, некоторые успели запрыгнуть в затягивающийся портал. Катайла крепче сжала копьё, прося его выставить как можно более прочную защиту. Только обалдевшие от нездешней энергии жители деревни остались стоять, пока Маррут закрывала их собственным щитом.
Вместе с порядком граней на вновь собранном кубе на миг изменились законы физики в сотне размахов от Равлакса. По всей деревне дестабилизировалась материя, потеряв само своё основание. Все частицы разлетелись жёстким излучением, в образовавшийся кратер со взрывным грохотом рванул воздух, заполняя вакуум.
Большая часть деструкторов со слишком слабой защитой и жителей вне защитного покрова создания Порядка стёрлись и аннигилировались вместе со всем поселением. Но на Маррут, не покрытой никакой защитой, это не отразилось, лишь сажа сошла с её сверкающих костей. Робот не тратил времени на уклонение от опасности, а сразу на запредельной для живых созданий скорости врезался в Равлакса, чтобы своей инерцией пробить его прочную энергетическую оболочку и разорвать тело, шинкуя его и его злобный артефакт между своих механизмов. Только Равлакс, задействуя жезл, не забыл одновременно нажать когтем большого пальца несколько символов на состоящем из множества прямоугольников кольце, надетом на указательный. Только Маррут до него долетела, как он исчез, телепортировавшись в неизвестном направлении.
Катайла поняла, что сейчас ей в схватке с этим монстром не выиграть, но, судя по речам Маррут, она не собиралась нападать сразу… Поэтому серогривая, вставая с ровной, будто отполированной, поверхности кратера, осмелилась дематериализовать своё оружие и задрать голову, раскрывая шею, показывая, что сдаётся.
Как ни странно, Маррут не стала добивать деструкторшу, а просто схватила и подняла, допрашивая прямо при шокированных жителях не сушествующего теперь посёлка.
— Зачем вы убиваете всех подряд, чего вы хотите добиться?
Катайла ответила противнице своего брата злобным рыком:
— Я убиваю Тёмных, потому что Тёмные убили меня! Даже для вас месть оправдана.
— Тебя убили жители этой деревни? — Маррут и сама догадывалась, что нет. — Зачем тогда ты мстишь им?
Катайла сильно задумалась — почему, действительно, она не начала со своего убийцы? Но при том машинально отвечала:
— Тёмных стоит истребить как явление. Это они любят жестокость, отравление красоты мира своей промышленностью и ненавидят даже друг друга, желая возвыситься над остальными, чтобы их унижать. Пока Тёмные существуют, будут страдать другие так же, как я.
— Я исправлю Тёмных, — заверила Маррут, ставя Катайлу на землю. — Не уничтожу, а сделаю их адекватными. Я уже начала это. Если же ты хочешь кого-то убивать, убивай неисправимых дурней. Поклонников Тьмы. Именно она и хочет сделать из крылатых жестокое воинство для своих нужд, абсолютно преданное себе и не имеющее своей воли.
— Ладно, — кивнула Катайла, воспользовавшись шансом отвязаться от сильного противника. Но Маррут продолжала столь же упорно вглядываться своими яркими сине-белыми глазами, резонно не доверяя. — Но не ожидай, что деструктор будет убивать твоих личных врагов только потому, что ты меня попросила.
— В новом, хорошем обществе тебя не будут воспринимать как врага, — Маррут кивнула на озлобленных драконов, не решавшихся подлетать к деструкторше лишь из-за присутствия неведомого и страшного механизма, — наоборот, ты станешь одним из героев, спасших крылатых от помутнения разума.
Катайла раздражённо дрогнула ушами:
— Это мне не нужно! Если бы я желала глупой славы, я бы ещё до всяких конфликтов подстилалась под ваше общество!
Секунду подумав, Маррут увидела на белошёрстой груди рану, заращенную вразнобой шевелящимися отростками контрастирующе-мрачного цвета:
— Я могу отделить тебя от этой гадости. Мои познания в медицине превосходят уровень на этом материке. Заодно и лапу залечу, при твоём желании, — указала костяным пальцем крыла на металлический протез Катайлы.
— В отличии от любого Тёмного, «эта гадость» спасла мне жизнь, — самка прикрыла щупальца крылом. Маррут сложила свои скелетные крылья:
— Как я понимаю, нав будет расти. То, что тебя спасло, позже может разорвать твоё тело. Не лучше ли поблагодарить за помощь и распрощаться со спасителем, пока он тебя не съел изнутри?
Прирощенный в грудь нав приятно погрел сердце. Копьё холодело в лапах, взывая к разуму. Катайла обещала подумать.
Глава шестая: Гуща Тьмы.
*** К северу от Утгарда. ***
Старания многих юных послушников постепенно пропадали даром — пирамида постепенно зарастала, покрываясь лишайниками и пока ещё относительно безопасными вьюнками.
Скорость восстановления природы поражала вернувшуюся к памятному месту Артару.
Алгамир и Агнар летели следом. Исцеленный от навского влияния юный дракон выглядел свежо и бодро: цепи и крюки с него сняли и раны телесные исцелили вместе с ранами душевными.
А внизу, под его крыльями, проносилась дикая и необузданная красота опасных лесов Нашара. Пушистый кустарник соседствовал с огромными деревьями, опутанными вьюнами от корней и почти до самых вершин. Их толстая старая кора была покрыта целыми колониями грибов, белый налёт покрывал их ветви, и гривой свисали розовые и зелёные ручки с их могучих вершин.
При виде драконов в цитадели лесной растительности происходило движение: словно испуганные воришки, птицы стремились найти укрытие в листве и траве. Как затаившиеся деструкторы передвигались, следя за полетом крылатых, хищники Нашара, такие осторожные, что лишь по колыханию ветви, задетой их телом, или по тревожному гомону птиц, напуганных их приближением, можно было понять о близости лесных охотников. Мало кто решился бы охотиться на драконов, но многие следили за ними, чтобы знать, чего от них ожидать.
— Вот… по счастью, не заросла, — Артара, гордо оттопырив уши, приземлилась подле входной плиты и, вспоминая руны, выведенные в бороздках Намирой, залила нужные дорожки энергией, заставляя проход открыться перед нетерпеливо пригнувшимися нашаранами.
В тёмном провале не было ни лестницы, ни пандуса, ни иного способа забраться в пирамиду на лапах, оставалось только аккуратно спрыгивать, ориентируясь в неярком свете с поверхности, достаточном для восприятия расширившимися до кругов щелевидных зрачков. Драконы вовремя распахнули крылья, благо обширный зал позволял, и потому не нанизались на островерхий обсидиановый обелиск, стоявший по центру внутреннего пространства усечённой пирамиды. Верхушка стелы в едва достававших до неё косых лучах глянцево посверкивала хищными остриём.
— Вышний… а если бы сюда падал измождённый от ран? — Недовольно рыкнул Алгамир, приземляясь неподалёку от кристаллического монолита… или даже, возможно, цельного выращенного кристалла.
— Издержки культа силы, — задумалась опустившаяся на лапы Артара. Агнар же сразу после приземления повёл ушами, прислушиваясь к шагам в отдалённом углу. И сделал это вовремя, да и защиту на себя и друзей поставил в необходимый момент, чтобы оградить всех от сверкнувших вспышек, разошедшихся разрядами по силовой ограде. А из темноты к непрошеным гостям вышло странное создание — механический дракон, имеющий от живого только глаз и ухо, а из спины вместо крыльев расходились несколько энергетических потоков.
Огненные всполохи, щедро пускаемые Алгамиром в робота, и залпы кипящей праны Артары не вредили механизму, но достаточно отвлекли его от Агнара, что материализовал винтовку и прицелился из неё, повергая голема-охранника Чёрным Огнём — средством, от которого и навы не имели защиты.
— А дальше что? — Артара непонимающе повернула мордочку к обелиску. — Тут непонятно, куда пускать энергию…
— С этим я разберусь, — к неведомому артефакту подошёл, цокая копытами по плитам пола, Агнар, и положил передние лапы на левитировавшую конструкцию, закрыл свои красные глаза, передавая свою телепатическую команду.
Тёмный кристалл потерял свой цвет, став мутно-прозрачным, как кварц. Вся чернота вышла из него густым дымом, вихрем закружившимся вкруг дракона. Остолбеневшие самки попятились от небольшого урагана, из центра которого доносился безумный хохот Агнара. А потом смог рассеялся, явив самкам самого копытного дракона… значительно изменившегося внешне и внутренне.
Синяя шерсть техномага теперь приняли густой чёрный оттенок, немного расплывавшийся в глазах подобно тяжёлому дыму, алые полосы, копыта, когти и глаза, напротив, загорелись раскалёнными головешками. Грива трепалась как от медленного, но сильного ветра или быстрого потока воды.
— Глупая Тьма… — Агнар наконец-то отсмеялся, смахнув подушечкой пальца слезу с ресницы. — Кто бы мог подумать, что некто захочет втянуть всю резервную энергию в себя?
Артара уставилась на своего отца в изумлении — голос его интонацией и даже немного тембром звучал… похожим на голос Намиры. Алгамир тоже дёрнул крыльями и взволнованно замахал хвостом.
— Господин Агнар…
— Звучит приятно, — дракон посмотрел на алые когти и щёлкнул ими. — Столько силы… Будь у меня время, я бы научился ею управлять. Но сейчас нет времени практиковать навыки Воплощений.
— Папа, — Артара, встав на задние и соединив передние на груди, направилась к дракону. — Не заигрывайся.
Красные глаза Агнара, пульсирующие яркими всполохами, глядели сквозь драконочку.
— Я сделаю то, что всегда хотел. Буду защищать Нашар, и на этот раз — не с помощью оружия, а только лишь своими, — это слово он произнёс угрожающим голосом, — силами. Только своими.
Артара зажмурилась — дракон закрылся крыльями и стал медленно взлетать в воздух. Энергия молниевыми разрядами пробежала по его шерсти и перьям, и через миг дракон исчез.
А сам Агнар уже летел в горах неподалёку от Махаара — столицы Хаосистов. Здания города, вытесанного в потухшем вулкане с куполом, возведённым над его жерлом, надвигались одно на другое, образуя словно бы единое здание, обширный несимметричный дворец. Чёрный дракон, которого распирало кипучей силой, со смесью игривой надменности и злобного презрения лицезрел пролетавших над городом драконов, от некоторых из которых от мутаций преобразований осталось одно название — настолько они уже не походят на себя из-за многочисленных модификаций своих тел.
— Вы любите хаос? — шире расправляя крылья и коварно улыбаясь, Агнар ускорил свой полёт, сужая спираль вокруг Махаара. — Так я вас запутаю…
Горожане испуганно зарычали, наблюдая, как их город начинают обволакивать кружащие тучи, будто бы вулкан попал в глаз урагана. Кольцо чёрного дыма всё больше сужалось, а потом сам город стал расплываться, течь и вихриться. Он не терял своей твёрдости, но за несколько мгновений пространство в нём потеряло привычную геометрию. Коридоры повели в здания на другом конце горы, гравитация переменяла вектор в каждой комнате, а снаружи Махаар начал представлять ещё большее месиво зданий, чем раньше…
— Вы там… приспосабливайтесь, как вы умеете, — проговорил Агнар без сомнения живым хаосистам, вновь скрываясь в портале. Только его не услышали, так как он так и не подлетел достаточно близко.
Забавы, проба пера… Пора приняться за настоящую работу!
Сила, которой он был теперь наделён, словно стрелка компаса навела его на цель. Деструкторы собирались возле большого озера — отряд не меньше, чем в тридцать штук, готовящийся к чему-то. К чему? О-о-о, навряд ли они собрались здесь для того, чтобы отметить всеобщий праздник!
Одна вспышка телепортации уже убила трёх тварей, просто разорвав тела сумасшедших драконов. Их души послужили Агнару защитным панцирем, пока он разбирался с остальными. Это было незабываемое ощущение: казалось, ему было достаточно дунуть на врагов, чтобы смести их в пыль. Поверхность озера вспучилась от неудержимой энергии, которую распространял Воплощение Агнар.
Но эти смерти того стоили, потому что главное — это спокойный мир, где драконы могут безбоязненно вылетать из домов ночью, чтобы посмотреть на звёзды.
Агнар еле успел увернуться от длинного, как клинок, и зазубренного наконечника копья, уловив длинным ухом свист воздуха и отдёрнув голову на длинной шее. Лезвие лишь срезало прядь почерневшей гривы с тонкими алыми полосами. Злодей явно ждал подобного спокойного момента, но усыпления бдительности так и не дождался. Агнар резво перекувырнулся вбок, выбив песчаную пыль из-под изменённых в копыта задних лап, и едва не был перехвачен серповидным лезвием на другом конце копья.
Разошедшиеся и вставшие в боевые стойки крылатые рассмотрели друг друга, и Агнар узнал в противнице Катайлу. Белая серогривая самка, раньше собиравшая артефакты для техномага и пользовавшаяся его покровительством, ныне была обезображена коряво залатанными ранами, теми, что нанёс ей сам Агнар не так давно. Оторванная лапа была заменена металлическим протезом с полным отсутствием декоративных элементов, разодранную дыру в груди залатали живые комки шевелящейся биомассы, плохо сочетавшейся своей уродливостью с искажённой гневом, но до сих пор привлекательной мордочкой Катайлы.
— Безумная! — Уши Агнара обеспокоенно развернулись вместо того, чтобы отгибаться в ярости или опускать в страхе. — Зачем ты носишь в себе личинку нава? Она разорвет тебя на клочки, когда вырастет!
— Всё лучше, чем быть уже мёртвой! — Самка взлетела, оттолкнувшись задними, совершая новый выпад сверху вниз. — Но отомстить тебе и Тьме успею!
Только ударить, сосредоточив весь пикирующий с небольшой высоты вес на зазубренном наконечнике, у Катайлы не вышло — её отпугнул чернильно-матовый всполох Чёрного Огня, запылавшего над расправленными крыльями противника. Свист метнувшегося пламени вместо подожжённого воздуха едва не заглушал отчаянный крик:
— Ни тогда, ни сейчас я не собирался тебя умертвлять! Я бы вылечил тебя, не вздумай ты улетать с распоротым животом! Сейчас исцеление будет сложнее, но я ещё могу попытаться…
— Обойдусь без цепей и кляпов! — Взлетая повыше, Катайла припомнила Агнару те методы, которыми он решил «воспитывать» Алгамира. Агнар собирался возразить, что никто не будет лечить поехавшего мозгами без смирительной рубашки, но постепенно начал убеждаться, что это одеяние подошло бы сейчас и Катайле. Снизившись и выставив копьё, она вновь налетела на Агнара, невзирая на пламенный щит, который нельзя было блокировать праной. Пожалуй, самочку нужно не сжечь, а остудить её пыл. Агнар подпустил Катайлу насколько мог близко, изобразив ложный отход вбок, но сам подпрыгнул и дёрнул за чуть отстранённое в неверном направлении копьё, перехватив за древко. Копыта Агнара скользнули, он упал, чуть не свалившись в озеро, но вовремя распластав крылья в противоположную сторону. Зато его противница, приобретя дополнительную инерцию, не успела зацепиться даже задними за Агнара, лишь слегка поцарапав его щёку, и плюхнулась далеко от берега. Несколько секунд самка барахталась крыльями и вытягивала голову на длиной шее вверх, судорожно вдыхая, но потом её металлическая лапа перевесила и утянула вниз. Вскоре тёмная вода скрыла её испуганную и отчаявшуюся мордочку. И снова — только звёзды висят в вышине и пляшут на поверхности, словно встретились друг с другом два ночных неба.
Агнару оставалось лишь заворожённо и будто бы отстранёно наблюдать за начавшими достигать поверхности пузырями — лишь они нарушали сейчас природную тишину. Даже будучи сносным пловцом, дракон не был уверен, что стал бы спасать Катайлу — с обезумевшей деструкторши сталось бы продолжить драку даже на краю гибели. Если уж она не ограничилась местью исключительно Агнару, а примкнула к последователям навов, что стремились уничтожить всех Тёмных…
Но всё же постепенно, с прекращением потока пузырей, в сердце чёрно-алого поселилась жалость к глупой самке, столь нелепо скончавшейся… уже во второй раз. Зачем она достала это уродливое громадное копьё и пыталась проткнуть им Агнара так же, как он сделал с ней сам, только с явным намерением убить окончательно? Если самка не будет поступать как дикий охотник, бросаясь на добычу напролом, а пустит в ход своё очарование, то сможет добиться большего проще.
Да, Агнару было горько и обидно терять подругу, особенно потому, что за образом умного и хитрого владельца лавки и инженера-волшебника Катайла так и не рассмотрела его отцовских чувств к ней. Сам дракон не раскрывал их, потому как не мог разобраться, из-за чего он привязался к самочке… Но судьба распорядилась иначе, и он сам, защищая свою жизнь, отнял её у Катайлы.
Или превратил её в нечто страшное.
Несколько теней, пронзив воду ворохом брызг, поднялись из озера. Испуганный Агнар вскрикнул и поднялся на лапы, собираясь уже взлететь, но скрыться от нава, что неимоверно разросся от мучений и злости Катайлы, он не успел. Огромная конечность, толщиной в торс крылатого и длиной в несколько размахов сильным ударом сбила мохнатого дракона к себе.
Агнар успел наполнить лёгкие, но, тем не менее, окунувшись под воду, заложившую длинные уши, не мог всплыть. Как бы не барахтался паникующий дракон всеми лапами и не подгребал крыльями, его задранная вверх вытянутая пасть, хотя и почти достигала её, не доставала до поверхности, дразнящей своим близким колыханием. Отчаянные бултыхания лишь колыхали шерсть и расправляли длинную гриву, в которой застревали пузыри из словно обиженно поджатых уголков пасти, мечущийся хвост сам собой распушил кисточку. Крылатые в чуждой стихии столь же свободны и грациозны, сколь в небесах, но так же беспомощны, как связанные по лапам. А вода, не стягивая морду и не врезаясь в зубы, затыкала лучше всякого кляпа.
*** Дом со Звёзд. ***
Однако судьбе было мало и этого. Агнар ещё не был до конца наказан за слишком жестокое обращение с той, которую любил, пусть она и была чересчур непослушна.
Нашарский дракон, очнувшись, снова увидел звёзды вокруг. Только теперь они мигали насмешливо и грозно, и, сколько чёрно-красный пернатый не водил носом, не мог различить горизонт или озёрную гладь. Зато кое-где он натыкался взглядом на золотые контуры, словно очерчивающие углы просторной комнаты, вернее, её каркаса, застывшего вместе с Агнаром в космической бесконечности. Тем не менее, дышать тут было можно, мало того — в нос сразу ударил целый букет запахов — от пыльцы пряных растений до афродизиаков долго не совокуплявшихся самок. У Агнара закружилась голова, тем не менее, он попробовал встать, чтобы осмотреться. Но вышло лишь слегка пошевелить ладонями и поводить копытами. Собрав волю и противившись вздыбившему шерсть страху, дракон скосил глаза на себя и увидел, что был распластан на серебристой поверхности и прикован к ней, так что тело вытягивалось в струнку, а крылья были раскинуты в стороны. Да к тому же и пасть с носом оказались убранными в нечто вроде противогаза или маски, к которой шла тёмная трубка, что, видимо, и снабжала таким странным воздухом. Усевшись на край странного стола из непонятного материала, Агнара осматривала белошёрстая самка с бордовой длинной гривой, состоявшей словно из медлительно переливающихся кровавых потоков.
— Добро пожаловать в Дом со Звёзд, Агнар, — она погладила встрепенувшегося и рыкнувшего самца по коленке. — Место бесчисленных наслаждений, куда попадают лишь избранные… Либо те, кого приносят сюда наши друзья навы, как в твоём случае, — драконица хитро прищурилась, и продолжила, не дожидаясь ответа, который всё равно мог быть лишь неразличимым мычанием. — Ты теперь Воплощение, так? Тёмные, я слышала, используют души убитых врагов как источник энергии. Крайне расходное дело, к тому же, не рентабельное. Баотас получает энергию из живых существ, причём не энергию страданий, как вы, она слишком вредна для организма. Мы получаем энергию, не разрушая её источник вообще, — объясняя всё это с задумчивой мордочкой, самка принялась для забавы водить багряной кисточкой под животом пойманного черношёрстого. Сам Агнар протестующе замямлил в маску, его пленительница повела ухом, прислушиваясь. — Да, думаю, ты догадался, как, ты же умный крылатик? К тому же не хаосист и не деструктор, с собственной, не сломленной волей… А энергии в тебе хоть отбавляй, чем я сейчас и займусь!
После этих слов драконесса материализовала в лапе шприц с желтоватой субстанцией, а пленник заревел, метаясь в оковах, боясь не только укола, но и его последствий. Сначала короткая острая боль, потом жуткая боль при введении будто бы кипящей жидкости… А потом, когда игла уже вынута, во все клеточки тела ударила жаркая и приятная волна. Вожделение усилилось до таких высот, которых не достигало за месяцы воздержания — большее Агнар просто не мог выдержать даже для тренировки воли и сдавался собственным передним. Только они сейчас были плотно прикреплены к ложу, оковы не поддавались вырываниям, держа в своей безжизненной хватке ещё крепче, чем недавно щупальца. По шлангу в ноздри ударил практически чистый афродизиак, не дававший надышаться, но сильнее утяжелявший промежность. Воля сломилась, энергия покидала ауру, а шерсть теряла чёрный цвет, возвращая свою благородную синеву.
Звёзды мигнули в унисон, и сияние их ослабло. Контуры комнаты размылись, словно растекавшаяся в воде капля краски. Агнар подумал, что это очередная шутка его восприятия, изломленного длительными пытками, но самка отреагировала на эти события резко и испуганно, тут же вскочив, выдирая кристалл с накопленной украденной энергией из ужасной машины и растворяя его в своей ауре:
— Кто-то ворвался в Дом!
— Кто-то посмел вредить Воплощению! — Ответила не без гордости черношёрстая драконесса с единственной алой прядью в гриве. Она ворвалась в комнату из-за полога звёзд, миг осматривалась, а потом гневно зыркнула на всполошённую бело-красную. После чего та тут же безвольно опустила взгляд и остановилась, не успев наброситься.
— Воля Тьмы сильнее, — усмехнулась Арма, обращаясь к измученно и жалостливо смотрящему на самок Агнару. Потом она подошла к серебристому столу и когтями содрала кандалы, вложив немало энергии в усиление, помогая страстям в нём утихнуть, нейтрализуя воздействия и облегчая мучения, — лети в Нашар, и не забывай, кому обязан спасением!
Агнар чуть не запрыгал от счастья, что наконец оказался свободным, но перед сторонницей не слишком уважаемого вольными драконами начала сдержался. Потом синий перевёл взгляд на бело-багряную, и его пасть раскрылась в улыбке-оскале.
— Только я заберу её с собой. Она должна возместить мне мою помощь ей, и расскажет мне всё о своей технологии… заодно станет первым испытуемым!
*** Нашар. ***
Когда Катайла проснулась, то не почувствовала ни жжения в лёгких, ни тяжести правой передней лапы… ни даже шевеления нава в груди. Белая серогривая драконица присела на чистой постели, но мягкая серебристая лапа уложила её обратно.
Однажды Маррут, служительница Порядка, боровшаяся с деструкторами, обещала исцелить Катайлу от всех тех преобразований, что сделали с ней ради восстановления деструкторы, вернув к нормальной жизни Тёмной… если только сама Катайла этого захочет. Но, кажется, наступил момент, когда спрашивать разрешения было не нужно. И Маррут подействовала, вернув Катайлу к жизни и здоровью при помощи своих, неизвестных Нашару сил.
— Полежи пока, — улыбнулась Катайле Маррут, добро светя единственным синим глазом. — Я давала время подумать, требуется ли тебе моё лечение, но ситуация стала настолько неотложной, что я осмелилась вмешаться без твоего разрешения.
Катайла глянула на свой протез… нет, теперь на его место вернулась здоровая, собственная лапа. Самка прижала её к своей груди — теперь полностью своей, столь же пушистой, как и раньше.
— Спасибо тебе… Ты спасла меня от спасителя, — попыталась Катайла пошутить, — даже двоих…
Маррут повела ушком:
— Двоих? Я и одного не насчитаю. Нав о тебе не слишком заботился.
— Я не о нём… — Катайла в задумчивости отвернулась к яркому окошку, задумавшись об Агнаре. Теперь, по крайней мере, весь вред и отомщён, и возмещён. Можно считать все старые склоки лишь недоразумением.
Глава седьмая: Снова в море.
*** Через девятицу в Утгарде. ***
Больше всего на свете любой Тёмный ненавидит, когда ему приказывают. Даже если приказ исходит от обладателя великой силы или даже от величайшей силы — Тьмы. Вообще, эти драконы по своей натуре слишком свободолюбивы и своевольны, чтобы выполнять чьи-либо распоряжения — но вот Агнару пришлось подчиниться призыву той, что спасла его от сладостных, но вечных мук. Засунув гордость под свой пушистый полосатый хвост, этот синешёрстный дракон направил свои красные копыта прямо в Утгард, мрачно раздумывая по пути о будущей встрече с Инанной. Впрочем, к его немалому удивлению, пушистая драконица была настроена более или менее дружелюбно — её радовало то, что Нашар избавился от проклятых навов, вернувшись к мирной жизни… Или её подобию.
— И снова передо мной Тагирион, — громко и с каким-то скрытым удовольствием воскликнула она, когда служанка из рода чешуйчатых драконов распахнула перед Агнаром двери и поспешно прошмыгнула мимо самца. Тот, не обращая внимания на взбаламученную драконицу, сделал несколько шагов вперёд, затем остановился и скрестил лапы на груди.
— Прибыл по воле Тьмы, если быть точнее.
— Странно, что Арма помиловала тебя, — чуть улыбнулась Инанна и как бы невзначай закинула одну заднюю лапу на другую, всего на мгновение приоткрыв своё сокровенное местечко. Заметив, как блеснули красные глаза дракона, самка сразу же помрачнела.
— Вам только одно и надо, самцы.
— Так же, как и тебе, волод? — неожиданно дерзко ответил Агнар. Инанна нахмурилась — то, что он нынче обладал той же мутацией, что и правительница Нашара, ещё не давало ему права на длинный язык.
— И что же ты имеешь ввиду своим оскорблением?
— Тебе лучше знать, — рыкнул дракон. — Чертежи, коими владела Маррут, созданы для войны с навами, а не за борьбу за власть!
Дерзить рыжей драконице осмеливается далеко не каждый Тёмный, но у Агнара имелось одно смягчающее обстоятельство, о значимости которого синешёрстный сам даже не подозревал — копыта. Эта достаточно редкая для драконов мутация, присущая и самой Инанне, всегда располагала правительницу Нашара к её обладателям (если только они не были безумцами или мутантами), так что рыжегривая сдержалась и лишь едва заметно дёрнула хвостом. А может, всё дело было в том, что выскользнувшая перед Агнаром служанка уже сумела кое-каким образом поднять настроение Инанне, и той просто было лень заниматься самцом?
— Тебе лучше прикусить свой развязный язык, — всё же произнесла она. — Впрочем, сейчас есть дела поважнее, чем твоё заносчивое поведение… Ты хорошо знаешь дракона по имени Нажар?
Агнар внимательно посмотрел на рыжую и понял, что она прекрасно знает об их отношениях, просто проверяет его честность. Так что скрывать правду смысла не было.
— Ещё бы. Он мой брат.
— Который пиратствует в море Вейндал, — это был не вопрос, а утверждение. — И как раз ему ты выдал свою ценную разработку. Всё во благо мира и ненасилия.
Агнар заметно смутился, но голос Инанны не нёс угрозы, и самец осторожно сказал:
— Насколько я знаю, он не причинял вреда безвинным драконам. Недавно он сменил пиратство на каперство под твоим началом. А теперь он сражается против оставшихся деструкторов и работорговцев, вздумавших продавать собственных собратьев.
— Я не собираюсь обсуждать действия твоего брата, — с растяжкой произнесла Инанна, давая Агнару как следует вникнуть в её слова. — Меня интересует лишь то, чем он будет заниматься сейчас — и чем будет заниматься в будущем. По воле Тьмы.
— Тебе тоже снился этот сон, повелительница? — сощурился дракон, чуя, что Инанна приобрела какой-то прежде несвойственный ей пиетет к покровительнице драконов.
Инанна скривилась так, будто бы съела что-то кислое и горькое одновременно, и медленно кивнула. Агнар же припомнил события прошедшей ночи… Крайне неприятные события. Вечером он вдоволь наигрался с пленённой Радиной, и, оставив её на попечение своего слуги-воспитанника Алгамира, ещё совсем юного чешуйчатого дракона, которого удалось вытащить из дряни деструкторов, отправился на боковую. Но мирный сон Агнара оказался нарушен ужасными образами — надводные корабли, погружающиеся в море, яркие взрывы сквозь ночную тьму, разлетающиеся во все стороны щепки, крики погибающих — и ужаснейшая оскаленная морда, пожирающая весь мир. «Мы разделались с чудовищами на земле — пришло время тех, кто в море. Я поручаю это вам, братья. Пусть Тьма поможет вам преодолеть все опасности!».
— Раз уж так случилось… Я повелеваю тебе, Агнар, — высокомерный тон правительницы Нашара возвратил дракона к действительности. — Бери любой корабль, который посчитаешь нужным, набирай экипаж, отыщи брата — и в бой! Но не забывай, что ты полностью подчинён мне — и только мне!
Агнар кивнул:
— За этим я и прибыл сюда. Мне нужно было твоё слово…
— Ты его получил, — Инанна отмахнулась хвостом, отворачивая носик в лёгкой скуке. — Теперь можешь отправляться…
Агнар же перешёл немного вбок, чтобы снова оказаться пред очами своей повелительницы:
— …И исполнение одной просьбы.
— Просьбы? — казалось, рыжую немного смутило такое обращение.
— Радина, — твёрдо сказал Агнар. — Мне нужна её жизнь и душа.
Инанна постаралась сделать облегчённый выдох как можно более незаметным, ведь Агнар не стал продолжать добиваться сердца самой сар-волод, как он делал, обезумев от переизбытка похищенной из хранилища энергии.
— Эта та самка, которая словила в сети даже несостоявшееся Воплощение?
— От твоего взора ничего не укроется, повелительница… — Глаза Агнара вновь приобрели то выражение, которыми он смотрел на Инанну, ворвавшись к ней и предлагая свою душу и помощь в тяжком бремени правления.
— Оставь свою лесть! — фыркнула Инанна. — Радина была прислужницей навов! Зачем она тебе понадобилась?
Агнар укоряюще наклонил морду:
— Мне удалось освободиться, поймать её и немного очистить от ереси навов. Ты же знаешь, у меня есть опыт в этом деле. Алгамир уже стал свободным и от их влияния, и от цепей. Радина — немногим более сложный случай. Но я справлюсь… Всё из-за того, что она достаточно долгое время провела в обществе навов, и будет служить ценным… осведомителем. Мы ещё не имели дела с тем чудовищем, и я боюсь, что даже моих разработок будет недостаточно.
Инанна покрутилась на подушке-сиделке, подпёрла лапой голову, и на рыжей морде появилось задумчивое выражение.
— Ответственность будет целиком на тебе.
— Я понимаю, — синепёрый развёл крыльями. Инанна нетерпеливо махнула собственным:
— Хорошо. Бери её. Свиток примешь внизу, поверят на слово — меня обманывать решится лишь безумец.
— Благодарю, повелительница, — чуть склонился Агнар и повернулся, чтобы уйти. Неожиданно, в спину ему прозвучал насмешливый вопрос:
— Ты собираешься излечивать её. А сам избавился от собственного безумия? Присоединение ко Тьме не проходит бесследно.
Агнар остановился и оскалился:
— Скажем так — от неё остались одни лишь осколки.
Хозяйка трона зевнула:
— Это хорошо. Иначе зачем мне спрашивать…
— О чём? — напрягся Агнар. Тогда Инанна подалась вперёд и выпалила театральным шёпотом:
— И как ты собираешься убить нава без помощи Тьмы?!
Удивительно, но Агнар, не задумавшись, расплылся в улыбке:
— У меня есть для него сюрприз. «Драгда» и её двигатель.
— У меня тоже имеется для него сюрприз, — вдруг улыбнулась Инанна. — Знай, ты у нас не единственный талантливый техномаг. Так что жди от меня маленького подарка.
* * * Море Вейндал. * * *
— Орудия к бою! — Инлия, серебристая чешуйчатая драконица, вцепилась коготками правой лапы в фальшборт своего судна, а левую с зажатой в ней саблей подняла над головой. — Все винты — на полную мощность! И не выпустите ветер — пусть тоже помогает нам!
Четыре кормовых винта сбились с ритма, вращаясь асинхронно, чтобы быстрее развернуть корабль бортом к преследователю. Несмотря на весь ужас происходящего, Инлия не смогла не залюбоваться великолепным противником: это был просто огромный военный корабль, почти в два раза превосходящий по размерам её «торговца». Острый нос украшен фигурой молодой самки, с перекошенной от ярости мордой взмахивающей двумя короткими саблями, словно бы готовясь обрушить их на головы врагов. Покрытые замысловатой резьбой мачты несли по два золотистых паруса, резко выделяющиеся на фоне тёмного неба. У кормы с левого и с правого борта вспенивали воду маневровые винты, плюс ещё два ходовых винта располагались на корме и два небольших винта — на носу. Судя по металлическим бортам и высокому фальшборту, это судно принадлежало к классу военных кораблей — данное предположение подтверждали и многочисленные орудия башенного типа. Два из них были установлены на баке, то есть в носовой части корабля, по восемь орудий выглядывали из орудийных портиков по бортам, ещё четыре пушки располагались на корме, справа и слева от надстройки, в которой находилась каюта капитана. И над каютой, и на носу корабля сверкало витиеватыми золотыми символами название — «Драгда» («Кошмар»). Разбирать поднятый на мачту флаг с инициалами владельца драконесса не стала — некогда вчитываться в запутанные руны незнакомого слова, зато флаг принадлежности — красное пламя на чёрном фоне — имел цвета неорганизованной фракции морских разбойников, так что и сомнений у Инлии не оставалось — их атаковали пираты.
— Круче поворачивай! — крикнула капитанша. Её корабль нёс шесть магических пушек, по три с борта, выпускающие заряд магической энергии, и именно при их помощи она собиралась дать отпор вражескому кораблю. — Целься ему по парусу!
— Не поможет! — крикнул кто-то из команды. — У него явно хорошая энергетическая установка! На винтах доползёт!
— Своё дело делай! А моё дело — командовать кораблём! — огрызнулась самка, но послушалась совета. — Отмена приказа! Берите нос на прицел!
Она посмотрела на приближающегося врага, и вдруг на её морде появилось выражение крайнего возмущения — в этот момент пираты дали первый залп. С громом и пламенем выстрела чёрный цилиндрический предмет вылетел из ствола орудия, пронзил воздух и взбудоражил море прямо по носу торговца. Так как такой промах не мог быть случайным, да и то, что выстрелила всего одна пушка, говорило только об одном: пираты хотели, чтобы она остановилась сама, сдавшись без боя.
— Да вот хвост вам в глотку! — крикнула разгорячённая Инлия. — Целься! В ответ… Пли!
Её кораблик — смешная скорлупка с высокой кормой, низким носом и деревянными бортами, обшитыми кое-где листами железа — огрызнулась из трёх орудий, послав сверкающие магией энергетические шары в сторону вражеского корабля. «Драгда» даже не удосужилась сбросить скорость — буквально летела по волнам прямо навстречу залпам. Первый клубок энергии упал в море с левого борта, второй — с правого. Третий ударил корабль по носу, но выбросил лишь часть своей энергии на металл корпуса, а остальное разлетелось красочными всполохами, не причинив пиратам никакого вреда. В следующее мгновение оба носовых орудия дали ответный залп. Инлия почувствовала, как немеют лапы. Первый снаряд жалом впился в нос её судёнышка, расщепляя дерево и разбрасывая смертоносные обломки во все стороны. Второй снаряд лёг точнёхонько в провал орудийного портика — полыхнул взрыв, палуба под лапами Инлии вздыбилась и самка не устояла, опустившись на все четыре лапы.
— Огонь, огонь! — закричала она, вновь поднимаясь. — Мы должны выиграть эту схватку!
Но никто её не слушал — запаниковавшая команда начала разбегаться по палубе, стонали раненые, кто-то уже лежал недвижимым и никак не реагировал на происходящее. Тогда Инлия отбросила саблю, расправила свои перепончатые крылья и слетела за борт. Развернувшись, она нырнула в один из портиков, с трудом протиснувшись между дулом и бортом, и оказалась морда к морде с канонирами.
— Заряжайте и стреляйте! — зарычала на них самка, едва сдерживаясь, чтобы не наброситься и не начать рвать тела.
Опомнившиеся драконы послушно стали собирать энергию и переправлять её на орудие, концентрируя в стволе мощный заряд, но прежде, чем им удалось выстрелить, «Драгда» дала повторный залп, на этот раз метя по корме торговца. В воду полетел флаг с именем Инлии, в воздух взметнулись новые куски дерева, разлетаясь во все стороны и раня оставшихся на палубе. Оттолкнув своих стрелков, Инлия лично навела пушку на пирата и выстрелила по врагу, доведя энергию до критической массы — словно пружиной выпущенный заряд вонзился прямо в носовое украшение, но всё теми же безвредными сполохами скользнул по корпусу вражеского судна, не нанеся никаких повреждений. Казалось, что корабль был неуязвим для магии.
— Проклятие… — Инлия бросила взгляд на запуганных канониров. — Ну, что встали? Пусть наши пушки его не берут — зато мы точно справимся с его экипажем! На палубу! Приготовьтесь к отражению абордажной команды!
Инлия отдала бессмысленный и даже больше — совершенно бездумный приказ. Если бы «Драгда» принадлежала любому другому пирату из моря Вейндал, то судьба команды чешуйчатой драконицы оказалась бы предрешена. Первый же залп картечью или убойной магией смёл бы драконов с палубы, а затем абордажная группа расправилась бы с уцелевшими. Но «Драгда» находилась под командованием молодого серого дракона с коричневой гривой, коричневым хвостом… И мутацией в виде копыт. Впрочем, это была не единственная особенность его внешнего вида — левое крыло дракона представляло собой искусный протез, который капитан Нажар расправил во всю ширь, ловя ветер. В правый передней лапе дракон сжимал серебряный клинок с зелёным кристаллом, вкраплённым в лапохват. Вот он вытянул меч в сторону торговца, и зычным голосом приказал при этом:
— Прекратить огонь и увеличить скорость до максимума! Всем приготовиться к абордажу!
Команда Нажара ответила громким рычанием и яростными воплями. «Драгда» устремилась вперёд, словно голодный хищник к добыче. Нажар же расправил оба крыла, поправил висевший на левом глазу монокль и улыбнулся.
— Я пожалую к ним на палубу и объясню, что невежливо встречать гостей пушками! — крикнул он, широко раскрывая пасть. — Румдан, не подведи меня!
Бежевый дракон с чёрной гривой, стоявший подле Нажара, быстро кивнул.
— Положитесь на меня, капитан!
Ничего не ответив ему, Нажар взмыл в воздух и устремился к нашарскому судну. Нацелившись на толпу растерянных матросов, он рухнул им на головы, произведя не меньший эффект, чем снаряд: пара драконов просто покатилась по палубе, третий получил копытом в живот, четвёртому металлическое крыло опустилось на спину. Кто-то пальнул в капитана из ружья, но пуля пролетела мимо, а сам дракон поспешил заняться пятым. Тот, успевший сменить оружие, отразил удар коротким мечом, но тут же получил лапохватом по голове и упал. Шестого Нажар поприветствовал магией, перехватив ауру крылатого и отправив его в продолжительный магический нокдаун. Седьмой стала сама Инлия, налетевшая на Нажара с диким воплем, да ещё и размахивающая саблей, как бешеная. Нажар без труда отразил её атаку своим мечом, пропустил лезвие сабли по всей его длине и красивым движением вывернул лапу самки, заставив её выпустить оружие. Продолжая движение, Нажар резко развернулся и огрел противницу правым крылом по морде, опрокинув её на палубу. Таким образом прежде, чем «Драгда» врезалась в борт торгового корабля, Нажар успел справиться с третью команды, да ещё и прижал копытом вражеского капитана.
— Вам стоило сразу спустить флаг, — громко объявил он, приставив кончик меча к горлу Инлии. Та могла лишь скалиться в ответ, но и оскал слетел с её морды, когда с носа пиратского корабля полетели крючья и кошки, намертво привязавшие его к «торговцу». Последовал глухой удар. С воплями и проклятиями толпа самых разношёрстных по своей принадлежности матросов Нажара переметнулась на торговый корабль — сопротивления им никто не оказывал. Оценив обстановку, Нажар сошёл с пленницы и опёрся на меч, при этом всё же оглядываясь по сторонам: его матросы, вооружённые короткими копьями, баграми и — кое-кто — саблями, не теряли времени даром и согнали всю команду торговки в одну кучу, заставив их сесть спина к спине на баке судна. Быстрее, чем это рассказывать, пираты стали полными хозяевами положения.
— Кажется, корабль теперь наш, — с беззлобной иронией заметил серый, оглядывая повреждённое своей командой судно. — Если вы в этом сомневаетесь… Я могу дать вам фору в час и погоняться за вами снова! Это зрелище было забавно и я бы оценил ваше выступление на бис.
— Признаю, вы победили! — сокрушённо проговорила драконица, поднимаясь с палубы и отряхиваясь — Меня зовут Инлия, я капитан этого судна. Могу я хоть узнать ваше имя?
— В этом нет секрета, — дракон поклонился, отчего чуть качнулась грива, собранная в хвост,. — Капитан Нажар.
— Нажар? — Инлия подняла глаза на «личный» флаг пиратского корабля — переплетение сабель, образующих «простую» руну. — Тот самый копытный… Я должна была догадаться…
— В море есть ещё много достаточно известных пиратов с хорошими кораблями, так что ваша недогадливость вполне объяснима и простительна, — немного обиженный своей непризнанностью Нажар отошёл к ограждению и задумчиво опёрся о него передними лапами. — Всё, что я могу вам посоветовать — в следующий раз сбавляйте скорость, не дожидаясь открытия огня на поражение. С моей двигательной установкой я бы мог перегнать корабль вдвое быстрее, чем ваша тихоходка.
— В следующий раз? — нахмурилась Инлия, напрягая уголки пасти. — Вы должно быть шутите! Разве у меня будет этот «следующий раз»?
— А почему бы и нет? — Погладив перила, Нажар обернулся к Инлии. — Или же вы так испугались меня, что больше никогда не выйдете в море?
— Но ваш корабль, — самка ткнула чёрным острым коготком в «Драгду». — Двигается на энергии душ. А я хорошо знаю пиратов и то, что они делают с пленниками.
— Может, вы и знаете пиратов, но зато не знаете меня, — спокойно ответил Нажар, приложив лапу к груди. — Я терпеть не мог эту технологию, потому и заменил её при первой же возможности. Принцип нашей силовой установки я вам сейчас не раскрою, но скажу лишь то, что нам нужны не души, а живые существа. Впрочем, я думаю, вы сами всё увидите в своё время. Но для начала назовите свой порт приписки и груз. Мне нужно знать, чем я буду забивать свой трюм.
— Я иду в залив Марлон, к городу Язар, чтобы там приобрести необходимые товары — драконица немного насмешливо прищурилась, стремясь разочаровать самоуверенного капитана. — Так что трюмы у меня пусты.
— Зато полна касса, — заметил Нажар, расправляя крылья вверх. — Румдан!
Первый помощник, вооружённый, в отличии от остальных драконов, чёрной трубкой с широким спусковым крючком и молотом-курком, мигом оказался возле серошёрстного:
— Я слушаю?
— Обыщи корабль, — велел Нажар, отходя к центру палубы. — Потом забей стволы их пушек и отпусти. Капитана — на «Драгду».
— Что?! — изумилась Инлия, дёргая хвостом.
— Иногда выкуп за капитана стоит дороже всей добычи, — пояснил Нажар, повернувшись к пленнице. — Не волнуйтесь, на моём корабле вас никто пальцем не тронет, пока вы сами не дадите повод. Думаю, что в этой команде у вас наверняка найдутся друзья, которые за… М-м-м, пятнадцать дней соберут достаточно кристаллов для оплаты вашей жизни и души. Ну, а если они не смогут заплатить сами, пожалуй, за вас с радостью заплатят в самом Язаре. У Нашара много кораблей, а вот опытных моряков явно не хватает, — серошёрстый смешливо выдохнул через ноздри — видимо, Инлию к таким «опытным морякам» он не причислял.
— Ты… — Инлия от возмущения даже оставила вежливый тон, которого так придерживался Нажар. — Ты подлый мерзавец! Грязная пиратская…
Она больше ничего не смогла сказать — Нажар нахмурился и его лапа сжалась на горле Инлии, причём самец без усилия приподнял её над палубой. Драконица вцепилась в запястье Нажара и захрипела, отчаянно болтая хвостом и задними лапами, но достать когтями до пирата не смогла. Нажар продолжал держать самку до тех пор, пока у неё не начали закатываться глаза, и только на последних секундах разжал пальцы — судорожно кашляя и с жуткими звуками заглатывая воздух, Инлия повалилась к его копытам.
— Я советую быть со мной повежливее, — вновь вернув себе невозмутимость, сказал дракон. — В конце концов, мне ничего не стоит перерезать всем вам глотки и отвести ваш корабль в Аат, где его приобретут с большой радостью. Так что не скаль зубы на того, кто спасает твою жалкую жизнь!
Высказавшись так, Нажар круто развернулся и в один прыжок переместился на палубу своего корабля. Разложив меч на энергию и убрав в своё карманное измерение — проще говоря, соединив структуру меча со своей аурой — Нажар не спеша прошёл на корму, чтобы отдать пару важных приказаний. Спустя полчаса «Драгда» отцепилась от торговца и предоставила тому каким угодно образом добираться до земли — с разбитым носом, шокированной командой, без денег и без капитана. Инлия дурой не была и в конце концов решила, что перечить пиратам не стоит, по крайней мере, пока она находилась в их полной власти: потому, отдав необходимые распоряжения и поговорив с парой-тройкой членов своей команды, которым она могла доверять, драконица ступила на борт пиратского корабля в тот самый момент, когда лапа Агнара переступила порог собственного дома. Но если чешуйчатая самка и подозревала, что этот миг станет поворотным в её судьбе, то синешёрстный об этом даже не догадывался.
Глава восьмая: Доброго плавания.
* * * Деревня Ликдул. * * *
— Артара, Алгамир, я вернулся!
Ещё совсем юный зелёный чешуйчатый дракон вышел из-за стойки, за которой проводил почти всё своё время, выполняя роль помощника Агнара в торговых делах.
— Приветствую вас, господин, — сказал юнец, склоняясь в почтительном поклоне.
— Как всё прошло? — голос Артары выдавал обеспокоенность. Но Агнар только ухмыльнулся и вытянул лапу, выудив из своего карманного измерения небольшой свиток, расписанный лапой Инанны.
— Если честно, всё прошло гораздо легче, чем я мог рассчитывать, — заявил синешёрстный, давая дракончикам посмотреть на распоряжение сара. — Инанна позволила мне не только выбрать команду, но и позаботиться насчёт нашего маленького недоразумения. Оно, кстати, в порядке?
— Как раз хотел её проведать, — кивнул Алгамир со слегка коварной улыбкой зубастой пасти.
— Тогда займёмся нашей маленькой дракошей вместе, а? Только тебе, Артара, на это не стоит смотреть, — произнёс Агнар.
Его дочь помяла хвостик в лапах. Вообще-то она ненавидела деструкторов так же, как и любой другой житель Нашара… Но она не являла вид безумной. Словно проповедник, а не последователь, и, быть может, её можно вернуть так же, как и Алгамира?
— Ты ведь не убьёшь её? — спросила наконец она.
— Не убью, — оскалился дракон. — Но у меня есть с ней счёты. Личные.
С этими словами дракон прошёл в покои Алгамира, которые были временно предоставлены их пленнице. Впрочем, не все — всего лишь стол в углу да цепи. Дело в том, что белоснежная самка, в чьей гриве словно бы кровоподтёками расходились красные полосы (к слову, как и в гриве самого Агнара, только вот у Радины их было столько, что грива издалека казалась красной), была прикована к столу Алгамира, который не только был сколочен из крепкого дерева, но ещё и намертво прикреплён к полу. Даже напрягая все силы, верная соратница навов не могла сдвинуться с места, а оковы полностью блокировали её магию. Снять цепи никакой возможности у неё не было. Агнар, проигрывая в счёте — он уже попадал к ней в лапы — теперь отрывался по-полной: хвост самки был оттянут к полу, голова запрокинута и морда находилась в металлическом наморднике, не дававшем ей даже как следует застонать. Задние лапки дракоши, основания её крылышек с окаймлёнными красным пёрышками, её животик и грудка находились в полной власти обоих самцов. Вот уже который день умелые пальчики Алгамира доставляли самке такое же мучительное удовольствие, каким она сама извела Агнара, но зелёный дракончик каким-то внутренним чутьём определял момент наибольшего напряжения самки и останавливался у самой границы наслаждения. Правда, зачем нужны пыточные инструменты, если обычная щекотка может стать самой страшной пыткой на свете! Эти издевательства доводили пленницу до исступления, отбирая у неё последние остатки гордости. Агнар знал, что скоро сломает её, но дело ждать не могло — придётся рискнуть.
Вернувшись в гостиную, раньше бывшую залом таверны, Агнар сел за один из столов и взял в лапы кипу бумаг, не обращая никакого внимания на звуки за стеной и на смущённую Артару, которая пыталась их заглушить грохотом вещей в бесплодных попытках уборки на первом этаже. За бумагами его спустя час и нашёл Алгамир — зелёный вышел из комнаты, ведя за собой на поводке-цепи присмиревшую Радину. Крылья драконицы были скованы крест-накрест цепями, задние и передние лапы тоже в оковах, но намордник с неё Алгамир снял. Медленно ступая и держа хвост приподнятым, она подошла — точнее, это Алгамир подвёл её — к Агнару, и посмотрела на дракона просто испепеляющим взглядом. Голос её был холоден:
— Доволен своей местью?
— Не более, чем ты сама, — ответил Агнар. Он чуть сдвинул бумаги и вытащил свиток, выпрошенный у Инанны. — Ты знаешь, что это?
— Даже не догадываюсь, — Радина намеренно отвела взгляд от бумаги, на пространство перед собой, изображая полную незаинтересованность.
— Прислужников навов Инанна уничтожает без жалости, если они не представляют для неё ценности, — нахмурился Агнар, недовольный остатками упрямства Радины. — А это — своего рода свидетельство, благодаря которому ты сможешь начать новую жизнь. С чистого листа. Инанна нечасто делает такие подарки.
— И откуда такая забота обо мне? — Радина, насколько позволяли наручники, развела в сторон передние лапки.
— Я забочусь не о тебе, а о благополучии всего Нашара. Но ты знаешь многое об этих тварях! — Начиная реплику всё так же спокойно, Агнар внезапно вспылил и встал, агрессивно растопыривая когти. — Навы выбрали тебя, но они зря положили свой глаз на Тёмную! Ты должна помочь нам уничтожить их!
— Вроде бы навы уже были изгнаны или уничтожены… — Самка устало наклонила голову, Агнар же, жалея, что у него не было ещё девятицы для «психологической обработки», застучал кисточкой по полу:
— Не все. Не притворяйся! Я знаю, что Арма обратилась и к тебе тоже!
Самка плечом оттолкнула Алгамира и упёрлась лапами об стол. Это было последним движением ещё жившей в ней воли — всё это время внимательно наблюдавший за самкой Агнар замечал и дрожь её задних лап, подгибающихся от усталости, и потухший взгляд, и иные признаки, указывающие на то, что они с Алгамиром всё же добились своего. Если им и не удалось сломать Радину, то, по крайней мере, получилось надломить.
— Ну, обратилась, — негромко подтвердила она, нервно облизнувшись. — Неужели ты считаешь, что я стану помогать тебе только из-за того, что ты пару дней продержал меня в железе?
— Ты продержала меня в железе и ремнях, — парировал Агнар, дёргая Радину за цепи, чтобы пододвинуть её морду к своей. — Однако, я забочусь о твоей трижды никому не нужной душе.
— Прозвучало слишком напыщенно, — тихо прокомментировала Радина, глядя своими красными глазами в глаза Агнара, ответствовавшего тем же тоном:
— Согласен, красочная речь тебя не стоила.
Радина поморщилась, отводя свою морду назад, а Агнар продолжал, отпуская её:
— Твои покровители мертвы или бежали, как ты правильно заметила. Теперь тебе послан шанс исправить свои ошибки.
— Откуда тебе это знать?! — неожиданно вскинулась белошёрстная. — Навы сделали для меня больше, чем Инанна!
— А она и не обязана была ничего делать для тебя. Тёмные, — Агнар сел обратно, успокаиваясь и расслабляясь, — свободны не только в своих действиях, но и в решении своих проблем. Можно падать в глубокую пропасть целую вечность, а можно расправить крылья и целую вечность лететь вверх. Вопрос лишь в том, что ты желаешь достигнуть — вырваться на свободу или переломать себе кости о дно.
— Как вы тогда можете следовать Тьме, — Радина непонимающе развела ушками, — если однажды она может повелеть что-то против вашей воли?
— Возможно, — кивнул Агнар, опирая о столешницу локти передних. — Но пока и мне, и ей, и тебе хочется выжить.
Самка медленно опустилась за стол, ловко обвив хвостом табурет и пододвинув его под себя. Несколько секунд она продолжала молчать, а затем заговорила ровным и спокойным голосом. Но не о себе.
— Нам будет противостоять только один из многих повелителей Хаоса, но зато едва ли не самый могущественный и древний. Другие навы называли его Отмирвалом, Отверженным, Тьмой из Глубин. Он решил, что на суше не сможет действовать свободно, и постарался подчинить своей воле тех, кто живёт в воде и под водой. Не знаю, нашёл ли он себе слуг, но точно известно, что недавнее поражение навов пробудило его ото сна. Теперь он может явить миру всё своё величие.
Алгамира смутили нотки благоговения в голосе Радины, но Агнар остался невозмутим: после всех непокорных речей и жестов он ожидал подобного.
— Пожалуй, нужно нам его величие чуть принизить, — сказал он, обеспокоенно постукивая когтями по столу. — Ты пойдёшь с нами?
— Разве у меня есть выбор? — спросила Радина и подняла скованные лапы, показывая цепь. Красные брови самца чуть выгнулись.
— Выбор есть всегда, ведь теперь ты Тёмная.
Радина ничего не ответила на это. Тогда Агнар поднялся с места.
— Всё решено. Ты отправишься с нами и поможешь расправиться с этим Отмирвалом, как бы силён он не был. Алгамир, освободи ей лапы от цепей, но оставив сами оковы — они усмирят её волю, магию… И тягу к навам, — самка что-то прорычала, но ей хватило ума не пререкаться. Чешуйчатый же быстро кивнул, приступая за выполнение поручения:
— Понял. А что нам взять с собой, господин? Собрать еду, оружие на длительный поход?
— Ничего не надо, мы отправимся прямиком в Язар, — ответил синешёрстный, клацая копытом по полу. — На корабле, согласно распоряжению Инанны, нас будет ждать всё, что нужно, включая команду. Разве что… Ты принёс, м-м-м, то, о чём мы с тобой говорили?
— Оно ждёт вас в вашей комнате, господин, — зелёный дракон сворачивал отсоединённые цепи.
Агнар ещё раз посмотрел на Радину, желая убедиться, что Алгамиру и вправду нечего опасаться, после чего решился и оставил ученика наедине с побеждённым врагом. Впрочем, спешка, с которой Агнар ушёл в комнату, говорила о взволнованности дракона — поднимаясь по лестнице, он даже перешёл на все четыре лапы, отбивая копытами и когтями барабанную дробь. Войдя в комнату, Агнар сразу увидел то, что искал — на столе у окна лежала чёрная раздвижная трость с изысканной рукоятью, украшенной набалдашником в виде красной сферы с выемками для когтей.
— Да неужели? — усмехнулся Агнар.
Одним прыжком он оказался возле стола и взял трость в лапы, как будто любуясь работой, затем резко развернулся и нажал на едва приметную кнопку под набалдашником. С лёгким треском из трости ближе к рукоятке выдвинулся короткий спусковой крючок, а посередине открылась щель и в воздухе повисли три лилово-красно-жёлтые переливающиеся линзы. Используя для упора левую лапу, Агнар прижался щекой к оружию, навёл его на стену и нажал на спуск. Пронзительно свистнув, яркий луч проделал в стене небольшую, но заметную дыру. Хмыкнув, дракон положил оружие, и тут его взгляд упал на листок бумаги, который поначалу и не заметил — он лежал на краю стола. Взяв его в лапы, Агнар переменился в морде и зарычал, поскольку на листке были руны-инициалы самой Инанны. Вдруг его взгляд вновь вернулся к столу: под листом оказался маленький предмет определённой формы и значения.
— Чем дальше, тем интереснее…
Отбросив лист, Агнар переместил предмет в карманное измерением, сунул трость под мышку и быстрым шагом покинул комнату. До Язара путь неблизкий, и им стоит отправляться немедленно.
* * * Нашар, порт города Язар * * *
Корабль, что драконы увидели по прибытию в доки, был просто великолепен. Он покачивался на волнах — двухмачтовый парусник, специальные мостки по бортам утыканы множеством орудий, корпус покрыт витиеватой резьбой, на корме поднят красный флаг, украшенный сверкающими золотом рунами-инициалами его капитана. Замерев на пристани, Агнар и Радина смотрели на корабль с общим для обоих чувством, озвучить которое не смог бы никто из них. Восторг? Неуверенность? Гордость? Трепет от ожидания того, что их самих ждёт в будущем?
— Ну, что встали? — бесцеремонно разрывая торжественность момента, Алгамир протиснулся между синешёрстным и белошёрстной. — Или мы так и будем смотреть на наш корабль, вместо того, чтобы поплавать на нём?
— Ты прав, — опомнился Агнар, встрепенув крылья. — Что же, взглянем, что приготовила для нас Инанна.
Поскольку сходни крылатые Тёмные игнорировали, считая спуск трапа пустой тратой сил (а по правде — отчаянно ленясь ходить при наличии полных сил крыльев), то тройка драконов просто перелетела на борт корабля, где их уже ждали одиннадцать пушистых и чешуйчатых драконов, между которых сидел, аккуратно положив хвост на задние лапы, крупный чёрный чешуйчатый самец. Сосредоточив свой взгляд на одном синем, он сделал пригласительный жест правой передней:
— Добро пожаловать на борт «Рекдера», — улыбнулся он при этом. — Тебя зовут Агнар, не так ли?
— Да, — кивнул синешёрстный, потом показал хвостом на своих сопровождающих. — А это мои спутники, Алгамир и Радина.
Чёрный встал с палубы и расправил длинные перепончатые крылья, приложив одну переднюю к груди:
— Дайвет. Капитан этого славного корабля.
— Кораблик действительно не плох, с виду не плох, — оскалилась Радина на верхушки мачт. — Но какие у него качества? Вооружение?
Дайвет на четырёх прошёлся вдоль борта, показывая расправленным крылом на предметы своей гордости:
— Восемь орудий, каждое выпускает смертоносный заряд, способный обратить в прах всех наших врагов!
Алгамир не удержался от ухмылки. Капитан Дайвет явно был очень и очень высокомерен.
— А силовая установка? Энергия душ? — допытывалась драконица, поскрёбывая когтями задней по палубе под неодобрительный взгляд Дайвета:
— Конечно же. Мы используем души деструкторов для подачи энергии к винтам, а под парусами идём благодаря силе ветра.
— Ясно, — Радина пробежала коготками по дереву фальшборта, затем посмотрела на Агнара. — Надеюсь, что скорость у этого корабля достаточно высока, потому что на пушки у нас никакой надежды нет. Впрочем, на скорость тоже.
— Что это значит? — нахмурился Дайвет поднимая повыше голову на длинной шее для повышения своей значимости.
Радина вместо ответа покосилась на экипаж «Рекдера». Дайвет понял её и развернулся к своим драконам:
— Разойтись по местам, приготовиться к отплытию! А вы — за мной. Я покажу вам вашу каюту… И заодно обсудим достоинства моего корабля в тишине.
Похоже, белоснежной не нравился Дайвет, так как она не преминула его подколоть, ещё и подмигнув при том:
— В тишине — потому что говорить не о чем?
Дайвет смерил драконицу уничтожающим взглядом, но смолчал, и молча же пошёл на корму. Там обнаружился трап, по которому они и спустились вниз, оказавшись между двух дверей.
— Ваша каюта, — Дайвет кивнул носом Алгамиру и Радине, потом указал на дверь слева. — И твоя, Агнар, — а потом он сделал шаг вперёд и развернулся к белошёрстной, чтобы выкрикнуть ей в морду: — Что значат ваши слова, сказанные на палубе?!
— Нам противостоит тварь, которую боялись даже мои покровители, — спокойно отвечала та, немного приподняв носик. — Его зовут Отмирвал. Он прекрасно перемещается как в воде, так и под водой, он ловчее рыбы, быстрее любого корабля. У вашего «Рекдера» нет шансов в борьбе с ним один на один.
— К счастью, один на один мы драться с навом не собираемся, — фыркнул Агнар, пока дракон переваривал сказанное. — Капитан Дайвет, берите курс на северо-восток Вейндала. Мы должны найти «Драгду», корабль моего брата.
Злоба на морде Дайвета уступила место изумлению:
— «Драгда»? Это же пиратский корабль!
— Первая часть нашего плана — найти капитана Нажара, — выдал Агнар как само собой разумеющееся. — Неужели вам об этом не рассказали?
Дайвет взял себя в лапы, по крайней мере, внешне он успокоился:
— Я готов отправиться на розыски любого дракона, хоть на другом конце Нашара, если это поможет нам в нашем деле.
— Вот и хорошо, — кивнул пару раз Агнар. — Потому что отыскать «Драгду» будет совсем не просто. Для начала выйдем на оживлённые морские пути, а уж там решим, куда отправляться дальше. А теперь, с вашего позволения, капитан Дайвет, я бы хотел осмотреть каюты.
— Конечно же, — с этими словами Дайвет достал из карманного измерения небольшой фиолетовый цилиндр — энергетический ключ — и подал его синешёрстному.
Разница между каютами оказалась совсем небольшой. Агнару досталось просторное помещение, в то же время весьма бедно обставленное: широкая койка-кровать, стол и два стула, шкафчик, забитый чем-то непонятным. Синешёрстный скептически посмотрел на замызганный пол, затем ловко закинул трость на кровать и обернулся к остальным.
— Увидимся через два часа! — неожиданно заявил он и закрыл дверь прежде, чем кто-либо успел опомниться.
— Твой хозяин что, псих? — нахмурилась Радина, опуская брови и уши.
— Тебе лучше знать, — с улыбкой ответил Алгамир. — Ты же его в прошлый раз…
— Р-р-р-р! — Оборвала подначивание самка, резво зайдя в собственную каюту.
Отведённое парочке место по площади было таким же, как каюта Агнара, но в него умудрились впихнуть две койки, сразу занявшие половину помещения, стол, пару стульев, какие-то доски, зачем-то прислонённые к стене… Вместо шкафа наличествовала тумба с двумя выдвижными ящичками, стенки частично покрылись плесенью, верх этого предмета обстановки загажен то ли кровью, то ли… Ещё чем-то красным. Алгамир скептически посмотрел на койки, затем взглянул на Радину.
— Приятного отдыха, — издевательски пожелал капитан Дайвет и вышел, оставив драконов наедине. Те снова переглянулись, после чего Радина быстрым толчком забросила Алгамира в каюту и хвостом захлопнула за собой дверь.
— Эй, ты чего… — только и успел проговорить чешуйчатый, как новым сильным ударом был опрокинут на койку. Радина, взмахнув белоснежными крыльями, упала на него сверху и сжала пасть своими лапами, не дав позвать на помощь.
— А теперь слушай меня, — прорычала она. — Твой хозяин думает, что сможет справиться с Отмирвалом, но по мне — это чистое самоубийство, даже на десятках таких кораблей. Потому давай-ка заключим договор: я спасу твою шкуру от нава, ну, а ты заодно поможешь мне избавиться от общества Агнара. Идёт?
— Пфо фы фемефешь ф фиву? — Прошамкал Алгамир. Радина тяжело вздохнула:
— Сейчас мы с тобой выйдем на палубу, дружочек, и смоемся куда подальше от этого корабля, твоего синего друга и идиотских планов Тьмы, — коготки её левой лапы пробежались по груди Алгамира. — Это будет очень увлекательное путешествие, поверь мне…
— Может, сначала спросишь разрешения на полёт?
Радина слишком поздно услышала лёгкий шелест копыт Агнара, которые тот предусмотрительно не отрывал от пола, а скользнул на них к драконице. Прежде чем самка успела опомниться, тяжёлый набалдашник трости опустился ей на плечо и сбросил с Алгамира. Через секунду красное копыто опустилось на грудь Радины, а трость упёрлась в горло.
— Решила оставить нас, да? — спросил Агнар, грозно глядя сверху вниз из-под выбившейся чёлки гривы. — И даже не попрощалась?
— Этот корабль для Отмирвала — всё равно, что игрушка… — прошипела Радина. — Мы не выдержим битвы с ним! Мы даже не приблизимся на расстояние выстрела!
— Кажется, я тебя не спрашивал о нашей стратегии, — Агнар на миг надавил на трость чуть сильнее. — Твоё дело — рассказать о возможностях этого нава, его слабостях и силе, и самое главное, о том, как его убить. Всё, что мне надо, всё, что от тебя требуется — твои знания.
— Я могу сказать только одно, — прокашляла Радина, — он проглотит этот кораблик и всех, кто на нём…
— Отлично, уже кое-что, — нетерпеливо отмахнулся крылом Агнар. — А теперь слушай, что расскажу тебе я. Эти оковы обладают одним неплохим свойством — блокировкой магии. Сейчас контроль над ней ослаблен, но если ты попробуешь сбежать, поверь, ты в жизни больше не сможешь заниматься ни прановедением, ни варбодеянием. Что из этого следует, думаю, догадаешься сама. Кроме того, эти же оковы послужат прекрасным поисковым маячком, по которым тебя найдут лучшие стражи Инанны и выщипают тебе все твои маленькие пёрышки… А потом отдадут мне. Ясно?
Радина молча повернула голову, чтобы не встречаться взглядом с Агнаром.
— Буду считать, что да, — сказал тот и убрал копыто. — И не трогай Алгамира. Если с ним что-нибудь случится по твоей вине, то гибель в пасти этого Отмирвала покажется тебе самой приятной казнью на свете!
Он ойкнул — в этот момент драконочка вырвала перо из его крыла и покрутила перед драконом.
— Возьму как залог верности! — зашипела она. — Чтоб не грозил ощипыванием!
— Вот и ладно, — Агнар сошёл с пленницы и опустил трость. — А теперь вставай, отряхивайся и устраивайся поудобнее. Нам предстоит долгий путь. Слышите, мы уже снимаемся с якоря?
Каюту наполнило ровное гудение — заработала энергическая установка, благодаря которой винты «Рекдера» пришли в движение. Корабль стал медленно разворачиваться, отходя от пристани, ветер наполнил поднятые паруса и «Рекдер» взял курс на Марлон, чтобы из залива перейти в открытое море. Башни и крыши Язара виднелись позади, пока не слились в одну кривую с очертаниями берега, а тот не превратился из земли в облако, повисшее над горизонтом… Марлон закончился, начинался Вейдал.
* * * Вейндал, «Драгда» * * *
«И как же я так влипла? Ведь знала же, опасное дело — плавать по морю… Нет. Занималась бы доставкой грузов по земле… Хотя и там врагов хватает».
Растянувшись на койке и заложив лапы за голову, проснувшаяся Инлия раздумывала о своём положении. А положение ей очень сильно не нравилось. Она находилась в закрытой тесной каюте, единственный выход из которой — крепкая дверь. Даже если она выбьет её лапами или магией, то ей предстоит пройти ещё и коридор, в котором находится бдительный страж. Наконец, на палубе всегда находятся несколько драконов, способные схватить её или броситься в погоню, если ей удастся взлететь. Кроме того, даже если ей удастся вырваться, избавиться от погони — как в безбрежном океане найти путь на Нашар, учитывая, что она не знает, где сейчас «Драгда» и куда движется. Да. Положение безвыходное… Ночью, ориентируясь по звёздам, она ещё может достичь берега, но и этот вариант слишком опасен. Лучше дождаться, когда Нажар вынужден будет причалить — на твёрдой земле можно спрятаться, а если эта земля ещё и посещается другими пиратами или просто драконами, то можно попытать счастье. Каким образом — предложить награду, укрыться на чужом корабле, просто увести судно — об этом Инлия пока не думала. Но сбежит она точно…
Внезапно дверь в каюту открылась. Ушей Инлии коснулся стук копыт Нажара.
— Доброе утро, — улыбнулся он своей пленнице. Нажар явился без оружия — по крайней мере, не стал вытаскивать его из карманного измерения — зато в передних лапах он держал миску с аккуратно нарезанной — толстыми ломтиками — большущей рыбой.
— Это ещё что? — недоуменно спросила Инлия.
— Завтрак, — пожал плечами Нажар. — Морить тебя голодом мне невыгодно, за ссохшийся труп не заплатят. Так что вот, поесть принёс.
— Какое благородство! — Саркастически воскликнула чешуйчатая самка.
Дракон фыркнул и просто, но грубо спросил:
— Жрать будешь?
Тон и сами слова заставили Инлию дёрнуться и отвернуться. Смерив её внимательным взглядом, Нажар оставил поднос на уголке кровати и направился к выходу. Впрочем, он вовсе не был так беспечен, как казался — и едва Инлия вскочила, метя челюстью в шею пирата, как металлическое крыло Нажара плашмя ударило её в бок и зацепило морду. Самку отбросило к стене, поднос отлетел прочь, кусочки рыбы фейерверком разлетелись по всей каюте.
— В следующий раз будь чуточку побыстрее, — посоветовал Нажар, склонившись над сжавшейся дракошей. — И да, если не хочешь спать вместе с ошмётками — всё соберёшь и выставишь на подносе за дверь. До скорой встречи.
Он быстрым шагом покинул каюту, оставив Инлию в одиночестве. Драконица несколько секунд тупо смотрела на дверь, затем прикрыла лапами глаза и опустила голову. Нет, она не плакала, но ей требовалось время, чтобы прийти в себя. Не так-то просто будет выбраться с корабля, как она думала первоначально… Но что хуже — так это то унижение, которое ей предстоит пережить. Так или иначе, рыба была раскидана по всей каюте — и следующие несколько минут Инлия, проклиная Нажара на чём свет стоит, ползала по каюте, разыскивая кусочки и складывая их на поднос. Ещё больше разозлить пиратского капитана и добиться того, чтобы он приставил дозор к её двери, самке совсем не хотелось, потому-то она и выполнила приказ Нажара.
А сам серый дракон в это время стоял на баке «Драгды», скрестив лапы на груди и смотря в океанскую даль. Мысли дракона не касались Инлии, он вспоминал то, что случилось сегодня ночью. А произошли действительно загадочные вещи. Он слышал странный голос, призывающий его по имени, видел первозданную Тьму, о которой уже успел забыть, беззаветно предавшись одному Вейндалу. Тьма ждала его… И не только она. Во сне мелькнул образ Инанны, потом — белой драконицы, совершенно неизвестной Нажару… И брата, с которым копытный не виделся уже достаточно давно. Несмотря на внешнюю схожесть, несмотря на мутации в виде копыт, они с Агнаром были не слишком похожи внутренне. Последний беспокоился только об угрозе деструкторов, Нажара же волновало то, что происходит с самими драконами. Именно поэтому он и пошёл на «Драгду», бывшую некогда прекрасным военным кораблём, снаряжённым для охоты за пиратами Нашара. Но появилась одна проблема… Которая заключалась в том, что далеко не всем хорошо жилось в Нашаре. Большинство пиратов — обиженные витиеватым, как руны имени, законом Тёмные, другие — бедняки, неспособные найти иной способ заработка. Третьи же вели свою войну с деструкторами, защищая от их безумия воды Нашара. Все три этих статьи сошлись на Нажаре — он понял, что лишь на своём корабле может быть по-настоящему свободным — «благородным пиратом». Только вот Инанна такое рвение не оценила и быстро записала Нажара и его команду в разряд преступников. С чем и пришлось мириться — пиратствуя, пусть и не проливая лишней крови.
— Капитан, — внезапно раздался за его спиной голос одного из матросов. Нажар обернулся — чешуйчатый дракон держал в лапах поднос, на котором были навалены кусочки рыбы.
— Превосходно, — кивнул серый дракон. — Выброси эти ошмётки за борт и возвращайся на свой пост.
Он отвернулся и задрал голову к светлеющему утреннему небу, затем расправил оба крыла и оттолкнулся от палубы, взмыв вверх, подлетев к верхушке фок-мачты, на которой трепетал знак самого Нажара. Зависнув над ней и несильно помахивая крыльями, чтобы не отставать от корабля, он вытащил из карманного измерения свой меч и рассёк им воздух. Отлично! Сложив механическое крыло, Нажар чуть снизился и ловко развернулся, взметнул клинок снизу вверх и ударил несуществующего противника крылом в грудь.
— Неплохо, капитан, — Румдан подлетел к дракону, но при этом, зная его привычку, держался на почтительном расстоянии. — Ваше мастерство нужно оттачивать, но сейчас у нас есть более насущные проблемы.
— Какие ещё? — косо посмотрел на него Нажар.
— Серьёзные, капитан. Очень, — старпом покосился вниз, на команду. — Вы не могли бы спуститься со мной в трюм?
— Что случилось? — Нажар чуть не пропустил взмах.
— Нужно ваше присутствие, — сказал Румдан таким голосом, что серый дракон поспешил опуститься на землю. Сев на палубу, он повернулся к помощнику, завлекавшему дальше: — После вас, капитан. В двигательный отсек.
Что-то внутри дракона похолодело. Он поспешил в трюм, спустился по трапу вниз, миновал каюту своей пленницы, спустился ещё на одну палубу вниз и пошёл на корму. Остановившись пред массивными створками двери, он подождал Румдана и приложил лапу к металлу — створки немедленно разъехались в стороны, пропустив драконов в сердце «Драгды». В обитом металлом помещении, где находилась всего пара чешуйчатых драконов, немедленно замерших на месте и повернувшихся к капитану, находилась высокая платформа-постамент, над которой безо всякой опоры висела серебристая сфера. К сфере были присоединены широкие кабели, а через её центр сверху вниз проходила трубка, соединённая с потолком двигательного отсека. Удивительно, но серебро стенок было прозрачным — приблизившись к сфере, Нажар увидел внутри неё переплетение взбешённой энергии. Фиолетовые, синие, красные и золотые сгустки дыма соединялись, переходили один в другой, расходились к кабелям, чтобы по ним протянуться к машинам, обеспечивающим ход «Драгды».
— Что-что не так, — нахмурился капитан. Это был не вопрос, а утверждение.
— Да, «что-то» определённо не так, — хмыкнул Румдан. — По-видимому, нас обстреляли очень мощными разрядами магии. Я не знаю, каким образом… Наша защита сработала против нас. Она впитала в себя заряд и направила его в наше самое уязвимое место.
— Направила в нашу установку?! — Округлившимися глазами Нажар уставился на мигавшую сферу.
— Да, капитан. Из-за этого заряд стал очень нестабильным — мы были вынуждены отключить всю систему питания, чтобы сохранить машины. Механики пытались наладить, но… — Румдан прикоснулся к сфере. — Нужна перезагрузка.
— Перезагрузка? — Капитан хмуро запустил передние лапы в гриву. — Мой брат что-то говорил об этом…
— Не «что-то», капитан, а напрямую, — Румдан устало прикрыл глаза. — Нам нужна энергия души.
— Мы её не используем, старпом! — гневно выкрикнул серошёрстый дракон.
— Без винтов нам придётся идти на минимальной скорости, пользуясь только ветром! — Воскликнул, подскочив, Румдан в ответ. — Это очень опасно! Теперь, когда деструкторы и навы не мешают Инанне, все военные корабли Нашара вылавливают пиратов Вейндала! Мы не сможем оторваться от них в случае погони, а для битвы у нас не хватит сил…
— И что ты предлагаешь? — спросил Нажар таким тоном, что помощник замялся. Но справился с собой и продолжил:
— У нас же есть эта самка! Давайте используем…
Он уже знал ответ Нажара. Тот топнул копытом, прервав его просьбу, и рявкнул так, что грива дракона зашевелилась от страха:
— Ну уж нет! Я не позволю!
— Но, капитан, у нас нет выбора! Если установка выйдет из строя, на одних парусах будет проблематично уйти в безопасное место! Нас поймают, повесят, четвертуют, сожгут, а души отправят на переработку в энергию для кораблей флота! И всё! — Румдан принялся нервно метаться по тесному двигательному отсеку.
— Нет, я сказал! — огрызнулся Нажар. — Мы сейчас достаточно близко к острову Татьба. Мы вполне сможем дойти до него и при помощи паруса! Там достаточно безумцев, которых мы сможем использовать для нашего двигателя! Ясно?
Румдан чуть успокоился. Глубоко вдохнув, он кивнул:
— Дойти — да, сможем, но ближе к вечеру. И если нам не встретится ни один военный корабль!
— Значит, берите курс сейчас, — отодвинув Румдана здоровым крылом, Нажар поцокал к выходу. — Чем раньше доберёмся — тем меньше вероятность встречи с неприятностями.
— Это ваш выбор, капитан, — ответил отступивший Румдан. — Но вы подвергаете опасности всех нас из-за какой-то…
— Вовсе не из-за неё, — резко остановился капитан, но на старпома и взгляда не бросил. — Ты забыл, откуда мы достали эту установку? Я не хочу использовать души чистых Тёмных на ней.
— А грязных? — Подняв бровь, Румдан скаламбурил.
— Грязных можно, — бросил Нажар, оборачиваясь, — скормим ей душу мутанта или психа, мечтающего уничтожить мир.
— Как знаешь, капитан, — тихо проговорил бежевый русому хвосту Нажара, махнувшему в коридоре.
Глава девятая: Татьба.
* * * Вейндал, «Рекдер» * * *
Сложив лапы за спиной и чуть наклонившись вперёд, Агнар всматривался в даль моря. Алгамир стоял за его спиной и жевал ломоть вяленого мяса, Радина, ёжась от необыкновенно холодного ветра, с независимым видом стояла рядом.
— Красота, — задумчиво проговорил синешёрстный, расправляя крылья. — Вы только поглядите, какой простор! Ничем не ограниченный! Вот где настоящая свобода для Тёмного!
— На твоём месте я бы так не радовалась, — фыркнула Радина. — Если вспомнить, что ждёт нас впереди…
— Пока впереди нас ждёт только Татьба, — Агнар показал носом по курсу.
— Какое интересное название, — заметил Алгамир.
— Это название вида одной морской твари, — махнул лапой Агнар. — Она обладает крепким панцирем, а остров немного схож с нею, когда она в этот панцирь заползает.
Чешуйчатый разочарованно опустил уши:
— Я думал, обитель пиратов должна называться грозно и броско!
— Не обязательно, — зафыркал Агнар. — Иначе можно просто назваться «Обителью пиратов», сразу выдать себя и собрать на себе злой взгляд Инанны.
— Слушай, а чем твой брат может помочь нам в битве с разрушителем миров? — сменила тему Радина. — Что у него, хороший корабль такой?
— Очень, — улыбнулся техномаг, мечтательно приподнимая взгляд, — «Драгда».
— И что в нём особенного? — Подключился любопытный Алгамир, поднимая уши для лучшего восприятия.
Агнар усмехнулся:
— Ничего, если не считать его энергетическую установку. Я сам принимал участие в её конструировании. И могу тебя заверить — «Драгда» гораздо быстрее этой посудины, — он выразительно постучал копытом по доскам палубы.
— Эй, попрошу не оскорблять мой корабль! — подал голос с надстройки полуюта капитан.
— Дайвет, не волнуйтесь, ни у кого и в мыслях не было как-либо оскорблять вашу скорлупку, — Агнар крикнул безо всякого раскаяния. — Просто силовая установка «Драгды» гораздо лучше, вот и всё.
Дайвет фыркнул, но спорить с Агнаром не стал и отошёл по своим делам.
— Я думала поначалу, что вы собираетесь драться, а не убегать, — сощурившись с лёгким презрением, заметила белошёрстая драконица.
— Иногда лучше совмещать и то, и другое, — значительно расправил крыло Агнар, насмешливо глядя на свою бывшую противницу. — Или ты об этом не знала?
— Я не знаю, как мы выживем, — Радина хмуро прикрыла глаза ладонями. — Остальное меня не волнует.
— А я думал, что ты была деструктором, — фыркнул Агнар. — И смерти жаждешь.
— Это ты посягнул на энергию Тьмы, — Радина игриво крутанула белой кисточкой, — а не я.
Агнар клацнул зубами:
— Ты мне так и будешь этот случай припоминать?
— Ну не злись, мой синий красноцвет, — Радина подошла к синему дракону, насмешливо и похотливо лыбясь. — Подумаешь, я тебя поимела. Почти безнаказанно.
— Как и я тебя, — возразил Агнар, стараясь стоять спокойно — Можем открыть соревновательный счёт.
— Интересно, чем? — Радина попробовала дотронуться кисточкой до задних Агнара, но была вовремя перехвачена его же хвостом:
— Ты и вправду хочешь это узнать?
— Обойдёмся, — махнула лапой Радина, отходя от самца к борту. — Проглотит нас Отмирвал, и счёт обнулится.
— Пессимистка, — бросил Агнар и отлетел к Дайвету, слёту переключаясь на другую тему. — Долго нам ещё до острова плыть?
— Ещё час, и Татьба будет в зоне видимости. Двигатели работают на полную мощность, — чёрный дракон показал на индикатор в розетке штурвала, — но мы можем повысить скорость… Если потребуете.
— Требую, — махнул лапой Агнар.
— Тогда я вам советую спуститься в каюту, — Дайвет закрепил штурвал крюком стопора, кивая сменщику. — Нам нужно использовать душу.
Синешёрстный дракон покачал головой, затем бросил косой взгляд на ученика.
— Я останусь, мне не впервой. А вот тебе, Алгамир, лучше спуститься.
— Это ещё почему? — нахмурился зелёный.
— Ну, как хочешь, — развёл крыльями вверх-вниз синий самец. — Давайте, Дайвет.
Тот подозвал пару драконов из своей команды и приказал им открыть люк в палубе. Агнар как бы случайно отошёл к фальшборту, а вот Алгамир и Радина подошли поближе. Драконы Дайвета сдвинули мощные запоры, похожими на багры крюками сняли металлическую крышку и… Алгамир испуганно вскрикнул, а Радина зашаталась и отступила на шаг. Внутри лежали деструкторы — с отрубленными лапами и крыльями. Мерзко извиваясь, словно гигантские змеи, они мычали, показывая лишённые языков пасти. Пушистые и чешуйчатые… Деструкторы.
— Навий хаос! — воскликнула белошёрстная. — Это… Что это такое?!
— Наш запас топлива, — спокойно ответил ей Дайвет. — Души лучше хранить свежими. Конечно, приходится кормить, но это не так затратно, как покупать новые души.
Алгамир примкнул к перилам фальшборта. Его рвало.
— Слабый у тебя слуга, — заметил Дайвет, повернувшись к Агнару. — Ну, кого выберем?
Тот подошёл, беспристрастно взглянул на деструкторов, и ткнул когтем в молодую самку, чья морда была обезображена мерзкими хелицерами.
— Её. Избавим бедняжку от мучений.
Алгамир наконец-то чуть пришёл в себя и вернулся к драконам, но увидев, как всё та же пара матросов катят по палубе деревянный кран с ужасным крюком, снова отошёл к борту и свесился над волнами.
— Слетать нельзя, могут попытаться укусить, — пояснил Дайвет, вставая на задние и скрещивая передние на груди.
Драконы опустили кран, внизу раздался мерзкий хруст и вопль боли. Радина быстро-быстро мотала головой, Алгамир предпочёл так и оставаться над волнами, стараясь не смотреть на то, как кран поднимает извивающегося деструктора, под рёбра которому вонзился крюк. Стараясь не запачкать палубу кровью, вырывающуюся из раны и рта обречённой, драконы покатили кран на корму. Спустя несколько секунд душа её уже была разложена на энергию, которую направили в массивный генератор «Рекдера». Корабль словно ожил — дёрнувшись, он будто бы сам по себе рванул с места так, как взмывает в небо засидевшийся дракон, наконец-то получивший возможность снова полетать.
— Хорошо пошли, — удовлетворённо заметил Агнар, нюхая соль встречного ветра. — Так мы к вечеру уже будем у Татьбы.
Радина зло взглянула на него:
— Не думаю, что на других кораблях души хранят таким образом.
— Каким образом использовать энергию душ и их временные оболочки — дело капитана, — парировал Агнар. — Но именно поэтому я когда-то и помогал своему брату разрабатывать двигатель иного типа. Наша установка работает практически без энергии душ — по крайней мере, ей не требуется большая подпитка.
— Это делает тебе честь, — фыркнула Радина. — Что не отменяет звания палача.
— Разумеется, — коварно улыбнулся самец. — Ведь при плохом поведении у тебя есть шанс присоединиться к бывшим коллегам.
* * * Татьба, «Драгда» * * *
Остров Татьба имел одну-единственную вершину — старый, давно потухший вулкан, возвышавшийся над морем зелени, которое через кольцо золотого песка переходило в голубые воды Вейндала. Затерянный на его просторах, находившийся вдали от границ Нашара, он идеально подходил для места пиратского сбора. Сюда, в уютную бухту, стекались по-настоящему вольные Тёмные, не зависящие даже от Инанны. Ещё не видя красот Татьбы, Инлия от души желала, чтобы на это место когда-нибудь упал метеорит, размазав всех пиратов в кровавую кашу.
«Драгда», величаво раздвигая волны, вошла в бухту без ветра, используя последнюю энергию, чтобы проплыть на винтах и продемонстрировать, что корабль ничуть не повреждён. Это хоть на время оградит её команду от посягательств других драконов на души и ценное судно — по сравнению с остальными кораблями «Драгда» была верхом совершенства. Впрочем, сегодня на Татьбе было не слишком много посетителей — к деревянной пристани встали два парусника, ещё один дежурил на выходе из бухты, несколько рыбачьих лодок лежали на песке, ещё пара-тройка ходила в свой обычный рейд. Стоя на баке «Драгды», Инлия увидела и дома — поднятые на сваях деревянные конструкции, оплетённые вьюном и покрытые различными растениями, часть из которых распустила алые и белые бутоны. Здания растянулись в форме загнутого когтя, полукольцом обхватывая бухту, и между северной и южной частью поселения находилось возвышение, на котором стояли грозные пушки и скалились в сторону моря. От батареи сквозь джунгли тянулась широкая дорога, по-видимому, ведущая к вулкану, чья белоснежная шапка придавала Татьбе интересный вид. К удивлению драконицы, остров оказался густо заселён — по улицам и в небесах ходили и летали драконы, резвились детёныши, над небольшим фортом, расположенным на юге города, трепетали флаги. Возле форта виднелась ещё одна батарея, плюс несколько орудий самка увидела на побережье. Да, это был крепкий орешек, настоящая пиратская цитадель.
— Забавное местечко, — произнесла Инлия, заглядываясь на панораму порта, города и далёкой вершины.
— Неплохое, — хмыкнул Румдан, подходя к самке. — Здесь собираются лучшие драконы во всём мире. Свободолюбивые. Вольные.
— И убивающие других драконов… — В тон, но не в настрой, продолжила за Румдана Инлия.
— Это только их дело, — заметил старпом «Драгды». — Мы так не поступаем.
— Даже шальными залпами? — Чешуйчатая показала своим серебристым носом на пушки, а Румдан глянул прямо на собеседницу.
— Капитан не любит проливать лишнюю кровь без особой надобности. Именно поэтому ты ещё жива.
Инлия дёрнула крыльями:
— Неужели?
— У нас проблемы с двигателем. Твоя душа легко могла бы исправить поломки, только вот Нажар воспротивился этому, — Румдан, переступив лапами, привёл довольно убедительный аргумент.
Инлия хотела ответить, но челюсти словно окаменели. Мысли в её голове поднялись настоящим ураганом, чтобы тут же опасть.
— Пол… Получается, он спас меня? — наконец смогла выговорить она. — Неужели он думает, что за меня смогут дать большой выкуп?
— Капитану не по душе лишние жертвы, — вновь повторил Румдан, немного обидившись за начальника. — Одно дело — пускать на топливо деструкторов, другое — простых Тёмных.
— Значит, он благороден… — Медленно повела хвостом Инлия, приходя к выводу. — Как же он тогда стал пиратом?
— Он никогда им и не был, — оглядевшись, Румдан хвостом обернул ящик, лежащий на палубе, подставил его под себя и сел. Инлия за неимением лучшего просто опёрлась на фальшборт. — Ты знаешь, что у него есть брат, Агнар? — спросил самец.
— Тот, кто предложил лучевой тип заряда? — Как имевшая отношение к оружию, Инлия не могла не знать о современных достижениях техномагии.
— Он не только в Чёрном Огне хорош, — Румдан взял свою кисточку в передние лапы. — Именно он и создал нашу силовую установку, которая работает без энергии душ. Этих двоих всегда тянуло к морю, но у Нажара эта тяга перешла в страсть. Он решил, что будет защищать Нашар с моря. Агнар помог ему сконструировать систему накопления магической энергии и её последующей переработки в мощность для двигателей, после чего они расстались.
— А у этого Агнара… — Инлия попыталась представить того, о ком столько слышала, — тоже копыта?
— Неужели это так важно? — ухмыльнулся Румдан, но сам не удержался. — Да. И вообще, он синий! С красными полосами в гриве и на хвосте!
— Какой странный окрас… — По представлению Инлии масть выходила слишком уж… «кислотной».
— И характер у него под стать странный. Он наотрез отказывался делиться своими технологиями с Инанной! — Румдан поражённо расправил крылья. — Считал её тираншей, в лапах которой техномагия будет идти лишь во вред.
— Но, в конце концов, он изменил своё решение? — Инлия сомневаючись протянула, вспоминая, что теперь такое вооружение уже встречалось в элитных войсках самой сар-волода. Румдан кивнул, понимая, что имелось в виду:
— Да, и мне кажется, не без участия самой Инанны. Она своего не упустит.
— Но что же с Нажаром? — Помотав головой, Инлия вернулась к первоначальной теме диалога. — Почему он стал пиратом?
— Если добывать себе пропитание — пиратство… — Тяжело вздохнул Румдан, но драконесса не дала себя разжалобить:
— По-моему, это воровство. Но вы мне так и не ответили, как он бросил сулжбу, — Инлия и сама не заметила, как перешла на почтительный тон. Румдан этого тоже не заметил, но ему понравилось:
— Потому что ему стали давать задания, которые не соответствовали ни его духу, ни его интересам. Я же говорил, что он необычайно благороден, по-моему, даже слишком для пирата — и ему не хотелось истреблять самок и детёнышей. Вот он и дал дёру из флота Нашара, а так как нам нужно что-то жрать, покупать снаряды и обновлять паруса. Так вот, он собрал команду и угнал «Драгду», назвав её так, потому что стал на этом корабле мстить тем, кто пользовался пиратами для достижения своих целей. Большинство из них вовсе не так плохи, как принято думать, просто… — он щёлкнул когтями. — Это как зараза. Если среди самой, кхм, добродушной пиратской команды появится один гнилой негодяй, то он начинает своими помыслами заражать других. И капитану тогда предстоит или прогнуться под него, или сдать свой пост. Иногда — отдав душу. Но Нажар не такой. Он сумел отстоять свои идеалы.
— Значит, тебе повезло служить не у подлого пирата, а у вменяемого, — Инлия сама удивилась постановке своей фразы. — Как же вы с ним встретились?
Румдан клацнул челюстями:
— Это было дрянное дело…
Он запрокинул голову, опускаясь в воспоминания.
* * * Воспоминания Румдана. * * *
Гром… Молнии… И два корабля, развернувшие башенные орудия друг в друга, посылая энергетические заряды, и круша корпуса. Затем жаркий бой, драконы, резавшие друг другу глотки, рвущие крылья, сжигающие магией… Молодой бежевый дракон стоял, прижимаясь к мачте, и со страхом наблюдал, как члены его экипажа падают в волны. Он был начинающим подмастерьем торговца и о пиратах слышал лишь россказни, но теперь встретился с ними мордой к морде. И эта встреча ему совсем не нравилась.
— А-а-а, проклятая твоя шкура… — прорычала вдруг взбалмошная самка из противников, опустившаяся на палубу, и налетела на Румдана. Тот едва успел сконцентрировать энергию и отпихнуть её от себя, а затем направил магию ей в крыло. Не потому, что хотел лишь ранить самку, а потому, что в этот момент его корабль получил очередное попадание и стал крениться. Самка, заведя за спину пробитое крыло с жуткой дырой в перепонке, повернулась к врагу.
— Конец тебе!
И в этот момент на сцене появилась «Драгда». Преодолевая чёрные волны, она вылетела вырвавшимся из тьмы навом и первым же делом развернулась бортом к пиратскому кораблю, полновесным залпом сметая драконов с палубы. Затем корабль повернул носом к тонущему транспорту и поспешил на помощь. С его палубы взметнулось несколько драконов, в том числе и серошёрстный, выглядевший не старше самого Румдана. Он налетел на пиратов, кружившихся над гибнущим кораблём, словно яростный вихрь, сверкнула магия — в лапе его появился меч, после чего тела начали падать в воду. Перевернувшись и опустившись на накренившуюся палубу, он протезом крыла загородился от магии разгорячённой самки, и та отлетела прочь, а сам серый дракон схватил хвостом заднюю лапу врага и подсёк её, обрушив на палубу.
— Что стоишь?! — крикнул серый Румдану. — В бой!
Он развернулся и его меч пригвоздил пиратку к палубе…
* * *
…Дракон покачал головой, отрываясь от воспоминаний, и взглянул на Инлию.
— Тебе следует усвоить одну простую вещь. Мы берём только то, что нам требуется.
— И вы убиваете при этом обычных Тёмных, — Инлия по второму кругу запустила спор, только Румдан уже не был настроен к спокойной беседе:
— Да, если они окажут сопротивление. А что же нам, плясать с ними?
И Румдан неожиданно проворно встал на задние и закружился к Инлии, мягко переставляя лапы. Смущённая драконица попятилась, но самец вдруг замер на месте и галантно поклонился. Но не ей.
— Развлекаетесь?
Нажар, чуть расправив крылья, шёл к ним через палубу. Его внимательный взгляд скользнул по помощнику, по пленнице, и та вдруг заметила нечто странное. На левом глазу серого дракона находился монокль.
— Вы плохо видите? — спросила она.
— Нет, это дальновизор, — ответил Нажар, сходу догадавшись, чем была удивлена самка. — А теперь слушай. На этом островке процветает всё то, чем славится пиратская стая. Не вздумай покидать корабль и пытаться сбежать, понятно? В кустах ты не отсидишься, а вот просьбы о помощи могут закончиться тем, что твою душу используют для двигателя какого-то из этих красавцев, — Нажар обвёл хвостом порт, Инлия развела крыльями:
— И что же мне делать?
— Сидеть в каюте домовитой самкой и не размышлять о дальних полётах, — Нажар негромко пристукнул о доски палубы копытом. — Понятно?
Инлия надулась и кивнула. Надулась больше для вида, потому что попасть в толпу оголтелых пиратов она совсем не хотела, даже если бы появилась возможность сбежать. После того, что она услышала о пиратах и об использовании душ, у неё отпало желание попробовать улизнуть с пиратским отродьем.
— А на палубе мне нельзя находиться?
— На палубе? — переспросил Нажар. — Что же, надеюсь, тебе не хватит глупости, чтобы попробовать сбежать.
— Не волнуйся, меня уже достаточно напугали, — фыркнула самка. — Я не собираюсь рисковать своими крыльями и хвостом просто так.
— Рад, что ты это понимаешь, — Нажар опёрся передней о грот-мачту. — Мне необходимо сойти на берег, Румдан проследит за тобой.
Ей показалось, или при этих словах он усмехнулся? Впрочем, Инлии ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть.
— Вот и хорошо, — если бы Инлия знала Агнара, то могла бы заметить, что Нажар ответствовал с похожей на своего родного брата интонацией.
Ведомая лапой дракона-рулевого, «Драгда» на минимальной скорости подошла к деревянной пристани и остановилась. Пара драконят совсем юного возраста схватили брошенные им канаты-швартовы, привязав корабль к берегу. После чего замерли у борта, просяще вытянув лапки. Подлетевший к ним Нажар одарил юнцов мелкими сверкающими кристаллами, после чего опустился на все четыре лапы пошёл в сторону деревни. Вблизи поселение пиратов выглядело гораздо лучше, чем при взгляде с моря — становилось ясно, что на Татьбе драконы обосновались надолго. Одно-двухэтажные дома с треугольными крышами были сделаны необычайно добротно, пушки начищены до блеска, лафеты поворачивались без проблем. Ближе к джунглям, точнее, даже между первыми деревьями зелёной стены, находилась рыночная площадь, где драконы, одетые просто, но необычайно пёстро, вели разнообразную торговлю: от мяса и рыбы до драгоценных и магических изделий. Товары продавали в основном самки или детёныши, причём первые почти поголовно носили серёжки или кольца в ушах и на мордах, некоторые могли похвастаться перстнями и браслетами, другие — ожерельями. Нажар не обращал на них внимания, зато повернулся к пушистой самочке-птенчику, стоявшей чуть в стороне и наблюдавшей за взрослыми:
— Солзара!
— Капитан Нажар! — юная драконица даже подпрыгнула на месте, затем подбежала к серошёрстному и ткнулась мордашкой в его грудь. — Как я рада вас видеть!
— Я рад тебе ещё больше, моя маленькая проказница, — с любовью в голосе произнёс Нажар, потрепав гриву малышки. — Скажи, как идут дела у твоего отца?
— Он сегодня утром вернулся из Нашара! И привёз новых деструкторов! — последние слова, несмотря на проскользнувшую в голосе весёлость, были сказаны с примесью отвращения. — Я волнуюсь за папу, он рискует, охотясь на них. После победы над навами деструкторов стали больше захватывать, чем убивать, а это очень опасно.
— Зато совершенно правильно, — хмыкнул Нажар. — Мне как раз нужна душа одного из этих негодяев, пока их окончательно не переловили и не распродали всех, кто есть.
Маленькие небесно-лазурные глаза Солзары округлились от удивления.
— Я думала, вы не пользуетесь энергией душ…
— На данный момент нам необходимо её использовать для очистки энергии. Двигатель забарахлил, — Нажар объяснил Солзаре, как взрослой, так как знал её смышлёность:
— Понятно! Тогда я отведу вас!
— Ну, давай, — улыбнулся дракон.
Гордо задрав пушистый хвост, драконица побежала вдоль рыночных палаток и завернула к джунглям. Нажар последовал за ней, но как быстро он не переставлял лапы, угнаться за ребятёнком было проблематично. В конце концов, самочка привела его к отдельно стоявшему дому — двухэтажному строению, поставленному без свай возле кромки джунглей и окружённому частоколом. Вьюн так оплёл колья, что те стали торчать словно из зелёной стены, в которой имелся только один проход. Взлетев по-над крыльцом, мелкая забила лапками по двери.
— Солзара, почему ты вернулась так рано? — донёсся сухой голос, дверь открылась, и на пороге появился белёсый дракон с порванными на краях перепонками крыльев и обломанным левым рогом. Правый, саблевидный, был украшен чёрной лентой. Увидев Нажара, дракон как-то странно хмыкнул:
— Капитан? Не ожидал увидеть тебя здесь.
— Нужда привела, — Нажар покрутил носом.
— В чём же, — чешуйчатый поражённо расширил ноздри, — если ты не используешь энергию душ?
— Не на этот раз, — вздохнул серошёрстый. — Мне необходимо очистить свою установку энергией души, чтобы двигатель мог производить собственную.
— Я тебя понял. Солзара, иди и поиграй с друзьями, — лапой показал дракон дочери через изгородь. — Нам нужно решить эту проблему.
Дракошка фыркнула, но возражать не стала — махнула лапкой Нажару и выбежала за пределы ограды. Серый тоже махнул ей, правда, своим хвостом, после чего поднялся в дом. В молчании оба дракона прошли коридор, бедно обставленную комнату с поросшими каким-то мхом стенами, и вновь оказались в коридоре. Здесь белёсый нагнулся и с некоторым трудом поднял за металлическое кольцо массивную крышку люка.
— Помни о последней ступеньке, — предупредил дракон и первым спустился в подпол, который вдруг наполнился ровным дневным светом.
Нажар пошёл за ним — пройдя по четырём ступенькам, пятую и последнюю он перескочил, спрыгнув прямо на пол. Сумасшедшая система безопасности — в доме торговца душами содержались деструкторы и просто плохие Тёмные. «Плохие» во вполне понятном смысле: убийцы, насильники и грабители — в общем, бандиты. Именно их души и продавал торговец капитанам кораблей. Но обречённые драконы находились ниже, а вот на первом подвальном этаже стояли стенды со сверкающими пузатыми бутылками.
— По старой дружбе — дам концентрированную душу, — сказал белёсый и встал на задние лапы, достав с полки одну из бутылок. Внутри неё сверкали искры, расплывавшиеся в белых мучных облаках.
— Я думал, ты отказался от этого способа, — удивлённо поднял уши Нажар. — Сейчас же все души в кристаллах…
— А там внизу кристалл, — дракон взболтнул бутылку и в ней что-то звякнуло. — Но и бутылка не помешает.
— Ну-ну, — Нажар задумался, мысленно ощупывая содержимое карманного измерения. — Сколько я тебе должен?
— Не расплатишься, — усмехнулся дракон, улыбаясь глазами. — Потому — бесплатно.
Серый выпрямился, едва не стукнувшись о низкий потолок:
— Я…
Чешуйчатый настойчиво вложил сосуд в лапу Нажара:
— Ты спас мою дочь, и это меньшее, что я могу сделать.
— Ты меня уже и так много раз отблагодарил! — Смущённо отвёл глаза капитан.
— Ну тогда считай, что теперь мы квиты, — с этими словами белёсый заставил взять бутылку под крыло. — Дальше будешь платить. А пока — заткнись и бери.
Глава десятая: Вот и встретились…
* * * Татьба, «Рекдер» * * *
— Земля!
Алгамир так резво выбежал из каюты, что сбил Радину, которая только начала вставать с кровати. Выругавшись, она вновь поднялась, перешла на все четыре и побежала на палубу, где уже собралась команда.
— Не только земля, но и корабль, — заметил Дайвет, стоявший у бушприта с подзорной трубой в лапах. — Пиратский.
Агнар отобрал у него трубу и сам посмотрел в сторону приближающегося судна.
— Шуметь не будем. Спустите флаг.
— Что?! — Ярость в голосе капитана просто звенела!
— Вы слышали, Дайвет? — спокойно переспросил синий. — Спустите флаг. Нам же всем лучше будет.
— Выполнять, — хмуро бросил дракон за крыло. — Но в дрейф я не лягу!
— Прикажу — ляжете, — Агнар невозмутимо пошёл к баку, чтобы показать себя смотрящим приближавшегося судна. Алгамир увидел, как дрогнула морда Дайвета, но тут пиратский корабль дал залп и вода вспенилась у носа «Рекдера». Это произвело ожидаемый эффект — Агнар внезапно ощерился.
— Ах так?! Дайте-ка залп в его сторону! Нужно прочистить им мозги!
— Здесь командую я… — начал было Дайвет, но Агнар прервал его, топнув копытом.
— Так командуйте же!
По приказу Дайвета, «Рекдер» выпустил два снаряда, которые легли в воду у правого борта пиратского корабля. Тот наконец-то остановился — во-первых, его противник спустил пиратский флаг в ответ, оставив лишь флаг с красными инициалами на чёрном фоне — сигилой своего капитана, во-вторых, руководитель пиратов дураком не был и догадался, что «Рекдер» промазал намеренно, к тому же он наконец-то разглядел среди его экипажа приметную синюю шкуру. Тем не менее, пока оба корабля сближались, драконы-стрелки не отходили от орудий, одни нацелив пушки, другие приготовившись использовать магию. К счастью, опасность вооружённого столкновения исчезла, когда Агнар встал на нос, дав разглядеть себя во всей красе. Медленно пиратский корабль приблизился к «Рекдеру». С его палубы на корабль нашаран перешёл чешуйчатый чёрный самец в сером плаще, вооружённый коротким посохом с магическим кристаллом-набалдашником.
— Клянусь своими клыками и когтями, Агнар! Что тебя привело в эти воды?
— Не «что», а «кто», — ответил дракон, без особой приветливости поднимая в приветствии лапу. — Брата ищу.
— Нажара? — Скосился чёрный на красные копыта Агнара. -Так он здесь!
У Агнара даже шерсть дыбом встала:
— Здесь?
— На Татьбе высадился, его «Драгда» в порту стоит, — пояснил пират, махнув назад толстым хвостом. — Кажется, встал надолго, потому что сам на берег сошёл.
— Всё равно, — тряхнул полосатой гривой Агнар, — медлить не стоит! Я плыву к нему! Немедленно!
Дракон задумался, постукивая когтями по палубе. Агнар терпеливо ждал его слов. И не зря.
— Знаешь что? Я сопровожу твой корабль к порту, чтобы вас больше никто не останавливал!
— Это вообще-то мой корабль! — заявил Дайвет, словив насмешливый взгляд от синешёрстного. Пират и ухом не повёл:
— Мне без разницы, — невозмутимо ответив, взмахнул крыльями и перелетел на свой борт. Агнар обернулся к драконам и самодовольно рассмеялся.
— Кажется, всё удаётся, а? — спросил он сквозь смех. Впрочем, почти сразу же переменился в морде, смыв всю весёлость. — Радина, Алгамир. Если придётся сойти на берег — от меня ни на шаг. Это очень опасное место, наполненное негодяями из самых дальних уголков Нашара. Я не уверен в том, что они хуже деструкторов, но с ними стоит держать ухо востро.
— Тоже мне, защитничек нашёлся! — с презрением заметила Радина. — Ты о себе-то позаботиться не можешь!
— Лучше бы ты язык прикусила, — бросил давней «подруге» дракон. — Это место очень опасно для таких молодых и пушистых. Да и Алгамиром навряд ли побрезгуют. Либо тело в рабстве, либо душа в двигательной установке. Что хуже — решайте сами.
Зелёный дракончик вздрогнул.
«Рекдер» и пиратский корабль вместе развернулись к берегу и на одних парусах двинулись к острову. Радина и Алгамир прильнули к фальшборту, внимательно разглядывая берег, да и драконы из команды Дайвета в большинстве своём ни разу не видели Татьбу, а потому отрывались от работы, чтобы взглянуть на остров. Из остальных лишь Агнар и Дайвет не высказывали удивления, им-то это место было вполне знакомо. Преодолев несильное сопротивление волн, оба корабля подошли к пристани, и тут Агнар внезапно дико воскликнул и указал тростью на один из пиратских кораблей.
— Вот она! «Драгда»!
Алгамир стал всматриваться в корабль. Он был не таким уж и необычным, каким его рисовало воображение молодого дракона, но уж точно не простым. Пушки, паруса, эта изящность форм корпуса и магические руны на бортах… По палубе расхаживали драконы, другие с интересом наблюдали за «Рекдером», который по своим размерам мало уступал «Драгде». Впрочем, с таким же интересом за ними наблюдали и с других кораблей.
— И это и есть великолепный корабль твоего брата?
Насмешку Радина даже и не пыталась скрыть. Агнар же ждал от неё подобного яда, потому ответил с напускной гордостью:
— Ты ещё не видела его в действии. Поверь, у тебя когти выпадут.
— От ужаса? — Радина погрызла свой красный коготь, проверяя его на прочность.
— Возможно, — Агнар успокоенно выдал, понадеявшись, что Радина не продолжит пререканий… Тщетная надежда.
— От ужаса корявого исполнения конструкции или от ужасной демонстрации ужасного управления?
Алгамир опасливо взглянул на наставника. Тот набрал воздуха в лёгкие и выдал:
— От ужаснейших ужасов ужасно ужасающих ужастиков.
Пока разговор скатывался в идиотическую и идиотскую колею, Дайвет отдал приказ швартоваться. Встать получилось у причала достаточно далеко от «Драгды», через корабль, но Агнар решил, что неучтиво перелетать к брату с борта на борт, как матросу на абордаж. Оставив Дайвета и его команду ожидать своего возвращения, Агнар, Алгамир и Радина покинули «Рекдер», отправившись на розыски брата синешёрстного.
С борта «Драгды» их заметила Инлия.
— Эй! — подозвала она Румдана, вытянув когтистый палец и показывая вниз. — Смотри! Это синий дракон!
Помощник капитана перегнулся через фальшборт, не удержался и сверзился вниз, едва успев расправить крылья.
— Агнар! — воскликнул он, со всей скоростью подлетая к знакомому. — Кто это с тобой?
— Рад видеть тебя, старый друг, — улыбнулся синешёрстный и крыльями — поскольку передвигался на четырёх — указал на спутников. — Это мой слуга и ученик, Алгамир, а эта самка — наш ключ к победе над навом.
— Да неужели? — Румдан с улыбкой смерил взглядом бывшую деструкторшу. — Никогда бы не подумал, что самка может быть ключом! Обычно они замки…
— Я бы тоже никогда бы не подумала, что самец может быть таким занудным, — парировала Радина. — Зато я теперь знаю, что занудство у вас — семейное.
— Это не мой брат, или ты слепая, раз не заметила, что у него нет копыт, — скороговоркой поправил Радину Агнар. — Румдан, а где твой капитан?
— У нас поломки в двигателе, — старпом невесело пожевал челюстями. — Нужно сознание души, за которой он и направился.
— Поломки в моём двигателе? Душа?! — Агнар взволнованно прогарцевал по пирсу. — Да что произошло?
— Боюсь, это я виновата! — прокричала с борта Инлия. — Это я им немного попортила установку своей магией! Но они напали на меня первыми!
— Да мне без разницы! — выкрикнул Агнар, не кинув даже взгляда на ту, которой отвечал — другие мысли его сейчас занимали. — Эх, жаль, он меня не дождался. У нас трюм набит деструкторами. Но, может, мы поднимемся на борт и поговорим обо всём в нормальной обстановке?
— О, конечно же! — Впархнул Румдан на борт «Драгды». — Сейчас спущу трап!
Радина и Алгамир мысленно решили, что спускать трап для крылатых — дурацкая традиция гостеприимства. Агнар, по-видимому, так не думал, и Румдан тоже. Как только трап был спущен, синий взбежал по нему на борт и в первую очередь склонил голову перед Инлией.
— Я здесь заложница, господин, мне почести ни к чему! — насмешливо заявила та.
— Думаю, мой брат уже показал вам, как он относится к заложникам, — невозмутимо ответил синий. — Так что почести будут оказаны в любом случае.
Вместе пятёрка драконов прошла на корму, а оттуда — в каюту старшего помощника. Инлия и Радина сели на кровать, Агнар и Румдан — на табуреты за стол, а Алгамир остался у дверей.
— Куда ты запропастился? — спросил Румдан Агнара первым делом. — Мы о тебе слышали только, что ты начал поставлять магическое оружие Инанне.
— Пришлось, — усмехнулся дракон, скрещивая пальцы передних. — Я всё расскажу, когда увижусь с братом. Мне больше интересно, куда вы запропастились.
— Битвы, — уклончиво повёл носом бежевый. — Сражения.
— Грабёж, — вставила Инлия.
— Благородное изъятие ценностей, — поправил её Агнар. Серебристая драконица фыркнула, но Агнар уже обернулся к самцу. — А что там с моим двигателем?
— Если желаешь, мы можем посмотреть, — Румдан отодвинул своё сидение от стола, чтобы удобнее встать, если понадобится.
— Желаю. И вы, — Агнар взглянул на самок и Алгамира. — Пойдёмте вместе, похвастаюсь.
— Не помню, чтобы тебе было свойственно хвастаться, — заявил Румдан, после чего встал с места. — Идёмте за мной.
Пройдя на корму, они вошли в двигательный отсек, где до сих пор работали драконы — воспользовались стоянкой и проверяли состояние машин. Радина вздрогнула, ощутив прилив магии. Она посмотрела на магическую сферу и внезапно отшатнулась, её лапы подкосились и самка грохнулась на пол.
— Проклятие! — воскликнул Агнар, не успевший рвануться и подхватить её.
Алгамир быстро склонился над самкой и по-деловому поднёс пальцы к её шее, пытаясь сквозь шерсть прощупать пульс. Затем обернулся к другим:
— Она в порядке.
— Я бы так не сказал, — покачал головой Румдан. — Я уже видел подобную реакцию. Замедление собственной энергии под воздействием…
— Я знаю, чем она вызвана! — нервно прервал его Агнар. — Нужно вытащить её отсюда на свежий воздух! Алгамир, бери за передние лапы, ты, самка, за задние.
— Меня зовут Инлия. И я никого таскать не буду! — Серебристая демонстративно отошла в сторону, но Агнар и Румдан посмотрели на неё так, что драконица безропотно подхватила Радину и потащила её из отсека. Агнар же обернулся к сфере и поднёс к ней лапу.
— Чем по вам стреляли?
— Какими-то магическими зарядами — Румдан стал наблюдать за техномагом, осматривавшим своё творение. — Чем же ещё? На торговых кораблях обычно не ставят пушки с фугасами.
— Да, это желание освободить трюмы от снарядов… — произнёс синий то ли про команду Инлии, то ли про своего брата. — А проблема очевидна, и решение верное. Видно, Нажар стал разбираться в техномагии.
— Он просто вспомнил твои наставления. И инструкции, — про свои собственные соображения, особенно насчёт пуска на ресурсы пленницы, Румдан упоминать не стал, подозревая, что Агнар отнёсся бы к его предложению ровно так же, как младший брат.
— Понятно… — Агнар провёл лапой под сферой, клацнул зубами. — Ну-ну. Пора бы мне поговорить с братом о том, как он обращается с моей игрушкой…
* * *
— Это не похоже на встречу двух любящих братьев… Совсем не похоже!
Алгамир укрылся за фок-мачтой. Радина и Инлия благоразумно последовали его примеру, правда, первая просто отскочила к фальшборту, а вторая прижалась к палубе, потому что меч Нажара разрезал воздух у неё над головой.
— Осторожней! — вскрикнула она, но двое драконов проигнорировали её просьбу. Нажар резко развернулся на месте и обрушил свой меч на Агнара, но тот блокировал его удар своей тростью, которая превратилась в изящный меч с зелёным кристаллом в гарде. Более того, при ответном выпаде, пришедшимся в крыло Нажару, меч сверкнул магией, едва не опалив шкуру дракона.
— Ты неплохо дерёшься, — выдохнул Агнар, пролетая над братом. — Но мастерство явно не оттачивал! Не на ком было?
Крыло и меч скрестились, во все стороны разлетелись искры. Нажар ловко перехватил Агнара за крыло и кинул от себя, чтобы налететь на него сзади и попытаться обрушить меч на спину, но тот спикировал вниз и вместо этого взвился выше.
— Видимо, тебе не хватает реальных противников, Нажар!
— А ты явно позабыл про меч, увлекаясь только своими пушками!
Серый поднырнул под Агнара, явно метя ему в живот, но красные копыта ударили дракона по морде и тот едва удержал себя в воздухе. Получив на некоторое время превосходство, Агнар обрушился на него и сбил на палубу, придавив своим весом и приставив клинок к горлу.
— Проиграл, — оскалился дракон.
— Я бы поспорил, — ответил Нажар. Агнар посмотрел вниз — клинок брата находился у него под грудью, острым концом доходя до челюсти дракона. Тогда синешёрстный хохотнул…
— Отличный приём!
…И сошёл с дракона, убрав меч. Тот мигом поднялся, дематериализовал собственный и принялся приводить в порядок шерсть и гриву, расправляя её когтями. Агнар же приложился спиной к фальшборту и принялся вылизывать перья на крыле.
— Вы что, не убьёте друг друга? — удивилась Радина.
Братья переглянулись и расхохотались.
— А тебе бы этого очень хотелось, да? — отсмеявшись, спросил Агнар. — Тогда разочарую. Убивать кого-либо мы не собирались, просто немного пофехтовали.
— Ну, ты мог бы и аккуратнее орудовать своей палкой, — с толикой наигранного неудовольстия произнёс Нажар. — Теперь плечо будет болеть.
— А ты мне крыло чуть было не отрезал, — Агнар показал на ополовиненные кончики крайних маховых перьев. Нажар приподнял примиряюще передние лапы:
— Я думал, тебе хотелось настоящего шоу.
— О-о-о, бесподобный капитан Нажар, мне мои крылья всё ещё дороги! Хотя не спорю, протез иногда полезен в бою, — Агнар махнул хвостом на металлическое крыло, подарок Маррут, вернувший брату небо. — Особенно в том случае, если его сделали из корабельного металла, что гасит вражескую магию!
— Не всю… — хмыкнул Нажар. — И не у всех.
Агнар оскалился, затем указал на бутылку, которую серошёрстный оставил на палубе, когда налетел на своего брата и начал с ним «приветственную драку».
— Чуть не разбил копытом. Это что?
— Это душа, — в тон ему ответил Нажар. — Для нашего двигателя. Тебе Румдан уже рассказал?
— А, ну да. Ты правильно сделал, решив очистить его энергией душ, но стоило бы обратиться ко мне, — Агнар подлетел к борту, показывая на «Рекдер», — вон на том красавце полон трюм деструкторов!
— Ага, обратишься! — Нажар нагнал брата в пару прыжков. — Где же ты был, братик, когда так нужен, а?
— Тебя искал! — вмиг посерьёзнел Агнар, вспомнивший, наконец, о настоящей причине розысков родни. — Ты за последние ночи не видел… М-м-м, странного сна?
Нажар почесал нос:
— Щупальца, нав, призывающая меня Тьма — достаточно странно?
— А Инанна и я были? А она? — красный коготь ткнул в Радину.
— Ага, — кивнул Нажар. — Так что это за совместное сновидение?
— Полное подхвостье, братик… — Агнар поискал глазами, куда бы сесть, и опустился на лафет небольшой пушчонки, находившейся в носу «Драгды» и предназначенной скорее для стрельбы по драконам, чем по кораблям. — Если вкратце, эту тварь называют «Отмирвалом». И это водный нав.
— Кто? — воскликнул Нажар. — Эти хаотические уроды ещё как-то различаются?
— Нав, живущий в воде, — Агнар посмотрел в сторону моря. — Но ему тоже не нравится присутствие драконов на земле Нашара.
Серый дракон вспомнил свой сон. Оскаленная чудовищная пасть, два гигантских страшных глаза, множество щупалец, вздымающихся из воды. И зубы. Острые клыки, рвущие всех и вся, разрывавшие драконов с такой же лёгкостью, с какой пробивали палубы кораблей. Он поёжился.
— И это его мы должны будем…
Он не договорил, лишь подвигал копытом, как будто раздавив что-то и оттирая его от грязи. Агнар всё понял.
— Прибить? Агась.
Нажар глубокомысленно хмыкнул. Удивительно, но мысли его были заняты вовсе не заданием, не назревавшей опасностью, а совсем другим.
— И ты искал меня, чтобы попросить помощи?
— Конечно! Я не справлюсь с этой тварью в одиночку! Как заметила наша осведомительница, — он кивнул в сторону Радины. — Отмирвал чувствует себя в море, как рыба в воде… Ну, ты понял! Нам нужны пушки «Драгды», её скорость, — дракон скосил глаза на правую лапу Нажара. — И твой меч.
Серый нахмурился.
— И это мы сделаем ради Инанны? Чтобы она гробила своих драконов, посылая их в чужие земли? Что смотришь, брат? Ты думаешь, я не знаю, что творится в Нашаре? Мне известно о планах Инанны устроить поход в дальние земли!
— Нав будет большим злом, — прорычал Агнар, тряся крыльями. — Как будто бы ты этого не понимаешь!
— Да всё я понимаю! — с силой вдруг выкрикнул Нажар. — Смотался неизвестно откуда, отсиживался во время битв, а сейчас примчался, прося о помощи!
— Да ну надо же! — Возмёл Агнар морду к небу. — Великий Нажар, бороздящий моря… А не подумал ли ты, что я всё это время занимался теми же проблемами, что и ваше величество сар-капитан, только на земле?!
— Кажется, сейчас они будут драться по-настоящему, — шепнула Инлия Радине. Белошёрстная медленно кивнула.
— Ладно, чего там, — вдруг сказал Нажар. И протянул протез крыла. — Мир?
— Мир, — кивнул Агнар и хлопнул своим крылом по металлу. Поморщившись, сложил крыло и спросил по-деловому строгим тоном. — А теперь займёмся моей установкой. Она уже выходит из-под контроля, вон, даже Радину вырубила.
— Это плохо, — нахмурился Нажар, опустив взгляд и брови.
— О, и ты не представляешь, насколько. Так что давай-ка займёмся делом… Побыстрее.
Они без дальнейших разговоров метнулись в трюм. Инлия и Алгамир поспешили за ними, а вот Радина осталась на палубе. Оглянувшись на драконов из команды «Драгды», она вдруг подумала, что им неизвестно о том, что она, по сути, в плену у Агнара. И решение сбежать пришло само собой: расправив крылья, белошёрстная взлетела в воздух. Как и ожидала Радина, на неё никто не обратил внимания.
В то время, когда она взяла курс на гору Татьбы, Агнар, Нажар и Румдан занялись отключением сферы-двигателя. Пока синий дракон магией контролировал переплетения энергии внутри сферы, серый вытаскивал из неё кабели. Алгамир, Инлия и только что сменившиеся матросы брали их в лапы, готовясь присоединить к сфере по команде Агнара.
— Душа в кристалле, — сообщил Нажар, передавая брату бутылку.
— Знаю, — рыкнул тот. — Что за идея — хранить кристалл с душой в бутылке?
— Спроси у торговца. Вроде как так душа сохраняется лучше, даже повышает свои магические свойства.
Агнар без церемоний грохнул бутылку об постамент установки, вынул кристалл на ладонь и через отверстие, предназначенное для кабеля, кинул его внутрь.
— Ставьте кабели на место! — гаркнул он, снова расправляя лапы и крылья и обволакивая сферу магией.
Тон, которым он проорал приказ, заставил всех драконов немедленно кинуться к сфере. Кабели были поставлены моментально, и тут же кристалл с заключённой душой лопнул, наполнив сферу серебристым облаком. Спустя несколько мгновений облако распалось на множество молний, бивших во всех направлениях. Раздалось громкое жужжание, драконы-матросы бросились в разные стороны.
— Вот это дело! — воодушевился Агнар. — Так, мой хороший, так себя дальше и веди!
Алгамир кашлянул:
— Можно теперь отойти? — спросил он. Опомнившись, синешёрстный погасил магию, а вместе с ним от сферы отлипли и все остальные драконы.
— И что мы сделали? — поинтересовалась Инлия, оглядывая засветившую ровным сиянием сферу.
— Эта душа послужила для перезапуска всей системы концентрирования заклятий, которая порождает магию, которая, в свою очередь, преобразовывается в энергию, — пояснил Агнар, водя лапой по воздуху вослед своим мыслям. — По сути, я разрабатывал систему, способную работать без применения душ, но… Легче сразу, кхм, накачать в двигатель свежей энергии, чем несколько суток добавлять её. Понятно?
Инлия протянула лапу и постучала по сфере когтями.
— Я не видела подобную технологию. Это ведь не нашарское изобретение?
— Ну… Скажем так, была у меня одна самка, которая умела находить дельные вещички, притаскивая их мне. А из них я собирал настоящие техномагические устройства. Этот двигатель хорош не только тем, что ему не нужно никакое топливо — он ещё и даёт «Драгде» огромную скорость. Так что, Радина, с его помощью мы… — Он осёкся на полуслове и огляделся по сторонам. Алгамир тоже закрутил головой.
— А где Радина? — спросил он. Инлия ответила вопросом на вопрос:
— Эта та белая самка с частыми красными прядями в гриве? Которая в обморок упала?
— Да! — Хором подтвердили все гости с «Рекдера», Инлия ответила, не слишком понимая их обеспокоенность:
— Она была рядом со мной, но вниз не спускалась… Она осталась на палубе, и я её пони… Эй!
Агнар, не церемонясь, перескочил на четыре лапы и помчался по трюму, чтобы выбежать на палубу и разразиться самой ужасной бранью, которую только его брат, выскочивший следом, слышал за всю свою жизнь. Сказать о том, что Агнар был в ярости, значит ничего не сказать.
— Куда она делась?! — воскликнул он, перепугав матросов. — Проклятие!
Нажар, встав на задние лапы, сначала огляделся по сторонам, потом посмотрел на деревню, гору, лес, и наконец выдал:
— Похоже, эта Радина сбежала. Она что, твоя пленница?
— Не совсем. Бывшая прислужница навов, два раза ловившая меня в свои когти. Обожает игры с дыханием и обрывать самцов на пике удовольствия… — мрачно проскрежетал зубами Агнар. — Что делать-то? Куда она могла полететь?
— А ты бы куда полетел, если бы хотел вырваться с острова? — Нажар странно покосился на брата, обзаведшегося в его отсутствие причудливыми знакомствами.
— Она знает, что от Язара мы плыли на восток… Ей нужна лодка, чтобы отправиться на запад! Лодка или… — дракон бросил взгляд на патрульный пиратский корабль, и голос его потускнел. — Или судно. С негодяями, которые за деньги сделают всё на свете, — он обернулся к брату и натянул улыбку. — Капитан Нажар, а вы не хотели бы испытать свой двигатель? Как конструктор, я настаиваю на проведении ходовых испытаний, м-м-м, немедленно.
— О-о-о, чувствую, выгонят меня с Татьбы сегодня вечером… — вздохнул Нажар. — А если она всё-таки на острове? Самцов-то там больше.
Агнар проигнорировал последнее предложение Нажара, глаза его уже загорелись идеей:
— Я пошлю Алгамира на «Рекдер» и передам через него сообщение о побеге. Ну, Нажар, вспомним былое время?!
* * * Радина * * *
Это было глупо. Но всю степень провальности своей затеи Радина осознала лишь сейчас, когда грубо и жёстко изголодавшийся по телу самки дракон терзал её, прижав к стене трюма. Несмотря на то, что лапы её были крепко связаны сзади, причём вовсе не простой верёвкой, а магическими путами, драконица всё равно пыталась укусить пирата, пока тот не соизволил дать ей по морде, после чего Радина обмякла в лапах насильника.
В тот момент, когда он, пыхтя, поднимался на задних лапах, находясь на высшей степени удовольствия, самка услышала громкий стон. Удивительно, но Радина каким-то образом отстранилась от своего собственного тела, от своих же чувств — перед её внутренним взором предстали несколько драконов, по большей части молодых самок, скинутых в трюм пиратского судна, на котором она пыталась улизнуть из Татьбы. Её выслушали, пообещали помочь — и пригласили в каюту. Ничего удивительного в том, что они спустились под палубу, не было, ведь каюты на «Драгде» и «Рекдере» тоже находились внизу. И тут… Всё закончилось весьма быстро и очень болезненно. Для дракона.
Взревев не хуже нава, Агнар налетел на насильника и прежде, чем тот успел опомниться, обрушил на него удар крыльями. Пока ослеплённый и ошеломлённый пират пытался понять, что происходит и куда ему бить, копыто Агнара врезалось ему в низ живота, а в следующий момент в результате небольшой магической вспышки негодяй отлетел далеко в сторону.
— Лежать! — рявкнул синешёрстный. Его брат, держа в лапе меч, немедленно спустился в трюм. Скользнув взглядом по всем троим драконам, он ощерился и обернулся к капитану судна, который стоял, привалившись к стене, мял в лапах полы своего плаща.
— Интересные дела… Вот как копытные платят за оказанные им услуги! — прорычал тот. — Ну, вы нашли то, что искали? Теперь попрошу уйти с моего корабля!
— Не сейчас, — хмуро ответил ему Нажар. — Интересное дело — так ты, Волдрол, устраиваешь торговлю рабами?
— Если и устраиваю — тебе-то какое дело, дезертир? — Оскалившийся Волдрол припомнил Нажару его прошлую службу сар-волод.
Агнар осторожно взял Радину за лапу и приобнял своим крылом.
— Проклятие… — прорычала та, заметно дрожа. — Этот урод сумел меня помять… — она как-то странно дёрнулась, её мордашку исказила такая гримаса, как будто бы ей в пасть попало что-то отвратное. — Спасибо, Агнар.
— Нечего было убегать, — бросил тот равнодушным тоном.
— А где остальные пленники? — спросил тем временем Нажар у капитана Волдрола.
Тот замялся, начал что-то говорить про себя, размахивать лапами и бить хвостом по воздуху. Нажар оборвал его в несколько грубоватой, но действенной манере.
— Покажите-ка мне ваш трюм, — «вежливо» попросил он, приставив остриё меча к горлу пирата.
— Ладно-ладно! Только не надо тыкать в меня этой железкой!
Будь на месте Нажара любой другой дракон, он был бы уже мёртв — в лучшем случае. Но так как «Драгда» как бы случайно развернулась бортом, наставив свои орудия на пиратский патрульный корабль, то Волдрол решил не рисковать. Команда, прослышав о том, что Нажар хочет лишить их дохода, наоборот, слишком разволновалась, но к счастью для них, ни у кого не хватило ума высказаться напрямую. Работорговцев Нажар ненавидел — одно дело продавать сумасшедших деструкторов, которые только и мечтают о том, чтобы кого-нибудь убить или взорвать, и совсем другое — обычных Тёмных. Можно взять вражеского капитана и дождаться за него выкупа, можно набить трюм деструкторами, если поймаешь столько и переживёшь охоту, и сдать их на переработку в топливо для кораблей, но чтобы содержать своих же собратьев… Хватает им и тех исчезновений, что раз-два в месяц происходят в Нашаре.
— Вы свободны, — мрачно произнёс Агнар трём самкам и двум детёнышам, жавшимся к прутьям решётки в трюме пиратского корабля. — Отправляйтесь в дом у джунглей, к торговцу душами. Он добр к честным драконам и вас приютит, пока я не вернусь, чтобы переправить вас в Нашар.
Волдрол смотрел на своих бывших пленников с мрачным видом, который не рассеялся даже тогда, когда Нажар что-то отсыпал дракону. Как выяснилось — несколько кристаллов, заряженных магией на полную катушку. Плата, которую Волдрол мог получить за одного из своих пленников. Тем не менее, он всё же смог натянуть маску спокойствия, пока Агнар, Радина и Нажар поднимались на палубу, и лишь после того, как они улетели, дал волю своему гневу.
— Болван! Идиот! Безмозглый выродок! — орал он на сокомандника.
Кричал он всё это уже после того, как прожёг в его груди дыру размером с голову новорожденного… А вот нечего брать непроверенный товар!
Алгамир ждал их возвращения, нервно расхаживая по палубе. Увидев, что Радина едва держится в воздухе, он поспешил на помощь Агнару, который едва тащил самку. Вместе они опустили белоснежную на палубу.
— Что с ней?! — обеспокоенно спросил зелёный дракончик. Нет, не просто спросил, а сорвался на визг.
— Ничего-ничего… — простонала Радина, чуть поджимая задние лапки. — Просто одна гадина… Ничего.
Она отстранила лапу зелёного и встала сама. Пошатываясь, побрела на ют, так никого и не поблагодарив.
— Кажется, ей в кое-то веки хочется побыть одной, — заметил Нажар.
Глава одиннадцатая: Карты и планы.
* * * Море Вейндал. * * *
Вечером, когда солнце коснулось кромки воды Вейндала, а первая из двух лун, зелёная, уже поднималась на небо, на Татьбе зажглись огни: золотом лился свет из окон в домах, пламенели костры, сверкали в сумерках огни на кораблях. В кают-компании «Драгды» — просторном помещении, обставленном мягкой мебелью — собрались капитаны Нажар и Дайвет, старший помощник «Драгды» Румдан, Агнар, Алгамир, Радина и даже Инлия. Последняя ни в какую не хотела покидать «Драгду», даже услышав о том, что предстояло сделать этому кораблю.
Ещё днём братья, зелёный дракон и белая драконица прошлись по Татьбе, проверив, как разместились спасённые Тёмные, закупив необходимые припасы, поговорив о новостях, а самое главное — постаравшись разузнать об Отмирвале. Сведения были удручающими — действительно, в последнее время у границ Зубастых Островов, находившихся восточнее Татьбы и названных так из-за того, что представляли собой лишённые растительности каменные вершины, начали исчезать корабли со всеми экипажами, вывозившие оттуда ценные руды и магические самородки. Ещё недавно исчезновения касались только этой местности, но неожиданно странные нападения сместились к западу.
— Он движется к Нашару, — закончил доклад Агнар и сел на место. — Либо решил отомстить за братьев, либо подумал, что сейчас Инанна ослабила внимание за границами, а значит, можно поживиться плотью и душами Тёмных.
— И движется он быстро, но, к счастью для нас, по прямой, — добавил Нажар. Агнар кивнул, скрестив копыта.
— Судя по последним сообщениям, сейчас Отмирвал одолевает один горизонт в день. По моим расчётам, он находится к югу от Татьбы, может, чуть к юго-западу, у группы Безымянных Островов. Туда как раз ходили рыбаки… А морем возвращались лишь обломки лодок.
— Жаль, что никто из пиратских капитанов не согласился отправиться с нами, — вставил Алгамир, — чем больше пушек, тем меньше жертв.
— Пока они не видят выгоды и не осознают опасность, — вздохнул Агнар. — А как осознают — поздно будет. Вопрос у нас остался один… — он взглянул на Радину, которая растирала запястья, свободные от оков. — Как нам остановить эту тварь?
Белая драконица, которая, казалось, прибывала в глубокой задумчивости, теперь совершенно преобразилась — встала, упёрлась лапами в стол и обвела тяжёлым взглядом всех присутствующих. Предательство, совершённое подкупленным пиратом, сказалось на характере Радины, чуть изменив её, а снятие оков завершило дело. Теперь она была обязана Агнару хотя бы своей информацией, которую тут же и выложила:
— Отмирвал — очень древний нав, наделённый множеством способностей. Первая — регенерация. Его оторванные щупальца восстанавливаются с лёгкостью. Вторая — умение передвигаться в воде и под водой со скоростью трёх полётов. Его щупальца способны крушить корабли в щепки, а магические возможности чрезвычайно высоки, настолько, что он способен в буквальном смысле подчинять себе море… Обрушивая на врагов волны и засасывая в водовороты.
— Это очень плохо… — многозначительно хмыкнула Инлия, расправляя затёкшие крылья.
— Третье, — белошёрстая разгладила свою алую гриву, — его шкура не отражает, а поглощает магическое влияние, равномерно рассеивая его по телу. Это позволяет Отмирвалу практически не чувствовать боли от попадания магии или же от применения на нём магических артефактов.
— К счастью, фугасы никто не отменял, — заметил Нажар. — Что ещё?
— И самое неприятное, — Радина щёлкнула когтями. — Есть одна древняя легенда о подводном народе. Небольшом, около сотни-двух голов похожих на драконов тварей, живущих здесь ещё до прихода Тёмных. Они амфибии, называющие себя… Сирланами.
— Сирланы? — переспросила Инлия, дёрнув носом. — Я… Я слышала о них.
Взгляды драконов переместились на торговку.
— И что ты слышала? — спросил за всех Агнар, одобряюще кивнув.
— Это популярная байка, — Инлия раскрыла ладонь передней. — Я думала, ваш брат её знает!
— Знаю, только, учитывая моё красноречие и любовь приукрашивать, из меня слишком хороший рассказчик, — Нажар, изображая милую скромность, отвёл нос. — Но давай, расскажи ты, а я добавлю, если что.
Одобрение в голосе серого благотворно сказалось на Инлии. Чешуйчатая развела крылья в стороны и начала рассказывать:
— Если верить сказаниям и древним записям, давным-давно у берегов Нашара жила раса сирланов. Эти существа несколько похожи на нас, но у них нет задних конечностей, на хвосте — плавник, и крылья тоже служат им только для плавания, а вместо носа у них жабры. Они плотоядны, охотятся на рыбу, а также на зверей суши, куда выходят в дождливую погоду. Сирланы находились на низком уровне развития, потому навы никогда не обращали на них внимания. Когда Тёмные пришли в Нашар, сирланы увидели, насколько мощны их новые враги, и ушли в Вейндал, построив колонии на его дне. Среди моряков ходит поверье, что в тёмные ночи, когда небо затянуто тучами, сирланы плещутся на поверхности моря и зазывают к себе неосторожных Тёмных, прикидываясь обычно жертвами кораблекрушения. А в воде они долгие часы мучают своих пленников, пытая их так долго, что под конец они сами просят о смерти.
— Мерзкие твари… — дёрнулся Алгамир. Радина оскалилась, этим показывая полное согласие со словами дракончика:
— Уж, наверное, они не щекоткой пытают, — белошёрстая многозначительно покосилась на Агнара. — И, что ещё хуже, они оказались под властью Отмирвала.
— Так они существуют? — Нажар удивлённо приоткрыл пасть. — Сколько я не плавал, я их не встречал.
— Возможно, легенды об их кровожадности несколько преувеличены, — пояснила Радина. — Но подводные драконы точно существуют. И служат Отмирвалу, сопровождая его в плаваниях.
— Дело осложняется, — Агнар задумчиво поводил копытом. — Значит, кроме нава нам будут противостоять ещё и какие-то амфибии?
— О-о-о, не стоит недооценивать сирланов. Они научились управлять магией и под водой, имеют острые копья и длинные мечи. Правда, у них совсем нет технологий… И это наше главное преимущество, — при этих словах Радина вдруг осеклась, будто вспомнила что-то важное. И не стала медлить с вопросом. — А какую скорость развивает «Драгда»?
— Сравнима с двумя полётами, — ответил ей Агнар. — Так что с этим проблем не будет. А насчёт сирланов… — он бросил взгляд на Дайвета. — Вы принесли то, что я просил?
Капитан «Рекдера» усмехнулся и расправил правое крыло, вытащив из ременной перевязи странную штуку — трубку с лапохватом и двумя крючками, большим крючком у пальцев и малым на конце трубки.
— Я производил модернизацию различного оружия, — произнёс синий, перенимая из чёрных лап устройство. — Теперь этот пистолет стреляет крайне устойчивой разновидностью энергетического луча. Прожигает лист стали толщиной в палец за два мига. Посмотрим, как Отмирвал будет рассеивать эту энергию! Ну, а раз у нас появились ещё и новые враги, то такое оружие пойдёт и против них — вооружим им всю команду «Рекдера» и «Драгды», благо у нас их целый трюм!
Нажар кивнул, поправив выбившуюся из ленты, сплетавшей гриву, русую чёлку:
— Хорошая идея, но не стоит забывать и про обычное оружие. Пусть у каждого из команды будет, что противопоставить врагу, кроме магии, когтей и зубов.
— Это всё же безумно опасная затея, — щёлкнула зубами Радина. — Если вы так и не поняли — ваши сны были всего лишь снами. Вполне возможно, что Отмирвал разделается с нами с лёгкостью.
— Сначала взглянем на него, — усмехнулся Нажар. — А потом и узнаем, насколько он страшен.
— Решил поиграть в героя? — фыркнула Радина. — Как угодно, в воле Тёмного выбрать смерть по вкусу.
— А ты предпочтёшь остаться на острове, наверное? — Нажар заулыбался, вспомнив свою недавнюю шутку о самцах.
Радина вальяжно устроилась на табуретке:
— Без меня вы точно обратитесь в пух и прах. Придётся помочь вам. С моей помощью у вас будет хотя бы маленький шанс уцелеть… Наверное.
— Вот вам заряд уверенности перед завтрашним днём! — рассмеялся синешёрстный. Его смех никто не поддержал. Радина даже вполне серьёзно выпрямилась, проявляя на лапе чёрный кристалл, тяжёлый от вложенной в него энергии, которая даже немного не помещалась в сосуде, истекая еле заметным дымком.
— Благодарю тебя за него, ведь именно ты этот заряд и предоставил. А я, по счастью, сумела его добыть в одних пытках и сохранить в других.
Нагнанная весёлость Агнара очень резко сменилась раздражённым оскалом и выпущенными в столешницу когтями. Алгамир вздрогнул столь бурной реакции учителя, но быстро его успокоил, положив свой кончик хвоста на его — и вновь учитель сосредоточен на цели, даже немного облегчения читается в глазах. А Нажар и Инлия удивлённо переглянулись:
— Это ведь… не простая прана, как я чувствую? — высказалась за обоих самка. — Это… то, что точно сможет одолеть нава — эманация Тьмы!
— Кем я только не был за всю свою жизнь. — кивнул медленно Агнар. — Один час побыл даже Воплощением. Как раз из-за этого, кажется, мы сейчас и отдуваемся. Нет, помимо всех наших благородных и альтруистических намерений спасти Нашар.
— С этого дня у Тьмы есть брат! — откинувшись в капитанском кресле своей кают-компании, Нажар хвостом вытащил из-под него бутылку, прежде размещавшую душу, а сейчас — отлитое из запасов кока равосское вино. — Слышал, даже Воплощения не гнушаются радостей жизни. Проверим на тебе, мой судовой жрец?
* * * Зубастые острова * **
В полночь «Драгда» и «Рекдер» покинули акваторию Татьбы вместе, провожаемые, несмотря на поздний час, заинтересованными взглядами с берега и ненавидящими — с борта одного пиратского корабля. Как флагман, корабль Нажара шёл впереди, но теперь на его мачте сверкали красные руны Агнара, а сам синешёрстный, Радина и Алгамир также находились на этом корабле по приглашению Нажара.
— Это наша полная скорость? — удивлённо спросила Инлия, которую так и не удалось сплавить на берег.
«Драгда» неслась так, что «Рекдер» едва поспевал за ней.
— Конечно же нет, это средний ход! Если бы мы шли на полном, тебя бы сдуло с палубы! — Агнар смешливо зафыркал. — Может, и не так, утрирую, но «Рекдер» точно не поспел бы за нами!
— Ясно! — выкрикнула Инлия. И, после молчания, наконец расщедрилась на похвалу. — Теперь я понимаю, почему Нажару так сопутствует удача! Корабль — высший класс! Только трясёт немного!
Словно бы услышав её, «Драгда» сильно вздрогнула, заставив всех драконов схватиться за фальшборт.
— А ты что думаешь, пессимистка? — поинтересовался синий у Радины, весело ответившей с постной мордочкой:
— Если этот корабль может большее — у нас повысились шансы уцелеть! Процентов на пять!
Алгамир не сдержал заливистый смех, да и Нажар улыбнулся. Агнар же проворчал:
— Тьфу ты, опять она за своё… — И поспешил на корму, к Румдану. — Эй, давайте поворачивать к югу! Мы охотимся на нава, а не убегаем от него!
Корабли легли на новый курс, запустив двигатели на максимум и подняв все паруса. Словно призраки, они беззвучно резали морскую гладь, направляясь к цели. Никто этой ночью не спал — волнение тучей, бывшей ещё темнее ночи, сопровождало их. Нажар нервно расхаживал по палубе, Агнар и Алгамир не отлипали от фальшборта, Инлия то и дело взлетала к мачте, чтобы получше оглядеть морские просторы. Ни одного корабля им не встретилось, но даже облако сейчас вызывало у команды волнение или даже самый обыкновенный страх. Ещё бы! Орудийная прислуга зарядила половину пушек магически, половину — фугасами, Агнар в который раз раскладывал свою трость на энергию, то преобразовывая её в меч, то, посредством уже обычного механизма, делая из неё винтовку, если так можно назвать «антиэнергетическое» орудие Агнара. Алгамир, который стрелять не собирался, по его наставлению всё-таки вооружился двумя пистолетами, добавив к ним кортик, и сейчас заколдовывал его лезвие. Инлия стрелять не умела, и в бою участия принимать не собиралась, Радина же заявила, что Отмирвалу это оружие — что чесотка, а потому она и не станет его брать. Но Нажар, отлучившись в свою каюту, заметил, что белоснежная драконица примостилась на ящике и творила, судя по всему, боевое заклятие. В душе дракона шевельнулись подозрения, но они рассеялись, когда, вернувшись на палубу, он увидел, что Радина сама подошла к Агнару.
— Это неплохая идея… — тот наклонил морду вбок, присматриваясь.
«Неплохая идея» заключалась в том, что у нава всё-таки имелась одна слабость. Рассеивая полученное заклятие по всему телу, он тем самым загонял себя в ловушку. Радина предложила части драконов обстреливать врага парализующей магией, которая, соответственно, растечётся по всему его телу, сделав более уязвимым, в то время как она сама окутает пришельца враждебной ему энергией Тьмы.
— Отлично! — одобрил план Нажар.
— А почему ты сам не вооружился? — поинтересовалась у него драконица, вызвав его улыбку:
— Меч и крыло — всё, что мне нужно для боя. Да, и голова на плечах.
— Ну, если одного крыла тебе хватает… — Самка кивнула на протез. — И какой же у нас план? Уповать на Тьму и пытаться убить Отмирвала огнём орудий?
— Не только. Я раздобыл одну интересную штучку, которая поможет нам справиться с навом. Хотя она и приготовлена только на тот случай, если мы не сможем разделаться с ним только грубой силой, — с этими словами Агнар закрыл глаза и вытянул правую лапу, на которой тут же сверкнула магия — и появился маленький чёрный цилиндр с блестевшим красным кончиком. Радина приблизила нос к мелкому предмету:
— Что это?
— Далеко не самая обычная пуля — именно пуля! — с самым обычным мега-заклятием внутри. Пробивает, по сути, шкуру любой магической твари, попав в тело, вызывает выброс всей магической энергии, что есть в существе, буквально разрывая его собственными же силами. Одна-единственная, зато совершенная, — техномаг любовно оглядел цилиндрик. — Досталась в подарок от Инанны, вполне подходит для того, чтобы зарядить её в наши ружья. Правда, у нас будет всего один выстрел. А потому и пулю, и ружьё с ней придётся беречь, как зеницу ока.
— Дорогой подарок, — заметила Радина, отводя морду от синей лапы. — И ты думаешь, он поможет нам? Да она отскочит от нава, как стрела от щита!
— Поверь, не отскочит, — одобряюще рассмеялся Агнар. — Это изобретение техномагов Утгарда. Я же говорю, пробьёт шкуру нава на раз. Но воспользуюсь я ей, только если мы не сможем одолеть Отмирвала нашим основным оружием.
— Один последний выстрел, — фыркнула белая.
Похоже, от своих сомнений она избавиться так и не смогла. Ни сейчас, ни через пару часов, когда «Драгда» и «Рекдер» подошли к границе незаселённых островов, называемых моряками «Зубастыми» из-за формы и обилия опасных рифов. Это был достаточно опасный район Вейндала: изобилие подводных скал, непредсказуемые течения и крутые берега островов отбивали у большинства моряков желание посещать его. Во всём районе был лишь один плюс — обилие рыбы, позволявшей под завязку забивать даже крупнотоннажные рыболовные суда. Правда, на Татьбе теперь об этом месте распространилась дурная слава, потому что из трёх кораблей, посланных недавно в этот район, не вернулся ни один.
Напряжение достигло предела. Ванты «Драгды» и «Рекдера» были усеяны добровольцами-наблюдателями, обеспокоенно смотревших на море, прислуга у орудий казалась каменными статуями, капитаны нервно стучали — кто копытами, кто когтями — по палубам кораблей. Самые плохие мысли роились в головах драконов, страхи и сомнения паутиной опутывали их… Но никто не ожидал того, что ждало их в недалёком будущем.
— Корабль! Корабль! Прямо по курсу — корабль!
Нажар расправил крылья и взлетел с юта, чтобы перелететь на мачту. Прямо по курсу действительно приближался парусник — он шёл от островов наперерез «Драгде» и «Рекдеру», но понять, что это за судно, пока было невозможно. Двигаясь без огней, оно смогло достаточно близко подобраться к небольшой нашарской флотилии, но разве оно могло рассчитывать на то, чтобы справиться с нею?
— Приготовиться к бою, — приказал Нажар. — Но огня без команды не открывать.
Он до рези в глазах всматривался в корабль. Что-то было в нём странное — не такой уж и большой корпус высоко поднят над водой, три мачты с множеством парусов, борта как-то странно изогнуты… Потом только до Нажара дошло, что «изогнуты» были вовсе не борта, просто корабль имел ещё и паруса из бортов. Что за дурацкая конструкция?
— Эй, он выстрелил! — крикнул вперёдсмотрящий. — Но… Не в нас!
Яркий светло-красный луч полетел к небесам, после чего странный корабль замедлил ход. Хмыкнув, серый дракон приземлился на палубу и повернулся к Румдану.
— Понемногу приближаемся к нему! «Рекдеру» держаться в отдалении и быть готовым прикрыть нас огнём, — приказал он. — И держите все орудия в положении готовности.
Агнар вопросительно посмотрел на Нажара, но ничего говорить не стал. Капитан командует кораблём, и командование не уступит даже родному брату. «Драгда», оставив «Рекдера» позади, стала медленно приближаться к чужому кораблю. С первого взгляда становилось понятно, что это судно не могло принадлежать нашаранам, хардольцам или даже людям. Деревянный корпус его, лишь кое-где покрытый металлическими пластинами, казался изрядно разбухшим от влаги, паруса были подняты кое-как, а их материалом служила вовсе не ткань, а какие-то голубоватые перепонки. Бушприт отсутствовал, вместо него имелась какая-то рогатина, а на корме вместо надстройки — бассейн. Действительно — самый настоящий бассейн.
— И Хаос удивится… — выдавила из себя Радина, когда увидела тех созданий, что составляли команду этого корабля.
Внешне они были несколько похожи на драконов. Высокие твари внешне были похожи на драконов, но не слишком: вытянутые морды с высокими дугами над ноздрями, длинной гибкой шеей, парами больших крыльев и длинными передними лапами. Передвигались эти существа, изгибая хвост, увенчанный лопастями плавников, а всё тело дракона блестело от влаги. Длинный гребень на голове придавал, вкупе с надменным взглядом, важный вид.
— Пожалуйста, не стреляй! — крикнуло одно из созданий. Говорил этот «дракон» сравнительно неплохо, но с заметным акцентом, как-то странно коверкая слова, а то и вовсе проглатывая некоторые. — Мы прошу тебя о разговоре!
— Разговоре?! — вытянул хвост Агнар. — Кто вы?
— Наша раса — сирланы! Мы владею морем в этом районе, — пробулькал водный брат по разуму. — Мы слышал шум твоих двигателей, и поняли, что это драконы-Нашар!
— Хвост мне в зубы… — прорычал капитан Нажар, но скорее ошеломлённо, чем озлоблено.
— Что вам нужно? — продолжал переговоры Агнар вместо своего опешившего братца.
— Наша корабль — последнее прибежище свободного сирлана! — Заявил причудливый парламентёр — Мы пришли предупредить драконов Нашара — не суйтесь в эти моря!
— И почему же? — Агнар вытянулся, опираясь о фальшборт, чтобы лучше расслышать ломаные речи:
— Здесь живёт не наша Владыка! Он топит корабли драконов Нашара!
— По-моему, с этим сирланом стоит потолковать, — решил Нажар. — Кого пошлём потрепаться?
Агнар оглянулся на него, затем на Алгамира, стоявшего неподалёку. И улыбнулся:
— Кажется, я могу тебе помочь с решением этой задачки, брат.
Встав борт о борт с кораблём сирланов, «Драгда» опустила так называемый «абордажный мостик», связавший оба судна друг с другом — это позволяло избежать применения орудий обоих кораблей. Алгамир и Агнар, держа оружие наготове, прошли на палубу чужого корабля, где их встретили сирланы. Впрочем, перед тесным знакомством с ними, драконам пришлось пережить пару неприятных моментов. Дело в том, что едва лапы Алгамира ступили на палубу, как дракончик ощутил острое желание вернуться на абордажный мостик. Доски оказались влажными, склизкими, поросшими каким-то мокрым мхом, который ещё и прилипал к лапам. Агнар и вовсе подскользнулся, комично расставив лапы и крылья в стороны, чтобы удержать равновесие.
— Просим прощения, — сирлан уже скользнул к гостям. — Моя доска не слишком подходит для вас. Сирланам нужны постоянно воды, без воды мы быстро погибать.
— Тогда зачем вам корабль? — удивился Алгамир, поднимаясь на лапы и копыта.
— Это… — сирлан, похоже, перешёл на свой язык, издав непонятное шипение, смешанное с клёкотом и чавканьем. — Передвижной дом по-твоему. Мы перемещать его по воде, чтобы нас не найти Владыка. Он не чует нас над поверхностно.
— Какой Владыка? — Алгамир непонимающе повёл ушами.
— Много щупалец. Большие глаза. Страшная пасть, — пояснил сирлан. Драконы сразу поняли, что говорит он об Отмирвале. — Владыка поработил не нас, наша уйти от него. Твоя должна пойти назад, иначе Владыка уничтожит вас.
— А когда вы ушли от Владыки? — сощурился Агнар. — Нет, сначала ответьте на другой вопрос. Вы вот сейчас бежите от него?
Сирлан покачал головой и показал Агнару обе лапы. Четырёхпалые, с равной длины пальцами, между которых находились тонкие перепонки. Два пальца на левой он загнул.
— Мы не ушли, мы не бежим. Наша корабль держимся так, чтобы не встречаться с ним. Но мы всегда быть поблизости.
— Зачем? — удивился Алгамир, стараясь подавить мысли о той грязи, что растекалась у него под лапами, но ничуть не смущала владельцев корабля:
— Сирланы, которые не мы, долго живут под влиянием Владыки. Он даёт силу не нам, требуя потом жизнь. Иногда кому-то удаётся спастись и выйти из-под влияния, и тогда он бежит прочь. Мы подбираем. Наш корабль — это последнее убежище сирланов. Другие живут рядом с Владыкой, кочуют с ним, выполняют его приказы. Мы — не такой.
— А если он нападёт на вас? — чуть передёрнуло Алгамира, когда тот поднял лапу, к которой что-то прилипло.
Сирлан постучал хвостом по палубе корабля.
— Наша может погружаться на дно и прятаться. Тогда корабль выглядит просто обломком. Владыка чует, но не видит в таком. Наверное. Нас ещё не вылавливали.
— Отмирвал, ну, Владыка, что, вас не видел ни разу в жизни? — фыркнул Алгамир.
— Владыка видит только то, что у него под носом, — отозвался сирлан о наве не слишком лестно. — Он чувствует нашу энергию.
— Так он близолап… — Агнар облизнулся. — Это очень хорошо.
— Тебе нужно уплыть, — заметил сирлан.
— Да будет вам известно, что мы намеренно идём в бой против этой твари, — величаво ответил синешёрстный. — И отправим вашего Владыку, известного также как Отмирвал, в небытие.
— Это невозможно, Нашар-дракон. Владыка всесилен, — сирлану удалось рассмешить Агнара:
— Да ну? У нас тоже есть всесильная Владычиа! Главное, чтобы он не был неуязвимым, а уж с его силой мы разберёмся.
Сирлан помрачнел, его жаберные щели с противным шлепком закрылись и вдруг выбросили воду. Зелёный дракончик поморщился.
— Не мы будут стараться остановить тебя. И много будет сирланов.
— Пусть попробуют, — оскалился Агнар на тёмные волны.
— Мы не можем позволить тебе драться с сирланами.
Алгамир почувствовал беспокойство. Он заметил, что члены команды этого странного корабля внимательно прислушиваются к разговору. Если они нападут сейчас, от них с Агнаром мокрого места не останется, даже помощь с «Драгды» подойти не успеет. Нервно помахивая хвостом, зелёный на всякий случай чуть расправил крылья, чтобы иметь возможность отпрыгнуть, если на них кинутся сирланы.
— Мы будем драться не с ними, а с Отмирвалом, — с досадой бросил синешёрстный. — И освободим вас от его власти.
— Но сирланы погибнут… — Подводный дракон начал растягивать слова. — Многие погибнут из-за вас.
— А вы предпочтёте, чтобы они и дальше служили этому вашему Владыке, да? — рассерженный Агнар ещё не закончил, а Алгамир уже взял его лапу в свою. Синешёрстный осёкся — шурша по палубе своими телами, несколько драконоподобных амфибий медленно приближались к ним. Лапа Агнара сама собой потянулась к пистолету.
— Стой! — крикнул сирлан, обернувшись к собратьям. Те послушно замерли, а он повернулся к Агнару. — Как ты собираешься одолеть Владыку?
— У меня есть средство, — Агнар вложил в ответ всю свою уверенность, но конкретный план излагать не стал — с сирланов станется ещё после всего слить все секреты Отмирвалу. — Даже не одно.
Жаберные щели на шее сирлана приоткрылись, длинный язык высунулся из пасти. Неожиданно он поднял лапу и двумя пальцами указал на юг.
— Владыка там, недалеко. Сирланы плавают вокруг него. Постарайся быстрее пройти мимо них, чтобы прорваться к Владыке.
— Понял, — кивнул Агнар. — А ты не пойдёшь воевать с нами? За свой народ?
— Не мы другие. Мы — ещё другие. Корабль — наша надежда. Потеряем корабль, погибните вы — не будет надежды.
«По-видимому, не пойдёт он с нами», подумал Алгамир. И не ошибся. Сирланы действительно не пошли — едва снялся абордажный мостик, как их судно сложило верхние паруса, как будто бы они были веером, и стало быстро погружаться под воду. Не прошло и пяти минут, как оно уже исчезло, будто бы его и не было.
Ещё несколько часов после встречи корабли шли указанным курсом, так и не встретив следов нава. Многие из команды начали перешёптываться, а не могли ли сирланы доложить о них своему хозяину, но, если у кого и оставались сомнения насчёт судовладельцев-сирланов, то они рассеялись в предрассветных сумерках. «Драгда» и «Рекдер» шли по внезапно загустевшему морю — действительно, лучшего слова и не подобрать, чтобы описать состояние воды. Она была вязкой, не била корабли, а как бы прилипала к их бортам, да и запах от неё был… Тот ещё. Инлия, уже начавшая засыпать в своей каюте, проснулась именно от этой вони.
— Что за гадость? — спросила она, выйдя на палубу, с зажатыми лапой ноздрями.
Здесь её глазам предстал странный эксперимент — Румдан скинул за борт открытую бочку на канате, зачерпнул воду и стал осторожно поднимать.
— Только попробуй пролить эту дрянь на палубу! — рявкнул Нажар. — Если ты мне всё замараешь, болван, то заставлю слизывать! Языком!
А то и без этого добавления не понятно, чем.
— Спокойно, капитан! Всё будет в лучшем виде!
Инлия, прикрыв нос лапкой, рискнула подойти. С близкого расстояния вода ей не понравилась ещё больше, но всех удивила Радина, которая подошла к бочке, поморщилась и… Сунула лапу прямо в воду. Чтобы затем вытащить из неё какие-то чёрные песчинки.
— Это слизь Отмирвала, — изрекла она. — Нав рядом.
— Интересно, как сирланы выживают по соседству с ним? — хмыкнул Агнар, он не покидал палубу, то и дело поднимаясь к брату для короткого разговора. — Неудивительно, что те, с кораблём, предпочитают держаться от него подальше.
— Кстати, тебе не показалось странным, что они управляют целым, — Радина выделила слово, — кораблём?
— Это явно какое-то погибшее судно, — кивнул задумчиво Агнар, поведя хвостом, — может, даже несколько кораблей, собранные в один. Похоже, сирланам удалось его отремонтировать, а может даже заколдовать. Так или иначе, он, по-видимому, стал их домом.
— Дом-корабль, — насмешливо фыркнула Инлия.
— А что тебя удивляет? Видимо, Отмирвал силён, но глуп, раз не смог взять под контроль всю расу сирланов! — Развёл крылья Агнар.
— Или же эти драконы — часть его плана по нашему уничтожению, — Радина лапой коснулась перьев, чтоб синий крылья сложил. — Не пришло ли тебе в голову, Агнар, поинтересоваться, откуда этим тварям известен наш язык?
— Наверное, от встреч с другими драконами Нашара, — ответил Агнар, рефлекторно отдёргивая крыло. — Ты такой вариант не рассматривала?
— Корабль, которым управляют дикари, не идущие на контакт с Тёмными… — Радина качнула кисточкой, сомневаясь. — Не верю. И почему его никто никогда не видел?
— А вообще-то есть прецедент, — во всеуслышание отметила Инлия. — Например, ходит множество легенд о странном корабле, бороздящем море Вейндала — «Парящем». Он не похож на наши суда, более того, поговаривают, будто его команда состоит из мертвецов, и увидеть его — к несчастью.
Агнар протяжно хмыкнул:
— Ну, если учитывать, как должен выглядеть корабль сирланов при свете дня… Его вполне можно принять за этот корабль-призрак.
— Ты вторую-то часть услышал? — ехидно поинтересовалась Радина. — «Увидеть его — к несчастью».
— А ты хочешь назвать встречу с навом — счастьем?
Неизвестно, что бы ответила на это Радина, но тут «Драгда» вздрогнула, а по борту её распространилось странное свечение.
— По местам! — взревел Нажар. — К нам что-то лезет из воды! Полный вперёд!
Позади громыхнули орудия «Рекдера», вспенив воду — и то, что в ней находилось. Но им некогда было отвлекаться на союзника. Инлия взвизгнула — через борт «Драгды» карабкалась покрытая чёрной гадостью фигура. Радина среагировала быстрее всех — прижала лапы к груди и резко отвела их. Волна энергии сбила сирлана с борта, но он расправил крылья-плавники и завис над водой. Агнар в жизни не видел более мерзкой морды.
— Спокойного небытия! — выпалил он, выставив вперёд трость и спустив курок. Луч прошил сирлана навылет, тело бесформенной грудой плоти осело на палубу.
Он не успел опустить оружие, а с другого борта уже появились новые твари. Румдан выпалил по ним из пистолетов, огнестрельного и лучевого — первый проделал дыру в крыле правого сирлана, второй прошил тело левого, после чего тот грохнулся на палубу. Инлия материализовала из карманного измерения свою саблю и в два прыжка очутилась возле раненого сирлана, плавным движением отделив голову того от тела.
— Орудия — огонь! — завопил Нажар.
Те пушки, что могли опустить стволы, выпалили прямо в воду, разрывая находившихся в ней сирланов на куски. Алгамир магией сбил с лап очередную тварь, а Агнар обратил трость в меч и нанизал на него другого оппонента. Над «Рекдером» взвился Дайвет и с высоты обрушился на цеплявшихся за борт его корабля сирланов. Нажар тоже не остался без дела — неспешно переступив копытами через труп первого противника, которому пришлось попробовать вкус меча серого капитана, дракон развернулся и крылом разрубил напополам второго.
— Теперь будет вонять! — прорычал он, топнув копытом по палубе. Волна едва видимой энергии подбежала к третьему, опалив ему лапы и сбросив за борт.
Битва продолжилась. Казалось, что сирланов потери не беспокоили — они лезли на борт, как одержимые, только теперь среди дико шипящих особей появились твари, вооружённые чем-то вроде трезубцев, только предназначены они были не для удара по противнику, а служили проводником для магии сирланов. Боевые возможности трезубцев Агнар оценил, когда первый же залп сбил с ног одного из матросов, проделав в его груди омерзительную дыру. Не тратя времени на то, чтобы помочь бедолаге, Агнар резко сорвался с места и сбил стрелка за борт, но в это время сирлан кинулся на него и вцепился зубами в плечо.
Инлия появилась как раз вовремя, воткнув саблю в горло сирлана и — похоже, любит она это делать! — совершив круговое движение, отрубив голову и этому врагу. Рядом с ними Алгамир упал на палубу, но не потому, что был ранен, а для того, чтобы выпустить две пули в живот ещё одному «трезубценосцу». Тот выронил оружие, упал и принялся извиваться в конвульсиях.
— Да сколько их здесь?! — заорал Агнар.
Его копыта скользнули на жиже, которой была перепачкана палуба, и синешёрстный привалился к фальшборту. Тут же чьи-то лапы схватили его за плечи и потянули вниз — Агнар от неожиданности даже выпустил трость, но не успел и пискнуть, как оказался в чёрной мутной дряни. Она забилась ему в нос и глотку, защипала глаза, а проклятые лапы всё тянули синешёрстного вниз. Агнар забился, выпуская воздух из пасти, дёрнулся, почувствовал внезапную свободу, и повенрулся к врагу — сирлан вновь ринулся на добычу, но Агнар упёрся ему копытами в живот и оттолкнул от себя. Используя крылья, дракон резко поднялся, успев прокашляться и глотнуть воздуха как раз перед тем, как что-то обожгло правую ногу выше копыта, а затем потащило вниз.
На этот раз дракон был готов. Набрав энергию и сконцентрировав её на правой передней лапе, он обрушил её на морду сирлана. Вода смягчила удар, но магия полыхнула яркой вспышкой, разодрав сирлану пол-головы. Пока его тело отплывало прочь, Агнар успел оглядеться — и позабыл себя от увиденного. Вода под грязной плёнкой оказалась кристально-чистой, он видел днища «Драгды» и «Рекдера», к которым поднимались сирланы, а ещё… А ещё он видел небольшие деревянные шалаши, расставленные кое-как на дне морском, между беспокойно снующих рыб, кораллов и серовато-бурых листов водорослей. Шалаши были поставлены в три круга, чуть поодаль виднелись ещё круги, и ещё…
«Наша раса под влиянием Владыки». Рабовладелец проклятый…
Преодолев чёрную пелену, Агнар кое-как поднялся из воды — повисшая у него на крыльях и теле гадость отяжелела, тянула вниз, но дракон сумел дотянуть до палубы «Драгды», где не утихал бой. Сине-красно-чёрной бомбой дракон рухнул на борт, раскидав сирланов во все стороны.
— Нажар! — крикнул он, поднимаясь. — Включай винты на полную мощь! У них там целое поселение под нами! Нужно разделаться с Отмирвалом, иначе они так и будут к нам лезть!
— Понял тебя! — Нажар обрадовался выкарабкавшемуся братику. — Держитесь — даю самый полный!
«Драгда» рванулась вперёд так, что часть драконов, особенно новоприбывшие, попадали на палубу вместе с нападающими, которым не стали давать шанс подняться на ноги. Увидев действия флагмана, «Рекдер» тоже принял решение не сражаться с сирланами, после чего ринулся за лидирующим кораблём на пределе своих возможностей. Тем не менее, он серьёзно отставал, а потому Нажар развернулся бортом, и пушки «Драгды» ещё раз прошлись по сирланам, пытавшимся замедлить прорыв «Рекдера».
— Вот так вам! — бесился Нажар. — Ненавижу, когда кто-то пачкает мой корабль своей слизью и требухами!
Он снова закрутил штурвал, возвращая «Драгду» на прежний курс. Видимо, твари всё же не обладали возможностью плыть со скоростью полёта, потому что даже «Рекдер» больше нападениям не подвергнулся — и на полном ходу оба судна покинули опасную зону. Чтобы влипнуть в ещё большую передрягу.
Солнце медленно вставало над горизонтом, показывая вдалеке небольшой остров — только вот навряд ли тёмное возвышение над водой на самом деле было островом. Во всяком случае, измученные бессонной ночью и кровопролитной битвой команды кораблей никогда не видели, чтобы остров двигался. А этот не просто двигался, судя по тому, как он увеличивался в размерах, этот «остров» целенаправленно плыл им навстречу.
— Надеюсь, мы успели перезарядить пушки? — спросила Инлия, ни к кому конкретно не обращаясь. — Чувствую, сейчас они нам понадобятся…
Глава двенадцатая: Будет буря.
Времени до схватки оставалось достаточно. Пока одни матросы оказывали помощь раненым товарищам, другие принялись перезаряжать — и не только пушки, но и ружья, и пистолеты. Нажар оставил место у штурвала Румдану, сам спустился на палубу и лично оттирал от крови и «воды» свой меч. То же делала и Инлия, пока Радина расположилась у фок-мачты, накапливая энергию. Алгамир же неторопливо выбирал из запасов оружия самое лучшее ружьё, в которое можно было бы зарядить пулю-навоубийцу.
— Наши дорогие друзья отстали, — услышал он голос Румдана, имевшего ввиду сирланов. — Видимо, хозяин решил сам с нами покончить. Что же, глупо, очень глупо.
— Он прёт на нас весьма уверенный в своей силе, — заметила Инлия, пальцем пробуя остроту своей сабли. — И я уже начинаю сожалеть, что отправилась с вами.
— Ох, да что может быть лучше хорошей драки? — возразила Радина. — Тем более, нас всё равно всех сожрут, не переживай.
Агнар хмыкнул. Держа перед мордой трость, он обратил её в меч.
— Пусть попробует…
А нав приближался. Теперь становилось понятно, что он не был таким уж большим — размер создавался благодаря множеству щупалец, которые частью лежали на водной глади, частью же находились под водой. Уродливая голова несколько походила на голову дракона, но только на первый взгляд — громадная пасть, усеянная острыми зубами, два больших глаза и множественные шипы-наросты на голове. На фоне восходящего солнца Отмирвал выглядел внушительно.
— Вперёдсмотрящий, семафором! «Рекдеру» пока в бой не вступать, но быть готовым прийти на помощь, — приказал Нажар. — Сначала посмотрим, что умеет этот нав!
— Верное решение, брат, — поддержал его Агнар. — Ну, сейчас начнётся…
Внезапно нав оттолкнулся всеми щупальцами и ринулся вперёд на огромной скорости.
— Вот и началось! — завопила Инлия.
Натужно взревев двигателями, «Драгда» развернулась по ветру и стала огибать нава. Тот изменил направление, устремившись наперерез, но тут Нажар скомандовал открыть огонь. «Драгда» содрогнулась от бака до юта, выпуская снаряды и заряды в нава. Первые вспыхнули на его шкуре красочными залпами, вторые расползались разноцветным свечением, сразу же затормозив Отмирвала. Его минутной растерянности хватило на то, чтобы «Драгда» успешно обогнула врага, не прекращая вести по нему беглый огонь. Вдруг нав нырнул под воду.
— Проклятие! — прорычал Нажар. — Румдан, продолжай маневрировать!
Вдруг нав вынырнул за кормой «Драгды» и ринулся за ней, раскрыв пасть.
— Он почуял наш двигатель! — крикнул Агнар.
— Превосходно! — оскалился серошёрстный. — Кормовые — огонь!
Все четыре орудия «Драгды» пальнули по врагу, но их залпы лишь заставили нава поморщиться и вновь нырнуть. Румдан бешено принялся крутить штурвал, разворачивая корабль на левый борт — и вовремя, потому что щупальца поднялись из воды совсем близко от кормы. Продолжая разворот, Румдан подставил врага под огонь орудий, расположенных ближе к корме, и их залпы пришлись по щупальцам. Из трёх стрелявших пушек попала только одна, зато как — кусок щупальца просто вырвало, оно скрючилось и ушло под воду, зато вместо него появилась голова нава.
В следующую секунду все, кто был на палубе «Драгды», попадали на доски — в их головах огненным вихрем поднялась боль. Оскалившийся нав двинулся к кораблю, но Радина вдруг поднялась и с перекошенной мордой послала в Отмирвала так долго готовившийся ею заряд, представший в виде клубка белых молний. Отмирвал инстинктивно загородился от него щупальцем, но способность нава рассеивать заряд сыграла против него: магия распространилась по всему его телу, щупальца задрожали в диком танце, переплетаясь и оплетая друг друга, уродливая голова запрокинулась. Ментальное воздействие нава спало.
— Нет, он меня достал! — заявил Нажар. Он запрыгнул на фальшборт и вытянул меч в сторону Отмирвала. — Палите ему в голову!
«Драгда» вздрогнула от полновесного бортового залпа, действительно направленного в голову чудовища. Алгамир, схватившись за фок-мачту и с трудом приподнявшись, увидел, как на голове нава расцветают похожие на цветы взрывы, клочья щупалец разлетаются во все стороны. Но Отмирвал выдержал эту боль.
— Придётся звать на помощь! — решил Нажар. — Сигнал «Рекдеру» — пусть присоединяется к нам!
В этот момент нав рванулся вперёд, выставив щупальца, и обязательно достал бы «Драгду», если бы Нажар не взвился вверх. Перевернувшись в воздухе, он рубанул по одному из щупалец крылом, оставив глубокий порез, а во второе воткнул меч и тут же вытащил его. Взревев, нав поднял из воды ещё парочку, но Нажар сложил крылья и пролетел между ними, приземлившись на свой корабль.
— Сколько у него вообще щупалец? — крикнул он, обращаясь к Радине, которая творила новую магию, держа в передних лапах завитки будущих молний.
— А я откуда знаю? Я о нём только слышала!
— Мы отрубим ему все! — уверенно заявил Агнар.
Нав с ужасающим воплем поднял над водой пару огромных щупалец, достававших до клотика мачты «Драгды». К несчастью, он находился очень и очень близко — команда открыла огонь из пистолетов и ружей, магия и пули защёлкали по телу нава, но тот не почувствовал это, и его щупальца стали падать на «Драгду». Алгамир, увидев над головой жуткие присоски, испытал острое желание зажмуриться. И зажмурился, не видя, как происходят необыкновенные события.
Гул орудий докатился до ушей драконов одновременно со снарядами, которые ударили нава в морду, сбив его прицел — щупальца бессильно взметнулись в небеса, затем опали вниз, но не на палубу «Драгды», а к морде Отмирвала, защищая его от залпов «Рекдера». Дайвету стоило отдать должное — несмотря на то, что его корабль был менее скоростным, чем нав, он рискнул подойти поближе и бил наверняка, отбивая монстру щупальца одно за другим. Алгамир, нашедший в себе силы подняться, увидел, как от их кусков расплываются маслянистые чёрные пятна.
— Да-а-а! — закричал юный дракончик. — Не нравится тебе, выброс звёздного неба?!
— Лево на борт! — перекрыл его вопли Нажар.
«Драгда» и «Рекдер» принялись описывать круги вокруг нава, ни на секунду не прекращая вести огонь. Тот извивался, дёргался, но снаряды всё равно находили бреши в стене его щупалец и били в голову. Вдруг Отмирвал разом поднял щупальца в воздух и погрузился.
— Опять он уходит! — взревел серый. — Всем быть настороже!
Его слова нужно было прокричать Дайвету — капитан «Рекдера» сделал непоправимую ошибку, двигаясь по прямой, пока «Драгда» описывала замысловатые манёвры. За эту оплошность Дайвет и поплатился — вдруг вода под днищем его корабля вспенилась и щупальца взмыли над «Рекдером», оплетая его корпус, мачты и стволы орудий. Секунда — и душераздирающий треск разнёсся над морем. Это сломалась фок-мачта, упав прямо на палубу и погребая под собой ревущих драконов. Следом щупальца Отмирвала начали выдирать орудия, ломая станки и выбрасывая пушки далеко в море. Дайвет, взревев от ярости, повёл свою команду в бой — драконы, кто мог, взлетели в воздух и разом обрушились на щупальца. Агнар не смог сдержать горестного крика, увидев, как отпустивший «Рекдер» Отмирвал взмахнул щупальцем, а фигура славного капитана полетела прочь.
— Дайвет! — воскликнул Алгамир.
— Ему уже не помочь! — бросил Агнар. — Если нав его не убил, поломается об воду. Нужно спасти «Рекдер», Нажар!
— Знаю, брат! Румдан, давай вперёд!
«Драгда», повинуясь своему рулевому, кинулась на нава, отчаянно паля из носовых орудий. Отмирвал оставил повреждённый корабль в покое и обернулся к врагу, «Драгда» же отключала винты правого борта, развернулась и напомнила о себе новым залпом, от которого голова нава запрокинулась. Пальнув на прощание кормовыми, «Драгда» принялась удирать от чудовищного противника, который тут же бросился в погоню. Оглянувшись, Румдан увидел, как колеблется пространство вокруг нава.
— Сейчас снова ударит своей магией! — возопил он.
Агнар и Радина оказались на корме одновременно, но именно белоснежная драконица взмыла вверх и расставила лапы в сторону. Воздух рядом с ней зарябил, а в следующее мгновение энергия Тьмы столкнулась с энергией Отмирвала. К большому разочарованию всех драконов, он не рассыпался морской солью и пеной, лишь дёрнул всеми щупальцами от жуткой боли и распластался на волнах. Отлетевшую самку успел поймать Агнар, а посланный навом магический заряд рассеялся в стороны, так и не накрыв «Драгду».
— Бой затягивается! — ярился Нажар. — Не пора ли нам использовать твою пулю, Агни?!
— Придётся! — ответил тот.
Словно услышав его, нав исчез под водой. Румдан снова перешёл к маневрированию, но на третий раз в эту игру выиграл Отмирвал: «Драгда» внезапно дёрнулась и застыла на месте, несмотря на то, что её винты вращались на полную катушку. Это производило лишь дрожь корпуса, а сам корабль оставался на месте. Драконы ринулись к бортам, но мудрый Нажар приказал всем держаться подальше от воды — и правильно сделал, потому что щупальца Отмирвала очень вскоре поднялись из неё. Пушки «Драгды» немедленно дали залп, но что-то толкнуло корабль снизу и большинство выстрелов улетели в пустоту. Тогда, прежде чем Отмирвал начал уродовать его корабль, Нажар поднялся в воздух. Расправив протез крыла во всю ширь и крепко сжимая меч, он налетел на одно из больших щупалец и одним ударом отрубил его кончик. Другое щупальце, поменьше и тоньше, попробовало схватить дракона, но взмывший за братом Агнар нырнул под него и изо всех сил ударил клинком, почти полностью отрубив. Ружейная пальба внизу смешалась с дикими воплями — это Инлия, отчаянно размахивая саблей, рванулась к Отмирвалу, а Радина взлетела до уровня флага, держа в лапах сконцентрированное заклятие. Внезапно щупальце обрушилось на неё слева — не успевшая среагировать драконица потеряла контроль и стала падать в воду.
Удар выбил у неё почти весь воздух, а вязкой жижи оказалось слишком мало, чтобы удержать драконицу — она сразу же погрузилась. Чувствуя дикую боль в левом боку, Радина открыла глаза и едва не завопила: под водой перемещалось омерзительное туловище Отмирвала и десяток его щупалец, которые метнулись к драконессе. Радина попробовала отплыть, но они мигом оплели её лапы, хвост, крылья и потащили к себе. Тут уже белоснежная завопила, выпуская тот немногий запас воздуха, что ещё оставался в её лёгких. В следующий миг она оказалась в мешанине щупалец — они скользили по её телу, словно пытаясь нащупать слабые места, и когда одно из них оказалось у неё между ног, Радина из последних сил забилась. Желание вдохнуть стало невыносимым, в груди словно пламя поднялось, а в добавок ко всем бедам щупальце с ужасной силой вонзилось в неё, и драконица скорчилась от боли.
Невидящим взглядом она смогла заметить лишь какой-то размытый силуэт. Он ворвался в гущу щупалец зелёным вихрем, вспыхнула боевая магия, и Радина почувствовала, что щупальца сжимают её не так крепко. Не теряя времени на хороший тон, Алгамир хвостом оплёл её задние лапы и двинул самку на себя, вырвав из смертельной ловушки. Щупальца Отмирвала отклонились назад и вдруг двинулись к драконам, но Алгамир перевернул Радину, упёрся ей в грудь передними лапами и стал отталкиваться крыльями, поднимаясь с ней к поверхности. Радине хватило сил только на то, чтобы продержаться и не вдохнуть, пока они наконец-то не вырвались, но после этого воздух произвёл на драконицу эффект хорошего удара по голове. Увидев, что она лишь судорожно вдыхает, Алгамир прижал её к себе и с трудом взлетел.
Щупальце упало на них с высоты и обязательно ударило бы Тёмных, если бы Нажар не заметил его — меч сверкнул в воздухе и вонзился в конечность Отмирвала, изменив траекторию её движения. Пока она пролетала за спиной Алгамира, Агнар спикировал на морду монстра и ударил мечом, метя в большие глаза — но добился лишь того, что нав едва не зацепил его. Пролетев через мешанину щупалец, Агнар приземлился на палубу «Драгды».
— Оружие! — задыхаясь, крикнул он.
Молодой пушистый дракон, стоявший с пистолетом на корме, обернулся к Агнару и указал лапой за его спину. Дракон обернулся — и в тот же миг щупальце обернулось вокруг его тела, нестерпимо болезненно сдавив синешёрстного. Другое щупальце сбило Инлию, которая едва сумела выправить свой полёт у самой воды. Кое-как развернувшись, она увидела, что Отмирвал открыл свою пасть, и, по-видимому, собирается сожрать Агнара. А ещё драконица увидела, как Румдан с ружьём в лапе встал под фок-мачтой, целясь в тварь. В следующую секунду щупальце отправило его тело в полёт в одну сторону, а ружьё — в другую.
Рванувшись вперёд, Инлия за миг преодолела расстояние до палубы. Ружьё лежало на ступеньках юта. То самое, с магической пулей. Инлия ринулась к нему, крыло её зацепилось за очередное щупальце и внезапно хрустнуло. Драконица, взвизгнув от боли, упала на палубу. Взревев, она на всех четырёх стала подползать к оружию, движимая лишь одним желанием — прикончить эту тварь. «Драгду» качнуло — Отмирвал опутывал её своими щупальцами, они уже скользили по мачте, готовясь обрушить её. Используя уцелевшее крыло для опоры, Инлия поднялась и рывком бросилась к ружью, не удержавшись на лапах и разбившись об ступеньки. Движимая болью и страхом, что не успеет, она принялась карабкаться к оружию, уже положила лапу на рукоять… Но внезапно на ствол легло серое копыто. В первую секунду ничего не поняв, Инлия попробовала вырвать ствол, но неожиданно опомнилась и подняла глаза. Перед ней стоял Нажар.
Оскалившись, серый дракон рывком подтянул Инлию к себе, другой лапой подхватил ружьё и прицелился в нава. Монокль, непонятно каким образом переживший эту передрягу, вдруг вспыхнул магическим сиянием, его линза стала раздваиваться — одна часть осталась у глаза, другая же зависла над стволом. Оскалившись, Нажар прицелился в Отмирвала, который уже двинулся вперёд, чтобы сожрать так и не сумевшего вырваться синешёрстного. В общем гаме одинокий звук выстрела прозвучал бы довольно жалко, но прежде, чем пуля вырвалась из ружья, перед ним вспыхнуло множество магических символов, которые принялись вращаться по часовой стрелке, затем слились в один… И пуля прошла сквозь них, на неимоверной скорости устремившись прямо в глаз Отмирвала. Тварь запрокинула голову, её щупальца разжались, выпуская Агнара, задвигались и задёргались, пока в голове монстра полыхало пламя. Вдруг Отмирвал рухнул в воду, по его щупальцам пробежали яркие трещины, а спустя секунду нав взорвался!
— Как же всё это не эстетично… — покачал головой Нажар, наблюдая за тем, как куски нава с омерзительными звуками падают на палубу его корабля.
Алгамир и Радина, как раз успевшие приземлиться на борт, заорали от радости и обнялись. Правда, тут же опомнились и отлипли друг от друга. Агнар, постанывая, поднялся с палубы, опираясь на свою трость, зашевелился оглушённый Румдан.
— Что, всё кончилось? — спросил первый помощник, поводя глазами. — Нас что, уже сожрали?
— К счастью, Отмирвалу теперь нечем жрать! — засмеялась Инлия. — Прикончили! Мы убили нава!
Ба-бах! Одно из орудий «Драгды» вырвало с корнем, другое вместе со стрелками щупальце буквально вдавило в корпус. Драконы не устояли на раскачавшейся палубе, которую вдруг пробило ещё одно щупальце, опутало фок-мачту и дёрнуло её вниз, ломая, словно спичку. Сорвавшийся с места Агнар едва успел оттолкнуть Румдана и отлететь сам.
Вода за кормой взорвалась. Уродливая голова нава снова показалась из неё, но какая! Левой части черепа — как не бывало, сквозь страшную рану виднелись пульсирующие красные жилы, на месте одного из глаз чёрная провалина, через которую вытекает слизь, но зубы сверкали всё так же устрашающе, а пасть нисколько не пострадала. Тело нава и его щупальца были покрыты множеством дыр — именно дыр, сквозь них просвечивало светлеющее небо. Но он ещё был жив!
— Это не конец! — завопил Нажар.
Щупальца нава обрушились на корму, выворачивая орудия, остальные прошлись по корпусу. Раздвинув чудовищную пасть неимоверно широко, Отмирвал кинулся на корму «Драгды» и впился в неё зубами, выворачивая металл и доски. Щупальца ударили в борт, корабль заходил ходуном.
— Пробоина! Мы тонем! — воскликнул Румдан. — Он нас топит, капитан!
Нажар быстро огляделся по сторонам. Вдруг он со всей силы ударил по бесполезному сейчас штурвалу.
— Покинуть корабль! Уходите на «Рекдер»!
— Он нас всё равно потопит! — Весьма обоснованно и мрачно заявила Радина.
— Не потопит! — оскалился Нажар.
Агнар обеспокоенно посмотрел на брата.
— Ты что удумал?
— Разделаться с этим выродком, — прорычал Нажар. — Наша установка, помнишь? Она же вся наполнена энергией! Отмирвал хочет нас сожрать — что же, я предложу ему десерт!
— Это двигатель, а не бомба! — Протестующе рыкнул Агнар, но брат отмахнулся хвостом, заспешив к люку:
— Резкий выброс энергии сделает её бомбой! Между прочим, я тоже кое-что смыслю в техномагии, Агнар!
— Но для этого… — Забегал обеспокоенно глазами Агнар. — Для этого надо резко прекратить её питание!
— Да, перерубить кабели! И выпустить всю энергию наружу! — Нажар пролетел над палубой.
— Проклятие, ты не успеешь сбежать, если сделаешь это! — заревел Агнар, метнувшись за Нажаром. — Пошли кого-нибудь…
Нажар оглянулся на нава, который теперь просто вгрызался в корабль, и понял, что времени на споры не остаётся. Он нырнул в трюм, пинком выгнал наверх драконицу из механиков и побежал к двигательному отсеку. Его он достиг как раз вовремя — нав уже отгрыз металлическую стенку. Сфера двигателя дрожала над своим постаментом. Обернувшись, Нажар закрыл дверь прямо перед носом брата и подскочил к сфере.
— Понравился мой кораблик, да? — спросил он у нава, расправляя протез. Тот продолжал рвать «Драгду». — Хочешь его потопить, и нас заодно? Неутолимый аппетит!
Нав внезапно отступил назад и вперил свой уцелевший глаз в Нажара.
— Что ждёшь, падаль? — взревел тот. — Думаешь, я тебе не всажу это крыло по самое не хочу? Давай, попробуй меня сожрать!
Нав рванулся вперёд. Агнар развернулся на месте, перерубив все кабели разом, взмыл вверх, поджав задние ноги…
— А это — за счёт заведения! — завопил он и ударом копыт отправил сферу прямо в зубастую пасть. Отмирвал инстинктивно схватился за сферу…
— Концерт окончен! — выкрикнул Агнар, схватив брата за хвост и дёрнув за дверь. Пасть нава залило ярким светом, и едва двигательный отсек закрылся, как сфера рванула магическим взрывом такой силы, что «Драгду», а, точнее, её переднюю часть, просто подбросило в воздух. Рассыпаясь на части, остатки корабля упали в море, а то, что некогда было Отмирвалом, теперь горело чёрным пламенем и расползалось на безвредные кусочки. Последнее догорающее щупальце бессильно взбило воздух, вспыхнуло и рассыпалось в прах.
Драконов, по большей части находившихся в воздухе, сила взрыва просто сбила в воду. Теперь они выныривали — там, тут — и оглядываясь по сторонам, ища друг друга.
— Все живы? — спросил Алгамир, когда откашлялся и снова приобрёл возможность говорить.
Радина, плывшая на куске борта, лишь помахала правой лапой, и снова зажала страшную рану на левой. Инлия кое-как подгребла к Румдану, которого, кажется, вновь оглушило. Из воды показались ещё несколько драконов. Оглядевшись по сторонам, Алгамир не заметил ни синей, ни серой шерсти.
— Нажар! Агнар! — завопил он, закашлялся и только сейчас осознал, как плохо себя чувствует. — Инанна вас раздери, где вы?
Вдруг совсем неподалёку от него из-под воды вынырнул Агнар, закашлялся и снова бы ушёл под воду, если бы брат не поддержал дракона. Делая слабые гребки, он подтащил его к обломку мачты и помог ухватиться за дерево.
— Кажется, теперь мы его доконали, — заметил пиратский капитан.
«Рекдер», осторожно работая винтами, поплыл на помощь утопающим.
* * * Нашар, Утгард * * *
— Мне что, теперь так и ходить?
Радина недовольно покачивала левую лапу, которая находилась в гипсе. Ну, или в чём-то, очень похожем на гипс.
— Два дня, не меньше, — со знанием дела заявил Агнар. — Восемь переломов, доктора сказали, что легче было бы тебе протез поставить. Я не знал, что в лапе есть столько костей.
— Крыло Инлии они сразу починили! — Заныла бывшая деструкторша, а теперь — одна из героев Нашара.
— Потому что там всего один перелом. Нет, это надо! — Агнар нервно заходил из стороны в сторону. — Пальцы, запястье, предплечье, плечо… Я отделался всего парой ушибов! Алгамир только клык потерял! А тебе не везёт, прислужница навов!
Радина злобно покачала лапу.
— Заживёт — и мы ещё встретимся, Агнар.
— Да-да, — улыбнулся синий. — Счёт-то у нас два — один. Надо подправить… Кхм, как я выгляжу?
Он повернулся к Радине и развёл лапы в стороны.
— Да как всегда, — фыркнула та. — Ты только бабочку нацепил.
— Ну да, ну да, — усмехнулся дракон и поправил красный галстук-бабочку на шее. — Но скажи, с ней я выгляжу лучше, да?
Деликатно постучав, Алгамир вошёл в покои, временно предоставленные драконам в замке Утгарда. Зелёный дракон был подпоясан золотым поясом, к которому были пристёгнуты ножны с коротким мечом.
— Инанна желает нас видеть.
— Ну вот и всё, — вздохнул дракон. — Пойдёмте отчитываться.
На этот раз в тронном зале не было вообще никого, кроме самой рыжей драконицы. Но если раньше она сидела кое-как, то теперь устроилась на неудобном троне, приняв важный и строгий вид. Агнар и Алгамир поклонились правительнице Нашара, но та внезапно махнула лапой.
— У нас нет времени на это. Докладывайте.
— Отмирвал уничтожен, — сказал Агнар, подавляя волнение в тембре. — Сирланы разбежались, и, думаю, теперь мы их вообще никогда не увидим. Этот народ умело прятался от Тёмных много лет, и ему нет нужды устанавливать с нами контакты.
Инанна кивнула с мрачным видом:
— Эти сирланы… Они могут стать угрозой?
— Едва ли, — Агнар отрицательно поводил носом из стороны в сторону. — Они топили наши корабли лишь под командованием Отмирвала. Те сирланы, которых мы встретили до битвы, оказались вполне дружелюбными.
— Всё равно, этой проблемой стоит заняться, — Инанна провела когтем по выбитым на подлокотнике трона рунам. — А что с твоим братом?
Агнар ожидал от неё этого вопроса:
— Он захватил отремонтированный «Рекдер» и ушёл на нём в море, на остров Татьба.
— В эту помойную яму?! — Дёрнула Инанна хвостом. — Значит, он опять решил заняться пиратством?
— Сначала ему нужно вывести оттуда нескольких знакомых, а также проверить, не возобновились ли кое-у-кого за время нашего отсутствия планы по работорговле, — пояснил Агнар. — А кроме того, у него на Татьбе хранится всё основное состояние. Наличные средства Нажар отдал Дайвету.
Алгамир усмехнулся про себя. Как оказалось, капитана «Рекдера» было не так уж и легко прибить, как могло показаться. Хотя переломов у него побольше, чем у Радины, и теперь ему предстоит длительный курс лечения. Магия магией, но драконы после битвы были так истощены, что профессиональным медикам пришлось буквально всё переделывать заново — этим и вызван долгий процесс заживления, который теперь предстоит пройти некоторым драконам. «Испорченная прана», так назывался этот диагноз, когда из-за воздействия ещё не рассеявшейся энергетики нава медикам от лечения материи энергией приходится лечить материю материей. Бинтами, гипсовыми повязками и постельным режимом.
Инанна тем временем встала с трона и подошла к Агнару, сверля его взглядом.
— Нашар обязан вам. Но не думай, что слишком многим. Однако Нажар заслужил прощение и восстановлен мною в звании, да и на тебя зла более не держу за твоё сокрытие важных для страны технологий.
— Да, не слишком, — Агнар вытащил из карманного отделения небольшой свиток, вырвал перо из крыла и, уколов подушечку пальца на неосновной руке, стал что-то писать кровью. Инанна от такой наглости даже не знала, что сказать. — Моральные и душевные травмы, счёт за потерянное время, использованную магию, материальные издержки, счёт за простой моего заведения, тройной оклад семьям погибших Тёмных, цена за ремонт, произведённый из нашего кармана, ну и стоимость «Драгды», а также материалов, необходимых мне для создания нового двигателя… — Агнар посмотрел список и подал его Инанне. — Попрошу оплатить в ближайшие сроки. Писано володом деревни Ликдул Агнаром, его же кровью.
Та нехорошо улыбнулась.
— Ты что, совсем обнаглел?
— Есть повод, — Радина шагнула вперёд и материализовала из карманного измерения меч Нажара.
— Не узнаёшь? — оскалился синешёрстный на сар-волод. — А должна бы.
Инанна узнала — по крайней мере, это стало понятно по выражению её морды. Она осторожно протянула лапу и прикоснулась к лезвию меча.
— Только не говори мне…
— Это меч моего брата. Возникший из хаоса, когда Свет стал Тьмой, — улыбнулся Агнар. — Этот меч принадлежал Алусарре. Той Светлой, которая давным-давно сразила вождя Тёмных, заняла его место и тем положила начало отделению нас, настоящих Тёмных, от слабовольных и пассивных прихвостней Светлых. Клинок по имени Разидуш.
Он взмахнул клинком. Зелёный кристалл на его гарде ярко полыхнул.
— Так как насчёт моих требований? — усмехнулся синий. — Этот меч — достаточная цена?
Инанна сжала свиток. Странно, но ни гнева, ни банального расстройства на её мордашке не было, даже наоборот, какое-то скрытое удовлетворение.
— Хорошо. Что-то ещё тебе нужно?
Агнар посмотрел на Радину и указал на неё пальцем.
— Она нужна. Но не мне.
* * * Вейндал, «Рекдер» * * *
Инлия лежала на палубе, запрокинув лапу на лапу и смотря в вечернее небо. В зубах драконица держала рыбий хвостик, посасывая его.
— Отдыхаешь? — осведомился Румдан, склоняясь над серебристой драконицей.
— Чтобы отдыхать, нужно сначала поработать, — ответила та, не выпуская рыбу. — А наш капитан пока не даёт мне никаких заданий. Хотя моё крыло в совершенном порядке.
Румдан облегчённо улыбнулся:
— Я этому искренне рад, а он просто всерьёз обеспокоен тем, что ты решила вступить в нашу команду.
Инлия в два укуса расправилась с хвостиком и снизу вверх посмотрела на Румдана.
— Мои друзья не предприняли ничего для моего освобождения, даже не сказали, что я жива. Моя единственная подруга, Велира, пропала во время рыбной ловли день назад. В Нашаре меня теперь ничего не держит.
— А что держит здесь? — Румдан проследил за костью, брошенной за борт
Инлия улыбнулась:
— Ну-у-у… ты. Такой ответ тебя устоит?
— Я… Гр-пыр-прф… — Заворчал Румдан, теряя дар внятной речи. — Что?!
Инлия звонко рассмеялась.
— Трудно не прикипеть к дракону, с которым ты убивала нава! Но, если ты против, то я не буду настаивать!
— Нет-нет, что ты… Настаивай… Э-э-э, пожалуйста, — осёкся бежевый, понимая, что ляпнул что-то не столь умное, сколь он рассчитывал. Инлия снова расхохоталась, теперь уже громко и отчётливо.
— Вы что там, с ума посходили? — осведомился Нажар, начиная раздражаться отсутствием дисциплины на своём корабле. — А ну-ка по местам! Нам на этой развалине до Татьбы ещё полдня идти! Будет у вас ещё время закрыться в трюме!
«А это хорошая идея» — подумала Инлия. Взяв Румдана под лапу, она осторожно повела его по палубе на нос. Нажар фыркнул им вслед, потом посмотрел на небо. Далеко над горизонтом, там, где лежала Татьба, сгущались тучи.
«Будет буря» — подумал дракон. Хорошо бы воссозданная установка Агнара справилась с этим испытанием — ему очень не хотелось снова использовать энергию душ.
А тем временем Инлия и Румдан уже забежали в трюм. Здесь они набросились друг на друга, жадно целуясь и обнимаясь, пока Инлия не упала на пол, а Румдан не завалился на неё, вбирая самку в себя всю, без остатка. Он закрыл глаза от наслаждения, а потому не видел пару угольков, вспыхнувших в дальнем углу каюты — последний деструктор, извиваясь, укрылся за грудой ящиков и теперь наблюдал за любовными утехами парочки. Нажар, который и оставил этого деструктора в трюме, с чувством глубокого удовлетворения услышал звенящий от гнева вопль Инлии:
— Да что же сегодня за день! Пошёл вон отсюда! Пошёл! Капитан Нажар, у нас тут в трюме деструктор завёлся… Капитан Нажар!
Ухахатываясь, дракон дёрнул штурвал и сполз на палубу, из-за чего «Рекдер» рванулся в сторону. На секунду из-за линии горизонта показался покрытый водорослями корабль с голубыми парусами. Так и не увидевший его Нажар встал и выправил руль — корабль исчез, скрытый от глаз своей защитной магией.
«Рекдер» продолжал свой неспешный путь к Татьбе.