И все же мне пришлось еще раз бороться за жизнь в открытом поле в такой же буран. Первый раз я боялся за жену, то теперь со мной были 19 шоферов и грузчиков. В буран попали в поле, и хотя были на машинах, но бензин давно за кончился и мы замерзали. Ветер был такой силы, что не позволял открыть дверь кабины и пробивал все щели так, что в кабине было снега до 20 см. Мы уже 6 часов ждали помощи, а бульдозера не было. А почему так получилось, я опишу подробней.
Мы работали в «веселое» время перестройки сельского хозяйства. «Весельчак» и новатор, генеральный секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев, проводил эксперименты на селе на грани преступления.
!962 год для совхоза, а может быт и для всех кто работал с сельском хозяйстве, был необычным. Во-первых, уже в конце 1961 года наш совхоз второй раз перепрофилировали. Вместо производства молока, мяса говядина, мы стали крупным птицесовхозом. К маю месяцу у нас уже были на откорме 15 тысяч пекинской породы уток и 5 тысяч цыплят мясной породы. В сутки потребляли до 2-2,5 т комбикорма. Если в предыдущие годы комбикорм мы готовили у себя на мельнице, то с 1961 года все зерно сдавали государству. Совхоз каждый год давал государству по 15-18 тысяч тонн. Себе оставляли только на семена. Теперь комбикорм нам поставляли вагонами из Воронежа с комбикормового завода. В начале июня месяца поставку комбикорма прекратили. На наши звонки и телеграммы был один ответ: на элеваторах и складах города нет зерна. Отпускали с мельниц города мельничную пыль и почему то зеленого цвета. Мы готовили пасту из зеленого клевера и добавляли этой пыли. Птица была голодная. Начался падеж. Из летних лагерей с уткой каждый день увозили на кормокухню до тонны дохлых уток. Их мы пускали в оборот для кормления свиней. Начали сдавать птицу государству, хотя они весили всего 2 кг в живом весе. До кондиции было далеко, забивать надо было при весе 4 кг. Как только озимая пшеница доросла до молочно-восковой спелости, начали косить одни колосья и готовить из них пасту. Этим остановили падеж, но привесов все равно не было. Только в конце июля стал поступать комбикорм. К этому сроку мы всю первую партию уток около 10 тысяч сдали государству. Все утки были некондиционные, тощие и синие.
А случай с потравой утками огородов селян, всколыхнул все село. На вечернюю планерку ко мне в кабинет, я работал управляющим, ворвались толпа мужиков. Все орут, кричат и я ничего не пойму. Подошел к столу Виталий, отъявленный бандит, он отсидел в тюрьме 25 лет за убийство, воткнул в стол топор да так, что он весь прошел насквозь до обуха, и с матом мне заявляет
- Если ты сейчас не дашь обещание вернуть нам деньгами или в натуральном виде за все потерянные огороды, то мы тебе устроим так, что ты ты после пожалеешь -
- В чем дело? - спокойно спросил я
- Ты дурака то, не валяй! Говори толком, а то прямо здесь устроим тебе баню -
Только теперь я обратил внимание но то, что у них в руках были топоры, серпы и даже вилы. В кабинете сидели бригадиры с полеводства и животноводства. Они зажались и с ужасом смотрели на толпу разъяренных мужиков. Один их бригадиров МТФ сказал
- Час тому назад, голодные стада уток повалили заградительные сетки и пошли по огородам в селе, да так что после их прохода, оставался черный пар -
- Я ничего об этом не знал. Сейчас соберу комиссию и через час приедем в село и поговорим конкретно о компенсации -
На берегу реки Ведуга у нас было четыре лагеря по 3 тысячи уток в каждом. Разрушили сетки два лагеря уток. На воде они быстро набирали вес. Еле уговорил всех разойтись, а сам зашел к директору. Но его не было на месте. Я к главному агроному
- Владимир Иванович! Произошло чрезвычайное происшествие. Голодная утка повалила оградительные сетки и уничтожила много огородов сельчан. Толпа мужиков только что ущли от меня и требует возмещения убытков деньгами или натуральными овощами. Я соберу комиссию и сейчас же поеду в Гремячье. Что мне им обещать? Они угрожают расквитаться со мной -
- Денег не будет. Придется осенью возместить все картофелем и овощами. Составьте акт и тщательно все проверьте, чтобы после не было обид -
Двадцать три огорода были уничтожены так, что после уже ничего не выросло. Пересаживать или пересевать было поздно. Осенью все убытки возместили и все равно селяне были недовольны, роптали и косо смотрели на меня и все начальство.
В середине июня 1962 года вышло полулегальное постановление о запрещении выпаса личного скота на общественных землях. Это постановление разослали по Обкомам и Райкомам партии, в свободной прессе не публиковали. Ссылались на большие потравы на посевах. А для обеспечения населения продуктами животноводства обязали хозяйства обеспечить в полном объеме селян молоком и мясом. Но у крестьян и наших рабочих не было денег на покупку этих продуктов. Они жили за счет своего подсобного хозяйства.
В нашем совхозе никогда не было участкового милиционера, а теперь появились сразу трое. Они следили за тем, чтобы селяне не выпускали скотину за пределами своего двора. Даже в то время в каждой семье содержали поросенка, кур, овец, а у кого было много детей, то корову и коз. И вот вся эта живность оказалась запертой в "катухах", дворах и голодная. Летом в селе скотину выгоняли пастись на непригодных к пашне землях до двух стад КРС, овец и коз. Телят держали на привязи на выгоне за хатами. А выгон большой, так что места всем хватало. Вы можете представить что творилось на селе. Вся живность орет, бабы плачут и ругают власть в открытую прямо в лицо милиционерам. Я уже работал управляющим и ко мне на планерки приходили толпами мужики и бабы. Все разом орали и угрожали: «Что вы делаете? Вы гробите не только скотину, но и нас; если не остановите это безобразие, то мы поднимем бунт, перестанем ходить на работу; бабы перестанут рожать, так как детей кормить нечем; вы дождетесь, отольются вам наши слезы». Наши звонки второму секретарю Райкома партии о волнениях на селе не нравились, грозился наказаниями, вплоть до открытия персональных дел на нас. По ночам отчаянные мужики начали косить многолетние травы, рожь, а зеленую массу подвозили на ручных тележках. Участились воровство на фермах. Выносили не только сено, но и комбикорм, кормовую свеклу, но брали немного, так чтобы милиция не видела. Я закрывал на это глаза и старался как то поддержать селян. Увеличили выписку зерноотходов. К тому же, милиция узнала, что по ночам пасут скотину, воруют с полей траву и появились конная милиция. Примерно через две недели, прямо в село приехали заготовители мяса с весами. Дней десять сидели без дела, а потом сельчане начали резать овец, бычков и в последнюю очередь коровок и коз. В живом виде не сдавала, оставляли себе внутренности и кровь. Деньги платили приличные, но ниже рыночных. Некоторые пытались солить мясо, но из-за жаркого лета, даже в погребах, солонина портилась. В конце августа нам позвонил знакомый инструктор Райкома партии и сообщил о том, что постановление отменяется. Но скотину уже порезали, в нашем селе осталось меньше половины от того, сколько было до постановления. Осенью пришлось помогать селянам, выписывали овсяную солому, комбикорма, чтобы сохранить у рабочих оставшийся скот, особенно КРС. Сена в совхозе коровам до весны каждый год самим не хватало.
Теперь стало понятно, зачем ввели это постановление. После поездки Хрущева в Америку, он загорелся мыслью догнать США по производству мяса. Тогда во всех приличных учреждениях висели лозунги: «догоним и перегоним Америку по производству мяса и молока». Началось соревнование областей по сдаче мяса государству. А где его взять? В колхозах и совхозах поголовье КРС начало расти после внедрения в производство кукурузы и силоса. Но для выращивания мяса требуются годы. А секретари Обкомов партии ждать не стали и решили заготавливать мяса у сельчан. Эта волна забоя скота прокатилась по всему Союзу. Особенно отличились секретари рязанского и воронежского Обкомов партии. Через 5 месяцев ЦК КПСС создали комиссию по расследованию нарушений в выполнении постановления о запрете выпаса животных на общественных землях. Сняли с работы первых секретарей Обкомов этих двух областей, а поголовье КРС, овец, коз не восстановилось до уровня перед чисткой животных на селе. У нас в селе было два стада, а после всех этих перекосов осталось одно, но в два раза меньше, чем до массового забоя скота.
За лето откормили и сдали государству еще одну партию уток около 10 тысяч, чуть больше 3 тысяч цыплят. За падеж птицы на меня и директора завели уголовные дела. Не знаю кто помог, но прикрыли. А директор по совхозу мне объявил выговор. Надо же было найти крайнего.
К зиме оставили маточное поголовье: две тысячи уток и пятьсот голов кур. Кроме того, на МТФ стояли на откорме 150 голов бычков, а на свиноферме 200 свиней со свиноматками и приплодом. Всем нужны были концентрированные корма. Всего в сутки потребляли почти 2 тонны комбикорма. И опять повторилась такая же ситуация, как и летом. В начале декабря перестали поставлять комбикорма, завод в Воронеже стоял без зерна. Мы поддерживали жизнедеятельность птицы и скотины мукой из семенного фонда, другого пути не было. Но наши резервы ограничены.
Утром 30 декабря вызывает меня директор
- Пришел наряд на 30 тонн комбикорма самовывозом с завода. Наряд действителен только до Нового года. Готовьте 10 машин с грузчиками и быстро на комбикормовый завод. Отпускать комбикорм будут россыпью, без мешков. Поэтому возьмите брезенты и пустые мешки. Делай на заводе что угодно, но без комбикорма не возвращайся, иначе начнется массовый падеж и нам не простят в Управлении -
Отобрали хорошие машины и проверили на наличие щелей. Все заделали и с собой взяли мешок пакли. Проверил все десять брезентов. К обеду были в городе. Сколько собралось машин около завода? Я не ожидал такой ситуации. Две улицы забиты машинами со всей области, примерно 2 тысячи. Нам за неделю не загрузиться. Во двор завода пускали по 20 машин. Зашел в контору завода. Завод будет работать круглосуточно без перерыва. Так что шансы загрузиться есть. Оказывается, у кого то наряд действует до 2 января и даже есть позже. Но для нашего совхоза срок до Нового года.
Весь день и ночь медленно продвигались к заветным воротам завода. Моторы не выключали. Сидеть холодно и очередь постоянно двигалась, проскочить вне очереди невозможно, все следили друг за другом. Погода была ясная, но морозная, 14 градусов или больше. Питались всухомятку тем, что смогли купить в магазине. К вечеру 31 декабря приблизились к воротам. Еще раз заделали все щели и на автовеса. Грузились прямо во дворе в потоке машин. Большой рукав сыпал комбикорм под давлением. Выбрались из завода и стали в стороне. Собрал всех шоферов и грузчиков
- Ребята! Теперь заполняйте все мешки и раскладывайте к бортам, чтобы не было щелей и брезент не улетел в дороге -
- Зачем? Мы устали и так проскочим -
- Не проскочим. Погода меняется, будет снег и метель. Как у нас с бензином? Замерьте сколько осталось в баках и доедем ли мы домой. Талонов на бензин у меня нет. Так что рассчитывать надо на свой бензин. И пошевеливайтесь, если хотите Новый год встречать дома. Нас будут встречать на дороге бульдозер. Я позвонил в совхоз и поговорил с директором-
- Бензина может хватит, если не будем сильно буксовать и жечь бензин- ответили шофера.
Перед погрузкой поговорил с директором
- Виктор Васильевич! Только сейчас становимся под погрузку. Ребята ворчат, устали ждать и мерзнуть. Ночевали в кабинах и моторы не выключали. Боюсь не хватит бензина на обратную дорогу. Если начнется метель, то мы будем буксовать и сожжем весь бензин. Высылайте нам навстречу бульдозер с канистрами бензина. Поговорите с управляющим третьего отделения, может у него есть бензин, то пусть поделиться или подвезите ему. Мы к нему заедем -
- Не задерживайтесь, скорее возвращайтесь. Обещали сильную метель со шквалистым ветром. Будь внимательней и не рискуй -
Выехали за город и на нас обрушилась метель. Но дорога хорошо просматривалась и мы спешили домой. Проехали районный центр и дорога пошла по высокой насыпи, заносов не было. Без приключений переехали железнодорожную линию станции Латная и спустились в лощину. Здесь размещалось третье отделение совхоза немного в стороне от дороги. В конторе горел свет, рядом тарахтел гусеничный трактор с тросом для буксировки. Управляющий отделения Алексей был старше меня на 8 лет. Рассудительный, спокойный и грамотный управленец . Он закончил техникум по специальности инженер-механик. До объединения с совхозом, был председателем колхоза в этом же селе. Встретил меня в дверях
- У меня нет емкости для хранения бензина и две машины заправляются на станции по талонам. Мы слили весь бензин из баков и наскребли всего 20 литров. Трактор с тросом для буксировки стоит под парами около конторы, он вас проводит до верха горы, подняться на гору самостоятельно сейчас будет трудно. Знаешь тезка, чтобы я тебе посоветовал?. Оставайтесь у нас, натопим контору и будет тепло, матрасы найду, но больше ничего нет. Ветер усиливается и как бы не перешел в буран. На дороге будут заносы и вам будет тяжко. Но это мое мнение. Виктор Васильевич бульдозер с бензином вам вышлет навстречу, а это значит, он вас ждет в любую погоду -
- Алексей! - сказал я - позвони в совхоз о том, что мы будем пробиваться домой -
Вышел со мной проводить нас. Я собрал всех ребят и спросил
- Может останемся здесь и переждем метель? -
- Нет, только домой - почти все разом ответили, видимо, они обсуждали без меня этот вариант.
Я поблагодарил Алексея и мы поехали. На гору самостоятельно выехали только две машины. Остальные и пытаться не стали. Обочины дороги были глубокие и можно было перевернуться при пробуксовке. Трактор вытаскивал по одной машине. Наверху дорога еле просматривалась, но небольшая насыпь была и заносов пока не видно. Ветер усилился и дул нам сзади, но дорога не прямая и временами сухой колючий снег пробивался в кабину и лежал на полу, не таял. Печки в машинах очень слабые, и почти не грели, но лобовое стекло не намерзало. Опустились в низину и начались заносы. Я ехал в передней машине, так что мы первыми буксовали и пробивали дорогу. Я очень боялся за последнюю машину, если поломается, или застрянет, то ему никто не поможет, все уедут вперед. Правда договаривался о том, чтобы две крайние машины следили друг за другом и не выпускали из поля зрения, но в такую метель за три метра ничего не видно. Первая остановка, мы одни не смогли пробиться и начались поочередные толкания машин. Проехали поворот на второе отделение. До поселка от поворота 5 км, но мы и не пытались к ним заезжать, нас будут встречать на основной дороге. Пока мы все помогали выталкивать машины из заносов, согрелись и даже стало жарко. Я все же пересел в последнюю машину, очень волновался. Уже один раз она отставала, шофер говорит, мотор барахлит, чихает. Мы уверенно приближались к дому. Вот последняя защитная полоса, за ней поворот на совхоз и останется 5 км. Ветер дул порывами и в период маленького затишья увидели сплошные сугробы на высоту защитной полосы, а это почти 3 метра.
- Кажется, приехали — сказал я. Но никто не услышал меня. Да это и так всем было понятно. Надо ждать и беречь тепло. Ветер дул в правый бок. На мне были валенки с калошами, полушубок, новая шапка и меховые рукавицы. Другие тоже были тепло одеты, но полушубки были только у шоферов, и не у всех. Грузчики начали собираться по 4-5 человек в кабину, чем плотнее сидели, тем было теплее. В течение часа кончился во всех машинах бензин и слили воду из двигателей и радиаторов. Теперь нам бензин был не нужен. Без воды мотор быстро заклинит, а отвечать придется шоферам. Они и не спрашивали у меня разрешения на слив воды. Выключили свет даже в салонах. Берегли аккумуляторы. Перед остановкой посмотрел на часы. Пошел двенадцатый час ночи, скоро наступит Новый год. Ни разу не встречал Новый год в поле. Вот рок судьбы. Позапрошлый год мы тоже с женой замерзали в поле под Новый год, но тогда мы больше страдали от недостатка воды, очень хотелось пить. А теперь будем потихоньку замерзать.. Все собрались в первые четыре машины. Вы когда-нибудь пробовали сесть по 5 человек в кабину ГАЗ-53? Старшее поколение хорошо помнит эту машину. Они была самая распространенная в сельской местности. Перед тем как набиться в кабины, как сельди в бочки, всех предупредил, чтобы не спали, иначе замерзните. За кабиной было не меньше чем 15 градусов, а на ветру и под 25 градусов.
Машины подогнали вплотную к друг другу и я решил проверить, нет ли утечки комбикорма? В селе Латное осмотрел все машины, хорошо ребята упаковали, потерей комбикорма не было. За одно может и согреюсь? Еле открыл дверь, ребята заворчали, уходило последнее тепло, и держась за машину, перешел на другую сторону, где ветер дыл слабее. Здесь меня не сдует. Пока проверил все машины, то чуть не околел от холода. Согрелся, называется. Пришел и опять напустил холода. Попросил шофера включить свет в кабине. Часы показывали 2 часа Нового года
- С новым годом! Ребята! - прокричал во всю глотку, чтобы разбудить тех, кто уже дремал
- Где же бульдозер, Сергеевич? Прошло уже 3 часа как мы стоим на месте, так ведь не долго превратиться в ледышку -
- Придет бульдозер, обязательно придет. Я разговаривал с директором и он выполнит обещание. Не бросит нас замерзать -
Про себя думал. Трактор давно нам должен был встретиться. В чем дело? Неужели завести и проехать 6-7 км надо 4-5 часов? Неужели дорога так занесена снегом, что даже бульдозер не может пробиться. Тогда плохие наши дела. Бросить машины и идти пешком, помогая друг другу, выдержим ли мы? Рискованно, надо ждать. Еще ждем час, а потом соберу всех ребят и будем советоваться. Только к 3 часам ночи появился свет с левой стороны обочины. Подъехал бульдозер, тракторист подошел к нам
Основная дорога забита такими завалами снега, что я два часа не мог выбраться. Снега набило около оврага больше двух метров. Канистры с бензином привязаны сзади трактора. Разливайте и поедем. Я почти окочурился в кабине, ноги ничего не чувствуют -
- Бензин нам уже не нужен, мы давно слили воду с мотора. Цепляй и будешь таскать нас по очереди — сказал мой шофер.
- Да вы что, ребята. У меня солярки не хватит. Это же по одной машине таскать?
- Четверым можно уместиться в кабине машины и один грузчик сядет в кабину трактора, буксировать будем только четыре машины. Остальные бросим закрытыми до утра. В противном случае мы обморозимся или замерзнем. Я поеду в последней машине. Отъезжать на километр, а потом возвращаться за следующей машиной. Все согласны? - спросил я
- А кто будет отвечать за брошенные машины? - спросил кто-то из шоферов у меня.
- Я буду отвечать - не видел другого выхода.
- Тогда за дела. Цепляемся и поехали- сказал тракторист
Только к пяти часам подтащили первую машину к поселку, а последнюю через час. Грузчики разошлись по домам. Машины подвезли к мехдвору и я сдал их на сохранность сторожу. Шофера все разошлись.
Пока сторож пересчитывал мешки, я с трактористом зашел в сторожку
- Василий! Ты хороший семьянин, у тебя красивая жена, четверо будущих богатырей сыновей. На работе никогда не видел тебя выпивши. А сегодня напился, да так, что уснул в тракторе. Я ни за что не поверю, что такой опытный бульдозерист мог буксовать на гусеничном тракторе больше двух часов в снегу. Проспал ты эти часы. А ведь мог замерзнуть и не проснуться. Ты думал об этом, когда пил самогон в пути или дома, не знаю? Ты же мог погубить себя и нас 20 человек. Это уже тянет на уголовное дело. Ты это сейчас понимаешь?-
Молчит, опустил голову. Вижу колеблется, признаться или отстаивать эту дурацкую версию буксировки в снегу. Он прекрасно знает, что можно все его доводы проверить и продолжает молчать
- Алексей Сергеевич! Если можете, простите меня. Я долго заводил трактор, замерз так, что руки не слушались. Решил отогреться самогоном. Пока ехал к вам, все время прикладывался к бутылки, ветер пронизывал меня до костей, кабина трактора вся в дырках и не заметил как уснул. Я проспал не два, а три часа. Замерз так, что ни руки, ни ноги уже не действовали. Только тогда до меня дошло, что вы все можете замерзнуть. От страха меня начало трясти, но я сумел к вам добраться. Пока я спал, мотор работал, может поэтому я не замерз окончательно. Еще раз простите меня, ребятишек очень жалко, если меня будут судить -
- Я не буду настаивать на твоем наказании. Главное, все остались живые. Но этот твой поступок послужит хорошим уроком на будущее. Директор меня, а возможно, и тебя будет детально расспрашивать о случившемся. Держись своей версии и не вздумай рассказать об этом кому-нибудь, особенно жене. Иди, отсыпайся и чтобы от тебя не пахло за версту перегаром от самогона -
- Я вам до конца жизни буду благодарен. Что для вас сделать, чтобы смягчить свою вину? -
- Успокойся, ничего мне от тебя не нужно. Я в первую очередь пожалел твоих сыновей и жену, они ни в чем не виноваты в том, что такой «обалдуй». Уходи и не мозоль мне глаза -
Мне, прежде чем идти в контору, ближе было сходить домой. Еле, еле, переставляя ноги, как старик, поплелся домой. Ноги и руки ничего не чувствовали. Дома жена не спала. Директор не послал никого к ней сказать, что я задерживаюсь в городе. Она очень волновалась. Наш поселок расположен около реки и ветер был не такой силы, как в поле. Жена услышала трактор и выбежала на дорогу. Тракторист тащил третью машину. Дорога проходит прямо за нашим сараем.
Дома обнялись и я попросил налить мне стакан водки. Не закусывая, присел около печки. Как только стал немного согреваться, пошел в контору. Надо было доложить директору, а потом отдыхать. Жена ничего не спрашивала, хорошо видела в каком я состоянии. Директор меня ждал. Прошел к столу и сел
- Здравствуй! - сказал директор. Очень рад, что благополучно все закончилось. Но где остались еще шесть машин?
- В поле — ответил - сейчас все подробно расскажу. Прежде чем идти к вам, я доплелся до дома. Руки и ноги ничего не чувствовали, язык заплетался. Выпил стакан водки, немного отогрелся и пришел к вам. О поездке в город. К полудню были у комбикормового завода. Машин под погрузку было столько, что уже заняли две улицы с двух сторон, больше двух тысяч. Загрузились поздно вечером 31 числа. Затем долго упаковывали брезент под мешки с комбикормом, которые здесь же и насыпали на улице. Метель уже началась, а за городом напоминала буран, я боялся что ветер приоткроет брезент и выдует комбикорм. Три раза останавливались и проверял. Все было нормально. Ветер был такой силы, что идти можно было только с другой стороны и держась за машину. Дорога еле просматривалась. Ехали медленно, вплотную к друг к другу, чтобы не отстал никто. До третьего отделения доехали без приключений, насыпь высокая и снег сметало в поле. Управляющий нам помог, чем мог. Вы с ним разговаривали. А дальше пошли заносы, иногда до 60 см. Без конца толкали, буксовали и жгли бензин. Когда подъехали к последней защитной полосе, за которой был порот в совхоз, мы окончательно стали. "Защитку" всю занесло до верха дубков, а это почти 3 метра. На дороге тоже было не менее двух метров снега.. Посмотрел на часы, мы с третьего отделения до полной остановки пробивались два часа. Сидели в кабинах и ждали трактор. Через час, постепенно во всех машинах закончился бензин. Через полчаса пришлось сливать воду с движков. Свет в кабинах не зажигали, сидели в темноте, боялись посадить аккумуляторы. Только через три часа подошел трактор сзади машин. Как объяснил тракторист, он застрял где -то в начале леса на дороге, два часа пробивался через завал снега и буксовал, а потом ушел влево и полями с травами подъехал к нам. Бензин заливать в баки машин не имело смысла. Буксировать трактор мог только по одной машине. Я решил добираться до совхоза только на четырех машинах. Ребята уже замерзали и многие спали в кабинах. Если бы мы буксировали по очереди все машины, то точно кто-нибудь замерз, а обморозились бы почти все. Четвертая машина со мной пришла в совхоз час с небольшим тому назад. Можете меня ругать или прибить на месте, на ваше усмотрение, но по другому поступить не мог. Главное все живы и, надеюсь, будут здоровы. -
Выслушал молча, не перебивая. Полминуты молчал, а потом
- Молодец! Все правильно сделал. Иди отдыхай, потом поговорим о деталях -
- Виктор Васильевич! Скажите Николаю, чтобы отвез меня домой, ноги не идут -
Я вышел, Коля стоял напротив конторы и отвез меня без слов. Дома разделся, еще выпил водки и что-то пожевал. Потом упал в постель и спал больше суток. Поднялся к обеду 2 января Нового года. В теле нет ни одной здоровой клеточки, все кости и мышцы болят, но ни кашля, ни болей в горле, ни обморожений нет. Слава Богу, пронесло второй раз. Но в третий раз попадать в буран ни в каком случае нельзя, больше везения не будет.
Надо идти на работу. Буран утихал, но порывы ветра обжигали щеки. Только сейчас притащили последнюю машину с поля, ничего не украли, и не повредили. Машины были в снегу до кабины, а с ветреней стороны почти по крышу кабины. Откапывали вручную, поэтому долго копались. И все же не обошлось без маленькой гадости. На механическом дворе утром кто-то сумел украсть два мешка комбикорма. Но Виктор Васильевич мне об этом не напомнил. Дорогу прочистили до района. В этот же день я на лошадке в санях проехал до места, где бульдозерист не смог прочистить дорогу. Как я и предполагал, больших заносов не было, всего то чуть больше метра снега, и это через двое суток после его работы здесь, а тогда снега было еще меньше. Директор догадался, что я врал в отношении трактора, но расследование проводить не стал. Главное все закончилось хорошо. Теперь скотину и птицу будут кормить по рациону до середины следующего месяца. Дальше вагонами будут подавать на станцию Латная. У нас там был свой тупик и платформа, с которой машины подъезжали к дверям вагона
Вечером с женой был серьезный разговор. Она уже знала что с нами произошло, и сразу ринулась в бой
- До каких пор ты будешь так испытывать свое здоровье и нервную систему? С ранней весны и до конца года постоянные стрессы, скандалы, угрозы, вплоть до лишения жизни. Так работать невозможно, надо что то решать, надо менять работу или попробовать поступить в аспирантуру. Я тоже постоянно на нервах, вечно одна в ожидании твоего минутного появления. Я больше так не могу и не хочу. Я была вчера у Виктора Васильевича и уговорила его дать тебе отпуск. Первый раз за четыре года мы его проведем вместе. Так, что собирайся и через 3 дня поедем к моей маме и зайдем в родной институт. Возражения не принимаю -
- Так неожиданно. Но мне надо передать дела. Как то странно, ты все решила без моего согласия. Так дело не пойдет -
- Пойдет. Иначе ты никогда не решишься и будешь вечно на побегушках у начальства. Хватит с нас. Мы за эти четыре годы столько переделали дел, сколько ни один агроном до нас не пытался сделать. Ты что хочешь поехать на Кубу работать? О тебе еще здесь вспомнят, как только уляжется обстановка с Америкой. Второй раз тебе не отвертеться от Кубы. В институте нас пригласили в аспирантуру и через два месяца мы стали аспирантами. Но это совсем друга история и жизнь.