Чухломские корни Михаила Лермонтова
В.Б.: Русский народ издревле только обогащается прививками иных кровей: викингов, кельтов, германцев, поляков, азиатских и кавказских народов, русифицируя все самые неожиданные влияния и вливания. Вот и род шотландских кельтов нашел свое славное продолжение в великом русском поэте. Но никуда не деться и от столетнего чухломского влияния на генетическую память рода. К тому же у наших чухломских Лермонтов жены были как на подбор, из кондовых славянских семей.
Но, прежде чем мы продолжим славную историю славяно-кельтского древнего рода, отвергнем пасквили наших доморощенных остепененных пошляков. Мне не страшны ни чеченцы, ни евреи, ни крепостные крестьяне, все люди на земле полезны. Но такой юный гений, как Михаил Лермонтов, не мог появиться сам по себе, без древних корней. Все придуманные версии никак не соотносятся с проявлением гениальности.
Увы, Михаил Лермонтов и при жизни, и после смерти, и в царское, и в советское, и особенно в нынешнее время, из всех наших гениев больше всех подвергался нападкам, поэт оказался «удобен» для сочинения самого разного рода сплетен и фантазий.
Поразительно, что часто эти сплетни пропагандируются более-менее известными лермонтоведами. Вот уж, на самом деле, трупоеды! Казалось бы, возненавидели вы его непростой характер, невзлюбили, так выберите другую тему, займитесь более удобным для вас писателем. Зачем сопредседатель Лермонтовского комитета и, кстати, председатель Лермонтовского комитета Союза писателей России В.А. Захаров опубликовал в наше перестроечное время статейку еще одного именитого лермонтоведа В.А. Мануйлова «Лермонтов ли Лермонтов?», написанную тем еще в 1973 году? Ради свержения русского гения с пьедестала? Ради скандальной, дурно пахнущей славы?
М.В.: Зачем это сделали они и другие, кто ознакомился с творчеством поэта Лермонтова, у меня вопросов не возникает. Здесь все понятно – иначе и быть не может. А вот путешественникам этого не объяснить. – Читать нужно тексты поэта, а не Справочники для туриста.
В.Б.: Я не собираюсь оправдывать и Мануйлова, который, мол, прятал до самой смерти в 1987 году эту статейку у себя в письменном столе. Написал, значит, захотелось поиздеваться над своим кумиром хотя бы исподтишка. Шутка, мистификация? А есть ли просто исследовательское чутье, есть ли интуиция истинного ученого? Мануйлову якобы пришлось еще в сентябре 1936 года разбирать безграмотное сочинение школьника из Тархан, некоего А. Абакумова, собравшего все байки старушек, о таинственной любви семнадцатилетней аристократки Маши Арсеньевой и крепостного кучера ее матери. Вот от кучера юная леди и «понесла», а бабка, дабы прикрыть грех дочери, нашла бедного дворянина Юрия Петровича Лермонтова и за солидную сумму уговорила его взять в жены свою распутную дочку. Может быть, в 1936 году и понадобилось кому-то из местных чиновников придумать народное происхождение великого русского поэта, избавившись от каких-то шотландских корней, но высокое начальство эту версию явно не поддержало. Разврат молодых девиц в сталинское время не особенно приветствовался. Всё остальное — полнейшая чепуха.
М.В.: Раздражать «таинственная любовь… Маши Арсеньевой» может, если все время утыкаться носом в чуйку кучера. А если полюбопытствовать, чего же испугался сам Мануйлов?.. Ведущий специалист, основной лермонтовед страны испугался, а не какой-то любитель!..
В.Б.: Среди крепостных Арсеньевых историки не нашли ни искомого кучера, не нашли и следов бабок, якобы хранивших эту историю. И возможно ли было в начале сурового, патриархального XVIII века, чтобы знатная девица спуталась с каким-то крепостным кучером? Это еще помещики своих крепостных девок «пользовали». Даже замужние барыни во время длительных отлучек своих аристократических мужей на военной службе или в столицах могли подыскать себе на время приличного крепостного мужичка из прислуги. Но молодая девица была бы навеки опозорена. Это во-первых. Да и народ об этом бы не молчал сто с лишним лет, аж до 1936 года. Даже в самые смутные времена революций и бунтов, во времена освобождения от крепостного права, во времена нигилистов и разночинцев, когда сочинялись якобы лермонтовские стихи «Прощай, немытая Россия», никто не пожелал рассказать байки о крепостном отце поэта.
М.В.: Так нельзя рассказать о том, чего не было – вот и молчали. В смысле – кучера-то не было!
В.Б.: Во-вторых, случись подобное на самом деле, то получивший солидные деньги бедный дворянин после смерти своей, навязанной ему, супруги убежал бы подальше и от сумасбродной бабки, и от чужого ему сына. Зачем ему было общаться с ним, писать свое завещание, зачем ему было любить чужого человека, с которым по воле бабушки он и виделся не часто после смерти жены? Зачем ему было отписывать чужому сыну половину своего имения Кропотово?
М.В.: С этим мы уже разобрались выше. Действительно, обоим это было не за чем и не к чему!
В.Б.: Этот навет справедливо осудили и известные деятели культуры в газете «Культура», и лермонтовед Д. Алексеев в «Литературной России». Но Захарову неймется: вот он уже и в «СПИД-инфо» в недавнее время изложил столь скандальную версию. Его даже не смущает, что сама публикация подобных сплетен в такой желтой газете, как «СПИД-инфо», выдает лжеученого с головой. Подхватывают его версию и разного рода любители сенсаций в областных газетах. Скажем, в Ярославле на Лермонтовских чтениях Захаров говорит журналистам:
«— Ну хотя бы происхождение Лермонтова. О его папеньке с маменькой, о том, где и как они познакомились, при каких обстоятельствах поженились, ничего не известно. Церковных записей об их венчании так и не обнаружилось.
— В книге у вас есть раздел со странным названием „Лермонтов ли Лермонтов?“. Не соскучишься.
— Так назвал свою рукопись мой учитель, составитель „Лермонтовской энциклопедии“ академик Виктор Мануйлов. Статью он написал еще в начале 70-х годов, опубликовать же ее так и не решился. Как раз работал над энциклопедией и поостерегся попасть в немилость к литчиновникам. Передал рукопись мне уже в следующем десятилетии с наказом „докопаться до истины“. Вопрос поставил ребром: кто в действительности был отцом поэта?
— Неужели не отставной майор Юрий Петрович Лермонтов, как нас в школе учили, коего Мишель нежно называл „папенькой“?».
М.В.: Обратим внимание на то, что Захаров здесь признается, что Мануйлов только заподозрил, что это мог быть кучер. Почему? Да потому, что искал среди молодых людей в Тарханах! Но!.. Он не настаивал на этом. Поэтому «своему ученику» завещал докопаться до истины и установить: «кто в действительности был отцом поэта?».
«(В.З.) — На чтениях в Ярославле я хотя бы отчасти, надеюсь, вопрос прояснил. Суть его в том, что по легенде старожилов пензенских Тархан, где в усадьбе бабушки Елизаветы Алексеевны Арсеньевой прошло детство поэта, отцом его был крепостной кучер. Чтобы скрыть грех дочери, а за внуком сохранить дворянские привилегии, хозяйка усадьбы сумела-таки сосватать ее с отставным майором Лермонтовым. Приплачивала ему за это, те закладные бумаги сохранились… (Кстати, откуда взялся отставной майор? Он, похоже, с Мартыновым спутал отца поэта, Юрий Петрович Лермонтов в отставке с 7 ноября 1811 года капитаном „за болезнию с мундиром“. — В.Б.)
— Как же нам тогда понимать хрестоматийную юношескую строку поэта „В горах Шотландии моей“? Сказано же — „моей“.
— В юности под воздействием, скорее всего, рассказов Юрия Петровича о шотландских корнях рода, о предке поэта Томасе Рифмаче Мишель весь был в испанцах и шотландцах. Когда же ему исполнилось шестнадцать, бабушка, предполагаю, открыла внуку тайну его рождения. Шотландские мотивы в стихах Лермонтова исчезли. Зато он написал стихотворение с такими начальными строками: „Ужасная судьба отца и сына, жить розно и в разлуке умереть“…».
Не думаю, чтобы безумно любящая внука Елизавета Алексеевна стала бы ему в 16 лет рассказывать об отце из дворовых крестьян. Не стала бы она и давать вольную такому кучеру, изничтожила бы. Да и куда подевался потом этот вольный папаша?
М.В.: И это правда: Арсеньева «изничтожила бы» такого кучера, который был ее вещью, уже за помыслы такие, а не за действия!..
В.Б.: Еще сумасброднее версия некоей журналистки из Грозного Марьям Вахидовой, опубликовавшей целую книгу «М. Лермонтов-Таймиев, или Тайна рождения поэта». По ее версии, и родился-то поэт на три года раньше (где скрывали от всех крепостных?), и чиновники царские его невзлюбили, и сам император Николай I, потому что знали, отец его чеченец, враг России. И якобы сам Михаил Лермонтов эту тайну хорошо знал. И не убивали его чеченцы, потому что все они знали, что он «свой». А вот сам Михаил Лермонтов со своей диверсионной группой немало чеченцев перерезали кинжалами и саблями. Что же он, мстил своему отцу?
М.В.: «Сумасбродной» выглядела бы эта «версия», если бы журналистка Марьям Вахидова вбросила, как, жареную сенсацию, статью, за которой ничего не стоит. Но, как Бондаренко не писал свою книгу в качестве журналиста, каковым тоже себя считает, а взялся опровергнуть Вахидову как «русский православный писатель», то и Вахидова, надо понимать, взялась исследовать жизнь и творчество Михаила Лермонтова как литературовед. И к журналистике это не имеет никакого отношения. Что касается книги, то она называется «Ужасная судьба отца и сына…», а первая статья, спустя двадцать лет с начала исследований, так и называется «Лермонтов-Таймиев или Тайна рождения поэта».
А вот «диверсионная группа… кинжалы и сабли» выдают в Вас дезертира, который откосил от армии.
Диверсионным группам в XIX веке в Чечне делать было нечего. Ни мостов, ни важных объектов, которые нужно было бы подрывать, затоплять и т.д., там не было. Диверсионные действия не связаны с ведением боя для достижения цели, это второстепенные действия, цель которых – «ввести противника в заблуждение и облегчить этим выполнение намеченного предприятия». (https://ru.wikipedia.org/wiki/Диверсия)
Так что любителям создавать мифы и легенды вокруг имени поэта, не лишне было бы изучать вопрос, чтобы выглядеть правдоподобнее.
Да, Лермонтов никогда не заблуждался насчет своего отца – он знал о нем с детства. И все его творчество – это одно большое произведение, главными героями которого являются его отец – великий Воин, мать – тихий Ангел и сын – плод их любви. Только в глазах света являющийся плодом греха! – Не в глазах сына.
«Отечества для сердца нет»! – эпиграф поэта к этому произведению.
В.Б.: Не удивлюсь, если найдут Лермонтову отца-татарина, киргиза, поляка… И при этом без малейших на то оснований.
М.В.: А я очень удивлюсь, потому что нужно будет не фантазировать на тему.., а цитировать поэта. И вот здесь у других нет ни малейших на то оснований!
В.Б.: Кстати, та же Вахидова, подобно израильскому историку Савелию Дудакову, тоже ссылается на Ираклия Андроникова. Что-то запутался наш славный лермонтовед в отцах поэта. Вот пишет Дудаков: «…уникальные сведения о происхождении поэта автору этих строк сообщил в 1964 году пушкинист Виктор Азарьевич Гроссман (автор нашумевшего романа „Арион“). При этом он ссылался и на Ираклия Андроникова как человека, знавшего эту тайну. Отцом Михаила Юрьевича якобы был французский еврей Ансельм Леви (Levis), личный врач бабки поэта Арсеньевой. Косвенным подтверждением „неблагополучия“ в этом вопросе является перезахоронение праха Юрия Лермонтова в Тарханах». При чем здесь перезахоронение отца поэта Юрия Петровича, чей прах перенесли из тульского имения в Тарханы? Скорее, это подтверждение истины.
М.В.: Вахидова никогда не действует «подобно» кому-то, даже если это «израильский историк». О своей встрече в 1859 году с И. Андронниковым мне рассказал И. Алироев, ознакомившись в 2003 году с результатами моих исследований. В телефонном разговоре с одним профессором российского вуза я имела неосторожность упомянуть об этой встрече молодого декана филфака и известного лермонтоведа. Профессору показалось это любопытным и, уточнив, что И. Алироев еще жив, он предложил опубликовать эту историю. По его словам, если опровержения со стороны академика не последует, то публикацию можно будет считать документом, который лермонтоведы не должны будут игнорировать. Поскольку, как сказали бы юристы, «вновь открывшиеся обстоятельства» никак не влияли на мое открытие, я не спешила с публикацией. Но, услышав, что я не смею обращаться с этим в печать, боясь опровержения академика Алироева, я передала материал в газету, поставив, разумеется, академика в известность. Но от первого нашего с ним разговора по телефону и до этой личной встречи, после которой появилась публикация, прошло еще пять лет. Настолько лично мне не нужна была эта «поддержка» в лице свидетельства И. Андроникова, высказанного устами Алироева. Естественно, опровержения не было. Поэтому не стоит «сводить» Вахидову и Дудакова. Мне с ним выяснять точно нечего. А ему точно нечего дать мне почитать.
В.Б.: О прозе и поэзии Лермонтова писали уже с 1830-х годов все газеты и журналы, все Белинские, Булгарины и Гоголи. Уж добрались бы до своего сынка и француз, и кучер, и еще кто-нибудь, ежели тем более он был плодом горячей любви взрослого простолюдина и юной столбовой дворянки…
М.В.: Правильно. Только Бейбулата к этому времени уже давно нет в живых. И это Михаил Лермонтов был весь устремлен к нему!
Великий муж! Здесь нет награды,
Достойной доблести твоей!
Ее на небе сыщут взгляды,
И не найдут среди людей.
Но беспристрастное преданье
Твой славный подвиг сохранит,
И, услыхав твое названье,
Твой сын душою закипит.
Свершит блистательную тризну
Потомок поздний над тобой
И с непритворною слезой
Промолвит: "он любил отчизну!"
В.Б.: Как и положено в подобных случаях, занявшись разоблачениями Лермонтова и его биографии, Захаров не остановился на истории незаконнорожденного ребенка… Только откуда у сына крепостного кучера такая всемирность, откуда такая любовь к горам, откуда мистическое проникновение в глубины духа?
М.В.: Хорошие вопросы. Замените слово «кучер» на имя «Бейбулат Таймиев» и вопросы отпадут сами собой.
В.Б.: Это еще в 1936 году были в ходу рабоче-крестьянские версии. Свинарка и пастух творили новые миры. Хотя и в те, послереволюционные времена Сергей Есенин признавался, что и он, и Николай Клюев из высшего образованного слоя крестьянства. Мол, притворяемся простыми крестьянами, а сами-;; родом из книжных людей вышли. Так оно и было.
М.В.: Но к Лермонтову это «рабоче-крестьянское происхождение» не приклеилось, чтобы пытаться сбросить с него кафтан кучера.
В.Б.: «Ты светом осужден…» — писал своему отцу в 1831 году Михаил Лермонтов, якобы уже знавший о подлинном своем отце. Кто же «осужден светом» — безвестный чеченский абрек, французишка-лекарь или же крепостной кучер? Свет не интересовали эти люди.
М.В.: Светом осужден был не «безвестный чеченский абрек», а «славный Бей-булат – гроза Кавказа»! Это ему, находясь в стане русских победителей в Арзруме, обрадуется А. Пушкин и доверит свою безопасность, возвращаясь в Россию! При том, что Бейбулат находился на враждебной для себя территории, но в глазах поэта оставался единственным гарантом его безопасности: «он был уже мне порукой…»! И не ошибся. Поставьте рядом с Таймиевым второго такого Воина. - Боюсь, что и за этим нужно будет идти в Чечню. Или в окружении Пушкина найти Александра Чеченского.
В.Б.: Нет же, осужден светом обнищавший дворянин Юрий Петрович Лермонтов…
М.В.: За то, что «обнищал»? Намного ли был богаче Пушкин? Или отец Пушкина?
В.Б.: Впрочем, чем больше отцов появится, тем более нелепой будет выглядеть сама ситуация. Я бы и не стал обо всем этом писать, если бы не ставил перед собой цель: понять истоки древнего рода, давшего России великого русского гения.
М.В.: Чтобы понять истоки, давшие великого русского гения, нужно его читать, а не сплетни о нем!.. Прочтите хотя бы начало стихотворения «Кавказ»:
Хотя я судьбой на заре моих дней,
О южные горы, отторгнут от вас,
Чтоб вечно их помнить, там надо быть раз:
Как сладкую песню отчизны моей,
Люблю я Кавказ.
«На заре дней» - по-русски это значит – с момента рождения! «Отторгнут от вас» - по-русски значит – увезен насильно с Кавказа – с южных гор! «Хотя…» меня насильно увезли, не спрашивая меня, потому что мне было несколько дней от роду, я все равно люблю тебя, Кавказ! – говорит эта синтаксическая конструкция. Не потому ли все боятся читать поэта, слышать его голос?
В.Б.: И потому, надеюсь, к двухсотлетию великого гения под грузом всех этих домыслов наши культурные правители все-таки организуют самую точную генетическую экспертизу. И не надо никого посылать в Шотландию к древним предкам поэта, есть отец, есть его вещи, есть и сейчас родственники отца, вот и проверьте все с лермонтовскими вещами, с его поэтической кровью, оставшейся на одежде, в которой он погиб.
М.В.: К «двухсотлетию…» в Тарханах замуровали могилу Михаила, услышав, что ходят слухи о необходимости такой экспертизы. Мне же эта экспертиза не нужна, потому что поэт сам кричит о своем происхождении и о своей боли. – Услышать некому.
В.Б.: А вот в Чухломе и Галиче, в Авраамиевом Городецком монастыре исследователям Лермонтова пора бы побывать. Подышать воздухом земель русских Лермонтовых. Тем более в обители погребен прах не только первого русского Лермонта, но и многих других продолжателей рода Лермонтовых. Ныне ассоциацией «Лермонтовское наследие» в память погребенных в обители их предков возведена лермонтовская часовенка. Там можно и помолиться за великого русского поэта, вспомнить его вечные строки:
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть…
По небу полуночи Ангел летел
И тихую песню он пел…
Ночь тиха.
Пустыня внемлет Богу…
М.В.: И не забудьте, пусть даже из этих чухломских далей, завернуть в Шелковской район в селение Парабоч на Тереке, где вы и увидите этот двухэтажный особняк Хастатовых, где впервые встретились Бейбулат и Мария, полюбили друг друга, и где родился шестимесячный Михаил на руках у бабки повитухи, предсказавшей Арсеньевой судьбу ее внука. Потом обязательно поднимитесь в горы и поблагодарите их:
Синие горы Кавказа, приветствуем вас!
вы взлелеяли детство его;
вы носили его на своих одичалых хребтах,
облаками его одевали,
вы к небу его приучили,
и он с той поры все мечтал об вас да о небе.
Престолы природы, с которых как дым улетают громовые тучи,
кто раз лишь на ваших вершинах Творцу помолился,
тот жизнь презирает,
хотя в то мгновенье гордился он ею!..
(Не прощаемся)