Неизвестно когда и в какой стране, жила - была тюремная мышь.
Она была обыкновенной серой мышью, только жила в тюрьме.
И жила она, жила, пока в одной из камер не поселился человек.
Человек, живущий в одной из камер этой огромной клетки.
Дело было так: - однажды она думая, что человек уснул,
Выбежала осмотреть миску, в порыве отчаяния,
Брошенную этим человеком на пол.
Она нашла в ней еду, обрадовалась и ела,
но и человек увидел её.
Человек заметил её в луче, падающем
Из окна на миску.
С тех пор человек, безумное отчаяние которого
сменилось такой же отчаянной надеждой,
Как это бывает со всеми в тюрьме,
Решил приручить её.
Он клал крошки в лунный луч.
От окна до миски он проделывал дорожку из крошек.
Он клал крошки, начиная от щели, откуда
Влезала мышь, прогрызая штукатурку,
До самой середины лунного луча,
До центра, где всегда теперь
Блестела под луной миска.
Мышь всё дальше и дальше выбиралась
За этими крошками, идя по лунному лучу,
она добиралась до миски и ела,
Зная точно, что человек не спит,
А наблюдает за ней.
Более того, она не узнавала себя,
Когда умывалась и прихорашивалась
В лунном луче под взглядом отверженного человека,
Будь то старалась ему понравится.
Но вот, однажды, когда мышь ела свою корку из миски,
человек вдруг кинул в неё свой огромный тюремный башмак.
Привыкнув к спокойствию этого человека, его дружбе
Мышь, не успела увернуться.
Он сломал ей ногу.
Она убежала в свою щель и плакала там
От боли и обиды до самого утра.
А утром от подвальных мышей она узнала,
Что рано утром, в тот час, когда просыпаются
первые птицы,
Человек был расстрелян.
Другие люди повели его в подвал,
И поразили его громом.
После этого он перестал дышать
и шевелится.
И она поняла, что прошлой ночью
Этому человеку было очень больно.
И он хотел поделится этой болью.
Он не башмак, а кусок боли оторвал от себя
И кинул в неё.
Она поняла, что этот человек кинул бы
Башмак и в любую другую мышь,
Даже и не мышь - кинул бы в кого угодно.
Вскоре в освободившейся камере
Поселился новый человек.
Этот человек не кормил её крошками.
Он вообще не знал о её существовании.
Кода всходила луна и она добиралась
До места, где она ела крошки,
Этот человек уже спокойно и глубоко спал.
Спал, храпел и всхлипывал во сне.
Она знала, что этому человеку тоже очень больно.
Иногда, когда у неё особенно болела
плохо зажившая сломанная нога,
Она выходила на своё место в лунный луч.
Она смотрела на этого - нового человека.
Она жалела его и всех других людей.
Она знала, что мыши на много счастливее людей,
потому что мыши могут делиться радостью.
Например от найденного большого куска хлеба.
Или ещё чего ни будь.
Но никогда ни одна мышь не сделает так,
Чтобы другая мышь разделила её боль.