Глава 22.Театр одного актёра
Сапожок . декабрь 2019
- Нет, не отвечает, Владимир Владимирович. Может, на беззвучном стоит?
- Ну, хорошо. Пусть на беззвучном, но сам-то где? На столько он ещё никогда не опаздывал. Тем более знает, материал сдавать надо. Может, что случилось? Душа у меня не на месте. Давай съездим к нему.
- Ну, что ж, идёмте. – Пожал плечами Оскар.
Ни к большому кирпичному дому, ни от него на свежем снегу не вело ни единого следа, кроме трёхпалых птичьих лапок.
- Из дома никто не выходил, машину не выгоняли. Значит, он дома или его с вечера тут не было. Он же взрослый мальчик, может быть у него личная жизнь.
- А я что, мешал чьей-то личной жизни? Позвонил бы, предупредил. Тихо, я набираю. Опять не берёт. Ну, что Голубеву звонить?
- Я бы подождал. Поднимем переполох, как потом оправдываться будем?
К вечеру телефон Женьки просто отключился. Шмелёв не удержался, ещё раз поехал к нему после работы. Перед домом ничего не изменилось. Лишь к птичьим лапкам добавились кошачьи-собачьи. Уже собравшись уезжать, он заметил в одном из верхушек окна узкую полоску света, будто из приоткрытой двери в глубине дома.
Вышел к палисаднику. Чёрт, вот был же раньше штакетник, как здорово. А сейчас модно отгораживаться от мира двухметровыми металлическими листами. Шмелёв попробовал подпрыгнуть, уцепившись за края. Тонкий лист начал прогинаться, но полоска, кажется, и правда есть.
Рядом дом за таким же забором. В окнах свет. Шмелёв нажал на звонок. Вышел мужчина лет шестидесяти.
- Здравствуйте, Владимир Владимирович. Вы чего это к нам, на ночь глядя?- Что поделать, редактора здесь знал каждый.
- Простите, мне пришлось вас побеспокоить. Женя не вышел сегодня на работу и телефон молчит. А я смотрю, вроде в окне света полоска. От вас, наверно, виднее. Это же с другой стороны.
- Да, горит свет. И утром горел. Это в столовой у них. С огорода хорошо видно, от нас только немного. Дома он. Музыка, слышите. Может, и телефон поэтому не берёт.
- Но он не пришел на работу. Хорошо, спасибо вам. Ещё раз извините.
Шмелёв, не отходя от дома набрал номер Голубева.
Домой вернулся ночью и уснуть так и не смог. Даже со снотворным – отупел только. Из головы не выходила страшная картина. Всю жизнь обожавший детективы мужчина, вовсе не рад был сталкиваться с ними в жизни.
Когда вчера, вскрыв двери, опера проникли в дом, в нос ударил запах прокисшей пищи, спиртного и ещё чего-то мерзкого. Группа осторожно пробиралась в жаркой темноте к единственной освещенной комнате в которой надрывалась популярная когда-то группа.
В глаза бросился накрытый стол с потерявшими вид яствами и пустыми стульями. И только потом, скрытый нарядной длинной скатертью, ближе к окну показался сам хозяин, лежащий лицом вниз в зловонной луже.
Редактор сразу вышел на крыльцо, с шумом вдохнув несколько раз морозный воздух. Пытался справиться с подступившей темнотой. Следом вылетел разъярённый Голубев.
- Говорил я тебе, доигрались вы в детективов. Маньяка пригрели. Чёрт! Только этого мне не хватало!
- Слав, его, что, тоже убили?
- Убили, убили… - Передразнил побагровевший Голубев. – Это он, Володя, всех убил. Ты стулья видел?
- Да чего ты несёшь-то? Он и мух в кабинете бить не может, выпускает, представляешь? И, при чём здесь стулья? Они пустые.
- Нет, Вова, не пустые. К ним фотки пришпилены. Поливанова, Телищева и Шустова. А в руках у него школьная фотка была, откуда они все вырезаны. Слава Богу, сам окочурился, а то б нам ещё подарок был. Интересно, кого он ещё планировал убить?
- Я не заметил фоток. – Ноги у Шмелёва стали мягкими.
- Они маленькие, ну, из тех, где весь класс. Ты говорил, у них кампания была дружная. Кто там ещё был?
- Девочка. Хотя, точно не помню. А разве ребят убили? Телищев жив, Шустов тоже.
- Не жив Телищев, Вова. Перегрыз капельницу и загнал воздух в вену. Эмболия. Я только, что оттуда.
- Боже мой! Впрочем, чего-то подобного я от него ожидал. Такой человек не будет жить овощем.
- Смотри, он ввёл что-то Поливанову, ему легко это было сделать. И около спортсмена , первым оказался. Что ему стоило свернуть тому шею, он же был без сознания. И Шустову подсыпал что-нибудь. Они и на кладбище, и в ресторане всё время рядом были.
- А нам он сказал, что на поминках не был.
- Правильно, кто ж признается. Да только я там сам был и видел. Теперь всё ясно, хорошо, так быстро закончилось. Чем же они ему помешали? Ладно, будем копать. Извини, что наорал, работа собачья.
- А почему он умер?
- На первый взгляд, инсульт. Ладно, давай. Зла не держи.
- Ничего, я понимаю. Я ещё нужен?
- Нет. Ты утром зайди. Опросим.
- Хорошо.
* * *
С утра Шмелёв долго ждал в коридоре полиции, но, казалось, до него никому нет дела. Когда следователь наконец-то принял, а потом отпустил его, зашел к Голубеву. Тот был хмур, как буря в пустыне, пахло лекарствами. Кивнул редактору на стул, не отходя от окна.
- Слав, есть что-то новое? Маньяк правда он?
- Пока не ясно. Вроде и картина налицо, да? Но в доме нет никакой химии, кроме обычного набора – лекарства и для стирки-уборки.
- Может, как у Лерников, под землёй?
- Учёные уже. Проверили всё, что можно. Но вон по Поливанову до сих пор нет ответа, что за вещество. И по Шустову в крови следы какой-то фигни. Она ему мозг практически расплавила. Теперь наш звёздный гений – обычный солнечный де-бил. Вот, как-то так, Володя.
- Слав, а за что он их так? Я думал, друзья они. А , может, и его убили, только с подставой.
- Нет, там всё заперто изнутри было. Мы проверили. А за что? Послал сейчас Нестерова к одноклассникам.
- А детектив этот писал, неужели тоже он?
- Не знаю, руки пока не дошли. Комп изъяли, проверять будем. У вас тоже заберём.
Вернувшись в редакцию Шмелёв долго сидел один. Баба Шура, прикусив язык, возила тряпкой в коридоре. Оскар мерно щёлкал клавишами у себя. Ни звонков, ни посетителей. Гнетущая обстановка. На обед не пошёл – жена завалит вопросами.
Позвонил в Рязань. Зоя сегодня отдыхала, с Дэном остался Мишка. Изменений не было.
Бог мой! Восемь дней уже! Проклятые тайны, да когда же вы закончитесь!?
В дверях показался Оскар.
- Владимир Владимирович, я выпуск подбил. Проверьте. И что будем делать по Карлову? – Назвать его, как прежде, по-дружески, Женькой у Оскара язык не поворачивался.
- Не знаю. Чисто по-человечески надо, наверно, некролог или статью, но не представляю, что писать. А вдруг он не виноват, Оскар? Ты бы посмотрел его комп. Может, там материалы какие по детективу, а то изымут.
- Да я не удержался. Прям с утра смотрел. Ничего отдалённо напоминающего.
- Паролил, может, что-то?
- Паролил. Я вскрыл. Но там картинки для взрослых, скорее от вас.
- Странно. Может дома? Боже, какой стыд. На люди страшно показаться.
- Мы-то тут при чём? Маньяк, он и есть маньяк, чтоб не афишироваться. А слухи есть слухи. И всё равно мне не верится, что-то. Он, конечно, мог их всех ненавидеть и притворяться. Но мне кажется, ума бы у него не хватило, так всё организовать.
- Но организовал же.
1.12.2020
http://proza.ru/2020/12/19/1487