Дороги судеб. часть 3-я

               
    На заросшем сорняками газоне, уткнув голову в колени, сидела Наталья . Маленькую её скрюченную фигурку из стороны в сторону качало, словно ветром. Дождём из глаз лились слёзы:
 
   - Всё! Не могу больше! Кончилось терпение! Нет воли, нет сил. Душа стонет. Сердце переполнено болью, бьётся, как молот. А ещё из окна телевизора стреляют. Днём и ночью. Бесконечно. Опасно, страшно.

    - Вы хотите сказать – с экрана телевизора? Он у Вас такой большой, что, действительно, похож на окно. Поедем вместе в город, это же близко, купим новый телевизор с маленьким экраном.

    - Нет, ни за что!!! Иначе я буду думать, что стреляют из форточки, а это ещё страшнее.
    - Тётя Наташ, что с Вами?

    - Страх. Только страх со мной. Нет, ещё эта жестокая круглая тарелка. Я надеялась, что избавлюсь от ужаса грозы, который раньше вселяла в меня антенна, похожая на могильный крест. Я заставила Митю привезти эту триколорную тарелку и… Она только стреляет. Ничего не показывает. Иногда появляется надпись: «Не выключайте телевизор восемь часов. Он заработает сам». Сам он только стреляет и скрежещет.
     - Это спутник виноват, тётя Наташ. Здесь  связь плохая. Так бывает. Но чего же Вы боитесь?
    - Одиночества, расставания, беды, постигшей моего сына Митю. Боюсь увидеть двух новых сыновей Юрия.
    - И крутощёкую Маруську?
    - Нет, на неё я плюю. Хочешь честно скажу? Тебя, девчонка, боюсь. Только тебя! Думаешь, я ничего не вижу, не чувствую? Как ты глаз от него не отводишь, как протягиваешь руки, готовая дотронуться до него? Зачем ты приехала? Кто тебя звал?!

     Зачем понесло Вику на дачу к тёте Наташе? Захотела убедиться, что та действительно разводится с мужем? Вика это знала. Взрыву подобная история, которая произошла в  семье, ей была известна - злые языки по ветру разнесли.. Пересказать  неожиданный кошмар Вика могла бы дословно, но автор взвалил эту непростую задачу на себя. Итак… Вы помните, наверное, в коридоре, куда выходила дверь из приёмной директора НИИ , стала настойчиво появляться некая дама. Увидев Юрия Дмитриевича Горбунова, она улыбалась, она расцветала ярким цветом, хотя и так ярче намалёванных щёк, казалось, расцвести  некуда. Дело кончилось тем, что директор с опаской стал выходить в коридор, а потом … Часами сидел  в кабинете, как на удалёнке. В конце концов не выдержал , дал поручение помощнику Олегу всё узнать о новенькой.

    Олег был человеком ответственным. Что узнал, что записал в блокнот, что не записал, но запомнил, - всё слил начальнику:

    - Петрова Мария Еремеевна. В Москву приехала из Тьмутаракани.
    - А что – такой город не в шутку есть?
    - Не знаю…
    - Я тоже. Ладно, дальше давай.
    - Закончила местную школу полиции.
    - Выходит,  раз есть школа, значит, и город есть? – Молчание… - Давай уж , продолжай.
    - Имеет звание лейтенанта. В Москве получила временную регистрацию. Снимает комнатушку в коммунальной квартире в окраинном спальном районе.
    - А на работу её кем приняли? Не иначе старшим научным сотрудником? Или сразу заведующей лаборатории?
    - Что Вы! В охрану! С кадрами-то, сами знаете, в последнее время дело дрянь. А она поклялась, что кровь из носу (своего носа, естественно), но московскую прописку получит.
    - А кого же она охраняет?
    - Всех. Весь институт. Её в комнату посадили с телевизорами. Там все главные объекты видны.
    - Зачем же она всё время по моему коридору гуляет? Что ищет, что высматривает? А вдруг у неё специализация ищейки? И почему она кажется мне на кого-то  похожей? Ну, так похожей!  Директор аж за голову схватился.

    Как-то засиделся он на работе до полуночи (такое с ним часто бывало, кстати, шофёра ещё днём отпустил). Вышел Юрий на улицу, а под ногами,  прямо на лестнице сиротинкой сидит та самая новая охранница.

    - Почему Вы не дома? Поздно уже.
    - Я далеко живу. Мне ещё с двумя пересадками.
    - Можно дежурного шофёра вызвать.
    - Нет. Не хочу. Он ещё может схулиганничать.
    - А такси7
    - Ни за что! Женщине одной среди ночи… Я боюсь их, они насильники.
Пожалуйста, умоляю, я сама заплачу за такси, только Вы проводите меня.
    - Этого ещё не хватало. Она сама к тому же и платить собирается.
Ревёт окаянная, словно горя горького нахлебалась, уже лестницу слезами залила.. Что делать?
 
    - Ладно, - подумал. – Семья на даче уже сны просматривает, как странички листает.  Придётся проводить». Такого заботливого и жалостливого по отношению к беспомощным и одиноким его мама родила. Такси поймал, охранницу усадил. Сам вроде охранника рядом уселся. В кейсе оказалась бутылочка хорошего  коньячка – армянин командировочный в подарок привёз. Приняли по малой дозе. Возле подъезда он прощаться начал, а она снова в слёзы, грозится вкусным ужином угостить
.
    - Стой, остановись! – это уже автор предостерегает.- Нет же, пошёл дурак. Ещё и стакашку какой-то домашней настойки опрокинул, хоть и не большой любитель выпить. Несколько странной показалась на вкус эта настойка, горьковатая  какая-то. Всё. Как самому почудилось, отключился. Ничего больше не помнит.

                *******************
    Все последующие дни она звонила безостановочно. Он приказал секретаршам не соединять. Звонки стали реже. Он вздохнул с облегчением и забыл. Вспомнил случайно. Едва ли не через год. Спросил равнодушно у помощника Олега: «Куда та, тьмутараканская девалась?

    - В продолжительном отпуске.
    - Лучше бы уволить.
    - Не имеем права. Она в декрете. Сразу двоих парней родила. Уверяет, что от Вас. Я боялся сказать. Надеялся, что Вы сами знаете. - О-о-очень долгая пауза... У директора глаза на лбу застыли.

                ************

    - Прославленный на всю Европу российский НИИ, который изначально пОтом и кровью рождал  отец Натальи академик Чертанов ( уже много лет как в Бозе почивший), НИИ отмечал  свой юбилей. Юбилей в нынешней-то ситуации? Вирус в короне нагло по миру шагает, а нормальные люди боятся нос на улицу высунуть. Решили так: приглашённых предельно мало. Но как можно не пригласить вдову Чертанова - тёщу нынешнего директора? Сам Юрий Дмитриевич особенно не напрягался, был уверен, что бабулечка откажется. Не тут-то было. И часа не прошло, а она уже причёсанная, наманикюренная, в строгом элегантном костюме ждала зятя у дверей.

    Народу, действительно. было мало. Все кланялись вдове академика, но даже ручку поцеловать, даже через защитную маску, никто не решался: закон есть закон.

    И вдруг появилась она – прилипала-охранница... Кто её позвал?! Она же в отпуске?! Тощая, лохматая, щекастая, хитроглазая, с широко распахнутыми руками, целится на поцелуй: «Дарья Васильевна, дорогая, наконец-то мы встретились! Оба ваших внука мечтают познакомиться с бабушкой!» Народ, как и положено, безмолвствовал.

    - Какие внуки!? Маруська! Уродина! Твоё место в жёлто-зелёном самосвале или в кладовке с барахлом! Ты же кукла! Как ты посмела в тётку вырасти? – вскричала  бабуля и потеряла сознание.

    Вот тут-то и пришло прозрение к директору Горбунову. Это же копия куклы, которую много лет назад пытался подарить его сын соседской девочке Вике на день рождения. Надо же было кому-то подобное на свет произвести?!

   Бабулю привели в чувство, доставили домой. Наталья подала заявление на развод и уехала на дачу. Сын ходил как потерянный. Что касается читателей, мы люди не гордые. Мы подождём, ведь
               
                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.