Рассказ опубликован в "Литературной газете" №3/2021
*
Узнав, с какой скоростью раскупают очередную книжку популярного автора Б. Акулина-Чёртиштоли, Арсений Х. окончательно определился с выбором жизненного пути и решил стать писателем. Для этого он прочитал бестселлер «Пять шагов – и ты писатель!» и начал последовательно выполнять найденные там рекомендации.
Он выделил в своём расписании часы для творчества, оборудовал удобное рабочее место и украсил стену вдохновляющими цитатами и портретами классиков.
Теперь надо было что-то написать.
Арсений сел за стол. Прямо перед ним висел портрет Юрия Олеши. «Ни дня без строчки», словно говорил ему Олеша, не подозревая, что через полвека эти слова станут девизом пользователей соцсетей. Но Арсений понимал, что высокое звание писателя требует чего-то большего, чем пост в инстаграме. Он сосредоточенно наморщил лоб – и через полчаса первый рассказ был готов.
Следующим шагом должна была стать публикация в уважаемом периодическом издании. Это может оказаться труднее, чем создание текста, заботливо предупреждала книга про пять шагов. Но со стены уже ободряюще смотрел Вениамин Каверин. «Бороться и искать, найти и не сдаваться!», прочёл Арсений призыв под портретом, немного поборолся с интернетом, нашёл необходимые контакты и отправил рассказ сразу во все литературные журналы.
Вам понадобится много терпения, не скрывала книга. Арсений подумал, что надёжная поддержка здесь не помешает. Он снова поднял глаза – и поддержка немедленно явилась. «Вся человеческая мудрость заключена в двух словах: ждать и надеяться!» Это спешили на помощь граф Монте-Кристо и его создатель Александр Дюма.
Арсений ждал весь следующий день. Потом ещё один. И ещё. Но и через неделю никто ответил.
Не стесняйтесь напомнить о себе, советовала книга и сообщала, что многие из великих в начале карьеры безуспешно обивали пороги редакций. Арсений посмотрел на портреты великих, отбросил стеснение и разослал по редакциям письма с вопросом о судьбе своего рассказа.
На исходе второй недели, когда от постоянной проверки почты в смартфоне стали залипать сенсорные клавиши, а портрет Дюма смущённо отводил глаза в сторону собственной рамки, из одного журнала всё-таки пришёл ответ. Он был кратким: «Ваш рассказ очень плох».
Плох! Плох! Это звучало как выстрел. Бездушная рука, отстучавшая четыре роковых слова, оборвала едва начавшуюся писательскую карьеру.
«Что делать?» – восклицал Арсений, не подозревая, что цитирует Чернышевского, которого, впрочем, на стене не было. За Чернышевского ответил Гоголь. Слова ему были не нужны. Арсений проследил за взглядом классика – тот смотрел на камин. «Как? Вот так сразу… – и туда?» Гоголь сурово кивнул.
Ровные строчки покрывали страницу красивым ковриком. Сжечь? Уничтожить своё творение? Но руки, словно под гипнозом, уже схватили рассказ. Арсений шагнул к камину – и остановился.
Камин был электрический. А текст – в ноутбуке.
«Рукописи не горят!» – сказал Михаил Афанасьевич Булгаков и элегантно выпустил колечко папиросного дыма. «Не горят?.. – вскричал Арсений с радостью осуждённого, которому отменили приговор. – Ну конечно! Теперь ничто не горит! Интернет сохраняет всё!» И он поспешно вернулся к столу – бороться и искать возможности где-нибудь опубликоваться.
Булгаков взглянул на Гоголя и криво улыбнулся: «Да, коллега, рукописи теперь не горят».
«А жаль», – вздохнул Николай Васильевич.