Продолжение. Начало тут: http://proza.ru/2020/12/04/1411
Они шли по красивому парку, украшенному экзотическими деревьями и кустарниками. Всё цвело необычайно красивыми цветами и благоухало плодами. Вдоль дорожек стояли скамейки, на которых сидели люди. Весь парк был наполнен людьми. Некоторые располагались на траве, где были рассредоточены беседки и удобные мягкие кресла. Между деревьями висели гамаки и ещё какие-то приспособления для сидения, со спинками, подушками и пледами. Целый вечерний муравейник. Такое впечатление, что все обитатели города сосредоточились в парке. Друзья нашли свободную беседку со свечами и фонариками, расположенными среди мягких подушек и пледов. На столике были напитки и фрукты, а на окружающих деревьях сидело огромное количество птиц. Они щебетали разными голосами, что создавало настоящую какофонию. И всё это напоминало оркестровую яму перед спектаклем.
Интересное расположение парка. Как будто все отдыхающие сконцентрировались недалеко от главного фонтана, находящегося в самом центре. Вокруг - несметное количество скамеечек и всем хватало места, и никто никому не мешал беседовать между собой.
Бьющие по всему кругу струйки воды разбивались о плоские мраморные вазочки, а мелкие брызги рассыпались и падали на цветы, растущие по всему кругу.
— Смотрите! В центре находится пологая стела из двенадцати ступенек. Она из чистого янтаря! — заметила Андра.
— Это и есть сцена. — сказала Нацуми.
— А как же артисты поместятся на таком мизерном пятачке? — спросил Дор.
— Сейчас всё увидите.
Из ближайшей аллейки появился невысокий худощавый человек с пышной шевелюрой кудрявых седых волос. Он взбежал по ступенькам стелы и поднял руки перед собой. Птицы мгновенно смолкли, а фонтаны отключились, и наступила абсолютная тишина.
— Сегодня прозвучит симфоническая картина «В лесу». — прошептала Нацуми.
Андра увидела взметнувшиеся руки дирижёра и над ветвями деревьев, где-то высоко, постепенно начал рождаться звук завораживающей музыки. — Откуда он?
Как будто издалека, вырастая из абсолютного piano, тончайшим, плавным crescendo, постепенно набирая силу, парк наполнился пением тысячи птиц.
— О Боже! Какая красота! — вырвалось у Андры, — никогда ничего подобного не доводилось слышать!
Птицы сидели ровными рядами на ветвях деревьев. Они следили за движениями рук дирижёра и совершенно точно передавали звуки оркестра. Андра закрыла глаза и ощутила звуки скрипок, альтов, гобоев, фаготов и даже валторн. Она улыбнулась, вспоминая это произведение в исполнении симфонических оркестров. Да! Именно валторны — нет, да и давали фальшь. Инструмент сложный, капризный и в оркестре не всегда сильные исполнители.
— Почему я это вспомнила? Ах, да! Поражала тонкость исполнения! И как же им удавалось с таким совершенством имитировать музыкальные инструменты классического оркестра!
Друзья не заметили, как пробежало почти два часа. Прозвучали заключительные аккорды и птицы взметнулись ввысь. На фоне оранжевого заката стая сделала три круга над парком и скрылась за горизонтом. Дирижёр спустился по лесенке вниз и подошёл к Андре и друзьям. Он протянул руку каждому из них, не забыв про Ваба, поблагодарив его поклоном, попутно отвечая на похвалы мудрого жука.
— Константинас, — представился музыкант.
— Так это вы — автор произведения?
— Да. Оно было написано в самом начале 20-го века. Но мне представился случай услышать его звучание только здесь.
— Это сущее волшебство! Как вам удалось приручить птиц, а тем более заставить их так исполнить...
— Ну что вы! Я никого не могу заставить, а тем более приручить, да и нет необходимости. Мой оркестр — это высоко подготовленные профессионалы. Они даже более виртуозны, чем я. Моё дело только поддерживать синхронность... — произнёс он скромно.
— Рад был доставить вам удовольствие. Приходите через неделю. Мы исполняем симфоническую поэму «Море». Она прозвучит прямо на набережной этого парка.
По приглашению автора, в следующее воскресенье вся компания в том же составе отправилась слушать второе симфоническое произведение. Ваб был очень воодушевлён и взволнован. По пути он рассказывал, как на одном из концертов он, под впечатлением музыки, сорвался и полетел над морем. Водная стихия, словно живое существо, подражало каждому звуку и в течение короткого момента времени оно было то спокойным; то бушующим, штормовым; то слегка волнующим, а иногда нежными всплесками волн, как бы играя и соединяясь с дыханием вечернего бриза, ласкало воображение слушателя.
— Я был в таком восторге, — продолжал Ваб,— что сорвался и кинулся к морю навстречу высокой волне. Не рассчитал, и меня подхватило водоворотом воды. Слава богу, что стайка дельфинов меня вынесла над водой. Они развеселились и устроили танец на волнах, а я просох и, сорвавшись с клюва одного из дельфинов — взлетел. Конечно, стыдно в моём возрасте и положении такое вытворять, но, надеюсь — меня поймут.
Концерт был просто настоящей сказкой. Море, пение птиц, танцы дельфинов и тёплый бриз произвели настоящий восторг.
Андра вспоминала свою жизнь. Она имела огромное счастье поработать на выставке картин Микалоюса Константинаса Чюрлёниса младшим научным сотрудником. Тогда она много писала, исследовала, проводила лекции и экскурсии по работам художника. И сейчас она вдруг вспомнила интересный случай из своей практики. Молодая семья приехала издалека, из другой страны с одной лишь целью — посмотреть выставку М.Ч.Чюрлёниса. В деньгах у них не было ограничений и заплатили хорошо, но от других экскурсий отказались. У них был грудничок — ребёнок на втором году жизни, очень спокойный малыш с умными глазами старичка, молча сосавший свою соску. Сама выставка картин небольшая, но семейство провело там почти три с половиной часа. Причём, главным был именно ребёнок. Он тянулся ручонками к картинам и не позволял себя уносить до тех пор, пока сам не насмотрится на очередное произведение художника. Когда мы пытались идти к следующей картине — он начинал кукситься и плакать. Приходилось выжидать столько времени, сколько ему было необходимо. Но ещё больше потрясало то, что он внимательно слушал, мимикой реагируя на каждое моё слово. Эта странная экскурсия собрала почти всех посетителей, включая персонал выставки. В конце просмотра смотрительница музея сказала, что такое она наблюдает впервые.
После концерта к нам подошёл Константинас и пригласил всю компанию на кофе. Поблагодарив за прекрасное выступление мы с удовольствием отправилась к беседке на берегу моря. Кофе разливала красивая изящная женщина в лёгком длинном кремовом платье; его время от времени подхватывал и кружил шаловливый ветерок.
— Знакомьтесь! Это Софья, моя жена.
***
Дай нам к берегам другой земли
Унести надежды паруса.
Пусть там будут грозы и дожди.
На волнах кораблик и мечта.
Дай нам позабыть портов огни,
Серый дым причалов за спиной.
Для тебя тепло в моей в груди.
Для меня свобода за кормой.
22 декабря 2020г.
Продолжение тут:http://proza.ru/2022/04/17/227