1
Красная черта
Встретить Новый год — вообще не проблема. Для деятелей народной культуры — раз плюнуть. Дайте клиента с ёлкой, зрителями и достойный гонорар, а уж Дед Мороз со Снегурочкой дрозда не дадут ни в какую погоду, даже утром Первого числа.
Но вот ведь какая закавыка, подножка подлая для мирового ипподрома развлечений — вирус. Пандемия №19!
Это не болезнь, а какой-то концлагерь. Туда нельзя, сюда нельзя. Везде вход воспрещён. Шаг в сторону без защитной маски и перчаток — всё. Расстрел! В размере трёх, как минимум, годовых зарплат депутата Государственной Думы.
Бороться с этим бессмысленно. Не помогает даже чистый медицинский спирт. Только прижжёшь им заразу в глотке, рот прополощешь, а она, спирохета китайская, лезет в глаза и уши. Снова приходится наливать и включать Малышеву на Первом, чтобы узнать у приглашённых ей докторов дозировку лекарства, не доводящую до запоя..
Но всё это ладно, мелочи. А делать-то что? Как праздновать? На руках заказ: солидные люди просят организовать вечеринку на корпоративе, обещают за концерт круиз по Средиземному морю, а праздники запрещены. С Самых Верхов предупредили:
—Не вздумайте!
Не рискуя нарваться на штраф, Новый год встречать теперь можно только дома, в семейном кругу, в масках, перчатках, не чокаясь и целуясь друг с другом с расстояния вытянутой руки.
2
В Эдемском саду
—Сеня, милый,— обратилась Снегурочка к Деду Морозу, набрасывая изящный халатик на голое тело, — Я никогда не была на море. Придумай что-нибудь. Ты же мужчина.
Она взяла из хрустальной вазы, стоявшей на тумбочки рядом с кроватью, большое красное яблоко и протянула его партнёру.
—Мужчина? — уже не констатировала, а спросила она, соблазнительно улыбаясь.
—Тебе что, не понравилась эта ночь?
Лукаво сузила глазки:
—Ну вот. Можешь же, если захочешь.
—Боязно, Люсь, — поёжился зябко сожитель.
—Кушай яблоко! — пропела она ласково.
—А может, дистанционно, — попробовал уклониться Дед Мороз, — всё равно людям приятно будет. Мультики покажем им подходящие, песенки новогодние, стихи.
—Ешь, говорю! — повысила голос Снегурочка.
—Это модно сейчас…
—Нам не за моду обещаны горы золотые.
—А что мы получим?
—Круиз по Средиземному морю! Я, например, ни разу ещё на море не была. Всё дача да дача. И речка Медведица по пояс глубиной.
—Значит, на халяву никак?
—Ты ботаникам можешь вешать на уши свою халяву. Они любую лапшу проглотят. Реальная публика за ветер деньги не выбрасывает.
—А если нас заметут? Корпоратив в Новогоднюю ночь — это почти государственное преступление.
—Не тренди!
—К чему ты меня склоняешь?
—Лопай! Кому говорю?— вскричала подруга, проталкивая фрукт между сомкнутых губ любимого. — Чего нос воротишь? А мне, думаешь, нравится всё время за ручку водить тебя, лоботряса?
—Люся…
—Молчи. Мужики называются. Шагу без баб ступить не можете. Просто делай, как я!
3
Уголовная хроника
В последний день декабря около 19-ти часов по местному времени преступниками, вооружёнными неизвестным оружием, был захвачен самый престижный ресторан города «Играй, гармошка». По данным тайной агентуры в руках злоумышленников, загримированных под Деда Мороза и Снегурочку, оказался весь коллектив солидного банка во главе с председателем правления и его семейством.
Требования бандитов пока не ясны. Есть мнение, что они обыкновенные сумасшедшие и таким образом решили погулять на халяву. Точно известно только одно — ресторан вместе со всеми находящимися в нём людьми будет взорван при первой же попытке силового захвата со стороны властных структур.
Город в панике. В оцепление вокруг места теракта администрация намерена сосредоточить лучшие кадры полиции, национальной гвардии, ФСБ и Роспотребнадзора. Поговаривают, что из Москвы, чтобы направить события в деловое русло, обещал заявиться сам Онищенко, прославленный борец с грузинским вином, французскими сырами и фруктами изо всех стран, не дружественных Российской Федерации. Власти рассчитывают оседлать ситуацию до Нового года.
Криминальный факт налицо — в городе поставлен под угрозу режим карантина. За несколько часов до боя Кремлёвских курантов гражданам, спокойно развлекающимся у экранов своих телевизоров, подан пример альтернативного поведения, бросающего вызов законной власти.
Остаётся надеяться, что возмутители спокойствия будут вскоре наказаны и в назидание другим отправлены, куда надо.
4
Герой наших буден
Первым на защиту заложников пришёл майор Рукастый С.П. Это произошло ровно в полночь 31-го декабря. В ожидании прибытия основных сил антитеррора местный участковый не стал сразу ломиться в дверь ресторана. Он благоразумно открыл бутылку шампанского и отхлебнул из неё пару глотков прямо из горлышка. Для бодрости. Исключительно для поднятия боевой прыти. Параллельно поздравив мысленно с Новым годом себя и своих близких.
Затем икнул, подавил отрыжку от вкусной газировки и, взглянув на часы, пробурчал:
—Опаздывают!
Чуть тише прибавив в сердцах:
—Патриоты хреновы!
Правда, в глубине души позавидовал коллегам, по-видимому, позабывшим об «Играй гармошке». Или просто не поверившим, что в компании с Дедом Морозом, Снегурочкой, морем спиртных и гастрономических удовольствий можно чем-то страдать, кроме обжорства и похмелья поутру. Служивых можно понять — праздник! Они тоже люди. Даже от Онищенко — ни гу-гу. Хотя он обычно не упускал возможностей в любой бутылке оказаться первой затычкой, сразу перекрывающей кислород согражданам.
Из ресторана меж тем доносилась задорная музыка, весёлые выкрики заложников, смех. Террористы издевались над публикой!
Участковый, чувствительный субъект по натуре, терпел беспредел уже через силу. Шампанское — не водка, оно на атаку не вдохновит. На танец с барышней может, но в данном случае танцами дело не решить. Тем более одному. Однако майор всегда был на стороне тех, кто один в поле воин. И вот, наконец решившись, да и замёрзнув изрядно, он вежливо постучал в дверь питейного заведения. Долго стучал. Всё впустую. И, только устав, стал ломиться внутрь, как полагается представителю власти.
Нарядный швейцар в золотых позументах возник на пороге мгновенно, словно только и ждал романтического пинка под зад. В руках он держал поднос с хлебом-солью и гранёным стаканом коньяка. Судьба участкового с этой минуты погрузилась во мрак.
5
Свидание с прекрасным
Круизный лайнер «Дети Подземелья» вальяжно курсировал вдоль берегов Южной Европы, неспешно одну за другой открывая её благословенные прелести.
—Век бы так отдыхала, — мечтательно вздохнула звезда этого рейса, Люсьена, смахнув платочком выкатившую на щёчку сентиментальную слезу.
—Ты заслужила, — улыбнулся её спутник. .— Не ожидал, что у тебя такая светлая голова.
—А ты думал, все бабы дуры?
—Весь город поставили на уши, и — как с гуся вода.
—Это вопрос к властям.
—Лопухи!
—Оставь ты эту тюльку, Сеня. Не нашего это ума песенка. Просто был Новый год. Тут у всех мозги набекрень. Лучше скажи, что у нас там по курсу?
—Марсель.
—Это что за фигня?
—Вроде Одессы.
—О, я всю жизнь мечтала побывать в Одессе!
—Мечты сбываются! Вон, видишь, корабли толкутся на рейде.
—Зачем?
—На берег хотят. Куда же ещё? Марсель — столица местной культуры!
В глазах её заискрился азарт:
—Я тоже хочу! Это у них там Большой театр?
—Ну, не в Москве же!
—А башня Эйфелева?
—Это не знаю. Но вроде в Америке.
—А Эрмитаж?
—Какой этаж?
—Картины где показывают.
—А, это точно здесь. Жванецкий где-то говорил. Он же работал в порту по молодости.
—Сходим?
—А то!
Вот так, мечтая и радуясь, восторженные обитатели «Детей Подземелья» начинали знакомство с Марселем, колыбелью французских морских волков, киношников, туристов и прочей публики, кормящейся на возможностях этого цветущего края.
Просторная гавань, облеплена пирсами, словно чешуёй рыба. Чуть ли не борт к борту к ним пришвартованы катера и яхты. Они едва покачиваются на воде, недвижной и блестящей как зеркало.
Гламурная набережная смахивает на Вавилон. От разноцветия кожи, причудливых причёсок на головах рябит в глазах. Об одежде и говорить нечего: на некоторых субъектах она выглядит так странно, что отдельные особи обеих полов можно принять за чертей, зам-то спущенных с цепи своего привычного вертепа.
Десятки, сотни польщённых поклонников выскочили на палубы из кают и устремились к трапу. К Царству свободы, сытости и всего того, чем обделила их родина.
Воодушевлённый романтическим порывом, внезапно нахлынувшим бог весь откуда, Семён воскликнул:
—Люся, я обязательно куплю себе здесь чёрный фрак, цилиндр, белые перчатки и женюсь. Ей-богу женюсь на тебе, честное благородное слово!
Нечто подобное когда-то сулил Паниковский. Помешали гири, они оказались не золотыми.
Семён был уверен, что ему повезёт больше, чем Михаилу Самуэльевичу. Это было бы справедливой наградой за Новый год.
—Должен же и на нашей улице перевернуться самосвал с подарками!
На лбу у удачливого авантюриста, как и каждого на корабле, бегущей строкой настырно высвечивалось:
— Скорей бы на берег!
6
Сюрприз
В старые времена, чтобы сообщить толпе что-нибудь важное, горластые глашатаи забирались на какую-нибудь кочку, складывали ладони рупором и, накачав в свои лёгкие весь воздух с округи, орали, ну скажем:
—Бе-да!
Технический прогресс ощутимо помог труженикам пропагандистского жанра. Обладая даже очень слабым голосом, они теперь при желании могли заглушить грохот Ниагары и даже рёв обиженного младенца.
Таковым был и капитан «Детей Подземелья». Обычно вежливый, доброжелательный и тихий, у микрофона бортового радио он преображался, как актёр на сцене.
—Господа! — произнёс сурово командующий, обращаясь к своей пастве.
Минута была ответственной. Все пассажиры как раз уже столпились у сходен, готовились к свиданию с благословенными дарами цивильного Закордона. Дабы усмирить нарастающее волнение, которое уже брызгало через край разгорячённых голов, оратор открыл карты:
—Пока мы с вами ходили по морю, господа, Европу внезапно накрыла волна пандемии. Во Франции по этому поводу объявлен локдаун.
—Сеня,— ойкнула робко подружка, — неужели мы влипли?
Как бы для неё специально капитан расставил точки над «i»:
—На судне объявляется карантин. Ровно на четырнадцать дней. Вам следует проявить ответственность, граждане. Выход на берег и все экскурсии категорически воспрещены.
—Дуршва-ах! — шарахнул из толпы отчаянный вопль. — Достали вы со своей пандемией, уроды!
—Надо бежать, — решила Люся.
Партнёр усмехнулся:
—А охрана? Ты только взгляни на них — это ж стена. Кирпич на запрещающем знаке. Нас просто не выпустят отсюда никуда. Сметут, как мусор с палубы.
Факт был действительно налицо.
Ушла романтика. Кручина оседала на души присутствующих тоскливым пеплом Помпеи.
7
Самосвал с подарками
Фантазия и оптимизм у обычно находчивой парочки пропали начисто. Молчаливая пауза, возникшая в общении между ними, была пропитана таким драматизмом, что Гамлет содрогнулся в гробу, осознав, насколько ничтожными были, в сравнении, его проблемы.
Но вдруг… Да, именно вдруг, потому что такого разворота событий не мог предвидеть никто.
—Привет, молодёжь! — прервал тишину бодрый оклик.
Когда в ответ Семён обернулся, глаза у него полезли из орбит, как из парной немцы, впервые попавшие в русскую баню. Перед ним стоял участковый. Тот самый.
—Сергей Петрович! — радостно вскричал Дед Мороз, на счастье вспомнив его имя..
—Так точно. Майор Рукастый. Начальник службы безопасности корабля.
—Вас что, с прежней работы уволили?
—Да, повезло.
—За что?
—Оказался предателем. Единственный в праздники вышел на работу. Остальные сотрудники все были вдрыбаган.
—Повысили, значит.
—Спасибо Моисею Ивановичу.
—Банкиру нашему?
—Вам тоже.
—Может, по коньячку?
—На службе.
—Всего по пять грамм.
—Нет, только по три.
Хлопнули бутылку «Хеннеси» и попрощались, обнявшись по-братски.
Путь на свободу открылся быстрее Сим-Сима.
Оставив «Детей подземелья» в растрёпанных чувствах, счастливая парочка выбралась в город.
И зря.
Выяснилось это сразу же после поездки в марсельском метро, где беглецы немедленно познакомились с группой выходцев из Африки, рыскавших по вагонам в поиске деловых контактов с представителями белой расы. Итогом их креативного труда, становились пустые карманы, кошельки, сумки собратьев по новой родине. Каким-то чудом у Люси сохранились золотые серёжки и колечко на левом безымянном пальце, оставшееся от неудачного брака с одноклассником. На фрак и цилиндр для нового жениха этого было маловато, но два обратных билета до Шереметево хватило вполне.
—А как хорошо всё начиналось, так празднично, — вздохнула Снегурочка. — да, Сень?
Дед Мороз тоже вздохнул и не в силах скрыть свои чувства бросил сквозь сжатые зубы:
—Марсель твою мать!