К тому ли я тобой, к тому ли я пленилась.
Чтоб пламенно любя, всечасно воздыхать;
На толь моя душа любовью заразилась,
Чтоб мне потоки слез горчайших проливать.
Губить младые лета,
Бесплодну страсть питать,
И все утехи света
В тебе лишь почитать;
В тебе, а ты меня без жалости терзаешь,
И сердце ты, и дух в отчаянье привел;
Иль ты еще моей горячности не знаешь,
Приметь, мучитель, как ты мною овладел.
Что в сердце ощущаю;
Пойми из глаз моих,
Как я тобой страдаю,
Написано на них.*
Выступив вновь перед собравшейся публикой дворца, Софья поднялась из-за клавесина, за которым на этот раз играла сама, исполняя песню. Она уступила место выступать следующей фрейлине и хотела отойти к другим, чтобы смотреть вместе, но подошёл Мамонов...
Он с поклоном протянул ей руку, приглашая пройти сидеть в его общество, и Софья, оглянувшись на строгий взгляд статс-дамы, не осмелилась публично отказать. Соглашаясь пока с вынужденностью играть роль невесты Мамонова, Софья покорно села вместе с ним чуть в стороне от публики...
-Как же давно я не наслаждался Вашим голосом, моя дорогая, - улыбался он, а глаза исследовали каждое движение её груди, каждую линию форм, затянутых в роскошь платья.
Остановив пронзающий колкостью взгляд на её глазах, он улыбнулся:
-Эту песню Вы ведь посвятили мне, не так ли?
Софья молчала. Она видела мельком, как Алексей, прибыв в зал, медленно шёл в их сторону и сел неподалёку. Невыносимая боль вновь сжимала её душу, желающую быть с ним, а не в компании Мамонова. Отдёрнув себя воспоминаниями о том, что Алексей влюблён в другую, как был тот поцелуй с фрейлиной Лизой, Софья опустила взгляд...
-Ну же, любовь моя, я могу подумать, что Вы не рады моему приезду да иной завладел сердцем, - продолжал требовать своего Мамонов.
-Я боюсь, должна огорчить Вас, - молвила Софья, набираясь сил сказать всё, что так хочется, лишь бы отказать ему в надеждах стать ей мужем.
-Неужели Вам не жаль, что мой брат и его жена погибли? Мне хватит огорчений, не так ли? - перебил Мамонов.
-Я люблю иного человека, - прозвучало признание Софьи еле слышно, но Алексей смог уловить его...
Сердце бешено забилось. Тревога давила непосильным камнем, как бы Алексей ни пытался заглушить безнадёжность.
-Интересно узнать, кто это, - удивился Мамонов, но откланявшаяся Софья удалилась в общество фрейлин, оставив его наедине с мыслями.
Взгляд Мамонова тут же обратился к сидевшему неподалёку Алексею. Тот же делал вид, будто смотрит на выступающих, будто увлечён музицированием и не знает ничего...
-Где Николя? - сел подле Алексея прибывший Антон.
-Понятия не имею, - прозвучал ответ, и Мамонов пересел ближе к Алексею, заставив его взглянуть с удивлением.
-Осторожно, граф, - проговорил тот, чуть наклонившись к его уху. - Зачастили во фрейлинский коридор, говорят.
-Звучит, как угроза, - натянул уголок губ в улыбку Алексей.
-Вас, граф, предупреждаю, - выговаривал Мамонов полуголосом, выражающим нарастающее презрение. - Слухи слухами, но,... если, и правда, охотитесь за моей невестой, жизнь оборвётся в тот же час.
-Это кто ж такой ушастый и глазастый при дворе? - наигранно удивился Алексей.
-У меня хватает ушей и глаз здесь, уверяю, - улыбнулся Мамонов столь спокойно, что тревога засела в душе Алексея глубже.
Вида подавать он не собирался, чтобы не обрадовать видимого врага, но цель убрать его из жизни Софьи была ясна. И он, и сидевший рядом Антон, который слышал случившуюся беседу, проследили за Мамоновым, пересевшим к своим знакомым.
Видя всё происходящее в чуть приоткрытую дверь, откуда слуги заходили в зал разносить напитки, Алёна стала ещё больше переживать за подругу. Софья казалась несчастней прежнего... Алексей, следивший за ней, - печальнее, чем был... Александра, часто оглядывающаяся то на него, то на Мамонова, - крайне озадаченной...
-Малиновая душа, - обхватив Алёну неожиданно за талию, прошептал ласково Николай. - Там интересно?
-Вы напугали меня, князь, - уставилась она на него, склонившегося рядом подсмотреть за происходящим в зале.
Улыбнувшись, Николай взял за руку и повёл укрыться в кладовой кухни...
-Что Вам опять надобно? - сразу вопросила Алёна, отдёрнув руку, чем желала показать свою неприступность.
Николай видел это, но ему жутко нравилось всё: как она себя вела, как смущалась и пыталась скрыть трепет перед ним... Он был уверен, что нравится Алёне, и улыбался, любуясь без всякого стеснения.
-Прекратите, - молвила Алёна с мольбой в голосе. - Софья в опасности, а Вы...
-А я помогу другу её спасти, - улыбался Николай. - Всё сложится прекрасно. Осталось узнать все подробности об этом Мамонове. Братца его нет, теперь он — наша цель.
-Я никогда не видела его брата, - пожала плечами Алёна. - О нём только все говорили, но он был не в России.
-Жаль, - улыбался Николай.
-Я свободна? - сделала несмелый шаг к выходу Алёна, как Николай, нежно положив руки на её талию, прижал осторожно к себе.
Они смотрели в глаза друг друга, а сами словно пьянели от блеска той бури чувств, которые рвались из души... Не выдерживая такого соблазна, Николай снова стал жарко целовать губы Алёны...
* - А. П. Сумароков, 1759г.
Продолжение - http://proza.ru/2020/12/16/1234