Ранним воскресным утром Он заметил Её, сидящей на скамейке. Чуть сгорбившись, Она тихо плакала в этом бескрайнем и безмолвном осеннем парке.
- Простите… - Неуверенно спросил Он, замедлив бег и остановившись, - Я могу вам помочь?
Она еле заметно покачала головой, но всё же притихла, шмыгнув носом, замерла, будто чего-то настороженно ожидая, и сделалась оттого похожей на аккуратную скульптурку. Он же словно остолбенел, не зная, что делать дальше. Ему хотелось побежать и дальше по своей привычной дорожке - такой знакомой и приветливой – но нечто странное и неизвестное словно держало за ноги.
- Вы уверены? – Глупо прозвучал его голос. Она не ответила и не пошевелилась.
В следующий миг нежданный и резкий порыв ветра колыхнул растущий рядом куст шиповника, и алые его бусинки нервно заплясали, а затем вновь бессильно повисли.
Он пару мгновений ещё постоял, а потом неуклюже присел рядом с Ней на скамейку. Деревянные рейки оказались холодными и влажными от ещё не сошедшей росы и намочили Его штаны. Несколько секунд это доставляло неудобство, и Он даже успел подумать, за каким хером Он вообще остановился? Ну, сидела себе девушка, и пусть бы и сидела… От этой мысли Его вновь отвлёк непонятно откуда взявшийся снова в этом словно замершем во времени и пространстве парке порыв ветра. Вновь заплясали ало-морковные плоды шиповника, и Он мог бы сейчас поклясться, что услышал, как те зазвенели будто крошечные колокольчики.
- «Теперь я знаю, как звенит алый…» – Пронеслось в Его голове, и Он усмехнулся этой дикой мысли, но тут же спохватился, боясь оскорбить неуместным смехом Её покой и какое-то личное горе – ведь оно у Неё явно было, иначе бы Она не сидела здесь, пряча слёзы.
- Да, так звенит алый… - Раздался Её голос, словно кто-то легонько стукнул лезвием ножа по хрустальной вазе. – Почти морковный.
Он уставился на Неё. Она всё ещё сидела, не шевелясь, и Он был вовсе не уверен, что не ослышался.
- Простите?..
- За что? – В Её голосе почудились нотки иронии. – Вы разве в чём-то виноваты?
Ситуация была глупой. Он вновь явственно ощутил сквозь лёгкие штаны неприятные влагу и холод скамеечных реек и опять пожалел, что остановился.
- Не жалейте. Это глупо. – Сказала Она, чьего лица до сих пор не было видно.
- Правда? – Услышал Он свой собственный голос.
- Правда. Никогда не жалейте. Никого. Тем более – первого встречного.
Её спина затряслась от беззвучного смеха. А может быть, от беззвучных рыданий. У Него зарябило в глазах, захотелось их зажмурить, но не получилось, а вместо этого Его пальцы потянулись к Её плечу – медленно и дрожа.
- Не надо. – Сказала Она. – Это не поможет. По крайней мере – Вам.
Его кисть замерла и медленно опустилась на влажную скамейку.
- Роса здесь всегда держится почти до обеда. – Снова дрогнула «хрустальная ваза», а после краткой паузы добавила. – Вы когда-нибудь пробовали её пить?
Он приложил влажную ладонь к своему лбу.
- Значит, не пробовали. – Вынес спокойный вердикт Её голос.
Он поднялся. Вернее, Ему показалось, что Он поднялся и даже чуть качнулся на затёкших ногах. Но уже в следующий миг Он осознал себя всё ещё сидящим на влажной скамейке рядом с Ней.
Она, не оборачиваясь, протянула Ему свою тонкую кисть и та повисла в воздухе, и Он смотрел на неё, видя каждый изгиб, каждую пору, каждую синеватую жилку, несущую в себе все силы природы… И не мог оторваться от этого зрелища.
И в третий раз налетел порыв ветра. Но теперь уже он качнул лишь Её пальцы, и из-под них вылилась мелодия, которая стала быстро заполнять собою всё вокруг.
Он таки зажмурился. И мелодия стала ещё прекрасней, точнее, острее. Она обволакивала Его, укачивала, наполняла кровь алкоголем. Пришлось открыть глаза, чтобы не стошнило. Мир изменился. Изменились, нет, не краски его – он сам изменился. Он сейчас будто смотрел на Него. Было ощущение, что сфера мира вывернулась собою внутрь - со всею своею бесконечностью, устремив её в Него. И от это кровь стала закипать.
- Роса! Роса! – Откуда-то издалека донёсся Её голос, уже потерявший свою хрустальность.
Что-то сильное швырнуло Его вниз. Наступила тишина. И отчего-то возникла мысль о смерти - о том, что «вот и всё»… Но эта мысль не испугала и даже нисколько хотя бы не взволновала. Нет. Она отметилась галочкой в графе. А потом неожиданно рассмешила, словно эта галочка оказалась похожей на что-то непотребное…
Он открыл глаза. Скамейка висела вертикально, будто приклеенная к зелёной, с рыжиной, «стене» земли, из которой росли в сторону лысеющие деревья. Скамейка была пуста. А прямо перед Его глазами висела на стебельке крупная капля росы.
Он протянул губы, и влага проникла в Его затерявшееся в пространстве существо.
- Роса здесь держится почти до обеда… - Помыслил Он хрустальным голосом. - Значит, можно не торопиться…
И Он вновь прикрыл глаза. До зенита ещё оставалось несколько бесконечных часов…