МИШАНЯ
Михаил Антонович Тихонов всем своим видом излучал довольство и благонамеренность. С его лица не сходила благодушная улыбка. Небольшой живот, прикрытый всегда пиджаком, добавлял ему солидности. Впрочем, при его должности быть представительным мужчиной труда не составляло. Он работал заместителем директора завода по снабжению, что делало его вхожим в любые кабинеты. Специалисты по снабжению на предприятиях считались практически советской элитой. Деловые связи между снабженцами разных отраслей народного хозяйства делало этих людей незаменимыми. Они как правило жили более состоятельно, чем директора предприятий. Не надо говорить, что семьи этих специалистов были обеспечены всем.
Надежда Степановна – жена Михаила Антоновича весьма гордилась мужем. Полная, можно сказать: дородная женщина, страдала одышкой. На подбородке красовалась большая бородавка с длинными чёрными волосинками. Мужа она обычно называла ласково: Мишаня, или ещё теплее – мой Мишаня. В семье был единственный сын, который обучался на первом курсе института в областном центре.
Жили Тихоновы в запрудной части посёлка в частном доме. Но, завод построил трёхэтажный многоквартирный дом, и заместитель директора по снабжению получил там квартиру на третьем этаже; супруге надоело протапливать зимой печь, выносить помои. Михаил Антонович начал квартиру потихоньку обставлять мебелью.
В это время в заводоуправлении появилась новая сотрудница – экономист Людмила Ивановна. У женщины был ребёнок: девочка четырёх лет. Она пока начинала жизнь в общежитии завода. С девочкой в рабочее время проводила досуг вахтёрша, тетя Дуся. На женщину сразу обратили внимание все мужчины заводоуправления. Директор Твердых Иван Устинович был уже староват для романтических отношений, главный инженер хоть и молод, но его жена Фаина трудилась в лаборатории завода. И тут на сцену романтических увлечений вышёл Михаил Антонович. А чего? – Жена находится в запрудной части посёлка, работает там же, кладовщиком в лесопункте. На работу выходит только на два часа, с утра. Выдаст мастерам и бригадирам кое -какие принадлежности и обратно домой. Зарплата небольшая, но ведь муж снабженец.
На третий день пребывания экономиста в заводоуправлении Тихонов зашёл к ней в кабинет, точнее: небольшое помещение, с коробкой конфет «Метеорит». Это были лучшие конфеты Свердловской кондитерской фабрики.
- Это,в Вам,- улыбаясь, положил на стол презент Михаил Антонович.
- Ой, что Вы? За какие заслуги?- Смутилась Людмила Ивановна – такое имя носила от рождения эта женщина.- Я ещё не обустроилась здесь и даже чаем не могу угостить.
- Ничего. Поможем с обустройством. Как устроились в нашем посёлке? – завязал разговор посетитель.
- Пока общежитие… Вы бы Михаил Антонович посодействовали устройству дочери в садик,- принимая подарок, обратилась женщина.
- Ну, что – ж,- растягивая слова в обычной речи, отметил он.- Поговорю сегодня же с заведующей нашего садика. Можешь собирать справки.
- Ой, как я рада,- воскликнула Людмила Ивановна.- Как рада Вашей заботе о нас.
- Ничего не стоит, Мутовкина только что была у меня с просьбой: новые шторы в сад надо. Сделаем без затруднений. Вы не в обиде будете, если я Вас изредка буду навещать.
- Буду только рада,- улыбнулась молодая женщина.
В начале следующей рабочей недели Тихонов вновь появился в кабинете Людмилы Ивановны.
- Здравствуйте. Я пришёл не с « пустыми руками»: электрочайник и баночка растворимого кофе.
- Здравствуйте. Я вам так благодарна за детский сад, что слов найти не могу. Теперь не надо просить кого – то в общежитии посидеть с дочуркой.
- Какие мелочи, пустяки. Что в наших силах – сделаем. А давайте выпьем кофе,- обновим чайник. Я схожу принесу воды.
- Не надо. Нальём из графина.
Так в течении месяца Михаил Антонович втёрся в полное доверие экономиста. Визиты к женщине он делал нечастые: один, два раза в неделю и кратковременные, но зато неизменно с небольшими подарками. Опасение исходило от сотрудниц бухгалтерии – кумушки ещё те, могут быстро сплетни пустить в посёлке. Именно этого более всего опасался Тихонов. Если слухи дойдут до Надюхи,- так называл он супругу,- то ничего хорошего с Людмилой уже не получится. Жена запросто может довести дело до парткома. Поэтому строгая конспирация отношений – залог спокойствия. Но, от любовной страсти не могли избавиться даже священники, никакая нормативная нравственность здесь не помогает. Михаил Антонович намного реже стал ездить на обед, предпочитая обедать вместе с Людмилой Ивановной в заводской столовой. Это обстоятельство стало напрягать Надежду Степановну.
Однажды в конце рабочего дня Тихонов позвонил жене и предупредил, что задержится на работе из-за партийного собрания. В квартире, на журнальном столике, стояла баночка икры, шоколад и бутылка сухого вина. Только в гостиной у хозяина стоял большой диван. На кухне ещё не было мебели, даже стульев ещё хозяин не приобрёл.
Через четверть часа в квартиру постучали. Михаил Антонович с большим воодушевлением бросился к выходу. Не надо гадать и думать: кто пришёл в гости? Тихонов провел Людмилу Ивановну сразу в комнату.
- По – спартански здесь всё у меня,- извинился за обстановку любовник. – Отопление завод только к осени подведёт. Пока здесь практически ещё никто не живёт. Мне так хочется привести в эту квартиру тебя хозяйкой. Надо вытащить тебя из общежития.
- А как же жена?
- Разведёмся. Дочь твою Натаху удочерим. Да ты присаживайся на диван.
Людмила Ивановна присела на диван, подобрав под себя аккуратно юбочку.
Михаил Антонович разлил вино по стаканам.- Бокалами ещё не обзавёлся,- Оправдался он. – Зато как романтично, Люда. Правда?
- Правда
Он присел рядом с ней, бросив быстрый взгляд на белеющую полоску груди в блузке сотрудницы.
- За любовь,- поднял стакан Тихонов.
- Да. За любовь.
Любовники выпили, чайными ложками ковырнули икру в банке. И тут Михаил Антонович положил руку на колено женщины. Жест остался без ответа. Лишь лёгкий румянец появился на щеках Людмилы Ивановну. Затем рука тихо начала продвигаться по бедру женщины. И вот они уже слились в томном поцелуе. После чего верхняя, а затем и нижняя одежда полетела в разные углы комнаты.
Спохватилась Людмила неожиданно,- Миша, а времени сколько?
- Половина седьмого… А что?
- Наташку надо срочно из садика забрать, до семи часов надо успеть.
- Может ещё повторим?
- Не сейчас.- Начала быстро одеваться Людмила Ивановна.
- Люда,-обращается , лежа ещё на диване, к любовнице Михаил Антонович, - а почему ушла от мужа.
- Страшно ревнив был. К каждому столбу ревновал. Нестерпимо стало,- ушла.
Поправив причёску и блузку, она быстро выскочила из квартиры любовника.
Тихонов еще некоторое время полежал, устремив взгляд в потолок.- Эх, надо идти к своей «корове». А какая гладкая и бархатистая кожа у Люды. -Подумал он, зажмуривая глаза, стараясь насладиться воспоминаниями от этой близости.
* * *
Прошло три недели. Это было время горячей любви Тихонова и молодой женщины, сотрудницы завода. Надежда Степановна начала с подозрением относится к задержкам мужа с работы.
- Мишаня, чего – с ты стал последний месяц часто пропадать на совещаниях и совещаниях различных? – С недоумением спрашивала она мужа.
- Надюха, ты должна осознать политическую ситуацию в канун очередного съезда партии. Надо брать встречные планы, повышать политическую грамотность. Это тебе не рукавицы со склада мастерам выдавать.
Супруга сделала вид, что поверила мужу. На следующий день она отправилась к местной знахарке Шмыковой Авдотье, которая проживала буквально рядом, в одном порядке на улице. Прихватив деликатесы: палку сервелата, банку растворимого кофе, она направилась к ведунье. Изба Авдотьи была небольшой, но аккуратной, во дворе и в сенях висели пучки ароматных трав. Надежда постучала в двери избы.
- Входите,- не заперто,- откликнулась хозяйка.
- Здравствуйте,- осторожно вошла в помещение Тихонова, не зная толи приветствовать по-христиански, то есть крестится, или у знахарки этого делать нельзя. В этом сомнении она остановилась у входа.
- Ну, чего, как столб дыбаешь,- упрекнула гостью Шмыкова.- Проходи к столу и присаживайся. Вместе чай будем пить.
Авдотья всю жизнь прожила бобылкой. Хотя была довольно привлекательной внешности, только правый глаз сильно «косил» на переносицу. Поэтому трудно было иногда понять куда старушка «уткнула» свой взор.
- Да – вот я принесла кое – что к чаю,- выложила подарки на стол Надежда, присев на табурет возле стола.
- Ну, поведай с чем пожаловала? – подняв густые брови, спросила хозяйка, ведь не просто так решила меня задобрить.
- Мишаня у меня стал часто вечерами задерживаться…Узнать бы чем он там занимается? – выложила свою озабоченность гостья.- То у него собрание, то совещание…
- Понятно.- Отпив глоток чаю, причмокнув губами, отметила знахарка.- Подозреваешь? Я напрямую тебе ничего сказать не могу. Но, вот делу как помочь научу. Здесь надо обратиться к самой горячей планете любви Венере. Ты знаешь, что её называют: Утренней звездой. Звезда – это её символ. Поэтому я тебе дам пять белых камешков, обычный мел, нужны только белые камешки. Идешь к Митрохиной заводи, где утопилась Верка Горюхина от несчастной любви. Этот момент тоже важен, ибо нельзя бросать камушки где попало. И вот когда тебя муж известит, что задержится на работе, беги к заводи и брось эти пять камушков в воду, но обязательно по углам воображаемой звезды и трижды повтори: « Венера – звезда любви покажи мне Тихонова Михаила Антоновича». Если он в это время занимается непотребным делом, то ты увидишь: где и с кем. Понятно!
В конце недели, в пятницу, перед уходом на работу, Тихонов известил Надежду, что вынужден будет прийти позднее по вине парторга, который собирает коммунистов на совещание.
- Хорошо, Мишаня,- кивнула в знак согласия Надежда.
Наступил вечер. Надежда Степановна отправилась к Митрохиной заводи. Было тихо. Водная гладь в заводи гладкая, как стекло. Она взошла на подмостки, опустилась на колени и только затем бросила пять кусочков белого мела в воду так, как научила её Шмыкова и только после этого трижды обратилась к Венере. Не прошло и минуты, как на воде появилось изображение, подобное телевизионной картинке. Надежда Степановна увидела интерьер квартиры, на которую получили уже ордер. На знакомом диване сидел её муж, а рядом молодая женщина. Вот он начал растягивать пуговицы на блузке молодухи.
- Ах,- воскликнула Тихонова,- так вот как проходят совещания у парторга завода! – Поднялась она с колен и быстро направилась в другую часть посёлка. – Сейчас я им покажу партийное собрание. Ярость и ненависть к мужу била из неё ключом. – Ухаживала за ним, кормила, пылинки сдувала,- он изменщик проклятый бросил всю нашу жизнь какой – то сучке под хвост. Чем ближе она приближалась к трехэтажному дому, тем более злость охватывала её.
На третий этаж многоквартирника она вбежала, сильно запыхавшись и сходу начала барабанить в дверь: « Открывай! Открывай! Я всё знаю! Ты там с б…..ю. Разнесу дверь квартиры, паразит!
- Люда, быстро одевайся,- уже без медлительности и пунктуации в речи, заторопился Михаил Антонович.- Моя старуха пожаловала. Всё разнесёт.
Любовница быстро одела трусики. – Сейчас куда?
- На балкон.- Тихонов схватил её юбку и блузку. На балконе он предложил женщины прыгать.
- Третий этаж. Как можно,- удивилась Людмила Ивановна.- Может скажем ей, что любим друг друга, что ты охладел к ней как к женщине.
- Не сейчас. Прежде надо развестись, то партком, снятие с должности. – И здесь он бросает на землю её юбку и блузку.
Людмила перегнулась через перила балкона, осторожно присела, затем взялась руками за край бетонной плиты и разжала руки.
Михаил Антонович побежал открывать двери квартиры. Перед его взором предстала супруга с перекошенным от гнева лицом. Бородавка на подбородке нервно дёргалась. – Какая же она противная,- только успел подумать он. Надежда Степановна сходу влепила ему увесистую пощёчину.- Подлец. Тут она увидела красные женские босоножки и со злости пнула их. – Скажешь, что никого нет?
- Никого. Посмотри,- потирая щеку, ответил муж.
Надежда Степановна прошла в комнату. На столике, возле дивана увидела два стакана, наполовину опустошённую бутылку вина, коробку конфет «Рыжик» и баночку чёрной икры.
- Хорошо проституток подкармливаешь! Домой леденцы и красную икру, а для б….й – черную. Это кто там за окном воет?
Тихонова прошла на балкон и увидела лежащую на земле молодую женщину в комбинации. Юбка и кофточка валялись в стороне.
- Ты её выбросил что – ли? Как Стенька Разин?
- Нет. Сама прыгнула,- ответил, краснея супруг.
Здесь жена влепила ему очередную оплеуху,- Ты ещё и подонок! Не можешь достойно отвечать за свои поступки, хренов коммунист! Иди хоть скорую вызови ей, или организуй машину до больницы. Такой у тебя встречный план к очередному съезду партии! Стой! Куда! Ключи от квартиры отдай, и ордер тоже!
Михаил Антонович положил всё, что требовала супруга на стол и вышел из квартиры. Он думал лишь об одном, чтобы жена не написала заявления в партком, чтобы скандал не стал известен в заводоуправлении. Взяв босоножки, он спустился по лестнице и обогнув дом очутился возле пострадавшей. Он попытался поднять её на ноги. Людмила закричала от боли. Вокруг начали собираться любопытные жители посёлка. Михаил Антонович прикрыл на лежащую на земле женщину юбкой и кофточкой и бросился бежать в больницу.
У Людмилы Ивановны оказался перелом обоих ног, причём в правой ноге много- оскольчатый. В больнице она пролежала более месяца. Правая нога утратила подвижность и стала на несколько сантиметров короче. Дочь её Наташу забрали дед с бабушкой. И по выходу из больницы пострадавшая уехала вначале к родителям, а потом к бывшему мужу. Он теперь не изнывал от ревности, ибо считал: кто из мужиков будет ухаживать за женщиной с таким дефектом. У них родились ещё двое детей: мальчик и девочка.
Михаил Антонович в профессиональном плане ничего не потерял, но заметил: женщины перестали на него обращать внимание, принимать подарки. Мужчины не поддерживали разговоры о рыбалке, охоте. Вокруг него образовался вакуум. Осенью, когда началось заселение многоквартирного дома у него случился обширный инфаркт. Наследницей трехкомнатной квартиры и частного дома осталась Надежда Степановна. Поговаривали, что жена сделала наговор на мужа, но трезвые умы расценили его смерть просто: умер от мучений совести и тоски по настоящей женщине.