Уже ночью ее доставили в какой-то отдаленный город. Жаль, что глаза девушки были завязаны, но по запаху и примерному времени после того, как она пришла в себя, она примерно догадывалась, что это был за город. И догадка эта наводила на не самые хорошие мысли. Скорее всего она была или в Черных рудниках - городе, из которого пришел когда-то ее бывший доктор Маркус, но того города не должно было существовать после нападения крылатых кровососов, или в Глиняных водах - большом городе-заводе, изготавливающем кирпич и по меркам нынешнего времени, очень и очень респектабельном. Темной стороной Глиняных вод была работорговля, так сказать теневой приработок. Причем поставленный на поток.
Четыре руки подхватили ее под руки и с силой выдернули из мотоциклетной коляски. Кто-то толкнул в спину, заставляя идти, а кто-то держал за волосы, чтоб не убежала. Хотя последнее было лишним. У девушки сил осталось еще меньше, чем до того, как ее поймали. Все тело саднило, а в ушах все еще звенело после перенесенной взрывной волны.
Куда ее вели, зачем, девушка не знала, как не знала, что с ней случится в следующий момент. Вокруг смердело нечистотами и кровью. Сильный запах шел откуда-то сверху со стороны. Пахло будто бы дичью и человеком одновременно. Шейла уже слышала этот запах и не раз, когда проходила мимо станов людоедов. Неужели! Нет, абсурд, быть такого не могло, по крайней мере в этом городе. В цивилизованном городе люди не могли есть людей!
Кто-то подошел к девушке и рывком сорвал с ее лица повязку. В глаза ударил внезапный свет, заставив зажмуриться. Но тут же жгучая боль, разноцветными кругами разлетевшаяся в разные стороны, и дернувшейся головой оповестила о том, что она только что получила пощечину.
-Глаза открыла, кусок мяса! - грубый и вместе с тем пронзительный, скрипучий голос заставил подчиниться.
Напротив нее стоял лысый сморщенный коротышка, с хлыстом в руках, пристально разглядывая, словно она на самом деле была куском мяса на прилавке, а он покупатель, который придирчиво приценивался.
-Точно волчица. Вот только какая-то не самая здоровая особь. Еще и то ли пятно, то ли протез какой на руке, да и лицо, нехорошая пятнистость. Может ее стая изгнала?
-Не думаю, - зло прошипел один из похитителей девушки, - скорее она путешественница, ищет свою родню. Когда мы ее поймали, она что-то лепетала про свою сестру. Она ищет ее.
-Это ту белую сучку, что мимо со своей стаей проходила пару месяцев назад? - прищурился коротышка.
-Да хрен ее знает. Она только о сестре и лепечет. Контузило ее сильно взрывом.
-Да ты присмотрись, если бы не эта черная хрень на роже, то она бы копией той, другой была бы.
-Та не свисти, та волчица в самом соку была, а эта какая-то замухрышка.
-Ты не сравнивай-то хрен с пальцем! Ту сучку вся стая опекает и кормит. А эта, так скорее всего уже пару суток не ела, правда ведь, сучка? Голодная?
-Потерплю! - пробубнила Шейла.
-О, да у нее, оказывается, и голосок есть. И даже милый, - коротышка приподнял ее лицо за подбородок и покрутил, словно товар рассматривал. - Представляю, как ты будешь мурлыкать в постели своего господина.
-Я не кошка, чтоб мурлыкать! - прохрипела девушка, но новый удар под дых заставил ее согнуться пополам.
-Адил! - старик с внезапной прыткостью кузнечика, оказался возле бьющего и наотмашь перетянул того рукоятью плети в плечо. - Еще раз тронешь товар, и я лично сдеру кожу с твоего уродливого рыла! Понял меня?
-Да, шеф! - ссутулился реднек и бросил колкий взгляд в сторону корчившейся на полу Шейлы.
-Сучку отмыть, накормить и в клетку!
-К остальным? - оживился Адил.
-Вот, честно если ты дебил, то хотя бы не показывай это людям! Она ликантроп, в любой момент может перекинуться и пошинковать всех остальных рабынь на капусту. В отдельную клетку и на цепь!
-Так ты же сам видишь, что она контуженная!
-Она голодная, увидит голую плоть и может вдруг найти в себе силы для метаморфозы! Так что не выебывайся и посади собаку на цепь. Понял?
-Да, шеф!
Девушку снова подхватили под руки и потащили по - темному, воняющему испражнениями, коридору.
Что было дальше, больше походило на страшный сон, чем на свалившуюся внезапно суровую реальность. Силой с Шейлы были сорваны все до последней вещи, а на руках защелкнулись крепкие стальные кандалы. Девушку с силой швырнули в какую-то темную, сырую комнату и начали окатывать из шланга ледяной водой, не взирая на ее попытки сопротивляться и визг.
К сожалению, она была слишком слаба, чтобы оказать какое-либо более-менее значимое сопротивление.
Полуживую, промерзшую до костей и почти захлебнувшуюся ее снова зашвырнули от души, но теперь уже в небольшую клетку. На шее защелкнулся строгий ошейник, от которого тянулась длинная цепь, прикрепленная к крепкому крюку, торчащему из стены.
Шейла кое-как пришла в себя, поскуливая от боли и унижения, и было от чего. Там, в так называемой бане, эти мерзкие твари сами принялись натирать ее вонючим расползающимся в руках и очень больно щиплющем все слизистые, на которые попало, мылом. Нет. Ее не насиловали, ну, по крайней мере обычным способом. Но вот их руки! Вот лучше бы ее изнасиловали, не так бы было мерзко сейчас от той мысли, где только что успели побывать их мерзкие, грязные руки! А потом еще и гоготали, описывая ее выпуклости и глубины.
Из одежды же на ней осталась только тоненькая полупрозрачная набедренная повязка, отчего по телу ее бежали мурашки.
Кое-как приведя загнобленный разум в порядок, девушка привстала и немного осмотрелась по сторонам. Клетка, в которую ее заключили, стояла в углу длинного темного помещения, очень похожего на склад. Вокруг было пыльно, холодно и воняло хлоркой. Вдоль стен стояли клетки, примерно такие же, как та, в которой сейчас сидела она.
Приглядевшись, девушка вздрогнула, увидев скрюченные тела, находящиеся практически в каждой клетке. Практически все они молчали. Многие искоса смотрели на нее. И во взгляде их было много разных эмоций, от страха, до презрения, но ничего положительного не было в глазах пленниц.
Раздался скрип открывающихся ворот и в помещение зашел молодей мужчина с миской и каким-то свертком наперевес. Он неспеша подошел к клетке, в которой сидела девушка и кинул ей миску с кашей и мясом. Волчица шарахнулась в угол клетки тараща светящиеся глаза на своего пленителя.
-Поешь, тебе нужно сейчас! - произнес он тихо и затолкнул меж прутьев сверток. - И одеяло, чтоб не замерзла.
В животе очень неприятно заурчало и желудок скрутило болезненным спазмом. Шейла косо глянула на полную миску довольно неплохой пищи. Недоверчиво она сделала мелкий шажок вперед, протянула руку к миске и споро вцепилась зубами в кусок жаренного мяса.
По помещению пронесся протяжный “Ох!” и девушка заозиралась, от неожиданности перестав жевать. Все взгляды из клеток теперь были прикованы к ней. И в этих взглядах теперь читался непередаваемый ни на какой язык ужас. Комок встал поперек горла, и молодая волчица тщательно стала обнюхивать содержимое своей миски.
Запах, этот запах, который они пытались перекрыть специями и термической обработкой, но не смогли. Сладкий, ни с чем не сравнимый запах феромонов, который исходит только от молодых женщин.
Желудок сходу сделал тройное сальто, отторгая уже проглоченный кусок. Шейла на мгновенье перегнулась пополам, возвращая ужин, но уже через пару секунд миска полетела в стоящего по ту сторону клетки человека, а в прутья ударили когтистые волчьи лапы.
Только чудо спасло надсмотрщика от неминуемой смерти, когда клыкастая волчья пасть защелкала в миллиметре от его лица, брызгая в его сторону желчью. Склад огласился десятком разноголосых оглушительных девичьих воплей, и металлическим лязгом цепей.
-А ну, заткнулись все! Шлюхи! - рявкнул надсмотрщик и нажал на какую-то кнопку, торчащую из стены.
Разряд тока пробил все тело волчицы, заставив тонко взвизгнуть и опрокинув ее навзничь. Она в одно мгновение потеряла весь свой боевой дух, и теперь валялась на полу. Корчась в конвульсиях и пуская пену из деформирующейся пасти.
-Ты считаешь себя страшной волчицей, но на самом деле ты просто сучка. Сидящая на цепи дворовая сучка! И ты не такая уж и опасная. Тут были твари и пострашнее. И, если завтра тебя не заберет заказчик, я лично приготовлю рагу из твоего мяса, я на своем веку уже немало ликанов едал. Вкусно, скажу я тебе. Так сказать, очень пикантный вкус, как на мой взгляд, с непередаваемым послевкусием ликана. А из твоей тупой башки сделаю пепельницу. Но для начала, ты напоследок удовлетворишь меня орально, хочешь ты этого или нет. С отрезанной башкой и выбитыми передними зубами много не посопротивляешься! Та дура, которую ты только что почти съела, она вот тоже была очень смелой, но тупой! И вкусной!
Он гулко захохотал, причмокнул, будто ел что-то очень вкусное, и неспеша побрел прочь из склада. Шейла снова забилась в угол, уселась, обхватив колени руками и уронила голову. Ей очень хотелось спрятаться от всего мира, хоть куда, хоть как-то. Эмоции дали о себе знать, и она тихонько заплакала от боли и безысходности, тихо-тихо, словно обиженный ребенок. Она прекрасно понимала, какую глупость совершила, уйдя из семьи.
-Мама, мамочка! - шептала она, всхлипывая от боли. - Забери меня отсюда! Пожалуйста!