– Осинушка… – баба Нюра погладила тонкий ствол деревца, как только мы вошли на опушку леса.
...Я как-то приехал проведывать её поздней осенью, завёз нехитрые подарки, которые передали ей мои родители, а она упросила меня проводить её до леса.
Я согласился. День был светлый, тёплый.
– Баба Нюра, а давай-ка мы с тобой в лес поедем на машине… Возьмём с собой что-нибудь поесть… Корзинки, авось грибы попадутся и… – я стал было её уговаривать.
– А, давай! – бодро согласилась та и пошла собираться.
Она показывала – куда мне ехать и скоро мы оказались на опушке леса у небольшого ручья неторопливо бегущего «откуда-то куда-то».
Пока я доставал из машины корзинки, термос и нехитрую снедь, она уже была на опушке.
– Осинушка! – даже с какой-то гордостью она кивнула на деревце. – Раскраснелась уже. Стыдится, что скоро листья сбросит. Они с дубом, как маленькие, словно соревнуются, кто дольше одёжи на себе держать будет. Она – девка, так допоздна и будет держать на себе одежонку, да краснеть от стыда, что снимать придётся.
А тот-то… кремень… Ни за что не сбросит с себя лист, пока та не оголится.
Так и будут друг перед другом форс держать. Умная она. Как увидит, что дуб уже готов раздеваться, так и с себя одежонку сбросит. Так и будут до самого снега.
Всё-то у них, как у людей…
А как сбросит – смотри на лист, что на земле лежит. Если верхом к небу лежит – зима будет суровая. А книзу – тёплая да слякотная.
– А вот и дружок-пирожок её! – Баба Нюра наклонилась и срезала крепкий подосиновик. – Ещё бы два–три и нам на жарёху хватит. Но… чую я, одарит нас сегодня лес-то. Это потому, что мы к нему с теплом. С пожеланиями здоровья. С «здравствуйте» начинаем, а не с того, как бы побыстрее нужду справить в кустиках… Да уж!..
И, правда! Мы, неспеша, шли по опушке, с удовольствием срезая грибы.
И подосиновики и подберёзовики, и белые, слово нас встречать высыпали из леса.
– Это она так… девчонка, из себя пугливую только строит. Ой! Боюсь, боюсь… и листьями-то задрожит вся… Девка! Кокетничает! Только строит из себя пугливую, а сама-то… кроме неё никто с нечистью-то справится и не может. Без осинового кола с нечистью и не думай бороться. Своих-то сил не хватит. А с осинушкой – и враг не страшен.
Будешь с кем судиться возьми с собой осиновую палочку. Палочка пусть и мала а в праведных руках сильнее дубины.
…Ревнивая, правда! А кто из баб не ревнивый?!.. А вы, мужики, повода не давайте, а то перед чужой юбкой павлинами ходите, хвост распушив, а своих как и нет на свете… Мужики! Сказала бы я… Уж сколько слёз в одиночку из-за вас пролито…
…Царь-то Ирод, когда хотел извести всех младенцев, мать-то его – с Иисусом спряталась в осиновой роще… Да-а-а! Листья шумели, заглушая плачь младенца, вот они и не нашли его. Спасла осина-то Христа!
…Да и с Иудой… Толи сам он повесился, то ли… В любом случае нашли-то его под осиной. Дело тёмное… Я так думаю, что дала она ему возможность избавиться от мук-то, а признаваться не захотела – сбросила с себя, чтоб люди чего не подумали… Вообще тут дело тёмное! Может и напраслину на человека возвели. У людей это запросто!
–Ой! Смотри, куда собрались… непоседы? – баба Нюра показала на подосиновики, выросшие в рядок «мал-мала-меньше»?
Я шёл, глядя под ноги, и внимательно слушал бабушку, боясь пропустить что-то из сказанного то ли мне, то ли самой себе. Так бывает у стариков – думаешь, что тебе говорят, а в самом деле свои мысли в порядок приводят вслух.
– А у меня в доме, все разделочные доски из осины! И кружки для засолки капусты тоже! – вдруг сказала баба Нюра. – А сидушки на табуретках тоже! Осина же не только всю нечисть, а и половину всех микробов на нет сводит! Да-а-а!
Вы мужики-то вообще должны на осину молиться.
Вот уж кто без осины не проживёт так это вы!
«Без осины – нет и силы!» – это ты думаешь про силу в руках? Щас! Вас ведь всех беспокоит другая!
Мы присели на поваленное ветром дерево.
– Жись есть жись! Из песни слово не выкинуть, а из жизни проблемы. С ними надо научиться жить! А тема такая… Стесняются о ней говорить. А зря!
Годы своё всегда берут. Женщины после какого-то срока рожать не могут, а мужики… тоже не могут.
Вот возьми кору осины, завари и попробуй на вкус. Если понравилось – значит звоночек раздался. Иди к урологу, а отвары из коры осины попивай…. Попивай! Да всё об этой напасти узнай как следует от тех, кто что-то понимает в этом деле, а не от «соседа с третьего этажа».
…Зайцы…кролики… Посмотри как к коре осины относятся. Не потому ли их такими любвеобильными считают?!.. О!
– Баба Нюра, так ты считаешь, что все мужики должны пройти тест на осину? – спросил я с улыбкой.
– Ну… должны, не должны, а вот что придётся рано или поздно – это точно.
Я вдруг вспомнил, как мой прадед говорил: «Утром встал, и к горшку – если тебя никто не поприветствовал стоя – тебе к врачу дорога!»
«Ах, дедушка, дедушка, что ж ты открытым тексом-то простую науку мне не передал? Приеду, «на вид» деду с батей поставлю!» – подумал я, улыбнувшись про себя слову «поставлю».
Достаточно быстро мы набрали по корзинке грибов.
– А теперь нарежь-ка мне пучок осиновых веточек на зиму, – попросила меня спутница. – Она ведь и лучше всякого аспирина…
– А это ещё зачем? – удивился я.
– Точно – глупо дело-то ещё! Давай, я тебе буду рассказывать для чего мне осина! Иди! Да будешь резать палочки, выбирай чистенькие да ровные. И не забудь – повинись перед деревцем, скажи, что никто кроме её помочь не может, что не по своей воле, а по просьбе старухи немощной да болезненной, что…
– Это ты-то болезненная и немощная? – съехидничал я, – Ты, что ли старуха?
– Ты делай, что говорят тебе, да не вступай в перепалку со старшими, а то отведаешь не осиновой так берёзовой каши. …Поперечная душа!
Вечером была жареная картошка с грибами.
А из головы не выходил разговор про осину.
Осинушка! Словно к нам внукам обращалась: Алёшенька, Сашенька, Олюшка, Любушка…