Армейские рассказы с прологом, продолжением и эпилогом
Пролог: Вы спросите: и где это авторша служила срочку? Я отвечу: всюду, куда закинула армейская судьбина сына. Побывала на учениях (трех!), служила в городской части, потом была переведена в другую. Прошло уже несколько лет, и только теперь пришло понимание того, что «вот это вот все» в прошлом и уже не повторится. Записал он сам, редактировала я, «запикивая» самые армейские выражения. Но, как известно, армия без мата что солдат без автомата… Итак, начинаем.
Часть 1. Кулинарная
Голод, как всем известно, не тётка. С этой проблемой в армии сталкиваются абсолютно все срочники. Физические нагрузки на рабочке, строевая и даже обычные занятия в расположении настолько выматывают, что есть хочется постоянно. Есть особая категория братьев по несчастью, которые пытаются компенсировать потери в рационе путём «сныкать что-то в карманы штанов и заточить потом» - господа нехваты. Попасться на таком было очень не очень, прозвище прикреплялось крепко и почти до конца службы.
К счастью, у меня в течение всей службы сложилось определенное правило: хочешь есть – дождись приёма пищи, надо потерпеть. В первой моей части был довольно неплохой рацион, который знаком всем, кто служил в «городских» частях. Большие порции, качественные продукты, разнообразие, мама-папа с сумками в выходной – все это в совокупности давало неплохое питание солдата срочной службы. Но это до того момента, пока не начинались полевые выходы или учения. Вот отсюда и начинается моя история.
Волгоград, поля, учения «Кавказ – 2016». Сентябрь 2016 года.
Знаете, что такое ПАКи? ПАК – это такая кухня на колёсиках, на базе Урала, ЗИЛа или какого-либо другого армейского колесного монстра. По приготовлению ничего сложного – два котла (тут я могу ошибаться, потому что внутри я не был, только забирал еду), мойки и два усталых, злых срочника, которые втухают на приготовлении еды для части и уборке этих самых паков почти круглосуточно. Жратву (по-другому её назвать нельзя было) готовят, большими половниками выливают в заботливо подставленные ТВНы других срочников и так по кругу. Там же происходит выдача хлеба, масла, молока и яиц. Иногда – даже фруктов. А основу рациона составляют, в большинстве случаев, каши, слипшиеся макароны с волокнами тушёнки и… бигус.
Вот вам классический рецепт бигуса по-польски:
Если нужно приготовить что-то на обед, чтобы накормить всю семью, то следует взять на заметку рецепт, по которому делается бигус классический. Блюдо не просто вкусное, но и сытное. Максимальную пользу ему придаст добавление всевозможных овощей, а с помощью определенных специй можно придать пикантные островатые нотки.
Ингредиенты:
• мясо (мякоть без жира) – 300 г;
• капуста – 400 г;
• помидор, лук, морковь – по 1 шт.;
• чеснок – 1 зубчик;
• масло (рафинированное);
• соль (поваренная пищевая каменная).
Приготовление
1. Сделать луково-морковную зажарку.
2. Нарезать мясо, отправить к овощам на сковороду, потушить 10 мин.
3. Капусту измельчить, залить 300 мл воды, добавить соли, готовить 40 мин.
4. Мелко нарубить томат и добавить вместе с чесноком, томить вкусный бигус еще 7 мин.
А в армии бигус – это отвратительная штука, которую нельзя хранить долго и не употреблять. Не съешь – будешь долго проветривать то помещение, где был открыт ТВН с этим деликатесом. Основой была капуста, картошка, все те же волокна тушенки и бульон. Есть её нужно было очень быстро и желательно не дыша. И, собственно, подавали этот самый бигус каждые 2-3 приёма пищи. Поля, жара, нехватка воды из-за нерегулярных поставок последней (однажды сидели три дня без воды, набирали из речки рядом и фильтровали таблетками из сухпая, а, чтобы заглушить вкус хлорки – засыпали тоннами сухие напитки из того же ИРП). И, собственно, скажите мне, как в таких условиях можно остаться тем, кем ты был до армии? В моем случае – порядочным, честным и не вороватым?
…Заступая в охрану техники в полях, мы по первому времени боялись всего. Мы боялись заснуть на ходу, упав под весом бронежилета, разгрузки, рации, шлема и автомата, боялись старшины, который ходил нас проверять время от времени по нашему натоптанному маршруту, боялись пьяных контрактников (контрабасов), которые ходили просто поугорать, поиздеваться или попозориться (зависит от степени опьянения). Но спустя уже неделю страх отступил, ему на смену пришли армейская изворотливость и хитрость.
Ходили мы в патруль «на технику» парами, на всю ночь. Задачей было охранять связные БТРы, которые были загнаны в капониры и закрыты сверху маск-сетями. Все были «подключены» друг к другу, а вместе – к дизельному БТРу-генератору, которым заведовал господин Головчанский. С ним вы знакомы по первому моему рассказу. БТРы охранять нужно, хотя бы делать вид, что это происходит. Учитывая, что в радиусе десяти км или более, на учениях было куча «чужих» частей, полков и формирований, БТРы очень быстро могли «осиротеть» незаменимыми частями.
И как-то со временем так все наскучило старшине и контрактникам, что нас перестали проверять или как-то следить за несением службы на этом посту. А где нет контроля – там рассос. И, словив его, мы начали откровенно спать. Один – ходит, второй – спит в БТРе. Если первый встречает кого-то из старших, то просто говорит, что ходим по одному по и против часовой стрелки, чтобы больше охватить наблюдаемую зону. Пару раз мы все-таки натыкались на контрактников нашей роты, но такой ответ их полностью удовлетворял. Но один раз мы почти что залетели. По моей вине.
Никита по договоренности ушел в БТР спать первым, а я пошел мотать круги вдоль наших БТРов. Расстояние по кругу примерно один километр, пока всё обойдешь неспешным шагом – минут пятнадцать-двадцать пройдет. И вот в ту ночь было особенно холодно, уже даже быстрый шаг не спасал. Тут на помощь пришла та самая армейская смекалка. В полях – сплошь полынь, сухая, частая и вонючая. Ну а я вспомнил, что такое сеновал, говорят, что там тепло. Взял с ближайшей маск-сети пучки сухой травы, накидал на небольшой холм под задницу и спину. Взял вторую копну и накрылся сверху. Мягко, удобно, а самое главное – стало тепло.
Открыл глаза я на рассвете. Секундное понимание ситуации и я уже несусь, гремя снарягой на весь полигон, к тому БТРу, где дрых Никита.
В открытом люке меня встретили два грязных, стоптанных берца.
- НИКИТА! Алло, вставай, мы проспали!
Кое-как очнувшись от сна из позы спящего срочника (абсолютно любая поза кроме «лежа»), Никита перелез через край двери и оказался на свободе. На лице была ясно читаемая эмоция – мы в дерьме.
- И сколько мы спали? – задал вполне резонный вопрос Ник. И тут же посмотрел на часы, которые были только у него. По времени вышло около четырех с половиной часов. Через тридцать минут нужно было возвращаться в лагерь. И там мы с большим удивлением узнали, что никто ничего не заметил и нам блаженный сон сошел с рук…
Так вот, вернемся к теме еды. В поле мы питались не только из полевой кухни, была такая замечательная штука как ИРП. Или сухпай, как кому удобнее. Это такой набор консервированных продуктов, который рассчитан на суточное потребление. Три главных блюда, паштет, колбасный фарш, повидло, шпик, галеты, чай, кофе, жвачка, шоколадка – сравните с бигусом, а? Такой сухпай мы ели как в последний раз, иногда не рассчитывая на то, что нужно что-то оставить на следующий прием пищи. Он был на вес золота, иногда, если разбогатеть двумя рационами, можно устроить настоящий бартер – на те же сигареты.
И вот, в очередной наш ночной патруль мы проходили мимо тырчика Головчанского. Это тот самый срочник, который – сука! - хитрый и запасливый. И застали его за поеданиием целых трех сухпаев. Это, по меркам армии, настоящий пир, мать его!
- Голова, а чё это ты тут делаешь? – с трудом перекрикивая звук работающего тырчика, потребовали мы ответа у этого персонажа.
- Да это, я тут обменял кое-что… - по его лицу сразу было понятно, что врет.
- Ты давай тут не заливай, колись, откуда хавчик, – мы знали, что он легко расколется. Он хоть и был старослужащим на тот момент, но не отличался особой напористостью или наглостью по отношению к молодым.
- Ладно, уже достали. Под КШМкой, где наши контрабасы бухают, лежат коробки по десять штук. Очень подозреваю, что наши, которые должны выдавать, если хавчик не привезут или с кухней что-то будет. А они жрут их под водяру, не закусывать же им бигусом? А положили под машину для того чтобы в жаре кунга не испортились, ночами-то прохладно. А утром назад заносят.
И тут во мне проснулось желание страшной мести. Вспомнилось, знаете ли, как эти самые контрабасы забрали целую коробку яблочного сока, который предназначался для нас, обычных срочников. И, как вы можете догадаться, сок они забрали для употребления той самой водочки.
- Никит, слушай вводную. Идем к КШМке, типа мимокрокодилы в патруле, слушаем, смотрим, что эти придурки там делают. Если спят – по одному сухпаю дергаем и по газам до бэтеров, там разберемся.
- Окей, погнали.
Итак, доходим до кунга, слышим радостный пьяный гогот – телевизор смотрят. Отходим, пока рано.
- Слышь, нужно дождаться, когда эти свиньи заснут, тогда пойдем. Иначе услышат. Или до ветру пойдут, а тут мы с сухпаем наперевес.
- Ага, точняк, давай дальше пойдем.
Но мы не успели отойти от КШМки. Из-за фонаря, который освещал машину, к нам нетвердой походкой, но с твердыми намерениями до*баться, вышел на нас старшина.
- Оппа, а чеэтаунастут? Патруль, ***! – с диким ржачем начал наш старшина. Обычно он серьезный, даже страшный. Маленькие, свиные глазки, мощные брови и большие кулаки. Прилетело раз в части от него в грудь, когда я бирку неправильно пришил и спросил, правильно ли. Снес я две двухъярусные кровати в полете и больше старался вопросов ему не задавать.
- Товарищ старшина, во время патрулирования происшествий не произошло, рядовой Марков! – я решил сыграть на упреждение, чтобы не получать пробитий в грудь. Да и служил уже три месяца, сначала лучше по-уставному. Со старшиной, кстати, был также нетрезвый сержант-контрактник. То ли они за водкой, то ли за закуской ходили – непонятно, но факт, что были пьяные уже «хорошо» - о многом говорит. Да и сам факт, что мы не полезли за сухпаями радует, иначе залетели бы мы далеко и надолго.
- А знаешь, какие патроны использовались в ЭМПЭ СОРОК, боец? – старшина схватил моего сослуживца в братский захват и навалился на него всем телом.
- А знаешь, Марков, как с положения «лёжа» перевернутся на 180 градусов и стрелять, ммм? – а сержант выбрал меня своей жертвой.
- Никак нет, трищ сержант, не могу знать, я ж не спецназовец.
- А дай мне свой автомат, ща покажу! – с пьяной уверенностью вояки, прошедшего Афган (нет), обе чеченские (нет) и Сирию (нет), поведал мне сержант.
- Товарищ сержант, не могу, личное оружие, да еще и в патруле.
Это действительно было бы залётом и неизвестно, чем бы закончилось. Отдам, а он убежит по пьяни в темноту, заныкает и скажет – пролюбил ты, Марков, теперь рожай автомат, как хочешь. Но рядом был старшина, который никак не мог отпустить сослуживца:
- Так вот, если не знаешь – в ЭМПЕ… (удар по каске кулаком сверху) СОРОК… (ещё удар) … ИСПОЛЬЗОВАЛИСЬ… (удар) ПИСТОЛЕТНЫЕ… (удар) ПАТРРРОНЫ…(удар) ДЕВЯТЬ МЕЛЕМЕМЕТРОВ (очень сильный удар)!
Никита, если бы был колышком, уже бы вошел в грунт на всю длину. Благослови Господь конструкторов современных шлемов и касок для армии! Тут старшина слышит просьбу контрабаса дать автомат:
- Слышь, Марков, дай автомат, приказ старшего по званию!
Мне пришлось повиноваться, радовало только то, что даже пьяный старшина не даст сержанту свистнуть автомат и убежать.
- Знач так, ложишься… Берешь автомат на изготовку… И крутишь ногами, вот так!.. – при этом сержант крутанулся так, что собрал воротником всю сухую глину и ветки окрест, но перевернулся.
- Видел!? Во смотрите ещё… - ещё один кульбит, и он улетает в трос натяжки антенны передачи, перелетая через неё и падая в полынь. Встает, радостный, что он весь такой спецназовец.
- Ааа, видали, как сержант может!? – пьяной радости не было предела. Ну а мы синхронно закивали, изображая на своих лицах восхищение. Поддельное, конечно же, нам хотелось просто свалить подальше.
- У вас вся ночь впереди, завтра продемонстрируете! Свободны, бойцы!
Рявкнув «Есть!», мы спешно ретировались с места действия, так как неизвестно, что могло взбрести в головы пьяных старших по званию.
Выждав примерно три часа – действие происходило почти сразу после заступления в патруль – решили действовать. Подойдя к КШМке я, словно кошка, подкрался к открытому окну и с большим удовольствием услышал дружный храп и стойкий запах перегара. Никита стоял на стрёме – возвращаюсь к нему.
- Короче, идем до оврагов, я скидываю всю снарягу, возвращаюсь и забираю сухпаи. Как заберу – сразу дёру обратно.
- Добро, жду.
Скидываю все снаряжение в кустах метрах в пятидесяти, разворачиваю кепку, чтобы не мешала обзору, чтобы было видно окно – вдруг свет загорится? Прохожу вдоль борта, обходя свисающие с маск-сети куски ткани и стараюсь не шуршать. Стабильный храп – признак крепкого и здорового алкогольного сна. Наклоняюсь под КАМАЗ – вот они! Картонные коробки, уже полупустые, но аккуратные коробочки сухпайков есть, и много! Аккуратно, по сантиметру достаю два квадратных счастья, набитых едой, прижимаю как родных и также на цырлах вылезаю наружу. Сразу в тень, чтобы никто не заметил, дальше – в овраг. Слышу сзади стабильный топот моего коллеги - не отстает.
- Есть же ж! Щас пожрем!
- Давай к БТРам, там либо в капонире, либо прям на нем разведем.
Следующий час был полностью посвящен употреблению изысканнейших на тот момент блюд – фрикаделек с подливкой, тушеной говядины и всех остальных вкусняшек, который были внутри. Сказать, что это была лучшая ночь в патруле – не сказать ничего. Суточная норма была съедена за тот самый час подчистую. Но кто же вам сказал, что это был последний наш ночной визит к сослуживцам-контрабасам?
Продолжение, конечно же, следует...