Фантастическая повесть по мотивам одной из карельских легенд.
На каникулы Импи приехала домой в деревню Рантакюля. Импи старинное карельское имя девушки, которое так и переводится "дева". Деревня приютилась на полуострове Хунукка. Рядом с полуостровом Хунукка находился полуостров Куриниеми и между ними проходил узкий, сильно врезающийся в берег, с высокими отвесными скалами, Залив Девственницы ( позднее Залив Импилахти). От залива шла дорога на мыс Девственницы ( позднее мыс Импиниеми).
Усадьба Уймоненых, родителей Импи стояла на берегу залива. Большой дом, где под одной крышей изба и скотный двор. К жилой части, состоящей из избы и горницы, прилегали сени с клетью и хозяйственные помещения. Карельские избы были двухъярусными. На верхнем ярусе располагались жилые помещения, на нижнем - хлев для крупного рогатого скота, овец, иногда это могла быть конюшня. Снаружи в сарай можно было въехать по бревенчатому настилу с возом сена или другим грузом.
Обычно карелы украшали дома скромно. Но отец Импи хотел подчеркнуть свою зажиточность. Фасад дома он украсил декоративным балкончиком и расписал ставни и наличники. Недалеко от дома стояли амбары, где хранились промысловая добыча, рыболовные снасти, продукты земледелия. Находились сараи для сена, ямы-хранилища для овощей, ну и конечно же баня. Баня стояла на берегу у самой воды.
Импи открыла калитку, вошла во двор. Из сада через изгородь свисали ветки рябины, оберега от пожара. На клумбах пестрели цветы. Мать Импи любила их. Залаяла собака, но узнав девушку, тут же радостно завиляла хвостом. Импи, улыбаясь, потрепала её за холку:
- Привет, Севери. Как ты тут поживаешь без меня?
Обтерев ноги, Импи вошла в дом. Ещё в сенях она почувствовала ароматный запах карельских калиток
- С картошкой - определила по запаху Импи.
Мать готовилась к встрече дочери и хлопотала у печи. Печь занимала важнейшее место в доме, являясь его центром. По диагонали располагался «большой угол» в котором находилась божница или киот с иконами. Это было самое почётное место в избе и считалось её мужской частью. Противоположный ему по фасадной стене угол назывался «задним». Между печью и задним углом был голбечный угол – женское и детское место.
Импи зашла в горницу. На столе на блюде лежали только что испечённые калитки
- Доченька, устала с дороги. Садись скорей. Сейчас я тебе молочка налью.
Импи не было дома чуть больше месяца. Но и этого времени было достаточно, чтобы отвыкнуть от родного очага. И теперь Импи всё виделось совершенно по-другому. Импи чувствовала, что всё стало ещё дороже. Вот у стены стоит прялка, как аист на одной ноге. Нет скорее как весло, лопасть которого была украшена трёхгранно- выемчатой резьбой. Отец очень старался сделать её красивой и изящной. Ведь это был подарок для его любимой дочери. Мать всё завидовала
- У меня такой красивой прялки никогда не было.
За столом собралась вся семья Импи. Отец, мать, брат Импи с женой. Брат недавно женился. У них ещё не было детей. Поэтому его жена не считалась полноправным членом их семьи. И в течении шести недель после свадьбы невестка должна была кланяться вечером в ноги свекрови и ждать распоряжений, касающихся работы. Вот и сейчас жена брата встала на колени перед матерью Импи.
- Завтра праздник, можешь отдыхать. Только поможешь мне испечь праздничный пирог. Вставай Сильва. У меня есть ещё одна помощница - мать взглянула на Импи.
Импи смотрела на, стоящую на коленях, невестку и думала, что и ей когда-то придётся так же стоять. Хочешь ты этого или нет. Никто спрашивать не будет. Но нарушать традиции ещё страшнее.
Тем более именно женщина считалась хранительницей карельских традиций, обрядов и ритуалов. Она обустраивала быт, воспитывала детей, вела хозяйство, соблюдала чистоту, была хранительницей домашнего очага. И это не воспринималось, как однообразная тяжёлая обязанность.
Импи уже исполнилось семнадцать лет. И пора было думать о замужестве. Меньше всего прав в семье было у старой девы. Импи очень боялась остаться старой девой. Родители уже подыскали ей жениха. Из соседнего хутора. Тоже из зажиточной семьи. Его отец и отец Импи были хорошими знакомыми.
- Рейно спрашивал, приедешь ли ты на Иванов день - мать выкладывала на стол ещё калитки - Так что завтра можете встретиться на празднике.
Импи грустно улыбнулась. Рейно ей совершенно не нравился. Слащавый напыщенный индюк с угловатыми манерами и недалёким умом. Уж лучше остаться старой девой, чем стать женой Рейно.
Импи знала Рейно ещё с детства. Он был старше её на три года. Она знала, что всегда нравилась ему. Но что особенно вызывало у неё отвращение к нему. так это его уверенность в том, что благодаря договору между их родителями она непременно станет его женой.
Но насильственные браки в Карелии были редки. Чаще карельская девушка выходила замуж по своему выбору. И всё же если девушка была нерасторопна в вопросе обустройства своей личной жизни и слишком долго выбирала себе суженого. На помощь приходили родители, чтобы избавить дочь от позора стать старой девой. Казалось бы с благородной целью, но чаще этот порыв родительской любви оборачивался «медвежьей услугой».
Импи любила и уважала своих родителей и не хотела их огорчать. И сейчас она была в некоторой растерянности. Что же делать. И всё же теплилась надежда, что она встретит своего суженого завтра на празднике. Все жители деревни Рантакюля считали Импи самой красивой девушкой в деревне. Парни не сводили с неё глаз. Каждый счёл бы за честь стать её женихом. Но Импи ни на кого не обращала внимания. Никто ещё не смог покорить её сердце. И это была не гордыня и не излишняя самоуверенность или высокомерие. Импи была образованной интеллигентной девушкой, скромной, великодушной, даже где-то сердобольной.
Она всегда старалась держать себя достойно. Одевалась не то чтобы изысканно, но аккуратно с особенным шармом, который могла создать только она. Её одежда и украшения лишь подчёркивали её удивительную красоту. Она как-то по особенному двигалась, по особенному разговаривала. Её поведение завораживало. Невозможно было оторвать от неё глаз. Хотелось любоваться и любоваться ею, слушать и слушать её.
- Отец, можно я завтра схожу, посмотрю, как празднуют ночь на Ивана Купалу. Это будет здесь недалеко.
- Конечно, доченька сходи. Дело молодое. Это ваш праздник. Только всё равно, будь осторожней и веди себя прилично и достойно. А то вон некоторые девицы, как богохульствуют.
- Ну что ты, отец, Ты же меня знаешь. Я себе ничего лишнего не позволю.
- Ну и добре. Ты у нас умная девушка. Краснеть за тебя не придётся.
- Спасибо, отец. Я пойду к себе. Ещё надо подготовить одежду, которую я завтра надену.
Импи ушла в свою комнату. Приготовила длинную белую рубаху с вышивками на рукавах и у ворота. Импи сама вышивала. Прежде чем лечь спать, Импи положила под подушку лист подорожника, приговаривая: «Живёшь при дороге, видишь малого и старого. Скажи имя моего суженого». Но намаявшись за день, Импи очень крепко спала. Сновидения обошли её стороной.
На следующий день, после обеда, Импи отправилась на окраину деревни собирать цветы для венка.
По поверьям в Иванов день травы набирали особую силу. Если помыть голову отваром Ивановых трав, то она не будет болеть весь год. Травницы в это время спешили запастись травами и кореньями.
На дворе стоял жаркий летний день. Начало июля. Импи очень любила этот летний месяц. В июле солнышком земля обласкана, согрета. Воздух наполнен дурманящим ароматом цветущего шиповника и липы. В полях колышутся волны «розовых морей» иван-чая. В воздухе летают «снежинки» тополиного пуха. Импи шла по просёлочной дороге. А вот и цветущий луг. Травы уже поспели. Цветут колокольчики, дикий клевер, мышиный горошек, ромашка. Лёгкий ветерок разносит по лугу душистый аромат цветущих трав. В цвету трава – косить пора. Травы надо успеть скосить вовремя, пока они не перестояли. Задержишься – трава загрубеет. Хорошего сена не получится.
Импи остановилась. Приятно радовало глаз пестреющее полотно луга. Словно светлячки притягивали взор жёлтые цветки лютиков с золотисто солнечными лепестками. Такое на первый взгляд ласковое название «лютик», оказывается, произошло от слова «лютый». У этого цветка ядовитый сок. Но всё равно он очень милый. Импи сорвала несколько лютиков.
Недалеко от дороги рос чертополох. Или, как в народе называют, «колючка». Так забавно на зелёных колючих, как ёжики, шариках вдруг пристроился розово-пурпурный бутончик с острыми лепестками. Чертополох помогает от сглаза, отгоняет злых духов, а также может быть хорошим оберегом в доме. Его тоже необходимо было сорвать для венка.
Импи пошла дальше в сторону леса. В лесу в это время было намного тише. Затаились и спрятались от полуденной жары звери. Июльское солнце загнало всю живность в тень. Знойный воздух струился маревом.
Не слышно трелей соловья и голоса кукушки. Сейчас шёл месяц птенцов, и пернатым было не до пения. Вместо птичьего гомона слышалось жужжание оводов, слепней и мух да стрекотание кузнечиков. Летали разноцветные бабочки и сновали, шелестящие своими прозрачными крылышками, стрекозы. Наконец Импи увидела нужную ей траву. Это была полынь или чернобыльник.
С огромной охапкой трав и цветов Импи вернулась домой. Немного отдохнув, она принялась за плетение венка. У неё, как всегда, будет самый красивый венок. Импи и самой хотелось быть самой красивой на празднике. Ведь она должна обязательно понравиться своему суженому.
Переплетая травы, она то и дело разглядывала венок то с одной стороны ,то с другой. Чтобы вплетённые травы не торчали, как попало, а создали весёлую задорную композицию. Словно это кусочек луга, кусочек лета. Чтобы вместе с переплетёнными травами переплелось её вдохновение, азарт, надежда. Эмоции и чувства юной девушки, горящей желанием наконец встретить того парня, которого она смогла бы полюбить.
И возможно это произойдёт сегодня, в волшебную ночь на Ивана Купалу. Праздник начнётся вечером. Импи уже охватывало волнение. Она надела белую длинную рубаху с вырезами по бокам, с вышивкой на рукавах и у ворота, взяла венок, ещё раз примерила его, и, оставшись довольной своей работой, вышла из комнаты.
- Уже уходишь? Завтра утром идём на службу в церковь - напомнила мать.
- Хорошо. Я постараюсь вернуться пораньше.
(продолжение следует)