Женщины

               


          Яркий мартовский денек. Солнце уже по-весеннему греет. Еще  утром снег в сквере, возле здания загса, был покрыт серой коркой льда,  образовавшейся от вчерашних многотысячных потеков с крыши, а  днем вновь ослепительно засверкал и, тая, поплыл ручьями, оголяя черную, еще мертвую не отогретую землю.
         – Мама! Я здесь! – прокричала хорошенькая, миловидная девушка в короткой черной шубке из искусственного меха.
     На ее зов откликнулась выходившая из здания загса полная, средних лет, круглолицая женщина, на ходу застегивая свое старомодное демисезонное пальто.
       – Вот и все,  – тихо пробормотала она, подойдя к дочери.  – Покончила с браком.
     Заботливо поправляя шарфик  у  дочери,  грустно  проговорила:
  – А ты что же не подошла… Повидалась бы с отцом.
       – Зачем? – произнесла пренебрежительно девушка. – Терпеть не могу неудачников и слюнтяев – и, показывая на лавочку, невесело засмеялась: – С этого наблюдательного пункта я его и так хорошо рассмотрела. Выбежал – вприпрыжку … Довольный.
         – Я бы не сказала, – мрачно проговорила женщина и вздохнула. – Разводился вроде бы весело, а как вышли, – чуть не заплакал, жалостливо так дребезжал голосочком. Все тебя высматривал, да меня о тебе расспрашивал.
– Родитель, – язвительно буркнула девушка, раскладывая на лавочку еще одну газету, и зло продолжила: – Про старость свою, небось, задумался. Как же, никто стакан воды не принесет, когда  придет  время…
      Присели женщины на лавочку дружно, как по команде.
– Грызни, – пропела вдруг девушка. – Я тут прикупила пирожков. До автобуса еще ждать минут двадцать.
  Откусив еще теплый пирожок, женщина, всхлипывая, сказала:
– Ты напрасно так с отцом… Он хороший, интеллигентный…С причудами правда.
– Во-во. Больной на голову. Подумать только - всю жизнь прохлопал на бухгалтерских счетах. Компьютером и то в совершенстве не овладел. Тычется пальцем как детсадовец.
– Но он же непьющий, робкий, тихий.
– Тихий? – удивилась девушка. – А как же я у тебя появилась?
– Я  этого сама захотела,  – заплакала вдруг женщина. – Время мое тогда пришло.
– А он ведь не хотел меня, – перебивая ее, процедила сквозь зубы девушка.– Уговаривал же тебя сделать аборт. Деньги бегал… собирал. И умолял  меня убить, стоя на коленях.
– Да. Но все-таки женился на мне… Как я того хотела.
– И спокойно развелся через восемнадцать лет. Страдалец!
         Девушка хмуро посмотрела на мать. Та, размазывая рукой тушь и тени на неумело подведенных глазах, тихо плакала и инстинктивно жевала свой пирожок.
         – Не реви, – выдала девушка. – Теперь ты у меня невеста. Сейчас мы тебе быстренько подберем старичка-вдовца. Богатенького… И чтоб с квартирой.
– Зачем квартира?  – удивилась мать.  – У нас же есть.
– Это ты считаешь квартирой?! – выпучила глаза дочь. – Халупа. Твой очкастый разлюбезный бухгалтер разве может что-то путного нам оставить. Не квартира – паровозик  какой-то из двух вагончиков-клеток по десять квадратов каждая. Для нас таких хорошеньких птичек надо отдельные просторные комнаты.
– Какая ты злая,  –  горестно вздохнула женщина.
– Я практичная. И тебя в течение года сделаю самой счастливой женщиной. Хватит, намыкалась. На двух работах ломалась: белила, штукатурила, мыла, стирала, пока тихий папан - «фазан»  за копейки  дебет  с  кредитом  сводил.
– Грех тебе отца осуждать. Он как мог, так и содержал нашу семью.
         – Ты  еще скажешь, что он  нас  любил?
– Нет, не любил, – печально сказала женщина. – Разве я бы с ним развелась. Но стойко же нес свой крест. Сказал, что тебя доучит до восемнадцати лет – и хоть, скрипя зубами, но дотянул, все-таки, свою лямку… Вон ты какая, разумная.
– Лучше бы сразу нас бросил, – рубанула девушка. – Кому нужны такие страдания.
– Ой, не скажи, дочка, – вновь заплакала женщина. – Как я тебя одна подняла бы на ноги?
– Очень просто. Как все сильные женщины… И почему одна? Все соки отдала своему бухгалтеру, а других мужчин не замечала. Не было б его – нашелся бы покруче, посолиднее.
– Легко тебе говорить… Ты еще молодая, неопытная.
– Не скажи, – сказала девушка  и, не стесняясь матери, закурила сигарету. – Я вот своего принца сегодня  отшила.  Дала, так сказать, от ворот поворот.
– Как?! – всплеснула руками женщина. – Я отцу уже сказала, что у тебя через две недели свадьба.
– Уже отчиталась!  – съязвила девушка и, сделав еще две-три затяжки, стрельнула окурком  в   сторону  урны.
– Зачем ты это сделала? – запричитала женщина. – Такой хороший парень.  Директорский сынок… Цветами тебя каждый день заваливал.
– Из солидарности,  – засмеялась дочь. – Ты – одна, и я – одна… Стартанем  с тобой на равных   условиях.
– Что ты еще выкинула, дуреха, – взмолилась женщина. – Быстренько звони и мирись, проси у него прощения!
– И не подумаю!  – спокойно ответила девушка. – Он хочет, чтобы я ему срочно родила сыночка-наследника… И папаша его просит, и мамаша. А мне надо еще учиться. Не хочу, как ты – с десятилеткой – мыкаться у всех на подхвате. Вот выучусь в институте, стану на ноги – тогда и рожу им хоть тройню…А не будет их – найду и покруче. Нам ли пропадать – красивым бабам!
– О, господи! – только и произнесла изумленная женщина.
– Ничего – прорвемся! – проговорила весело девушка и, увидев показавшийся в начале улицы долгожданный автобус, громко скомандовала:
– Мама, ноги  –  в руки!  Наша карета уже подъезжает!
     Женщина быстро вскочила, заохала и, глядя на дочку, проворно запрыгавшую через лужицы, бросилась ее догонять  – сначала неуклюже, а потом все увереннее и увереннее.
                ---------------------------------------
                --------------------------