9. Часть 35. Глава 9. Самира и Лео в Рио.
После визита к доне Журе Самира и Лео вернулись в дом, чтобы забрать новые пакеты с подарками, но уже для лары Назиры и Эмми. Снова выйдя на улицу и доставая из кармана ключи, Самира сказала:
- Лео, пойдем вместе, не стесняйся, тетя Назира – хорошая. Эмми – взбалмошная, легкомысленная, но тоже нормальная девчонка.
- Самира, я не стесняюсь. Просто я буду чувствовать себя лишним в чисто женской компании. А вот и Миро! – обрадовался парень, заметив старинного приятеля. – Зайдем в гости, а потом я с Миро отправлюсь в клуб. Он однажды приглашал посмотреть его заведение.
- Хорошо тогда. А я пообщаюсь с тетей Назирой и женой Амина, - сказала Самира, перекладывая пакет из одной руки в другую, чтобы закрыть ключом дверь. Лео помочь не мог – у него тоже было несколько пакетов в руках.
Они, наконец, развернулись и пошли к соседнему дому, на балконе которого с нетерпеливым видом их высматривала Назира, за спиной которой маячила и Эмми.
Самира даже на расстоянии видела, какими огромными глазами рассматривали ее родственницы. Но ее это не удивляло – ещё бы, ведь девушка надела сари! Одежда была непривычной, Самира несколько раз споткнулась о длинный подол, но гордо пронесла себя к двери тети Назиры, идя рядом с Лео и опасаясь лишь того, что могут порваться пакеты, а их содержимое – рассыпаться. Она и не подозревала, что за ней и Лео с ошеломлением наблюдает несколько пар глаз – как Халисы и Амина, так и Мустафы и ее отца. Базилио же, недавно оторвавшись от полученных сувениров, подгоняемый указаниями хозяйки бара, тоже застыл у столика с тряпкой в руке и открыв рот.
- Лео, думаю, я произвела впечатление на жителей Сан-Криштована, - сузив глаза, заметила с насмешкой Самира, обнаружив реакцию официанта и увидев несколько повернутых в их сторону голов посетителей бара . – Кто не увидел меня сам, тот услышит подробности от Базилио.
- Любишь ты провокации, - добродушно ответил парень. – Поправь потом перед зеркалом украшение на волосах. Висюлька сбилась с линии пробора.
Самира сдула с лица прядь упавших на глаза волос и боком прошла в распахнутую дверь, которую только что перед ними открыл Миро. Самира ему дружески кивнула, а вот Лео с Миро обнялись, и хозяин забрал у Лео пакеты, не успев сделать это для Самиры, уже поднявшейся по лестнице, наверху которой их встречала лара Назира.
- Наконец-то! – укоризненно покачала головой женщина. – Столько прождали вас, пока вы сидели в баре.
- Но мы обходим всех по очереди. Не уважить дону Журу, «теневого кардинала» Сан-Криштована, мы не могли. Не хотели ее обидеть. Но вы-то наши родственники!
- Угу! А Эмми скоро к мужу возвращаться!
- Да, Амин отпустил меня совсем ненадолго! – жалобно пискнула из-за спины соседки невестка Самиры.
- Ты боишься Амина?! – скорчила рожицу девушка. – Научись говорить ему «нет»! Ну, ладно. Куда поставить пакеты? Это сувениры из Италии, ну, ещё и так из еды кое-что принесли из соседнего супермаркета. Я ничего не готовила, зная, что весь день будем наносить визиты родственникам и друзьям.
- О, племянница, обижаешь! - воскликнула лара Назира, обиженно взмахнув руками . – Я-то вам ждала, приготовила таджин с мясными шариками и солеными лимонами, салат, даже хотела что-то испечь, но Эмми позвонила и предложила принести выпечку из их дома. Вторая жена Амина каждый день печет.
- Ах, нет. Сегодня это угощение не от Халисы. Это лара Муна передала. Нам с Халисой совсем некогда: чем старше малыши, тем больше требуют внимания. А няню нам не нанять. И служанку ни Амин, ни Халиса в доме терпеть не желают.
- Странно. Ну, конечно, ведь не мой же брат занят домашними делами! – пробурчала Самира, пожалев подругу детства.
Девушка стояла рядом с тетей, помогая раскладывать принесенное в пакетах.
- Самира, что там у тебя? – решила заглянуть в пакеты и Назира.
- Доставайте всё, я буду комментировать. Это все вещицы из Италии, - принялась за повествование Самира, помогая вынимать и разворачивать подарки. И пока женщины были этим заняты, Лео и Миро, что-то обсудив, заявили, что должны сходить в спортклуб.
Уходя, Миро бросил загадочную фразу о том, что слона не найти, но белый верблюд вполне сможет доставить жениха к невесте. Лара Назира не удивилась, услышав слова мужа, Самира тоже всё поняла, а вот Эмми... Она против воли уставилась на Лео и рассматривала его, что смогли заметить и тетя с племянницей. Переглянувшись с Назирой, Самира, выждав, когда мужчины уйдут, поинтересовалась:
- Эмми, почему ты так смотришь на моего... хм... мужа? Что-то не так?
Вопрос застал девушку, когда все они уже сидели за столом, на котором возвышалась куча сувениров.
- Я... Мне... Ах, Самира, так странно видеть тебя рядом с мужчиной, которого все считают твоим мужем!
- Ты так странно выражаешься. Что значит – считают? У меня есть документы, где написано, что мы с Лео женаты, - слегка заносчиво проговорила Самира.
- Да... Но... твой отец... и Амин..., - смущенно мялась Эмми, толком не умея объяснить такой интерес к мужу Самиры.
- Ясно! Амин и мой отец велели хорошенько к нам присмотреться. И да, скоро у нас свадьба. И я пока не беременна. И не была, так как всех обманула, чтобы от меня отстали с замужеством.
Эмми опустила глаза и пожала плечами. Сказать ей было нечего. Самира сама всё поняла.
Лара Назира, понимая, что общение может закончиться вовсе не так, как она надеялась, предложила выпить чаю с мятой, как принято заваривать чай в Марокко.
- Мы с Миро обожаем чай по-мароккански. И хотя в Бразилии первым напитком считается кофе, но чай... Сейчас я принесу.
Но Самира, помня, что тетя Назира беременна, вскочила и вызвалась принести поднос с чайниками и стаканами. Назира провела девушку на кухню, куда за ними пошла и Эмми, там они выбрали стаканы-армуды для восточного чая – и все были с разными узорами. Наконец, женщины сели за стол, не забыв разложить на блюдо выпечку лары Муны.
Лара Назира предложила на время чаепития забыть о настойчивом интересе к Самире мужской части родственников, которые ее, Назиру, и Самиру вроде бы и отвергают, но почему-то не перестают интересоваться подробностями их жизни, личной и семейной.
- Меня мои братья всегда считали ковриком для ног! Дядя Абдул всем нашел мужей, но не мне! А когда я сама решила воспользоваться единственным шансом стать счастливой, он причислил меня к одалискам. Разве я одалиска? Самира?
- Тетя Назира, не думайте об этом и не расстраивайтесь! Я тоже в глазах дяди Абдула одалиска. Но мне непонятно, почему тогда меня так желают выдать замуж? И мужа для меня САМИ хотят найти. Мне, одалиске?
- Амин говорит, что ваш отец не теряет надежды вернуть тебя к историческим корням. Не удивлюсь, если лара Муна придет к тебе познакомиться и предложит подружиться. Она теперь воспитывает вашего с Амином младшего брата – Абдульчика.
Самира видела, что Эмми разговор приносит едва ли не страдание. Ей неловко. Не комфортно. Она боится сказать что-то, что не понравится подруге. Но и перечить Амину она тоже не смеет. Как быть?
- Эмми, я все понимаю. Знаю и брата, и отца, и каково было бы тебе посметь не подчиниться им в чем-либо. Не хочу больше обсуждать мечты Амина и отца о моем будущем. Я знаю, чего хочу. У меня нет сомнений.
Самира поднесла ко рту стаканчик с торчащим из чая ярко-зеленым листиком мяты и расплылась в восторженной улыбке.
- О! Какой аромат! Тетя Назира, приходя к вам с Миро, как будто оказываешься в Марокко! Ваш дом – как мини-риад. Эти многочисленные подушечки, вазы с восточным орнаментом, посуда с марокканскими узорами, даже воздух в комнате пахнет по-особенному...
Девушка обвела свободной рукой вокруг себя.
- Самира, ну, воздух такой благодаря ароматическим палочкам. И, что интересно, меня от них не тошнит. Мне даже стал нравиться такой аромат. Пейте чай и ешьте выпечку Муны.
- Тетя Назира, может быть, стоило позвать и соседку? Неудобно получается. Выпечку приняли, а ее не позвали.
- О, нет. Ее присутствие не позволит нам свободно поговорить. Мы же понимаем, что она обо всем расскажет Мухамеду. Муна – жена твоего отца. А он тобой интересуется, твоей жизнью и продолжающимся браком.
- Когда он и дядя Саид устанут искать мне другого мужа?! – возмущенно воскликнула Самира, забыв, что сама предложила не трогать эту тему. – Дядя Абдул переженил всех. Недавно мне стало известно, что он сосватал Лейлу и Фарида. Скоро в Мекнесе свадьба. Хадижа, наконец, может жить спокойно.
- Что?! – у лары Назиры от неожиданной новости из пальцев выпал кусок липкого сладкого пирога, скатившись по платью вниз прямо на ковер, распростершийся под столом и по всей комнате.
- Да, скоро бывшая жена моего отца станет женой бывшего мужа Хадижи. Я думала, вы знаете, - удивленно подняла на нее глаза Самира, пережевывая сладость.
- А как ты об этом узнала? – спросила Эмми, которой Амин запретил обсуждать эту тему с кем бы ни было. Разве не от нее Хадижа узнала о кольце, подаренном Лейле Фаридом? Эмми тогда поплатилась за длинный язык! И вот оказалось, что Самира обо всем знает!
- Откуда мне известно? Ну... Забавно! Неджма и Ясмин – две жены Амаля. А его третья жена – Дайнаб, родная сестра Фарида. Она позвонила Неджме, когда мы ехали в Рим, заявила, что раз они с Ясмин не взяли ее в Италию, то она в качестве компенсации попросит мужа отпустить ее на свадьбу брата. Фарид женится на Лейле, моей бывшей мачехе. Вот так.
- Подумать только, как переменчива судьба! – проговорила потрясенная лара Назира. – Мухамед развелся с малолетней одалиской, а дядя Абдул выдает ее за отвергнутого зятя Саида. Я не могу поверить! Дядя Абдул сошел с ума! Интересно, как эту новость воспримут или уже восприняли мои братья?
- Не думаю, что отца и дядю Саида это порадовало, - сощурилась Самира. – Их самолюбие, конечно, было задето. Но что думает об этом браке Хадижа?
- Не знаю, что и сказать..., - опустила глаза Эмми. – Хадижа уже знает и о свадьбе Фарида и Лейлы, и про кольцо...
- А что с кольцом? – тут же ухватилась Назира, с которой так и не смогла созвониться Карима. Ахмет отдал жене телефон, но вот денег на нем для международных разговоров не было. Потому лара Назира не была в курсе некоторых новостей.
И как бы Эмми ни старалась сдержаться, но не смогла! И выложила историю с подаренным Фаридом Лейле обручальным кольцом Хадижи.
- Негодяй! – сделала вывод Самира. – А как могла Лейла принять чужое кольцо?
Но и лара Назира была ошеломлена.
- Так не поступают! Как дядя Абдул мог допустить такое пренебрежение обычаями? Куда смотрят родственники Лейлы? А сама девчонка? Ей не жжет палец чужое кольцо? Ведь ей его носить всю жизнь! – негодовала лара Назира.
Эмми растерянно пожала плечами и смогла лишь повторить то, о чем говорили в семье Амина.
- Насколько нам известно, Лейла пока не подозревает, что Фарид не покупал, а взял кольцо бывшей жены. Хадижа не желает требовать вернуть свое кольцо. Аллах! Ей и отец запретил. Насколько я знаю, дядя Саид уже купил дочери кольцо с бриллиантом, чтобы Хадиже было легче забыть то, оставленное в Мекнесе. Оно было дорогим и красивым, с довольно большим бриллиантом.
- Как такой подарок Хадиже смогла пережить Рания? – с усмешкой поинтересовалась Самира, хорошо знавшая причины частых склок одной из жен дяди Саида с другими женами и с Хадижей.
- Брат слишком балует и жен, и детей, - покачала головой тетя Назира.
Эмми же очень хотелось посплетничать. А она кое-что знала из телефонных разговоров с подругой.
- С трудом, наверно. Лара Рания итак чувствует себя обделенной, потому что дядя Саид одной из жен позволил устроить дома настоящую личную библиотеку. Хадижа рассказывала, что Рания всё ходила мимо той комнаты и пыталась просчитать, во сколько обошлась Саиду покупка книг и создание очередной прихоти лары Фатимы. Хадижа уверена, что Рания в уме перевела потраченные деньги в золото. Наверно, получилось много, возможно, целая шкатулка золота, потому что Рания молчит, но явно злится на Фатиму.
Назира с огромным интересом слушала ее откровения. И факты ее возмущали.
- Да что происходит в доме моего брата? Опять Рания? Раньше я думала, что во всем виновата Жади. Но она давно не живет в том доме. А интриги продолжаются. Рания продолжает бороться с каждой соперницей, не понимая, что ей не суждено остаться единственной женой Саида.
После чаепития Назира и Эмми рассматривали причудливое одеяние Самиры.
- Это сари, так одеваются женщины в Индии. Правда, некоторые носят не только сари, но шальвар-камиз (это что-то вроде брючного костюма) с дупатой – такой шарф, который свободно развевается за спиной, - пояснила Самира, поворачиваясь перед тетей Назирой и Эмми в разные стороны. – Настоящее сари – это ткань длиной около десяти метров. У меня – жалкая дешевая имитация. А есть сари – настоящие произведения искусства. Свадебные сари – красного цвета, усыпанные блестками и покрытые вышивкой.
- Десять метров?! Но ведь это неэкономично! – удивилась Назира, протянутой рукой пробуя ткань наощупь. – Столько ткани в одном сари?! Можно сшить несколько платьев!
- Да, но я купила именно традиционное сари, но самое дешевое. Главное его преимущество – не надо ничего шить. Правда, кофточку под сари все равно купить придется. И она сшита по-настоящему. А сари – просто ткань, которую ещё уметь надо, чтобы накрутить на себя. Я долго тренировалась.
Возможно, сари и было недорогим, но нежная ярко-синяя ткань с блестками на узоре сверкала в дневном свете. Сари казалось сказочным. Самира наслаждалась производимым эффектом своего необычного одеяния. И сари ей нравилось, и то, что ей удалось утвердиться в фантазии о грядущей свадьбе в индийском стиле... Пусть Амин побесится от мысли, что сестра хотя бы внешне станет жить как индианка, пусть отец снова откажется от мысли искать такой сумасшедшей дочери мужа-марокканца. Если даже законный муж Лео не кажется преградой...
- Я чувствую себя свободной в этом прекрасном сари! – воскликнула она, раскидывая руки в стороны.
- Самира, а золото? Я знаю, что индийские украшения очень красивы. Жаль только, что они или баснословно дорогие, если там настоящее золото и драгоценные камни, или это всего лишь эффектная бижутерия, что для женщины просто обидно носить.
- Нет, у меня кроме тики на лоб и висюлек, которые следует цеплять на волосы над лбом, как то, что вы сейчас видите на мне, ничего нет. Но в день свадьбы я смогу вдеть в ноздрю свадебную цепочку. Видели в кино – у их невест есть особое свадебное украшение: цепочка тянется от мочки уха к ноздре. Я уже ношу пирсинг в носу. Видите, тетя Назира?
И Самира придвинулась к тетке, показав пальцем, чтобы Назира заметила вдетую крохотную серьгу во впадинке левой ноздри.
- Ужас, Самира! Тебе так хочется достать отца и брата, что не страшно было прокалывать нос и уродовать лицо? – сказала и с упреком покачала головой Назира. Эмми же молча рассматривала пирсинг, думая, как воспримет это Амин.
- Нет, мне просто понравилось, - упрямо проговорила девушка.
- А что на это говорит твой муж? – выразительно подняла бровь Назира.
- Тетя, у Лео тоже в ухе висит серьга. Возможно, вы не обратили на это внимания, но присмотритесь. Есть у Лео такая привычка – тянуть пальцами за мочку уха, когда он растерян или задумался. Неужели вы не заметили серьгу в его ухе?
- Нет... Не заметила. Короче, вы та ещё парочка, - как-то обреченно вздохнула Назира. Ей не нравились такие вещи у молодежи – пирсинги, серьги в неположенных местах. Но не ссориться же из-за этого с родной племянницей. Теперь ещё и муж у девушки под стать. Мужчина с серьгой в ухе? Назира не раз такое видела, конечно. Но чтобы такой тип существовал рядом с ее племянницей? И оказался знаком с ее Миро?
Самира начала оправдываться.
- А что такого? Я же не «тоннели» в ушах сделала. Это такой вариант пирсинга. Вот тогда бы вы точно были бы шокированы! Но мне и самой не хотелось бы так себя уродовать. Вот, взгляните. Но мы с Лео решили, что это не для нас. Это, и правда, уже слишком.
И Самира протянула тете, а потом и Эмми тут же найденное в телефоне фото.
- Ой!... Какой кошмар!... И кто-то такое над собой сотворяет?.. Аллах! Зачем портить свое тело?! Аллах-Аллах! Уродство! Харам! – одновременно заговорили зрелая Назира и юная Эмми.
- Как видите, со мной все не так уж и плохо. Всего-то маленький пирсинг на носу.
- Но какое огромное недовольство это вызовет, сколько негатива прольется в твою сторону, когда Амин однажды сможет тебя рассмотреть! – сказала Эмми. - Эээ... Не приближайся к брату на близкое расстояние. Серьга мелкая, если не вблизи, то и не рассмотришь.
- Думаешь, мне важно его мнение? – хмыкнула Самира. – Я давно не боюсь брата. Т.е. никогда его не боялась! Ещё чего!
Из соседней комнаты раздался детский плач. Одновременно с этим зазвонил телефон Эмми.
Назира поднялась, чтобы посмотреть, почему плачет Ферюза. Эмми же заторопилась вернуться домой.
- Халиса меня «съест»! Я включила стиральную машину и ушла. Но белье некому было достать и повесить. А в стирке оказались почти все детские вещи и моего сына, и ее Сурии! О, Аллах! И от Амина теперь достанется!
И ее личико стало таким несчастным, что Самира от души ее пожалела. В кого превратился Амин? Кажется, ее брат стал таким, как дядя Абдул.
Эмми убежала. Но засобиралась и Самира, объяснив тете Назире, что им с Лео сегодня предстоит навестить ещё дом его родственников – дону Деузу, бабушку и тетю Лолу, но и побывать в доме его отца и Иветти.
- Ты увидишь Эдвалду и Деузу? Интересно, какими они стали? – приложила ко рту пальцы Назира, прижимая к себе другой рукой полусонную Ферюзу. – Наверно, очень изменились за годы, когда я их не видела? Но ты передавай им привет! Скажи, что я их помню. Расскажи, что у меня есть дочь и скоро родятся ещё малыши. Вот так.
Потом Назира с задумчивым видом одной рукой поправила чалму. Самире был понятно ее любопытство и желание напомнить о себе. Она ответила:
- Тетя Назира, я сделаю фотографии семейной встречи и в следующий раз принесу и покажу. Я скоро снова приду, тетя Назира.
Раздалась веселая итальянская мелодия на ее сотовом.
- О, мне Лео звонит, - сказала Самира, достав телефон из спрятанного в складках сари кармана и взглянув на экран. – Мне пора, тетя Назира.
Ребенок на руках у Назиры доверчиво прильнул к матери, тряхнув кудряшками.
- Ах, какая милая куколка! И как подросла! - сказала Самира и погладила по маленькой ручке девочку, которую не так давно они с Лео выкупили вместе с сыном Хадижи в марокканской касьбе.
О, она не забыла тех часов, когда им с Лео пришлось ухаживать за двумя малышами в ожидании появления Назиры и Миро. Как же они устали, как вымотались! Нет-нет, дети – это пока не для нее. Она журналистка, сбылась ее мечта. Теперь Самира будет думать только об этом. Работа, статьи, фоторепортажи...
И хорошо, что рядом с ней Лео. Он такой же, как она. У них одна ближайшая цель в жизни, ценности, жизненные установки. Хорошо, что судьба свела их, сблизила, загнала в ситуацию, когда им пришлось связать свои жизни официально.
Самира вдруг поняла, что очень рада, что жизнь складывается именно так и именно рядом с этим мужчиной. К тому же, Лео ее любит, она это чувствует, всегда знала об этом интуитивно. И, кажется, она тоже любит его, но пока не спешит показывать ему и другим свои чувства...
Так думала Самира, уже спускаясь по лестнице, выходя из дома тети, идя навстречу улыбающемуся Лео. Наконец, они обнялись, как будто давно не виделись. И снова вернулись домой – за новыми пакетами, с которыми они поедут к доне Деузе. Но и переодеться следует. Вводить в заблуждение семью Лео Самире не приходило в голову.
Они вызвали такси, а за время ожидания девушка облачилась в джинсы и купленную в Италии прелестную блузку. Волосы Самира тоже причесала, завязав «хвост» и убрав индийское украшение. Побрызгав на себя и Лео купленным в Италии парфюмом, посмотрев в зеркало, она сообщила, что готова, а Лео поднял палец, призывая ее прислушаться к звуку мотора подъехавшего к их дому такси.
Они вышли, сели в машину, не глядя по сторонам, не обращая внимания на чужие любопытные взгляды посетителей бара.
И вот они уже мчат по улицам Рио в гости к родственницам Лео...
10. Часть 35. Глава 10. Тревоги Мухамеда. Амин и Мустафа рядом.
...Тем временем в «Волшебной лампе» Амин, Мустафа и Мухамед обсуждали возвращение блудной Самиры и ее мужа.
- Мы напрасно надеялись, что этот нежелательный брак рухнет. Самира могла полюбить брата Лукаса, пока мы медлили! – переживал несчастный Мухамед.
- А мне кажется, что и полюбила! – выпучивая глаза, высказал догадку Мустафа. – Я видел, как они только что нежно обнимались у дома Назиры. Они выглядели счастливыми супругами, иншалла!
- Какое ещё «иншалла»? Мустафа, что ты несешь? – возмутился Мухамед, с досадой замахав на него руками. – Этого я им и не желаю! У моей дочери должен быть другой муж!
- Отец, мы теперь знаем, что Самира всех обманывала. Она не была беременна. Но что, если теперь она ждет ребенка, поэтому они и решили устроить свадьбу? В Сан-Криштоване люди точно не знают, что Самира уже стала официальной женой Лео, ходят только слухи. А теперь они хотят, чтобы все увидели фотографии, и та же дона Жура побывает на их свадьбе. И сплетника Базилио они пригласят, я уверен! – переживая, рассуждал Амин.
- Но почему свадьба должна быть индийской? Почему? Она сменила веру? – не мог смириться и нервничал Мухамед.
- Отец, мне кажется, что сестра придумала это назло! Чтобы нас позлить, дядю Абдула! Чтобы мы все от нее отстали, отказались! – высказался Амин.
И Мустафа тоже добавил, оглаживая лохматую седую бороду:
- Хм, брат, не хочу тебя расстраивать, но моя Ноэмия не выдержала и рассказала мне по секрету, что дона Жура намерена позвать с собой Самиру в церковь, чтобы послушать проповедь нового священника. Дона Жура – католичка. И муж Самиры – тоже католик. Дона Жура и моя Ноэмия знакомы с матерью Лео. Доне Журе тоже не нравится, что Самира тянется к такой чуждой здесь религии. И она рассудила, что если Самира не молится, как мусульманка, то могла бы посещать католический храм. Вот она и думает, как пойти на проповедь вместе с Самирой и Лео, - заговорщицким тоном поведал Мустафа.
- Что?! Дона Жура и в дела веры моей дочери смеет вмешиваться?! Нет, это уже слишком! Аллах! Я поговорю с доной Журой! – вспылил Мухамед и задрожал от негодования, сжимая кулаки.
- Не спеши, брат, - испуганно произнес Мустафа. – Это только планы доны Журы, но моя Ноэмия считает, что Самира и Лео откажутся. Они ведут себя как атеисты! Они никуда вообще не пойдут. А свадьба будет не индийской, а «сти-ли-зо-ван-ной», как сказала Ноэмия, т.е. не по-настоящему. Харам!
- Не может человек жить без веры! Как это? Нет, моя дочь заблуждается. Это всё проклятые Феррасы! Это брат Лукаса задурил Самире голову, не иначе! Как когда-то Лукас – глупой одалиске Жади!
Амин стоял тут же, рядом, но теперь молчал, переплетя на груди руки и хмурясь. Ждал, когда взбудораженный новостями о его сестре отец сам обратится к нему, помня, что сыну есть что рассказать. Ведь Эмми сегодня встречалась с отверженной семьей парой, а это следует обсудить.
- Мустафа, но Самира не может ТАК предать семью! Свои корни! Чтить обычаи рода следует и на чужбине! – простонал Мухамед и вдруг повернулся к сыну.
- Амин! – наконец, он вспомнил о нем.
- Да, отец?
- Амин, кстати, пока снова не забыл: когда вы с Эмми собираетесь делать обрезание сыну? Положено сделать до года, но лучше даже - до трех месяцев. Хорошо бы назначить день и начать готовиться.
- Я... пока не думал об этом, – растерялся парень, который ждал совсем других вопросов.
- Так подумай. А то твоя сестра считает себя бразильянкой, раз она выросла в Бразилии, забывая, что родилась она все-таки в Марокко. Аллах! Но ты – помни! И ты обязан сделать ему обрезание! Найдем клинику, узнаем ее адрес в мечети у шейха. И с твоей дочерью тоже надо это сделать, иначе она может вырасти такой же, как Самира!
- Халиса мне уже заявила, что не позволит изуродовать свою дочь.
- Что? Как это? Что значит – заявила?! Что она себе позволяет? Да кто ее слушать будет?! Амин!
- Отец, я не буду ссориться с Халисой. Так и думал, что тебя это возмутит, но... Я уже позвонил дяде Али в Фес и посоветовался с ним по этому вопросу. Дядя Али - уважаемый шейх, он ответил, что... В общем, эту операцию можно не делать. Иначе у моей дочери может не быть потом детей. Моя мать не была обрезана. И Самира тоже. И даже Хадижа. Халиса обрезана. Но мы думаем, что поэтому она и не могла так долго забеременеть! Почему же я должен подвергать опасности мою дочь? Или терять Халису? Она непоколебима. Сказала, что может пройти через что угодно, но не позволит делать обрезание нашей Сурии.
Мухамед стоял, схватившись руками за пухлые, от возмущения покрывшиеся красными пятнами щеки.
- Ну, Амин... Не ожидал... Ты за моей спиной, даже не поговорив, не обсудив с отцом, позвонил дяде Али? Аллах! А почему не дяде Абдулу? Это он – глава нашего рода, ты не забыл? И дядя Абдул не согласился бы с тобой. А Халису не слушай! Это вопрос принципа: если она не согласна – дай ей развод, - напирал он.
- Нет! – жестко произнес Амин, стараясь не встречаться глазами с отцом.
- Нет?! – схватив себя за грудь, повторил Мухамед, покоробленный решительным тоном сына. – Но ты сам видишь, как ведут себя женщины, которым не сделали обрезание!
- А как же Лейла? Лейле сделали обрезание, почему же она оказалась одалиской? – вырвалось у Амина.
- Откуда ты знаешь? – побагровел отец. – Даже я не сразу осмелился расспрашивать у юной жены такие подробности. Откуда ты узнал? Такие интимные вещи о МОЕЙ жене...
Тогда и Амин страшно смутился, покраснел, но нашел в себе силы признаться:
- Эмми об этом рассказала Хадижа, которой позвонила Карима. А ей лара Дуния пожаловалась, что Лейла рассказала дяде Абдулу, что Арибе не было сделано в детстве обрезание из-за отсутствия денег, а Лейле операцию ее отец оплатил. И Лейла подбивала лару Дунию, чтобы Арибе перед свадьбой сделали обрезание.
Амин рассказывал, отвернувшись, стоя с багровым от стыда лицом, запинаясь едва ни на каждом слове.
- Как твоей жене, Амин, не стыдно обсуждать с Хадижей подобные темы? Вот как? Такие разговоры ведутся? За твоей спиной? Ты не можешь контролировать то, о чем говорят твои женщины. Но... Аллах, кто знает, что ещё они смеют обсуждать?!
Мухамед уже пожалел, что завел разговор на тему обрезания внучки. Как стыдно! И сыну не по себе! И зачем? Но дядя Абдул не раз уже интересовался, спрашивал про обрезание и не только у сына Амина, но и для внучки. И что Мухамед теперь ему скажет?! Что Халиса решила бунтовать? Дядя Абдул придет в ярость! О, Аллах, и Мухамед снова окажется в том виноват. Дядя Абдул в который раз начнет упрекать, что в его палатке хозяйничают верблюды!
Но он решил немного отступить, чтобы не поссориться с сыном.
- Ладно, пока забудем об этом. Главное – чтобы твои дети, Амин, выросли настоящими Рашидами, не опозорили наш род. Дядя Абдул итак разочарован в нас с Саидом. Пока внуки маленькие, их нужно правильно воспитывать. Я жалею, что не отправил Самиру в Марокко на воспитание в дом дяди Абдула. Сейчас Самира была бы давно замужем и уже родила бы пятерых детей. Ты подумай, Амин, твою дочь тоже можно отправить в Фес. Пусть немного подрастет, а потом... А ты пока думай!
- Отец, Халиса не откажется от Сурии. Даже если она родит ещё ребенка, дочь она от себя не отпустит. Зачем рожать детей, если их придется кому-то отдать?
- Тогда отправь и Халису к дяде Абдулу! Пусть воспитывает там вашу дочь. Но и ее заодно уму поучит. И смирению. Будешь жить на две страны. С Эмми и сыном – здесь, а в Марокко будешь прилетать по делам и к Халисе с дочерью, которая уж точно не станет в Фесе одалиской!
- Нет. Я так не хочу, - уперся Амин, продолжая отводить взгляд от отца.
И тогда Мухамед понял, что сын стал взрослым настолько, что посмел уже иметь собственное мнение. Но самое страшное – Амин впервые отважился перечить ему, родному отцу! И все из-за женщины! И не той любимой женщины, которую ездил спасать в Египет, рискуя жизнью, а из-за нелюбимой Халисы, которую ценил только за ее хозяйственность! Не влюбился же сын и в Халису?
Решив не продолжать, чтобы не углублять зародившийся конфликт, Мухамед молча осуждающе кивал, всем видом упрекая сына за то, что тот посмел пойти против его воли.
Обнаружив, что вернулся Мустафа, исчезнувший непонятно когда, Мухамед с облегчением выдохнул. Пора выйти в торговый зал магазина, заняться покупателями, скоро начнется наплыв, как бывает каждый день после обеда. Мухамед тут же направился к коврам, которые стояли, свернутые в рулоны в углу помещения.
Амин ушел, решив по дороге позвонить матери и предупредить, что в Сан-Криштоване появилась Самира.
Мустафа же отвел Мухамеда к прилавку, где топтался Базилио, улучивший момент, чтобы сбежать от грозной хозяйки бара в соседний магазин.
- Вот, брат, Базилио пришел с новостями, как и обещал, – радостно сообщил Мустафа и повернулся к парню. - Рассказывай!
И тогда Базилио быстро выложил на прилавок все подаренные ему Самирой сувениры, привезенные из путешествия. Но ни открытки, ни причудливая кружка, ни маленький гладиатор не впечатлили торговцев из магазина.
- Понятно! Самира много денег потратила на ерунду. Не понимаю, зачем нужно привозить сувениры – при этом даже не себе! Вот я торгую сувенирной продукцией, получаю за это деньги. А так – не понимаю! – нервно заметил Мухамед.
- Базилио! Разве нам это интересно? – заговорил с парнем Мустафа, размахивая руками. – Расскажи о Самире. Как она путешествовала, с кем, где, что она собирается делать дальше, про свадьбу расскажи. Нас ЭТО интересует!
Парень приуныл. Для него, получившего впервые в жизни столько бесплатных вещей, сувениров, подарков, это и было важным! А от него требовалось пересказать слова Самиры! Шпион он, что ли?
Ему начали задавать вопросы, поняв, что иначе глуповатый парень сам не сможет сообразить, о чем говорить.
Почему Самира была одета в сари? Почему она так желает свадьбу? Или теперь она все-таки ждет ребенка? Присмотрелся ли Базилио к ее животу, как его просили? Вопросов было много. Но Базилио невольно удалось ввести в заблуждение любопытствующих мужчин.
- Да! Дона Жура тоже так думает, что Самира... того! Может, и собралась рожать! Поэтому и свадьба будет!
- О, Аллах! – простонал Мухамед, не желая смириться с будущим внуком - полуФеррасом.
- Самира рассказала доне Журе, что у нее есть краска для свадебного пробора на волосах. Да! И ожерелье с именем Лео и их фамилией. Такое точно, как носят после свадьбы женщины в Индии. Они где-то заказали для нее. Лео оплатил.
- Ну, а в церковь с доной Журой Самира и Лео собираются пойти? – процедил очередной вопрос Мухамед, сцепив руки за спиной.
- Не-а! Лео сказал, что с некоторых пор не ходит в церкви, поссорившись с Богом. А Самира - она тоже что-то говорила, но такими мудреными словами, что я ничего не запомнил! Но ей нужно металлическое блюдо для проведения ритуалов! Вот! У нее есть статуя богини с несколькими руками, с которой она беседует и советуется. Так сама Самира сказала.
- Иди, Базилио! – устало сказал Мухамед, протягивая тому немного денег. – И чтобы никому не рассказывал о нашем разговоре, а то...!
- Понял! – радостно согласился парень, хватая деньги из рук владельца «Волшебной лампы».
Собрав принесенные сувениры, Базилио исчез из магазина.
- Брат, что означает «поссорился с Богом»? Разве со Всевышним можно поссориться? – заговорил Мухамед. - Не много ли берет на себя этот мальчишка? Если он сын богатого Леонидаса Ферраса, все равно он не ровня Богу! Что у него в голове? А у Самиры? Я просто в ужасе! Аллах! Зачем я всё это услышал?!
- Потому что ты сам попросил меня привести Базилио и всё у него разузнать, - развел руками простодушный Мустафа.
- Аллааах! – протянул Мухамед, схватив себя за голову обеими руками.
- Кстати, о блюде. Хотел тебе рассказать, но забыл! Мне и моя Ноэмия об этом говорила. Самира ищет блюдо – металлическое, потому что на серебряное у нее нет денег. Оно ей нужно, чтобы поставить фигурку многорукой богини, которую Ноэмия у нее уже видела. И класть на поднос свежие цветы – кажется, ей нужны бархатцы. Потом туда ещё клубок с красной нитью кладется. И ритуальные свечи, которые должны гореть во время молитвы. И специальный колокольчик, который должен звенеть в начале молитвы и после окончания. Сегодня Самира ходила к Назире в сари. Кстати, сари –длинное платье, вот только спина голая, но все равно красиво смотрелось, твоей дочери идет! – не к месту восхитился муж доны Ноэмии.
- Самира сменила веру! – сокрушенно кивнул Мухамед. – Как? Как?! И почему ей захотелось принять именно эту веру? Как ей в голову такое пришло?
- Самира призналась Ноэмии, что полюбила Индию после сериала «Как назвать эту любовь». Помнишь, мы думали, что у Самиры появился жених-индус?
- Некий Арнав Сингх... и как его там? – припомнил Мухамед.
- Райзада! Арнав Сингх Райзада! Тогда-то ей и понравились их ритуалы, их храмы, их обычаи! Их кухня! Самира призналась, что она хочет принадлежать всему миру. Я только не понял – как это?
- Вот оно что! Сериал, значит? Прав был дядя Абдул: телевизор – это «ящик шайтана»! Я не должен был держать во времена детства моих детей в доме эту ужасную вещь! Аллах! Захотеть переметнуться в другую религию из-за сериала!
И Мустафа тут же донес, жалуясь:
- А теперь Самира подсадила мою Ноэмию на турецкий сериал «Ранняя пташка»! Ноэмия смотрит его в ноутбуке, даже я иногда смотрю вместе с ней. А Ноэмия по секрету сказала, что недавно твоя Самира была в восторге от героя этого турецкого сериала.
- Турки – мусульмане! - вдруг оживился Мухамед. – Пусть будет муж-турок! Но только не Феррас, только не из той семейки!
- Это вряд ли произойдет, брат! Моя Ноэмия считает, это потому, что ты совершил несколько ошибок. Заставлял носить платок, выгнал девчонку из дома, пытался обманом выдать ее замуж за марокканца. Она так защищается!
- Мустафа! – зарычал на приятеля Мухамед. – Аллаааах! Брат, ну, ты-то помолчи! Ты с женой не смог справиться! И ещё советы даешь!
Мужчина не ожидал таких враждебных эмоций, буквально вылившихся ему на голову. Он отпрянул от друга и ошеломленно уставился на Мухамеда, которого считал братом не только по вере, но и по жизни.
Мустафа молча взирал на него, выпучив глаза, уже понимая, что не стоило делиться соображениями его умной жены с несчастным разочарованным отцом непокорной девчонки.
- Аллах! Брат, ты потерял Самиру. Она не вернется, что бы ты ни делал. У нее теперь есть муж, он для нее повелитель и ее хозяин! – все-таки пробурчал он из самых лучших побуждений.
- Мустафа, ее муж – бразилец. Какой он хозяин? Я же наблюдал за ними: этот юный Феррас – подкаблучник моей дочери! Она им вертит, как хочет! Точно как Жади своим слабаком Лукасом! – Мухамед говорил это с презрением, но в глубине души испытывая удовлетворение, что ещё один Феррас подмят женщиной из их рода. Хоть какое-то утешение!
- Но у меня осталась ещё слабая надежда на помощь Саида. Мустафа, что если Саид позволит своим женам общаться с Самирой? Итак Хадижа перезванивается с ней, а Эмми сегодня встретилась с Самирой у Назиры. Вот бы ещё Муна могла бы начать подружиться с ней. И так понемногу мы снова втянем мою дочь в семью. А, оказавшись в лоне семьи, ей невольно придется придерживаться наших обычаев. Как думаешь?
Но Мустафа после недавнего окрика «брата» не стал возражать. Наоборот, поддержал:
- Конечно, брат, так и сделай! Пусть Саид устроит им встречи в Торговом центре – а то и в гости к себе приглашает Самиру с Лео.
- Лео? Хм... А он зачем нам? Мустафа! Не понимаешь ты меня! – разочарованно махнул рукой Мухамед.
Но потом, оставив Мустафу приглядывать за магазином, Мухамед отправился домой, чтобы поесть, но главное – позвонить без лишних ушей Саиду. Было много всего, что требовало обсуждения и совета. Ум брата был более гибким, Саид всегда лучше соображал, что не раз невольно приходилось признавать Мухамеду. Вот потому брат очень богат, стал крутым бизнесменом, а он, Мухамед, много лет всего лишь владелец «Волшебной лавки».
Вкусно поев приготовленные Муной блюда, скорее даже – переев и пожурив жену за то, что слишком вкусно готовит, а он не может сдержать себя во время еды, Мухамед с трудом, с одышкой поднялся по лестнице, чтобы заглянуть в комнату Абдульчика.
Ребенок крепко спал в своей кроватке. Мухамед осмотрелся и подметил, что и ребенок чист и сыт, и детская одежда тщательно выстирана и поглажена. Везде идеальная чистота и порядок. Нигде ничего не разбросано, ни одной грязной вещи не валяется, ни памперсов, ни обкаканных штанишек. Игрушки – в специальной коробке.
Он невольно вспомнил Лейлу. Как бы Ариба ни пыталась поддерживать порядок, ей это не удавалось из-за Лейлы, которая понятия не имела, что у каждой вещи должно быть свое место.
С отвращением он припомнил, как случайно наступил то на брошенный на пол испачканный памперс, то как где-то в комнате испачкал собственную джеллабу содержимым пеленок, а потом ходил по магазину, преследуемый запахом детских какашек, пока уже покупатели не стали смотреть на него странно, а Мустафа объяснил, в чем дело. Запах оказался самым настоящим, а вскоре они, осмотрев его одежду, обнаружили и вонючее пятно на джеллабе!
- Мне повезло! Очень повезло, когда я женился на Муне! Пусть я потерял Латифу, но Аллах послал мне жену не хуже! Вот ведь как: Саиду досталась в жены Зулейка, на которой дядя Абдул собирался женить меня, а мне теперь – Муна, от которой когда-то отказался Саид. От судьбы не уйдешь!
- Эти две женщины были предназначены мужчинам нашего рода. А вот надо было мне жениться тогда на Зулейке! – вдруг разозлился Мухамед, вспомнив, как едва не взял вторую жену назло Латифе, когда понял, что Самира отказалась от платка, потому что Латифа плохо ее воспитала! – Теперь бы жила Латифа не с Керимом, о котором бы даже не узнала, а под одной крышей со мной и Зулейкой. В те годы мне удалось бы ее усмирить. А сейчас Латифа подпала под влияние Жади и посмела взбунтоваться.
Мухамед удивлялся, чувствуя, как жизнь его изменила. Разве был он таким когда-то? Ведь он столько лет счастливо прожил с Латифой, своей козочкой! Аллах! И когда всё изменилось? Всё пошло не так, когда Самира созрела и пришла пора ей покрывать голову платком, как требуют их обычаи. Но Самира уперлась, отказалась от платка наотрез. Вот тогда и треснула крыша его дома! А дальше... Может быть, прав Мустафа, что изгнанная из дома Самира пошла по собственному пути, сочтя себя бразильянкой, потому что в обиде на отца отошла от своих корней?
И мужа ей нужно было выбирать по-хитрому. Разве среди марокканцев из Сан-Паулу нет журналистов? Саид сумел поставить рядом с Хадижей, которая уже однажды обожглась в браке, другого мужчину, заметив, что его дочь понравилась доктору, а сам подтолкнул события так, подстроив с помощью жен, чтобы и Хадижа обратила внимание на Азиза.
Почему бы и ему было так не устроить? Но нет – Мухамед доверился дяде Абдулу! И это имея перед глазами пример горького опыта родной племянницы! Старик нашел Хадиже негодного мужа – внука своего приятеля. И ведь при небольшом усилии дядя Абдул мог бы понять, что собой представляет Фарид! И Саид тоже ошибся, не проверив, кому отдает в руки свою дочь, доверившись дяде Абдулу, который плохое не посоветует, в чем они были убеждены до недавних пор.
А как своенравной и требовательной Самире мог бы понравиться Имад? У Мухамеда только теперь открылись глаза! Имаду подошла бы Лейла! Эта юная одалиска и должна была бы оказаться в руках такого мужа. Но Самира? Вот и получили позор длиною в жизнь в Марокко, а ещё и брак с бразильцем, так ещё и с кем?! Не начни Мухамед искать дочери мужа в Фесе, поручив это важное дело дяде Абдулу, их семья не получила бы в зятья Лео Ферраса.
Мухамед понимал, что чувствует его брат при мысли о родстве с Феррасами! Мало того, что единоутробный брат Хадижи – сын Лукаса, так теперь и Самира – жена брата Лукаса! Судьба явно смеется над ними или хочет что-то этим сказать? Но что?
А Лейла... Кобра! Он еле избавился от хитрой и корыстной змеи, но она умудрилась укусить его издалека. И не только его, если сможет стать женой Фарида. Но как, как такое возможно? Дядя Абдул уже специально так делает? И все для того, чтобы наказать «непутевых» племянников?
- Хабиби, сок готов, спускайся, я уже налила сок в стакан. Или сварить тебе кофе? А, может быть, хочешь мятного чаю? – заглянув в приоткрытую дверь, расспрашивала Муна. – Мальчик спит? Он сытно поел, должен часа два проспать.
- Муна! Моя Муна, как же я счастлив, что ты согласилась выйти за меня! – вдруг расчувствовался Мухамед и быстро понес к ней грузное тело, невольно громко топая. В дверях схватил жену за лицо обеими руками, поцеловал в лоб.
- Как же я полюбил тебя, моя козочка! – умилился он после того, как несколько раз чмокнул Муну в лоб и в щеки. – Как я жил бы без тебя?
- Идем, иначе ребенка разбудишь! – тихо, но довольно рассмеялась женщина и потянула его за руку дальше по коридору.
Выпив теперь уже сок и кофе, Мухамед добрался, наконец, до старого телефонного аппарата, что стоял на столике возле дивана на первом этаже. Подсознательно подражая дяде Абдулу, Мухамед сохранил в своем доме древний телефон. Отчего-то Мухамеду казалось, что верность телефонному артефакту помогает поддерживать родственную связь в их семье, пусть они с Саидом живут в Бразилии, а в Марокко обитают дядя Абдул и ещё многие родственники – довольно близкие или совсем дальние. А сколько раз и брат, и Амин предлагали купить или подарить ему новый аппарат! Но разве он не меняет телефон из-за скупости? Ерунда какая! Просто вещь дорога его сердцу.
- Саид! Салам, брат! – обрадовался Мухамед, услышав, наконец, голос Саида.
Затем, обменявшись малозначимыми для них новостями, Саид поинтересовался, что у Мухамеда случилось. То, что дядя Абдул решил поженить Фарида и Лейлу, они уже пережили, обсудив всё до мелочей.
- Саид, Самира вернулась в Рио! – сообщил Мухамед и тут же вывалил в трубку всё, что успел выяснить о дочери и ее так называемом муже.
- А что ты хочешь от меня? Я не стану ничего делать, что может навредить моей дочери. Ведь скоро ее свадьба, - предупредил Саид.
- О, нет, как ты мог подумать обо мне так? Аллах! Но я хотел бы попросить тебя устроить так, если возможно, чтобы Хадижа и твои жены пообщались с Самирой. Может ли Хадижа встретиться с сестрой? Ведь наши дочери – двоюродные сестры! А ещё твоя жена Фатима переписывалась с Самирой. Ты сам рассказывал. Вдруг Самира и сама уже захотела в глубине души вернуться в нашу семью, но ее некому подтолкнуть, а самой не позволяет вредность и ложная гордость? Она же упертая, самолюбивая. Самолюбие не даст ей первой сделать шаг нам навстречу. Но если она начнет общение, кто знает, она может и одуматься.
- Я понял, - кратко согласился Саид, решив, что возражать бесполезно. Если брат верит в то, что Самира может изменить жизнь таким способом, надо попытаться. А переубеждать брата ему было просто некогда. Мухамед, живущий в другом темпе, даже не подозревал, что его звонок был сделан очень не вовремя. Саид как раз подъезжал к офису, где его ждало подписание очень важного контракта. И опоздание в офис было невозможно. Поэтому Саид предложил созвониться вечером и обсудить детали.
- Мухамед, моя дочь буквально вчера призналась, что очень соскучилась по Самире и хотела бы с ней увидеться. Думаю, я смогу это устроить. Хадижа и Самира. Самира и Фатима. Конечно, рядом с ними будут присутствовать и Рания или Зулейка, а то и все мои жены. Но ты прав: стоит дать Самире ещё шансы на возвращение в родную семью.
- Аллах! Саид, я так рад, что ты меня понимаешь! Я так благодарен тебе за помощь! Твои жены достойны нашего рода. Не то, что жены Амаля. Он совсем распустил их, это же настоящие одалиски. Летают по всему миру, одни, без мужа. Делают, что хотят, и лихо тратят его деньги!
- Что поделаешь: Самира и Неджма стали родственницами, ведь они дочери Латифы и Керима, их родители поженились. Теперь Самиру ещё сложнее будет образумить. Кто победит: мои жены или жены Амаля? Скажу честно: не знаю. Но попытаться стоит!
Саид отключил сотовый, а Мухамед все ещё стоял, прижимая трубку к груди, его душа была наполнена надеждой. Он даже размечтался о том, как вот в эту дверь войдет его дочь Самира в длинной джеллабе с рукавами, закрывающими руки до кончиков пальцев, в платке, из-под которого не выбивается ни один волосок. Но под одеждой вырисовывается беременный живот. У нее на руках –годовалый младенец, а за ее платье с обеих сторон цепляются малыши – один младше другого. Последним в дом входит муж Самиры – темноглазый смуглый житель Марокко, с бородой и усами, в джеллабе и феске. Высокий, статный, красивый и молодой или даже не очень молодой. Но удачливый, предприимчивый, и он, конечно, торговец...
Мухамед стоял и улыбался, погрузившись в несбыточные грёзы. Это наваждение длилось недолго, потому что Муна, поняв, что муж закончил телефонный разговор, вышла из кухни и напомнила, что у них закончились многие необходимые продукты, также им нужно пополнить и запасы памперсов, а также и прочих средств гигиены, как и ухода за домом.
Медленно кладя трубку на телефонный аппарат, Мухамед слушал, что перечисляет ему жена по памяти.
- Дорогая, составь список нужных покупок, я всё устрою. А пока... мне пора возвращаться в «Волшебную лампу», - растерянно улыбаясь, ответил он Муне и направился к двери.
Женщина проводила его удивленным взглядом. Впрочем, в Рио вернулась дочь ее мужа. Теперь о покое для Мухамеда можно забыть.
11. Часть 35. Глава 11. Самира и Лео в гостях у Деузы и у Иветти.
Ребята добрались до дома Деузы довольно быстро, несмотря на пробки. Их, конечно, ждали. Бабушка, тетя и мать Лео с мужем Эдвалду знали об их скором приезде. Конечно, готовились, напекли эмпанадас и наготовили разных блюд, которые всегда любил Лео, надеясь, что и Самира оценит их кухню.
А ещё: до прибытия молодоженов в дом пожаловала нежданная гостья – Иветти. Она привезла пирог от Далвы, тот самый, лимонный, который, по ее уверениям, любили все мальчики их семьи: и Лукас, и покойный Диого, и младшие дети синьора Леонидаса и Иветти. Пирог понравился и Лео.
Деуза была рада увидеть старую подругу, как и Иветти.
Когда все разместились за столом после бурного выражения чувств от встречи, Иветти пустилась в воспоминания.
- Деуза, помнишь, как ты принесла своего новорожденного сына ко мне? Тебе некуда было идти. Я часто держала малыша на руках, даже не подозревая, что это сын моего Львеночка! Нет-нет, Деуза. Я ни на что не намекаю! Хочу только сказать, что жизнь устраивает такие причудливые повороты и встречи!
- Иветти, но и я не подозревала, что донором для моего сына стал Лукас Феррас. Ведь это его клетки для оплодотворения взял синьор Альбьери. Он сам признал, что взял их из родинки Лукаса. Но я и понятия не имела об этом! А синьор Леонидас уже устроил так, чтобы суд признал моего ребенка его сыном.
- Знаю, мне много раз пришлось слушать эту историю от Львеночка и Альбьери. Разве я виню тебя в чем-то, Деуза? Ты родила такого прекрасного парня! И если бы этого не случилось, то мой Львеночек никогда не простил бы меня, мы не были теперь вместе. После смерти одного из близнецов Леонидас поклялся, что сможет вернуться ко мне, только когда оживет его погибший сын. А этого никогда не могло случиться. Но родился твой Лео, так похожий на Диого, и потрясенный Львеночек вернул меня.
Эту историю вспоминали в семье Деузы очень редко. Мать Деузы не верила в клонирование, ни в ЭКО, она считала, что даже много лет спустя ее дочь не желает признать, что однажды оступилась, предав близкую подругу, и продолжает упорствовать, а Иветти ей подыгрывает. Тетя Лола, в отличие от старшей сестры, пыталась понять, вникнуть в историю рождения Лео. Но и ей было многое подозрительно. И к чему ворошить прошлое? Чтобы возродились уже забытые обиды?
Деузе тоже была неприятна тема рождения Лео. Она во всем винила доктора Альбьери и досадовала на то, что Иветти может ей не верить, потому что Альбьери не объяснил ее подруге толком, как могло такое произойти: Деуза когда-то забеременела от Лукаса или от его отца, не зная об этом.
А уж об Эдвалду и говорить было нечего! Мужчину корежило, когда он слышал о докторе Альбьери! Кстати, он никогда не бывал в доме синьора Леонидаса, которого признали родным отцом его пасынка. Не мог заставить себя переступить порог того богатого особняка, в глубине души тая обиду, что вот и Деуза не устояла перед богатым обольстителем, а потом наотрез отказалась от совершенного проступка. Но они с Деузой пережили историю, решив оставить прошлое прошлому. Так думал и был уверен Эдвалду.
И вот снова эта пытка! Эдвалду незаметно покинул комнату, где сидели женщины дома. А дона Мосинья предложила выпить чаю с горячими бразильскими пирожками в ожидании долгожданных гостей. Лео позвонил и предупредил, что они уже подъезжают к их району.
Лимонный пирог Далвы был тоже выложен на блюдо и разрезан. А разговор после звонка парня перешел на споры о будущем Лео и Самиры.
- Где они собираются жить? В доме, который достался Самире от матери? – любопытствовала тетя Лола, отрывая ягоду винограда от большой кисти.
- Меня беспокоит то, что они так несерьезно относятся к беременности. Мне кажется, что они не только других, но и нас обманывают! – беспокоилась Деуза.
- Никого из нас они не обманывают. Самира не была беременной, уезжая с Лео в пески Мараньяна, а потом и в Италию, - сказала Иветти.
- Да, она нас предупредила, чтобы мы не верили слухам, - кивнула тетя Лола. – Деуза иногда встречает бывших соседей из Сан-Криштована. Но там такие сплетники! Любят поболтать, обсудить жизнь других. Кстати, забыла вам рассказать: Анинья из бара доны Журы выходит замуж за владельца бара из Нитероя. А у доны Журы появился поклонник. У доны Флор родился внук. А сын синьора Валсира подхватил какую-то тропическую болезнь, как он уверял всех, но на самом деле оказалось, что его сын сбежал с чужой женой! И...
- Тетя! Никто кроме нас с тобой не знает этих людей – предупредила Деуза. - Кому это интересно? Кстати, у Самиры ни о чем не спрашивайте. Ей будет неприятно, она не любительница сплетен о Сан-Криштоване.
- Мы забыли поставить на стол сок! – всполошилась дона Мосинья.
И как раз в этот момент открылась дверь, и вошли Лео и Самира.
Все вскочили из-за стола и бросились к пришедшим. Из комнаты показался и Эдвалду.
Но, наконец, все снова сели к столу. Но это случилось после раздачи пакетов и пакетиков с сувенирами из Италии.
- Иветти! – горестно воскликнула Самира. – Мы не ожидали встретиться с тобой сегодня, поэтому твой пакет с подарками привезем завтра, когда доберемся уже к вам.
- Ничего страшного! А я решила сделать сюрприз и вам, и Деузе, потому что завтра мы с Леонидасом устроим в доме праздник. Ведь у Львеночка завтра день рождения. Он никогда его не отмечает, но в этом году я его уговорила! Мы с Далвой давно готовились к празднику. Продумывали украшения зала и сада, я составила программу. И вот такой подарок Львеночку и сюрприз вам: завтра вы приедете не просто к нам домой, но попадете на праздник. Я приехала сюда не просто так, а чтобы всех пригласить к нам на торжество! Приглашены только самые близкие. Для коллег будет устроен прием в ресторане. А дома – только для родственников и близких.
- Мы в любом случае собирались завтра к вам, - заявила Самира. Лео же промолчал, захватив пальцами мочку уха.
- Приглашены все! Дона Мосинья, где ваше красивое синее платье? Дона Лола? Деуза, Эдвалду! Всех ждем!
И вот уже поедается лимонный пирог, исчезает с большого блюда гора испеченных пирожков эмпанадас. Разливается по стаканам сок, потом тетя Лола всем пожелавшим варит кофе.
- Какой изумительный аромат в вашем доме! – не смогла скрыть восхищения Самира. - Мне кажется, дом насквозь пропитан прекрасной выпечкой и запахом кофе! Это даже лучше, чем в итальянских кафе, где мы часто обедали.
- Так расскажите, где вы были, что видели! – попросила Иветти. – Венеция, Рим, Милан?
- Мы не везде смогли побывать, о чем Самира горько сожалеет, - заговорил Лео.
- Например?
- Мы не смогли увидеть Пизанскую башню, ту, которую много веков назад криво построили, - посетовала Самира. - Но она не упала и так и стоит, удивляя и радуя туристов. А могли бы и снести недовольные жители сразу после неудачной стройки
- Пизанская башня, о, да! Признаюсь вам, что когда я ее увидела, мне стало страшно. Я постаралась обойти ее стороной. Мне казалось, что башня только и ждет, когда я подойду к ней ближе, чтобы рухнуть именно на меня! – рассмеялась своим таким знакомым хрипловатым смехом Иветти.
- И правильно, дорогая! Стоит столько веков, так кто ее знает, когда она обрушится? Когда наступит то самое мгновение? – согласилась тетя Лола. – Хотелось бы увидеть фотографию этого чуда, но если не смогли туда попасть, что поделаешь.
- В интернете можно посмотреть, - заметила Деуза.
- А что нового в Сан-Криштоване? – все-таки спросила Деуза, хотя сама же предостерегала других об этом не спрашивать.- Как твой дом, Самира? Никто не забрался, не ограбили? Если знают, что долгое время в доме никого нет, кто знает, кому какие мысли придут в голову!
- Нет, нет, всё с домом в порядке. К тому же, там вокруг теперь живут мои родственники. И пусть я не общаюсь с братом и отцом, но есть Эмми, жена Амина, моя подруга детства. А ещё недавно вернулись из Марокко Миро с моей тетей Назирой. У них есть дочь Ферюза, а скоро тетя Назира родит тройню. Нет, двойняшек. Так как с третьим ребенком что-то непонятное.
- Назира?! Дона Назира беременна? – новость потрясла Деузу. – Эдвалду, это же та женщина, которая предлагала мне стать твоей второй женой!
- Деуза, дочка! Ты забыла, что дона Назира – родная тетя Самиры? – строго проговорила дона Мосинья, которой, как и тете Лоле, стало неловко из-за слов Деузы.
- Ничего страшного! – ответила Самира и вспомнила: - Тетя Назира тоже о вас не забыла! Она просила передать вам всем привет. Она же за долгие годы не раз приезжала из Феса в Рио и подолгу жила у моих родителей в Сан-Криштоване.
- Я помню тебя, Самира, - сказал Эдвалду. - И тебя, и твоего брата Амина. Парнишке нравилась некая Карла, дочь доны Одетти. Ха-ха-ха! Как они там поживают?
- Синьор Эдвалду, там столько всего произошло! Есть в баре официант Базилио, так он мог бы вам полдня рассказывать новости. Я мало интересуюсь местными сплетнями. Знаю только, что художник, синьор Олаву, который после Вас снимал дом и мастерскую у доны Одетти, уехал на родину, воссоединился со своей семьей и продолжает плодотворно работать. Его картину купили и выставляют в одной известной галерее. А недавно о его творчестве писала одна городская газета. Как я не догадалась принести ее с собой? Теперь вряд ли сможем найти в продаже.
- Но вы и не знаете художника. А если интересно, то в Интернете есть электронная версия статьи, - подсказал Лео. – Можно распечатать на принтере.
- Так вы решили устроить свадьбу? Об этом поговорим позже. Но где вы собираетесь жить? – настойчиво расспрашивала тетя Лола.
- Да! Этот вопрос интересует и дону Далву, и Латифу, и Жади мне звонила, тоже переживала, где вы устроитесь, - подхватила Иветти.
Самира и Лео удивленно переглянулись.
- А разве мы уже не остановились в доме моей мамы? Дом в хорошем состоянии и место довольно безопасное, - ответила жена Лео.
- Думаю, дело в том, что все хотят зазвать вас жить к себе. Львеночек тоже переживает, что вы могли бы обосноваться у нас в особняке, - озвучила проблему Иветти.
- Обосноваться? Т.е. пустить корни? Но мы же не деревья, чтобы жить на одном месте! – пошутила Самира.
- Мы планируем много путешествовать, посмотреть мир и много работать. Писать статьи, готовить фоторепортажи, пока наши способности востребованы! – добавил Лео, понимая, что слова Самиры могли быть восприняты не как шутка и кого-то обидеть.
- Понятно! Львеночек так и предположил. Не очень-то он верит, что вы у нас задержитесь, но почему не помечтать?
- Мы молоды, мы хотим увидеть мир, многие страны и разные удивительные места! Пока есть такая возможность! – в голосе Самиры чувствовалась мольба, как будто она только что услышала невысказанные возражения.
- Мы спешим, потому что боимся, как бы в мире не случилось какой-нибудь глобальной неприятности. Родственница Самиры, Неджма – дочь дона Керима, отчима Самиры, дала нам почитать страшную книгу. Французский писатель Франк Тилье написал роман «Пандемия». И когда мы с Самирой прочли его, нас охватил ужас. А если вдруг в мире начнется пандемия неизвестной болезни, и страны наложат запрет на передвижения? Мы представили, как это будет. Мир станет другим и совершенно недоступным. Поэтому мы решили совершить как можно больше путешествий, побывать, где только можно, чтобы потом не сожалеть.
- Но вы же все равно будете вот так же возвращаться в родной город, чтобы увидеться с нами, с родней Самиры, с семьей ее мамы и тети Жади, с семьей синьора Леонидаса, - гнула свое тетя Лола. – Вы могли бы жить у всех по очереди.
- Конечно, мы так и сделаем! – заверил пожилую тетю и улыбнулся Лео, чтобы прекратить разговор на эту тему. А они с Самирой потом сами решат, где и как им жить.
Самира же вдруг поняла, что дона Мосинья и дона Деуза присматриваются к ней. И когда она заметила это, то и они поняли, что она обратила внимание на их пристальный интерес. И тогда Деуза прямо задала вопрос:
- Самира, ты не беременна? Теперь уже по-настоящему? Ты так мало всего съела! Тебя не тошнит?
- Нет, дона Деуза! Со мной точно всё в порядке! – опешила Самира. – Я не беременна!
- Но женщина не всегда может понять, когда к ней приходит это состояние. Некоторые не догадываются несколько месяцев. Есть такие, точно знаю, - кивнула тетя Лола.
Иветти предложила:
- Вот что: можно купить тест в соседней аптеке и тут же его сделать, чтобы не мучиться сомнениями.
- Нет, я вам точно говорю: я не жду ребенка! – упрямо повторила Самира, покраснев и смутившись.
- Мама, тетя! Иветти! Я тоже могу подтвердить: Самира не беременна! Но мы хотим рассказать вам, какую планируем устроить свадьбу! – спас положение Лео.
В самом деле, не рассказывать же родственницам, что они с Самирой договорились: до свадьбы секса между ними не будет. Да, они официально женаты, но брак-то предполагался формальным, фиктивным. Теперь, когда их отношение друг к другу изменилось, потому что у каждого родились чувства, которые они определили как любовь, Самира и Лео решили пожениться. Так пусть первая брачная ночь и станет их ПЕРВОЙ ночью. Так захотела Самира, и Лео не стал возражать.
А Деуза, Иветти, тетя Лола, услышав про свадьбу, подняли такой гвалт, начав спорить и предлагать свое видение грядущего семейного праздника, что Мосинья, чтобы не оглохнуть, отошла к плите, в духовке которой ждал своего часа ещё один пирог. Достав пирог паулиста (тот самый - с грибами и тыквой), старушка чуть не упала и не уронила его, и все из-за кота, подвернувшегося ей под ноги. Самира, бросившись на помощь бабушке Лео, с интересом узнала в наглом рыжем коте потомка любимца доны Журы.
- Да, ты права. Это тот самый кот, которого ты принесла в дом моих родственниц не так давно. Кажется, он до этого жил у Фатимы? – напомнил, оказавшись рядом, Лео, отвечая на невысказанный вопрос девушки, но поняв все по ситуации.
- Вернуть его Фатиме? Возможно, это поможет восстановиться ее памяти, - предложила Самира.
- Нет, не думаю, что мои тетя и бабушка теперь отдадут кота. Они очень любят рыжего разбойника. Для Фатимы можно найти похожего рыжика.
- Лео, я просто так сказала. У Фатимы своя игра, не стоит нам вмешиваться. И я рада, что котика полюбили. Я тоже не отдала бы своего кота.
Когда Лео и Самира собрались уезжать, сославшись, что им сегодня ещё предстоит успеть навестить дом Латифы и Керима, а ехать в сумерках итак уже не очень безопасно, их не стали задерживать.
- Приезжайте чаще, не забывайте нас из-за своих дел! – говорила Деуза, обнимая по очереди обоих детей при расставании. – А мы с Эдвалду сегодня идем в соседний танцзал. Санок, муж сшил мне такое удивительное платье для этого вечера! Будет танцевальный конкурс, и мы хотим преподать всем урок! Мы считаем себя лучшей парой на местных танцполах. Думаю, у нас нет соперников!
Лео рассмеялся и пожелал успехов матери и Эдвалду. Время идет, но в жизни двух любителей танцев ничего не меняется. Соревнования, танцы, надежды и обиды, уроки и новые костюмы, свои и чужие танцполы...
Покинув гостеприимный дом Деузы, ребята догадались, что там ещё долго будут обсуждать их предстоящую свадьбу, как и вспоминать каждое сказанное слово о поездке.
Теперь такси везло их в район, где жили лара Латифа и сид Керим. И там же ждала их и Жади. Впрочем, пусть сегодня им удастся пообщаться совсем недолго, зато завтра все встретятся у Феррасов. Лео не был уверен, что женщины из его дома туда приедут, как бы ни уговаривала их сегодня Иветти. Но Жади и мать Самиры будут обязательно.
Самира почувствовала себя вымотанной, еще не доехав до места. И было уже поздно, а возвращаться и вовсе не безопасно. Сиду Кериму срочно пришлось уехать на фазенду, где возникли какие-то проблемы, и он с сестрой ещё накануне отправились туда, чтобы во всем разобраться.
Этим и объяснялось, что с Латифой осталась пожить Жади. Латифа ждала ребенка. Самира сразу обратила внимание на легкие отеки на лице матери.
- Знаю, Самира, но я была у врача, сдала все анализы. А что ты хочешь? Беременность, когда тебе за сорок, то ещё удовольствие. Это постоянный стресс. Так хочется родить Кериму сына! Ради этого я пошла на риск поздних родов.
- Мамочка! – обняла ее девушка, похолодев от страха. «Это вам не шутки!» - почему-то лезла теперь ей в голову любимая фраза-паразит доны Журы. Но Самире стало страшно при мысли, что может потерять мать. Разве должна ее мама заплатить жизнью за короткое счастье с Керимом? О, нет, пусть всё будет хорошо!
Потом Жади с Латифой попытались накормить их ужином, хотя и знали, что в доме Деузы ребята ужи поели. Но при расставании Латифа вручила им огромный пакет с выпечкой, от которой пропах весь салон такси, когда они возвращались в Сан-Криштован. Лео шепотом даже предложил угостить печеньем водителя, что Самира и сделала.
Латифе, конечно, понравились подарки и сувениры из Италии. Она обещала передать Кериму и те вещи, что Самира и Лео привезли для него сами, и то, что передала для отца Неджма. Рассказали о поездке, что видели, что ели, что купили.
- Самира, неужели внучка дяди Али не носит платок? Знаю, что Неджма от него отказалась, но внучка лары Дунии!... – удивлялась Латифа.
- Да, Ясмин в Италии ни дня не ходила в платке. Она и одевалась не как мусульманка, жена восточного олигарха. Неджма, я, Ясмин – мы все выглядели как обычные европейские девушки. Но, конечно, у себя в стране они такого себе не позволяют. Даже если Амаль не придирается к их одежде внутри дома, но на улице и при гостях им приходится носить хиджаб. Восток! И они так радовались, что им удалось поехать одним, без Дайнаб!
- Дайнаб - это сестра Фарида? – тут же уточнила Жади и помрачнела.
- Да! Та самая змея! Она теперь им там жизнь портит! Даже учитывая, что муж подарил ей собственный дворец, где она и живет одна со своими детьми, но она все равно находит способы достать и навредить Неджме и Ясмин! Они столько всего о ней рассказывали! Я не смогла бы выдержать и части того, что услышала. Дала бы ей по шее!
- Пусть радуются, что рядом с Дайнаб нет Зухры, подлой твари, которая пыталась убить мою Хадижу. Когда я вспоминаю об этом, у меня и теперь холодеют руки и сжимается от страха сердце! – сказала Жади.
- О, тетя Жади, я поделилась с девочками всеми историями, которые когда-либо слышала от вас с мамой и от Хадижи. Они теперь знают, кто такая Зухра, какой была Дайнаб, когда в семье появилась Хадижа. Им много всего известно. Но Амином они восхищаются, ведь он отважился на спасение любимой женщины! Эмми же они жалеют от всего сердца. Они рады, что Эмми родила сына.
- Дочка, мне звонил твой брат. Сообщил, что вы с Лео вернулись, он вас видел, но думал, что я могу не знать. Был расстроен: дядя Абдул настраивает твоего отца, чтобы сделать обрезание не только сыну Эмми, что принято и не обсуждается, но и дочери Халисы. Он уже звонил дяде Али, и дядя посоветовал не делать эту жестокую средневековую операцию.
- Что? – удивилась Самира. – Какое ещё обрезание в наше время? Что за Средневековье? Надеюсь, Амин не позволит изувечить дочь. И у Халисы хватит силы духа сопротивляться самодурству дяди Абдула.
Жади тоже высказалась:
- Дядя Абдул никак не угомонится. Живет так далеко от нас, но пытается управлять жизнями других из Марокко. Латифа, а помнишь... Он и нас с тобой требовал обрезать перед свадьбой! Но за нас заступился дядя Али и сказал, что лучше откажется от свадеб, чем позволит, чтобы нас с тобой «прооперировали».
Их разговоры Лео не слышал. Сначала он тоже пытался участвовать в общей беседе на самые обычные темы. Но потом пересел из-за стола на дальний диван в гостиной и... уснул! И даже начал похрапывать.
- Пусть поспит, пока мы обсуждаем свои проблемы, - обнаружив спящего брата Лукаса, сказала Жади.
- Мама, у вас с Керимом так уютно! – оглядев обстановку гостиной, одобрительно сказала Самира.
- Это не мой выбор, всё устроил Керим. Но мне нравится. Кстати, Керим хотел поговорить с доной Журой, не отпустит ли она в следующий раз Базилио с ним на фазенду. Там столько зелени, ещё каких-то продуктов, фруктов, которые могут просто пропасть! И некому предложить, но и некуда девать, не переработать... Керим готов передать излишки доне Журе в бар или пусть в церковь отнесет, просто людям раздаст!
- А почему вы не можете так сделать? – поинтересовалась Самира. – Представляю: Базилио там во все сунет свой нос, а потом будет долго и со всеми подробностями рассказывать всему Сан-Криштовану, что там увидел. Нет, я против.
- Мы не можем так сделать, потому что... В общем, тогда у нас возникнут проблемы. Потом обдумаем, как быть.
- Вы приедете завтра на праздник в дом Иветти?- спросила Самира.- Завтра день рождения синьора Леонидаса
- Конечно, мы обязательно приедем, - ответила Жади за себя и Латифу.
- Дочка, не смотри на меня так, - улыбнулась Латифа. – Я нормально себя чувствую. Отеки совсем небольшие. Просто я немного пополнела из-за беременности. Анализы все хорошие. Не о чем волноваться!
- Тогда нам с Лео пора, сейчас вызову такси, - сказала Самира. – Завтра у нас будет время поговорить дома у Иветти.
- О, мы же совсем не поговорили о свадьбе!
- Время есть. Обсудим! – ответила девушка, вызвала такси и собралась растолкать крепко уснувшего и теперь сладко похрапывающего Лео.
Вскоре они уехали и без происшествий добрались в Сан-Криштован. Открывая дверь ключом, не сразу сумев справиться с замком, занятые только этим, они не заметили, что за ними наблюдали со всех сторон. Мухамед, стоя на пороге открытого балкона; Амин, тоже пребывая на балконе, но прячась за развешанными, но вовремя не снятыми детскими вещами; Назира, которая как раз оказалась у окна, укачивая на руках капризничающую Ферюзу.
Наконец, даже дона Жура, немного отодвинув в своей комнате над баром штору, всматривалась в темноту, пытаясь разглядеть, а те ли люди возятся с ключом в замке дома Самиры, кто имеет на это право? Нет, это не Лижейро и Рапазао, которые уже искали способы проникнуть в бывшую мастерскую Олаву. И зачем? Что там могло остаться после отъезда художника кроме запачканных краской тряпок, сломанных старых рам, не подлежащих ремонту, засохших кисточек и пустых банок из-под краски? Весь этот мусор художник просто не успел вынести на помойку! Но нет, жулики из мастерской решили, что там все ещё есть, чем поживиться.
- Или затеяли новую авантюру! – догадалась проницательная женщина. Но накануне вернулась Самира со своим мужем, и теперь вряд ли жулики осмелятся влезть в пустое помещение на первом этаже. Нет, у двери она видит как раз Самиру и Лео! Жура удовлетворенно вздохнула и пошла спать. Сегодня бар был закрыт ею намного раньше. Решила устроить профилактику и дезинфекцию и дать вечером выходной Анинье и Базилио.
В кресле у окна развалился кот. Погладив рыжую бестию по голове, Жура легла в постель и сразу же уснула. Только после этого кот осторожно подкрался к кровати, запрыгнул и развалился у хозяйки под боком. Обычно дона Жура не любила подобного поведения рыжего наглеца и могла согнать, шлепнув тапкой или даже грубо столкнув на пол. Поэтому Файер терпел и, выждав нужный момент, все равно поступал по-своему.
12. Часть 35. Глава 12. Мухамед и Мустафа. Перед праздником в особняке Леонидаса Ферраса.
На следующий день Мустафа и Мухамед, открыв после небольшого обеденного перерыва магазин, на пороге которого теперь и стояли в ожидании покупателей, смогли наблюдать любопытную сцену у дома Самиры. К дому подъехало такси, где и суетились Лео Феррас и девушка. Они вышли на улицу с огромным букетом цветов и несколькими пакетами разного размера и толщины. Но не это привлекло внимание родственников.
На Самире было надето длинное кружевное платье с длинными же рукавами, сквозь которое просвечивало другое – тоже черное, но уже короткое и без рукавов, на ногах красовались ярко-красные туфельки на высоком каблуке, под цвет небольшой сумочки, ремешок которой был переброшен через плечо Самиры. Волосы ее были красиво уложены в замысловатую прическу, из чего Мустафа озвучил вывод, что теперь понятно, куда так рано ездила утром дочь Мухамеда. В салон красоты! На лице ее были видны следы косметики, а от вида алой помады на губах заблудшей дочери Мухамеда передернуло.
- Она выглядит как одалиска! Платье длинное, но просвечивает и спина голая! Что это за вырез такой? Зачем он? Для чего обнажать спину?! И эта помада! Харам какой! – возмущенно процедил он вполголоса, незаметно посмотрев на заведение доны Журы. Там у порога бара вертелся Базилио с помелом в руках. – Куда это они собрались?
Мустафа был рад подсказать, с готовностью выпучивая глаза.
- Моя Ноэмия сказала, что сегодня в доме Леонидаса Ферраса будет праздник. Ведь у него день рождения. Ноэмия говорит, что в особняке устраивают вечером торжество только для близких родственников. А Лео – сын Ферраса. Самира же невестка, став его женой.
- Хм, дочка, значит, вписалась в это богатое семейство? Как нам надеяться на то, что Самира вспомнит о родной семье и вернется? Мы с Саидом опоздали. Аллах! Почему это случилось именно со мной?
- Не теряй надежды, брат! Всё может перемениться, иншалла! Вот если бы у твоей дочери появилась соперница! Какая-нибудь девица, которая захотела бы отбить у нее Лео Ферраса! И если бы он начал сомневаться, изменил бы ей... Простила бы его Самира? Тогда бы и подумала, что лучше иметь верного марокканского мужа!
- Шутишь, Мустафа? Или вместе с доной Ноэмией насмотрелся дурацких сериалов? – презрительно зафыркал Мухамед. – Насколько я знаю Самиру, она не простила бы парня. Это правда. Но она ожесточилась бы, разозлилась и умотала бы на край света писать свои репортажи! Как говорится, ушла бы с головой в работу. А там нашелся бы другой «Лео». И для нас Самира стала бы совсем недосягаемой.
- Но что же ты намерен делать? – недоумевающе развел руками приятель.
- Предпочитаю действовать так, чтобы всё происходило у нас с Саидом на глазах. И без помощи дяди Абдула!
В этот момент машина тронулась с места и вскоре скрылась за поворотом, стремясь выехать на большое шоссе.
- А ты заметил, что Самира, пока Лео укладывал пакеты и букет цветов в салон машины, стояла, прижимая сумочку к животу? Как будто прятала его от чужих взглядов?
- Ты намекаешь, что она все же беременна? – придушенным голосом произнес Мухамед.
- Возможно, твой внук только что был в нескольких метрах от тебя! – продолжал Мустафа. – Как, наверно, синьор Леонидас рад, что теперь и младший сын подарит ему внука!
- Мустафа, не беси меня! – вспылил несчастный Мухамед, полушутя протягивая в сторону приятеля раскрытую пятерню, как будто собираясь наложить ее ему на лицо.
К магазину подошли туристы, привлеченные колышущимися на ветру пёстрыми тонкими платками.
- Снова накупят не для ношения на голове, а чтобы сделать из них парео для пляжа! – мрачно подумал Мухамед, которого это страшно раздражало.
Но что делать? Торговать платками в Рио вовсе не то, что в Фесе! Никто на медине не догадался бы обкручивать платками нижнюю часть тела! Но и на пляжи женщины в Марокко не ходят. Не одалиски же они. И пляжей в Фесе нет. А в Рио – бизнес есть бизнес. Не продать платки как парео, тогда их и вовсе не купят.
Войдя в магазин, Мустафа увидел, бросив мельком взгляд в окно, что к «Волшебной лампе» спешит Базилио. Мухамед, занявшись покупательницами, кивнул приятелю, чтобы узнал, что парню понадобилось. Не просто же так он спешит, опасливо оглядываясь на бар.
И пока Мухамед обслуживал покупательниц, прислушиваясь к разговору Мустафы и проникшего в помещение официанта, Базилио громким шепотом рассказывал, что выяснил, почему у Самиры в носу пирсинг!
- Пирсинг? – удивился Мустафа. – А! Моя Ноэмия когда-то давно тоже сделала такую штуку на пупке. Это харам!
- Ну да! Это такая серьга, но не в ушах, - обрадовался парень, что его сразу же поняли. – Я спросил у Самиры, зачем ей пирсинг. Ведь недавно ещё не было. Она и серьги-то редко носила, а тут – в носу! Но она сказала, что так надо для подготовки к свадьбе. Она хочет, чтобы всё было как у настоящих индийских невест.
- Но Самира же не индийская невеста. И замуж выходит не за индуса, - возразил Мустафа.
- Да, с индусом у нее ничего не получилось, - ответил сплетник, которому тоже не всё было известно. Слышал сплетни про жениха из Индии, но так и не поверил или не узнал, что на самом деле такого не существовало вовсе. Для Базилио это было бы слишком большим разочарованием.
- Но индийские невесты на свадьбу в нос и ухо вдевают длинное такое украшение: оно как цепочка, которая висит от носа до уха! Вот. Я сам слышал и видел, как Самира доне Журе показывала фотографии в телефоне. А я подсмотрел из-за плеча доны Журы. И у Самиры такое будет. Она его где-то заказала и скоро получит. Говорит, оно очень красивое! – во весь рот заулыбался глуповатый парень. – Я попрошу, чтобы Самира мне первому его показала. А то потом устроит свадьбу в доме отца Лео, и всё, я не увижу. Но дону Журу Самира уже пригласила на их с Лео свадьбу.
- Вот как? А сегодня они поехали на день рождения отца Лео, но почему без доны Журы? – вкрадчиво спросил мужчина, надеясь, что Базилио выболтает неизвестные детали. - Все в Сан-Криштоване знают, что сын доны Журы Шанди – зять Лукаса, он теперь родственник Леонидаса Ферраса. А дона Жура, значит, свекровь Мэл, его внучки. А не видно, чтобы дона Жура собиралась сегодня куда-то ехать. Бар открыт и клиентов у вас сегодня много.
- Вот потому хозяйка и не хочет ехать на праздник! Но жена синьора Леонидаса приглашала дону Журу! – у Базилио от желания посплетничать горели глаза. – Вчера курьер доставил конверт с приглашением! Такая красивая открытка с золотыми буквами! Я видел. Дона Жура прочитала и сунула приглашение в ящик.
- И что сказала? Почему дона Жура не захотела пойти? Или ещё есть время?
- Нет, за ней Шанди должен был заехать, чтобы отвезти на праздник. Но она позвонила ему и отказалась. Ей же за баром нужно следить, не до праздников. Бизнес! Но Самира пообещала, что сделает много фотографий, Лео снимет видео, а потом они всё покажут доне Журе. Я тоже посмотрю и вам расскажу.
Мустафа покосился на Мухамеда. Но тот всем своим видом давал понять: а нам-то это зачем?
И тут Базилио без всякой задней мысли сказал:
- Мустафа, а ведь синьор Мухамед – он же тесть Лео. Его тоже могли бы пригласить на праздник. Семейный же праздник! Хи-хи, теперь дона Жура и отец Самиры – родственники. Кем же они приходятся друг другу? Свекровь родной племянницы Лео и отец его жены?
- Базилио, тебя радует, что соседи породнились?
- Но когда у Самиры родится ребенок, то он ещё больше всех свяжет. У внуков доны Журы и сына Самиры будет общая кровь Феррасов. Это дона Одетти высчитала, не я. Дона Одетти на днях заходила в бар, болтала с доной Журой и доной Ноэмией.
Слушать подобные речи Мухамеду было уже невмоготу. Он за спиной Базилио подал Мустафе знак, чтобы избавился от мальчишки. Поэтому сплетник был тут же отправлен из магазина без просьбы о том, чтобы как следует рассмотрел все фото- и видеоматериалы и потом обо всем им рассказал.
- Аллах! Даже этот недалекий парень радуется, что моя кровь будет разбавлена кровью ненавистных Феррасов! Мало Саиду, что у его дочери появился брат с кровью Лукаса Ферраса. Так теперь и до меня очередь дошла. Я стану родней по крови не только Феррасам, но и породнюсь с доной Журой через ее внуков! С женщиной, которая торгует спиртным в своем заведении! Аллах! Пусть дядя Абдул не догадается об этой горькой правде, иншалла!
- Будь уверен, брат, что от меня дядя Абдул ничего не узнает! – вытаращивая глаза, обнадежил его Мустафа.
- Знаю! Но дядя Абдул тебе и не звонит, брат. Он разговаривает СО МНОЙ, МЕНЯ обо всем расспрашивает, МНЕ советы дает или делится своими соображениями. Но он не глуп. Просто ему не всё известно. У доны Журы и Лукаса – общие внуки! А теперь и Самира влезла в это семейство! Что я совершил, о, Аллах, чтобы был так наказан?!
Наверно, Мухамед мог бы стонать и дальше, но в «Волшебную лампу» ввалилась компания молодежи, и девушки бросились к стеллажу с украшениями, откуда донеслись восторженные восклицания. Тогда Мухамед и Мустафа вспомнили о том, что они торговцы и пора заняться делом.
Но, и работая, каждый был занят мыслями об увиденном и услышанном от Базилио.
- ...а как похожи! Лукас и Лео – просто копии друг друга! Как такое возможно, э? – бормотал себе под нос Мустафа, сворачивая с рулон проданный ковер.
Мухамед бросил на него сердитый взгляд, хотя и его занимало и удивляло невероятное сходство разлучника Лукаса, личного врага Саида, с юным Лео.
- Мог ли я предположить много лет назад, встретив в тот день Лукаса и Маизу рядом с пляжем, что его брат станет мужем моей Самиры?! – думал Мухамед, невольно приходя к печальному выводу, что во всех событиях прожитых двух десятилетий видится рука судьбы. Мактуб. Не иначе.
Латифа часто повторяла, что Жади верит в Мактуб. Раньше Мухамед был уверен, что одалиска Жади оправдывает волей судьбы, т.е Мактубом, свое нежелание быть с Саидом, когда заявляла, что ее место с Лукасом. Пусть Латифа не делилась с ним личными разговорами с сестрой, но у него самого были и есть глаза и уши. Однажды Амин пересказал ему услышанный разговор матери и тетки о Мактубе и предназначенном Жади Лукасе.
Позже, когда поток покупателей схлынул, приятели остались одни в пустом магазине и обменялись впечатлениями от увиденного. И тогда Мустафа пообещал, что все-таки он возьмет на себя труд выслушать очередной рассказ Базилио о празднике, на который не поехала дона Жура.
- Напрасно она отказалась, иначе моя Ноэмия узнала бы от нее, что там было, она непременно поделилась бы со мной. Моя жена мне доверяет, обсуждает не только дела в нашем кафе, но и личные проблемы как свои, так и доны Журы. Знает, что могу дать ей верный совет.
Мухамеду оставалось только кивать приятелю, хотя он не был так уверен в полезности советов Мустафы и в том, что такая самонадеянная женщина, как жена Мустафы, станет прислушиваться к его советам.
Рио-де-Жанейро. Особняк семьи Феррасов. Незадолго до начала праздника.
Ещё до того, как к семейному особняку Феррасов подкатило такси, на котором прибыли Самира и Лео, в гостиной на первом этаже дома собралось семейство именинника, расположившись на нескольких диванах вокруг низкого столика с журналами. Иветти и ее сыновья заняли один из них. На другом диване сидели именинник с Мэл и Шанди с Шандиньо, на третьем – Жади с Лукасом и Пьетро.
Далва, хотя и ей тоже предлагали сесть рядом с доной Иветти и мальчишками, предпочла стоять в углу гостиной напротив Леонидаса Ферраса, сцепив ладони в замок, в привычной позе, от которой не смогла отказаться после многих лет службы в этой семье.
Обсуждались проблемы, интересовавшие всех. Беременна ли Самира? И как должна пройти свадьба Лео?
- ... нет, Львеночек, Самира НЕ БЫЛА беременна, когда они с Лео сбежали из Марокко! И когда отправились в Мараньян – тоже. Это я точно могу сказать.
- Я впервые слышу об этом! Почему такие важные события проходят мимо меня? – удивлялся синьор Леонидас.
- Мы не стали тебя волновать. Зачем, если всё это неправда. Самира сама мне рассказала, что солгала о беременности, чтобы ее родственники перестали искать ей мужа. Потом они с Лео путешествовали по Италии. И вот теперь я не знаю, что у нее со здоровьем. Она и сама может ещё не подозревать, что ждет младенца. Но она уверяет, что не беременна.
Леонидас молчал, поигрывая кустистыми бровями. Неужели Лео станет отцом? Не верится, но хотелось бы.
- Жади, но что тебе известно о твоей племяннице? – Лукас видел, как переживают отец и Далва.
- Могу сказать то же, что и Иветти. Самира уверена, что не беременна.
- Но ведь можно наверняка узнать: пойти в клинику и сдать анализы! – проговорила Далва, которой очень, ну просто ооочень хотелось подержать на руках ребеночка Лео!
Синьор Леонидас благодарно посмотрел на бывшую домоправительницу, которая теперь вышла на своеобразную «пенсию» и жила в доме уже как член семьи.
Иветти ответила:
- Конечно, но девочку не уговорить. Я предлагала выяснить, но она отказалась, отшутившись. Но если раньше она точно притворялась, то теперь - кто знает. Говорит, что ничего такого нет, а на самом деле может не догадываться, если срок небольшой. В общем, этот вопрос можно будет решить прямо на празднике! В моем туалете!
Увидев, как у всех вытянулись лица, жена Львеночка пояснила:
- Я приобрела в аптеке пачку тестов на беременность от нескольких фирм. Вы же знаете, как ими пользоваться? На празднике отведу Самиру в мою комнату и уговорю сделать тест, чтобы всех успокоить. Это нужно и ей самой, чтобы быть осторожной в дальнейшем, если внутри нее зреет ребеночек.
- Молодец, Иветти! – только теперь сказал Леонидас Феррас. О, если бы тест оказался положительным, он был бы рад такому подарку!
- Дона Иветти, вы не рассказывали, что Самира пыталась обмануть родню слухами о беременности, - сказала Далва обиженным тоном.
- Далва, как так? Я рассказывала, но ты почему-то забыла.
– Нет, я не могла бы такое забыть, - уперлась пожилая женщина. - Но теперь я понимаю, почему синьор Альбьери все время расспрашивал меня, не ждет ли жена Лео ребенка, и очень обижался, думая, что я от него что-то скрываю.
- Альбьери? Опять Альбьери интересуется моим сыном? Он никак не выбросит из головы, что Лео якобы клон? Мы ведь уже решили, что брат Лукаса – результат искусственного оплодотворения доны Деузы. Не припомню, когда это я сдавал материал в базу клиники Альбьери, но даже суд признал Лео моим сыном.
- Тогда, скорее всего, доктор Альбьери взял материал из анализов У МЕНЯ, - возразил Лукас. - Иначе как Лео мог оказаться сыном твоим и моей матери?
Но тут Иветти сказала такое, отчего у всех в гостиной пробежали по коже мурашки – как говорится, «расцвел цветок под кожей»!
- А если это Диого сдал свою...ээээ, свой материал в банк спермы? Альбьери мог попросить, и он согласился? Потому он и решил возродить в пробирке сына Диого после его смерти, вырастить второго Диого?
Подобное никогда никому не приходило в голову.
- Иветти! – вытаращил на нее глаза Леонидас. Он, конечно, знал правду от Альбьери о клонировании и верил в это, но по просьбе Лео впредь отказался озвучивать ее. Теперь и сам убедил себя, что коварный приятель где-то нашел его биоматериал и за его спиной в пробирке создал его, Леонидаса, ребенка.
Но версия Иветти показалась ему куда ближе его сердцу. А ведь могло бы случиться и так! Но каков Альбьери! Он так любил Диого, практически считая собственным сыном, что Леонидас мог его понять, потому что и сам не отказался бы возродить любимого сына Диого. А если Альбьери так и сделал, как предположила Иветти? Но приятель мог побояться признаться в таком циничном поступке, чтобы не поссориться с Леонидасом ещё больше! Синьор Леонидас заерзал на диване, закряхтел досадливо от мысли, что был шанс вернуть сына, но из-за эгоизма Альбьери был упущен.
Лукас же к собственному удивлению испытал огромное облегчение. Он не раз задумывался, что без клонирования, которое так яростно отрицает его отец, Лео не мог бы оказаться сыном доны Селины, их с покойным Диого матери. Но Лукас точно знал, что в клинике Альбьери не могло быть ЕГО биоматериала, потому что не был он донором. Оставалось то, что предположила Иветти: это сделал Диого по просьбе Альбьери. И Лео – сын его покойного брата! Если Лео не клон, конечно, что яростно опровергает отец, но при этом отмалчивается доктор.
Деузу же можно счесть суррогатной матерью, не заподозрившую во время процедуры ЭКО, что задумал сотворить доктор, которому она доверилась! Отец Лео - Диого, а не он, Лукас. Но если отец считает себя отцом Лео, пусть так и будет.
- Что нужно Альбьери от моего сына? – нахмурился Леонидас. – Иветти, ты пригласила его и дону Эдну? Что они ответили? Придут?
- Да! Кстати, я даже не успела пригласить их, только собиралась отправить курьера с приглашением, как доктор сам со мной связался, заявил, что помнит о твоем дне рождения, спросил, как и где мы собираемся праздновать. Я пригласила его вместе с доной Эдной. Не надо было?
- Надо, конечно. Мы же с ним помирились, и давно. Но меня настораживает его интерес к Лео. Что он задумал?
- Львеночек, что он может задумать против взрослого парня? Который сам скоро может стать отцом? Но его почему-то интересует Самира. Он и у меня интересовался, не беременна ли она. Сказал, что до него дошли слухи о скором отцовстве Лео. Далва, вижу, ты всё вспомнила?
- Да, дона Иветти, что с моей памятью?
- Вот, - продолжала жена Леонидаса. – Я не стала рассказывать ему про обман. Ведь он – старинный друг синьора Али из Марокко, дяди Жади и матери Самиры. Мало ли по какой причине он задает такие вопросы.
Она посмотрела на безмолвствующую Жади.
- Кстати, да, странно все это, - откликнулся Лукас. – В Сан-Криштован вернулись из Марокко Миро и его жена дона Назира, а это родственница Жади. И дона Назира в клинике Альбьери тоже сделала ЭКО. Но она возрастная будущая мать. Может быть, интерес Альбьери объясняется родством Самиры и доны Назиры? Они же родные тетя и племянница?
- Миро? Это какой Миро? Не тот ли, который когда-то приезжал с тобой, Шанди, из-за Мэл? – припомнила и Далва.
Пока не участвующий в разговоре Шанди, сидя в обнимку с сыном, ответил:
- Миро и сейчас мой друг. Но мы пять лет не виделись, потому что он в качестве тренера был приглашен в Марокко на тренерскую работу при королевском дворе. Знаю, что там он женился на женщине, с которой был знаком в Рио, на родной тете Самиры, то есть на родной сестре нашего с матерью соседа. Да, мне рассказали, что у Миро в Марокко родилась дочка. Но они с женой захотели ещё детей и обратились в клинику доктора Альбьери. Теперь дона Назира ждет троих или двоих малышей. Я не понял, там какая-то странная история.
Жади слушала молча, решив не вмешиваться и не высказывать подозрения, которые появились у них с Латифой в отношении Альбьери. И все-таки теперь сочла нужным признаться:
- Это я предложила ларе Назире обратиться в клинику синьора Альбьери. Просто никого из врачей подобного профиля я больше не знаю.
- Теперь хотя бы всё прояснилось. А то я начал воображать Бог знает что! От Альбьери всего можно ожидать, как я понял, - проворчал синьор Леонидас. - А что там со свадьбой?
Их беседу прервала Изадора. Служанка принесла из кухни поднос со свежевыжатым соком. Разлив его по бокалам, она тут же удалилась, а уже Иветти раздала сок всем желающим.
- Львеночек! Свадьбу дети хотят устроить как можно скорее, - ответила она, заметив, как радостно взметнулись брови мужа. – Но они против обычной скучной церемонии. Ребята хотят сделать этот день таким, чтобы их свадьба запомнилась всем. Вот потому они планируют торжество в индийском стиле.
- Это как? – тут же проявил интерес хозяин дома и он же отец жениха.
- Стилизация под индийские традиционные свадебные ритуалы. Ведь официально Лео и Самира уже итак женаты. Но им не хватает праздника. Это не дает им сблизиться, как следует, мешает отсутствие полагающегося традиционного свадебного ритуала.
- Понятно, - заметил Леонидас. переглянувшись с Далвой. Значит, женщина верно подметила, что молодожены как-то странно ведут себя в спальне. А есть ли вообще между ними интимные отношения, если правда то, что обнаружила Далва? Если они не спят вместе, тогда ни о какой беременности и речи не идет. Все оказывается сплетнями. Марокканская невеста с ее восточным менталитетом не может переступить через себя. Теперь это понятно.
- Так вот, после праздника мы вплотную займемся их свадьбой. Надо продумать всё до мелочей, - наступала дона Иветти.
Далва припомнила, мечтательно сощурив глаза:
- У доны Маизы получалось устраивать прекрасные праздники в любом стиле! Помните, каким был прием в марокканском стиле?
Лукас и Жади встретились взглядом. О, они никогда не забудут вечер, когда после долгих лет после расставания они впервые встретились на празднике в доме отца Лукаса. Тот вечер показался им волшебным, но вовсе не из-за марокканского убранства зала и сада вокруг особняка и натыканных везде псевдомарокканских светильников и расстеленных повсюду ковров и романтичных гирлянд. Жади и Лукас не сводили глаз друг с друга, забыв об опасности.
Их взаимно приятные воспоминания прервало восклицание обидевшейся Иветти:
- Как, Далва? Ты не веришь, что у меня может получиться праздник если не лучше, то хотя бы не хуже, чем у Маизы?
- Не приглашать же Маизу из Европы, чтобы она украсила особняк как в индийских фильмах? Ей вряд ли теперь есть до нас дело! – проворчал синьор Леонидас.
Мэл тут же заступилась за мать:
- Моя мама недавно родила. У нее, и правда, совсем нет времени. Но я могу позвонить ей и узнать, в какое агентство по устроительству празднеств лучше обратиться. Она мне не откажет в такой просьбе. Иветти, я передам тебе адрес, и если будут затруднения, то можно обратиться к специалистам, которые всё организуют.
Женщины принялись обсуждать будущее торжество, а синьор Леонидас задумался. Его взволновал и обеспокоил интерес Альбьери к Лео и его возможному будущему ребенку. А если этот сумасшедший снова что-то задумал? Надо поговорить с Лео, предупредить девчонку, как её... Самиру!
Леонидас с горечью думал, что сам мог бы вырастить Лео, если бы Альбьери не лишил его этого счастья. Лео - сын Диого? А если подозрения Иветти верны? И тогда сын Диого мог бы столько лет расти рядом со своим дедом, в доме покойного отца. Правда, тогда пришлось бы отобрать малыша у Деузы. Но... ничего, можно было бы найти компромисс, сделав женщине предложение, от которого она не смогла бы отказаться. Но мать сына Диого могла бы жить и в его доме! Место для нее нашлось бы!
Но Альбьери рассудил иначе. Какой эгоизм! Думая так, Леонидас чувствовал, что, появись перед ним Альбьери, он мог бы наброситься на доктора с кулаками. Но нет, такого не должно случиться. Он сегодня именинник, а Альбьери станет гостем. Придет и начнет, как паук, плести паутину вокруг его Лео и невестки.
Но Иветти не позволила ему долго предаваться размышлениям.
- Дорогой, мы устроим Лео и Самире пышную свадьбу! Это должно быть НЕЧТО! Конечно, мы не сможем в Рио найти слонов, даже одного слона, но у доны Назиры есть белый верблюд!
- Иветти, зачем на свадьбе нужен слон? – удивился ее фантазиям муж-предприниматель.
- В Индии на свадьбах жених приезжает к невесте не на машине, не верхом на коне, а именно на огромном, затейливо украшенном слоне! Я не так давно пересмотрела бразильский сериал «Дороги Индии», там как раз показывали такого слона!
- Но...
- Львеночек, мы заменим слона белым верблюдом. Друг Шанди привез его из Марокко. Так ведь, Шанди? – обратилась Иветти к зятю Лукаса.
- Да, это правда. Этот верблюд был подарен Миро за отличную тренерскую работу с принцами. Вернувшись из Марокко, Миро купил в Сан-Криштоване не только дом, но и ангар, где открыл спортивную школу, а также оборудовал сарай, где теперь содержит верблюда.
Лукас же решил напомнить:
- Вам не кажется, что жених и невеста сами должны рассказать, чего они ждут от свадебного торжества? Пусть они обрисуют свое виденье праздника! Мы тут планируем их свадьбу. А они могут быть против.
- Но верблюд – это же хорошая мысль! – не сдавалась Иветти.
И споры продолжились.
13. Часть 35. Глава 13. На празднике в доме Леонидаса Ферраса.
Гости прибывали в особняк Леонидаса Ферраса. То, что праздник устраивался только для самых близких, не имелось в виду, что это будет только круг родственников.
Приехала семья Тавиньо. Телминья тут же нашла Мэл, а Тавиньу и Сэсэу встретил Лукас. Лидиана с радостью обнаружила среди гостей Латифу и подошла к ней. Латифу привез Керим, а встретила их у ворот Жади. Керим отошел к Лукасу, с которым уже был знаком. Появилась и Деуза, без доны Мосиньи и тети Лолы, но не одна, с их общей с Иветти подругой Лауриндой.
Прибыли и доктор Альбьери с Эдной. Синьор Альбьери, после приветствий и поздравлений имениннику тут же нервно начал оглядываться, кого-то тщетно ища глазами по всему саду. Было понятно, что дона Эдна пытается его успокоить.
Наконец, к воротам подъехало такси, откуда показались Самира и Лео, нагруженные пакетами и с букетом цветов.
Леонидас Феррас расцвел при виде младшего сына (а, может быть, и правда, – внука? Сына Диого?). Выслушав поздравительные речи, Леонидас обнял Лео, затем и невестку, незаметно рассмотрев девушку и удовлетворенно подумав, что Самира – современная, а вовсе не «паранджа». Значит, Иветти была права, убеждая его, что ни разу не видела жену Лео с закрытым лицом, как раньше бывала иногда одета Жади. А Жади - тетя Самиры. Но Лео выбрал в жены кариоки, то есть родившуюся в Бразилии и чувствующую себя полностью бразильянкой. И не подумаешь, что она из традиционной марокканской семьи.
И если потом Лео окружили дети – Пьетро, Эд и Габриэль, даже робкий Шандиньо со смехом забросал родственника матери вопросами о путешествии по пустыне, то Самира в это время была подхвачена под руку доной Иветти и отведена в ее личную комнату в особняке.
Там дона Иветти молча, но выразительно протянула девушке пакет с тестами на беременность.
- Что это? Зачем? – поразилась Самира. – Ох, но я же объяснила, что всё неправда! Эти слухи мы с Лео распустили, чтобы избавиться от притязаний марокканских женихов и чтобы дядя Абдул прекратил поиски мне мужа. Иначе отец с дядей Абдулом готовы были прочесать Марокко, чтобы найти того, кто возьмет меня замуж. Даже разведя меня с Лео! Сделав вдовой!
- Но, дорогая, сплетни сплетнями, но вы с Лео... Вы же ведете интимную жизнь?
Щеки Самиры вспыхнули от смущения, и Иветти, увидев это, сказала:
- Знаю! Помню, ты мне говорила, что между вами ничего нет. Но... прошло уже столько недель после твоего признания, мало ли как могли измениться ваши отношения? А если вы занимаетесь сексом, то возможна и беременность! Некоторые женщины ничего не чувствуют, их не тошнит, нет никаких признаков по два – три месяца! Но лучше знать о своем состоянии, чтобы не навредить малышу. Ты ведь родишь ребенка, окажись беременной?
- Иветти! Я точно знаю, что не могу ждать ребенка, потому что между нами ничего не было! Клянусь! Я, возможно, почти готова начать отношения, но мне нужна свадьба, где мне при всех скажут: вы с Лео муж и жена! В консульстве в Марокко произошло всё очень быстро, формально, но и документ мне нужен был для фиктивного брака! И Лео согласился жениться на мне именно так. Но мы уже столько недель вместе, и да... Теперь... как-то всё стало иначе... И тогда я... Тогда мы... В общем, пока я не осмелилась... Не смогла переступить через себя... Я всё ещё девственница!
Иветти стало жаль девушку – так та была смущена и взволнована, вынужденная откровенничать на столь интимную тему.
- Верю, Самира. Зная тебя, я не удивлена. И Лео – он так влюблен в тебя, что готов ждать, когда ты созреешь до близких отношений.
- Удивительно, что вообще смогли так трансформироваться наши с Лео отношения. Я не поверила бы, скажи мне об этом кто-нибудь год назад. Но теперь всё изменилось. Я поняла, что из всех мужчин мне нужен только Лео. В нем есть нечто такое..., даже не знаю, как объяснить... Но только с ним я могу стать счастливой.
- У вас с ним родственные души, вот что! – подсказала Иветти.
- Вот! Именно так! – обрадовалась Самира, что нашлось точное определение.
Она протянула Иветти пакет с тестами, которые неизвестно, как оказались у нее в руках.
- Пока мне это не нужно. У нас с Лео жизнь распланирована на несколько ближайших лет. Дети когда-нибудь родятся, конечно, но не сейчас.
- Тогда будь внимательна и предохраняйся, - деловито посоветовала жена Леонидаса Ферраса. – Потому что если ребенок зародиться –ты должна будешь его родить! Никаких абортов! Каждое существо имеет право на жизнь. Не могу представить, как можно убить собственного ребенка?! У меня до брака с Львеночком было много мужчин, но никогда я не стояла перед страшным выбором – рожать или избавиться от малыша.
- Я тоже ни за что не пойду на такое. Но мне же не пятнадцать лет, чтобы не знать таких простых вещей, даже если у меня не было собственного опыта! Иветти, пойдем в сад, я хочу поговорить с мамой.
Они уже дошли до двери комнаты, как Самира вспомнила:
- Я же привезла тебе подарок из Италии! У меня с собой пакет, но я совсем о нем забыла из-за нашего разговора!
- О, люблю подарки! И что же это? – забирая протянутый небольшой пакет и тут же заглядывая в него.
- Это бижутерия из модного в Италии особого стекла. Конечно, это не драгоценность, но...
- Самира! Драгоценные камни – такие скучные! У меня их много, но я все равно больше люблю интересные вещицы из бижутерии. Ты же знаешь: мне нравятся украшения с крупными камнями, необычными деталями. Но разве купишь ожерелье с сапфирами размером с голубиное яйцо? Оно будет стоить баснословно дорого! Даже Львеночку не по карману. И такое украшение уж точно назовут вульгарным. О! – наконец, освободив подарок от упаковки, восхищенно замолчала Иветти. – Какая красота!
Она положила серьги на ладонь и рассматривала, надев кольцо из этого гарнитура на палец.
- Я так и подумала, что серьги и кольцо должны тебе приглянуться видом камней из муранского стекла. И дизайн необычный. Но среди подарков была и маска из Венеции. Но, увы, – помялась в пути. Меня так это расстроило! Сломанную маску выпросил у меня Базилио, парень из бара. Не знаю, зачем она ему, но я отдала.
Тем временем Иветти вынула из ушей дорогие серьги с бриллиантами и тут же вдела подаренные Самирой.
- Красота! Прелестно! – повернула она голову вправо-влево перед зеркалом.
Серьги удачно сочетались с пестрым платьем, которое дона Иветти выбрала для праздника. А кольцо с крупным камнем потеснило колечки с сапфирами и изумрудами, которые без всякого сочетания украшали пальцы хозяйки.
Только шея была ничем не украшена. Но теперь, когда в ушах появилась бижутерия, дона Иветти открыла шкатулку на столике и достала достойное сережек ожерелье, точнее – бусы из крупных бусин. Самира затруднилась бы описать их цвет и происхождение, но бусы точно подходили под платье и под серьги.
- Венеция..., - мечтательно прикрыла глаза дона Иветти. – Мы были там с Львеночком. И маски привезли. Но ты же это знаешь, видела. Была на ТОМ празднике. Спасибо за серьги и кольцо! Меня так порадовал твой подарок!
Они вышли, наконец, из комнаты и присоединились к гостям в саду, где уже звучала живая инструментальная музыка. И пока Самира вертела головой, высматривая маму или тетю Жади, взяв с подноса проходившего мимо официанта бокал с коктейлем, к ней быстро подошел синьор Альбьери.
- Самира, девочка! Вот ты где! Ты стала женой моего крестника... Как самочувствие? Ты здорова? Какие планы у вас с Лео? Куда собираетесь ехать в очередной раз?
Девушке стало отчего-то не по себе. Появление старого ученого было неожиданным, а на его напористые вопросы Самире отчего-то не хотелось отвечать. Она отделалась общими фразами и постаралась ретироваться в сторону, где заметила стоявшую рядом с доной Лидианой и матерью тетю Жади.
Девушка помахала ей рукой и нашла отговорку покинуть назойливого доктора, так странно рассматривающего ее фигуру. Она чувствовала себя чуть ли не на приеме у него в кабинете. Он же раздевал ее глазами!
И пока Самира ловко скользила на высоких шпильках по аккуратным плиткам двора к подзывавшей ее Жади, Альбьери, взбудораженный разговором с ней, заговорил с подошедшей к нему Эдной.
- Эдна, ты видела? Нет никакого живота! Что случилось? Мне никто ничего не рассказывает, даже когда я начинаю расспрашивать. Даже Далва перестала откровенничать. Но где живот Самиры? По моим подсчетам она все ещё должна быть беременной! Куда делся ребенок?! Может быть, позвонить моему другу Али в Марокко? Или он тоже не захочет признаться, что с ребенком что-то случилось? Неужели она его потеряла? Или ее заставили от него избавиться?
- Альбьери, ну о чем ты говоришь?! – трагически произнесла Эдна, крепко беря его под руку. – Кто бы посмел заставить избавиться от ребенка?
- Тот, кто знает правду о ее муже... Тот же сид Али! Или отец девчонки! Он не признал Лео мужем дочери. Или Самира сама была неосторожна? А что ещё можно было ожидать от безответственной девицы и от влюбленного в нее Лео, который идет у нее на поводу во всем? Они не уберегли сына клона! Эдна, они оба не понимают ценности этого ребенка! А какой материал был бы для исследования! Даже если бы я добрался до тела мертворожденного!
- Альбьери, твои слова вызывают у меня опасения! – у Эдны был трагический вид. Кажется, ее муж сошел с ума!
Но тот продолжал еле слышно бормотать:
- Когда наступит следующая беременность? И где это случилось? Куда делся абортированный плод? В какой больнице это произошло? Как давно его захоронили? И возможна ли эксгумация? Но как я объясню свой интерес в таком щекотливом деле?
Альбьери разговаривал сам с собой, даже не с женой, теперь притихшей рядом. Дона Эдна с ужасом взирала на него.
- Альбьери, что ты несешь? – испуганным голосом, но тихо заговорила с ним она. – Ты себя не слышишь, но несешь бред. Приди в себя, дорогой! Ты говоришь страшные вещи!
- Но у жены Лео совсем нет живота! Эдна, ты же сама видишь? Куда делся ребенок? – недоумевал старик.
- А была ли у нее беременность? Мне кажется, кто-то что-то не так понял! – незаметно осматриваясь, сказала женщина, опасаясь, что кто-нибудь заметит неадекватное состояние ее мужа.
Альбьери вдруг повернулся к ней лицом и горячо заговорил, тряся у нее перед лицом руками.
- Эдна! Мне нужен ребенок Лео! Я жить не могу без научных опытов и исследований! А клонирование человека – это мое самое главное достижение, пусть и не признанное! Я не смогу отказаться от дела всей моей жизни! И если я сумел создать клона, то имею моральное право исследовать и его потомство.
От волнения у него тряслись губы. Эдна покачала головой, как будто перед ней стоял неразумный подросток.
- Но как ты не понимаешь, Альбьери, что Самира не захочет становиться подопытной, как не позволит делать из своих детей исследуемых. И я ее вполне понимаю.
- Эдна, ты со мной или против меня?! – снова затрясся ученый старик.
- Альбьери, если ты не хочешь снова поссориться с синьором Леонидасом, то забудь о том, что его сын – клон. Мне показалось, что синьор Леонидас на тебя как-то нехорошо смотрел, когда мы только вошли, а теперь вообще хмурится, явно наблюдая за тобой со стороны. Альбьери, он за тобой наблюдает! Леонидас заметил, что ты пытался беседовать с его невесткой!
- Ты думаешь? Значит, она может быть беременной! И он вообразил, что я...
- Хватит, Альбьери! Ты ведь не хочешь, чтобы нас отсюда выгнали?
- Ладно, Эдна! Мне придется смириться, что до ребенка Самиры мне не добраться. Но есть другой ребенок. Дона Назира у меня в руках.
- Альбьери, здесь не место для рассуждений о твоей пациентке. Кто-то услышит, пойдут пересуды. И если ты забыл, то напомню, что дона Назира собралась найти другого врача и пройти УЗИ в другой клинике.
- Собиралась, но передумала! Потому что я ее припугнул! У нее нет лишних денег, чтобы выплатить крупный штраф нашей клинике за подрыв репутации при обращении к другому врачу!
- Чушь, Альбьери! И она поверила? А ты не боишься, что вмешается Лукас, которому знакомы законы? И он всё знает о нашей клинике! Он муж Жади, а дона Назира – ее родственница. Ты нарвешься на неприятности! Но ты же не желаешь, чтобы у тебя вновь отобрали лицензию?
- Молчи, Эдна, молчи! – занервничал доктор, поднося ко рту большой палец и тут же начиная непроизвольно грызть ноготь.
- Альбьери! – осуждающе покачала головой Эдна, понимая, однако, что не может ничему воспрепятствовать.
...Тем временем Самира подошла к тете Жади и матери, беседующей с доной Иветти, услышав, как та говорит:
- Латифа, беременная ты стала ещё прекраснее!
- Но вот отёки... Хотя врач говорит, что это исправимо. Назначили лечение, - пожаловалась Латифа.
- У меня так же было, - успокоила дона Иветти, тоже в возрасте родившая близнецов.
- Мама, тебя привез сид Керим? – Самира нежно и осторожно обняла мать. – Я его не видела. Он тоже здесь?
- Да, дочка, Керим вернулся рано утром. Но лара Марьям осталась на фазенде. И мы решили, почему бы не принять приглашение синьора Леонидаса? Я мать его невестки, теща Лео, разве не так?
- Да, мама! Я рада, что вы с Керимом приехали!
Подошел и Керим, поблагодарил за подарки, которые ему привезли Самира с мужем, и те, что передали от его дочери.
- Как Неджма? По-прежнему показывает свой неуживчивый и склочный характер? – усмехнулся он, спрашивая о дочери.
- Нет-нет! Мы очень даже мирно все уживались и прекрасно провели время! Ясмин и Неджма стали близкими подругами.
- Амаль сам их отпустил или они самовольно уехали? Впрочем... Теперь им не так просто выйти из дворца. Дочь звонила и жаловалась, что Амаль сделал пропускную систему на воротах. Если нет его разрешения – им даже в Торговый центр не выехать, не то что из страны.
- Нет, сид Керим, Неджма не жаловалась мне на мужа, как и Ясмин. Их проблемой стала четвертая жена – Дайнаб. Она портит им жизнь, как только может. Правда, сначала Амаль ей доверял и даже наказывал девочек, но теперь он не слушает ее наговоров, но злится, когда вынужден разбираться в их склоках. Он разрешил лететь женам в Италию и даже путешествовать вместе со мной и Лео, ведь он знает, что я – племянница дяди Али и родственница Ясмин.
- Понятно. Но мы с твоей мамой ждем Неджму и Амаля на праздник, когда родится наш ребенок. ведь он будет не только твоим, но и ее братом или сестрой.
- О, они собираются прилететь в Бразилию, когда родится новый родственник! И Неджма, и Ясмин, и Амаль – все, кроме Дайнаб.
К ним подошел Лео. Они с Керимом узнали друг друга. Познакомились на пожаре, когда спасали от огня подожженный Лейлой дом отца Самиры. Их общим знакомым был Миро.
Керим спросил, побывал ли Лео в спортклубе? Видел ли белого верблюда, которого Миро с женой привезли из Марокко?
- Нет, к сожалению, я все это время был занят, но много слышал о спортклубе и намерен посещать занятия при каждой возможности, - добродушно ответил парень.
А потом, вспомнив, что перед ним отец Неджмы, в доме которой в Италии они с Самирой гостили, принялся описывать моменты путешествия и то, какой интересной собеседницей для них с Самирой оказалась его дочь.
- Мне Неджма звонила и тоже хорошо отзывалась о вас. Она уверена, что впереди у них с Ясмин и у вас будут общие путешествия и в другие страны.
- Почему бы и нет? Самира, а ты как считаешь? – Лео обратился к жене, нежно обнимая ее за плечи и притягивая к себе.
Ни он, ни Самира не видели, как переглянулись Жади и Латифа.
- Конечно, я буду рада таким спутницам. Только без Дайнаб! Я не знакома с ней лично, но от Хадижи и девочек уже наслышана, какая это кобра.
Несколькими часами позже, когда на город опустилась вечерняя тьма, над особняком Феррасов устроили фейерверк. Дети были в восторге и визжали после каждого распустившегося в небе «огненного цветка». Но и Самира с Лео стояли рядом, закидывая головы к небу и любуясь мерцающими огнями, которые тут же раскрывались гигантскими георгинами и рассыпались многочисленными искрами.
- Самира, помнишь, как в этом доме праздновали Новый год? Мы не были знакомы в тот вечер, но я заметил тебя. Представить не мог, что судьба нас свяжет.
- Я тоже видела тебя, знала, что ты - брат Лукаса. Но и я не могла предположить, как изменится моя судьба и приведет меня к тебе.
- Но я рад, что мы теперь вместе. Я счастлив и хочу сделать всё, чтобы и ты стала счастливой рядом со мной. Что мне для этого сделать?
- Лео, счастье не бывает по заказу. Разве счастье - это не ощущение, которое испытывает человек? Это состояние души. Я тоже умиротворена и довольна. Для меня это счастье. Я так чувствую себя благодаря тому, что ты рядом. Но, как говорит Зорайдэ, для счастья не нужны слова, чтобы не спугнуть его, не сглазить.
После окончания фейерверка гости стали разъезжаться. Лео и Самира на такси сначала отвезли домой дону Деузу, потом и сами направились в Сан-Криштован.
Когда вышли из такси, то обнаружили, что дона Жура закрывает бар, выпроводив со скандалом последнего подвыпившего посетителя. Самира подошла к ней, договорившись, что сейчас занесет пакет с выпечкой, которую попросила передать доне Журе Латифа, но вот только принесет из дома кофе. Женщина согласилась, предупредив, чтобы позвонили ей на сотовый перед тем, как стучать в дверь бара. Иначе она побоится открыть.
Вот так после праздника у Феррасов Лео и Самира, захватив из дома привезенный итальянский кофе и выпечку, к которой и дона Иветти присоединила пакетики с разными вкусностями из своей кухни, оказались дома на чаепитии у доны Журы.
Расположились внизу в зале за столиком. Окна снаружи были закрыты рольставнями, поэтому не стоило опасаться любопытных глаз с улицы. Под столик пришел и развалился у них под ногами огромный рыжий кот.
- Дона Жура, вчера в доме у доны Деузы мы видели сына вашего кота. Он тоже подрос и стал любимцем всей семьи. Тетя Лола его особенно балует.
- Ох уж этот кот! Совсем разбаловался у меня, господином себя чувствует, а я у него прислуга. Не та теперь у него жизнь, как когда он жил у художника! Там он и крыс ловил, чтобы не голодать.
- Повезло Файеру с Вами! – серьезно и с восхищением сказала Самира. Она в глубине души обожала рыжих котов. Но держать у себя дома не могла из-за выбранной профессии. Как часто она сможет бывать дома? А коты – существа домашние, им каждый день нужно присутствие хозяйки и уход.
Когда кофемашина перемолола кофе и сварила эспрессо, по залу разлетелся чудесный аромат.
- О! – не сдержала уважительного восхищения даже дона Жура. – Вижу, что вы нашли самый лучший сорт кофе.
Потом они пили не только кофе, но и чай, выложив принесенное угощение на огромное блюдо. Самира достала планшет и листала фотографии, сделанные на празднике, показывая их доне Журе.
- Хм, какие все красиво одетые, с драгоценностями. И как бы я там выглядела - на фоне этой блистающей толпы? Спасибо, что Феррасы не забыли обо мне, прислали приглашение, не отвергли родство. Шанди звонил, хотел заехать за мной, чтобы отвезти на праздник. Но... Это люди не моего круга, понимаете? Окажись я среди них, чувствовала бы себя не в своей тарелке.
- Но почему? Там были Шанди с Мэл. И моя мама с мужем. Тетя Жади тоже приехала с Лукасом. И дона Деуза. Вы же их всех знаете! – увещевала Самира.
- Нет, эти праздники в великолепных особняках не для меня. К тому когда-то давно я пришла в этот особняк, где мать Мэл меня и оскорбила. Тогда я пыталась спасти Шанди от оговора, когда дона Маиза решила подставить моего сына, чтобы прекратить отношения ее дочери с Шанди. Это потом она сама приезжала ко мне, поджав хвост, когда Мэл пошла по кривой дорожке, и некому было ее спасать. Тогда она и обратилась к Шанди. Но я не злопамятная. Однако не смогу спокойно видеть тот дом и балкон, на котором тогда стояла дона Маиза. Мне иногда во сне снится та сцена.
- Но дона Маиза давно не живет в особняке Феррасов. А Шанди все любят и уважают, он стал членом семьи.
- За Шанди я рада. Такова его судьба. Нет, Самира. Но лично Я лучше всего чувствую себя в Сан-Криштоване. Скоро твоей матери рожать?
- Да, через несколько месяцев. А потом придет очередь лары Назиры. У мамы будет один ребенок, а у тети Назиры трое или двое. На УЗИ затруднились ответить.
- Странно это. Разве может быть такое? На УЗИ? Как там можно не увидеть, сколько в животе женщины детей? Ну, да ладно! Главное – на нашей улице прибавится крикунов. Сейчас орут только дети твоего брата и дети двух дочерей синьоры Флор из дома на углу, а скоро прибавится крика и из дома Миро почти у самого бара. Это вам не шутки!
14. Часть 35. Глава 14. Саид дает указания женам. Самира и Фатима в кафе.
После звонка брата, попросившего об одолжении, Саид в тот же вечер после ужина собрал жен в гостиной. Он не стал ходить вокруг и сообщил, что в город вернулась Самира, она дочь его брата, поэтому он и Мухамед хотят дать ей шанс вернуться в лоно семьи.
- И в этом можете помочь все вы. Мухамед считает, что если вы станете общаться с его дочерью, то это может послужить толчком к тому, что у Самиры возникнет желание стать одной из вас, т.е. вернуться к марокканским корням, - сказал он и строго заметил: - Фатима, не усмехайся, я всё вижу. Не знаю, помнишь это или нет, но ты переписывалась с Самирой. Теперь я желаю устроить встречи в кафе. И не только Самиры и Хадижи, но и с тобой, Фатима. Ваша задача – показать, что вести НАШ образ жизни – это ничуть не хуже, чем то, как ей приходится жить сейчас.
- Но у Самиры есть муж. Мне Хадижа говорила. Разве она с ним развелась? – спросила Фатима, стараясь не сказать лишнего, чтобы не проговориться.
- Да, есть. Но он из семьи, которая не нравится нашей семье. Феррасы - наши давние противники. Как Самира могла сойтись с Лео и стать его женой? Это невероятное недоразумение, которое следует прекратить. Ей не нужен такой муж. Это не только мое мнение, но и Мухамеда, и дяди Абдула. Весь наш род не желает иметь с мужем Самиры ничего общего.
- А что будет, если Самира не пожелает встречаться с нами без мужа? Возможно, у них большая любовь, такая, которую не убьешь встречами в кафе, - смиренно рассуждала притворщица Фатима.
- Вот что: я буду говорить, а вы - слушать, - начал сердиться Саид. – И если я прошу встретиться с моей племянницей в Торговом центре и поговорить, поболтать на несерьезные темы, но с определенным уклоном, то вы должны так и сделать! Включите Самиру в свой круг общения. Без ее мужа, конечно. Дайте ей понять, что вам не позволено общаться с незнакомым мужчиной. Она своевольный человек и не станет подчиняться мужу, как это возможно у бразильцев. Но нам с Мухамедом это и нужно. Потом вы осторожно и в рамках приличия познакомите ее с моим приятелем, которого мы с Мухамедом выберем ей в мужья. Вам ясна задача?
- Я поняла, чего ты хочешь, Саид, - льстиво проговорила Рания. – Конечно, всё понятно. Можешь на меня рассчитывать.
- Ого! Рания, ты уверена, что Самира тебе настолько доверяет? – спросила Фатима с усмешкой. – А я вот думаю, что она умная и сообразительная...
- Откуда тебе это известно? – тут же уцепилась Рания. – Ты вспомнила что-то о ней? Вы же долго переписывались после твоего побега!
- Да, мне многое рассказали о том, как я жила после того, как была вынуждена сбежать из нашего дома от Саида. Но почему-то мне кажется, что это из-за тебя! – нахмурилась Фатима.
- А при чем тут я? – испугалась третья жена. Ох, напрасно она пытается подловить эту скользкую кобру! Только себе хуже делает.
- Ты готова всех травить, столкнуть лбами, ты же всех ненавидишь!
- Хватит! Прекратите склоки! Рания, Фатима, я обратился к вам с просьбой. Что непонятно? Вы должны действовать сообща.
- Но если Самира любит своего мужа, зачем разбивать ее семью? – заупрямилась Фатима из какой-то вредности, но на самом деле она решила для себя, что не станет вредить подруге ни в коем случае.
- Самира – дочь Мухамеда. И ее семья – это мы. А Лео Феррас стал ее мужем случайно. И только потому, что дядя Абдул загнал девчонку в угол. Вот она и нашла выход в необдуманном замужестве, как в пропасть прыгнула, спасаясь от такого жениха, как Имад.
- Понятно, Саид, - спокойно согласилась Зулейка. – Мы сделаем так, как ты скажешь. Но обрисуй примерно, что мы должны ей предложить, приглашать ли Самиру к нам в гости или иногда вместе пойти погулять в Торговый центр? И как быть, если она придет не одна, а с мужем? Как нам вести себя в этом случае? Ведь он чужой нам мужчина, ты прав.
- Да, попросил меня Мухамед об одолжении! – растерялся Саид. – Пока устроим встречу ее с вами в Торговом центре, а потом посмотрим, что делать дальше. Хадижа, ты можешь прийти вместе с Азизом и, кстати, пригласить Самиру на свадьбу, но желательно – одну. Может прийти с Латифой и ее мужем.
- Но разве такое возможно? Мама придет на мою свадьбу вместе с Лукасом, а муж Самиры – его брат.
- Хорошо, обдумаем это позже. Кстати, предложите помочь Самире в выборе кафтана на свадьбу Хадижи, которая будет проходить при соблюдении традиций. Как это принято в Марокко.
- Но Азиз не так уж требователен к соблюдению обычаев. Он вовсе не возмутился, увидев фотографии Ясмин и Неджмы без платков в кафе, где они с Самирой и Лео пили кофе в Италии, - проговорилась Хадижа и тут же поняла свою ошибку.
- Тебе Самира прислала фотографии из путешествия по Италии? – спросил удивленно отец.
- Да, ещё несколько дней назад, - опустила виновато глаза Хадижа.
- И ты сочла нужным поделиться новостью с женихом, но забыла, что есть отец, которому это может быть тоже интересно?
- Мне не пришло в голову, - тихо призналась Хадижа.
- Самира должна вспомнить, что она родилась мусульманкой. И никто не отменял этого.
- Разве она не сменила веру? Не стала индуисткой? – хмуро спросила Фатима, накручивая на палец найденную где-то нитку.
- А разве стала? – кажется, даже испугался Саид. – Что тебе известно, Фатима?
- Она многое знает и помнит, но притворяется! – не выдержала Рания.
- Да-да! И помню, где зарыла твое золото! – поддразнила ее издевательски Фатима.
- Зарыла?! – воскликнула обнадеженная третья жена. – Говори, где зарыла! Начала вспоминать, так вспомни же, наконец!
Фатима рассмеялась и сощурила глаза:
- Да, закопала, а сверху посадила куст колючки. Но вот где? В какой части сада? Не помню!
- Хватит! Прекратите! О, Аллах! – закатил глаза Саид, сжимая кулаки в карманах брюк. – Слушайте дальше! При встрече с Самирой ненавязчиво сделайте ей замечание, что она не так одета, и скажите, что именно, на ваш взгляд, она должна носить. Расспросите, молится ли она. Есть ли у нее коврик для молитв, а если его нет, то предложите подарить. И в следующий раз не забудьте захватить с собой подарок – молитвенный коврик.
- Да, Саид, я запишу, чтобы не забыть, - кивнула Зулейка.
- И перед поездкой в кафе взгляните на себя в зеркало: чтобы вы сами были примером для отступницы. Сейчас только Зулейка выглядит так, как полагается выглядеть моей жене. Фатима, что на тебе надето?!
- А что?! Это джинсовые брючки до колен, мне в них удобно. Блузка без рукавов, потому что мне всегда жарко в одежде с длинными рукавами. И я же ДОМА, меня здесь никто не видит.
- Но ты выходишь в сад, а там нас могут увидеть охранники, которые следят за видеонаблюдением! – назидательно ответила Рания.
- О, так вот почему ты так долго приводишь себя в порядок перед тем, как выйти погулять в сад? – понимающе усмехнулась Фатима. - Рания, ты стараешься для кого-то из охранников? А я вот даже не узнаю их в лицо, встретив в городе, потому что совсем о них не думаю! И никогда не рассматривала никого из мужчин-охранников!
- О, Аллах, Саид, она на что намекает?! Я ни о ком из охранников не думаю! – Рания даже покраснела от негодования.
- Кстати, Саид, это очень неприятное ощущение, когда знаешь, что за тобой в любой момент может подсмотреть посторонний мужчина, - сморщила нос Фатима. – Я выхожу побродить по розарию одна или с Назрин, но все время чувствую на себе чей-то взгляд.
- Это потому, что у тебя совесть нечиста! – тихо шепнула в ее сторону Рания.
Саид усмехнулся, но не замечанию Рании, которое он расслышал, конечно, а словам Фатимы.
- Не стоит переживать, никто вас не видит и за вами не подсматривает. Камеры расположены так, чтобы обнаружить нарушителей, если кто-то задумает перелезть через ограду. На мониторах охраны виден забор по всему периметру, и только.
- Какое облегчение! – пробормотала Фатима и собралась что-то предложить, но Саид понял – что.
- Нет, никакого пляжа! И никакого бассейна! Точка. Фатима, больше ни слова! Зулейка, созвонись с Самирой и предложи встретиться в кафе Торгового центра. Кстати, я дам денег, чтобы вы могли купить какой-нибудь подарок Самире. Что может быть нужно журналистке?
- У нее такой богатый муж, т.е. у него такой богатый отец, что Самире наши подачки не нужны. Но вот дядя Абдул предложил бы подарить ей в назидание плетку, - процедила Рания вполголоса и была рада, что Саид ее не услышал.
«Что я делаю? Зачем я это говорю?» – мысленно простонала она, не понимая, почему не может справиться с собой. Даже чувство опасности, не дремлющее в ней, не может перебороть желание уязвить соперницу. Не лучше было бы как можно скорее перебраться в свой безопасный дом? Но как оставить надежду на возвращение золота? Тогда ей придется навсегда проститься с возможностью вернуть свои украшения. Она не хотела терять последний шанс.
Саид, который уже собрался уйти и отпустить женщин, вдруг вспомнил ещё кое-что:
- Да! Самира путешествовала по Италии с Неджмой и Ясмин. Ясмин – внучка дяди Али и лары Дунии. Они мусульманки, но ничто не мешает им жить полной жизнью, чего боится лишиться Самира, если у нее появится муж-марокканец. В наше время полно мужчин-мусульман, которые и сами ведут светский образ жизни, и женам позволяют многие вольности. Скажите ей об этом. Расспросите Самиру о ее спутницах. Прямо укажите на моменты во время ее рассказа, когда Неджма и Ясмин соблюдали традиции.
- Саид, но девушки, жены Амаля, и не думали соблюдать традиции во время путешествия в Европе. Как раз наоборот! На фотографиях, которые Самира прислала Хадиже, а я их тоже видела, они обе без платков, в джинсах и открытых босоножках на высоких каблуках или в кроссовках, в блузках, которые тебе точно не понравятся, но с накинутыми на плечи курточками или теплыми кардиганами. Лично мне их вид очень понравился, я тоже хотела бы носить такую одежду. Не думаю, что они смогут Самиру обратить в нашу веру. Они сами вольные пташки. Не стоит их трогать.
- Хадижа, покажи мне эти снимки! – велел Саид.
Что такое? Как это возможно? Ну, Амаль! Разве можно давать столько свободы женщинам? Впрочем, Амаль Бенхашем может и не знать о поведении жен, когда его нет с ними рядом. Как любит говорить дядя Абдул, женщины светлы снаружи, но темны изнутри. Амаль взял в жены одалисок, но спокойно живет с ними в самом сердце Эмиратов. Скорее всего, у него хватает гибкости в управлении их поведением. В Италии – одно, в его восточном дворце – всё иначе.
Когда Саид позволил женам разойтись, Фатима поднялась к себе, сочувственно взглянув на Хадижу. Но та сама виновата: проболталась. Даже Рания не знала и не смогла вынюхать про фотографии, присланные Самирой на электронную почту Фатимы. А уже она слила их на ноутбук Хадиже. Впрочем, Фатима не боялась разоблачения. Она уже настолько вжилась в роль полубольной, страдающей провалами памяти, жертвы, что научилась бессознательно этим пользоваться.
Она в данной ситуации не была согласна с Саидом. Фатима смогла оценить мужчину, ставшего мужем Самиры, ещё там, в Амазонии. Лео оказался замечательным человеком! Она была наслышана об истории вечной любви Жади и Лукаса Ферраса. А Лео - это его брат. И если Лукас был в юности таким же, как Лео, то можно понять мать Хадижи, почему она безумно влюбилась в него и предпочла его Саиду.
Самира не выбрала бы недостойного ее мужчину. Значит, Лео смог завоевать ее сердце. Так почему она должна помогать их разводить? Вот ещё! Пусть такими неблаговидными делами промышляет Рания. А она, Фатима, исподволь будет делать всё наоборот. Сейчас же напишет письмо Самире и предупредит о грозящей опасности! И да – пусть явится на встречу с мужем!
Но как же Фатима была рада скорой встрече с подругой! Однако нельзя показывать свое настоящее отношение к девушке, чтобы не выдать себя.
- У меня потеря памяти! Нельзя забывать, что Рания зорко следит за каждым моим словом и взглядом. И она поймет, если мы с Самирой будем вести себя как сообщницы. Я! НЕ! МОГУ! ЕЕ! ПОМНИТЬ! А если и помню, то очень плохо.
Добравшись до компьютера, она сменила пароль, хотя Саид убедительно просил ее делать такие вещи в его присутствии: разве не страдает она провалами памяти?
Фатима списалась с Самирой, договорилась, о чем они будут болтать на встрече, чтобы как следует позабавиться, зная, что и Рания, и Зулейка, впрочем, и Хадижа тоже обязательно потом обо всем услышанном доложат Саиду. Довольная, жена-интриганка стерла из ноутбука следы переговоров с Самирой и уже с легким сердцем отправилась повидать перед сном Назрин, поговорить с няней.
Если бы это зависело от нее, кроватка дочери стояла бы в ее комнате. Почему-то Зулейке удалось устроить детскую в смежном с ее спальней помещении. Но почему же точно так не поступить и Фатиме? Есть гардеробная с узким окном. Ей все время было не по себе, когда Назрин не была с ней рядом, хотя Фатима доверяла няне дочери абсолютно!
Рания завидовала, что не у ее дочки такая хорошая няня, и пыталась интриговать, чтобы переманить женщину к своей дочери. Но после жалобы Фатимы вмешался Саид, и всё осталось, как было.
Убедившись, что с Назрин всё в порядке, потискав девочку, расцеловав ее нежные пухлые щечки, Фатима в хорошем настроении отправилась спать.
Через два дня жены Саида собрались посетить Торговый центр. Саид решил, что в первый раз должны поехать все. Но Хадижа и Фатима будут сидеть с Самирой за одним столиком, а Зулейка и Рания – за соседним. Азиз тоже был приглашен на случай, если дочь Мухамеда явится не одна, а с мужем.
С особым удовольствием готовилась к встрече с подругой Фатима. Она предвкушала этот театр абсурда, зная, как расписаны роли ею самой и Самирой. Фатима оделась так, как им приказал муж. Нет, не в праздничные кафтаны, расшитые золотой вышивкой, чтобы подчеркнуть торжественность момента, нет! Но одежда должна была быть женственной, но строгой, с длинными рукавами, и низ каждого платья должен был касаться обуви. Платок – обязательно!
Вот только Фатима решила, что снимет его, как только увидит Самиру в дверях зала в кафе. И пусть разразится потом скандал – ей все равно! Предвкушая развлечение с последующими склоками из-за доносов и разбирательством уже дома, Фатима проверила сумочку – ту самую, очень дорогую, которая была заказана на сайте самого дорогого магазина, какой она только смогла найти.
Подарок для Самиры, о котором им говорил Саид, так и не был куплен. Не смогли решить, что это должно быть. Нечто особенное – однозначно! А что можно подарить девушке с профессией журналистки? Ручку с золотым пером? Блокнот с усыпанной драгоценными камнями обложкой? Нет, Фатима выступила против, заявив, что с такими гаджетами из прошлого века Самиру не только ограбят, но могут и убить!
Но и Рания ее горячо в этом поддержала. Зачем блокнот украшать золотом и драгоценностями? И ручку с бриллиантом на колпачке тоже не стоит дарить – это же дурной вкус, ее коллеги-журналисты засмеют!
- Да, Рания, тебе бы только сэкономить! – прекрасно поняла ее мотивы Фатима. – Но пусть по разным причинам, но мы с тобой едины во мнении – Самира не будет нам благодарна за такие опасные и дорогие подарки.
- А тебе только бы тратить деньги нашего мужа. Кстати, сколько стоит твоя новая сумочка? Я не разбираюсь в европейских вещах, но думаю, что дорого.
- Рания, попроси у Саида такую же! Кстати, когда я заглядываю внутрь сумки, ее темное нутро мне что-то напоминает. Может, внутренность пакета, куда я ссыпала твои украшения, когда я их украла, если верить твоим словам?
Они снова поругались, обе едва сдерживаясь: Фатима – от желания рассмеяться в лицо Рании, а та – наоборот, опасаясь ударить насмешницу за ее издёвки.
Их живописная группа вышла из огромной машины Саида рядом с входом в Торговый центр. Они поднялись на этаж, где располагалось кафе, утопающее в густой и довольно высокой зелени, выращиваемой в горшках.
Там их и нашел Азиз, когда женщины разместились за двумя столиками. Зулейка и Рания сидели совсем рядом, но от Фатимы и Хадижи с Азизом их отделяла «стена» из ряда горшков с пышной растительностью. Жен Саида и видно не было с того места, где стоял столик Хадижи и Фатимы. Но зато должно было быть прекрасно слышно.
Но вот и Самира. Да, она появилась не одна, с Лео. Фатима слышала, как за соседним столиком раздался то ли стон разочарования, то ли выражение досады. Только Рания могла так выразить свое отношение к ситуации!
А потом были заказаны сладости и кофе, соки и мороженое. Лео сидел очень близко к Самире, можно сказать – эти двое жались друг к другу. Парень нежно обнимал жену рукой за талию, иногда перемещая руку на ее плечо. И Самира не возражала. Это казалось со стороны таким привычным для молодоженов!
И как ни удивительно, Азиз, не подозревавший об особой миссии встречи с сестрой Хадижи, никем не предупрежденный, легко нашел общий язык с Лео, чем едва не сорвал придуманное Самирой и Фатимой развлечение.
Лео и Азиз познакомились, потом Лео, узнав, что Азиз – детский врач, сообщил, что у него есть друг, который во время недавней экспедиции собрал коллекцию лекарственных трав в Пантанале, как и изучил использование трав местными жителями. А также припомнил, что и в Марокко его приятель также изучал народные способы лечения. И находил полезные травы даже в пустыне Сахара, где они невольно оказались.
- Местные аборигены лечат детей лекарствами, содержащимися в растениях. Не у всех есть доступ к достижениям цивилизации, к аптекам. Нет и денег даже на недорогие таблетки. Они сами нашли лекарства в природе, - подытожил Феррас.
- Лео, я хотел бы ознакомиться с результатами поисков твоего друга. Понимаю, что он собирал гербарий для того, чтобы написать научный труд, он не захочет делиться материалами. Но такие знания важны, иногда во врачебной практике остается использовать только травы и уповать на их возможности.
- Задача моего друга Алекса – описать растения, систематизировать их по свойствам. Описать рецепты, практическое применение лекарственных трав. Он в дальнейшем намерен издать книгу.
- Лечение кашля у детей... Диатез... Аллергии... Малокровие..., - посыпался длинный список детских болезней, которые приходилось лечить доктору Азизу. – Всё это можно вылечить или облегчить состояние с помощью лекарств, взятых из природы.
Самира и Фатима невольно переглянулись: их план готов был провалиться. И тогда Самира решила проявить инициативу: пусть мужчины беседуют, они будут вести собственный диалог.
Девушка принялась описывать Хадиже и Фатиме поездку с Неджмой и Ясмин по Италии, не забывая при каждом удобном случае упоминать не себя, а их с Лео. А ещё она то и дело обращалась к Хадиже, напоминая, что та, конечно, знает, кто такая Дайнаб, Ясмин, Неджма, дона Жура, даже вспомнив о Базилио.
В какой-то момент Самира нырнула рукой в сумку и достала подарки: Фатиме протянула фигурки Ромео и Джульетты, и небольшой прозрачный пакетик, сквозь который просматривались календарики с видами Италии, магнитик с Колизеем, несколько красочных открыток.
Хадижа получила почти то же, что и жена отца. Но вместо фигурок двух влюбленных ей досталась кукла в виде страшной старухи, чему Хадижа очень удивилась. Но Самира тут же объяснила:
- Не бойся, Хадижа. Это фигурка у итальянцев символизирует сказочную колдунью, которая может защитить от врагов. Это Бефана, посещает хороших детей и дарит им подарки. Но пусть она защитит от злых людей тебя, сестра.
Пока Хадижа подозрительно рассматривала национальную итальянскую куклу, Фатима с улыбкой вертела в пальцах подаренные фигурки.
- Самира, не знаю, как ты догадалась, что мне могут понравиться герои трагедии Шекспира. Это же Ромео и Джульетта! Я, кажется, даже могу вспомнить строчки из пьесы...
- О, так твоя память частично возвращается к тебе? Я рада, если Шекспир снова будет с тобой.
- Он уже в моей голове. Как же начинается монолог Джульетты?..
Но Фатиме не удалось договорить, т.к. вдруг задрожали горшки с зеленью у их столика, и чья-то рука даже попыталась раздвинуть зеленые листья.
- Пусть скажет, что она вспомнила! Не мешай мне, Зулейка! – послышался голос Рании, и за этим последовала какая-то возня.
- Ой, что там такое? – притворилась удивленной Самира. Но тут же напрягся и Лео, который не только отвлекся от интересной беседы с Азизом, но и насторожился, всматриваясь в заросли.
- Что, Лео, думаешь, вас заманили в ловушку? – Фатима не удержалась, чтобы не подколоть парня. – Нет, никто не станет хватать твою жену и тащить из Торгового центра, чтобы отправить к дяде Абдулу. У тебя сейчас такое лицо!
- Фатима! – с упреком произнесла Хадижа, которая чувствовала себя уже очень неуверенно, потому что все пошло не так, как запланировал отец.
- Я так не думаю. Никто не отберет у меня Самиру! - с какой-то коварной улыбкой ответил Лео. – Смогу защитить любимую женщину. Она моя жена, к тому же. И мы вам верим. Иначе не пришли бы.
- Интересно, кто затаился за тем столиком в кустах? Может быть, любитель Шекспира? Фатима, какие строчки ты вспомнила из пьесы о Ромео и Джульетте?
- Уже забыла! Но вернусь домой и перечитаю пьесу. Спасибо, Самира. Эти фигурки поставлю на полку на стеллаж с классикой. Представь: мой муж...
Из-за зеленой кущи послышались «хм» и «угу» с тоном сомнения.
- ...так вот, МОЙ муж позволил мне устроить домашнюю библиотеку. После случившегося со мной происшествия я мало что помню, но... Я поняла, что хотела бы стать писательницей! Да-да! Ты журналистка, как я слышала? А я, не имея возможности по своей воле путешествовать и порой вовсе выходить из особняка Саида, хотела бы следовать за своей фантазией. У фантазии нет границ.
- И о чем бы ты хотела написать роман? Ведь если писать, то романы, не размениваясь на короткие рассказы.
- О! Знаешь такого писателя – Диккенса? У него есть незаконченное по причине его смерти произведение «Тайна Эдвина Друда».
Увидев, что Самира утвердительно кивнула, Фатима продолжала:
- Это детективная история, но роман не был закончен, оборвался как раз в таком месте, когда уже известно, кого убили, но автор не успел рассказать или хотя бы указать уликами на кого-то. Кто убил? Почему? Уже много десятилетий читатели спорят и высказывают предположения. Самое ужасное для любителей детектива – не узнать разгадки преступления, согласна? Это настоящая пытка!
- Конечно! Это преступление против читателя! Но даже в наше время есть много желающих дописать конец истории. И люди пишут! Это называется вообще-то фанфиком. Пишут, выдвигая свои версии, почему именно тот или иной герой – преступник, почему он убил жертву. Диккенс не оставил никаких подсказок. Но его фанаты создали массу версий! И многие из них – убедительные.
- Конечно, Диккенс же не знал, что умрет, и собирался написать полноценный детектив.
- Фатима, так ты хочешь написать фанфик по «Эдвину Друду» Диккенса? Прекрасно! Рада за тебя и желаю творческих успехов. А когда закончишь, то можешь даже издать собственную книгу. У дяди Саида есть деньги, уговори сделать тебе такой подарок. Поставишь книгу на полку и ощутишь себя вполне писательницей.
- Издать книгу? А что, заманчивая идея. Но сколько это будет стоить? Так, если подумать, прикинуть... А если измерить роман приличной толщины в золоте и драгоценностях? Как думаешь, во сколько это обойдется? Пару колец с бриллиантами? – вредным голосом подсчитала Фатима и повернулась к кустам, за которыми прятался столик с завистливой Ранией, чтобы та лучше всё расслышала.
- Не знаю. Если измерять в кольцах, то потянет на два, или три, или даже четыре кольца! Зависит от размера бриллианта! Но стоимость издания можно точно узнать на сайте издательства.
Они услышали, как у кого-то из их невидимых соседей упала ложечка. А потом ее владелицу начал душить кашель.
- Рания подавилась, наверно, - довольная проделкой, заметила Фатима. – Напечатать мой ненаписанный роман обойдется в круглую сумму.
- А я сейчас читаю российского писателя Достоевского..., - продолжила Самира.
И разговор потек и дальше о литературе.
Хадижа заскучала. Азиз снова увлеченно расспрашивал Лео, узнав, что тот путешествовал по Марокко и даже несколько лет жил в Сахаре. И там бедные люди тоже находили способы лечения в природе, не используя лекарственные аптечные средства.
За соседним столиком снова раздался кашель, но в этот раз - деликатный. Обычно так о чем-то намекают или заставляют замолчать. Но за столиком Самиры шло бурное обсуждение как способов лечения народными средствами, так и обмен мнениями о прочитанных произведениях зарубежной литературы.
- Как здорово, Фатима, что дядя Саид – не тиран, а просвещенный человек, позволяющий тебе читать. Возможно, ты напишешь лучший фанфик, самое интересное и лучшее продолжение детективной истории по роману Диккенса. Я рада за тебя. С удовольствием прочту твою работу!
Тут Хадижа решила, что подошел момент выполнить задание отца.
- Да, Самира, мой отец – не тиран! Он многое разрешает своим женам. И ко всем относится так, что ни одна из его трех жен не может пожаловаться на жизнь в нашем доме. И таких, как твой дядя, много в наше время. Если выходить замуж, то...
Но хитрая Самира тут же «перевела стрелки» на саму кузину:
- Да-да, Хадижа, я уже поняла, что ты будешь очень счастлива с Азизом. Он понравился всем: и моей маме, и тете Жади. Только тетя Назира не видела твоего жениха, очень сожалеет, ей было бы интересно посмотреть на вас. Я так хотела взять ее с собой на эту встречу, но она не очень хорошо себя чувствует.
- Назира? Лара Назира? О, я ее не забыла! – воскликнула Фатима, которой в голову пришла каверза, как позлить затаившуюся за стеной зелени Ранию, и без того сраженную будущей литературной затеей соперницы.
- Ах, да, Фатима, ты же недавно была в гостях у тети Назиры! - опомнилась Самира.- Мне тетя Жади рассказывала.
- Лара Назира, узнав, что Рания ищет свое золото, которое я случайно куда-то спрятала, но теперь из-за проблем с памятью никак не могу вспомнить – куда, предложила мне вместе перебрать в памяти украшения, те, которые она сама помнила по прошлой жизни, когда ещё не была женой Миро.
- И что? – полюбопытствовала Самира. поняв игру Фатимы, тем более, когда за невидимым для них соседним столиком явно снова что-то упало или опрокинулось.
- У нее прекрасная память! Столько описала украшений, так точно и подробно, что я представила золото Рании как наяву. Скорее бы вспомнить, куда же я его спрятала! Хочется увидеть чудесные ожерелья и браслеты, которые даже лара Назира не смогла забыть за столько лет! И если даже описания столь прекрасны, каковы же сами украшения?!
Со стороны скрытого зеленой стеной столика послышался сдавленный стон.
- Что там такое? Может быть, кому-то плохо? Среди нас есть доктор. Он может оказать медицинскую помощь! – предложила Самира с таким серьезным видом, что Азиз с готовностью приподнялся со своего стула, пока Фатима вежливым жестом не посадила его обратно.
Азиз был растерян и хотел действовать. Вдруг кому-то нужна его помощь! Но ничего ему делать не пришлось. К их столику подошла, появившись из-за стены растительности, Зулейка и строго сказала, что время для встречи прошло, звонил Саид, он ждет их дома.
Все простились, выразив надежду на будущую встречу, а Фатима и Самира тепло обнялись.
- Ты мне понравилась, - сказала Самира, а в глазах прыгали черти.
- И ты мне тоже! – улыбнулась счастливой улыбкой Фатима. – Я хотела бы с тобой общаться. Вот моя визитка – там номер сотового и адрес электронной почты.
- Я знаю адрес почты, а номер телефона у тебя, вижу, новый. Ты не помнишь, но мы уже были знакомы с тобой и даже переписывались. Начнем сначала, ничего страшного! Вот тебе и моя визитка. Звони, пиши мне на электронную почту. И приходите с Хадижей на нашу с Лео свадьбу! Я пришлю приглашения, - сказала Самира.
- Ты, как мне говорили, увлекаешься Индией? Пожалуй, я тоже постараюсь разделить с тобой интерес к этой загадочной стране.
- Фатима, я пришлю тебе список книг об Индии. Кстати, у меня есть книги в электронном формате! От некоторых невозможно оторваться, настолько интересно описаны обычаи, нравы, кухня Индии.
- Хорошо, Самира, присылай и письма, и книги, и списки! Я очень хочу общаться с умными людьми! И пусть моя память наполнится новыми знаниями, потому что после потери прошлого надо чем-то заполнить пустоту в голове.
- Фатима, ты даже Амазонию забыла? Лианы, мачете, попугаев и крокодилов? - спросил Лео.
- Попугаи? Амазония? – как будто задумалась ненадолго молодая женщина. – Нет, не помню, но есть что-то знакомое в названии. Но! Мне часто снятся попугаи! Особенно один, большой и пестрый, который садится мне на плечо и пытается клюнуть в ухо!
Лео и Фатима рассмеялись, как заговорщики. Так показалось Рании, все ещё сидевшей в укрытии, и она решила, что непременно расскажет об этом Саиду!
Самира и Лео Феррас обнялись, прощаясь с семейством Рашидов.
Хадижа тоже улыбнулась дочери тети Латифы, но какой-то грустной улыбкой. А когда Самира и Лео первыми покинули зал кафе, у столика из-за горшков с кустами появилась Рания, злая, еле сдерживаясь, чтобы тут же не сцепиться с Фатимой.
- Я всё расскажу нашему мужу! – только и произнесла она мстительным тоном. Но и Зулейка с упреком произнесла:
- Почему, Фатима, почему, Хадижа, вы не сказали Самире ничего об одежде, о том, как выглядела Самира? Кажется, вы забыли обо всем, о чем просил вас Саид!
Фатима пожала плечами.
- Я забыла обо всем, когда увидела в Самире собеседницу с широким кругозором, с которой можно обсудить то, о чем невозможно поговорить с ВАМИ!
Азиз ничего не понимал. Они так хорошо провели время – за интересными беседами, пусть и не обсуждая общие темы вместе, но все равно, и Самира с Фатимой не могли остановиться, беседуя, и он был покорен обаянием мужа Самиры, его познаниями.
- Муж твоей сестры, Хадижа, прекрасный собеседник! Он удивительный человек! Я взял у Лео номер телефона, он обещал познакомить меня со своим товарищем, который изучает лекарственные растения Бразилии.
Зулейка за спиной Азиза закатила глаза, услышав его признание. Но в глазах Рании появилось злорадство. О, Фатима всё замечала, и хотя была довольна проведенным временем, но теперь опасалась, что предстоящий дома вечер испортит ей прекрасное настроение от встречи с Самирой.
Вскоре они вернулись в особняк Саида Рашида. Азиз простился с Хадижей, не понимая, чем удручена его невеста. Но сколько бы он ни расспрашивал девушку, она не стала ему ничего объяснять. В самом деле, не могла же она рассказать жениху, что ее отец велел им сделать все, чтобы разрушить брак ее сестры с человеком, который покорил Азиза в первый же день знакомства?
15. Часть 35. Глава 15. Жены Саида рассказывают о встрече с Самирой.
Добравшись домой, приказав Мириам приготовить и принести соки и чай, Зулейка, Фатима, Хадижа и Рания расположились на диване в гостиной, где их и застал Саид. Он вернулся из офиса и ждал, чтобы узнать, что происходило на встрече с Самирой. То, что племянница появилась в Торговом центре не одна, а с Лео Феррасом, ему было уже известно. Рания смогла сообщить важную подробность, тайком отправив мужу несколько смс. Но Саид не дал понять, что ему что-то известно.
И после его вопроса женщины заговорили одновременно, пытаясь рассказать мужу сразу обо всем, пока он не призвал всех к тишине и велел говорить по очереди.
- Начни ты, Фатима!
- Саид, я увидела, что Самира и ее муж вели себя как любящие супруги. Они понимали друг друга с полуслова. У них прекрасные отношения. Если честно, я в недоумении, почему вы с Мухамедом так категоричны против их брака, - пожала плечами молодая женщина. – Не понимаю, почему их нужно непременно развести. Ведь этого вы оба желаете?
- Фатима, мы как-нибудь в другой раз это обсудим. Меня интересуют ваши впечатления о том, как Самира отозвалась на ваши старания показать, что и при образе жизни, который она отвергает, можно быть счастливой. Хадижа, а ты что скажешь?
- Я согласна с твоей второй женой. Самира счастлива и без возвращения к семейным ценностям, - ответила девушка, встретившись глазами с Фатимой и потому не заметив, каким удивленным взглядом посмотрел на нее отец. - И моя мама, когда старается успокоить тетю Латифу, всегда говорит, что Самира и Лео - родственные души. Но лично мне показалось, что Лео в мою сестру влюблен, очень сильно влюблен и давно, а Самира пришла к этому чувству сама, поняв, что Лео – ее половинка. Они как две части одного целого.
- Хадижа, ты процитируй отцу, что ответил Лео, когда я попыталась его поддеть, - подсказала и Фатима.
- А! Это когда Рания случайно нас напугала, неожиданно попытавшись пролезть сквозь зелень у столика, а Самира и Лео насторожились. И Фатима тут же заметила мужу Самиры, что это не западня, пусть не опасаются, что мы их заманили в ловушку, и Самиру могут схватить и насильно отправить в Марокко к другому мужу.
- Ха-ха! – рассмеялась Фатима. – Лео так снисходительно или даже как-то самоуверенно усмехнулся и сказал, что никому не позволит отобрать у него любимую женщину! И он ТАК произнес эту фразу, что я ему поверила: Самиру он никому не позволит отобрать.
- Да, отец, всё так и было! – кивнула Хадижа.
- Но какой религии принадлежат теперь эти двое? – поинтересовался странно уязвленный Саид. Брат Лукаса оказался не таким слабаком, как его родственник много лет назад. Этот Лео практически повторил ЕГО, Саида, слова, сказанные когда-то о Жади.
Фатима и Хадижа переглянулись.
- Мы не спрашивали, но по виду невозможно было определить, - сказала жена Саида. – Крестиков они точно не носят, как христиане. Но Самира не выглядит и как истинная мусульманка.
- А религия индийцев? Самира все время рассказывает, а до нас с Мухамедом доходят слухи, что моя племянница и ее мужчина намерены устроить свадьбу по индийским обычаям. Не значит ли это, что твоя сестра, Хадижа, что она...
Но дочь тут же горячо перебила его:
- Нет, отец, Самира увлечена культурой Индии, только и всего. Она даже специальной гимнастикой занимается! Йога, так, кажется?
- Хадижа, я тоже стану заниматься йогой, - глумливо, а, возможно, говоря и всерьез, подхватила Фатима. – Это хорошо для здоровья. Вот только специальный коврик нужно купить.
- У нас нет ковриков? – не выдержала Рания, которой ещё не удалось вставить ни слова. – Лучше бы вы с Самирой молились пять раз в день, а не йогой занимались! Самира родилась мусульманкой, а выглядит... Саид, это описывать неприятно, как выглядит Самира. Ее муж одет как и все мужчины вокруг. Но она... Тонкая блузка без рукавов с глубоким вырезом, руки – голые. Джинсы – рваные. На ногах – затрепанные кроссовки. Почему-то муж не счел нужным купить твоей племяннице, Саид, приличную обувь! Волосы не убраны под платок, болтаются мочалкой по спине, так они ещё и подкрашены в разные оттенки! Она похожа на одалиску. Глаза подведены, на ногтях – разноцветный лак и... Но какие же у нее жалкие украшения! – разошлась Рания. – Золота нет совсем, но зато в ушах и на пальцах – недорогое серебро. Вид твоей племянницы вызывает презрение, Саид. Вот у меня было золото, которое однажды пропало и никак не может найтись, так это было золото!..
И Рания осуждающе и надув губы, посмотрела на Фатиму.
- Аллах! Рания, ты снова заговорила о пропавших украшениях? Разве я не запретил тебе не только произносить вслух, но даже вспоминать о золоте? – разозлился Саид.
- Не верь ей, Саид! – вмешалась Фатима. – Самира выглядела очень даже нормально, как одеваются ее сверстницы в Бразилии. Или она должна носить паранджу? Она жена светского человека, принадлежащего иной вере и не придающего внимания внешнему виду Самиры. Лео Феррас вполне доволен женой! А тебе, Рания, лишь бы придраться! Ты нас опозорила, сидя за столиком в засаде, но все время чем-то себя выдавая. Не знаю, Саид, что они подумали о нас. Наверно, со стороны мы выглядели смешно. И всё из-за Рании! А как был озадачен Азиз!
- Отец, Азизу очень понравился Лео! Они, можно сказать, подружились сразу же, как только познакомились, обменялись визитками, договорились созвониться. У Лео приятель изучает лекарственные растения, которыми заинтересовался мой жених.
- Аллах! – вознес руки вверх Саид, прикрывая глаза. – Хадижа, для чего твоему будущему мужу дружить с мужем Самиры? Я думаю, что это уже лишнее.
- Но что я могу поделать? – растерялась девушка. – Они сами разговорились и прониклись симпатией друг к другу. У них обнаружились общие интересы.
- А мне показалось, что Азиз в итоге почувствовал, что происходит что-то не то, - сказала Фатима. – Нет, конечно, Хадижа намекнула ему, для чего мы собрались за столиком в кафе, а именно – чтобы показать Самире, как хорошо мы живем, и что Азиз – пример того, каким современным человеком в наше время может быть мужчина-марокканец. Но Азиз понял больше, а мы не могли ему рассказать, что ещё одна наша цель – разрушить брак Самиры, чтобы найти ей мужа, угодного ее отцу и дяде.
- Фатима, не преувеличивай, - покачал головой Саид. – А некоторые вещи Азизу и вовсе лучше не знать. История с Самирой тянется давно. Теперь она вышла замуж, но нам с Мухамедом не кажется, что на этом можно поставить точку. Ещё можно побороться за дочь моего брата. Кто знает...
- А зачем, если она итак счастлива? О, эта парочка сидела, тесно прижимаясь, то и дело ласково прикасаясь друг к другу. Всё у них нормально! Если только вы из принципа хотите их разлучить! Они счастливы! Самира счастлива!
- Нет, наш муж прав. Они должны расстаться, Фатима, потому что счастлива должна быть не только Самира, но и ее отец, ее брат, вообще – вся ее семья! – поучительно прозвучал голос Рании, которую оттеснили и о ней забыли. Она стояла рядом с пока ещё молчавшей Зулейкой, переплетя на груди руки.
- Ты и себя считаешь семьей Самиры? – ехидно спросила Фатима и отвернулась от нее, обращаясь к Саиду:
– Я же думаю, что не стоит разрушать отношения Самиры и Лео. Им хорошо вместе. Или некто исходит завистью оттого, что кто-то другой рядом счастлив?
- Отец, Лео не откажется от Самиры! Никогда! Он и моей маме говорил, что Самира – это его любовь на всю жизнь. Как у них с Лукасом.
Хадижа не заметила, как по лицу отца скользнула тень. Но это увидели его жены. Зулейка поняла, что разговор может скатиться к ссоре и обидам.
- Дорогой, ничего плохого на встрече не произошло. Пусть я и сидела не за их столиком, но всё слышала и кое-что видела. Мы с Ранией, как и планировалось, заняли столик не на виду, но рядом. Слышали всё, о чем говорила Самира. Но вот только многие слова Лео и Азиза мне оказались неизвестны. Вероятно, это какие-то медицинские термины. Азиз обсуждал с Лео народные способы лечения. Но нас ведь интересовало, что скажет Самира?
- И о чем она вела разговоры? – нахмурился Саид, уже понимая, что совместный обед в кафе его жен и дочери Мухамеда оказался бесполезным.
- О, нет, Фатима, теперь Я буду рассказывать! – заявила Рания, поняв, что Зулейка ещё раздумывает, что ответить, а Фатима уже приготовилась снова открыть рот. – Саид, ты вот помогаешь брату, ища способы образумить его дочь, но не подозреваешь, о чем мечтает твоя жена Фатима!
Хадижа и ее подруга удивленно посмотрели на злопыхательницу.
- Что ты имеешь в виду? – насторожился Саид.
- Фатима пожелала стать писательницей! Видишь, к чему привело потакание с покупкой книг и устройством библиотеки? Начиталась романов и теперь сама решила их писать! Как будто у нее закончились книги! Фатима, неужели ты их все перечитала?
- А тебе какое дело? Не понимаю, Саид, при чем тут мое желание стать писательницей? Это запрещено? Харам? – недоумевала молодая женщина.
- Рания, ты завидуешь? – догадалась Хадижа и усмехнулась. – А тебе кто не дает взять в руки ручку и тетрадь и начать писать роман?
- Да! Напиши о том, как я украла у тебя твое золото, а ты никак не можешь его найти! – подсказала зловредная Фатима.
Рания разозлилась, лицо её налилось краской.
- Саид, ты не можешь представить, какие страшные истории они обсуждали! Я слышала! Это не всё! Самира подсказала Фатиме, что можно издать книгу, которую она напишет. Ведь у тебя найдутся деньги, если она попросит тебя об этом? Аллах! Они и стоимость подсчитали – никак не дешевле цены за кольцо с крупным бриллиантом! А то и за два-три кольца!
- Ты считаешь, что лучше сразу пусть Саид купит мне два-три кольца с бриллиантами, чем тратить деньги на издание моего графоманского романа? – милым голоском прощебетала Фатима, с усмешкой глядя на Ранию.
- Я уверена, что ты не имеешь права ничего писать! О чем ты можешь написать? Что ты о себе возомнила?
- А! Ты боишься, что я начну писать семейную сагу, в которой расскажу и о том, как ты жила в Эс-Сувейре, где чистила рыбу, как искала золото, заглядывая в каждую вазу?
- Нет, тебе Саид не позволит писать о жизни нашей семьи! Но ты ведь хочешь написать какой-то детектив? Про убийство? Саид, я слышала, что они обсуждали книгу о каком-то нищем студенте, который снял комнату, а денег заплатить за нее у него не было. Тогда он взял острый мачете и пошел к старухе, у которой было много денег, решив ее убить, утешая себя мыслью, что он молодой и красивый, это у него должны быть деньги на жизнь, а не у какой-то старухи. Поэтому он имеет право на то, чтобы ее зарубить! Так он и сделал! И ее убил, и ещё нескольких женщин, которые оказались дома у той старухи!
- Не лги! Самира совсем не так рассказывала! – возмутилась Хадижа, а Фатима, обхватив руками живот, покатывалась со смеху.
- Ох, жаль, что Самира этого не слышит! Саид, почему у тебя такое выражение лица? Ну, ладно, Рания, она не образованная, Достоевского не читала, но ты-то..? Или... ты тоже не знаешь такого писателя?! – дошло до Фатимы.
Рания, злясь все сильнее уже из-за насмешек соперницы, потребовала:
- Саид, запрети ей писать про убийства или про наши семейные дела! Иначе нам всем будет страшно жить с Фатимой под одной крышей, но также и оставлять дома своих детей! Если человек во всех подробностях описывает преступление, он мысленно сам его совершает! Это харам!
- Нет, я решила стать писательницей и стану! Я буду писать романы! У меня жизнь ограничена золотой клеткой, золотые цепи тянут меня вниз, а свобода фантазии даст мне, пусть и виртуальные, но крылья!
Саида поразило сравнение Фатимы жизни в его особняке с золотой клеткой. Чего не хватает этой женщине? Но пусть и не мечтает, что сможет одна и тем более – с Назрин покидать его дом! Ещё раз он не потеряет ни жену, ни дочь!
- Всё, хватит, я услышал, что хотел. Зулейка, а тебя я выслушаю позже. Зайди ко мне, когда разберешься с домашними делами.
Мужчина покинул гостиную, поднявшись по лестнице и укрывшись, вероятно, в своем кабинете. Но его жены не стали расходиться сразу. Дискуссия продолжалась.
- Рания, так о чем мне нужно писать, как считаешь? – не унималась Фатима.
- Напиши, и правда, о пропавшем золоте! Но только расскажи, куда ты его спрятала! Я отыщу его, наконец, и со спокойным сердцем переберусь в свой дом!
- О, нет, так неинтересно! Если я вспомню, где твои украшения, то стану доставать их по одному и оставлять на видном месте. Ты уверяла, что их много было похищено? Главное – не перепутать мое золото с твоим, - сощурила глаза интриганка.
- Хватит, Фатима! Пожалей третью жену! – снисходительно сказала Зулейка. – Кстати, для каждой из вас у меня найдется поручение по хозяйству.
- Ах, нет! Мне нужно увидеть мою Назрин! – спохватилась и подскочила Фатима. – Потом, Зулейка! Я сама найду тебя и расспрошу, что нужно сделать. Но не сейчас!
И Фатима исчезла из гостиной.
- Тогда ты, Рания...
- Почему всегда на меня сваливают разные «поручения»? Разве в доме мало прислуги? Зулейка, ты не умеешь управлять служанками! Вспомни, как это делала я. У меня проблем с ними не было!
И Рания, даже не узнав, что там за поручение, задрав подбородок, гордо удалилась в сторону крыла здания, где были устроены детские ее сына и дочери, где проживали рядом и няни.
- Хадижа...
- О, нет, Зулейка! Попроси помочь Мириам, а у меня есть свои дела, я только что вспомнила, что мне срочно нужно кое-что сделать.
Зулейке оставалось лишь покачать головой и отправиться решать семейные дела самой.
...И пока Зулейка разбиралась с делами по хозяйству, Саид пытался дозвониться брату. Наконец, Мухамед услышал телефонный звонок в недрах магазина и ответил. Саид коротко рассказал, как его жены провели полдня в кафе за столиком с Самирой и Лео.
- Мухамед, мне не понравилось то, что я услышал. Лео Феррас познакомился с женихом Хадижи и, как я понял, Азиз и твой ненавистный зять готовы подружиться, с такой симпатией они отнеслись друг к другу. Но и Фатима, успев позабыть Самиру, свое с ней знакомство и переписку, снова подружилась с ней, общаясь по скайпу теперь уже вместе с Хадижей. И я опасаюсь, как бы Самира не повлияла на мою жену, а не наоборот, как мы надеялись.
- Неужели Самира нисколько не воодушевилась при виде твоих жен, Саид? Они же так хорошо выглядят, так богато одеты, на них столько золота...
- Брат, о чем ты?! Какое ещё золото? Чтобы посидеть в кафе в Торговом центре, мои жены не станут наряжаться как на праздник, а, тем более, рисковать, украшая себя золотом! Это опасно в Бразилии. Аллах! Из их рассказов я сделал вывод, что ни они были интересны Самире, а она – им. Фатима в восхищении от твоей дочери. Хадижа тоже. Рассказ Зулейки я пока не слышал, потому что Рания и Фатима устроили перепалку, повествуя мне о встрече в кафе. Рания уверяет, что Самира подбила мою жену, чтобы та развивала творческие способности – стала бы писательницей и издавала книги. Чем бы Фатима ни увлеклась, я соглашусь исполнить любую ее прихоть, только пусть не считает меня тираном.
- Брат, ты сам ее балуешь. Будь строже со своими женами! – посоветовал Мухамед, позабыв, что совсем недавно не смог справиться с девчонкой, которая годилась ему не в жены, а почти во внучки! С Лейлой!
- Самира опасна! Она притягивает людей тем, что она им интересна. Ни у Рании, ни у Зулейки, ни у Хадижи нет такого дара. Но у Самиры внутри есть что-то такое, что влечет за собой. Не знаю, как тебе объяснить это понятнее, брат. В общем, я не стал бы дальше пытаться образумить твою дочь, иначе мне придется уже перевоспитывать своих жен и Хадижу.
- А что – и Рания ей поддалась, и Зулейка? – с обидой спросил Мухамед.
- Нет, но твоя дочь уже внесла сумятицу в отношения между моими женами. Они весь вечер спорили и ссорились, вспоминая, о чем им рассказывала Самира, о чем говорили Лео и Азиз. Кстати, все увидели, что Лео влюблен в жену, что между ними отношения любящих супругов. Лео заявил им, что никогда не откажется от Самиры, никогда не отпустит ее. Да, брат, это не Лукас Феррас, хотя внешне он и полная его копия.
- Но что же мне делать, Саид? – тоскливо проговорил Мухамед.
- Не знаю! Наверно, пусть эта кривая ветка на стволе нашего рода растет сама по себе! И не стоит ее пока трогать!
- Пока? Ты сказал – пока? – обрадовался хотя бы такой малюсенькой надежде Мухамед.
- Да! Возможно, когда-нибудь, но очень нескоро, и появится шанс что-то изменить в жизни твоей дочери, но не сейчас. Я заеду к тебе в самое ближайшее время. Не знаю, в какой именно день, но на этой неделе точно. Встретимся, брат! Пока!
Саид отключил сотовый прежде, чем Мухамед снова заведет разговор о том, что ему делать. А что ещё тут можно сделать?! Воспитывать Самиру нужно было, когда она была совсем маленькой! А теперь поздно ее переделывать.
И вдруг Саид почувствовал некое уважение к упрямой девчонке! А ведь Самира, пожалуй, характером пошла в него! Как он в ранней юности упорно шел к тому, чтобы стать удачливым торговцем и разбогатеть, так и его племянница перешагнула через многие препятствия в жизни, чтобы достичь цели: стать журналисткой!
И пусть Саид осуждал подобную профессию относительно близкой родственницы, но не мог невольно не восхититься ее упрямством, целеустремленностью. Девчонка получила диплом, нашла работу, сделала себе имя в журнале, где публикует статьи уже какое-то время. Ее хвалят за хороший образный язык, грамотность, умение подать материал, доставать удачные фотографии. Впрочем, разве не заслуга в этом ее «мужа»?
Саид, чтобы быть в курсе событий, следил за деятельностью непокорной племянницы. В конце концов, она – двоюродная сестра его дочери! Он обязан знать всё о людях, с которыми его Хадижа может иметь дело.
Он только однажды ошибся, позволив дяде Абдулу устроить судьбу Хадижи, найти ей мужа, за что поплатился и сам. А главное – пострадала его любимая дочь! Впредь Саид решил не допускать ни малейших упущений. О Самире он знал очень многое. Но не обо всем рассказывал Мухамеду.
Саид готов был признать, что природа ошиблась, перепутав их с Мухамедом дочерей. Именно Самира должна была бы быть дочерью его и Жади. Тогда Саид, возможно, и сам поучаствовал бы в ее карьере, реши девушка стать журналисткой. Нет, он ни в коем случае не отказывался от Хадижи! Но послушная и ласковая Хадижа была бы идеальным ребенком для Латифы и Мухамеда. Однако Аллах рассудил иначе.
Впрочем, он мог бы помочь чем-нибудь Самире и будучи ее родным дядей. Но, увы, поздно. Ему было известно, что девушка отказалась даже от помощи самого Леонидаса Ферраса, который собирался устроить ее в свой пресс-центр, когда стало известно, что его младший сын женился на племяннице его невестки Жади.
Чего хочет эта девчонка? О чем мечтает? Чего желает добиться в жизни? Кажется, о внуках от Самиры Мухамеду стоит забыть. Но есть Амин, жены которого подарили брату внука и внучку.
Саид оглянулся на слегка приоткрытую дверь. Что такое? Следует сказать Зулейке, чтобы вызвала мастера, который уплотнит дверную коробку. Сама ли приоткрылась дверь, потому что он не плотно ее закрыл? Или кто-то подслушивал его разговор? Рания? Кто? Или Зулейка подошла к двери, чтобы поговорить с ним, как он и велел? Но ушла, поняв, что он говорит по телефону с братом. Впрочем, ничего секретного не было им сказано.
А вот что касается Самиры... Саиду захотелось самому присмотреться к племяннице, увидеть со стороны, как она себя ведет. Не пытается ли она посмеяться над ними: над отцом и дядей Рашидами? А Лео? Он подыгрывает интриганке, которая ему так нравится, или парень влюблен и готов связать жизнь с Самирой? И Саид принял решение съездить в Сан-Криштован. Он хотел увидеть парочку, но чтобы эти двое не знали, что за ними наблюдают.
Он снова набрал номер сотового Мухамеда. Телефон не отвечал. Тогда Саид позвонил ему на домашний номер. Ответила лара Муна. Саид назвал себя и попросил передать брату, что заедет к ним в гости завтра.
Он даже представить не мог, какой переполох вызовет его предупреждение. Халиса и Эмми решили, что сид Саид непременно захочет взглянуть на внучатых племянников, а, значит – зайдет в их дом. Амин и Мухамед с тревогой обсудили, что оба они должны Саиду крупные суммы. Но ведь Саид не за деньгами едет... Ему стала интересна Самира.
А вот лара Назира, узнав новость от Эмми, решила, что брата разобрало любопытство из-за нее: она ждет тройню, у Назиры и ее мужа-бразильца есть дом и свой спортклуб, а ещё – белоснежный верблюд!
Только Самира отнеслась к вести скептически и равнодушно, выяснив, что дядя Саид приедет один, без Фатимы, без Хадижи. Даже Ранию с собой не возьмет. Значит, у него дела с ее отцом или с Амином.
Как девушка узнала об этом? Конечно, получив электронное письмо от Фатимы. Это она некоторое время стояла под дверью кабинета мужа, подслушав часть его беседы с Мухамедом. Тогда она и выяснила, что Саид намерен посетить Сан-Криштован. И, кажется, Саид не желает и дальше творить препоны в жизни племянницы.
Самира ответила, что ничего ни хорошего, ни плохого не ждет от появления дяди Саида в их районе. Но с другой стороны, вдруг братья Рашиды придумают для нее очередную ловушку? Или у дяди Саида уже имеется на примете очередной жених для нее? О, нет, им с Лео стоит поторопиться со свадьбой! Пусть все в Рио или даже в Бразилии узнают о ней! Иветти обещала позвать журналистов-папарацци. Уж эти гиены распишут праздник во всех СМИ и выложат фотографии счастливых лиц сына промышленника Леонидаса Ферраса и его молодой жены, журналистки с марокканскими корнями.
А пока что может произойти в Сан-Криштоване, что как-то затронет лично ее? Ну, прокатится вал сплетен, как бывало всегда, когда к ее отцу приезжал его богатый брат-промышленник! Местному населению даже лестно, что в их районе появляются такие важные люди.
- Фатима, ты жаловалась, что тебя Рания достает? А давай мы ее разыграем? – предложила Самира, когда девушки смогли пообщаться по скайпу.
- Как? – заинтересованно спросила жена дяди Саида.
- Подразни ее, надев чалму или сари. С чалмой все просто: ты ведь сможешь накрутить на голову платки? Даже я сумею, покажу тебе по скайпу, как это делается. Меня когда-то Зорайдэ научила. Или попроси Хадижу, она-то умеет!
- Зачем?
- Позже объясню. А вот для сари нужно метров десять ткани и ещё видеоролик изучить в интернете, как правильно накрутить на себя ткань для сари. И это вот для чего нужно...
Закончив пояснения, Самира добавила:
- Могу поделиться краской для пробора в волосах и тикой. Я их много купила, они оказались недорогими. Ведь индианки каждое утро наклеивают на лоб между глаз «точку», которая называется тикой. Но существуют тики и в виде спускающихся на лоб ювелирных подвесок для волос, но это дорого. Это как третий глаз, тика имеет магическую силу – в это верят индианки.
Если бы за Фатимой кто-нибудь подсматривал, то обнаружил, что девушка тихо смеется над чем-то, а потом с удовольствием соглашается поучаствовать в розыгрыше.
Потом она зашла в интернете на сайты, где можно было научиться самым несложным упражнениям йоги...
16. Часть 35. Глава 16. Фатима против Рании.
Уже на следующий день в особняк Саида Рашида доставили тяжелый рулон дорогой ткани явно восточного вида, пакет с разными мелочами, коврик с изображением знаменитого Тадж-Махала, красочную книгу с иллюстрациями, где были описаны упражнения в технике йоги.
Рании никто не потрудился объяснить, что может означать необычная доставка, а Фатима велела служанкам отнести все покупки в ее комнату.
- Что она задумала? И снова огромные траты денег! И опять мимо меня? Почему? Но я предъявлю Саиду счет! Если Зулейку это не задевает, то мне хочется, чтобы муж не обделял меня!
Но Рании казалось, что первая жена не так проста, какой старается казаться. Зулейка продолжала жить в особняке мужа, хотя в ее новом отдельном доме всё давно было готово к тому, чтобы переехать и жить там с детьми. Она и переехала! Но ведь в семье шла подготовка к свадьбе Хадижи, и Саид попросил первую жену о помощи. Кто сможет справиться с домашними делами и всем управлять, если ни Хадиже, ни Фатиме это не по силам? К Фатиме все ещё память не вернулась! Только вот Рания подозревала, что соперница желает быть в курсе подарков вернувшейся фаворитке.
Но так рассуждала недалекая и эгоистичная Рания. А Зулейка оставалась рядом с мужем, терпя выходки третьей жены, стараясь игнорировать неисправимую скандалистку и интриганку, как и причуды Фатимы.
Рания же следовала своим целям. Вот и теперь она, пройдясь по этажу, где располагались комнаты всех жен Саида, обнаружила, что дверь в так называемую «библиотеку» распахнута, а на диванчик положен рулон ткани, часть которой была уже размотана. Сверху свалены платки, на столике лежит раскрытая книга, на пол брошен коврик с индийскими узорами и выделяющимся силуэтом дворца магараджи.
Рания знала, что Фатима где-то внутри комнаты, так как до нее донесся детский плач. Ясно! Одалиска собралась покормить Назрин!
Ничего, она вернется позже, чтобы узнать, для чего Фатиме понадобилось столько ткани. Кажется, одалиска так чем-то увлечена, что даже забыла, что дверь следует закрывать. Впрочем, Рании как раз это и было на руку.
В следующий раз, прошествовав мимо, она обнаружила, что соперница стоит перед раскрытым ноутбуком, на экране которого какая-то женщина что-то объясняет и показывает, обматывая себя тканью. Фатима повторяла ее движения. Но у нее плохо получалось. Ткань разъезжалась из-под неловких пальцев, жена Саида то и дело тихо ругалась под нос и начинала сначала.
- Так она решила носить сари! – Ранию озарила догадка. – Одалиска! Сколько может стоить такая ткань? Даже с расстояния понятно, что это очень дорогая ткань с вышивкой ручной работы! Я за все ее покупки спрошу с Саида!
Рания не могла остановиться у двери и наблюдать, опасаясь спровоцировать скандал. Кажется, Саид итак ею недоволен! Поэтому она постаралась тихо пройти дальше по коридору.
Но когда немного времени спустя Рания снова оказалась возле «библиотеки», ее соперница уже сидела на коврике, переодевшись в спортивные штаны и футболку. На голове Фатимы был накручен пышный тюрбан, и потому она была похожа на факира, которого Рания видела как-то по телевизору в одной из передач об Индии. Жена Саида приняла странную позу, невероятно вывернув ноги и сложив перед собой ладони, прижав их друг к другу. Глаза Фатимы были прикрыты, сама она медленно раскачивалась под мелодию, льющуюся из ноутбука. Казалось, кто-то ритмично ударял медной палочкой по медному же сосуду.
Пораженная увиденным, Рания отошла от комнаты, не сразу сообразив, что были ещё детали, о которых должен узнать Саид: между бровями Фатимы сверкала странная точка. Как она смогла приклеить драгоценный камень себе на лоб? Фатима сошла с ума! А то, что это настоящая драгоценность, Рания не усомнилась. Но сколько стоит камень? Неужели это рубин?
Завистница, кусая губы, спустилась вниз, решив выйти в сад и позвонить сначала сестре Амине в Марокко, а потом и Саиду – пожаловаться на незапланированные траты его второй жены, а если для него это не новость, то не стоит ли ей потребовать возмещения суммы для нее и Зулейки? Жены должны получать одинаковое количество подарков.
Но не посмеется ли над ней Саид? Скажет, что по обычаю подарки должны быть одинаковыми для всех жен. И получит Рания кусок ткани метров десять и коврик для занятий йогой, а Саид прикажет научиться у Фатимы, как носить сари. Одалиска чудит, а Рании придется расплачиваться за ее странные увлечения!
Она смогла, пусть и не сразу, дозвониться сестре. Амина была не в духе. Кажется, и у нее в семье появились какие-то проблемы: сестра призналась, что одна из жен родила сына, а Амина уже год не может забеременеть. Из фаворитки Амина превратилась в обычную жену. Привилегий у сестры убавилось, о чем с некоторым удовлетворением узнала Рания.
От сестры она услышала ожидаемый совет: не трогать Фатиму, не требовать от Саида отчета. Он сам все даст, если придерживается традиций. Если нет – то она только наживет неприятности, но ничего не добьется.
- Легко тебе говорить, Амина! Знала бы ты, сколько та ткань стоит! Конечно, куда тебе знать о таких вещах. Твой муж не богат, вы живете почти в нищете, с моим мужем ему не сравниться...
Это прозвучало так высокомерно и обидно, что Амина отключила телефон, не став продолжать разговор. Рания сразу не догадалась, что не связь оборвалась, а сестра посмела выключить сотовый.
Но скандалистка решила прислушаться к умной родственнице, не требовать у Саида соблюдения равного отношения к ней и Зулейке как к Фатиме, а подняться к обидчице в «библиотеку» и лично выяснить отношения. Пусть назовет стоимость того, что было приобретено утром так внезапно. А если у Фатимы есть совесть, то она и должна напомнить Саиду, чтобы он вспомнил о других женах и всё им компенсировал.
Когда же она поднималась по лестнице, вернувшись в дом из сада, то ее вдруг пронзила догадка: а ведь камень, увиденный во лбу Фатимы, был похож на рубин, оправленный в кольцо, пропавшее вместе с остальным золотом! Это ее украшение Фатима бессовестно испортила, зная, что останется безнаказанной! Выковыряла камень и прилепила на лоб! Разве одалиска вчера не угрожала, что будет выбирать из пакета с золотом по одному украшению и подбрасывать где-нибудь в доме?!
Шатаясь от страшной мысли, Рания добралась до комнаты недоброжелательницы. Нет, не до спальни Фатимы, дверь которой была плотно закрыта. Но Рания направилась к излюбленному теперь одалиской месту, где та проводила долгие часы, читая, играя с дочкой или наблюдая за маленькой юркой рыбкой в круглом аквариуме, тоже, кстати, появившимся недавно. Рания не успевала следить за всеми приобретениями ненавистной второй жены. Теперь и Мунирчик попросил купить ему аквариум с рыбками!
Дверь и на этот раз была распахнута. Но внутри все преобразилось. Но уже не было ни индийского коврика, ни сари в виде многометрового куска ткани, ни чалмы или тюрбана, как это точнее назвать...
Зато на столике, за которым расположилась с ноутбуком Фатима, стоял в прозрачной вазе роскошный букет роз. Именно розы сначала бросились в глаза Рании, не те, которые любила она, но и не с тех кустов, которые когда-то обожала Фатима. Кажется, букет был собран с кустов по всему саду. Понятно! Это Хадижа постаралась: девчонка обожает составлять букеты из роз разных сортов.
Фатима что-то сосредоточенно печатала в ноутбуке, водрузив на нос комичного вида очки в дорогой оправе, явно от знаменитого европейского дизайнера. Наверно, стекла в них были простые, без диоптрий. Не отрывая глаз от монитора, фаворитка протянула руку и взяла из вазочки шоколадную конфету, развернула, сунула в рот и, пережевывая, продолжала что-то увлеченно писать.
Она не замечала стоявшую в дверях третью жену Саида! Или только делала вид? Но что она там пишет?! Ранию охватило желание подойти, встать за спиной соперницы и прочитать строки, которые наверняка ловко появлялись на мониторе под пальцами новоявленной «писательницы».
Рания, совсем ничего и никогда не читавшая, не смогла вспомнить ни одного имени женщин-писательниц, чтобы с насмешкой сравнить с ними Фатиму.
Она пришла в такое негодование, что дала себе слово непременно пробраться в комнату и узнать, что Фатима уже написала! О! Так она же ещё и название даст своему творению!
- Рания, это ты?! А я думаю, кто там маячит на пороге? Тебе что-то нужно? – деловито поинтересовалась Фатима, на мгновенье подняв глаза на застывшую в дверях разъяренную шпионку и поправляя очки на носу.
- Ты должна рассказать нам, что ты пишешь и о ком и как будет называться твой... хм... «шедевр»!
- Это тебя не касается. Уходи. У меня творческий подъем, ты же можешь спугнуть сошедшее на меня вдохновение. Покинь мою библиотеку!
- Нет, не уйду. И я требую, чтобы ты напечатала список сделанных покупок с указанием их стоимости. Думаю, это и Зулейке будет интересно посмотреть! – потребовала Рания и поджала губы.
Но Фатима презрительно поморщилась.
- Иди к Зулейке и узнай, что было мною заказано и по каким ценам. Список у нее. Зулейка знает, Саид одобрил ещё утром. А теперь – вон!
И палец Фатимы резко указал ей на дверь.
Пока Рания переваривала услышанное, не обращая внимания на жест второй жены, в комнату заглянул и вошел Мунир.
- Мамочка!
- Сыночек! Ты уже вернулся из школы? – только тогда Рания пришла в себя. Но мальчик схватил ее за руку и потянул к столу, где стоял аквариум с рыбкой.
- Мама, я хочу точно такую же рыбку!
У женщины мелькнула коварная мысль.
- Фатима, моему сыну понравилась твоя рыбка. Пусть Мунирчик заберет аквариум к себе в комнату, - уже провоцировала Рания, еле скрывая злорадство, поняв, чем сможет досадить фаворитке.
- Что?! Ушам не верю! Это НАША С НАЗРИН рыбка. Закажи в зоомагазине такую же для своего сына, пусть он порадуется! Эта рыбка останется у меня! Она моя.
- Что? Ты смеешь отказывать сыну Саида в его просьбе?
- Если Фатима не отдаст мне рыбку, я разобью аквариум! – нагло заявил Мунир, взмахнув железной палочкой, которую зачем-то принес с собой.
- Вот как? Ну, попробуй, рискни! – вкрадчивым голосом заговорила Фатима. – Однажды, Рания, твой сын уже получил от меня хорошую трепку. Мне повторить? Иди сюда, маленький шантажист!
Рания видела, что любимая жена Саида не шутит. Фатима встала из-за стола, успев развернуть ноутбук экраном к двери. А теперь медленно обходила столик, направляясь к ней и Муниру.
Рании захотелось тут же приблизиться к ноутбуку и убедиться, что записи сделаны не о ней. Но она не могла не броситься на защиту Мунира. Ведь вторая жена ему всерьез угрожала.
- Не смей и пальцем тронуть моего сына! Не смей унижать его угрозами! Никто не имеет права прикасаться к моему сыну! Он наследник Саида Рашида!
- Хм, хм... Сейчас этот «золотой мальчик» получит урок номер два! Ты, Рания, если твой любимый сыночек разобьет аквариум, НИКОГДА, слышишь, никогда не получишь обратно свое золото! Даже по частям!
Рания вдруг поняла, что Фатима и об этом говорит серьезно. Одалиска вспомнила о золоте, знает, где оно спрятано, может не вернуть, и ее никто не сможет заставить, а Рании не доказать, что Фатима притворяется.
- Мунир, не трогай! Не надо! – взвизгнула она, видя, что мальчик замахнулся и готов обрушить удар железяки на аквариум. - Мама купит тебе рыбку ещё лучше и в большом аквариуме! Много рыбок! Разных! Дорогой мой!...
Но Фатима уже схватила ее сына за шиворот, сильно встряхнула и поволокла несчастного к двери, вытолкнула в коридор и даже шлепнула по попе. Мальчишка взревел, обливаясь слезами и хватаясь за штаны на попе. Но не рискнул напасть на жену отца.
Рания задыхалась от унижения, от возмущения ее поступком, от злости, что ее золото все-таки в руках одалиски. И что теперь ей делать, когда она утешит обиженного и оскорбленного сына? Ее ненавистная соперница ударила сына! Шлепнула Мунирчика у нее на глазах! Что делать? Пожаловаться Саиду и вызвать его гнев на Фатиму, но тем самым отрезать себе возможность вернуть украденные у нее украшения? Но как она может не рассказать Саиду, что с его сыном случилось в «библиотеке»? Но Мунирчик и без ее участия пожалуется отцу, потребует наказать обидевшую его Фатиму!
Рания убежала следом за Муниром в его комнату. Мальчик унесся с диким ревом, круша по дороге палкой вазы с цветами, стоявшие в нишах и углах коридора. Скатываясь по лестнице, он изо всех сил бил палкой по перилам. А внизу возле дивана сбросил со столика на пол журналы и коробки с сигарами отца, стоявшие там для антуража. Одна шкатулка раскрылась из-за падения, дорогие сигары раскатились по ковру. Даже телефон оказался под диваном, жалобно звякнув. Высокую вазу с цветами постигла печальная участь. После удара она треснула и сразу же распалась на большие куски. Хлынула на дорогой ковер у дивана вода, в которой стояли цветы, а розы полегли на осколках поверженной вазы из Марокко.
- Мунир! Что ты делаешь? Прекрати, сыночек!
Перепуганная Рания пыталась его угомонить, понимая, что Саид не одобрит такое поведение ребенка. И виноватой окажется она. Она, а не Фатима! Теперь уже её сын будет виноват больше, чем Фатима. Мунир получит наказание за разбитые вазы и телефон, за шкатулку и рассыпанные сигары.
В комнате сына она долго его усмиряла, успокаивала, утешала, умоляла не рассказывать, обещая, что сама всё объяснит его отцу. Потом Рания поспешила найти в доме главную служанку Мириам и долго уговаривала ее молчать самой и заставить молчать других слуг, которые высыпали из кухни, услышав странные звуки из гостиной, чтобы узнать, что происходит. Рания решила пока не выяснять отношения с Фатимой, уверенная, что та тоже промолчит, из страха ничего не расскажет Саиду.
Потом она вернулась к сыну. Мальчик уснул на постели, пережив стресс. А Рании вдруг пришла в голову догадка: что если пакет спрятан в комнате с книгами – там столько укромных мест, где можно пристроить пакет с ее золотом! И почему пакет, если Фатима могла достать спрятанное и разложить в плоские коробки из-под тех же конфет, например, поставить их вместо книг в один с ними ряд.
И тогда Рании захотелось обыскать как стеллажи с книгами, так и комнату Фатимы. Если она вынула из тайника всё золото, то свое она могла хранить у себя в комнате, а ее - перепрятать в библиотеке. Если обнаружится пропавшее золото Фатимы, это докажет, что где-то ещё спрятаны и ее украшения. И пусть Саид заставит любимую жену вернуть украденное! А потом нужно будет собрать семейный суд и потребовать наказания для воровки!
- Как только няня с Назрин отправятся гулять в саду, а с ними вместе, конечно, увяжется и Фатима, проверю, права ли я. Если найду свое золото – то потребую от Саида возмездия за преступление, совершенное его женой. Пусть собирает семейный суд! Но что мне это даст? Фатима выкрутится. Саид не захочет ее наказывать, золото могут не найти и не вернуть. Нет, я поступлю иначе. Если обнаружу драгоценности из прошлой жизни Фатимы, то присвою себе. Пусть тогда она поищет пропажу, как это теперь делаю я. Не найдет, а жаловаться Саиду на пропажу она тоже не посмеет. Иначе придется сознаться, что память вернулась, она нашла свое и мое золото.
...Пока Рания строила планы мести и новые козни, Фатима, успокоившись, позвонила Самире и рассказала, как прошла их затея, и о том, как плохо всё закончилось из-за Мунира.
- Не знаю, как поведет себя Саид. Я же подняла руку на его сына. В первый раз это случилось, когда маленький негодник растоптал подаренное мне Саидом очень дорогое ожерелье. Но теперь он угрожал разбить аквариум с рыбкой и даже попытался это сделать. Он замахнулся палкой, с которой, кстати, пришел в мою комнату. В мой кабинет-библиотеку! Если бы я его не схватила за ворот школьного пиджака, не вытолкала из комнаты, он так бы и сделал. И моя Ю-ю, моя золотая рыбка погибла бы!
- Фатима, а как дядя Саид наказал сына за те угрозы, когда мальчишка сказал, что украдет Назрин и отдаст нищим в фавелу?
- Никак! Я не назвала бы наказанием то, какие ограничения Саид ему назначил. И если в прошлый раз я отшлепала мальчишку, то в этот раз ограничилась одним шлепком. Не удержалась! Ты считаешь, что детей бить нельзя? Но если детям всё позволять, то... Те родители, которые воспитывали детей по Монтессори и прочим «воспитателям», вырастив их, потом горько жалели о выбранных методах воспитания. Детки вырастали эгоистами, считавшими, что им всё позволено.
- Фатима, моя соседка дона Жура говорит так: да, детей бить нельзя. Но иногда надо. И тогда бить нужно больно и чтобы ребенок точно знал, за что его наказывают. Я с ней согласна. Я за строгости в воспитании, никакой толерантности к детям не может быть, если они начинают наглеть и заслуживают серьезного наказания за серьезные проступки. Иначе они на шею сядут. Они должны знать, что в семье власть - у родителей, им следует подчиняться. На корабле не может быть двух капитанов!
- Ты права, я согласна с тобой. Но Рания солжет, что я ИЗБИЛА ее сына.
- Но у тебя же есть видео?
- Да, к счастью, я вовремя догадалась повернуть ноутбук в их сторону и нажать на запись видео. А знаешь, я ведь выдала себя! Позволила гневу овладеть мной и проговорилась. При Рании вспомнила, как уже побила однажды ее сына за испорченное ожерелье.
- И что? В приступе ярости у тебя могла случиться разовая вспышка памяти, амнезия на мгновенье отступила, ты вдруг вспомнила один эпизод из прошлого. Вот что: спустись вниз, найди Мириам, попроси у нее таблетки от головной боли, скажи – страшно болит голова. Раскалывается! Потом ложись в постель и лежи, ещё и на голову намотай мокрое полотенце. А когда к тебе придет дядя Саид разбираться из-за Мунира, тогда смело повтори слова доны Журы, но уже как свои. Мальчишка виноват. Его пора выдрать, как следует, если честно. Когда я в детстве дралась с братом, мне его никогда не было жалко. Наверно, потому что отец всегда подчеркивал его превосходство, то, что он сын, мальчик, пусть даже брат был младшим. Я за справедливость. А Рания позволяет сыну всё.
- Ах! Оооо! Самира, потом договорим! Где моя Назрин? – вдруг запаниковала Фатима. - Она с няней, но вдруг мальчишка решит отомстить моему ребенку? Он может ударить или ещё как-то навредить моей дочке!
И Фатима, отключив сотовый, понеслась по коридору к лестнице, потом вниз, а затем к двери - выходу из особняка, быстро окинув глазами огромный зал и углы гостиной. Она выскочила на улицу и помчалась к розарию, где обычно гуляла среди роз няня с Назрин в коляске. Никогда, почти никогда с дочкой не расставалась и Фатима. Но сегодня она решила нарушить обычай. И чем это может закончиться?!
Но дочь и ее няню Фатима нашла в саду. Зловредного мальчишки нигде не было видно. Впрочем, как и его матери. Но Фатима нисколько не сомневалась, что Саиду будет донесено о случившемся. Однако она совершенно не чувствовала себя виноватой. Избалованный негодник заслужил наказание. Тут бы и плетка дяди Абдула не помешала. Надо будет как-нибудь сказать об этом Рании, глядя ей в глаза.
Фатима решила, что если Саид придет к ней ругаться из-за сына, она припомнит угрозы мальчишки украсть Назрин и отдать бандитам из фавелы. Впрочем, они уже обсуждали, что подобное невозможно. Но и охрана получила указания Саида – ни при каких обстоятельствах его дети не могут покидать дом без его ведома, неважно – вместе с матерью или без.
И как бы Мунир мог вывезти сестру в фавелу? Везти ребенка вместе с его сестрой по его желанию в опасную часть города не согласятся водители Саида. А если он завернёт девочку, как будто везет в школу большой пакет? Кто посмеет проверить, что там внутри? Но и такси мальчишка не смог бы вызвать без ведома той же Мириам и охранников. За Назрин следит няня, но и сама Фатима решила глаз не сводить с дочки. Нет, Фатиму не должны тревожить угрозы глупого ребенка. Так убеждал ее в тот раз Саид, опровергая все ее возражения и ужасные предположения.
И только вернувшись с прогулки с Назрин на руках, Фатима застала картину тщательной уборки в гостиной. Но где же красивая ваза, что столько лет стояла возле дивана? Фатима была очарована ее красотой, едва перешагнув порог дома мужа после их свадьбы. Ей не было жаль любимых роз, когда цветы срезались для гостиной, чтобы наполнить ими именно эту вазу.
Но и телефонный аппарат оказался сломан. И дорогие сигары Саида девчонка с кухни старательно укладывала в специальную шкатулку – те, что не промокли в воде, разлившейся из разбитой вазы. Что здесь случилось?! Работа шла в присутствии Зулейки, которая, тем не менее, не сочла нужным дать пояснения.
Но здесь же присутствовала и Хадижа. Она и поведала удивленной подруге, что разрушения в гостиной – дело рук ее брата Мунира.
- Он как будто сошел с ума! Был в такой ярости, что крушил по пути к себе в комнату всё подряд. Как маленький ребенок может быть таким злым?
- Так это он разбил мою любимую вазу, самую красивую, что есть в доме? – с сожалением проговорила Фатима. – Хадижа, могла бы ты позвонить дяде Абдулу и попросить его прислать отцу плетку? Но не для жен, а для непослушных детей, которые ведут себя как взбесившиеся зверёныши? Позвони при мне, я тоже поговорю с дядей Абдулом. Пожалуюсь, что Мунир угрожал похитить мою дочь и отдать нищим в фавеле. Спрошу, какое следует за это наказание?
Хадижа растерялась. Она видела, как расстроена и возмущена Фатима, но звонить дяде Абдулу за спиной отца? Ему это не понравится. Но и обидеть подругу не хотелось.
Однако их разговор слышала Зулейка, которая тут же всполошилась.
- Нет-нет! О, Аллах! Вы не можете звонить сиду Абдулу без ведома Саида.
- Почему? – вздернула Фатима подбородок и сузила глаза.
- Потому что ты, Фатима, прежде должна обсудить проблему с Саидом! Зачем вмешивать в семейные проблемы сида Абдула? Тем более – он в Марокко, так далеко от нас! Чем он поможет?
- Советом! Дельным советом! Сотовая связь для того и существует, чтобы можно было очень быстро решать проблемы!
- Нет, Фатима, я запрещаю тебе звонить дяде Абдулу! – строгим голосом решительно сказала первая жена.
- Ты не можешь мне запретить обратиться за советом и помощью к патриарху семьи! Дядя Абдул – глава рода Рашидов!
Хадижа не находила слов, чтобы остановить перепалку жен отца. Ведь ссорились Фатима и Зулейка, а не Рания с кем-то из них. На чью сторону она должна встать? Но тут и Рания присоединилась к ним.
- Фатима, хочешь, чтобы в нашем доме появилась плетка дяди Абдула? Ты не забыла, что дядя Абдул только и ждет, чтобы выпороть тебя? – вызывающе сказала мать юного дебошира.
- Рания, смотри, как бы Я не вспомнила, ПОЧЕМУ мне пришлось сбежать из дома мужа! Для этого, я уверена, была очень веская причина! Я напрягу память, пойду к психологу и ВСЁ вспомню! Возможно, тебе придется вернуться в Эс-Сувейру, к очередному мужу-рыбаку, но уже навсегда.
- Змея! Я ещё станцую на твоих похоронах!
- Кобра! Я всё вспомню и напишу роман о своих злоключениях, и ты там станешь главной злодейкой!
- Даже худшей, чем Зухра? – тут же попыталась подловить ее Рания, надеясь, что Фатима ответит и покажет, что помнит Фарида и соучастницу его преступлений.
Но Хадижа не дала Фатиме потерять голову и ответить. Девушка нашла компромисс и теперь ловко вмешалась:
- Фатима, давай позвоним не дяде Абдулу, а дяде Али и посоветуемся, как следует поступать с детьми в таких случаях. Дядя Али – шейх. Поговорить с ним – как сходить в мечеть за советом.
- Нет, я уверена, что твой отец, Хадижа, не одобрит и звонки дяде Али, - снова заволновалась Зулейка.
- А я позвоню Саиду! – вдруг заявила Рания. – Моего сына побили, унизили, у ребенка случился нервный срыв. Так ещё и на всех мединах Марокко хотите нас прославить!
- Нервный срыв у такого маленького ребенка? Он даже ещё не подросток! – четко выговаривая каждое слово, произнесла Фатима. - Тогда твоего сына надо показать врачу, пусть он назначит лечение. Но мне кажется, что лучшее средство привести его в чувство – плетка дяди Абдула!
- О, так ты уже многое вспомнила, Фатима. Пусть Саид накажет тебя за воровство! Время пришло! – воскликнула Рания.
- Не радуйся заранее. Каково будет ТЕБЕ, когда я ВСЁ ВСПОМНЮ!
Женщины так увлеклись ссорой и взаимными обвинениями и оскорблениями, так громко кричали, размахивая руками, наступая друг на друга, что не заметили появления Саида, вошедшего в гостиную и поспешившего к месту склоки. Он пораньше вернулся сегодня домой, но вместо предвкушаемого приятного вечера в кругу семьи оказался в эпицентре скандала, в котором участвовали, судя по всему, все его жены и Хадижа.
Почему ругаются его женщины? Даже голос Зулейки был слышен – она пыталась призвать других жен к прекращению скандала.
Но первой заметила мужа Рания. И тут же бросилась к нему с жалобами:
- Хабиби! Фатима вспомнила, где спрятано мое золото! Она достала кольцо с рубином и выломала из него большой камень. Приклеила его себе на лоб и сидела утром на коврике, изображая индийскую богиню! И пока я смотрела, пытаясь понять, что происходит, пришел наш сын. У нее есть рыбка! Мунирчик захотел забрать себе! Фатима его избила. Саид, ты слышишь? Твоя вторая жена избила твоего сына!
- Что за бред ты несешь, Рания? – оглядываясь на Фатиму и Зулейку, с удивлением спросил мужчина. Никакого рубина во лбу Фатимы не было. Да и быть не могло! Кажется, пропавшие драгоценности свели несчастную с ума.
- Но Фатима избила Мунира! И хотела позвонить дяде Абдулу, чтобы он прислал ей плетку, чтобы выпороть моего ребенка!
- Не лги! Клеветница! – яростно ответила Фатима. - А знаешь, Саид, что произошло? Хочешь увидеть? Когда Рания вломилась ко мне в библиотеку, мой ноутбук был поставлен на запись. Мы с Самирой так общаемся. Я записываю свои мысли, о чем собираюсь написать в романе, отправляю видеоролики Самире, она высказывает свое мнение, просмотрев мои записи. Когда Рания вошла, я развернула ноутбук к двери, и не напрасно! Весь скандал записан на видео!
Тут же Фатима торжествующе заявила противнице:
- Рания, сейчас я принесу ноутбук, и Саид увидит, что было на самом деле! Увидит, как твой сын махал палкой и угрожал разбить аквариум с рыбкой только потому, что я отказалась вестись на твою провокацию.
Но Рания без слов вдруг метнулась к лестнице.
- Она же разобьет твой компьютер или сотрет записи! – ахнула Хадижа вслед Фатиме, которая сообразила это прежде Хадижи. На середине лестницы Фатима догнала злоумышленницу, которая, споткнувшись о ступеньку, запуталась в подоле длинной юбки.
Фатиме же легкие джинсы не помешали настигнуть Ранию. Она схватила ее за рукав и юбку, но Рания отчаянно попыталась вырваться. Фатима дернула ее за одежду так, что на плече у той треснул по шву рукав дорогой шелковой блузки, юбка сползла с талии жены Саида, из-за чего показалось нижнее бельё.
Рания взвизгнула, пытаясь развернуться так, чтобы лечь спиной на ступени и прикрыть от всеобщего обозрения ярко-голубые кружевные трусы.
Саид в полном ошеломлении наблюдал за борьбой женщин, развернувшейся на лестнице. Его жены дерутся в его присутствии!
- Кобра! Я тебе волосы повыдираю, если прикоснешься к моему ноутбуку! Пальцы переломаю! – схватив Ранию за волосы и таская из стороны в сторону, Фатима пыталась высвободить ногу, в которую вцепилась Рания, уже подтянув предательскую юбку.
Зулейка беспокойно завертела головой и обнаружила Мириам и нескольких служанок из кухни, которые пришли и наблюдали за безобразной сценой между женами хозяина дома. Хмуро и выразительно посмотрев на любопытных женщин, первая жена сделала знак Мириам, чтобы та увела служанок к рабочим местам. Те нехотя подчинились, но, уходя, тихо сплетничали.
- Это мои женщины? Так жены Саида Рашида вести себя не могут! – наконец, прогремел на всю гостиную голос мужчины. – Прекратите немедленно! Рания, спустись ко мне! Я приказываю!
Третья жена оглянулась на Саида и невольно ослабила хватку. Только это и позволило Фатиме выдрать ногу и пнуть Ранию в плечо. А потом она, перескакивая через ступени на оставшейся части лестницы, помчалась к комнате, где оставила компьютер.
Потерпевшая поражение Рания, отряхиваясь и поправляя волосы и одежду, спустилась к Саиду. Он молча указал ей на диван, куда та и села, теперь уже беспрекословно подчиняясь.
Но и Фатима вскоре вернулась, прижимая к груди ноутбук.
- Я наказываю вас обеих за драку! Неделю будете обходиться без мужа! Все ночи будут принадлежать первой жене! – Саид строго и осуждающе перевел взгляд с одной участницы драки на другую. Рания опустила глаза, а Фатима, казалось, даже не осознала сути угрозы. Она сузила глаза и надула губы.
- Фатима, включай и показывай, что у вас произошло.
Он не заметил скользнувшую по губам Рании ядовитую усмешку. А она точно знала: Саид и себя тем самым накажет! Это ему придется неделю обходиться без женщины. По подсчетам Рании, которая тайком от других жен скрупулезно вела в календаре записи, у кого и когда приходят критические дни, Зулейка будет нечиста как раз в неделю, когда Саид решил их наказать. Хм, хм...
Тем временем Фатима нашла на видео момент, когда в комнате на пороге возникла Рания со злым лицом. Затем на экране после короткой перепалки между женщинами появился Мунир с палкой в руке. Саид увидел всё, что хотел. Ребенок пытался разбить аквариум и был остановлен хозяйкой комнаты.
- Можешь выключить. Аллах! И это мой сын? Рания, зачем Мунир вошел в комнату Фатимы? Разве я не велел тебе следить за тем, чтобы Мунир не приближался к местам, где могут находиться Фатима и наша дочь Назрин?
- Но ты же сам видел: Мунирчику захотелось посмотреть на аквариум! Там плавала рыбка. Она ему очень понравилась. Я не могла подумать, что Фатима не захочет подарить Муниру рыбку!
- И ты тут же потребовала отдать ее сыну? Рания, ты - виновница скандала, - сделал вывод Саид.
- Почему? Я только попросила Фатиму дать на время аквариум с рыбкой!
- Ты могла сказать мне, я приказал бы купить ему аквариум с десятью рыбками! Но ты специально искала повод для ссоры. Мне не раз докладывали, что ты рыщешь по коридору мимо комнат Фатимы. Чего ты добиваешься?
- Саид, пусть она покажет тебе рубин, который я видела у нее во лбу! – попыталась воспользоваться последним шансом обвиняемая.
- Рания! – нехорошо покачал головой мужчина, скрестив на груди руки.
Но Фатима порылась в кармане джинсов и протянула ему на ладони темно-красный прозрачный камень, оказавшийся пластиковой поделкой.
- Это тика, индийская штучка, женское украшение. Я нашла ее в пакетике с сувенирами, которые мне привезла Самира из Италии и подарила в кафе.
- Рания, плохо дело, если тебе уже мерещится золото, о котором я велел забыть!
- Как я могу забыть, Саид, как? – простонала несчастная, обхватив руками голову.
- Зулейка, мне стало известно, что в гостиной были разбиты ваза и телефон. Это сделал Мунир?
- Да, Саид, и не только в гостиной. В коридоре в нескольких нишах тоже пострадали вазы – некоторые в трещинах, у одной отколот значительный кусок у ободка. Ещё одна разбита настолько, что собранные осколки не склеить.
Саид молча кивал. А у перепуганной Рании бешено колотилось сердце. Неужели Саид снова разведется с ней?
- Это была моя любимая ваза! – кивнув на пустое место у дивана, напомнила Фатима, выключая ноутбук. Хадижа поддержала подругу.
- Отец, это была та самая ваза, которую тебе и маме подарил дядя Али. Я тоже очень ее любила. Такую вазу уже не купить в Фесе. Мне Карима рассказывала, что мастер, создававший и расписывающий знаменитые вазы, умер, а у его сыновей такие не получаются.
Хадижа искренно сетовала на потерю. Эта ваза все годы без Жади напоминала ей мать, то, как они когда-то вдвоем выбирали в саду розы, срезали их и ставили роскошный букет в подаренную дядей Али вазу, но выбранную Зорайдэ и Каримой в самой известной в Фесе лавке.
- Рания, что ты за мать? – начал Саид.
Но Рания вдруг решила защищаться. Она взглянула на Фатиму и решила нанести той удар в обнаруженное ею недавно слабое место.
17. Часть 35. Глава 17. Библиотека Фатимы. Саид в Сан-Криштоване.
Рания, обвиняюще посмотрев на соперницу, обратилась к Саиду:
- Хабиби, ты ругай не только меня! Обрати внимание на Фатиму! Знаешь, какой харам творится в ее так называемой библиотеке? Ты не видел, какие там книги! На обложках нарисованы женщины с голыми телами, мужчины - тоже! Одалиски с оружием в руках! Кровь, лужи крови, окровавленные ножи! Трупы убитых!
- А ты откуда знаешь? Рылась на полках в моих книгах, когда меня не было в комнате? – возмутилась Фатима.
- Это и мой дом! А в «библиотеку» может зайти мой сын и увидеть харам! Такому маленькому мальчику не стоит видеть обложки с обнаженными женщинами! Одалиска! Это и следовало ожидать! Какие ещё книги могут тебя привлекать?
- Саид, она лжет! Не передергивай, Рания! – возмущенно встряхнула Фатима растрепанными волосами, ещё не причесанными после драки.
- Что ж, Фатима, ранее я не нашел время посмотреть, что за библиотеку ты устроила. Теперь увижу. Веди, показывай! Зулейка, ты иди с нами!
- Я тоже пойду! – уперлась Рания. Но ни ее, ни Хадижу никто не стал прогонять. Все направились в комнату, где стояли стеллажи с книгами.
- Ты пожалеешь, - услышала шепот Рания, протискиваясь в комнату мимо Фатимы. Но она торжествовала! Саид сейчас увидит, какие книги читает его фаворитка! За такой харам следует наказывать! Был бы здесь сид Абдул! Аллах! Ох, видел бы он безобразие, творимое вернувшейся одалиской! Фатима могла бы получить двадцать ударов плетью!
Едва войдя в комнату, Саид «споткнулся» взглядом о стопу журналов на столе, тех самых, где Самира публиковала свои статьи. Верхний номер был самым свежим. Водителю было приказано покупать журнал и доставлять лично Саиду, не афишируя этого. Но обложка верхнего номера была не знакома: на фотографии крупным планом выделялась Самира на фоне белоснежных песков Мараньяна. Девушка уверенно улыбалась, переплетя руки на груди. Одежда на племяннице выглядела прилично: кофточка с длинными рукавами застегнута почти под горло, джинсы, а не шорты, что было понятно, потому что фотопортрет был сделан до коленок. Запомнив, что нужно не упустить новый журнал - не брать же его у Фатимы почитать! – Саид приблизился к одному из стеллажей.
Достал наугад с разных полок несколько книг. И, да – увидел на одной обложке вытянутую стройную женскую ногу в черных порванных колготках и туфельке без каблука. Но и название внушало отвращение. Разве это чтение для женщины?
- Это детектив! Я прочла уже! Очень интересный! – Фатима забрала у мужа из рук книгу.
На обложке другого издания красовался атлетически сложенный мужчина с обнаженным торсом и мечом в руках.
- Саид, разве может замужняя женщина держать в руках книгу с такой обложкой? – подначивала Рания, тоже подойдя к стеллажу и вытаскивая книги одну за другой, демонстрируя их мужу и бросая на пол те, которые считала харамными, выбирая по обложкам.
Фатима еле сдерживалась, чтобы не затопать ногами!
- Саид, я взрослый человек, замужняя женщина! Но я не читаю любовных порнороманов, только детективы и современную прозу! Почему я должна смотреть на обложки? Мы что – в Саудовской Аравии, где на обложки книг наклеивают черный скотч, чтобы закрыть изображения?
- Дядя Абдул так и поступил бы! Помнишь, Саид, как ты привез из Марокко после реставрации картину, которую дядя Абдул закрасил, потому что там был харам? – гнула свое третья жена, неосмотрительно припомнив разорительный для супруга и печальный случай.
- Рания! – оборвал ее воспоминания Саид.
- Ты что делаешь, кобра?! – не выдержала Фатима и оттолкнула интриганку от книжного шкафа. – Вон убирайся!
- Я забочусь о нравственности моего сына! – ударившись о соседний стеллаж спиной, выпрямилась Рания, потирая бок.
- Твоему сыну нечего делать в МОЕЙ библиотеке!
- Это и мой дом. И моего сына! – уперлась Рания, внутренне торжествуя, что смогла найти уязвимое место ненавистной соперницы.
- У тебя есть собственный дом! Там будешь командовать. А в мою библиотеку ни ты, ни твой сын больше не зайдете! – злилась Фатима, сжимая кулаки. – Теперь библиотека будет закрываться на ключ!
Саид молча инспектировал книжный фонд, пытаясь понять, каковы теперь интересы у его жены, потерявшей память. Казалось, он не прислушивался к начавшейся перепалке Рании и Фатимы.
- Саид! У тебя есть картинная галерея, куда не могут входить ни твои жены, ни твой сын! В двери хитроумный замок, а доступ к ключу есть не у всех, - отвлекла его Фатима. – Я требую, чтобы и в дверь моей библиотеки тоже был вставлен надежный замок. Ключи пусть будут только у меня и у тебя!
- Я подумаю, - бросил Саид.
- Нет, пусть вставят замок немедленно, сегодня же! – разгневанно потребовала молодая женщина, лицо которой пошло красными пятнами.
- Фатима, почему на обложках столько обнаженных или полуодетых тел? Я не понимаю. Если это детектив, к чему это? – вопрошал Саид, вертя в руках роман, где девица в нижнем белье направила пистолет в полностью одетого мужчину в шляпе, пытавшегося спрятаться от бандитки за дверцей шкафа.
- Это вопрос не ко мне, а к издательству! Я не придавала значения, что там – на обложках! Мне это в голову не приходило! Мне важен автор! Само произведение! Сюжет книги! – оправдывалась Фатима под злорадными взглядами Рании, которая теперь выглядывала из-за спины Саида.
- Я вижу у тебя на столе белую замазку? Зулейка, отбери книги с обнаженными мужчинами и пририсуй им рубашки. Иначе от книг придется избавиться, - отрезал Саид. – Или отодрать обложки.
Помолчав, он снисходительно разрешил:
- Можно заказать другие обложки – только с именем автора и названием книги.
Он вышел из комнаты, позвав за собой Ранию, чтобы на этот раз заняться разбирательством поведения Мунира. Когда они вышли, а их шаги затихли в конце коридора, Фатима расплакалась. Хадижа постаралась успокоить ее, одновременно собирая с роскошного персидского ковра разбросанные книги.
Только Зулейка, превозмогая брезгливость, немедленно взялась за выполнение приказания мужа: присев к столу и вооружившись белой замазкой, неосмотрительно оставленной Фатимой на столике, она закрашивала, а точнее – рисовала на торсе героя романа майку, окуная кисточку от замазки в белую вязкую жидкость.
- Можете передать этой кобре, что когда я всё вспомню и отыщу ее золото, то буду по одному украшению перебрасывать через ограду особняка. А ей после этого буду показывать фотографию выброшенного украшения. Случайные прохожие озолотятся! Я ей отомщу за порчу моих книг!
- Но не стоит так переживать, Фатима! Разве обложки что-то значат? Сама говоришь, ты даже внимания на них не обращала! – примирительно сказала Зулейка, откладывая законченную работу, беря другую книгу. – Но Саид же пообещал, что комната будет закрываться на ключ. Потерпи!
- Да, Фатима! Немного потерпи! – пыталась успокоить пострадавшую любительницу чтения и Хадижа.
- Почему Рания все ещё в этом доме? Саид купил ей отдельную виллу. Разве нет? Если она и дальше не оставит меня в покое, я потребую, чтобы МЕНЯ переселили в тот дом, а она пусть останется ЗДЕСЬ. И, как помешанная, ищет свое золото!
- Фатима, а какую обложку ты предпочтешь для своего романа, когда его напишешь? – стало любопытно Хадиже.
Жена Саида мстительно усмехнулась.
- Я на обложке хочу видеть восточный рыбный рынок. И чтобы непременно можно было бы рассмотреть женскую фигуру в черном, которая за разделочным столом чистит рыбу. Пусть это будет рынок Эс-Сувейры. Сегодня же поищу подходящую фотографию в интернете!
- Жаль, что Рания не слышит! Она сойдет с ума, если ты выпустишь книгу с такой обложкой, - рассмеялась Хадижа. – Я ей расскажу о твоих творческих планах.
- Расскажи, конечно! И скажи, что мы обе подарим ей по экземпляру книги. Я лично отправлю посылку с книгой и баночкой краски, которой она сможет замазать обложку. Впрочем, одной замазки будет мало. Подарю ей канистру краски, в которую Рания сможет окунуть книгу целиком. После того, как прочтет мой роман. А я уверена: Рания непременно его прочтет!
- Я тоже так думаю, - хихикнула Хадижа.
Закрасив мужские торсы на нескольких обложках, Зулейка с облегчением покинула комнату. Фатима же отправилась на прогулку в сад, чтобы провести время с Назрин, но и обдумать, как наказать в свою очередь Саида, который предпочел с подачи Рании посягнуть на ее книги.
Она не знала и не попыталась узнать, что произошло между Саидом, Ранией и Муниром, пока они с Хадижей и Зулейкой находились в ее библиотеке. Вернувшись с прогулки, накормив Назрин и поиграв с ней, Фатима закрылась у себя в комнате.
Ах, вот как? Саид решил ее наказать? А она накажет его!
Вот потому Мириам, которая вечером заглянула к ней в комнату, чтобы позвать к ужину, ушла ни с чем и доложила хозяину, что лара Фатима решила объявить голодовку. Она не будет кушать и не выйдет из комнаты до тех пор, пока не получит от сида Саида ключи. Он знает, какие ключи.
Саид, и без того нервный после ссоры с Ранией и Муниром, сыном, вдруг начавшим проявлять характер, поднялся в комнату Фатимы. Он постучал – она не отозвалась. Тогда он сам открыл дверь и вошел.
И увидел жену, сидевшую на коврике в позе йога. Фатима закрыла глаза, держа перед собой у груди плотно сжатые ладони. Фатима продумала и антураж: коврик, тюрбан, раскрытая книга с упражнениями для занятий йогой. И точка на лбу - точно как у Самиры.
Фатима не реагировала на его вопросы и слова. Саид вышел, разозлился и есть со всеми не стал. Потом Мириам принесла еду в кабинет, где он листал в компьютере электронные документы.
- Мириам, моя жена поела? Я спрашиваю о Фатиме.
- Нет, сид Саид. Она все так же сидит в одной позе и ни с кем не разговаривает. Даже с Хадижей.
- Я понял. Оставь еду и уйди. Я потом дам знать, чтобы унесли посуду.
Служанка покинула кабинет.
- Фатима добьется, что я отберу у нее компьютер! Неужели на нее так плохо влияет Самира? Завтра же съезжу в Сан-Криштован и понаблюдаю за девчонкой! – решил Саид, нервно отбрасывая в сторону ручку, которой делал пометки в блокноте.
Потом, поняв, что если Фатима уперлась и не желает выходить из комнаты, то сегодня вечером для него это даже удобно.
Позже он прошел в комнату с книгами, считающуюся теперь «библиотекой», взял со стола тот самый журнал, который бросился ему в глаза. Новый номер со свежей статьей Самиры. Унес к себе и в уединении кабинета прочел фотоотчет племянницы о путешествии ее и Лео Ферраса по заповеднику Ленсойс в штате Мараньян.
Отдав должное качеству фотографий, Саид внимательно прочитал и текст. Он уловил, что девчонка теперь пишет о НИХ, невольно проговариваясь, что их ДВОЕ. Это была уже совместная работа Самиры и ее мужа.
Перевернув очередную страницу, Саид вздрогнул от неожиданности: в конце статьи была помещена фотография, с которой на него смотрели не только журналистка Самира с мужем, но и Жади с Назирой. Рядом мелким шрифтом было что-то написано. Саид вынужден был отыскать очки, чтобы прочитать заметку к статье.
- О, Аллах! Назира всегда была выдумщицей! Сказочницей! – проворчал он, вычитав в заметке, что у родной тети Самиры, оказывается, есть белоснежный верблюд, которого они с мужем привезли из Марокко. И вот теперь, узнав от племянницы о том, что и в Бразилии имеются пески, настоящие барханы, а места в Мараньяне даже можно назвать пустыней, дона Назира мечтает отвезти туда своего верблюда, чтобы он мог прогуляться по пескам и вспомнить родные марокканские барханы.
- Как жаль, что там нельзя увидеть привычных на Востоке караванов, - посетовала и Самира. – Ведь это такая романтика для туристов!
Когда Мириам пришла за посудой, Саид велел ей сначала вернуть на прежнее место журнал, но сделать это тайно, никому не рассказывая.
Обнаружив, что сегодня у него свободная ночь, впрочем, как и вся предстоящая неделя, мужчина был даже рад, что сможет, наконец, выспаться.
- Наверно, возраст дает о себе знать, - с беспокойством подумал Саид.
Прежде чем отправиться спать, он послал Мухамеду смс, предупредив, что завтра заедет к нему поговорить.
Сан-Криштован.
Саид подъехал к дому Мухамеда как можно ближе, чтобы из машины выбраться на улицу и сразу войти в дом. Из автомобиля он позвонил брату и узнал, что Самира в данный момент дома. Ее муж – тоже. Впрочем, как и все остальные, кого Саид знал и мог бы пожелать увидеть.
И вот Мухамед провел его в гостиную. Муна пригласила к столу, но Саид не отказался только от чая, объяснив брату, что сегодня он смог договориться о заключении нескольких важных сделок, но каждый раз ему пришлось делать это в ресторане, поэтому он более чем сыт.
Он и Мухамед пожаловались друг другу на жизнь и обсудили новую статью Самиры в журнале. По пути в Сан-Криштован Саиду удалось раздобыть журнал, понимая, что к Мухамеду он может попасть только случайно – от Мустафы, которому достанется от жены-бразильянки зачитанный в районе экземпляр. Но разве отец не должен знать, чем занимается его дочь-журналистка?
Братья подошли к окну и принялись рассматривать дом напротив, где теперь обитала Самира и молодой Феррас.
- Саид! На первом этаже – такое отличное место под магазин! Но разве с ней договоришься? – жаловался Мухамед. – Амин сказал, что у сестры свои планы: она желает устроить там что-то типа книжно-журнального киоска и лавки с лекарственными травами. Саид, это я отдал дом Латифе! Разве мог я подумать, что тем самым выпущу птичку из клетки? И дом пропал для меня. Теперь там полновластная хозяйка – моя дочь!
- Твоя жена Муна может на тебя обидеться, Мухамед. Ты сожалеешь о разрыве с Латифой? Неужели ты ещё думаешь о ней? – тихо выговаривал брату Саид.
- Нет, конечно! Но я не могу забыть прошлое. И такая потеря – возможный магазин на первом этаже! Самира могла бы уступить помещение брату!
Мужчина взял с подноса, оставленного для них Муной, очередной бриут и полный стакан чая. Нервно откусив кусок от выпечки, Мухамед с громким бульканьем выпил чай за раз.
Саид подумал, что брат нисколько не похудел, но теперь с такой хозяйственной и заботливой женой и не сможет сбросить вес. Почему же он не думает о здоровье? Впрочем, удивительно, но Мухамед весьма резво двигался по дому.
- Смотри, брат! – кивнул Мухамед на то, что увидел в окно.
На балкон своего дома вышла Самира. Она поднесла к уху телефон и принялась горячо обсуждать что-то с неизвестным собеседником. Выражение лица девушки было сосредоточенным, вид деловитый, она кивала по ходу разговора, потом отключила телефон. И тогда на балконе за ее спиной возник парень, до такой степени похожий на Лукаса Ферраса, что у Саида появился неприятный холодок в желудке.
- Аллах! Как возможно такое сходство? Только если Всевышний решил наказать нашу семью и послал нам второго Лукаса для новых испытаний.
- Так и есть, брат, так и есть! – трагично поддакнул Мухамед.
Парочка покинула балкон, вскоре к дому подкатило такси, Самира и Лео сели в него и уехали. Куда? Надолго ли? Но Саид понял, что его миссия провалилась. Что он мог наблюдать? За недолгое время невозможно сделать никаких выводов. Только то, что эти двое очень хорошо ладят друг с другом.
Саид вышел на улицу. Если он приехал навестить брата, то стоит заглянуть и в его магазин, поздороваться с Мустафой, увидеться с племянником Амином, который стал отцом сразу двоих детей.
О ком Саид не вспомнил – так это о Назире, которая теперь жила по соседству. Но сестра подумала о нем. Как только машина Саида Рашида появилась возле «Волшебной лампы», Назира подхватила Ферюзу и вышла на улицу, чтобы погулять. Ей так хотелось спровоцировать братьев, чтобы они, наконец, вспомнили о ней!
Делая вид, что не замечает неблагодарных родственников, она подошла к Мустафе и доне Ноэмии, отдала дочь в их руки и медленной величественной походкой направилась к бару доны Журы, придерживая живот, который ещё не был виден. Но женщина положила руку на живот, уже как бы обозначив имеющуюся беременность.
- А Назира совсем не изменилась! – с удивлением произнес вполголоса Саид, обращаясь к брату. – Я думал, что на фотографии в журнале ее изображение подправили компьютерной программой. Но нет – вижу, Назира осталась прежней, как будто и не было шести, нет, даже семи лет, когда в Марокко она сбежала от нас к своему бразильскому тренеру.
- Да, брат, она даже помолодела! Родила вот. Кто бы мог подумать! И теперь ещё троих ждет. Хотя Базилио говорит, что уже только двоих, доктор неверно увидел на обследовании, - сообщил Мухамед.
- Куда она собралась? Разве это не тот бар, который проклинает дядя Абдул, потому что там продают алкоголь? Бар с крикливой женщиной, которую наш дядя никак не может забыть?
- Саид, да! Тот самый! Дона Жура жарит прекрасные пирожки с треской, а муж Назиры их очень любит, вот и гоняет ее за пирожками и днем, и ночью. Разве наша сестра могла бы по своей воле пойти в такое злачное место? – Мухамед, сам не ожидая от себя такого, принялся защищать отверженную родственницу.
- Она что – сосет медный ключ? – присмотрелся и заметил Саид.
- Да, это медный ключ! Вспомни, я же тебе рассказывал, какая история приключилась с ключом для Назиры! Аллах! Троих или пусть даже двоих ждать в ее возрасте! Конечно, без медного ключа не обойтись!
- Но мне кажется, что она вполне счастлива. Посмотри: она хорошо и дорого одета, чалма накручена так, как обычно она делала, когда у Назиры было хорошее настроение. Дом как у Амина и Самиры, не хуже. Ты говорил, что ее муж – владелец спортклуба?
- Да! А как она любит Ферюзу! Заботится о ней, вот и в бар не стала брать с собой, зная, что там харам – алкоголем торгуют.
- Но, Мухамед, она же беременна – внутри нее несколько жизней, которых она в себе внесёт в бар! О них она не подумала, – заметил Саид. – Назира стала воском в руках мужа? Никогда раньше не смог бы представить такое. Теперь я понимаю, почему дядя Абдул опасался искать мужа для Назиры. Боялся, что начнутся скандалы в семье ее мужа, и он будет вынужден разбираться в конфликтах. Ему и лары Дунии хватило, когда та была женой сида Али.
- Ох, брат, хорошо, что дядя Абдул не видит! – провожая взглядом Назиру, промямлил Мухамед, а сам подумал: «И не только не видит, но и не знает, что это вовсе не муж Назиры гоняет несчастную за пирожками, это же она посылает его ночью к доне Журе за пирожками с соленой треской! «Пирожки для Назириньи» – это выражение известно уже всему Сан-Криштовану!»
- Мухамед, кстати, ты видел ее белого верблюда, о котором написано в статье? – насмешливо поинтересовался Саид.
- Видел! Они, то есть Назира и Миро, частенько выгуливают животное вокруг спортклуба и иногда приводят к бару доны Журы, чтобы туристы за деньги могли сфотографироваться рядом с верблюдом. Даже знаю, какую кличку дали верблюду: Эдвалду!
- Почему - Эдвалду? Это же популярное мужское имя в Бразилии.
- Саид, ты помнишь, как однажды у Назиры появился жених Эдвалду? Это было давно. Но местные жители помнят портного Эдвалду и сразу же связали того Эдвалду с верблюдом.
Историю с незадачливым женихом оба брата, конечно, помнили, пусть сам Саид и не видел несостоявшегося жениха Назиры.
- Так вот, я думаю, что Назира ему отомстила таким вот образом! Не получила когда-то его в мужья, но теперь есть другой Эдвалду, на шее которого она может покататься.
- Дядя Абдул сказал бы в таком случае, что в палатке Назиры хозяйничают два верблюда: животное из Марокко и ее бразильский муж, - с иронией предположил Саид.
- Кстати, брат, а ведь тот Эдвалду, с которым Назира была знакома, это же отчим Лео Ферраса! Так или иначе, но он стал нашим родственником. Он приходится как бы свекром Самире, как и Леонидас Феррас. Вот ведь как судьба умеет закрутить отношения людей!
- Откуда ты знаешь? – неприятно удивился Саид.
- Мустафа рассказал. Ему дона Ноэмия поведала о некровном родстве Лео с Эдвалду. Лео – его пасынок. О, Аллах! Так я теперь ещё и родственник доны Журы! Она – свекровь дочери Лукаса, брата мужа Самиры! Не верится. За что Аллах так меня наказывает?
- Да, странная история получилась. Феррасы наступают со всех сторон, - медленно отозвался Саид. – Ладно! Пойдем в твой магазин, Мухамед, покажи, что там нового.
Саид, заходя в «Волшебную лампу», бросил взгляд на дом Амина: на балконе развешаны детские вещи, внизу в открытых окнах мелькает молодая женщина, а в их сторону тянет вкусным ароматом корицы и ванили. Ясно, кондитерская Халисы в действии.
И пока Саид осматривал магазин брата, потом заглянул в гости к Амину, затем вместе с Мухамедом и племянником отправился в магазин на соседней улице, ни словом не напомнив о долгах, которые имелись перед ним у отца и сына, что их очень беспокоило.
Мустафа же, нянчась с Ферюзой, которую отобрал у Ноэмии тут же, как только магазин покинули братья Рашиды, спорил с женой.
- Ноэмия, я уже сказал, что...
Но Ноэмия не дала договорить:
- Мустафа, говорю тебе ещё раз: хочу купить в «Волшебной лампе» блюдо, то, которое мне понравилось. Самира попросила купить! Оно ей нужно для ритуалов.
- Нет, Ноэмия, нет! Брат Мухамед запретил мне его продавать Самире! Какие ещё ритуалы? Она обязана соблюдать мусульманские обряды! А блюдо ей нужно совсем не для этого! Мухамед не желает потакать глупостям дочери, пусть они и в ссоре.
Ноэмия надулась, но Мустафа продолжал упорствовать.
И лишь случайно супруги обнаружили Базилио, некоторое время таившегося у входа, подслушивая их разговор.
Базилио, сообразив, что раскрыт, тут же заявил, что знает, как помочь Самире.
- А мне известно, где Самира может купить металлическое блюдо! В моей фавеле есть старьевщик, который собирает разные ненужные вещи. У него все можно найти! Скажу Самире, пусть даст мне денег, я сам куплю, что ей нужно. Попадаются и подносы в хорошем состоянии, потому что краденые, наверно.
- Нет! – закричал, выпучивая глаза, Мустафа, и грозя пальцем. – Нет! Базилио, не смей, не вмешивайся!
Дона Ноэмия, играя с маленькой ручкой Ферюзы, повернулась к парню и спросила:
- Базилио, тебе что-то нужно? Жура послала тебя за покупками в магазин синьора Мухамеда?
- Нет, я сам пришел. Хотел показать Мустафе куклу, которую мне Самира привезла из Италии.
И парень вытащил из кармана шорт небольшую деревянную фигурку Пиноккио – мальчика с длинным носом.
- В Италии это их национальная кукла. А дона Жура сказала, что кукла очень похожа на меня, потому Самира и привезла мне игрушку. Дона Жура считает, что нос у Пиноккио точно как у меня!
- Хм, дона Жура знает, о чем говорит. Базилио, я в детстве читала эту сказку, помню, что у Пиноккио отрастал длинный нос каждый раз, когда мальчишка лгал. Ты за собой не замечал такого? Нет? Странно тогда. У Журы глаз наметанный, и если она тебе сказала, что...
Наивный Базилио тут же схватился рукой за нос, ощупал, потом улыбнулся во весь рот.
- Шутите, дона Ноэмия! С моим носом все в порядке!
Он снова сунул сказочную фигурку в карман и выбежал из магазина, опасливо всматриваясь в распахнутые двери бара. Не попадет ли ему от хозяйки? Дона Жура сегодня собралась навестить нового падре, исповедоваться, помолиться Святой Ритинье. Поставить свечки за здравие Шанди и всех остальных. Поэтому настроение у доны Журы было соответствующее, строгое и набожное.
- Это вам не шутки! – услышал парень и тут же наклонился возле столика, делая вид, что поднимает брошенную кем-то бумажку. Хозяйка и застала его за этим занятием.
- Вот что, Базилио, сделай так, чтобы Анинья мне на тебя не жаловалась, когда я вернусь из церкви! Только посмей уйти из бара в мое отсутствие!
Из бара выплыла Назира с пакетом свежих, ещё горячих пирожков.
- Спасибо, дона Жура! Теперь я пойду за моей Ферюзиньей!
- На здоровье! Если беременной женщине чего-то хочется – этого желает ее малыш! Это не шутки! Твои дети полюбили мои пирожки! Я рада!
На этом женщины и расстались. Дона Жура зашагала в сторону улицы, которая вела к дороге в церковь. Назира с пакетом в руках забрала Ферюзу, с трудом достав из кармана ключ от дома, сначала перепутав его с тем, что время от времени держала во рту как средство от тошноты.
Базилио с порога бара наблюдал за ее действиями, думая, как бы расспросить дону Назиру или Миро, плюется ли их верблюд? Он слышал, что верблюды плюются. Вот было бы зрелище, если бы белый верблюд в кого-нибудь плюнул! Это же такой замечательный был бы скандал!
18.Часть 35. Глава 18. Фес. Свадьба Фарида. Лейла в Мекнесе.
Лейла жила в доме сида Абдула уже не на положении служанки, а как гостья и невеста внука сида Рахима, старинного приятеля сида Абдула. Она ожидала никяха и не могла поверить, что это окажется правдой. Лейла опасалась чего-то непредвиденного, из-за чего свадьба сорвется.
Каждую ночь ей снился один и тот же страшный сон. Она снова в пустыне, то едет верхом на верблюде и у нее болит отбитый зад, то звездной ночью мерзнет в палатке под рваным старым одеялом, то днем под палящим солнцем бредет босая по раскаленному песку, потому что осталась без обуви, потеряв ее во время очередного перехода от стоянки к стоянке. Пески и верблюды – вот что она с ужасом помнила из снов, когда просыпалась и открывала глаза.
И только однажды ей приснился другой сон: в нем Мухамед, ее старый противный муж грозит пальцем и говорит, что он ещё не дал ей третьего окончательного развода, а значит, на брак с Фаридом она может не рассчитывать. Это был такой страшный сон, что девчонка, проснувшись, тут же залилась слезами.
А ведь всё уже готово к никяху. Они с ларой Дунией тщательно отобрали золото, ещё раз с удовольствием почистили его. Привели в порядок и несколько платьев, как доставшиеся Лейле от Зулейки, так и те, что некогда были куплены Мухамедом, но замызганы в процессе семейной с ним жизни. Служанка сида Абдула умело отстирала пятна, все платья смотрелись теперь как новые.
Лейла, когда ей удавалось побыть одной или только с ларой Дунией, не сводила глаз с кольца. Бриллиант ее завораживал, она могла любоваться кольцом бесконечно, вытягивая перед собой руку с тонкими пальчиками и, шевеля ими, наслаждаясь блеском и игрой света на гранях драгоценного камня.
Лара Дуния наблюдала за ее поведением и делала выводы.
- Глазами дырку не протрешь, конечно, любуйся свадебным подарком, но ты, Лейла, не мечтай о новых бриллиантах. Фарид был беден, но после развода с Хадижей и ссоры с ее отцом и вовсе обнищал. Ничего у него нет. Сады и торговые ларьки записаны на деда. Дом – на мать. И сгоревший в Марракеше риад тоже заложен. Саид решил не забирать его при условии, что Фарид забудет о притязаниях на Хадижу и детей. Они так договорились.
Лейла слушала в пол уха. Зачем ей знать об этом? Когда она станет женой Фарида, он обязан будет о ней заботиться. Это главное. У нее есть золото, много золота. Но она уверена, что Фарид не посягнет на украшения жены. Ведь это ее махр от прошлого брака, а сам-то он ничего ей не купит! Тоже есть такой договор. Но для обычно корыстной девчонки было важнее получить мужа, о каком она мечтала, а потом она и будет думать обо всем остальном.
Однажды она испугалась, увидев плохой знак в том, что из чемодана, с которым она побывала в пустыне, высыпался песок. Как он мог сохраниться в боковом кармане? Но вот остался же, и теперь, когда девушка проверяла и планировала вместе с ларой Дунией и ларой Нурией, куда и как уложить все ее вещи, из чемодана вдруг посыпалась струя песка! Дуния перевернула чемодан, чтобы хорошенько его вытрясти, а Лейла вдруг громко завизжала. Ей стало так страшно, как будто за ней из пустыни прилетели джинны, чтобы унести ее обратно в караван. Вот к чему снились те сны!
Нурия и Дуния не могли понять, что случилось. В комнату, специально отведенную Дунией под предсвадебную кладовку, где собирали вещи к будущему отъезду молодой жены Фарида, вбежал Юнус и почти тут же появился сид Абдул.
- Что такое? Что произошло?
- Да что-что! – заголосила лара Дуния. – Видишь, сколько песка? Глупая девчонка решила, что это джинны дают знать, что прилетят за ней и унесут в пустыню! И никакой ей свадьбы!
Перепуганный услышанным Юнус тут же попятился из комнаты, протиснувшись мимо застывшего в дверном проеме сида Абдула.
- Какие ещё джинны, одалиска?! Лейла, отвечай, почему ты кричала? Что вы от меня скрываете?
Но Лейла ежу научилась хитрости, пожив в пустыне.
- Я.., мне... показалось, что вместе с песком из чемодана выпал скорпион! Я очень боюсь скорпионов! – солгала Лейла и залилась слезами.
Лара Дуния не стала ее уличать во лжи, но выразительно вздернула бровь.
Сид Абдул хмуро осмотрел кучку песка на старом, вытершемся от времени ковре и сказал:
- Хватит! Никакого скорпиона не было? Тогда и кричать нечего! Иначе снова поползут сплетни про джинов! Где Юнус? Аллах! Куда сбежал этот трус? Я собирался именно сегодня пойти в мечеть, чтобы подтвердить ещё раз, когда будет проводиться никях.
- Абдул, так ты звонил в Мекнес? Фарид не передумал жениться на нашей «принцессе пустыни»?
- Тебе, Дуния, только бы глупость сказать! Всё в порядке, никто не передумал, не отказался. Всё готово к никяху. Завтра свадьба. Скромная, только с чтением Корана и без гостей.
- А что – даже Ариба не придет? – посмела подать голос Лейла, все ещё прижимая ко рту платок.
- Нет, ни Арибы, ни твоего отца не будет. Ариба уехала с мужем по его делам, а твой отец знать тебя не желает: так и ответил, когда я ему позвонил. Боится, что ты и с этим мужем не сможешь ужиться, а его семье это новый позор. Твоих сестер сосватать мне удалось, но все пойдут вторыми-третьими женами к уже немолодым мужьям. А виновата в этом только ты.
- Но я с радостью выхожу замуж за Фарида! – воскликнула Лейла, даже не обратив внимания на слова старика о ее родных сестрах. Их судьба ее не волновала. Что ей до них, если самой пришлось столько всего пережить?! И кто из сестер ее пожалел? Даже не общаясь с родными, она знала, что ее все проклинают.
- Молчи, молчи! – за спиной сида Абдула замахали руками Нурия и Дуния. И Лейла тут же притихла. Сид Абдул задержал на девчонке хмурый взгляд и сказал:
- Твои сестры остались недовольны своим замужеством, все осуждают тебя, Лейла. Считают, что могли удачнее выйти замуж, если бы ты не опозорила семью разводом и слухами о сумасшествии.
- Но я-то очень довольна, сид Абдул! До конца жизни готова вам бабуши целовать! – и девчонка бросилась в ноги старику и в самом деле коснулась губами его уличной обуви: и раз, и ещё раз, и ещё!
- Всё, оставь меня, Лейла! – стараясь казаться сердитым, вдруг растаял сид Абдул и пошаркал прочь из комнаты с довольным лицом.
- Ох, и хитра ты стала! – покачала головой Дуния. - Лейла, будь осторожнее в доме мужа. Там и лара Джабира не подарок, и строгий сид Рахим, и Фарид этот... Не дай Аллах, если он от тебя отвернется! А главный враг в том доме – Зухра. Это его бывшая жена, как многие считают - ведьма. У нее в Марракеше живет родная тетка. Так та и есть самая настоящая знахарка и колдунья! Наверняка и Зухру чему-то научила.
- Ой! – пискнула Лейла, чтобы женщины решили, как сильно ей страшно. Тогда ей удастся узнать намного больше о Зухре, чем ей уже рассказали.
- Да! Эту змею нужно бояться! – тут же попалась на уловку лара Нурия. - Она Хадижу выжила, а уж девчонка была дочерью самого Саида Рашида. А как был выгоден брак для Фарида! Но красота Зухры всё затмила. А Зухра ещё и Хадижу чуть не убила, заманила в конюшни и едва не задушила. Мне кто только эту историю не рассказывал!
- Но почему Хадижа не боролась за мужа? – в Лейле заговорило любопытство.
- А как – если Зухра сумела снова стать женой Фарида? А потом ведьма всё так провернула, что уже Хадижа оказалась второй. А Зухра – первой и любимой.
- Но я слышала, что Зухра пострадала во время пожара, нет у нее никакой красоты больше!
- И что? Носит эта одалиска черную закрытую одежду. Узнай, что там под ней. Красавица или нет? Но в Мекнесе говорят, а у меня в Мекнесе полно родни и знакомых, - уточнила лара Дуния, - что Фарид твой, не имея жен, снова спит с Зухрой! Потому сид Рахим и попросил Абдула найти ему жену! Хотят отвадить парня от ведьмы!
- Но почему Зухру не выгонят из дома? Она ведь больше не жена Фариду? – Лейле стало не по себе.
- А потому и не выгонят, что она ведьма! Значит, так колдует, что ее не могут выгнать! – заподозрила лара Дуния.
- Не пугай девочку, а то она передумает замуж выходить! – испугалась лара Нурия, что планы сида Абдула снова сорвутся. - Вот ответит «нет», когда свидетели придут ее спрашивать, согласна ли она выйти замуж, а она и откажется. Тогда ее отец уж точно заберет девчонку и расправится, как с опозорившей семью одалиской.
- Нет-нет! Не откажусь, ни за что! Я сама Зухру эту изводить начну, и так, чтобы ОНА сбежала из дома Фарида! – поеживаясь, но с готовностью ответила девчонка.
Нурия только головой покачала, а Дуния хмыкнула.
- Ну-ну! Это тебе не Ариба, которая от тебя зависела. А Зухру нужно бояться. Будь с ней всегда осторожна.
- Зухра теперь ведь только служанка? Тогда я стану ее хозяйкой. И укажу ей на ее место. А не станет подчиняться – просто выгоню! И найму сама служанку. Не пожалею на это своего кольца с большим синим камнем.
- Сначала, Лейла, присмотрись, не совершай необдуманных поступков. Иначе можешь ошибиться. Фарид женился на Хадиже, хотя все ещё любил Зухру, с которой развелся. Так сид Рахим рассказывал Абдулу. Но потом всё изменилось. Если спит с Зухрой, даже если она ночью лежит рядом с ним в парандже, значит, все ещё любит ее. Вот и делай вывод, Лейла.
- Я буду осторожна. Да, конечно. Но Зухре не место в том доме, пусть уходит, и я своего добьюсь, - уперлась девчонка.
Вскоре Юнус впустил в риад женщину, которая должна была нанести невесте на руки и ноги положенные по обычаю свадебные рисунки из хны. Лейла заранее выбрала самый замысловатый и красивый на ее взгляд рисунок. Но мастерица начала работу по-своему. Получилось тоже красиво, но не с теми сложными цветами, о которых мечтала Лейла.
Это испортило ей настроение. Тогда лара Дуния напомнила, сколько стоит работа рисовальщицы и сами материалы. Не очень дорого, но Лейле придется расстаться с золотым браслетиком, если ей хочется что-то более сложное. Лейла тут же одумалась.
А лара Нурия припомнила, что в ее детстве в деревне невестам красили хной руки и ноги без всяких рисунков, просто окуная ладони и ступни в жидкую хну или размазывая массу по телу. О, Лейла тоже была знакома с таким способом! Вот и ее сестры, выходя замуж, так сделают. Но она – не они, поэтому девчонке пришлось согласиться на рисунки, которые она могла себе позволить в данной ситуации.
Дуния же посоветовала натирать рисунки на руках лимоном, чтобы хна держалась дольше. Тогда и работать по дому ее не заставят до тех пор, пока не поблекнет или не смоется хна. Таковы обычаи! А, зная, какая Лейла хозяйка, это просто необходимо, чтобы дать ей время осмотреться в доме мужа.
... И вот пришел день, когда жены сида Абдула нарядили невесту и вывели к новоявленному мужу после совершения традиционного обряда никяха. Никях проходил в гостиной, где сидели только сам старик и приглашенный шейх, были и свидетели. А из гостей пришли сид Али и лара Зорайдэ, с ними явилась и Карима.
И пока женщины по обычаю ожидали вместе с невестой в комнате наверху, сид Абдул отдал Лейлу Фариду в жены, выполнив роль названного отца невесты. О настоящем родителе сообщили, что старик сильно разболелся и просил друга исполнить за него обязанности. Не откладывать же свадьбу?
Из Мекнеса Фарид с дедом приехали на такси, на котором собирались вернуться обратно в Мекнес уже с новобрачной. Машина была большая, имелась возможность увезти на ней вещи Лейлы. А, по словам сида Абдула, чемоданов и сумок у молодой жены набралось много. Ведь часть вещей была прислана из Бразилии во время пребывания Лейлы в пустыне.
Фарид был одет в костюм, который видел уже вторую его свадьбу. Первой была свадьба с Хадижей. Но старик и внук решили не тратить деньги на новый костюм, если разведенная невеста отказалась даже от махра. Что тогда ей его костюм? Сид Рахим же выглядел нарядно: в новенькой джеллабе и вычищенной алой феске, в бабушах, которые скрипели новой кожей. Но не он был женихом, а внук.
Фарид вытерпел положенную процедуру, ожидая появления невесты. И не обманулся! Лейла, которую вывели лара Дуния и Карима, поддерживая под руки, оказалась красавицей. И платье ярко-голубое с вышивкой, и волосы, окрашенные яркой хной, уложенные в замысловатую прическу, и глаза красиво подведены, и рисунки свадебные из хны на руках и ступнях! Невеста была так прекрасна, что у Фарида по телу пробежали мурашки.
А девушка переволновалась настолько, что едва держалась на ногах.
- Я чувствую, Карима, как сбывается моя мечта. Как она всё ближе ко мне с каждым моментом. Я стану женой молодого мужчины, которого сама себе выбрала! – шептала она заинтригованной сплетнице, боявшейся пропустить хоть слово.
За Лейлой несли на подносе и ее шкатулку с золотом. Правда, закрытую, потому что половина украшений была уже на невесте.
Всё остальное прошло очень быстро. Фарид оказался приятно удивлен количеством имеющегося у Лейлы золота, что оказалось вовсе не преувеличением, обычным делом в разговорах перед свадьбой. И то, что девчонка была так красива. И не была сумасшедшей. Как это радовало Фарида!
А то ведь в Мекнесе после его возвращения со сватовства объявилось столько советчиков, которые на каждом шагу предостерегали его не связываться с разведенной женой брата Саида Рашида. Не просто же так Мухамед Рашид развелся с молодой и красивой женщиной.
Но у Фарида имелись собственные соображения относительно брака. И вот теперь он видел перед собой необыкновенную красавицу. А как сверкали ее глаза! Фарид чувствовал, как он понравился Лейле, а это было очень приятно осознавать. Она приняла его с первого взгляда! Это было нечто большее, чем когда-то происходило с Хадижей, которой он тоже понравился, он это точно знал. А глаза Лейлы многое ему обещали...
Фарид увидел и внушительную кучу сложенного багажа. Неужели у девчонки столько одежды? Пожалуй, одного осла будет мало, чтобы дотащить повозку с вещами до риада в Мекнесе.
А как любуется обручальным кольцом с бриллиантом невеста, нет, теперь уже его жена! И никто не посмел рассказать, чье кольцо ей досталось. Впрочем, Хадижа сама отказалась от кольца, значит, Фариду и решать, кому из женщин теперь его носить.
Сид Абдул потребовал, чтобы обычаи были соблюдены во всем. Брачная ночь у молодоженов, пусть и побывавших в других браках, должна была пройти в ЕГО доме. Отель – дорого, такие расходы ни к чему.
Он не отказал себе в развлечении ждать окончания ночи под дверями выделенной для этого спальни. Там же под дверью вынуждены были вместе с ним маяться и свидетели возможной неудачи Фарида - лара Дуния и сид Али. Карима же осталась с удовольствием. А вот утомившуюся на празднике лару Зорайдэ сид Али отослал домой. Ее проводил домой по вечерней медине Ахмет.
Когда новобрачных отправили в спальню, старики сели пить чай, который им приготовила лара Дуния. Нурии сид Абдул велел идти отдыхать. Но старуха не согласилась и тайком возилась на кухне, помогая заваривать мяту и выставлять на противень стаканы. Карима вертелась тут же, укладывая на блюда выпечку, принесенную из дома сида Али. Разве женам сида Абдула было до того, чтобы ещё и печь что-то в день свадьбы? А на покупку угощения сид Абдул оставить денег не догадался.
А в это время уединившиеся молодожены наслаждались обществом друг друга. Лейла не сочла нужным изображать невинность или казаться скромной. Но и Фарид знал, что перед ним женщина, которая даже успела родить ребенка в прежнем браке.
Лейла была очень хороша. Мужчина искренно восхитился ее красотой, даже когда она, распустив волосы, ещё не успела скинуть дорогую элегантную ночную сорочку, не уступавшую тем, что имелись когда-то у Хадижи. Лейла ловила каждый взгляд супруга, радовалась его восхищению, чувствовала, как нравится ему. И сама искренно улыбалась мужу, тая от счастья!
В какой-то момент она бросилась на шею Фариду, а он запустил руки в ее густые волосы. Оба принялись целоваться как безумные.
«Как в кино! Наконец-то!» - блаженствовала Лейла, не веря, что всё происходит именно с ней и наяву.
«Аллах! Как прекрасна эта одалиска! Я не зря взял ее в жены! Она не уступает Зухре в страсти!» - стучало в висках у Фарида.
Потом они предались порочной страсти, позволительной в браке, опомнившись лишь тогда, когда в дверь кто-то громко постучал кулаком. Это не выдержал ожидания сид Абдул.
- Чем вы там занимаетесь?! Почему так долго? Уснули вы там, что ли? – разбушевался старик под дверью.
Лейла испуганно принялась натягивать на обнаженное разгоряченное тело тонкую белую сорочку, приготовленную по совету лары Дунии к первой брачной ночи. И пока Фарид, крикнув дяде Абдулу, что они сейчас сами откроют ему дверь, одевался, она лихорадочно искала нижнее белье, непонятно куда завалившееся, когда их с Фаридом накрыла своим крылом страсть.
- Что делать? Да где же они?! Вот будет позор, когда после моего отъезда дядя Абдул найдет в комнате мои трусы!
Но нашла все-таки и сунула их под подушку, не успевая надеть.
После того, как в комнату впустили сида Абдула, сида Рахима, свидетелей и Кариму и формально констатировали, что всё в порядке, молодожены остались снова одни, но теперь только для того, чтобы одеться и собраться в дорогу.
Заказанное на поздний вечер такси будет ждать их через час у одних из ворот Феса. Как бы не опоздать!
И пока Лейла одевалась в заранее подготовленную дорожную джеллабу, лихорадочно упаковывая свадебное одеяние и пеньюар с ночной сорочкой в дорожную сумку, Фарид, быстро облачившись в костюм, поинтересовался:
- Скажи, Лейла, откуда у тебя такой опыт в постели? Твой пожилой муж оказался настолько умелым и сладострастным даже в его возрасте, что и тебя научил, как ублажить супруга?
Вопрос был нескромным, но Лейла ответила:
- Нет, я с отвращением вспоминаю Мухамеда. Не знаю, что ОН испытывал по отношению ко мне, но Я без омерзения не могу его вспоминать. Пожалуйста, и ты не напоминай мне о бывшем муже. Всё, что я пережила с ним, было отвратительно.
- У тебя были другие любовники? – сузив глаза, с подозрением спросил Фарид.
- Нет, конечно! Но я смотрела фильмы, сериалы, потому что в доме Мухамеда был телевизор. Я многое поняла, догадалась сама и мечтала, чтобы судьба послала мне любимого мужа взамен старого толстого Мухамеда. И мои мольбы были услышаны! У меня теперь есть ты, хабиби! Я буду любить тебя вечно! Верь мне!
- Я давно не испытывал таких ощущений, как с тобой. Даже с... Нет, и с ней тоже у меня такого не было, - пробормотал мужчина.
- Что? Я не всё расслышала, что ты сказал.
- Ничего. Я сам с собой говорю.
- Фарид, а в твоем доме есть телевизор?
- Есть, но он старый и стоит в комнате у дедушки. Ты не сможешь заходить туда, это харам. Но тебе и некогда будет его смотреть. Но если бы у меня появились свободные деньги, я, пожалуй, купил бы небольшой плоский телевизор, чтобы повесить на стену в кухне. Моя мать тоже не прочь посмотреть эти ваши сериалы. Ходит к соседке, но это случается очень редко. У нее очень мало времени и много работы. Ты теперь станешь ей помогать.
- Но мы могли бы смотреть фильмы вместе с тобой, если бы ты смог купить телевизор.
- Мне, тем более, некогда. Мой дед стар, все дела – на мне.
- Фарид, а что – у вас совсем нет служанок? Как же так? – осторожно спросила Лейла, желая услышать, что он скажет о Зухре.
- У меня было две сестры, которые до замужества помогали матери, и втроем они справлялись с домашними делами. На прислугу у нас никогда не было денег. Но... да, недавно у нас появилась одна служанка. Зухра. Но тебе лучше держаться от нее подальше.
- Как это?! Я же твоя жена, значит, стану ее хозяйкой. Она обязана будет мне подчиняться.
- Не совсем всё так. Я тебе потом о ней расскажу. Но пока Зухра подчиняется только моей матери. Прими это. Иначе эта женщина может оказаться для тебя опасной. Если она тебе навредит, будет поздно, даже если выгнать ее за это из дома или даже убить. Всегда помни об этом.
«Значит, стоит это сделать заранее – выгнать такую опасную женщину!» - могла бы возразить Лейла, но решила промолчать и на месте разобраться с ведьмой, о которой ее не напрасно предостерегали лара Дуния и лара Нурия.
- Хорошо, любимый, я всё поняла, буду делать всё так, как ты скажешь, - шелковым голосом сказала она Фариду.
Его это устроило. Он подумал, что с молодой женой проблем у него, кажется, не предвидится.
Потом они быстро шли по почти пустынной вечерней медине, торопясь за повозкой, нагруженной вещами, которую тянул молодой сильный ослик, позаимствованный у дяди Абдула. Вот и машина, которую Фарид нанимал. Еле уместив имущество Лейлы, Фарид с женой и дедом отправились по ночной дороге в соседний город. Ехать предстояло недолго, до Мекнеса было не больше часа пути.
И вскоре они снова выгружали из такси сумки, коробки и чемоданы Лейлы. Вот и повозка с двумя осликами подоспела. Фарид обнялся с соседом, который по его просьбе позаботился привести животных Фарида к воротам Мекнеса. И вновь незнакомый путь уже по медине города, в котором Лейла никогда не бывала. Если не считать того, что Мухамед вез ее через Мекнес когда-то после их свадьбы.
Теперь Лейла шла молча, наполненная воспоминаниями о пережитом в последние дни. Фарид в это время беседовал с соседом и дедом, обсуждая дела. Кажется, он совсем забыл о жене, которая спешила за ним, держась за его спиной.
Но Лейле даже не пришло в голову обижаться на Фарида за это. Она была счастлива, что мечта свершилась! И даже смогла позлорадствовать! Пусть теперь ее сестры испытают то, на что обрекли в свое время ее! Теперь Лейла с отвращением сравнивала ночи с Мухамедом с тем, что пережила несколько часов назад с Фаридом. О, Аллах! Вот чего она была лишена несколько долгих месяцев, прожитых с противным старым Мухамедом!
У нее все ещё стучало сердце, а тело чувствовало прикосновения Фарида. Кожа горела и сейчас при мыслях о пережитых ласках. Ему понравились ее волосы! Как он запускал в них руки! Как нежно гладил ее пряди!
«Раньше я ненавидела ночи, которые отдавала против воли Мухамеду. Сколько же он украл меня у меня! Но теперь я сама буду дарить мужу любовь! Я так тонко всё чувствую! И Фарида я буду очень сильно любить!» - размышляла она, цокая по камням медине обувью на каблучках.
Это было бы забавно, если бы Фарид догадался обратить внимание: цокот копыт осликов смешивался со стуком ее каблуков. Звуки разносились по пустой в этот поздний час медине.
Тем страннее было то, что никто из них – ни Фарид, ни сид Рахим, ни услужливый сосед, даже Лейла не заметили крадущуюся за ними женщину, которая металась от одного угла дома к другому, минуя боковые улицы, то прячась в нишах, то скрываясь за стволами редко встречающихся деревьев у дверей чужих риадов. Правда, женщина двигалась на большом удалении и очень тихо, поэтому никому в голову не пришло оглянуться. Потом она вдруг исчезла в одной из узких боковых улочек.
В какой-то миг оба ослика вдруг испуганно остановились и никак не желали двинуться с места. Тогда Фарид решил выяснить, в чем дело. Он обошел повозку и встал рядом с животными, осмотрелся, что-то увидел на мостовой...
- Аллах! Эта кобра принялась за старое! Ну, ничего! Она увидит, на что я способен!
- Что там, Фарид? – позвал его дед.
- Черные лепестки! Прямо на дороге кто-то, КТО-ТО!.. Кто-то рассыпал лепестки черной розы!
- И что? – сердито спросил старик.
- Вот ослы и испугались. Наверно, ОНА чем-то сбрызнула цветы, которые потом разодрала на лепестки, прежде чем рассыпать их на нашем пути. Вот ослы и учуяли, теперь не хотят двигаться дальше!
- Так смети их в сторону, вот и всё! – посоветовал сид Рахим.
Он подошел к Фариду и протянул скрученную в рулон газету, которую взял почитать у сида Абдула. Этим «веником» (не руками же!) Фарид смел черные лепестки к стене чужого риада. Потом потянул осликов за уздцы, тихо уговаривая их двигаться домой. Животные послушались.
Дальше они добирались уже без приключений. Весь оставшийся путь Лейла развлекалась тем, что обдумывала способы, как забрать у деда Рахима его телевизор и как с первого же раза устрашить ужасную Зухру.
Фарид несколько раз оглянулся на нее и был рад, что Лейла следует за ним в хорошем настроении, отвечая на его взгляды непременной широкой счастливой улыбкой.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ! До встречи в 2021 году. Всем читателям фанфика и поклонникам сериала "КЛОН" здоровья и счастья!