После статьи о неоднозначном судебном процессе по обвинению Валерия А. в перевозке нелегальных эмигрантов, мне поступил звонок от читателя. Мужчина на другом конце провода, представился и предложил свою историю уголовного дела и судимости в Словении. Назовем его Денис Иванович (имя и отчество изменено).
Забегая вперед, скажу, что история на меня произвела шокирующее впечатление как от простоты юридических процедур доказывания вины, правового толкования нормы уголовного кодекса Республики Словении, казуистики и человеческой стойкости. В дальнейшем Денис Иванович предоставил копию приговора, заверенную судебным переводчиком, чтобы я не сомневался в правдивости его слов и фактических обстоятельств уголовного дела.
Итак, Денис Иванович, почти пятьдесят лет, эмигрант из одной страны СНГ, имеющий высшее инженерное образование, женат, имеет многодетную семью с несовершеннолетними детьми, имеющий паспорт гражданина ЕС и ПМЖ Словении.
— «Мы достаточно долго выбирали страну для проживания в Европе. Это было важно и для развития моих детей, и было необходимо в том числе из-за моей политической активности против деятельности правительства моей страны.
В Словению мы переехали в 2016 году, и страна нам понравилась. Сначала мы жили в Любляне, потом сменили место жительства на другой регион. У нас была своя компания (D.O.O.) с видом деятельности в области туризма. Также я зарегистрировал s.p (индивидуальный предприниматель), получил лицензию на такси и пассажирские перевозки. У меня было два автомобиля и наемные работники. Часто я был сам за рулем и выполнял заказы. Заказы и клиентов мы получали от диспетчерской службы Gett Transfer. За диспетчерские услуги мы оплачивали 150 (сто пятьдесят) евро в месяц. Автомобили имели на крыше, светящие в темноте, таблички такси. Каждая автомашина была оборудована таксометром.
День 27 октября 2019 года, я запомню навсегда. Я получил заказ от оператора на перевозку четырех человек из Ново-Гориции (Словения) в Триест (Италия) до железнодорожного вокзала. Стоимость перевозки составляла 150 евро. Оплата происходила с водителем наличными. В этом случае я отдаю квитанцию строгой отчетности клиенту. Оператор передала мой номер телефона в WhatsApp, и мы согласовали встречу и время. Разговор был на английском. Я подъехал в назначенное время и мне в машину сели четыре человека. Опрятно одетые, по виду из Ближней Азии. Навигатор определил маршрут по Словении с выходом на трассу А1.
Мы проехали буквально пять минут и машину заблокировали военные и полиция. После этого всех вывели из машины и положили лицом на асфальт. Тщательный обыск автомобиля, и меня перевезли в тюрьму в городе Копер. Мне больше суток не давали позвонить супруге, не было переводчика. Я отказался подписывать бумаги и вину не признавал. Нелегальных эмигрантов – беженцев (Иран, Сирия) быстро допросили и отправили в Хорватию. Согласно их показаниям, они заказывали такси через знакомого из Франции. Водителя такси ранее не знали, и не обсуждали с ним поездку. О том, что они без законных документов ему не сообщали.
На каждом этапе расследования мне предлагали признать вину, я бы тогда получил 6 месяцев заключения. Но я вину не признал. Наняли адвоката, предоставили доказательства. Но ни мои положительные характеристики, гражданство ЕС, многодетная семья, полное неведение о незаконности нахождения беженцев на территории Словении не повлияли на позицию прокурора. Каждое заседание — новый прокурор. Им некогда из-за потока аналогичных дел, да и, наверное, нет желания изучать дело. Я иногда задавал вопрос прокурору как у меня фамилия, откуда я и другие факты из дела. Они не могли назвать и нервно листали папку дела.
Доказательствами моей вины стали следующие обстоятельства:
1. Не был включен таксометр. Мы с адвокатом объяснили, что в случаях, когда стоимость поездки оговорена оператором Gett, то по правилам пассажирских перевозок он не включается.
2. Покрывало на заднем сидении. Якобы, потому что беженцы обычно грязные. Я рассказал, что у меня почти новый автомобиль 2018 года. А маленькие мои дети пачкают сидение ногами, поэтому я закрыл дополнительно покрывалом задние сидения.
3. Когда всех забрали из машины, кто-то на сидении оставил бумажку на фарси.
Инструкция как нелегальный эмигрант должен просить статус беженца. Какое отношение это бумага имела ко мне не понятно до сих пор.
Еще во время нахождения в тюрьме города Копер, я объявил голодовку требуя справедливого и честного судебного разбирательства. За три месяца я потерял 25 кг веса и сильно ухудшил свое здоровье. Мне пришлось прекратить, когда я потерял сознание и с трудом мог передвигаться. Хочу отметить, что сотрудники в тюрьме относились ко мне с уважением и даже при встрече, когда никто не видел, пожимали мне в качестве приветствия руку.
Вообщем, по приговору суда я получил 11 (одиннадцать месяцев) и штраф 2000 евро. В апелляционном суде моим адвокатом стал один из лучших адвокатов страны, прекрасно говорящий на русском языке Иво Грлица, благодаря нашими общими усилиями наказание по приговору было смягчено до 7 (семи) месяцев заключения и 2000 (две тысячи) евро штрафа. С учетом карантинных мер сроки и места отбытия наказания менялись.
Что я могу сказать о тюрьме и о поселении, где последние месяцы я отбываю наказание.
Мне есть с чем сравнивать. У себя на родине я занимался политической деятельностью и поэтому неоднократно отбывал административный арест в СИЗО. В Словении, конечно, более комфортные условия. Например, в тюрьме это как правило, комнаты на двух-трех человек. Однако, иногда мест на кроватях не хватало, и кто-то спал на матрасе на полу. В этом случае я писал жалобы руководству тюрьмы, так как свободного места в комнате оставалось очень мало. Я считаю, что кормление также оставляет желать лучшего. Практически все докупали продукты в магазине тюрьмы.
Так как контингент очень многонациональный, но в основном из стран бывшей Югославии и Ближней Азии (Сирии, Иран, Пакистан) какой-то особой тюремной субкультуры я не увидел. Запомнились мне два человека с которыми я встретился в тюрьме. Один благодушный дедушка, словенец. Ему дали 30 (тридцать) лет за двойное убийство родственников из-за собственности на дом. Добрый, гостеприимный. Всегда всех угощал конфетами. И русский, очень богатый предприниматель Михаил. Он ожидал экстрадиции, но так как ранее получил политическое убежище в Польше, в принудительной поездке на родину ему отказали.
Очень начитанный, мне запомнились его слова про жизнь в тюрьме «Ты должен постараться делать праздником каждый день!».
Мне осталось несколько дней до долгожданной свободы. Но у меня нет злобы на Словению, так как я понимаю, что с нелегальной эмиграцией нужно бороться. В дальнейшем тем не менее планирую пройти все судебно-надзорный инстанции, вплоть до Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) в Страсбурге. Сейчас же одно желание побыстрей вернуться домой к своей семье.»
Мы проговорили пару часов, и закончилась энергия в батарейке телефона. Мы распрощались, и я пожелал удачи и скорейшего возвращения в нормальную жизнь Денису Ивановичу.
Размышления о юридической стороне этого уголовного дела, привели меня к следующим тезисам:
1. Когда судебные дела определенной категории уголовных дел (в данном случае ст.308 УК Республики Словении) становятся на конвейер, у обвинения и главное у суда «замыливается глаз» внимание на критерии допустимости и относимости доказательств в уголовном процессе уделяется меньше и частенько игнорируется. Это характерно для правовых систем многих стран.
2. Неизменный, закрепленный в Конституции и Уголовном Кодексе принцип уголовного права «принцип презумпции невиновности» фактически плавно заменяется на принцип «объективного вменения».
3. Нарушение права на справедливое судебное разбирательства имеет свойства «размножаться» впоследствии и на другие составы преступления, предусмотренные Уголовным законом страны.
4. Демократия – это прежде всего, постоянная борьба за свои права и свободы. Ни одно государство, а от имени государства действуют конкретные чиновники, без критики не будет вести свою деятельность во благо большинства населения страны.
5. Проживающие в Словении иностранные граждане на основании ВНЖ/ПМЖ имеют право критично высказывать свою позицию по актуальным вопросам.
6. Именно активная жизненная позиция граждан Европы сделали европейское пространство не идеальным, но лучшим образцом социальных гарантий, благосостояния и равенства людей, прав и личных свобод граждан в мире.
За комментарием по юридическим аспектам нелегальной эмиграции я обратился к адвокату Иво Грлица Ivo Grlica (ivog@grlicalaw.com ali WhatsApp +38640753041).
1. Какие права имеет гражданин (не являющийся носителем словенского языка) при задержании полицией?
По закону лицо, лишенное свободы, должно быть немедленно проинформировано на его родном языке или на языке, который он понимает, о причинах его лишения свободы. Гражданин должен быть немедленно проинформирован о том, что он не обязан что-либо заявлять, что он имеет право на немедленную юридическую помощь адвоката по своему выбору и что компетентный орган обязан сообщить близким о лишении свободы по его просьбе.
Подозреваемый имеет право на адвоката начиная с момента лишения свободы.
На практике подозреваемому будет назначен адвокат ex officio (за счет государства). Затем члены семьи подозреваемого или сам подозреваемый могут выбрать защитника, которому он доверяет больше всего и который является специалистом по определенным вопросам уголовного права. В таком случае официальный адвокат увольняется, а его адвокату оплачивает сам подозреваемый (или его семья).
Важно знать, что с момента задержания законом защищается только общение с адвокатом (его нельзя использовать против адвоката!). А общение с кем-либо еще - включая членов семьи, других задержанных и тому подобное - нет! Поэтому я советую подозреваемым быть осторожными с тем, с кем они рассказывают о своем деле.
2. Какая статья предусматривает наказание за содействие в нелегальной эмиграции?
Уголовное преступление в виде запрещенного пересечения границы регулируется статьей 308 Уголовного кодекса. В июле 2020 года в эту статью были внесены поправки, согласно которым провоз нелегальных мигрантов по территории страны (не только через госграницу!) также было признан уголовным преступлением. Значительно увеличены минимальные сроки наказания - теперь предусмотрен минимальный приговор от 3 лет лишения свободы, а в худших случаях срок тюремного заключения может достигать 10 лет. Интересно, что в случае признания виновным, помимо лишения свободы, обязателен еще и штраф.
3. В какой срок задержанному предоставляется протокол задержания и предъявленное обвинение?
На практике задержание будет вынесено в отношении подозреваемого вскоре после его ареста (ареста) - постановление о задержании выносит следственный судья. При задержании, но не позднее, чем в течение 24 часов после этого задержанному должно быть вручено письменное мотивированное решение. Задержанный имеет право обжаловать это решение, которое должно быть принято судом в течение 48 часов. Задержание может длиться только до тех пор, пока не будут указаны юридические причины, но не более трех месяцев с даты лишения свободы. Верховный суд может продлить задержание еще на три месяца.
Если обвинение не предъявит обвинение в указанные сроки, обвиняемый подлежит освобождению. В противном случае содержание под стражей может быть продлено и (с продлением) продлиться до конца судебного разбирательства - в любом случае суд должен действовать быстро в делах о задержании.
4. Имеет ли он право отказать в доступе к своему телефону?
Он может возразить и не дать согласия. Однако и в таком случае «расшифровать телефон» все равно можно будет - на основании решения суда в рамках судебного расследования.
5. Если человек имеет проблемы со здоровьем и нуждается в лекарствах, в каком документе он может это сделать?
Конечно, пока человек находится под стражей, власти также обязаны заботиться о его здоровье. Он должен немедленно (или с помощью своего адвоката) сообщить об этом суду, ведущему его разбирательство.
6. Считаете ли Вы, что ужесточение наказания за содействие нелегальной эмиграции приведет к снижению преступности?
К сожалению, нет - правоохранительные органы часто «ловят» только наивных водителей, которые часто приезжают из-за границы и только следуют предложению о работе. Однако они не ловят организаторов, которые скрываются за границей (особенно в Польше, но также и в Западной Европе) и несут наибольшую ответственность за организацию нелегальной миграции.
Полиция и прокуратура, конечно же, хвастаются тем, что они регулярно арестовывают большое количество контрабандистов-мигрантов и что они добиваются успеха в своей работе. Словенская политика также может похвастаться в Брюсселе тем, что успешно защищает границы Европы. Но проблем не меньше, пока правоохранительные органы не наступают на пятки организаторам, которые набирают водителей и даже приглашают их через общедоступные группы в Facebook, водители (которые часто даже не знают, во что они ввязываются!
6. В соответствии с судебной практикой, как наказывается перевозка нелегальных иммигрантов?
После увеличения минимальных штрафов в июле 2020 года штрафы на практике значительно увеличились. Из-за крайне строгого законодательства у прокуратуры есть еще сильный козырь. На практике аппетиты прокуроров растут, и прокуроры требуют более длительных сроков наказания, к многолетнему тюремному заключению, что затрудняет ведение переговоров с ними о возможном признании вины, когда могут быть вынесены более мягкие приговоры. Лично я считаю, что такая уголовная политика с многолетним тюремным заключением за ненасильственное преступление с участием молодых и наивных людей, которые играют лишь небольшую, менее важную часть всей цепочки контрабанды, полностью неправильна и, вероятно, неконституционна. Вполне вероятно, что в итоге это будет решать Верховный суд или даже Конституционный суд. Однако нам еще предстоит это увидеть.
Полный текст статьи можно прочитать в авторской рубрике на странице журнала Slavjanskijbulvar.com