АЛИСА РОССИ - http://proza.ru/avtor/anasta1997 - ВТОРОЕ МЕСТО В 118-М КОНКУРСЕ ПРОЗЫ МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
Ее накрывал панический страх, когда она замечала, как быстро растворялась её память, как с каждым днем она тупилась, как отжившие ножницы. Ей требовалось больше времени для любого действия, она часто отвечала невпопад или молчала несколько минут, пока от нее ожидали ответа. Изменения были малозаметны, но неизбежны, и постоянны, как сама смерть
Впервые ей стало действительно страшно, когда она поняла, что забывает простые слова, то как они пишутся, как звучат. Она начала стоять перед своими учениками, представляя себе в голове, к примеру, ручку, почт и ощущая её в руке, и никак не могла вспомнить её название на родном языке. Это её сбивало с толку и пугало, потому что слова для нее всегда были чем-то неизмеримо важным, самым значимым в жизни. Слова помогали ей выражать себя, чувствовать себя живой и значимой, улавливать свой поток мыслей, разбираться со всем, что ее беспокоило, и рассказывать о себе внешнему миру.
Потом было то, что заставило ее замечать свое исчезновение особенно ярко - маленький, шумный, древний по меркам всего мира компьютер, принесенный её сыном, чтобы она могла соответствовать требованиям к работе. Ей нужно было становиться кем-то совершенно другим. Получить релевантные навыки, как выражались все вокруг( и откуда вообще взялось это слово, почему весь мир вдруг стал так помешан на производительности и эффективности?). Она, значит, уже была нерелевантной, и то, как она хорошо умела общаться с детьми, то, сколько опыта она приобрела за свою жизнь для её школы уже совершенно не имело значения. Сама она больше не имела значения для движения мира.
Дети смеялись над её неловкостью, и каждый новый класс отдалялся от неё больше, чем предыдущий. Они вступали в новый мир, когда она устаревала, как старые технологии, не умея подстроиться под настроения молодых.
Молоденькая директриса, приезжавшая на работу на новой машине, говорила ей снисходительным тоном, и покручивая телефон в руках, что все понимают, что Татьяна Ивановна устала, и что если она захочет, она всегда может уйти на отдых.
Проблема в том, что никаких новых учителей в их маленьком обветшавшем городке не светило, и она не знала, кому может достаться ее любимый третий Б. Проблема в том, что она не была еще готова признать себя нерелевантной, списать себя в запас. Она чувствовала себя растянутым шерстяным свитером, который донашивают последний сезон, пока нет дополнительных денег, чтобы купить новый, или времени дойти до магазина.
Документы теперь нужны полностью в электронной форме- сказали ей однажды. Тогда она пообещала молоденькой директрисе, гораздо младше ее, Таниной, дочки, научиться вести документацию в компьютере, чего бы ей это не стоило. Директриса улыбнулась понимающе и печально, и отпустила ее, предложив любую помощь в освоении машины.
Тем же вечером сын показывал ей, как работают текстовые редакторы, как включать машину, он действовал так естественно и уверенно, и она аккуратненько под линеечку записывала в блокноте все кнопки, которые можно нажимать, фиксируя каждое движение.
Но вот когда она впервые уселась одна, без поддержки, за клавиатуру этого шумного монстра, она почувствовала полное поражение. Она не записала как открыть файл, и не дозвонилась до сына, чтобы он ей что-то сказал Она рыдала, звонко и шумно, словно призывая на помощь кого-то, кто никогда не сможет к ней прийти. Слезы капали гроздьями на клавиатуру. Она вспоминала лица всех детей в своем классе, и думала, что когда-то она была такой же: резвой, неугомонной, схватывающей все на лету. А потом она решила передавать знания другим, зная, что может, видя, что друзья обращаются к ней за помощью и что она может быть полезной для всех.
Так она когда-то и стала Татьяной Ивановной, не особо долго позволив себе побыть просто Таней, не получив своей живой молодости. Сначала ей было смешно так представляться детям на практике, да и они не особо воспринимали ее, но с каждым годом эта личность учительницы Татьяны Ивановны приклеивалась к ней все больше, становилась ей все больше по размеру, подгоняясь под нее или подгоняя ее под себя.
Когда она встретила мужа, она говорила, что у них не будет детей, что она не готова, что ей хватает общения с детьми на работе, но все только посмеивались- мол, дело молодое.
И да, когда она в больнице впервые прижала к себе своего сына, она почувствовала эту связь. К работе тогда она вернулась очень быстро, она не могла дождаться того, чтобы снова погрузиться в школьную суету. Ребенка маме, потом в детский садик, потом родилась дочь, и все по кругу.
Часто они с сыном задерживались в школе допоздна- она проверяла тетрадки, он делал свои домашние задания. Сын с самого начала понимал ее лучше, чем кто-либо другой. Он без возмущений сидел с сестрой, помогал по дому, рассказывал маме обо всем.
Отпустить его в свободную жизнь далось ей очень нелегко, но она смогла. Когда ушла и дочь, поступившая в Москву на журналистику, она окончательно поняла, что стареет.
Муж ушел однажды, не особо даже заметно, просто решил жить отдельно, и она решила, что это к лучшему. Она не сильно даже плакала, просто посидела несколько вечеров за вином с подружкой, а потом приперла с улицы маленького пищащего кота.
Теперь он как и она уже совершенно старичок, нерелевантный и чуждый всем, кроме нее. Он постоянно спит, теряется в пространстве, и она ужасно боится того дня, когда он уйдет навсегда, и никто не будет встречать ее с утра на подоконнике, и даже больше она боялась оставить его одного.
Она боялась старости, она всегда ощущала, что это что-то о других, что-то далекое от нее, потому что вот она, Таня, и она живет, и она не может вдруг стать ненужной, стать обузой своим детям, стать бесполезной в работе. Просто не может. Всю свою жизнь она была только женой, мамой и Татьяной Ивановной, и не было теперь в ней нужды ни в одной из этих ролей.
Она завидовала теперешним детям, тому, сколько у них возможностей для изучения нового, для познания мира, для общения с новыми людьми. Весь мир открыт для них. И они заслуживают того, чтобы с ними был кто-то, кто сможет помочь им не потерять эти возможности бессмысленно, помочь не заблудиться на этом пути, она больше не была способна. Она не знала то, как это работает, чтобы объяснить все им и поддержать, она нерелевантна. У сына и дочери была теперь своя отдельная жизнь, и она также не ощущала себя полезной им.
Компьютер ей поддался, но не подчинился, постоянно взбрыкивал и она часто не могла с этим справиться, и каждый раз, когда одна одним пальцем набирала документы, подолгу перечитывая свои записи о том, на какие кнопки надо нажимать в какой ситуации, она чувствовала себя такой же старой, как этот компьютер. Она пыталась понять старичка, пыталась договориться с ней, они вместе становились прошлым.
Второй большой удар был, когда она вдруг в один день забыла дорогу в школу. Просто шла с утра как обычно, несла сумку с пачкой тетрадок в руках, и забыла, где нужно повернуть на главной дороге. В городе метр на метр, на знакомом маршруте. Села на остановке и рыдала так, что ее не могли успокоить прохожие, а потом позвонила в школу и сказала, что очень сильно заболела. Ах, этот грипп весенний.
Неделя ей потребовалась, чтобы отойти от этой ситуации и принять, что что-то надо с этим делать. Все стресс, конечно, стресс. Она не больна, она не теряет разум, с ней все в порядке. Нужно просто больше отдыхать, больше сконцентрироваться на общении с детьми и учительстве. Она пообещала себе, что это не конец, что она еще может помочь своему классу и своей школе, что она может быть им полезна, что она все сможет преодолеть.
Однако школа встретила ее еще большим количеством отчетов. Бумажная волокита, что самое страшное, перешла в компьютер, и они со старичком почти каждый день шумели до самого утра, пытаясь закончить все в срок.
Третья ситуация, после которой она сама в тот же день положила директрисе заявление на стол, случилась, когда Татьяна забыла текст контрольной для ребят в учительской, и когда ей нужно было вернуться за ней, она просто не могла выйти из кабинета, потому что ей было страшно потеряться. За листком она отправила отличницу Машу, объяснив, где его найти, а сама упала за стол и пила воду. В тот момент она потерялась окончательно. Она смотрела перед собой, и ничего не видела. Когда в конце урока увидела, что девятилетки справились самостоятельно, она просто пошла, и ничего не объясняя, уволилась. Директриса выразила свое сожаление, вполне искренне.
Никто не знал об этой ситуации. Коллеги устроили ей шумные проводы, просили заходить к ним на огонек время от времени, но она знала, что никогда больше не сможет сделать это.
Самое тяжелое было рассказать сыну. Как только он услышал об этом, сразу первым делом повел ее к врачу. О том, что самые страшные опасения подтвердились, сказал ей потом сам. Врач посоветовал ей для того, чтобы отсрочить неминуемое усугубление, отправиться к морю. В санатории она провела долгое время, но все-таки вернулась к коту и шумящему компьютеру.
Память ее растворялась все быстрее и быстрее, она забывала вещи, имена родственников и знакомых, прочитанные книги, постоянно теряла дома очки. Каждый раз, отправлялась в лесок рядом с домом, боялась не вернуться оттуда самой.
Ее настолько пугала ситуация, что однажды она просто открыла текстовый редактор, и начала писать. Говорила о своем детстве, о неудавшейся семейной жизни, о сыне и дочке, которые давно ее не навещали. Ей казалось, что они с дедушкой-компьютером хорошо сработались, и поэтому, когда сын узнав, что мама постоянно пишет, предложил ей купить ноутбук, который был бы гораздо лучше, Татьяна восприняла это почти как личную обиду. Нет, никогда она не позволит списать за ненадобностью этого старичка, он в мире компьютеров такая же Татьяна Ивановна, и без нее его полезная жизнь кончится.
Она даже не пыталась объяснить это сыну – он слишком молод, чтобы это понять. Просто вежливо поблагодарила, однако учительница русского языка Татьяна Ивановна внутри нее погрузилась в постоянное состояние страха, и это состояние страха выражала привычным образом - писала. И пока ее физическая оболочка теряла память, разрушалась, приходила в негодность – ее дух жил внутри черно-белого текста.
Врач просил ее не напрягаться сильно, чтобы не усугубить болезнь, но она не слышала этих указаний, когда дело касалось ее старичка-компьютера. Она просиживала целые ночи, пытаясь рассказать о себе, о том, что она пережила за жизнь, залезая в такие глубины, которые не были доступны еще никому в ее жизни, а зачастую даже ей самой.
Через пару месяцев она увидела, что в файле накопилось почти 250 печатных страниц человеческой боли. Это ее история, это то, что живет внутри нее - это она сама. Получив пенсию, она пошла в единственную типографию в ее городе, распечатала пять экземпляров. Когда через сутки они были готовы, пошла к сыну, и отдав их ему, попросила прочесть и сохранить. Он смотрел на переплетенные страницы и был готов заплакать. Она обняла его, и вышла на улицу, и уже никогда сама не нашла путь домой.
На 118-ый Конкурс прозы для начинающих http://proza.ru/2020/10/01/168 МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА Великий Странник Молодым