Вот такая любовь

               
ДАВНО
Лариса
Сегодня должен приехать Борис! Мы так долго были в разлуке, больше года! Но сегодня все изменится. Приедет мой любимый, и мы наконец-то соединим свои судьбы! Мы знакомы два года, сколько мы перенесли за это время – косые взгляды, людские пересуды, разлуку, постоянные наезды и скандалы его бывшей жены…
Ну, да, да, получается, я увела мужчину из семьи. Хотя я ни словом, ни делом, как говорится. Как только узнала, что человек, оказавший мне внимание, женат,  сразу же сделала ему ручкой. А он еще старательнее стал ухаживать, постоянно попадался мне на пути, дарил маленькие, но такие приятные подарочки, цветы. И постепенно я привыкла, что Боренька всегда рядом. А потом он взял и просто перевез свои вещи ко мне. Позвонил в дверь, я открыла, а он стоит с двумя небольшими сумками и смотрит глазами побитой собаки. Разве я могла ему отказать? Мы стали жить вместе. Недолго. Через месяц Бореньку вызвали к его начальству и предложили: или возвращаешься в семью, или поедешь поднимать сельское хозяйство в отдаленный поселок. И мой любимый выбрал последнее.
Он уехал. А я осталась. Боренька звонил почти каждый день, благо связь в поселке была. Иногда приезжал на выходные. Для меня такие дни становились праздниками. Мы никуда не ходили, мы выключали телевизор, не отвечали на телефонные звонки и стук в дверь, мы пили кофе и разговаривали. Обо всем. Нам было так хорошо вместе!
И вот сегодня Боренька приедет ко мне навсегда. Его начальство, видя такое упорство, сменило гнев на милость. По моей инициативе нашлась и неплохая  работа для Бореньки в городе. И еще - скоро наша свадьба. На ней настоял Борис, хотя я предлагала жить так, без регистрации. Даже в шутливо-приказном порядке потребовал взять его фамилию, хотя я и ныла, что мне много документов придется менять.
И все-таки я очень рада. Боренька – тот человек, с которым я бы хотела провести остаток своей жизни. Он внимательный, ласковый, заботливый. Многое знает и умеет. Все в руках у него спорится. Хоть розетку починить, хоть дров нарубить. Не то, что мой бывший, все в доме самой приходилось делать да еще терпеть его пьяные загулы и драки. А Боренька употребляет мало, выпьет – и сразу спать. Да и слова плохого я от него не слышала. Повезло мне, наконец-то!

Борис
Все, сегодня еду к Ларке. Добился своего! Так долго ждал, что уже и не думал, что получится. Как только узнал, что у Ларки, не в пример мне, есть все для нормальной жизни – большая квартира в городе, хорошо оплачиваемая  работа, связи во всех сферах - так и затосковал в своем мухосранске. Что я там имел? Ничего хорошего! Днем работа, вечером очередная попойка. Поселок маленький, все друг друга знают. Уже тошнит от одних и тех же лиц. Ни кино, ни театров, выйти некуда.
А тут как-то вырвался в командировку в город, вечером, естественно,  ресторан, потом продолжил с какими-то кавказцами в номере гостиницы, скандал, драка, наряд милиции. Все как всегда. Но новая администратор гостиницы – симпатичная женщина средних лет - почему-то прониклась ко мне, с ментами разобралась, кавказцев выпроводила, мне боевые раны залечила. Руки у нее мягкие, душистые такие, и голос ласковый, как ручеек журчит. И весь остаток ночи мы проговорили. Я ей про свое житье-бытье рассказал, про неверную женушку, которая даже в нашем занюханном поселке умудрялась налево бегать с моими же приятелями. Ларка мне тоже поведала, что давно живет одна, мужа выгнала, детей нет. В кино, в театры, на выставки – везде одна ходит. У подруг семьи, им некогда. Вижу, тоскует женщина.
Нет, в тот первый вечер мы не стали близки. Но что-то тогда зародилось во мне, предчувствие какое-то. Захотелось тоже городской жизни, чтобы на работу не в валенках с галошами ходить, а в фирменных ботиночках, а вечерами по цветному телевизору смотреть любой из тридцати каналов, а не переключать пассатижами с первого на второй  свой допотопный черно-белый «Спутник».
Ну и закрутилось у нас. Как только в город приезжал, сразу в гостиницу, старался подгадать, чтобы Ларкина смена была. Она поначалу держала меня на расстоянии, напоминала, что женат я, а она с такими знакомство не водит. Ну, я быстренько развелся, тем более что давно мечтал об этом, да как-то все случая не представлялось. Вижу, смягчилась Ларка, все радостнее глаза становились, когда меня видела. В ресторан ее сводил несколько раз, цветы, фрукты, шампанское, музыка по заказу. Я, конечно, держался, старался не напиваться, потом уже в номере добирал водочкой. Ну и переспали мы с Ларкой, конечно. Ничего необычного, ничем не лучше моей бывшей, только понял я, что с ней надо нежнее, бережнее, что ли, быть. А потом не носом в стенку, а поговорить о чем-то возвышенном.   
Тут уже моя бывшая нарисовалась, приехала плакаться к моему начальству, мол, бросил, оставил без средств существования, помогите. Доревелась, выслали меня еще дальше нашего мухосранска. Думал, все, амба, прощай городская жизнь. Год мучился, снова валенки с галошами зимой, резиновые сапоги в остальное время года, снова вечерние попойки с местными аборигенами. Правда, до этого, еще на трезвую голову, отзванивался Ларке, постоянно говорил, что скучаю, дни считаю до встречи. А уж потом банкет до полуночи. Иногда и бабы случались, ведь живой же я! А когда к Ларке в гости ехал на выходные, дня два не употреблял, чтобы лицо пришло в порядок, конфетки мятные сосал, чтобы перегаром не несло. В старых, зачитанных до дыр журналах и газетах темы для разговоров подыскивал, чтобы с Ларкой беседы вести про что-то интересное, а не сычом в квартире отсиживаться.
Когда совсем захандрил, затосковал от такой жизни, настоял, чтобы  заявление подать в загс. Ларка, вижу, обрадовалась. Тут и мое начальство смилостивилось, дало добро на выезд из мухосранска, да и Ларка подсуетилась, работу мне приличную нашла  в городе. Вчера отвальную сделал, напоил местных аборигенов до отвала, с женским полом попрощался душевно, а сегодня съезжаю. И ждет меня городская сладкая жизнь.


НЕДАВНО
Лариса
Ну, вот и утро. Пора вставать, Борьке завтрак готовить. Что бы ему такое сделать? Яичница вчера была, овсянка - третьего дня. О, сырники нажарю! Но, кажется, сметаны нет, а всухую есть – опять весь исстонется. Вообще в последнее время постоянно ворчит, старость есть старость. Но я привыкла, терплю, больше тридцати лет вместе живем как-никак. Это поначалу я обижалась, дулась, когда у него слово плохое по отношению ко мне вырывалось. Конечно, потом он извинение просил, и я прощала. А сейчас – хоть матом меня крой, рукой махну, и ладно.
Да, тридцать пять лет без малого прошло, как живем с Борькой. Как же я его любила поначалу, дышать на него боялась, в глаза заглядывала, как собачонка. Лет десять пролетело на одном дыхании. Все Боренька да Боренька, все для него. Ничего старалась не замечать, ни одного его недостатка. Любила.
А потом беда пришла, откуда не ждала. Изменил мой Боренька. И оказалось, что не в первый раз, только я, дурочка, не догадывалась, пока добрые люди не просветили. Все его вранье враз выплыло, все его задержки на работе, внезапное увлечение  различными спортивными качалками, поздние телефонные звонки якобы друзей-приятелей.
Ну, я поставила вопрос ребром: или-или. Слава Богу, детей не нажили, квартира моя, имущество делить тоже особо нечего, давай, Боренька, решай. Недолго думал, прекратил свой адюльтер, без особого сожаления с его стороны, впрочем. Знать, не любовная связь была, а от нечего делать, от скуки или, как у всех мужиков в этом возрасте, бес под ребро толкнул.  Ну и занятия тренажерами сразу закончились, как корова языком слизала. Да и какой активный спорт в пятьдесят лет?!
Стали дальше жить. Да только как без доверия? Все время кажется: вот снова соврет! Эсэмэска в телефоне брякнула – снова шалава какая-то весть подает? В гараж пошел – а туда ли? В машине коврик под пассажирским сиденьем грязный – кого опять возил?
И недостатки Борькины теперь стала видеть, те, которые раньше за своей любовью не замечала. Неискренность его, когда при встрече со знакомыми в лицо одно говорит, а за их спиной – другое. Бахвальство. Нетерпимость к чужому мнению. Нечистоплотность. В драных трениках и носках вонючих  может весь день на диване проваляться, щелкая пультом. Еще раздражает, что ест неряшливо, крошки под стол роняет, пальцы облизывает.
Так вот и живем. Вроде бы и вместе, а на самом деле врозь. Интересов общих не осталось. Разговоры только на  бытовые темы: что купить из продуктов в магазине, когда коммуналку оплатить, какой обед приготовить. Приобрели по ноутбуку, вечерами уткнемся каждый в свой экран, ползаем по просторам интернета и молчим.
Ох, и куда же любовь девается? Да и была ли она? Не помню уже.
Ну, сырники нажарила, да и остатки сметаны нашлись. Давай, Борька, вставай, завтрак на столе! Твоя верная женушка постаралась. Иди, жри, скотина такая! И не вздумай мне настроение испортить!

Борис
Ну, уползла в кухню моя старушенция, сейчас завтрак готовить будет. Вставать или полежать еще? Еще одно утро настало, день впереди – без радости, без наслаждения. Сколько их таких уже минуло!
Анекдот вот на ум пришел. Мужик после тридцати лет супружеской жизни думает: вот убил бы жену сразу после первой брачной ночи, давно бы уже отсидел и вышел, жил бы теперь в свое удовольствие. Так и я. Думал – вот оно, счастье новой  семейной жизни в городе! Все есть, и желать больше нечего. Ан, нет, оказалось, не это главное. Поначалу да, приятна была Ларкина забота, чистые рубашки выглажены, носки рваные сразу в помойное ведро, еда всегда  вкусная, Ларка душевная, ласковая. Машину купили, раньше я даже мечтать не мог, чтобы я – и за рулем собственного авто, да еще какого - иномарки! Но заскучал. Все приелось. А главное – Ларка приелась. С ее постоянным: «Боренька, что ты на ужин будешь?», «Боренька, завтра в театре премьера, пойдем?», «Боренька, я вот тебе новый свитер связала, нравится?»  Сю-сю-сю! Так осточертело, что хоть плачь!
Ну и сорвался. Да и как не сорваться, когда бабы сами на шею вешаются?! Вначале с опаской (вдруг до жены дойдет) с одной дамочкой покрутил, пронесло, но понравилось. Острота ощущений приглянулась, адреналинчик в крови заиграл. Правда, потом пришлось на другую работу перейти, эта стерва допекать стала своей любовью. Но и на новой работе даже усилий не пришлось прилагать, секретарша сама прямым текстом себя предложила. Что же – отказываться? 
Но Ларка узнала каким-то образом. Скандал закатила, пришлось каяться и затихариться на время. А тут и облом случился с очередной пассией, стыдно вспомнить. Годы ведь не молодые. Сам не ожидал, что так оскандалюсь. Таблетки купил, но, видимо, что-то в организме разладилось, не помогли. Выпивать начал крепко, но самому противно стало. Да и здоровье пошатнулось резко. Понял, что пора  переходить на тихую семейную жизнь.
 Да только вот и с семьей что-то расклеилось. К Ларке ничего не осталось, да и было ли вообще? Ведь женился не из-за страстной любви. Нужно было из своего мухосранска сбежать, тут Ларка и подвернулась. При квартире, при связях, при шмотках.
А ведь и не заметил, что почти тридцать пять лет пролетело. И что же я теперь имею? Живем как соседи, если за день пару-тройку фраз друг другу скажем – уже хорошо. Она меня постоянно раздражает. Что бы ни сделала, ни сказала – все не по мне. Начинаю выводить ее из себя, ворчу, иногда и матерком могу послать, а она молчит, зараза! Раньше бы разнюнилась, обиделась, день-два молчала бы в тряпочку, пока прощения не попрошу, а сейчас - нет. Повернется и в кухню уйдет или в телевизор уткнется, очередной сериал смотрит, на меня ноль внимания.
Ох, жизнь, тяжелая ты штука. И сколько тебя осталось – никому не ведомо. Может, завтра уже и конец? А жил ли я? Чтобы только в свое удовольствие, легко, без печали – жил?
Ладно, хватит философствовать, из кухни вкусно запахло, пора завтракать идти.
Что бы такое Ларке-собаке сказать, чтобы настроение ей на весь день испортить?

СЕЙЧАС
Лариса
Боже! Что делать? У Бориса температура под сорок! Весь осунулся, нос заострился, глаза впали. Вчера вызывала «скорую», но в больницу не взяли, мест нет, сказали, все переполнено, пандемия. Выписали кучу лекарств, сбегала по морозу в аптеку, выстояла огромную очередь, чего-то не хватило, люди уходили со скандалом. Сейчас всем трудно, все болеют, особенно пожилые. Много смертельных случаев. Вот и я боюсь, что и Боренька… Нет, нет, только не это! Не может быть, что с мужем случится плохое!
Сегодня в церковь съездила, свечку за здравие Бореньки поставила, со слезами попросила у святого Николая Чудотворца, чтобы помог, исцелил моего любимого. Говорят, если верить, пособляет.
Как же мне страшно! Даже представить не могу, что останусь одна. Что мне тогда делать без Бореньки? С ума сойду от одиночества.
Сейчас только хорошее помню, как мы жили с ним ладно да складно, как в любом затруднении он всегда поддерживал меня, улыбнется, бывало, и скажет: ничего, Ларка, прорвемся! И ведь действительно, все налаживалось, когда такой мужчина в доме! А если что и было нехорошее, так уже все забылось давно, все я ему простила, как Бог велел. Сама-то тоже хороша была, только свои дела были на первом месте, мало внимания уделяла мужу, так что ничего странного и нет в том, что налево поглядывал. Но ведь не ушел, значит, любит.
Нет, Боренька, крепись, мы прорвемся! Я с тобой, любимый!
Прибежала из аптеки, а Боренька в забытьи, бредит. Укол сделала, таблетку в рот засунула, на лоб компресс холодный положила. Ну, вот и температура спала, весь в испарине муж, но глаза открыл, смотрит осмысленно. Милый мой, все хорошо будет! Только не уходи! Мы прорвемся, дорогой мой!

Борис
Все как в тумане, ничего не помню. Где я? Что со мной? А, Ларка рядом, значит, дома я. Что-то выглядит не очень, растрепанная, глаза испуганные, заплаканные, губы дрожат. Но шепчет что-то ободряющее.
Вот ведь, как некстати эта болезнь! Столько дел у меня недоделанных! Не дай Бог, помру, Ларка одна не справится. Не создана она для мужских дел.
А смотри ж ты, как испугалась женушка! Неужели, любит по-прежнему? Всю тумбочку завалила таблетками, коробками с ампулами, морсу наварила. Сидит рядом, за руку держит. Не отпускает. Не хочет, чтобы ушел. Неужто я ей еще нужен? Такой вот гадкий обманщик? Сколько я ей дурного в жизни сделал, и все равно она рядом, беспокоится, суетится. Не понимает, что одной ей легче будет, без меня. Никто грубить не будет, обижать, мучить. Уйти, освободить ее? Вроде и пожил уже достаточно, можно и… Не страшно.
А вот сидит рядом, такая близкая, родная! И смотрит преданно, и за руку держит, вцепилась крепко. Просит, не уходи, Боренька, любимый. Это я-то - сволочь такая – и любимый?!
Протянул вторую руку, погладил жену по седым волосам, по носу легонько щелкнул. Нет, Ларка, не уйду я! Прорвемся! Ты со мной, а значит, выкарабкаемся! Будем жить, Ларка!