СОЛОВЕЙ
На корпоративы приличные теперь Сиринов зовут да Гамаюнов.
Из ихних райских рублевских кущ.
В наш раёшник безрублевый.
Галкина дайте, на гала! Хоть голограмму его!
Если еще Цискаридзе сыскать и Волочкову заволочь — считай, жизнь удалась.
Что до меня, так я без них обойдусь.
Есть у меня одна сильная слабость.
Не надо мне Сиринов эстрадных, сирыми прикидывающихся, не надо Фениксов-вениксов и вечно юных Гамаюнов.
Мне подай Соловья.
Но чтоб со всеми, как есть, коленцами: дробью, прищепкой, лешей дудкой, волчком, кукушкиным залётом, колокольчиком, засвистом, лягушинкой, переливом, в чистую рассыпную.
Прищепка – это как с бельевой прищепкой на носу хныкать и гундосить.
Дробь – это выпалить из самопального ружьица в белый свет, как в копеечку.
Лешая дудка – тут и понимать нечего, это когда леший в лесу под свою дудку прохожих заставляет плясать (нечего по лесам шататься, на ночь-то глядя).
Засвист – самое, что ни на есть, разбойничье коленце. Перед тем как вас ограбить и убить разбойники свищут.
Волчок: волчишка под елкой плачет, маму свою зовет. И для веселья (дитенок же) сам себе волчок заводной заводит. А волчок вертится и вертится. Как земной шар.
Кукушкин залёт: залететь и птенчиков родить. А потом в чужое гнездо подкинуть. И распевать: ку-ку, ку-ку. И даже – распивать, чего-нибудь.
Колокольчик. Тут каждый сам выбирает, что ему ближе:
Благословенной
Марии колокольчик
Или в вену
золотой укольчик.
Лягушинка. У любого певца-соловья имеется лягушка-подружка в тихом болоте. Он у нее кваканье любовное перенимает. Вокал — квакал.
В чистую рассыпную. Коли ворюг поймали на месте, то им лучше всего врассыпную убегать, стуча художественно каблуками, что создает музыку бегства.
Весь этот плач, вой, смех, шлеп, стук, свист и благой мат – и есть соловей.
Люблю, грешным делом, лежа на боку, его слушать.
Слушаю, бывало, и заслушаюсь.
Музыка!
Во саду щебечут соловьи -
О любви и счастье, се ля ви.
И танцует соло соловей
Лучше всех на свете Саломей.
Мировых гармоний сутенер,
Штопор в сердце, горловой трамблер!
Как тебе не страшно на вису
Расплескать зрачков твоих росу?
Небожитель!
Уж такие созвучья! Такие тремоло! Такие колоратуры! Дорогие, золотые, драгоценные, хоть на замок в Швейцарии их меняй или на личный атол где-нибудь на Багамах.
И мечта в душе мреет, мрия: вот бы соловья из музея «Кузькина мать» в мою родную хрущобу переселить.
В клетку его посадить, сыром бри откармливать.
Ай ду-ду, дуй в дуду! Не пожалею гауду!
...А вы думали, я про другого соловья расскажу.
В воскресный вечер.
Им я тоже, бывает, заслушаюсь.
Мы над миром обнялись вдвоем
Со сладкоголосым соловьем.
До ре ми, красавец, соль ля си!
Подвези на облачном такси.
И хватает же у вражин эфирных совести на Соловья поклепы возводить.
Находятся критиканы, обижают его.
Нету совести.
СЕти плетут в СетИ.
Это они из зависти.
Сами-то не столь высоко летают.
Ты, звезда надсаженных эстрад,
Тоже рвешься в соловьиный сад,
Только в горле у него - ручьи,
У тебя – железные рубли.
Всех вас он перещелкает, перечувыкает!
Золотое слово обронит.