"Царь богов Happy, человеков создавшй,
Зулуммар великий, добывший их глину,
Царица, лепившая их, владычица Мама,
Кривую речь человечеству дали;
Наделили его навсегда неправедностью и ложью."
(т.н. "Вавилонская теодицея", ст.276-280)
Вот первая теодицея - теодицея языческих богов - люди созданы такими, какими созданы, и мир таков, каков он есть, и не имеет смысла вопрошать к небесам, почему так, а не эдак. И название "теодицея" применительно к этой древней аккадской поэме - название позднее, христианское и по происхождению, и по самой постановке вопроса. "Теодицея" древних богов, однако, не умерла пока ещё, но ждёт своего окончательного ниспровержения до Второго Пришествия Христова; пока же её (сами того не ведая) исповедуют различные современные неоязычники, обожествляющие или род людской, или народ, или науку, или тот или иной политический строй, или абстрактное "будущее", или вселенную в целом, «природу», или каких-нибудь вымышленных "высших" инопланетян, духов-проводников, гороскопы и т.д. и т.п., - не готовые, однако, подлинно возвыситься над тварным бытием и задать Самому Богу дерзкий, христианский, подлинно богосыновский вопрос: Господи, почему так, а не эдак?
Настоящая теодицея начинается с другой древней книги - с книги притом богодухновенной - с книги Иова. Как и в безумной языческой поэме, тут речь о невинном страдальце, и, как и там, здесь бо;льшую часть повествования занимает диалог страдальца с его друзьями, пришедшими вроде бы утешить Иова в обрушившихся на него несчастьях, однако при этом лишь обвиняющие невиновного, согласно популярной до сих пор лже-религиозной формуле: "страдаешь - значит нагрешил". (Опровержение этой формулы из уст Самого Господа - см. Иоан. 9:1-3)
Однако на этом сходство книг заканчивается: если в языческой поэме друг страдальца оказывается прав, и страдальцу остаётся лишь смириться перед волей богов обреченным смирением язычника, то к Иову является Сам Бог, живописует и оправдывает перед ним (!) Своё творение (Иов, главы 38-41), и затем объявляет более правым его, чем его друзей-моралистов. (Иов 42:7)
Интересно отметить, что в книге нет ни слова про первородный грех, являющийся, безусловно, самодостаточным "юридическим", и вместе с тем, онтологическим объяснением причин страданий человека. Однако книга Иова, минуя самоочевидное, возводит сразу на следующую ступень. Иов говорит, что раньше, во времена своего земного счастья, он лишь слышал о Боге, теперь же, через многие скорби, увидел Его. (Иов 42:5)
Подлинная теодицея, начинаясь в книге Иова, совершается, как и весь Ветхий Завет, во Христе. Бог Сам нисходит, становясь Мужем скорбей (Исаия 53:3), Сам принимает поругания и страдания, самим делом, а не словами доказывая высочайшую осмысленность страданий.